5. Саманта. Учитель французского языка

Утром я проснулась вся разбитая. Перед сном Альберт заставил меня выйти на пробежку и я пробежала вокруг дома все задолжанные ему круги. Нет, я и раньше бегала. И Бык так же не жалел меня. Но Быку было далеко до Альберта. Местность на которой стоял дом была не ровной. И вокруг дома была сделана специальная беговая дорожка, которая петляла по неровной местности, и надо было по ней , то спускаться вниз, то преодолевать крутой подъем.  Хорошо, что во время  ужина, Матильда успела просушить мои вещи. А то, чувствую, что пришлось бы бегать в халате. Альберт не делал мне ни каких поблажек, да еще и бежал рядом. В отличии от меня он совсем не устал. дышал ровно, да еще успевал коментировать мои действия. Но я молчала, игнорируя его. В конце пробежки я уже стала его ненавидеть.  По периметру дорожки были установлены фонари,они загорелись, едва стемнело. Дом тоже горел зажженными окнами. И это было так нереально и красиво. Казалось. космический корабль, готовится к взлету в звездное небо. Над землей стоял влажный запах трав и цветов. Громко пели цикады. И только колкие фразы Альберта, мешали мне наслаждаться пробежкой.
-ноги поднимай! дыши ровней! Не ртом! Ритм, держи!-я сжимала зубы, мысленно посылая его, в разные места.
Потом был душ, кровать, в которую я рухнула, и не успела закрыть глаза, как наступило утро.
И вот лежу я злая, а он ходит по моей комнате, подбирает с пола мою одежду, которую я покидала - в процессе раздевания, по пути в ванную, и швыряет ею в меня. выговаривая
- Подъем Сем! Это, что за бардак? Ты же девочка! На девайся. Мы опаздываем!
А потом была поездка в город.
Шофера звали Том. Все тот же пожилой мужчина, улыбчивый и вежливый. В униформе и кепи,с дежурной улыбкой. Он опять называл меня, маленькой леди, и интересовался, как прошел мой первый день, в особняке.
Я молчала уставившись, на пролетающий за стеклом пейзаж. Разговаривать не с кем не хотелось. Тем более, я помнила, как поспешно, он вчера уехал, бросив меня наедине с Альбертом. И улыбка у него фальшивая, и глаза пустые. Ведь наверняка знает, кто такой Альберт. И все же оставил меня с ним.
Видимо поняв, что я не в настроении шофер замолчал. Альберт тоже не горел желанием ни с кем общаться. Он вообще был не особо разговорчив, словно каждое его слово стоило денег. Так мы и ехали молча часа три до города. дальше пошло веселее. Замелькали дома, машины, люди. Мы заехали на подвальную парковку , огромного здания. Шофер  припарковался, и мы с Альбертом покинули машину.
Альбер шел быстрым шагом, крепко держа меня за руку. Мне приходилось подстраиватся под его шаг.
-Ей,- в итоге возмущенно выкрикнула я, попытавшись выдернуть свою руку из его.- Давай помедленнее. Альберт нахмурился. Перехватил мою руку и снова пошел вперед но уже медленнее.
Лифт. Белые коридоры. Врачебные кабинеты, в которых в меня тыкали иголки. Брали кровь. Проводили обследования. Коридоры. Кабинеты. Врачи. Опять врачи. А потом пришла очередь  гинеколога. Хорошо, что эта была женщина. Она вытолкала Альберта с кабинета, хотя он пытался остаться. Боялся. что я убегу. Куда? в окно с высотного здания? Ни кто из врачей не задавал мне лишних вопросов. Только эта женщина спросила
-Он твой папа, девочка?
-Да, разве не видно? мы же так похожи!- ответила я с сарказмом. Хотя, мы внешне действительно были похожи. У обоих светлые волосы, и серые глаза. Женщину этот ответ удовлетворил. И если эта женщина  и удивилась, почему  отец привел двенадцатилетнюю дочь , на исследование, о наличии венерических заболеваний, а потом  офигел, узнав, что она еще девственница, то она не подала вида. Видимо Альберт дорого заплатил за мое обследование.
