Ручательство

До неприличия жаркий всепроникающий полдень настойчиво боролся с климатизатором автомобиля, плавно ехавшего по тихой, отдалённой от центра города дороге. Высокие, на вид скорее напоминающие ряд искусственных ульев, здания пятидесятилетней давности со свистом проносились мимо окон, слабо изолировавших звуки снаружи. Маргарита со свойственной, наверное, только ей вселенской тоской смотрела сквозь них на спешащие обогнать друг друга грозовые тучи, постепенно затягивавшие небо.

Готовился дождь. Во время прогнозирования такой погоды всем жителям города настойчиво рекомендовали оставаться дома, предварительно убрав с открытых пространств любые органические предметы, дабы не обрекать себя на риск испортить любимые продукты, животных, а то - и собственное здоровье при попадании под коварные токсичные капли, ничем не отличимые от обычных конденсировавшихся водяных испарений. Не то к счастью, не то - к сожалению, ни одного несчастного случая так и не было зафиксировано, отчего некоторые по-прежнему, одержимые паранойей, нервно запирают двери изнутри, а некоторые - наслаждаются прохладой природного душа, игнорируя истерические сигналы собственных телефонов, фиксирующих текущее местоположение владельца и ставящих прогнозы погоды из АВОС в непоколебимый приоритет.

Благодаря такому капризу испорченной техническим прогрессом погоды, дорога перед автомобилем простиралась совершенно свободная от постороннего транспорта.

- Ты так и не сказал, куда мы едем. - всё ещё настороженно, с опаской проговорила Рита. Из-за её резкого желания законно разорвать брачные узы Виктор вёл себя куда более бесцеремонно, чем ранее: он нервно перебивал жену на полуслове, порой не давал ступить лишнего шага без личного разрешения, в моменты гнева оставлял на супруге едва заметные ссадины, дабы не привлекать постороннего внимания, но всё же проучить строптивую. Сегодня же утром он лишь указал ей жестом на дверь автомобиля, молча кивнув.

- На прогулку.

- В дождь?

- Тебе что, не нравится дождь? Может, ты меня ещё упрекать будешь? Я за два года нашего брака впервые тебя везу куда-то. Можно сказать, одолжение делаю. А ты, тварь неблагодарная, ещё и на развод подаёшь. Сиди молча.

Пустынные улочки, среди которых лишь куполообразное многоэтажное здание "Евгении" вечно подавало малейшие признаки жизни, ясно давали понять: день и погоду для такого случая Виктор выбрал не случайно. Никто не вызовется ей помочь, не осадит мужа и даже просто не посочувствует, потому что сегодня каждый боится выйти даже за пределы собственного дома, не говоря уже о пределах самого себя.

Редкие крохотные домики, пронёсшиеся мимо окон, уступили место мириаде голых искусственных деревьев - генопарку, находящемуся уже за городской чертой. Сий причудливый парк был некогда создан клиникой, яро отвергнувшей постулаты "Евгении" и принявшейся искусственно выращивать ткани человеческого организма, модифицируя плоды селекционно отобранных термоустойчивых деревьев, чтобы навсегда побороть растущую тенденцию к металлопластике. Провал клиники-конкурента навсегда  запомнился населению города своей фееричностью: для получения нужных плодов, которые могли бы явиться альтернативой ушедшим в прошлое стволовым клеткам, некогда навсегда запрещённым для использования конвенцией об абортах, потребовалось бы пережить не один десяток периодов цветения деревьев, требовавших постоянного ухода. Не имея достаточного для этого бюджета, клиника просто свернула проект, оставив на сомнительную радость всем огромный, вечно пугающе голый мертвый лес. Деревья нельзя было сжечь, а спиливать их не решились, сославшись на надежду о том, что в светлом "завтра" с ними можно будет что-нибудь придумать.

Резко притормозив, машина свернула в сторону генопарка, отключив все световые приборы. Маргарита, от ужаса потерявшая дар речи, ринулась к напрягшему все мышцы тела мужу, чтобы остановить его. Борьба не увенчалась успехом. Автомобиль автоматически корректировал своё движение, лавируя между деревьями и позволяя водителю с лёгкостью сопротивляться любым помехам. Одним резким взмахом тяжёлой, как сталь, руки, Виктор моментально лишил девушку сознания. Ударившись о стекло бокового окна, Рита обмякла, словно тряпичная кукла.

***
Методичные глухие толчки, сопровождаемые острой болью в груди, постепенно стали слышаться более отчётливо. Когда Маргарита, едва фокусируя взгляд, наконец, очнулась, муж отнял острый нос туфли от её грудной клетки.

