Чертоги тьмы

 
Вначале была пустота…. Затем пустота стала заполняться мраком. Послышался свист. И боль…. Боль заполнила каждый закуток пустоты, каждый изъян…. Хлопок, толчок, и свист прошел, а боль осталась…. Во мраке появились белые точки…. Сознание возвращается медленно, очень медленно…. Ночь, звезды, стропы парашюта, боль…. Я падаю куда-то в бездну….
…
Какой-то трескучий шум. Что-то стучит по моей голове, какое-то движение по лицу. Медленно открываю глаза  - это дождь…. Значит, я еще жив. Вишу на стропах, невысоко над землей. Пытаюсь пошевелить руками и ногами, вроде получается. Это очень хорошо – судя по всему, я где-то в джунглях и надо как-то выбираться отсюда. Пошарил рукой по лямкам парашюта – стропорез, свисток и маленький фонарик…. Не густо, но лучше, чем ничего. Болит грудная клетка – очевидно,  получил очень сильный удар, но где? Да и кто я вообще? Временная амнезия – это когда мозг переутомляется и отключается на какое-то время, для отдыха…. Пора выбираться из ловушки. Начинаю раскачиваться в сторону ближайшего дерева, цепляюсь ногами за толстый сук, а дальше – дело техники. Оставлять парашют глупо – я не знаю где я и сколько мне выбираться. Лезу выше и отцепляю его. И наконец спускаюсь на землю сам. Стропорезом аккуратно обрезаю стропы. Натягиваю парашют между двух деревьев и получаю некое подобие палатки. Надо отдохнуть, а затем подумать о еде. Забываюсь под шум дождя, а когда открываю глаза, то уже светит солнце, точнее – кое-где пробивается сквозь густую листву. Страшная духота. Джунгли наполнились криками, охами, трелями – одним словом, жизнью. Пора подумать о еде. Найти еду в джунглях несложно, главное самому не стать обедом для кого-то….  Первым делом делаю себе копье, примерно два метра длинной и в два пальца толщиной. Пахнет гнилью, местность слегка заболочена. Нахожу поваленную гнилую пальму, видимо – это мой завтрак…. Аккуратно снимаю твердый верхний слой и запускаю руку в мягкую теплую гниль, пытаясь нащупать шевелящиеся комочки. Удача! Извлекаю на свет около двадцати гигантских личинок. Примерно пяти сантиметров в длину, с черной головой и еще без ножек. Просто разрываю и высасываю шевелящиеся внутренности…. На первое время хватит. Здесь же растет бамбук, а он может нести в себе воду. Если бамбук растет прямо, то, скорее всего, воды в нем нет. Здесь он рос под углом, значит тяжелый, а значит в нем вода. Подхожу и начинаю встряхивать, на четвертом послышался характерный всплеск. Просто вырезаю целое колено и получаю что-то вроде фляжки, где пол-литра воды. Делаю пять фляжек и возвращаюсь к парашюту. Складываю купол и стропы в ранец. Одной из них закрепляю на ранце фляжки с водой. Судя по тому, что лес первичный – путь мой будет долгим. Как говорил инструктор, “джунгли скоростью не взять…” Откуда я знаю все это?! Видимо, память начинает возвращаться. Это хорошо….
