А на том берегу...

                А на том берегу…

« Когда ты приберёшься на книжной полке? Альбомы, книги валяются, как попало» - жена ходила по комнате с тряпкой и недовольно ворчала. Пётр Иванович оторвался от телевизора, встал и начал снимать книги с полки. Из альбома выпала фотография. Он поднял её и присел на диван. На фото четверо весёлых молодых парней в одних плавках позировали возле костра. Вот, Витёк строит рожки Антону, Юрка с гитарой. Когда это было? Сорок лет назад.  Сразу после защиты дипломов. Всем по двадцать три года. Всё ещё холостые и беззаботные.  Ах! Какое было время! Было и прошло. И вдруг в голову Петра Ивановича пришла необычная идея.  «Только не по телефону. Тут надо с глазу на глаз».
В квартире Виктора долго не отвечали на звонок. Пётр Иванович уже собрался уходить, как щёлкнул замок  и на пороге предстал хозяин в трусах со ссадиной на лбу.
 -Ты кто»-обвёл он нетрезвым взглядом гостя. 
- Вить, да ты что? Я Пётр. Пётр Ивашёв.
- О! Петя. Кстати. Заходи, а то я здесь один с ума сойду.
Он провёл Петра в кухню налил в рюмку водки и пододвинул закуску.
-Давай за встречу.
- Ты что, бухаешь?
 - Нет. Тут особый случай. Нинка, жена. Вот, саданула.
- За что?
-Ушла, значит, Нинка в магазин. А, тут, соседка звонит. Телевизор у неё перестал показывать. Видимо с антенной что-то. Зашёл я к ней. Музыка играет, а телевизор молчит. У неё в спальне антенный кабель под кроватью проходит. И разъем там же. Он отсоединился. Залез я, значит под кровать. Пытаюсь воткнуть штепсель. А Нинка моя, как пришла из магазина, зашла к Катерине. Сковородку отдать. Тефлоновую. Услышала мой голос в спальне. Зашла. А я-то лежу под кроватью. Ничего не вижу и не слышу. Кричу оттуда: «Катерина, ложись рядом. Подержи, я ещё раз попробую засунуть». Представляешь картинку? Короче, вылезаю я и тут же получаю по лбу сковородкой. Тефлоновой. Сейчас она куда-то ушла. Наверно к сестре жаловаться. Ты чего ржёшь? Что? У тебя такого не бывало? И что с ней стало. Раньше так не ревновала. Я, как на пенсию вышел, стал по выставкам да по театрам ходить. Времени-то много стало. Хожу один. Моей ничего не интересно. Зато ревность из неё попёрла, как каша из кастрюли. А ты, по какому вопросу старого друга навестил? Пять лет не виделись…. Случилось что?
- Идея у меня, Витя, есть – Пётр положил на стол фотографию.
-Ух ты! Это же мы. Вон Антоха, я. И что?
- Хочу повторить. Те же и там же сорок лет спустя. Ты как? Одобряешь?
- Это же на той стороне реки. Эх, было время! Я за! Только без баб. Что надо?
- Одевайся, поедем к Антону.
- Так он всё лето на даче живёт. Я знаю. Недавно там у него в бане парились. Я сейчас.
   Антон с женой пили на веранде чай.
- Ого, ребята! Какие молодцы, что приехали. Петь, а ты не изменился…Кроме живота. Маша тащи из погреба наливочки.
После чаепития Антон повёл друзей по участку на экскурсию.
- Вот, тут я вырою бассейн. Там батут поставлю. Знаете, ребята, как на пенсию вышел, такие «наполеоновские» планы в голове стали появляться. Говорят, нам сюда газ проведут. Тогда и зимой жить будет можно. Я и скважину водную решил поставить.
- Так, как с нашим предложением, Антон?
- Предложение, конечно, интересное. Только мне клубнику обрезать надо.
-Антоха, друг, айда за речку! Оторвёмся.
- Эк-как Витюху развезло.
- Это он с горя. У него семейная драма. Действительно, Антон. Надо переключиться, вспомнить молодость.
- Короче. Палатка у меня есть. Котелок я у тебя на даче видел. Бери свою наливочку и помидоры с огурцами.
- Может, шашлыки пожарим?
- Какие шашлыки. Всё, как сорок лет назад. Уха и каша с тушёнкой. Что за манера: как на природу-сразу шашлыки.
- Юрка, наверно, не поедет. У него стенокардия. В прошлый раз, когда звонил, жаловался. Давление скачет.
 -Так, на природе всё пройдёт. Он стихами-то балуется?
- Пишет. Недавно сборник выпустил.
- Ну, так для вдохновения природа самый раз. Там же такие виды. Помнишь?
- Ладно, Юрку я беру на себя. А, как мы туда доберёмся? Раньше пешком через горы шли, а сейчас с рюкзаками не дойдём.
- Мой сын Саша на моторке довезёт. Утром привезёт, на следующий день заберёт. Скажи Юре, чтобы гитару не забыл взять.
На лодочную станцию все приехали на своих машинах. Юра вытащил из багажника две объемные сумки.
