Ничего лишнего

Эта история началась банальнее некуда. Просто у меня закончился ежедневник, который я использовал для журналистских записей – это был уже третий, кажется, за год. Открыв нижний ящик стола, я по привычке бросил очередного погибшего бойца к его исписанным собратьям. С удивлением обнаружил, что доверху забитый ящик закрывается с трудом… Решив провести небольшую ревизию, опрокинул все эти залежи на пол и начал раскладывать блокноты по трем кучкам: то, что надо было сохранить, то, что можно было безболезненно выбросить и то, в чем я до конца не был уверен. В первой кучке осталось три блокнота, и то не целиком, а лишь те страницы, где я описывал различные путешествия. Вторая росла быстрее всех – получилась этакая горочка. В третью я сначала отложил пару блокнотов, относившихся к самым ранним моим журналистским годам – все-таки память… Но, прикинув, переместил их в компанию кандидатов «на вылет». Быть может, когда мне будет девяносто четыре (и да простите мне мой безудержный оптимизм), я еще пожалею об этом, а сейчас… но да бог с ними, блокнотами.


Начав разбираться с бумагами, я выбросил больше половины своего архива, собранного за последние десять лет: там были не только блокноты, но и всякие календарики, записки на полях, университетские конспекты, пригласительные билеты на концерты, рекламные флаеры, какие-то афиши, пожелтевшие от времени газеты. Всё это копилось годами – в коробках в кладовке, в дорожном чемодане, лежавшем под кроватью и даже в нише нашего раскладного дивана. Бумажка к бумажке, одна безделушка к другой, и все это безобразие беспрепятственно размножалось, вооруженное непробиваемым железобетонным аргументом: «А вдруг пригодится?» Если же вдруг просыпался здравый смысл и начинал доказывать, что если ничего из этого барахла мне не понадобилось за столько времени, то вряд ли уже когда-нибудь это вообще случится, включался сентиментальный голос, плаксиво твердивший: «Это ж память, воспоминания, ностальгия…» Поразмыслив, я пришел к выводу, что все что необходимо помнить, легко умещается в моей черепной коробке или в паре дневниковых тетрадей, и вовсе необязательно забивать ветхими воспоминаниями целый чемодан. Макулатуры набралось на три пакета – и они были забиты до отказа. Просто лопались от бумаг, Карл!

Я с удовольствием сжег весь этот мусор на лесной поляне.

Вслед за бумагами настала очередь вещей. Забравшись в свой гардероб, придирчиво осмотрел каждую футболку, все свои джинсы, рубахи и прочие шмотки. Всё, что я не надевал год или больше, немедленно отправилось в ссылку, то бишь на контейнерную площадку, где тряпки, провисев с полчаса, исчезли в неизвестном направлении. Волшебство! В шкафу стало просторнее, а на сердце – веселее. Лиха беда начало. Я с азартом носился по квартире, выискивая, от чего бы еще избавиться. Пару мусорных пакетов заняли сломанные ручки, какие-то дареные сувениры, картонные коробки, давно не смотренные DVD, видеокассеты и т.п.

Жертвой пали даже книги Стивена Кинга, которые я собирал без малого пятнадцать лет, став за это время его преданным поклонником. Но, остановившись у полки, я понял, что многие книги Короля стоят здесь просто как украшение, напоминание о былых временах, и на самом деле я никогда уже не открою и не прочту их с прежним восторгом. Эта юношеская пылкость куда-то ушла, как и безудержное желание скупать все написанное стариной Стивом. И тогда я собрал тринадцать книг из тех, что уже не вызывали у меня живого отклика и какого-то волнения в душе, и одним махом отнес их в уличную библиотеку… В чем нет радости, то нехорошо – ни вещи копить, ни книги. Хотя, конечно, до полного изгнания дело не дошло. Самые лучшие кинговские творения, самые сильные его романы и рассказы по-прежнему живут у меня дома. И останутся там еще долго.

Неделей позже я наконец-таки добрался до компьютера. Даже и не подозревал, сколько у меня хранится мусора на жестком диске. Скачанные из Интернета песни, скучные фильмы, которые я собирался посмотреть и забросил на середине, книги на английском языке (когда-то я серьезно планировал улучшать свой инглиш, читая Фаулза в оригинале), кадры случайных знакомых, встреченных однажды и тут же забытых. В результате тотальной зачистки освободилось что-то около двухсот гигабайт. После этого я собрал все разрозненные фотографии, болтавшиеся в разных местах, и аккуратно разложил их по папкам. Сразу стало как в аптеке!

Была еще немаловажная проблема – мой профиль «В контакте». За годы интернет-бродяжничества там набралось что-то около трех тысяч аудиозаписей, море подписок на левые паблики, куча фоток, которые давно пора было удалить. И я удалял. Потратив что-то около часа, свел количество треков до приемлемых полутора тысяч, а потом еще до 1300 – тоже увлекательное занятие оказалось. Вышел из двух сотен сообществ, в которых не было ничего хорошего, кроме каждодневного спама, захламлявшего мои обновления. Осталось всего что-то около сорока пабликов, в которых либо я сам являюсь администратором, либо где админы – мои хорошие знакомые, либо действительно интересные мне страницы.

Те же действия я проделал и в своей почте, избавившись от надоедливых рассылок, которые грузили всем на свете – начиная от горящих туров в Таиланд, приглашениями на какие-то семинары и заканчивая подборками бизнес-новостей с обилием якобы глубокомысленных цитат из разряда «Секреты успеха Стива Джобса» и иже с ними.

Всё это напоминало какую-то военную спецоперацию по зачистке территории от вражеских войск. И знаете что? Это сравнение ближе к истине, чем может показаться. До тотальной уборки я даже и не подозревал, что живу в окружении стольких ненужных вещей, которые не только пыль собирают, но еще и намертво привязывают к прошлому с его когда-то-бывшими планами, надеждами и мечтами. Как гиря на ноге у арестанта.

И избавившись от нее, я ощутил, как в моей жизни стало ощутимо больше всего – и места, и простора, и желания двигаться дальше.