На учебу

Это было на Днепре. Володя впервые в своей жизни получил письмо. Конверт из старой, пожелтевшей обложки ученической тетради. Письмо было от матери. Не дочитав его, Володя побежал к разведчикам.

-От мамы...— только и мог выговорить он, протягивая письмо Левашеву.

-Читай вслух,— попросил Фома.

Его поддержали другие разведчики. Левашёв кашлянул и, разгладив на ладони листок, начал громко читать:

«Здравствуй, сынок Володя! Вчера пришёл председатель колхоза и говорит: «Мария, радуйся! Письмо тебе от Володи». Я так и обомлела. Значит, жив ты, мой родной! Где же ты теперь? Неужели правда, воюешь, как настоящий солдат? Ведь тебе...»

Левашёв поперхнулся и хотел пропустить, что было написано дальше, но Фома заставил:

-Читай подряд!

-«Ведь тебе только тринадцать годков,— продолжал читать ефрейтор.— Страшно тебе, наверно, на фронте? Ты уж попроси командира, чтобы отпустил домой.

А мне, родной, тоже досталось от фашистов. Немцы собрали в селе баб и погнали, как скот, в Германию. Кормили жмыхом да сырой свёклой. А били они нас без жалости. Может быть, и в живых не остались, если бы не разбила Красная Армия поганых фашистов.

Колхоз наш пока бедный. Мужиков нет, машины в армию отдали. В поле — одни бабы да малыши. Я не работаю. Лежу пластом и кровью харкаю.

Спрашивал о тебе Клименко. Тот «дед», которого мы видали у тюрьмы. Я его не узнала сразу. Рассказывал он, как вёз тебя когда-то на коне в Васильевку. Партизанил он. И того мальчика, и нашего дядю Толю спасли партизаны, не дали немцам расстрелять их. А теперь работает Клименко в районе секретарём партии. Пропиши, сыночек, долго ли ещё воевать будешь? Если командир не пустит тебя домой, то служи усердно, начальство слушайся, а фашистов бей нещадно. Отомсти им за все наши страдания, дорогой мой маленький солдатик. А кончится война — учись на командира. Может, и я доживу до тех лет, чтобы на тебя полюбоваться.

Пропиши мне, сынок, где ты, сыт ли, одет ли, не обижают ли тебя.

Целую тебя крепко. Твоя мама».

-Тут есть приписка,— добавил Левашёв и прочел: — «Вовка, это я писал. Мама диктовала. Плохо ей. Ну, бывай. Твой брат Виктор».

Фома молча подошёл к Левашёву и, взяв у него письмо, заговорил гневным голосом:

-Вы слыхали, братцы? Да разве после всего этого можно щадить фа-шистов? Гнать их и бить нещадно!

-Правильно! — хором ответили разведчики.— Бить врагов беспо-щадно!

В тот же день в полку было общее собрание. Гвардии подполковник Лепёшкин сам читал солдатам письмо Володиной матери. Выступали офицеры и солдаты. Все они клялись беспощадно бить фашистов. Тут же коллективно был написан ответ. В письме командир хвалил Володю, рассказывал о его подвигах. Но заканчивалось оно неожиданно для маленького сержанта Валахова: «Будьте спокойны за судьбу вашего сына. Завтра он едет в Москву. Посылаем его учиться в суворовское училище. Через год приедёт к вам на каникулы».

Володя не знал, радоваться ему или огорчаться. Как поступить в этом случае, подсказал Левашёв:

-Приказ есть приказ. Выполняй.

Проводы были сердечными. Солдаты обнимали и целовали своего маленького друга. Подарили ему новенькую шинель с погонами сержанта, сапоги, полевую сумку и компас, трофейные часы, снабдили деньгами на дорогу. До штаба армии, где Володя должен был получить документы, его провожали Фома и Левашёв. Всю дорогу вспоминали о минувших боях, говорили о счастливой жизни, которая наступит после войны.