- Нет, рано тебе ещё спать. Жизнь играет куда более яркими красками, - ехидно улыбнулся Виктор, - давай, вытяни свои загребущие руки!

- Прекрати это! Остановись! - из глаз Риты градом посыпались слёзы, смешивалась со льющимися с неба каплями злосчастного дождя.

Неожиданно для себя она обнаружила, что не слышит громких сигналов телефонов, которые, казалось, бесконечно сопровождали пару всю дорогу к этому жуткому лесу. Виктор позаботился и о всевидящем оке Сети, способной прослушать диалог обладателей устройств и, сформировав из ключевых слов отчёт, моментально отправить его в соответствующие органы исполнительной власти, дав сигнал к немедленному действию.

Взмах тупого, толщиной с половину пальца, лезвия - и алая кровь, с агрессивным шипением реагируя на неестественный дождь, хлынула из оборванного рукава кофточки. Не веря собственным глазам, девушка издала истошный крик, безответно чётким эхом прокатившийся по всей территории генопарка. В глазах потемнело. Дождь, ярко-красные фонтаны крови, скорчившееся в довольной безумной улыбке лицо Виктора - всё объединилось в сплошную мутно-радужную лужу.

Удар обухом по ноге - и сознание тут же вернулось на место, встречая жестокий реальный мир успешными рвотными позывами. Небрежно стряхнув со штанины содержимое завтрака жены, Виктор схватил её за кисть второй руки и уверенно продолжил свою экзекуцию, на сей раз - пилящими движениями. Конечность постепенно освобождалась от своей несчастной владелицы, реагируя на усилившийся дождь целым ворохом розовых пузырей.

Кровавый спектакль длился, казалось, несколько бесконечных часов. Силы к сопротивлению давно покинули Маргариту, но покинуть собственное сознание или умереть от потери крови её тело не могло - мешал муж и накладываемые им жгуты. Нагло забросив оторванные по локоть руки на серые ветви соседних деревьев, Виктор схватил девушку за горло и поволок к автомобилю через вереницу растущих луж.

***

Дочь Маргариты, не осмеливаясь перечить воле отчима, исправно корпела над домашним заданием по истории металлопластики - самого интересного для молодого поколения, но бессмысленного в жизненной практике раздела школьной программы. Маргарита, потерявшая немало крови и балансирующая на грани реальности и забытья, сидела на ржавом стуле, склонив голову и роняя ручей слёз на собственные поджатые колени. Виктор, издевательски изображая заботу, наносил на её посиневшие и распухшие культи герметизирующий состав.

- Измотала ты меня, жёнушка. Всё тебе мало моего внимания. Деньги моего брата прикарманила себе, а ведь они стоили ему жизни на том ринге! Хорошо хоть, что он на последнем выдохе таки успел пробить этому подлецу почку. Да, вы были женаты, ну и что? Теперь я твой законный муж! Если не помнишь, сама дала согласие. А сейчас ты рушишь уже наш союз, а о дочери подумала? Ей нужно мужское воспитание, как ни крути. Но нет, ты знаешь, что из нас с братом репродуктивный дар получил только он, и теперь ранишь меня этим в самое сердце, - он резко ткнул костяшкой пальца в грудь Риты, - сюда вот. Ты счастливая, у тебя есть ребёнок, а мне не дано почувствовать себя отцом, как и тысячам других мужиков. И теперь ты, будь я проклят, отнимаешь у меня последнюю надежду на счастье, эка эгоистка! - резким рывком мужчина потянул конечность девушки на себя, заканчивая обрабатывать её самостоятельно сваренным раствором. - устал я от тебя, марш спать! И барахло своё забери! - Виктор брезгливо подбросил в воздух телефон жены, насмехаясь над её неспособностью поймать устройство. - может, тебе пробить голову и "чушку" туда поставить, чтобы соображала лучше? Ладно, иди уже, бремя моё счастливое.

***

Проснувшись ближе к утру и убедившись, что вчерашние события ей не приснились, Рита, орудуя покрытыми ссадинами ногами, попыталась встать с постели.

О возможном шуме она не беспокоилась: муж спал, как убитый.
Направляться к выходу из квартиры было бесполезно. Виктор установил на дверях автоматический календарный замок. Единственной возможностью выбраться из этого злачного места был побег через окно.

