Политическая шизофрения

  Охота на слова

Политическая шизофрения в ХХI веке стала ведущей силой. Правда и вымысел переплелись так, что не различишь, где одно, где другое. Если о событии не объявили по телевидению, не показали картинку в глобальной сети, то его вроде бы и не было. Естественно, массу событий формируют в  киностудиях, телестудиях, а то и на обычной кухне с помощью телефонов, смартфонов и другой электроники, доводят до совершенства восприятия  и выставляют в качестве реальных.

Ложь, искажение действительности, недомолвки, умалчивание – всё вошло в обиход. Масса шоу на любой вкус. Всё на продажу, всё на потребу обывателя, всё для того, чтобы у обывателя голова была постоянно чем-то забита, но чтобы он не смог и близко представить, что сегодня в мире происходит. Этакий калейдоскоп, бессмысленное нагромождение событий, явлений и фактов. Чуть повернул тубус (трубку), и картинка меняется до неузнаваемости. Главное, чтобы не складывалась в сознании обывателей мозаика действительности, иначе, как говорил Герман Греф из Сбербанка, нельзя будет манипулировать людьми.

В любом выпуске новостей можно обнаружить примеры политической шизофрении.
Назову наиболее яркие из последнего времени.

Частная спортивная организация запрещает самой большой стране в мире выступать на Олимпиаде под своим флагом и со своим гимном. Президент обращается к спортсменам: решайте сами. Думалось, что они объединятся и заявят, что на таких условиях не поедут. Спортсмены молоды, неопытны, выросли уже в условиях  разваливающейся страны. Но спортивные-то чиновники куда смотрели? Или они зависимы от Запада, имеют там свои интересы? Стойкое сопротивление самих спортсменов могло всё изменить. Нет, они пошли на унижения, и получили их.

Газовый конфликт между Россией и Украиной тянется много лет, и арбитражный суд в Стокгольме, руководствуясь тем, что Россию можно унижать, раз её победившие спортсмены выступают под белым флагом  проигравших, принимает решение против России, вопреки здравому смыслу, вопреки договорам господствующих экономических отношений. Если вспомнить терминологию КОБ (Концепции общественной безопасности), то следует признать, что враги  России действуют на приоритетах высоких уровней, включая такие символы, как флаг, гимн, герб.

Год назад был убит с применением отравляющего вещества брат лидера Северной Кореи. Причастность властей Кореи к убийству не доказано, но после олимпиады в Южной Корее на фоне попыток двух Корей начать переговоры, власти  США, главный претендент на высшую власть на планете, незаконно вводят по праву пахана на зоне новую порцию санкций против Северной Кореи, якобы за применение химического оружия.

Ещё одно телепокушение с применением ядов на Британских островах. Бывший шпион в пользу Британии, осужденный и обменянный на  российских разведчиков, выставлен как жертва Москвы, Кремля. Министр иностранных дел Англии, а потом и премьер этой страны публично, через средства массовой информации вещают на весь мир о руке Москвы, не имея ни одного доказательства. Поддержали не действующее право, не здравый смысл, а обвинителей, которые не предоставили пока никому никаких реальных доказательств. На каком уровне работают лидеры стран, претендующие на власть на планете?

Наиболее ярко  шизофрения, если учитывать тот образ, который вложен в само слово, нашла отражение как раз в романе Михаила Булгакова  «Мастер и Маргарита». Глава 6  романа так и называется: «Шизофрения, как и было сказано». У меня такое впечатление, что Булгаков ставил цель проанализировать различные виды шизофрении на государственном уровне, он мог и роман свой назвать «Шизофрения», но понимал, что это сразу отпугнёт многих читателей. В романе представлены и факты искажения истории, и оправдание порока.

С некоторых пор фильм Владимира Бортко и роман, по которому он создан, стали для меня настольными, то есть я их часто просматриваю: и роман Михаила Булгакова, и фильм Владимира Бортко. Считаю их талантливыми произведениями, но в школьный курс не спешил бы включать, чтобы молодые люди, начинающие жить, не подпадали под дуболомную методику школьного учителя, у которого много обязанностей, но нет права распорядиться своим временем, которого как всегда не хватает, чтобы  поразмышлять о сущности нашего бытия. Это я к тому, что школьный учитель часто просто не готов работать с такими романами, не способен донести до учеников глубину образов, дум  и действий.

