Там деревни Даль да Тишь

Там деревни: Даль да Тишь

Судьбы поэтов — как и сама поэзия — часто причудливы. Не ис-ключение и судьба псковича Вале¬рия Мухина.,.  В наши юные годы мы не были знакомы, но мне смутно вспоминается паренек из местного музыкального училища, с аккордео¬ном в руках, вдохновенно игравший и певший на различных молодеж¬ных вечерах начала 60-х. Он, кстати, до сих пор играет и поет...
Но жизнь рассудила пойти ему по технической стезе: питерский политех, затем работа инженером на псковских заводах... Поближе я по-знакомился с Валерием Михайло¬вичем, когда в начале 80-х мы вместе выступали на одном из заводов. Однако, прочитав его первый то¬ненький сборник, я приуныл: воз¬раст у автора уже солидный, а стихи, мягко говоря, не очень. Вторая книжечка была получше. И вот, перешагнув рубеж 50-летия, Мухин пришел к созданию полнокровных и сильных поэтических произведений. В 90-е годы ему удалось (еще одно чудо для наших дней) выпустить 5 книг стихов, и каждая становилась новой ступенью к творческой зрело¬сти. Валерий Мухин — настоящий во всем: он может и избу срубить, и машину вести по сельским буера¬кам...
А главное: он состоялся как поэт своей земли...

ДИКИЙ МЕД

Я жизнь, как понурую клячу,
Веду не спеша под уздцы;
О матери-Родине плачу,
В медовые тычась сосцы:

Вкушаю целебный лабазник
И крепкий хмельной иван-чай,
И день, как нечаянный праздник,
Боюсь омрачить невзначай.

Не помню ни места, ни даты,
Ни этой глухой колеи.
Но запахом пижмы и мяты.
Пропахли одежды мои.

И кожа моя огрубела,
И небом наполнился взор,
И мускулы стройного тела
Крепки, словно мускулы гор.

И пламень дикарской породы
По жилам течет, как вино.
И горечью дикого меда
Разбужено сердце давно.

О матери-родине плачу,
В медовые тычась сосцы...
И жизнь, как понурую клячу,
Веду не спеша под уздцы.
1995

* * *
Не жалеют русской бабы,
И она, как лошадь, прёт
Через кочки да ухабы —
Сколь возьмет, столь и везет
.
Был, наверно, прав Абрамов
(Мужику не будь в вину)
В том, что выиграла баба —
 Баба русская войну.

Как и прежде, так и ноне,
Всю страну на Божий суд,
Как породистые кони
Бабы русские несут.
12 июня 2000 г.

***
Довела неслыханная чушь,
Допекла невиданная свора...
Я сошлю себя в деревню Глушь —
На лесные реки и озера.

Доконал мучительный прогресс,
Понаделал нечисти и шуму...
Я сошлю себя ь деревню Лес —
Думать удивительную думу.

Поманила вечная печаль
Поразмыслить у спокойной сини...
Я сошлю себя в деревню Даль,
Где начало матушки России.

Не нужны мне киви и кишмиш —
У меня есть яблоки и сливы.
Я сошлю себя в деревню Тишь,
 Буду жить спокойно и счастливо.
1997

***
Говорила строгая,
Хмурясь и браня:
—Я тебя не трогаю —
Ты не тронь меня.

Говорила сладкая:
—Дай спокойно жить. —
Но хотел украдкою
Я ее любить.

Февралила, маяла
До июнь-поры,
А потом оттаяла,
Видно, от жары.

Позабыла с «голоду»
О лихой беде —
Потеряла голову
В омутной воде.

Говорила славная,
Будто не любя:
—Это всё не главное,
Я не для тебя. —

Говорила: — Временно...
 Только до зимы... —
А сама беременна,
Доигрались мы.
5 октября 2000


***
Я живу по закону природы,
По закону природы умру.
Даже в скалах нет вечной породы,
Чтоб могла устоять на ветру.

Не хочу я ни ветер, ни море
От гранитной скалы отвернуть.
Я пою на ветру, на просторе —
В этом вся моя кровная суть.

И молясь на святую икону,
И вкушая земное вино,
Я живу по тому же закону,
По которому всходит зерно.

Я иду к восходящему свету,
К чистой песне, что слышу вдали.
Ничего в рюкзаке моем нету,
Кроме каменной правды земли.
1994
                Станислав ЗОЛОТЦЕВ    Журнал «ВСТРЕЧА».
Культурно-просветительская работа, №2, 2001 г.