…
На второй день пути произошли два события, оба неприятные…. Первое – на меня напал гепард. Каким-то шестым, седьмым или восьмым чувством я ощутил опасность и повернулся в тот момент, когда его передние лапы уже оторвались от ветки, на которой он притаился. Я лишь успел упереть копье в землю и направить в сторону гепарда, а когда он напоролся, я сумел отскочить в сторону. Гепард просел до половины копья и, видимо, не понял, что произошло – он рычал, смотрел на меня зелеными от злости глазами, пытался дотянуться лапами…. Когда он достаточно ослаб, я зашел со спины и под радостное улюлюканье стаи каких-то обезьян, вонзил свой стропорез ему в сердце. Через две минуты он затих. Я вытащил копье и прополоскал в ближайшей луже, дабы оно не несло запах крови. А после второго привала я наткнулся на небольшой транспортный самолет потерпевший крушение. Легкое недоумение вызвал тот факт, что он был на поплавках. Судя по тому, что его корпус пробили  чем-то крупнокалиберным – упасть ему помогли. Видимо, в здешних местах надо опасаться не только хищников…. Но осмотреть самолет надо, возможно, там есть что-то полезное для меня.  Да и ночь скоро, надо подумать о ночлеге. Крылья, конечно, оторвались при ударе о деревья, сильно пострадала кабина пилотов, а вот сам фюзеляж почти не помят.  Дверь открылась с четвертой попытки. Внутри был полный бардак – все ящики и коробки в момент удара сорвались со своих мест и блокировали вход в кабину пилотов, а по пути, еще и раздавили кого-то в штатском…. Среди коробок, которые я стал разгребать, обнаружилась змея приличных размеров. Несмотря на все мои уговоры, она ни за что не соглашалась покинуть самолет. Ну… Видимо, судьба ей была стать моим ужином…. Причем горячим – в кармане штатского нашлась зажигалка Зиппо. Бензина, конечно, не было уже, но огниво еще давало искры, а распушенный фитиль загорался со второй или третьей попытки. Кроме того, на поясе у штатского висел «Глог 22» и три обоймы.  Озадачило меня другое  - к левой руке штатского был пристегнут кейс… Пристегнут специальными браслетами с кодовым замком. Такие вещи всегда вызывают во мне нездоровое любопытство. После плотного ужина я решил посмотреть, что там внутри. Когда я, наконец, его открыл, то увидел то, что заставило меня крепко задуматься. Там лежали триста тысяч долларов и моя фотография…
Пистолету я обрадовался – хорошее подспорье в джунглях. Деньгам я порадуюсь, если выберусь из джунглей живым. А вот фотография вызвала во мне тревогу, нехорошее предчувствие закралось в душу… С комфортом устроившись на ночлег, я все думал об этой фотографии. Ночью пошел дождь, а утром все стало гораздо хуже – у меня началась лихорадка. Поднялась температура, появилась мышечная боль,  насморк и кашель. Дождь не прекратился и днем, плохо, если начался сезон. Спасало подсушенное мясо змеи - отламывал маленькие кусочки и просто сосал. Много пил воды…
“-…. Найдите  мою дочь! Прошу вас…  Вам поручается…  Моя дочь – это все, что у меня осталось… Мы имеем сведения… Я с ума сойду…  Отрывочные сведения…  Следы ведут…  Это была ошибка…”
O, да у меня начались бредни! Или нет – это возвращается память…  На следующий день, хотя не ручаюсь – может, прошло и больше, лучше мне не стало, но зато вернулась память. Теперь я могу проанализировать прошедшие события и прикинуть план дальнейших действий…  Меня зовут Патрик Мосс, кажется…  Я спецагент.
…
“… Люди пропадали во все времена…  Но когда речь идет о наркоманах и алкоголиках, то тут все понятно – что-то не нашли или что-то не поделили, а потом бросили в канализацию или закопали в лесу. Когда пропадают дети – это тоже объяснимо – либо любопытство, либо педофилы…  Но в последние годы стали пропадать юноши и девушки двадцати – двадцати четырёх лет. Из нормальных семей, из некриминальных районов – уехала в магазин и не вернулась, ушел с друзьями купаться - отошел в кусты и пропал…. Никто из них не пил и не курил. Многие занимались спортом. И они пропадали бесследно, причем это были люди всех национальностей…  Никто и никогда не требовал за них выкуп.