Почему – спросите – нет права распорядиться своим временем? Я сам несколько лет проработал в школе, был связан со школой и по себе знаю, что школьный учитель живёт по школьному звонку, по школьному расписанию, по программе своего предмета.

На протяжении романа Булгакова много раз утверждается, что Мастером написан талантливый роман о Понтии Пилате. Но вспомним, кто даёт такую оценку? Маргарита, которая влюблена в Мастера, а скорее всего просто нашла для себя отдушину в собственной никчёмной жизни, она назвала его мастером. На объективность ее взгляда мы надеяться не можем. Страна, в которой она живёт и на благо которой работает её вечно занятый муж, трудится в другом ритме. А у неё никаких дел, никаких интересов, никаких забот. Она не учится, не работает, не служит. Ей даже уборку не надо делать. У неё в прошлом было что-то нехорошее, видимо, связанное с гибелью ребёнка, потому она так реагирует на поступок Фриды, убившей своего только что родившегося ребёнка, и добивается оправдания греха, порока Фриды.

 Как школьникам, не имеющих собственно опыта, объяснять это явление? А без такого объяснения не обойтись. У них ведь сложится мнение, что всё можно сделать и всё можно скрыть. А Булгаков-то тонко говорит о другом: ни одно злодеяние без наказания не останется.

С дрожью вспоминаю тот рой чувств, который возник в моей голове, когда я узнал, что демократические власти России ввели в школьный курс литературы роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита».

К тому времени я прочитал роман не на один раз, в принципе разобрался, кто есть кто, но представить даже не мог, как я приду в класс и начну разговор о романе и его героях.

В выпускном классе средней школы выделено в курсе литературы 6 часов на изучение творчества М.А. Булгакова. За это время нужно рассмотреть  историю создания и публикации романа, своеобразие жанра и композиции,  роль эпиграфа.

А далее я цитирую программу средней школы по литературе:

«Эпическая широта и сатирическое начало в романе. Сочетание реальности и фантастики. Москва и Ершалаим. Образы Воланда и его свиты. Библейские мотивы и образы в романе. Человеческое и божественное в облике Иешуа. Фигура Понтия Пилата и тема совести. Проблема нравственного выбора в романе. Изображение любви как высшей духовной ценности. Проблема творчества и судьбы художника. Смысл финальной главы романа. Сочинение по творчеству М. А. Булгакова».

Программа не учитывает многого. Она сухая и абстрактная, к тому же очень субъективная, поскольку, на мой взгляд, нет в романе ни одного примера для «изображения любви как высшей духовной ценности». За уши факты притягивать или от себя придумывать? Сейчас многое стало известно о христианских традициях и особенностях христианской культуры, а в тот момент учитель оказывался в роли поэта Ивана Бездомного в клинике для душевно больных, когда он писал своё заявление в милицию. Фактов много. Факты противоречивы. Не всё понятно, а нужно объяснить, растолковать, убедить. Роман и сегодня остаётся трудным для понимания его школьниками, да и учителями тоже.

Меня тогда спасло то, что я в школе уже не работал, литературу не вёл и даже подменять кого-то на короткое время не собирался. Но учитель сидит во мне до сих пор, и я нередко проворачиваю в  голове то, как я преподнёс бы ученикам то или иное произведение, того или иного автора.

С романом Михаила Булгакова я тогда решил однозначно: если мы не разберёмся с понятием ШИЗОФРЕНИЯ, не ответим на вопрос, почему Иван Бездомный, поэт, дружный со словом, способный написать большую поэму об Иисусе Христе, не смог написать элементарного письма в милицию, то    смысл романа нам не понять. И наоборот, многое для нас сразу прояснится, когда мы поймём, что имел в виду Михаил Афанасьевич, рассказывая о шизофрении. Для этого придётся перечитать некоторые страницы романа Михаила Булгакова.

Поэта  Ивана Бездомного, оказавшегося вне себя после его встречи с Воландом, после гибели Берлиоза   и скандалов в доме Грибоедова,  привезли связанного ресторанными полотенцами в знаменитую психиатрическую клинику, недавно отстроенную под Москвой на берегу реки.

Клиника находилась  в почти курортном месте рядом со столицей. Это значит, что власти были  намерены  всерьёз  изучить особенности заболевания, ведь этим чаще всего болеют  партийные, идеологические работники властных структур, газет, журналов, творческие работники, кого,  по меткому определению Сталина, называли инженерами человеческих душ. Иван Бездомный к ним как раз и относился. Клиника – это своеобразная витрина страны, которую показывали иностранцам как убедительное достижение нового строя.