Назад ехали тоже молча. лишь где то на пол пути, Альберт обратил на меня внимание , спросил
-И почему, ты мне сразу об этом не сказала Сем?
-О чем?- холодно переспросила я продолжая палится в окно.
-О том. что ты девственица.- ответил Альберт.
-А надо было сказать? Помоему о таком не говорят, первому встречному. И потом , какое тебе до этого дело?
- Просто я знаю, что творят на улице с девочками!- возмутился он.-А ты.. ты меня перед врачами подставила. Я им легенду стравил. что тебя изнасиловали. что как отец, я пытаюсь тебе помочь, обследовать, от травм избавить,*****(далее нецензурное) ты могла мне сказать!!!
Я молча пожала плечами, не отрываясь глядя в окно.
-Надо было просто спросить.- холодно ответила я. На этом наш разговор иссяк.

Дома( я мыслено слишком быстро стала называть это строение домом) меня ждал новый сюрприз. Три мужчины ожидали нас в холле.
 увидев их я впала в ступор. Я всегда думала о людях худшее. Вот и сейчас решила, что Альберт пригласил клиентов по мою душу( или тело).
- Это твои учителя.- разрушил мои  фантазии Альберт.
Ты отлично говоришь на испанском, и сносно на английском. Гюнтер будет учить тебя немецкому, Пьер французскому языку, а Чан восточным единоборствам. А завтра придет  Хелен которая будет учить тебя танцам. Всему остальному я сам лично научу тебя.
Я не задавала лишних вопросов. Просто представилась, как сем. Мельком заметила, как европейцы поморщились. Косоглазому было фиолетово на мое имя вообще. Мне тоже было фиолетово, кто он- китаец, японец или кареец. Все они на одно лицо.
Все происходящее со мной, я до сих пор воспринимала, то с восхищением, то не неверием, то с каким то не пробиваемым пофигизмом.
Итак меня ждал урок французского...

Прошло полгода.
Утренняя пробежка зарядила меня бодростью. Рассвет еще полыхал в небе. Мир просыпался. В кронах деревьев пели  птицы. Было прохладно, но пока я бежала, согрелась. Альберт бежал рядом. Он больше не комментировал мои действия, потому что я бежала с ним наравне.
-В душ!- произнес он. едва мы зашли в дом, и первым вбежав по лестнице наверх ушел в свою комнату. я поднялась следом и направилась в свою. Там я тоже приняла душ. Купаться я любила. Теперь, когда ни кто не посягал на мою честь, я могла со спокойной душой ходить чистой. И часами лежала в ванной, в горячей воде. Да и сейчас войдя в душ, слишком задержалась. Поэтому надевалась поспешно, и из за этой поспешности, оторвала пуговицу на рубашке. Четырехнувшись. и полезла доставать ее под стол.  пуговица белела в дальнем углу почти под ножкой стола, я дотянулась до нее и попыталась зацепить ее ногтем. чтоб подобрать. Кусочек паркетной доски, сдвинулся с места. и пуговица упала в образовавшуюся щель. Я подскочила с досады и стукнулась головой о крышку стола. Зашипев я потерла макушку. Затем, подхватила, ногтями, кусочек доски и сдвинув его, двумя пальцами, залезла внутрь. Я конечно могла плюнуть, на эту пуговицу. Альберт накупил мне уже много вещей, и гардеробная была забита. Но жадность, и мелочность, уже плотно въелись мне под кожу. Я так привыкла ценить, каждую мелочь, что выкинуть рубашку, из за отсутствия пуговицы не смогла бы. Поэтому я настойчиво и шарила в образовавшийся дырке. чтобы найти  пуговицу, рискуя напороться пальцами на гвоздь. Мои пальцы зацепили что то тонкое, я подцепила и вытянула. Это оказалась тонкая тетрадка. Подивившись, я отложила ее в сторону, и снова залезла в углубление. Пуговицу я нашла следом. Зацепила ногтями, и положила в вазочку на столе. Приду с уроков пришью на место. рубашку пришлось одеть другую. Альберт требовал аккуратности во всем. И внешний вид , был не исключением. Тетрадку я тоже закинула на стол, а досочку поставила на место. Надо сказать Матильде, чтоб попросила Тома, прибить ее.