Это дело поручили мне. Пытаясь разобраться, я вывел закономерность, что незадолго до исчезновения взламывалась медицинские базы данных тех университетов, где учились пропавшие. Никогда ничего не пропадало и некоторые университеты даже не сообщали в полицию, сочтя это хулиганством.  Я предположил, что взломщикам была нужна информация. Дело стало принимать очертания, когда появились сведения о том, что в маленьком аэропорту в Южной Америке из транспортного самолета пыталась выскочить белая девушка, но ее затолкали обратно и самолет улетел в неизвестном направлении…  С трудом,  но я нашел этот аэропорт. Когда я начал свои осторожные расспросы, то все опускали глаза, делали вид, что не понимают…  Это был страх -  того, кто сообщил о случае с девушкой, через несколько часов после этого нашли с простреленной головой. Мои усилия были тщетны, но тут на меня вышел человек, который за двадцать тысяч долларов обещал помочь. Когда я шел через рынок на встречу с этим человеком, то мне что-то вкололи. “Подстава…” – подумал я  и потерял сознание…
…
Очнулся я уже в самолете. За мной наблюдал амбал в военной форме без опознавательных знаков. Стоило мне пошевелиться, как он достал из коробочки шприц и направился ко мне. Когда он присел на корточки, я схватил его правой рукой  за “мужское достоинство” и сжал со всей возможной силой. Он вскрикнул и застыл от нестерпимой боли. Одновременно повернувшись набок, я левой рукой перехватил его руку со шприцом и воткнул ему в ногу, выдавив все содержимое. Я удерживал его “достоинство” сколько хватило сил, но, видимо, “дурь” в шприце была сильная, поскольку амбал довольно быстро опрокинулся на спину и обмяк. Моя попытка встать не увенчалась успехом – слабость и сильное головокружение. Тогда я пополз к откидным скамейкам, под ними лежали парашюты. Натянув на себя один, я дополз до двери, но чтобы ее открыть, надо было встать. Я закрыл глаза, чтобы уменьшить головокружение, и выждал пару минут.  С закрытыми глазами я очень медленно поднялся и нащупал рукоятку двери. Как только я ее открыл – это сразу же заметил пилот и бросил самолет на другой борт. Я отлетел от двери и сильно ударился о противоположный борт самолета. Где-то в глубинах моего подсознания осталась только одна мысль – во что бы то ни стало покинуть самолет. Пилот раскачивал самолет то влево, то вправо, а я то приближался, то удалялся от заветной двери. Мне показалось, что я полз до нее целую вечность. В конечном итоге я всё-таки вывалился из самолета, очень сильно ударившись о дверной проем и, видимо, потеряв сознание…”
Теперь понятно, почему меня насторожила моя фотография в кейсе. Это была копия фотографии из моего личного дела в архиве секретной службы. Меня слили… Кто-то в руководстве моей конторы знал, что происходит и когда я приблизился к разгадке – меня слили… Но задание никто не отменял, а значит – надо привести себя в норму и продолжить выполнение операции…
Начал я с того, что проверил все ящики и коробки в самолете. В итоге я имел небольшой запас медикаментов, три униформы моего размера, сухое молоко и какао. В ящиках также были какие-то запчасти и колючая проволока. Очень экономно расходуя медикаменты, через неделю я был на ногах, хотя, скорее всего, помогли прививки и опыт службы в спецназе. Для начала неплохо было бы разжиться картой. Она должна быть у пилотов, но кабина сильно деформирована, а дверь внутри заблокировалась вследствие потери геометрии. В конце концов, я разбил эту дверь камнем и кое-как открыл. В результате этого я получил «Беретту 92», складной нож и стандартную аптечку. Была там и карта, но странная. На ней отсутствовали ориентиры, пункт назначения, названия, высоты…  Очевидно, пилот очень хорошо знал куда лететь и безупречно ориентировался. Классно, конечно, а мне придется блуждать по джунглям, пока не наткнусь хоть на какой-то ориентир, который можно идентифицировать на карте. В таких случаях надо идти зигзагом, сориентировавшись по сторонам горизонта. Удача улыбнулась мне на третий день. Я набрел на маленькое озеро и, взобравшись на дерево, сумел оценить его форму и идентифицировать на карте. Судя по всему, в этом озере была рыба – это могло бы