Поступки Ивана Николаевича были непонятны даже тем, кто его хорошо знает. Писатели, дожидавшиеся совещания, на которое их председатель Берлиоз не пришёл, не понимают, что им пытается сообщить поэт Бездомный, явившийся в ресторан в чужом нижнем белье со свечкой в руке и иконкой на груди. Сопровождающий его поэт Рюхин говорит доктору:  «Мы опасаемся, не белая ли горячка»...
  – Сильно пил? – сквозь зубы спросил доктор.
– Нет, выпивал, но не так, чтобы уж...
– Тараканов, крыс, чертиков или шмыгающих собак не ловил?
– Нет, – вздрогнув, ответил Рюхин, – я его вчера видел и сегодня утром. Он был совершенно здоров...
– А почему в кальсонах? С постели взяли?
– Он, доктор, в ресторан пришел в таком виде...
– Ага, ага, – очень удовлетворенно сказал доктор, – а почему ссадины? Дрался с кем-нибудь?
– Он с забора упал, а потом в ресторане ударил одного... И еще кое-кого...
– Так, так, так, – сказал доктор и, повернувшись к Ивану, добавил:
– Здравствуйте!
– Здорово, вредитель! – злобно и громко ответил Иван.
Рюхин сконфузился до того, что не посмел поднять глаза на вежливого доктора. Но тот ничуть не обиделся, а привычным, ловким жестом снял очки, приподняв полу халата, спрятал их в задний карман брюк, а затем спросил у Ивана:
– Сколько вам лет?
– Подите вы все от меня к чертям, в самом деле! – грубо закричал Иван и отвернулся.
– Почему же вы сердитесь? Разве я сказал вам что-нибудь неприятное?
– Мне двадцать три года, – возбужденно заговорил Иван, – и я подам жалобу на вас всех. А на тебя в особенности, гнида! – отнесся он отдельно к Рюхину.
– А на что же вы хотите пожаловаться?
– На то, что меня, здорового человека, схватили и силой приволокли в сумасшедший дом! – в гневе ответил Иван.
Здесь Рюхин всмотрелся в Ивана и похолодел: решительно никакого безумия не было у того в глазах. Из мутных, как они были в Грибоедове, они превратились в прежние, ясные.
«Батюшки! – испуганно подумал Рюхин, – да он и впрямь нормален? Вот чепуха какая! Зачем же мы, в самом деле, сюда-то его притащили? Нормален, нормален, только рожа расцарапана...»


– А почему вас, собственно, доставили к нам? – спросил врач, внимательно выслушав обличения Бездомного.
– Да черт их возьми, олухов! Схватили, связали какими-то тряпками и поволокли в грузовике!
– Позвольте вас спросить, вы почему в ресторан пришли в одном белье?
– Ничего тут нету удивительного, – ответил Иван, – пошел я купаться на Москва-реку, ну и попятили мою одежу, а эту дрянь оставили! Не голым же мне по Москве идти? Надел что было, потому что спешил в ресторан к Грибоедову.
Врач вопросительно посмотрел на Рюхина, и тот хмуро пробормотал:
– Ресторан так называется.
– Ага, – сказал врач, – а почему так спешили? Какое-нибудь деловое свидание?
– Консультанта я ловлю, – ответил Иван Николаевич и тревожно оглянулся.
– Какого консультанта?
– Вы Берлиоза знаете? – спросил Иван многозначительно.
– Это... композитор?
Иван расстроился.
– Какой там композитор? Ах да, да нет! Композитор – это однофамилец Миши Берлиоза!
Рюхину не хотелось ничего говорить, но пришлось объяснить.
– Секретаря МАССОЛИТа Берлиоза сегодня вечером задавило трамваем на Патриарших.
– Не ври ты, чего не знаешь! – рассердился на Рюхина Иван, – я, а не ты был при этом! Он его нарочно под трамвай пристроил!
– Толкнул?
– Да при чем здесь «толкнул»? – сердясь на общую бестолковость, воскликнул Иван, – такому и толкать не надо! Он такие штуки может выделывать, что только держись! Он заранее знал, что Берлиоз попадет под трамвай!
– А кто-нибудь, кроме вас, видел этого консультанта?
– То-то и беда, что только я и Берлиоз.
– Так. Какие же меры вы приняли, чтобы поймать этого убийцу? – тут врач повернулся и бросил взгляд женщине в белом халате, сидящей за столом в сторонке. Та вынула лист и стала заполнять пустые места в его графах.
– Меры вот какие. Взял я на кухне свечечку...
– Вот эту? – спросил врач, указывая на изломанную свечку, лежащую на столе рядом с иконкой перед женщиной.
– Эту самую, и...
– А иконка зачем?
– Ну да, иконка... – Иван покраснел, – иконка-то больше всего и испугала, – он опять ткнул пальцем в сторону Рюхина, – но дело в том, что он, консультант, он, будем говорить прямо... с нечистой силой знается... и так его не поймаешь.
Санитары почему-то вытянули руки по швам и глаз не сводили с Ивана.
– Да-с, – продолжал Иван, – знается! Тут факт бесповоротный. Он лично с Понтием Пилатом разговаривал. Да нечего на меня так смотреть! Верно говорю! Все видел – и балкон и пальмы. Был, словом, у Понтия Пилата, за это я ручаюсь.
– Ну-те, ну-те...

