Дороги, которые мы выбираем

Женя – Евгений Александрович Дегтярев человек очень эмоциональный. Любой его рассказ сопровождается энергичной жестикуляцией. А если это происходит в пути, а рассказчик находится за рулем, да еще оборачивается к вам в пол-оборота? Но те, кто хорошо его знают, не напрягаются, так как всю жизнь со школьной скамьи Женя крутил баранку. Он давно стал профессионалом. Да и зовут его по имени только близкие друзья. Остальные знают уже и отчество. В водительском удостоверении его отмечены все категории, а если он рассказывает историю, то о том, что произошло с ним в пути на бесконечной дороге. Дороге его жизни.
Впрочем, давайте немного послушаем Женю, ибо именно на дорогах обрел он богатый и даже бесценный опыт, благодаря которому стал философом. А кто бы не стал?
Если спешить, то не значит успеть. Прямой путь, не всегда короткий. Эти истины я затвердил давно. Но, наверное, в силу характера повторяю время от времени свои ошибки.
Вот и в этот раз времени было, что называется «в обрез» и мы, посоветовавшись, выбрали путь, по которому никто из нас раньше не ездил. В атласе дорога была обозначена. И была она, нужно сказать, значительно короче хорошо знакомой и изъезженной нами ранее трассы. Решив рискнуть, мы заправились на всякий случай под завязку и покатили по ней со скоростью сто километров в час. Впереди как всегда я, вторым - Штанек, за ним - Петрович. А под нами многосильные тягачи – КаМазы и фуры с грузом. На заправке между мной и Штаньком влез, как бывает, крутой на джипе. Штанек ворчать начал. Я ему говорю, так чтобы крутой слышал.
-Ты уж ему не мешай, пусть заправится. Им мешать никогда не нужно.
- Почему это ? - удивился мой приятель, большой любитель помахать кулаками.
- Да ведь жизнь у них - какая короткая, раз и нету. Пусть заправляется.
Штанек понял, смеяться начал. А браток только дверкой саданул на прощанье. С нами и братки стараются не связываться.
Нужно сказать, что первые шестьдесят километров дорога была вполне ничего себе. Но первое испытание ожидало нас у небольшой речушки, которую составитель атласа во внимание не принял.
Мост через речушку был, но понтонный. А мужичок, приставленный здесь командовать парадом, таращил на нас глаза:
- Мужики, мы даже Зилы колхозные с грузом не пропускаем.
- А как же нам быть то? Мы ведь, считай, сотни две с гаком уже на колеса намотали?
- Как вам быть? Да разворачиваться и опять на трассу!
Это значило шестьдесят километров назад, да сто восемьдесят пять по трассе.
А атлас утверждал, что с той стороны нам нужно преодолеть только сорок три километра.
Получив по стольнику с машины, смотритель махнул рукой:
- Черт с вами, попробуйте. Но если что, я вас предупреждал. Чтобы не видеть
наших экспериментов, он нырнул в свою будочку, будто и не было его вовсе.
Выкурили по сигаретке и пошли.
Штанек проскочил. Но у него общий вес был легче моего тонны на три не меньше. Лихо пронесшись по болтающемуся из стороны в сторону мосту он оставил для нас место на другой стороне и остановился.
Хочешь - не хочешь, а ехать надо. Я решил пройти мост ровно без рывка. Мост был узок, его болтало под моей тяжестью, как корабль в шторм, но он выдержал и вот уже моя машина стоит рядом с первой.

Петрович человек опытный, он, похоже, смекнул, что раскачивать мост не стоит, и пошел на самом малом ходу. Когда и он миновал преграду, смотритель выскочил из будки, осмотрел свой мост и, убедившись, что особого урона мы ему не принесли, облегченно махнул нам вслед и еще долго стоял глядя, как мы, выстроившись в колонну уходили по дороге, которая как он, наверное, знал, еще покажет нам пару сюрпризов.
И первый сюрприз не заставил себя долго ждать. Асфальт вдруг сменился гравийкой. Нам пришлось растянуться, чтобы камни из под колес не летели в стекла. Пыль, поднятая нами, стояла столбом. Скорость пришлось сбросить. По такой дороге не разгонишься. Так мы проскочили километров тридцать. А последние двенадцать дорожники не проложили вообще. То ли денег не хватило, то ли другой объект им срочно пришлось брать. Но дороги не было. Была накатанная колея, в которой даже наши КАМАЗы то и дела тонули, цепляя мостом грунт. Хорошо, что погода стояла сухая, не то пришлось бы нам возвращаться. И еще неизвестно, выдержит ли мост такую нагрузку во второй раз. Короче, дороги назад нет, и из колеи и вырваться невозможно.
Двенадцать километров мы буквально ползли на брюхе. Но все имеет свойство заканчиваться. Появились, наконец, вдали бегущие по трассе машины. Мы рады были им так, как бедуин радуется неожиданному оазису в пустыне. Но радость наша была явно преждевременной. Машины бежали быстро только по отношению к нам еле ползущим.
Дорога оказалась асфальтированной, хотя и узкой. Но асфальт как будто был приподнят снизу корнями недокорчеванных деревьев. Легковые автомобили виляли из стороны в сторону, тщетно пытаясь объехать сплошные выбоины и трещины. Нас же начало трясти, как будто мы ехали по стиральной доске.
Первым остановился Штанек, пропустивший по обыкновению меня вперед еще за мостом. У него оторвалось крепление кабины, и только что собственный вес не позволил кабине перевернуться прямо на ходу. Прикрутив кабину проволокой, мы двинулись дальше. Еще четыре раза наш автопоезд вынужден был останавливаться, так как машины, даже сделанные для наших дорог не могли выдержать этой тряски.
В общем, по времени мы не выгадали, а машины пришлось подваривать и ремонтировать по полной программе.
Но груз мы доставили, как всегда. А дороги – они наш дом, который не всегда бывает уютным и теплым.
Все.