- Юрок, ты на Северный полюс собрался?
 -Жена насовала. Свитера, матрац, даже грелку на батарейках Ночи, говорит, холодные, а у тебя люмбаго.
Погода стояла замечательная. Солнце, едва показавшись на востоке в утренней дымке, робко и стеснительно освещала тёмно-зелёные горы за рекой,  серо-голубую гладь воды.
Мерно стучал лодочный мотор. Песчаная площадка, стиснутая с трёх сторон горами, приближалась. Саша, помог выгрузить вещи и умчался назад.
- Витёк, ставь палатку, Антон, сходи за дровами. Я удочки размотаю. А ты Юр, отдыхай. Набирайся впечатлений.
- Петро, ты уже три года, как не начальник, а командовать не разучился.
- Ша! Как начальник сказал, так и будет – заявил Юра и блаженно разлёгся на песке.
Ловили в три удочки. Уже через два часа стало ясно, что уха будет. И хорошая уха!
Когда солнце стало припекать, удочки свернули. Пока варилась уха туристы мерялись животами.
- Петя, не втягивай, не втягивай. Всё рано у тебя пузо больше всех.
- Так начальнику полагается. Для солидности. Знаете, раньше на Руси дородность по животу определялась. Зато силы у меня ещё ого-го! Давай, вплавь вон до той отмели и обратно. Кто  первый?
Все бросились в воду. Первым, как не странно приплыл Юрий.
- Юр, у тебя же стенокардия.
- Да? А я и забыл. Как хорошо-то, ребята!
В траве у подножья горы стрекотал кузнечик. Чуть выше в зарослях ивняка пела иволга, над гладью воды летали чайки, и такая спокойная и величавая ширь открывалась там, за рекой, что дух захватывало.
Уха получилась знатная. Янтарные капли, падая с ложки в алюминиевую миску источали ароматы лаврового листа и ещё чего-то такого неповторимого и желанного, что было заложено в нас ещё далёкими предками. А с водочкой, да под огурчик! Даже Юра пригубил.
К концу обеда пожаловали гости. Большой катер уткнулся носом в песок. На берег молодые ребята вывели качающуюся девушку.
- Мужики, выручайте. У нас праздник, а она перепила, пристаёт ко всем. Боимся, как бы за борт не свалилась. Пусть она здесь в холодке полежит. Мы видим, вы люди солидные. Присмотрите за ней. А вечером мы её заберём. А это вам за труды….
Не успели приятели открыть рот, как катер с рёвом отошёл от берега. На песке сидела и била по нему кулачками девушка. Рядом стояли две бутылки шампанского. Через минуту, помотав головой, она встала и захватив бутылки подошла к приятелям.
- Здорово, ребята. Я диплом защитила! Вы представляете! Ирка-инженер! Давайте выпьем. А вы чего празднуете?
- Мы тоже диплом защитили.
- На кого?
- На пенсионеров. Всю жизнь учились, и, вот, защитились.
- Да? Сейчас такой выдают? Как тебя зовут, дядя?
- Виктор Петрович.
- Петрович, открывай. Выпьем. Я сейчас.
Встав на коленки, она поползла к палатке. Вскоре оттуда раздалось мерное сопение.
- Моя дочка чуть постарше будет
- А моя за границу намылилась.
- Насовсем?
- По путёвке.
- Так радуйся. Мир повидает. Мы в её годы и не мечтали об этом.
- Да, что она там увидит. Вот, вот, где красота! А их тянет на заграничные оплёванные пляжи.
- Ладно, хватит ныть. Часа через два темнеть будет.  Надо на вечер дров нарубить. Вить, что, там у нас на ужин.
- Перловая каша с тушёнкой.
Виктор ушёл за дровами. Юра вымыл посуду, а Пётр с Антоном, чертя какие-то схемы на песке, разрабатывали планы поднятия родной экономики.
Ярко вспыхнул костёр. Небо сразу потемнело. Появились первые звёзды.
- Ничего вкуснее не едал! Ни до, ни после. А наливочка твоя, Антон, так просто амброзия! Куда, там вискам, да текилам заморским. Плесни-ка ещё.
- Юра, у тебя же люмбаго.
-За последние двадцать лет ни разу так хорошо я не чувствовал. Какие же мы дураки, братцы. Чего же мы раньше-то сюда не ездили? Витёк, возьми гитару. Давай нашу.
"Изгиб гитары звонкой
Ты обнимаешь нежно..."
Подхваченная нестройными голосами песня покрутилась над языками костраи полетела дальше, над гладью воды и отражаясь от неё устремилась ввысь, к звёздам.
"...Как здорово, что все мы здесь
Сегодня собрались".
 Костёр, потрескивая, аплодировал.  Потом послышались аплодисменты за Витиной спиной. Из темноты вышла Ирина.
- Класс! А ещё?
- Очухалась, инженер  Ирина. На, выпей Антошиного лекарства.
- Фу.
-Пей. Пей. И, что за молодёжь пошла, ни выпить, ни погулять.
- Юр, прочти, что-нибудь своё.
Юра откашлялся и начал:

Я привыкаю к усталости
кости ломит к дождю
я привыкаю к жалости
тех, кого очень люблю

Я привыкаю к званию
Дедушки взрослых ребят
Я привыкаю к знанию
того, что никто не свят

Я привыкаю к знанию
того, что конечен путь,
Того, что с зарёю раннею
Ночи уже не вернуть

Я созерцаю и слушаю,
Сердце сжимая в кулак
Видимо к равнодушию
Я не привыкну никак.

Наступила тишина.
- Нет. Ребята, а всё-таки хорошую мы жизнь прожили.
- Ты чего, уже помирать собрался, Витя?
- Я не об этом. Всю жизнь стремились к чему-то, старались, рвались, переживали. Всё казалось, чего-то не успеем, что-то не так. А сейчас остановились, оглянулись. А, неплохо получилось! Да? И дети и дома всё. И уважение. Помните, как на этом же месте сорок лет назад мы мечтали, гадали.
По реке сверкая огнями и гремя музыкой проплыл прогулочный пароходик.
- А меня Денис Серов замуж зовёт – мешая угли в костре, сказала Ира
- А ты?
- Не знаю. Боязно как-то…
- Если боязно, не соглашайся. Вот, когда кроме парня, думать ни о чём не сможешь, тогда и выходи замуж.
Подплыл катер.
- Ирина, ты где? Поехали.
Девушка вскочила.
- Хорошие вы мужики. Настоящие. Знаете, я тоже хочу, как вы. Давайте через сорок лет встретимся здесь же. Вы и я. Договорились?
Не дожидаясь ответа, она заспешила на катер. Заглушая шум мотора, из темноты слышался её звонкий голосок:
- Вы только доживите. Мы встретимся. Споем. До свидания.
Чарующей тайной завораживала тёмная вода. Звёзды на  небе, спускаясь к горизонту, соединялись с городскими огнями за рекой. Там были их дома, их родные. Там прошла их жизнь.  И сейчас они смотрели на неё со стороны, с другого берега грустя и любуясь.

-