Булгаков ярко показал  и разговор поэта Бездомного по телефону.

«– Милиция? – закричал Иван в трубку, – милиция? Товарищ дежурный, распорядитесь сейчас же, чтобы выслали пять мотоциклетов с пулеметами для поимки иностранного консультанта. Что? Заезжайте за мною, я сам с вами поеду... Говорит поэт Бездомный из сумасшедшего дома... Как ваш адрес? – шепотом спросил Бездомный у доктора, прикрывая трубку ладонью, – а потом опять закричал в трубку: – Вы слушаете? Алло!.. Безобразие! – вдруг завопил Иван и швырнул трубку в стену».

Санитары скрутили протестующего поэта после его неудачной попытки выскочить в окно и поставили успокоительный укол.

Потрясенный Рюхин, спросил доктора: «Он, значит, действительно болен?»
– О да, – ответил врач.
– А что же это такое с ним? – робко спросил Рюхин.
Усталый врач поглядел на Рюхина и вяло ответил:
– Двигательное и речевое возбуждение... Бредовые интерпретации... Случай, по-видимому, сложный... Шизофрения, надо полагать. А тут еще алкоголизм...
Рюхин ничего не понял из слов доктора, кроме того, что дела Ивана Николаевича, видно, плоховаты, вздохнул и спросил:
– А что это он все про какого-то консультанта говорит?
– Видел, наверно, кого-то, кто поразил его расстроенное воображение. А может быть, галлюцинировал...

Чтобы усилить внимание, Булгаков на контрасте передаёт впечатления Рюхина, который, возвращаясь в Москву, «старался понять, что его терзает. Коридор с синими лампами, прилипший к памяти? Мысль о том, что худшего несчастья, чем лишение разума, нет на свете? Да, да, конечно, и это. Но это – так ведь, общая мысль. А вот есть что-то еще. Что же это? Обида, вот что. Да, да, обидные слова, брошенные Бездомным прямо в лицо. И горе не в том, что они обидные, а в том, что в них заключается правда.
Поэт не глядел уже по сторонам, а, уставившись в грязный трясущийся пол, стал что-то бормотать, ныть, глодая самого себя.
Да, стихи... Ему – тридцать два года! В самом деле, что же дальше? – И дальше он будет сочинять по нескольку стихотворений в год. – До старости? – Да, до старости. – Что же принесут ему эти стихотворения? Славу? «Какой вздор! Не обманывай-то хоть сам себя. Никогда слава не придет к тому, кто сочиняет дурные стихи. Отчего они дурные? Правду, правду сказал! – безжалостно обращался к самому себе Рюхин, – не верю я ни во что из того, что пишу!..»

От себя добавлю. Случившееся с Иваном Бездомным положительно повлияло на другого профессионального инженера человеческих душ, трезво оценившего свою роль в литературе.

И ещё эпизод из главы 8.

 «Целое дело сшили!» – подумал Иван. А главный (врач психиатрической больницы - АС) привычными глазами пробежал лист, пробормотал: «Угу, угу...» И обменялся с окружающими несколькими фразами на малоизвестном языке.
«И по-латыни, как Пилат, говорит...» – печально подумал Иван. Тут одно слово заставило его вздрогнуть, и это было слово «шизофрения» – увы, уже вчера произнесенное проклятым иностранцем на Патриарших прудах, а сегодня повторенное здесь профессором Стравинским.
«И ведь это знал!» – тревожно подумал Иван.