разнообразить мое меню… Я срезал несколько побегов лианы Лонхокарпус, она во множестве растет по берегам водоёмов, и растер в кашу между двух камней. Затем покидал все это в воду. Сделав себе сачок из вытяжного парашюта и длинной палки с рогаткой на конце, стал ждать. Минут через пятнадцать всплыла рыба. Этот способ используют индейцы, он основан на том, что сок лианы вызывает сужение кровеносных сосудов в жабрах рыбы, и она засыпает. Даже если не знать, как выглядит лиана Лонхокарпус, то попробовав две-три из тех, что растут на берегах – обязательно получите результат… В общем, пообедал я рыбой, запеченной в пальмовых листьях на углях. До вечера я прикинул, где мог приводняться тот самолет. Таких мест было четыре…
…
Я обнаружил их на втором предполагаемом месте. Это было озеро, похожее на след человека, только без пальцев. На его берегу находился объект поисков - военный лагерь. Скорее даже не военный лагерь, а полевая тюрьма, потому  что перегородки из колючей проволоки были даже внутри периметра. Тут все было странным - такое чувство, что объект ориентирован не на то, чтобы отражать нападение извне, а на то, чтобы никто не мог покинуть его. Очень странно… Нет подъездных дорог, не добраться по воде - только по воздуху. Примерно шестьдесят человек охраны, очень хорошо вооружены. Периметр двойной, между ними метров десять, явно заминированных. В периметре только один проход – это выход на пирс, примерно три метра шириной. Внутри периметра несколько одноэтажных строений с односкатной крышей, все замаскированы. Одно строение было дополнительно обнесено колючей проволокой, но внутри того ограждения была маленькая спортплощадка…  Дальнейшее наблюдение выявило некую странность. Да, именно в этом строении содержались юноши и девушки, но они не выглядели обремененными этим! Девушки сидели на скамейке – болтали и смеялись, парни подтягивались и отжимались, улыбаясь…  Я терялся в догадках, пока не увидел ответ.  У одного из строений на крыльцо вышел покурить человек в белой шапочке, марлевой повязке и испачканном в крови белом халате. “Они их режут на органы!” – мелькнула у меня шокирующая догадка… Молодые здоровые безупречные органы. Похищенным, скорее всего, сказали, что они будут здесь, пока за них не внесут выкуп. Периодически за кого-то его “вносили”  и он “уезжал”, навсегда…  Сколько молодых, полных жизненных планов, судеб они уже загубили здесь?!! Я закрыл глаза, минут пять медленно вдыхал и еще медленнее выдыхал воздух. “Я убью их всех, всех и каждого…” - сказал я себе и открыл глаза.
Лезть в драку с двумя пистолетами глупо, надо взять их иначе… Вне объекта, джунгли подходили к самому краю озера. Я выбрал то место, где самолет должен был разворачиваться и, по моим прикидкам, должен был наиболее близко проходить от берега, и стал ждать. Самолет появился на следующее утро. В какой-то момент после приводнения он двигался прямо на меня. Когда пилот уже увидел меня, я и выстрелил в него, благо расстояние было небольшим. Звук выстрела был прикрыт работой двигателей. Самолет продолжал движение на меня, пока не уткнулся носом в прибрежные заросли. Это обстоятельство вызвало некоторое недоумение в стане противника, и они послали четырех человек узнать, что происходит. Двигатели продолжали работать, а стрелял я хорошо… Так я стал обладателем целого арсенала – четыре автомата и шестнадцать магазинов, четыре «Беретты» и двенадцать обойм к ним, двенадцать осколочных гранат, четыре ножа.  С таким оснащением уже можно было повоевать, если осторожно, конечно…  Быстро надеваю шляпу и ремень с подсумком, которые снял с одного из “клиентов”, кидаю на шею автомат. Выхожу в поле видимости противника и делаю жесты, как будто нужна еще помощь и возвращаюсь в джунгли… Они высылают уже десять человек, идут рассредоточенно и держат оружие наготове. Нет, с этими уже не справиться. Если ввязаться в драку, то потом можно и не уйти, но уходить без драки – неспортивно…  Беру «Беретту», залезаю чуть выше и открываю беспорядочный, но плотный огонь по городку, благо, пленники содержались на другой стороне. Расчет был на то, что в городке решат, что это атака, и дадут команду к обороне. Мне повезло, так