-Мне бы сейчас за плугом походить,— вздыхал Фома и с грустью смот-рел на свои большие руки.

-А я по ребятишкам соскучился. В школу хочется,— поддакивал Фоме Левашёв.

За разговорами не заметили, как подъехали к штабу. Кругом было много офицеров. Маленький сержант еле успевал приветствовать их. Мимо прошёл генерал. Володя вытянулся в струнку. Поприветствовал его. А генерал прошёл мимо и внимания не обратил на маленького воина.

-Непорядок,— пошутил Фома.— Всё же ты гвардии сержант, а генерал тебя не заметил.

Расстегнув шинель так, чтобы была видна медаль, Володя юркнул в генеральскую землянку.

-Товарищ генерал! Гвардии сержант Валахов! — представился он генералу.— Разрешите обратиться?

-Обращайтесь,— устало ответил генерал, не поднимая головы. Он рассматривал какую-то карту.

-Когда вы шли, я отдал вам честь, а вы почему-то не ответили.

Генерал бросил карандаш на стол и, сняв очки, с удивлением посмотрел

на мальчишку.

-Дорогой ты мой сержантик,— заговорил он ласково,— устал я. Понимаешь, устал. Людей не замечаю. Ты уж извини меня.

Володя улыбнулся и не знал, что ответить.

-Вот и встретились мы ещё раз,— сказал генерал.— Звонил ваш коман-дир. Одобряю. Я ещё тогда в записке писал Лепёшкину: «Пришли его мне, определю». Жаль было расстаться. Ну ладно. Значит, учиться хочешь? — спросил генерал.

-Хочу!

-Вот и прекрасно! В Москву, в суворовское училище поедешь.

Володя хотел уже выйти из землянки, но, вспомнив своих друзей, замешкался у порога.

-Ну что еще у тебя? — спросил генерал.— Выкладывай.

Немного смущаясь, Валахов рассказал о Фоме и Левашёве и попросил генерала отпустить их домой к мирному труду.

-Не могу, товарищ сержант! Нам предстоят ещё тяжёлые бои. Пусть уж потерпят твои друзья еще немного.

-Они не просили. Это я сам...

-Очень хорошо, что ты о людях заботишься,— похвалил Володю генерал.— Хороший командир из тебя получится. Ну, а сейчас иди, поезд через час отходит.

Около землянки Володю ждали Левашёв и Фома. Тут же стояла грузовая машина, на которой ему предстояло ехать на прифронтовую железнодорожную станцию.

Когда Володя был уже в кузове, Фома, смахнув жестким рукавом слезу, попросил:

-Генералом станешь, нас не забывай... И застегнись, простынешь.

-Смотри учись хорошенько! — крикнул вслед отходящей машине Левашёв и помахал рукой.

На железнодорожной станции было шумно. Кругом сновали люди. Слышались шутки, а на душе у Володи было тоскливо. Никак он не мог забыть друзей-однополчан.

В комендатуре его покормили. Потом какой-то майор положил ему в кожаную сумку документы и проводил до вагона.

Пассажиры с удивлением и уважением рассматривали маленького сержанта, расспрашивали, за какой подвиг получил он медаль. Сначала Володя охотно отвечал, а потом ему все это надоело и он, забравшись на верхнюю полку, заснул.

...Проснулся в Луганске. Было солнечное утро.

-Сходил бы ты, сынок, да купил яичек на базаре,— попросила его ста-рушка, соседка по купе.

Володя побежал выполнять просьбу. Но не успел он выйти из вагона, как услышал крик:

-Держи, держи! Кошелек украл!

Мимо пробежал оборванный мальчишка, а следом за ним женщина, взывающая о помощи.

Володя кинулся за воришкой. Тот под вагон — и Володя туда. Тот на крутую насыпь — и Володя следом. Наконец он ловкой подножкой сбил воришку с ног и, к своему удивлению, узнал в нем детдомовского атамана Малютку.