Пьер, был брюнетом  с длинным тонким носом, карими глазами, и   недовольно-поджатыми губами,худощавого телосложения, нервный и мрачный. Он возненавидел меня с первого взгляда. Пьер требовал от меня порой невозможного. Бил  линейкой по рукам, когда я писала коряво или  не правильно слова. Вечно придирался ко всему, что бы я не делала. Смеялся над моим произношением. а ведь я учила его язык только 6 месяцев. Пьера я тоже тихо ненавидела.
 Совсем другим был  немец Гюнтер , тот  всегда улыбчив. Относится ко мне по дружески и снисходительно. Ни когда не давит на меня. Хотя немецкий язык  мне не понравился сразу. А любовь ко французскому языку( а ведь я мечтала его выучить! ) во мне отбил Пьер.
 В кабинет, я вошла,  в ожидании оскорблений.  Светлая полу пустая комната с большими окнами на всю стену. С Доской, столом и стулом для учителя,  напротив - мой стол и стул. Вот и вся обстановка.
Пьер стоял ко мне спиной и смотрел в окно.
- Присаживайся- не оглядываясь - приказал он.
я села и начался урок.
На учительской столе, уже лежала моя тетрадь с домашним заданием. Так уж повелось, что при входе в кабинет, я молча оставляла ее там.
Пьер подошел к столу, открыл тетрадь, и бегло просмотрев страницу, презрительно усмехнулся.
-Плохо, очень плохо Сем!- а ведь я старалась. я из кожи лезла, чтобы добиться его одобрения. Я знала, что в этом домашнем задании не было ошибок.
-И что не так опять?- дерзко спросила я.
-Все не так. Пишешь коряво. разу не полностью раскрыты.
-Почерк выражает характер человека,-угрюмо объяснила я- И там все раскрыто. дальше раскрывать не куда.
Слово за слово и мы опять сцепились. В итоге я опрокинула стол и стул и послав Пьера четырехэтажным матом, на французском, (выучила в первую очередь ругательные слова), вылетела из комнату.
на шум со спортзала вместе с Чаном прибежал Альберт. На них были надеты только спортивные штаны. Видимо шум отвлек их от тренировки. Поневоле мой взгляд уперся в кубики на прессе Альберта. Сколько ему лет, я не знала. Альберт был в том возрасте и спортивной форме, когда ему можно было с легкостью дать и двадцать семь и тридцать пять. Он возмужал, как мужчина, но в форме был отличной. недавно мне исполнилось тринадцать лет, и я поняла, что безнадежно влюбилась в своего хозяина. Шведский синдром в действии. Я ни чего не могла с этим поделать, лишь по ночам иногда ревела в подушку, понимая всю безнадежность и нелепость ситуации. Альберту я была нужна, лишь как ученица. Он лепил из меня, безжалостного профессионального убийцу, и это меня  не пугало. Слишком через многое я прошла. Наверное я рано повзрослела, потому что ни когда не витала в облаках. мой рационализм, убивал, все розовые фантазии на подлете. Да и Альберт, вечно расхваливал мою невзрачную внешность.  Альберт ни когда не приводил своих женщин в наш дом. Но я знала, что они у него есть. И много.  Иногда он уезжал куда то, а потом возвращался пьяным на такси. И от него пахло духами. Каждый раз разными. да и Матильда ругалась, если не могла с первого раза отстирать помаду с его рубашек. Матильда стала моей подружкой. Любила она сплетничать. а в доме, кроме меня, сплетничать было не с кем. Как и том, Матильда, знала об Альберте, многое.  И глаза ее глядя на меня, становились пустыми. словно она выстраивала между собой и мной , стену. через которую, я и не желала пробиваться. Я всегда была одиночкой.  Чтобы выжить, я использовала людей. как когда то использовала отцовский инстинкт Быка, так и сейчас я использовала слабость к разговорам, Матильды, чтобы узнать через нее побольше об Альберте. Ни кто в этом доме, не вызывал во мне теплых чувств. Только Альберт, вопреки всему, стал исключением.
