Репрессии 2 Мои родители

        Появился у меня читатель моих «мемуаров», дальний родственник. Пришлось писать подробнее о том времени, чтобы были понятны некоторые вещи. Постараюсь соблюдать хронологию, хоть приблизительно, Наша ветвь Скляровых идет из села Солдатское (бывшее Шелякино) Алексеевского уезда, Воронежской области.
Отец, Николай Михайлович, шестеро его братьев и сестра.
Дед, Михаил Демидович,
Прадед Демид Васильевич,
Пра-прадед  Василий.

По материнской линии мой дед Коцкий Михаил Анисимович. Георгиевский кавалер, как участник Мукденского сражения, получил золотой Георгиевский крест. Репрессирован с семьей в 1933 году. В возрасте 85 лет, умер от
голода в Александровском централе под Иркутском в один день с моей бабушкой.

В 1980 году мне довелось побывать в Казахстане, Тургайский район. В национальном (казахском) селе Амангельды. И там меня поразило: рядовые казахи помнят имена своих предков, поименно, до пятнадцатого колена. Мне обидно за «державу» стало и я постарался вытянуть из родственников все, что они знали. Описываю со слов отца. Как семья оказалась в Сибири.

        Осенью 1932года отец и его два брата (и их семьи) были репрессированы по анонимному доносу. Эти три семьи жили одним двором и имели на всех два быка и два коня тягловой силы. Это кому-то показалось слишком много. Приговор –высылка в Сибирь с поражением всех прав и конфискацией имущества. Я это рассказываю потому, что отец для меня образец мужика.

         Из вещей разрешили забрать только то, что могли взять в руки и под конвоем, пешком(!) гнали 30 км до железной дороги. Загрузили в «теплушки», и повезли в Сибирь. Везли месяц, никого не кормили, каждый выкручивался как мог. По дороге из эшелона умерло 30 человек от голода и болезней, в том числе моя сестра. Привезли в Нижнеудинск, Иркутской обл.

          Моих деда и бабушку, по материнской линии, в возрасте 85 лет, больных и обессилевших, увезли в Александровский централ, под Иркутском. Это Центральная пересыльная тюрьма. Там они и скончались от голода.  Мужиков всех забрали и пешком погнали на Алдан (север Байкала), строить золотой прииск. Началась уже зима и нужно было строить жилье. Ночевали возле костров и каждое утро были замерзшие от мороза. Или отмораживали руки и ноги. Таких конвоиры пристреливали.

          Умирало очень много. Дождался дед Николай весны и ушел в побег. Как он сам говорил, все равно было где умирать. Шел один, по тайге, 18 дней с одним ножом. А дома уже ждала засада, и его с семьей отправили в г. Черемхово, Иркутской области, добывать уголь. Определили его на шахту 8 (поселок Дзержинского, в просторечии Шадринка). Жили в бараке по улице Льва Толстого. Барак – это длинное строение из 40 комнатушек с общим длинным коридором, по 20 комнат по обе стороны коридора. Площадь комнаток 12-15 метров квадратных на семью. «Удобства» на улице. Четыре «очка» на два барака. Вот в одном из таких бараков родился и я.

           Мое повествование носит отрывочный, разрозненный характер, но это же не книга, а просто заметки и размышления. Вот о тех страшных временах, есть песня. Она называется «Танго 37-го года». Это было, это наша история.

  https://yadi.sk/i/6pJC6B6i3MA6kD    

 Я не рекламирую песню, это документальная иллюстрация тех страшных лет. Наши предки достойны нашей памяти и уважения…               

                На фото Отчий дом 2017г.

Видео Александровского Централа

    https://ok.ru/video/9347798796973