и случилось. Коммандос  стали отступать обратно в лагерь. Это было фатальной ошибкой – чтобы попасть обратно в лагерь, им надо было пройти по узкому месту, между озером и колючей проволокой,  до ворот. Предвидя это, я взял в руки автомат. До ворот добрался один…  Но остальные в лагере заняли оборону и открыли максимально плотный огонь, кажется, этот метод называется “Огневой ёж”. Едва ушел… Теперь моей целью стали ворота, единственный выход из лагеря. Со всей возможной скоростью я обошел широкое место на озере и устроился напротив ворот. Надо закончить до наступления темноты, иначе мне несдобровать. А если им придет в голову прикрыться узниками, то будет совсем плохо. Видимо прочитав мои мысли, группа коммандос направилась к бараку с похищенной молодежью… Делать нечего, открываю огонь по группе. В лагере все переключаются на меня… Очень неприятные ощущения. Но вместе с тем я вижу, что один из коммандос потихоньку начал отстреливать своих. Враг моего врага – мой друг! Я начинаю его прикрывать, как могу. Благодаря нашим совместным усилиям положение значительно улучшается. Но силы, конечно, были не равны, и мой новый “друг” получает две пули. При этом он падает, но умудряется отстреливаться из пистолета. Жалко терять его, переношу все свое внимание на прикрытие парня, но он всё равно получает третью пулю. Плотность огня заметно снизилась, в лагере осталось не больше десяти коммандос. Попрятались за укрытиями и ведут огонь короткими очередями, экономя боеприпасы. Очень скоро начнет быстро темнеть. Ночь в джунглях наступает моментально, стоит зайти солнцу… И тут меня осенило. Поскольку мой берег был выше, чем тот, на котором был расположен лагерь, то мне стоит этим воспользоваться. Нахожу молодое дерево, ствол которого раздваивался на высоте, примерно, метр семьдесят. Обрезаю так, чтобы получилась рогатка, торчащая из земли. Между рогами закрепляю часть вытяжного парашюта, а к верхней части рогов привязываю кусок стропы. И получаю старую добрую катапульту!  Только кидать я собирался не камни… Левой рукой беру веревку и отклоняю ствол насколько могу. Правой рукой беру из подсумка гранату, зубами вырываю чеку и кладу на закрепленную часть “медузы”, отпускаю веревку. Граната летит метров шестьдесят и взрывается на территории лагеря. Посылаю вторую и третью гранаты. Остатки коммандос повскакивали с мест, а я стал отстреливать их одиночными выстрелами из автомата. Последние двое встали и подняли руки вверх. Только, что мне было с ними делать? И я их застрелил, безоружных… Соблюдая все возможные меры безопасности, я подошел к воротам и вошел на территорию лагеря. Минут двадцать потратил на “зачистку”, раненых было около пятнадцати, а четверо даже пытались стрелять…  Когда я добрался до моего нового “друга”, он был еще жив.
- Майкл Родригес, ЦРУ, - тихо с трудом сказал он.
- Джон Смит, одна из спецслужб ЕЁ Величества, - представился я, но не своим именем.
- Ты один? – спросил Майкл.
- Да, - ответил я.
- Хорошая работа…, - слабеющим голосом произнес Майкл.
- Ты тоже отличный солдат, - сказал я, присев на корточки и держа Майкла за руку.
- Был…, - совсем тихо сказал он и протянул ко мне руку, в ней был маленький клочок бумаги. Это был номер телефона и пароль доступа.
 - Я все сделаю, как надо…, - пообещал я.
- Спасибо…, - сказал Майкл и тихо умер.
…
У меня осталась  пара незаконченных дел… Я достал свой «Глог» и направился к строению, где видел человека в окровавленном халате. Зайдя вовнутрь и пройдя по короткому коридору, я открыл следующую дверь. За ней была небольшая комната. Посреди комнаты стоял стол из нержавеющей стали с кровостоком по краям. На столе лежала обнаженная девушка лет двадцати, она была жива, но без памяти. У ее головы стоял  человек в белом халате и держал руку со скальпелем у ее шеи….
- Еще шаг и я перережу ей горло! – истерично прокричал он.
Даже не думая, я выстрелил ему в плечо. Его рука со скальпелем обмякла, а самого его развернуло и опрокинуло. Он заскулил, как собака.
- Это не я… Я не виноват… Это все они! Не убивай меня…, - плакался этот мясник.
- Рассказывай все, что знаешь. Только медленно, чтоб я запомнил…, - совершенно без угрозы произнес я.