И вот сейчас глядя на его тело на котором блестели капельки пота, я потерялась.
- Что случилось, Пьер?- жестко спросил он, вылетевшим следом за мной из кабинета, француза.
Я оглянулась через плечо, и увидела побледневшего учителя.
-Альберт, все отлично!-залепетал он- Саманта, делает огромные успехи, но слишком бурно реагирует на мои замечания.
Ледяной взгляд Альберта переметнулся на меня, и я поняла, что Пьер меня жестко подставил
- Он вечно придераеться!- пожаловалась я- и поняла , что это звучит совсем по детски.
-Оба,- марш в кабинет, у вас еще час на урок!- отдал приказ повышенным тоном Альберт, развернулся и ушел в спортзал. Молчаливый Чан. усмехнулся и  ушел следом. Кстати я узнала, что он китаец.
ослушатся Альберта я не могла. И вместе с Пьером вернулась в кабинет. пьер поднял мой стол и стул и поставил их на места. Затем вздохнул и рухнул на свой стул.
-Садись Саманта.- устало произнес он.
 я села. мы молчали еще десять минут. А затем Пьер заговорил.
- Все, кто работает в этом доме, все мы зависим от Альберта. Дело не в деньгах, и не в том. что он нас запугал.  Просто мы должны ему, и этот долг другой.
Семь лет назад мою дочь сбил насмерть пьяный водитель.  Ей было всего 19 лет. Студентка. Возвращалась с вечеринки поздно вечером и переходила дорогу по пешеходному переходу. Убийца моей дочери,оказался сыном  политика. Это произошло еще  во франции. Дело замяли. Парень был под наркотой.  Но свидетели поменяли показания. Экспертиза обследования на наркотики пропала. Я долго боролся с системой. Но ни чего не смог добиться. Только потерял работу, жену, дом. Я был простым учителем, а отец убийцы моей дочери, видным политиком со связями. А потом пришел Альберт.
Через месяц , того парня нашли мертвого у себя в квартире. Умер от передоза. несчастный случай.  Альберт просил о маленькой услуге,- продолжать работать по специальности, но преподавать, для его учеников. Платит он хорошо. Но повторяюсь дело не в деньгах. И я бы молчал. Но ты, так похожа на мою дочь...- тут Пьер положил голову на скрещенные на столе руки и я поняла , что он беззвучно плачет.Я оторопело смотрела на него, не зная, как его утешить, и что сказать. Мне показалось, что Пьер слетел с катушек. Он ведь ненавидит меня, а сейчас уверяет. что я похожа на его дочь.
наконец, Пьер взял себя в руки. Он вынул платок из кармана, громко высморкался и более привычным для меня жестким тоном произнес-
 - Саманта, не доверяй ни кому в этом доме. И попытайся стать лучшей. Это важно для тебя. - Пьер говорил. это с фанатичным блеском в глазах, а я думала, как бы мне, побыстрее сбежать с комнаты, пока этот псих, вообще не взбесился.
Но мой язык всегда действовал отдельно от мозга. Поэтому не подумав я ляпнула, зацепившись за последнюю фразу.
-Лучшей среди кого?- и тут же мысленно. дала себе затрещину.  Он же сейчас по новому кругу бредятину наговорит мне.
- Ты третья Саманта , за последние три года,которую я  учу французскому языку.
Я застыла,услышав подобный бред. Ни чего себе фантазия у француза. ему бы фантастику писать. А он продолжал
- Первой было лет девять десять, она все время плакала. я проучил ее месяца два. затем Альберт сказал, что я свободен. И отпустил меня, на год. Через год он снова меня вызвал, и опять была Саманта. Только другая. Бойкая, темноволосая девочка. Она была шустрой, но глупой. Я не мог добиться от нее результата, хотя очень старался. Я хвалил ее ,перед Альбертом, но кроме меня, тут есть и другие учителя... Через три месяца, Альберт опять отправил меня домой. и вот через год, я увидел тебя... А ты так похожа на мою дочь... Если хочешь жить, не говори, об этом  разговоре,Альберту. И не верь ни кому.