Аккуратно набрав остатками руки комбинацию команд на по-прежнему лежавшем на полу телефоне, Рита отворила окно и попыталась как можно скорее спуститься вниз. До наступления утра оставалась всего пара часов. Некоторые люди, шурша в соседних квартирах, уже понемногу начинали собираться по своим важным делам, однако никто из них не мог услышать её зова помощи, даже если бы она попыталась о ней просить. Шум в новостройках изолируется более чем отлично, а ни одно из окон, как назло, ввиду холодной погоды, открыто не было. Маргарите более ничего не оставалось, кроме как настойчиво стучать в ближайшее из них в надежде оказаться замеченной.

Вскоре о расшумевшейся девушке было известно всему надземному этажу, но ни один из его жителей не осмелился открыть ей. Все одинаково игнорировали её, так как подобное зрелище уже давно не было им в новинку. Отрубил руки - значит, есть за что. Наверняка виновата сама. Приезд местных представителей охранного подразделения "Евгении" не заставил себя долго ждать. Как выяснилось уже в отделении, сигнал был послан автоматически на основе речи зевак, заинтересовавшихся переполохом. В этой ситуации холодная и бездушная техника не имела никакого морального права отвернуться от Маргариты.

- Да, мы знали о Вас ещё вчера. Данные пришли с вашего же телефона: изменение симметрии тела, все дела. - охранник порядка, уныло зевая, тщетно пытался взбодрить себя чашкой стимулятора.

- Тогда почему же вы не приехали сразу? - отчаянным криком привлекла внимание отделения девушка, - Вы же всё видели сами! Сигнал пришёл, ваш долг - выполнить свою команду!

- Сударыня, не пугайте народ. Тут и без того на ваши обрубки не косился разве что ленивый, - спокойно заверил офицер, - поймите, наконец, "Авоська" - не последняя инстанция в законе. Она пестрит багами, недоработками. В конце концов, ей пользуются шантажисты. Ваш случай ничем не отличается от их проделок. В конце концов, Вы же не умерли! Да ещё и в новости попали. Вам даже деньги на металлопластику собирают! Если Вы не заметили, то можете  достать телефон и проверить сами. - мужчина усмехнулся произвольно получившемуся каламбуру. Прямо сейчас пройдёте в соседний корпус за новыми ручками. Всё за счёт благожелателей.

- А с Виктором что? Я хочу, чтобы эта свинья мучилась даже на том свете!

- Оставьте, умоляю Вас. Доказательств того, что это сделал действительно он, у нас нет.

- Как? - Рита принялась лихорадочно перебирать в памяти вчерашние события.

- "Авоська" ничего не зафиксировала, а живых свидетелей нет.

- Но ведь это произошло! Посмотрите на мои руки!

- Ну, известно нам, что вы вместе катались за город, дак откуда нам знать, что Вы сами ничего не подстроили? Пусть живёт, не портите ему жизнь.

- Я порчу? Как вы смеете! Он искалечил меня! - неожиданно для себя взорвалась девушка.

- Вот когда он Вас, например, убьёт - тогда и приходите. Счастливого Вам развода! Ждите регистрации и автораспределения имущества через неделю. А у меня дела-дела.

***

Операция прошла без анестезии и довольно быстро. Маргарита даже боялась узнать, сколько пожертвований ушло на то, чтобы ей установили новые "В-конечности", образец военных технологий, о которых любой подобный ей человек, звавшийся в простонародье "железкой", мог лишь грезить.

Вручив Маргарите её же телефон, стажёр Валентин, обретший среди сотрудников забавное прозвище "Хомяк", поспешил удалиться за другой операционный стол, на котором, пребывая в глубоком искусственном сне, лежала молодая темноволосая женщина. Со стола Маргариты не было видно, какую операцию проводят над ней, но собранные в пучок и зафиксированные зажимом волосы, ясно давали понять - ей устанавливают "чувство" или, выражаясь по-народному, "чушку" - прибор для синхронизации живой, человеческой памяти с архивами "Автономной Виртуальной Общей Сети". Обычно такие ставят детям с нарушениями умственной деятельности.

Объяснений дальнейших действий по калибровке "В-конечности" не требовалось. Рите было необходимо лишь касаться определённых точек экрана телефона определёнными пальцами. Постепенно прошла настройка датчиков внешнего движения и окончательная синхронизация с нервами остатка живой руки. Несмотря на свою недюжинную прочность, металлическая причуда была довольно лёгкой по массе или, по крайней мере, казалась такой.

