Душонка

Наивно уговаривать себя, что в преступлениях, которые совершил кто-то когда-то кого-то ограбив или обокрав - я мол, не виноват.
Да. Я не грабил, я не убивал, но ведь именно я создаю тот самый спрос, на плоды хищения. Без меня, без таких как я, незаконное изъятие чужой собственности вообще не имеет смысла!
Испокон веков, за исключением явных проявлений клептомании, люди воруют, чтобы получить то, чего у них раньше не было! Но в наше время товарно-денежных отношений уже не надо красть только тот материальный объект – объект твоего вожделения, достаточно похитить просто нечто обладающее безусловным спросом, что-то продаваемое, имеющее стоимость выраженную в денежном эквиваленте, вот и всё… Потому что всегда найдутся покупатели. Такие как я… которые вроде как сами и не крадут, а только покупают, для того чтобы потом продать подороже. Бизнес и ничего больше… ничего личного, как говаривают американцы.
Я не вижу перекошенных лиц жертв, у которых отнимают, вырывают из рук их личное, имеющее для них ценность, выраженную не только в деньгах, но преумноженную эмоциональными переживаниями, неразрывно связанными с ним, с этим личным, именно личным, частным, каким-то образом полученным, приобретенным когда-то, но уже многократно укутанным любовью, радостью и грустью. Пусть даже любовью обывательско-материальной, материалистической изначально, но обязательно преображенной в щемяще-душевное состояние, где объект этот физический уже не просто вещь, а икона!..
Даже если это не икона вовсе…
Для них, для обкраденных, эта насильно изъятая собственность как вырезанный фрагмент их жизни, единственной жизни. Этот исчезнувший вдруг и навсегда материальный объект, наполненный исключительно интимными воспоминаниями, не купить в магазине, не создать заново, пусть даже обратишься к тому же мастеру… Это исключительно больно. Это хуже чем изнасилование, хуже, чем оторванный кусок живой плоти. Это поруганная, уничтоженная часть собственности души! Сначала души другого человека, какого-то другого человека… Человека! А потом, постепенно и…
Когда же эта, украденная вещь, доходит до меня, она не кровоточит как плоть, не вопиет, как часть оторванной души, она для скупщика краденного просто объект подлежащий оценке. Вещица… Какая-то вещь с ценником, которую можно поторговаться и продать. Вот и всё.
Вот и всё…