Француз встал и вышел из кабинета.
Больше я его не видела.
До конца урока оставалось еще полчаса. Сидеть в пустом кабинете, я не могла. В голове была пустота. Я не верила словам Пьера, и не могла понять, зачем ему мне врать. Встав, изо стола, я покинула кабинет и ушла в свою комнату. Там я села на кровать и продолжала так сидеть до того, как Альберт позвал меня, на урок Гюнтера. Весь день я была в раздрае. Все учителя отметили это мое состояние. Все остались недовольны уроками со мной. Но списали это, на наш с Пьером скандал. А я ходила, как зомби, осмысливая весь день слова француза.
За ужином, мы с ели  Альбертом молча. Я чувствовала, как он кидает на меня изредка настороженные взгляды. интуиция у него была феноменальная.
-Так. что случилось, между вами. Сем?!- спросил он наконец отложив в сторону столовые предметы .
Я дожовывала медленно кусок мяса, и едва не подавилась от его  вопроса.
-Ни чего. - ответила я проглотив кусок. и запила его водой.
-ты лжешь!- холодно ответил Альберт.- Я ведь все ровно узнаю, что между вами произошло.
-Узнаешь.- согласилась я.
-И?..- выгнув бровь-настойчиво продолжил Альберт. Я знала, что он не отстанет, и лучше сказать ему сейчас
-Ему не понравилась моя домашняя работа.- ответила я. и ведь  не соврала.
-Это не все.- постукивая пальцами по столешнице, заявил  Альберт.-Продолжай.
и я решилась. Оторвавшись от еды, и прямо глядя ему в глаза я продолжила:
- Пьер, рассказал мне про свою дочь, и про то, что он должен тебе, за убийство парня, который убил его дочь.
-Это был несчастный случай. Парень просто перебрал с наркотой.- усмехнулся Альберт, и тут же холодно блеснув глазами, потребовал - Дальше.
- И он предупредил, чтоб я ни кому не доверяла в этом доме. Что все. кто работает на тебя, тебе должны.- я смотрела в упор на Альберта, и видела, как заиграли желваки на его скулах, но он улыбался.
-Это естественно. Я им зарплату плачу, которую , они мне обязаны отработать.- Что еще он сказал?..- Взгляд Альберта меня пугал, такой холодной ярости, я в нем не видела с нашей первой встречи, на ярмарке.
Я поняла, что возможно подписала Пьеру смертельный приговор, но и промолчать я не смогла. Только почему то про первых двух Самант язык не поворачивался спросить. Я не могла поверить, в это до конца. Наверное я и во все остальное еще не верила.
-итак, Сем,что еще Пьер тебе сказал?
Я вскочила на ноги опрокинув стул. у меня началась настоящая истерика.
- А тебе этого мало?-закричала я вцепившись ногтями в край стола и склонившись в сторону Альберта. Альберт отвел глаза , женские истерики он не выносил.
-Успокойся, Сем- угрожающе тихо произнес он. Иди в свою комнату. Завтра поговорим. вечерняя пробежка отменяется! он вытер руки салфеткой, кинул ее в тарелку и вышел из столовой. Я некоторое время еще стояла в опустевшей столовой. даже Матильда куда то пропала. Обычно во время ужина, она стояла где то в стороне, и прислуживала нам. Но видимо во время нашего разговора молча покинула столовую.
В комнате я долго ходила из угла в угол, меря ее  шагами . я все ни как не могла успокоится. Потом мой взгляд зацепился за тетрадь лежащую на столе. я подошла и открыла ее. рисунки простой ручкой, наполняли каждый листочек. Художник был талантлив.  Со страниц на меня смотрели: цветы, птиц, космический дом на холме. На самой последней странице я заметила мелкую надпись, приблизила страницу к глазам, чтоб прочитать, и побледнела.
мелким аккуратным почерком, под портретом изящной, девочки с большими, наивными глазами, было выведено-" Саманта"..