-Отпусти, дяденька,— захныкал тот.

-Какой же я дяденька? Не узнаёшь, что ли?

Малютка зло посмотрел на маленького сержанта и выхватил из кармана нож. Володя отскочил в сторону, а потом резко ударил вора по руке. Самодельная финка упала на мостовую.

-А, ты так,— не на шутку рассердился Володя и выхватил пистолет.

Малютка задрожал от страха.

-Эй, товарищ боец! — крикнул Валахов пожилому солдату, идущему к вокзалу.

-Слушаю вас, товарищ сержант!

-Отведите этого грубияна в милицию и передайте, что его задержал бывший воспитанник Мариупольского детского дома сержант Владимир Валахов!

-Понятно! — протянул солдат и, недоверчиво посмотрев на Володю, попросил показать документы.

Володя важно раскрыл кожаную полевую сумку, порылся в ней и, найдя документы, протянул их солдату.

-Всё в порядке, товарищ сержант,— ещё раз козырнул солдат и взял Малютку за шиворот.

-Правильно! — раздались голоса из толпы.— Так и надо!

-Возьмите ваш кошелёк,— вежливо обратился Володя к пострадавшей.

Та не знала, как отблагодарить своего защитника. В душевном порыве

она по-матерински поцеловала его.

-Что же ты, сынок, не купил ничего? — спросила у Володи старушка, когда он вернулся в вагон.

-Некогда было ему,— вмешалась в разговор другая соседка,— он сейчас вора схватил. Нож отнял.

Старушка всплеснула руками и недоверчиво посмотрела на мальчика, но, заметив у него медаль, проговорила:

-Сразу видно, геройский паренёк.

А геройский паренёк тем временем читал записку, которую обнаружил в сумке с продуктами. Вот что писалось в ней: «Настоящий пистолет мы у тебя взяли. Зачем он тебе в Москве? А в кобуру положили деревянный. Его ловко, мастерски сделал Фома. Береги как память о Фоме. Золотые руки! Не сердись. Левашёв и другие».

В Мичуринске Володю встретил военный комендант.

-Приказано посадить вас в мягкий вагон,— сообщил он и поинтересо-вался, зачем едет сержант в Москву.

-На учёбу! — с гордостью ответил мальчишка.— В суворовское.

-А генерал Герасименко случайно не твой родственник? Лично по телефону вчера говорил, просил позаботиться о тебе.

-Это наш командующий,— сказал Володя.— В боях вместе бывали,— с гордостью добавил он.

-Ну, герой, генерала Герасименко я знаю давно. Большую честь оказал тебе генерал. Не подводи, оправдай доверие в учёбе.

-Постараюсь.

Посадив юного фронтовика в поезд, комендант ушёл, и Володя остался в купе один. Поезд долго стоял на станции. В окно было видно, как пассажиры спорили с проводниками, упрашивали пустить их хотя бы в тамбур.

-Мест нет! — громко кричали те и оттесняли пассажиров от вагонных дверей.

-Как же нет? — спросил Володя у проводницы, которая убирала в купе.— Говорите, мест нет, а у меня тут три свободных.

-Вы, товарищ сержант, по особому билету едете. Броня. Понятно вам? — ответила женщина, продолжая мести пол.

Володя постучал кулаком по деревянной стене и рассмеялся:

-Ну разве это броня? Броня у танка бывает...

-В вагоне тоже бывает,— пояснила проводница и улыбнулась.— Если место забронировано, его никто не займет, кроме того, кому оно предназначено.

-Понятно,— протянул Володя и, желая показать себя заправским солдатом, спросил: — Привал-то надолго здесь?

-Час стоять будем.

Посмотрев на трофейные часы, Володя кашлянул.

-Пойду в разведку. Может, знакомых встречу,— сказал он проводнице и, выйдя из вагона, стал важно прохаживаться по перрону.