На выходе девушке вручили запечатанные в полиэтилен перчатки с застёжками - синтетическую кожу, предназначенную для маскировки от любопытных глаз людей, презирающих "железки". Маргарита прекрасно знала, как обращаться с синтетической кожей и для чего она нужна. До самой смерти её муж тщательно скрывал ото всех собственные старенькие "А-конечности". Собственно, этот навык и помог ему перед смертью оказать Рите  последнюю услугу - выручить огромную сумму денег, которая, впрочем, после второй свадьбы была потрачена Виктором на тот самый злополучный автомобиль, стоявший сейчас у главного входа в помещение "Евгении", заботливо вмещая в себя ожидающего хозяина.

Молчаливо поприветствовав жену, он нарочито нежно приобнял её за плечи и направил в сторону пассажирского места. Убедившись, что в данный момент за ними никто не наблюдает, Виктор с небольшим усилием толкнул нерешительную девушку в спину, намекая тем самым на грядущий болезненный домашний разговор.

***

- Читала новости, дорогая? Не перевелись ещё добрые люди на свете. Вот, подарочек тебе сделали. Теперь все прекрасно знают, что моя жена - никчёмная "железка", инвалид, пустышка! Посмешищем меня выставить решила, дрянь? - Виктор осёкся на полуслове, заметив приближение дочери, уже вставшей с постели и выбравшейся из комнаты на завтрак перед сбором в школу. - родная, извини, но тебе придётся покушать вчерашнее. Маме вчера было плохо - и поэтому она ничего не приготовила. Но она обещает тебе исправиться, ведь так? - мужчина мягко коснулся холодной искусственной кожи на руке Маргариты, обхватив её, на что девушка незамедлительно ответила, попытавшись стряхнуть с себя захват некогда любимого человека, которому ранее была готова доверить жизнь.

Десятикратно увеличенное милитаристской технологией напряжение мышц передалось обидчику, заставив его на секунду непроизвольно потерять равновесие на стуле. Такая неожиданность застала мужчину врасплох. Он никак не мог взять в толк, где заканчивается его вчерашняя покорная жена, а где начинается это металлическое чудовище, способное, по всей видимости, при усилии двух пальцев переломать ему шейные позвонки. Повод бояться этого был твёрд, как поверхность новой жизни Маргариты. Однозначно, от этой проказы нужно избавиться. Но как?

Весь следующий день Виктор старался держаться от жены, которая, как казалось, с прежним умиротворением занималась домашними делами: приготовила ужин, встретила из школы дочь, позанималась с ней - и под вечер легла спать. И всё - не проронив ни слова. Такое поведение не было для неё необычным, но в свете недавних событий вызывало у мужчины немало подозрений. Коварная женщина определённо что-то задумала. Неровен час - просто задушит его во сне, отобрав самое ценное достоинство - его собственную жизнь. Спать Виктору решительно не хотелось.

***

Отреагировав на быстрое приближение твёрдого тела, конечности издали сильный электрический импульс, призванный возбудить нервные центры организма хозяйки при подготовке к неизбежной опасности. Маргарита, дёрнувшись от удара током максимально резко рванула руку в сторону, заслонившись ею от несущегося на её тело тупого лезвия, на котором в лунном свете ещё поблёскивали капли засохшей крови - крови тех рук, которые этой ночью мирно болтались на ветру, раскачиваясь на ветвях деревьев генопарка.

Удар повредил синтетическую кожу, оставив на краске "В-конечности" лишь лёгкую царапину. Испуг охватил обоих. Рита приготовилась к очередным истязательствам со стороны мужа. Муж же, не ожидая такого ответа от механической приблуды, замер в ожидании чего-то неизвестного. Он прекрасно знал, как его покойный брат орудовал проржавевшей конструкцией, у которой к истечению срока годности едва сгибались пальцы. С чем можно столкнуться сейчас - он мог представить лишь смутно.

Воспользовавшись секундным помешательством супруги, Виктор возобновил свои попытки раз и навсегда ампутировать этот источник зла, принесённый утром в его маленький уютный мир. Отчаянные удары вновь и вновь с диким звоном обрушивались на бесчувственный металл, попытки удержать руки никак не могли увенчаться успехом. Рита, моля о том, чтобы этот кошмар поскорее закончился, изо всех сил старалась заслониться от супруга. Она не хотела причинять ему боль. Не могла.

Треснув пополам, орудие пытки, наконец, было благополучно развалено на части, поранив хозяина под конец своей службы. Отбросив его в сторону, мужчина, охваченный гневом, принялся душить обороняющуюся.