В главе 11 «Раздвоение Ивана» слово шизофрения можно проиллюстрировать тем, как Иван Бездомный, поэт, человек, привыкший работать со словом, но тут беспомощен, пишет письмо в милицию.

 «Бор на противоположном берегу реки, еще час назад освещенный майским солнцем, помутнел, размазался и растворился.
Вода сплошной пеленой валила за окном. В небе то и дело вспыхивали нити, небо лопалось, комнату больного заливало трепетным пугающим светом.

Иван тихо плакал, сидя на кровати и глядя на мутную, кипящую в пузырях реку. При каждом ударе грома он жалобно вскрикивал и закрывал лицо руками. Исписанные Иваном листки валялись на полу; их сдуло ветром, влетевшим в комнату перед началом грозы.
Попытки поэта сочинить заявление насчет страшного консультанта не привели ни к чему. Лишь только он получил от толстой фельдшерицы, которую звали Прасковьей Федоровной, огрызок карандаша и бумагу, он деловито потер руки и торопливо пристроился к столику. Начало он вывел довольно бойко:
«В милицию. Члена МАССОЛИТа Ивана Николаевича Бездомного. Заявление. Вчера вечером я пришел с покойным М. А. Берлиозом на Патриаршие пруды...»
И сразу поэт запутался, главным образом из-за слова «покойным». С места выходила какая-то безлепица: как это так – пришел с покойным? Не ходят покойники! Действительно, чего доброго, за сумасшедшего примут!
Подумав так, Иван Николаевич начал исправлять написанное. Вышло следующее: «...с М. А. Берлиозом, впоследствии покойным...». И это не удовлетворило автора. Пришлось применить третью редакцию, а та оказалась еще хуже первых двух: «...Берлиозом, который попал под трамвай...» – а здесь еще прицепился этот никому не известный композитор-однофамилец, и пришлось вписать: «...не композитором...»
Намучавшись с этими двумя Берлиозами, Иван все зачеркнул и решил начать сразу с чего-то очень сильного, чтобы немедленно привлечь внимание читающего, и написал, что кот садился в трамвай, а потом вернулся к эпизоду с отрезанной головой. Голова и предсказание консультанта привели его к мысли о Понтии Пилате, и для вящей убедительности Иван решил весь рассказ о прокураторе изложить полностью с того самого момента, как тот в белом плаще с кровавым подбоем вышел в колоннаду иродова дворца.
Иван работал усердно и перечеркивал написанное, и вставлял новые слова, и даже попытался нарисовать Понтия Пилата, а затем кота на задних лапах. Но и рисунки не помогли, и чем дальше – тем путанее и непонятнее становилось заявление поэта.
К тому времени, как появилась издалека пугающая туча с дымящимися краями и накрыла бор и дунул ветер, Иван почувствовал, что обессилел, что с заявлением ему не совладать, не стал поднимать разлетевшихся листков и тихо и горько заплакал.
Добродушная фельдшерица Прасковья Федоровна навестила поэта во время грозы, встревожилась, видя, что он плачет, закрыла штору, чтобы молнии не пугали больного, листки подняла с полу и с ними побежала за врачом.
Тот явился, сделал укол в руку Ивана и уверил его, что он больше плакать не будет, что теперь все пройдет, все изменится и все забудется.
Врач оказался прав. Вскоре заречный бор стал прежним. Он вырисовался до последнего дерева под небом, расчистившимся до прежней полной голубизны, а река успокоилась. Тоска начала покидать Ивана тотчас после укола, и теперь поэт лежал спокойно и глядел на радугу, раскинувшуюся по небу.
Так продолжалось до вечера, и он даже не заметил, как радуга растаяла и как загрустило и полиняло небо, как почернел бор».

Для научного трактата выписки из Булгакова получились большими, но я не отношу свои растолковки к научным жанрам, это взгляд на события, попытка разобраться, увериться самому в надежде, что это кому-то послужит верным компасом. К тому же тексты написаны Михаилом Афанасьевичем Булгаковым мастерски, они стоят того, чтобы перечитать их ещё раз, освежив  в памяти важные места романа.

