Дебора Гл. 17

- Ой сабале сабале(дедуличка, дедуличка) – тяжело вздохнула Дебора – мне даже мысли такие в голову не приходят.
- Какие?
- Сесть на диету,  стать стройной…
-  Почему?
-  Потому, что голод это единственное в этой жизни,  чего я боюсь.
 Мне не  страшно учить  ночи напролёт, работать без отдыха, вся хулиганы интерната меня как огня боялись.  Знаешь, какая я упрямая?
А вот ограничить себя в еде, хоть немножко,  выше моих сил.
Мне в детстве всегда один и тот же кошмар снился…
Что приходим мы на обед в столовую, а она закрыта!!!  И повар  говорит:
“Вся еда кончилась и больше взять негде… ”.
 Просыпалась от собственного крика и сразу под подушку…
Я без куска хлеба спать никогда не ложилась и моя постель всегда в крошках была.
Так, что,  сабале - это сильнее меня. Мой чудовищный апетит не перебороть.

- Чудовище побороть невозможно, только перехитрить.
- Откуда ты знаешь?
- А я с ним лично знаком.
- Ну как ты его перехитришь – облизнулась Дебора и поставила на стол вазу с пельменями, политыми майонезом и посыпанными зеленью.
- Хитростью. Съедим. Но не целиком, а по частям. Неси суда розетки и раздели это чудовище на пять частей.
- Ну, готово. И что дальше?
-  Дальше приятного аппетита, только будешь есть с перерывами. Шесть минут потерпеть сможешь?
- Шесть смогу.
- А больше и не надо. Именно столько времени проходит с момента  наполнения желудка,  до появления чувства насыщения.
  - Всё, время пошло – сказал старик, когда Дебора проглотила первую розетку. – Ровно шесть минут и не секунды больше. Ты ведь уже никуда не спешишь.
- Нет,  я уже позвонила, что сегодня не приду.
- А почему у тебя книги на всех языках мира?
-А почему на всех?  Иврит, Идиш, Русский, Украинский, Английский, Арабский – шесть.
- И ты все выучила и знаешь.
- Я их не учила. Просто начала говорить на всех сразу. У нас в детдоме  воспитатели  ото всюду прибывали…  Иврит никто не знал,  вот и говорили с нами  каждый на своём.
- Время -  скомандовал дед, и Дебора приступила ко второй розетке.
 

    - Дедушка, я  вчера без спроса взяла из твоего альбома мамину фотографию – вспомнила Дебора,   после третей розетки.  – Ничего?
- Конечно ничего, внученька. Я видал,  ты её в рамке на самое видное место поставила.
- Да рядам с письмом.
- Я видел.
- Это письмо мамы моему отцу.  Она ему почти каждый день писала, а это не успела отправить…
Я каждый раз плачу, когда читаю.
Она очень его любила  и называла, то ангел мой, то Торнадо, то Рыжий Жиган с Молдаванки…
- Он что из Одессы?
- Почему из Одессы? На конверте написано Ленинград.
- Молдаванка это улица в Одессе, даже песня такая есть…   
 Ой, мы с тобой чуть время не пропустили! – спохватился старик.
   Дебора подвинула к себе четвёртую розетку но есть не стала.
-  Мне уже не хочется…
- Как это не хочется?
- Сама не понимаю…
- Тогда всё в мусор.
- Зачем? Я потом съем.
- Нет. В этой войне мы пленных брать не будем. Ни переговоров, ни перемирий, ни контрибуций!

http://www.proza.ru/2018/03/31/1416