- П...рекрати! - жадно хватая драгоценный воздух, силилась произнести Маргарита. Осознание способности сопротивляться пришло к ней лишь тогда, когда она попыталась отнять от шеи  зловещие щупальца. Те на удивление легко отступили, похрустывая выворачиваемыми костями. Резким толчком девушка столкнула Виктора с кровати. Обрушив железную полку, висевшую под самым потолком, тучное тело грузно опустилось на комод, сломав столешницу. На шум мгновенно прибежала испуганная дочь. Оглядев комнату, она, борясь с учащённым дыханием, приготовилась закричать.

- Выйди! - срывая голос, перебила её мать, давая некоторое время, чтобы избавить малышку от неприятного зрелища.
Придя в себя, Виктор с прежним остервенением бросился избивать жену, но всюду натыкался лишь на пронзающий тело и душу холод. Метал конечностей мелькал перед его глазами, играя отсветами уличных фонарей. Казалось, рук была тысяча. Костяшки пальцев Виктора синели от гематом и утопали в собственной крови,  вновь и вновь обрекая себя на неизбежное столкновение с непоколебимым защитником. Окончательно вымотавшись, мужчина сделал шаг назад.

- Хватит. Давай всё забудем.

Не успев закончить свои слова, он почувствовал и даже, казалось, услышал, как под тоненькой его рубашкой хрустят, ломаясь и вжимаясь внутрь, ребра, как небрежно свисает обронившая слишком много лишних слов челюсть, лишённая доброй половины содержимого, как кончик носа, вдавленный в череп, стремится поравняться своей поверхностью с переносицей. Потеряв сознание, некогда грозный тиран рухнул навзнич.

***

- Девушка, право, Вы у нас просто бьёте все мыслимые и немыслимые рекорды. Дважды за неделю в нашем отделении ещё никто не появлялся. Не могу сказать, что рад вас снова видеть, ибо даже в первый раз особой радости не испытывал. Расскажите мне, зачем вы довели мужа до такого состояния? Мало Вам было того, что он от отчаяния на Вас руку поднял? Может, не зря он ваши шаловливые ручки...того? - офицер изобразил в воздухе жест, напоминающий работающие ножницы.

- Поймите, наконец! Он напал на меня! Хотел убить! Он заслужил!

- Не говорите мне про службу, сударыня. У нас она опасна и трудна, а Ваша личная - так, показуха. Никакого ножа, который вы упоминали, в доме не нашли. Только обломки металла, который, как вы знаете, сегодня служит материалом для чего угодно. Вон, на окна наши посмотрите! Та же штука. Так что это мог быть хоть нож, хоть чайник, хоть - подставка под них обоих. "Авоська" вновь подвела. Телефон был разбит. Скорее всего, Вами же. Вы ведь знаете, что вам грозит за разрушение государственного средства идентификации личности?

- Но...

- Виктор же даёт иные показания. Говорит, что Вы, проснувшись ночью, ни с того, ни с сего принялись его избивать. А это, между прочим, ещё одна статья: "незаконное использование  трасплантированного имущества, имеющего характеристики, превышающие возможности человека, с нарушением мер эксплуатации", - продолжал жеманно цитировать охранник порядка - , и, наконец, бессмертная классика - "тяжкие телесные". Вам бы в камеру, да на пожизненное, дамочка, чтобы придумали над своим поведением. Ну да ладно, не буду пугать. Ваш муж походатойствовал за Вас. Мы урегулируем этот вопрос и отпустим Вас, однако имущество "Евгении" придётся сдать. Кроме того, Вы лишаетесь всех субсидий для людей с ограниченными возможностями. Скажите спасибо, что останетесь на свободе. Эй, там, на входе, отведите её снова к Хоме, пусть чахлый не расслабляется!

***

Маргарита лежала на кровати, устремив стеклянный взгляд в потолок. До возвращения мужа из клиники оставалось лишь несколько дней, несколько относительно спокойных мгновений, когда можно было мирно беседовать с дочерью и постепенно готовить её к самостоятельной взрослой жизни. Малышка читала ей книги, кормила, купала и сама ходила за покупками в магазин. Иных действий от неё не требовалось, но даже она сама прекрасно осознавала: это меньшее, что можно дать окончательно сломленной матери.

В дверь постучались. Кое-как дистанционно открыв замок, девушка пошла в прихожую, чтобы встретить маленькую помощницу. На пороге, крепко сжимая в руках заказанные покупки, с мягкой улыбкой на устах, в гордом одиночестве стоял Виктор.