Хочу обратить внимание на неологизм БЕЗЛЕПИЦА, он образован механической заменой приставки НЕ приставкой БЕЗ. Такое слово вряд ли приживётся, но оно делает речь ярче.

Итак, подведём некоторые итоги.

Шизофрения – это явное расстройство психики. У Ивана Бездомного это расстройство  развилось после вовсе не радостных впечатлений минувшего дня. Событий было много, даже черезчур много для нормального человека, но Иван – воспитанник бурной революционной эпохи, он в Бога не верит и может об этом открыто говорить. Он  атеист по воспитанию, но и веру  предков чувствует. Потому в сложный момент берёт икону и свечу. Он не в состоянии  верно объяснить случившееся. И времени-то немного прошло, менее суток,  а изменения уже привели к серьёзным внутренним нарушениям в организме. Изменилось всё: и оценка ситуации, и  патологическое поведение, и характер эмоций, и отношение к людям. На волне эмоционального возбуждения Иван Бездомный в глаза поэту Рюхину сказал правду о его стихах, чего никогда бы не сделал, находясь в здравом рассудке.

Почему он не в состоянии в ресторане Грибоедова  объяснить другим литераторам, что произошло с Берлиозом на Патриарших прудах, а в заявлении в милицию не может охарактеризовать Воланда, Коровьева и Кота, который ездит самостоятельно в трамвае?

Да потому, что он сам для себя не в состоянии многое понять и объяснить. А тут ещё нужно сказать другим убедительно. Заявление в милицию – конкретный и короткий жанр, но простого перечисления недостаточно, к тому же фамилия погибшего под трамваем совпадает с именем известного музыканта. Сложность ещё и в том, что французского композитора и дирижера Гектора Берлиоза, выступавшего в Москве и Санкт-Петербурге почти сто лет назад, на слух помнят лучше, чем современника, председателя МОССОЛИТА Михаила Берлиоза.

Следует особо отметить, что не всегда шизофрения вызывает слабоумие.  Среди шизофреников немало известных исторических личностей, к примеру,  высоким  уровнем интеллекта обладали шахматист Бобби Фишер,  писатели Н.В. Гоголь, Эрнест  Хемингуэй, учёный Исаак Ньютон, композиторы Людвиг ван Бетховен и Роберт Шуман. Этими фамилиями список не исчерпывается, ведь нередко  творчество и психопатология
обладают общими признаками, они характеризуют склонность к нестандартному мышлению, быстрый мыслительный процесс, образное восприятие мира, интуицию, полет мысли, ускоренную реакцию на посторонние  раздражители.  Биполярное расстройство нередко приводит творческие личности к самоубийству.
Мозг шизофреников способен правильно воспринять информацию, но кора головного мозга  не всегда может верно ее обработать.

И если это так, то шизофрению можно рассматривать не столько, как заболевание, сколько как состояние, которое может характеризовать и одного человека, и группу людей, и целое общество.

Создаётся впечатление, что в наше время всё человечество проходит, переживаент массовые прививки шизофрении.

Шизофрени;я (от греческого schizo  «расщеплять, раскалывать» + renph  «ум, мышление, мысль») -  полиморфное психическое расстройство или группа психических расстройств, связанное с распадом процессов мышления и эмоциональных реакций. Более
Ранний термин - Dementia praecox («слабоумие преждевременное»).

Швейцарский психиатр Эйген Блейлер описал в 1908 году шизофрению в качестве  самостоятельного заболевания, которое  отличается от деменции.   Он  ввёл и  термин шихофрения в психиатрию, доказав, что болезнь не обязательно возникает в молодые годы, может развиться и в зрелом возрасте. Её главная особенность — не слабоумие, а «нарушение единства» психики, в том числе нарушение ассоциативного мышления.

Первый корень в слове шизофрения – схизма, обозначающий раскол в церкви или в религиозной организации, имеет также значения расщепление, разделение, распря.

По сути шизофрения – это раздвоение личности. А когда в условиях руководящей властной структуры явно нет единства, решения саботируются, вопреки здравому смыслу, отвергаются, речь может идти о шизофрении политической.

Заявление В. В. Путина о «политической шизофрении» США потянуло за собой череду обсуждений и домыслов. Доктор экономических наук Виктор Алексеевич Ефимов доступно пояснил, что  это понятие очень точно отражает характер американской власти, которую в современных условиях можно  описывать с помощью психиатрического справочника. Почему?  Америка нелогична в своих поступках и решениях.