Потом пошёл в вокзал. Там было полно народу. И вдруг он увидел Олю... Она была с матерью. А говорил брат, что она погибла. Володя подбежал к ним и остановился. Девочка удивлённо посмотрела на него.

-Почему он так смотрит на меня? — наклонилась она к матери.

-Спроси у него, не знаю,— улыбнулась незнакомая женщина и тоже по-смотрела на маленького сержанта удивлённо.

-Здравствуй, Оля! — прошептал Володя несмело.

Девочка пожала плечами.

-Вы ошиблись,— заговорила женщина.— Её зовут Нелей.

-Тогда простите,— начал извиняться сержант.— Она очень на Олю похожа. А Олю фашисты сожгли. Вот я и думал...

-Понимаю,— серьёзно сказала женщина и зачем-то сняла пушинку с Володиной шинели.— Вы дружили? Это печально...

-Ты немцев убивал?—спросила девочка, заметив у мальчика медаль.

-Приходилось. Но больше в плен брал,— важно ответил гвардеец.— Если не сдавались, уничтожал...

-Куда же вы теперь путь держите? — поинтересовалась мать Нели.

-В Москву, на учебу! Без военного образования генералом не станешь.

-А мы в Ленинград. Да вот сидим пятый день. Мест нет,— вздохнула женщина.— Что-то невероятное творится. И когда мы приедем в родной Ленинград?

-А в Ленинград через Москву?

-Фу! А ещё сержант. Географии не знаешь,— рассмеялась Неля.

-Я географию на фронте не изучал,— обиделся Володя и полез в карман за часами. Посмотрев на циферблат, заторопился: — Ну ладно, пойду. А то поезд скоро уйдёт.

Около дверей он ещё раз оглянулся и посмотрел на Нелю. Ну, до чего ж она похожа на Олю! Как две капельки воды.

В вагоне Володя сразу же повёл переговоры с проводницей.

-Тётя, а знакомых можно в моё купе пригласить? — спросил он.

-Нельзя! — отрезала проводница.— Без билетов никого!

-А если билет купить?

-А деньги у тебя есть? — уже другим тоном заговорила проводница.

Володя достал из сумки пачку денег и молча положил на столик.

Глаза у проводницы блеснули. Засовывая деньги в карман, она, подмигнув, сказала:

-Беги за своими знакомыми, да быстрей.

Володя стрелой вылетел из вагона.

-Собирайте вещи и за мной! — приказал он Неле и её матери.— Я купил вам билет. В мягкий вагон.

Через несколько минут его новые знакомые сидели в купе. Сержант достал из мешка сало, хлеб, консервы.

-Ешьте, ешьте,— угощал он новых знакомых.— Это гвардейский харч.

После обеда маленький сержант рассказывал о боях, а Неля о том, как они

с матерью жили в эвакуации. Тоже голодали. И под бомбёжкой были.

Наговорившись досыта, Володя и Неля начали шалить, как маленькие дети, и даже поссорились из-за того, что не поделили солнце. Это такая игра была у них: что увидят, кричат: «Это моё!»

Володе с новыми знакомыми было весело и хорошо. За разговорами время прошло быстро, и Володя сожалел, что так скоро приехали в Москву.

В Москве Владимир Валахов нашёл недалеко от метро «Кропоткинская» Управление суворовскими училищами и предстал перед генералом.

-Гвардии сержант Валахов прибыл на учёбу! — доложил он.

-Фронтовик? — спросил генерал.

-Так точно! — Володя то и дело козырял и стучал каблуками, думая, что этим самым выражает свою дисциплинированность и готовность выполнить приказ генерала.

-А зачем ты дёргаешься? Тоже мне, гусар... Учиться как будешь, хорошо?

-Так точно! Хорошо буду учиться. Даже отлично! — заверил маленький сержант генерала.

Продолжение http://www.proza.ru/2018/03/25/1151