Видимо он решил, что это его шанс остаться в живых, и стал рассказывать все, что знал. Я слушал его и за моим непроницаемым лицом с добрыми глазами, все леденело… До чего могут довести большие деньги, если человек готов пересадить себе органы от человека, которого убьют специально для этого! Как глубоко надо пасть  в стремлении жить дольше? А этот гнида все рассказывал и рассказывал…
- Кто эта девушка? - спросил я в конце.
- Это Вирджиния Стюарт, мне надо было “снять” ее легкие, - как-то уж совсем по-деловому ответил он.
- Что с ней? – задал я следующий вопрос, а у самого похолодело внутри. - “…. Спасите мою дочь!!!”
- Закись азота, так больше шансов, что органы приживутся…,  - сказал “доктор”.
Я не мог оставить такого человека жить… Выстрелом из «Глога» я разбил ему печень, теперь он минут пятнадцать будет медленно умирать – и пусть к нему явятся не ангелы, а все те, кого он здесь убил… Одежду девушки я нашел в мешке в углу. Надо одеть  Вирджинию и вынести отсюда. Не дай Бог, она очнется здесь, на этом столе – это шок на всю жизнь! С одетой Вирджинией на плече и пистолетом в руке я вошел в строение, где содержались молодые люди. Две девушки и один парень плакали, а остальные смотрели со страхом. Я положил Вирджинию на ближайшую кровать.
- Она надышалась закисью азота, присмотрите за ней…, - сказал я, обращаясь к девушкам.
- Как вас кормили? – спросил я уже у парней.
- Она должна была улететь на этом самолете, за нее внесли выкуп, а ты все испортил…, - прошептал мальчик, который перестал плакать. - Ты все испортил!
Он вскочил с пола и пошел на меня. Пришлось вправить ему мозги легким ударом в солнечное сплетение.
- Еду нам приносили, наверное, со склада, - сказал парень, который казался спокойнее других.
- Ждите здесь! – сказал я и вышел, заперев дверь.
Склад я нашел сразу, там же была и маленькая кухня. Продуктов было много и все хорошего качества. Следующим номером я нашел дизель-генераторную и запустил дизель. Щелкнув тумблером, включил свет в лагере. Затем я собрал все трупы в одном помещении, предварительно разоружив их. И что странно – я не нашел ни одного телефона, ни одного средства связи… Майкла я уложил отдельно и в специальный мешок. Затем пошел обратно в барак. Терзали меня смутные сомнения, что мне с этой молодежью еще и через джунгли выходить придется…
…
Когда я вернулся в барак, Вирджиния уже стала приходить в себя и металась по кровати, видимо, ее “уложили” на стол как раз перед тем, как я начал стрельбу. Это хорошо. Пройдя в центр помещения  и сев на одну из табуреток, я стал записывать имена узников этого страшного места, откуда они родом и последнее, что они помнят… Получилось восемнадцать имен. Семь парней и одиннадцать девушек. Далее, я рассказал им о нашем положении и ближайших планах.
- Кто-нибудь из вас умеет хоть как-то готовить? – спросил я у девушек, когда с формальностями было покончено.
- Я умею, - сказала тихим голосом милая девушка.
- Как тебя зовут? – спросил я.
- Джулия, - так же тихо ответила она.
- Пойдем со мной, Джулия, - сказал я, и жестом пригласил на выход.
Я отвел ее на склад, показал продукты и маленькую кухню. Сам же, несмотря на темноту, отправился проверить самолет. Двигатели заглохли, но сам он немного даже успел залезть на берег. Забравшись внутрь  и держа пистолет наготове, я включил фонарик.  Внутри самолета были мешки, коробки, ящики и две девушки, пристегнутые наручниками к сиденью. Они плакали. “Двадцать….” – подумал я.
- Меня зовут Джон Смит. Я агент одной из британских спецслужб, - представился я, отстегивая девушек от скамейки, - Сейчас мы пойдем в лагерь ужинать,  держитесь ближе ко мне….
Вернувшись с “добычей” в лагерь, я застал “военный совет”. Мальчик, уже получавший от меня в солнечное сплетение, агитировал  всех остаться и ждать помощи, и вообще не слушать меня. Мне это не могло понравиться, да и вообще, мальчик внушал мне подозрения. Я занимался этим делом очень плотно, но не припомню случая, который он описал…
- Слушайте все! – громогласно заявил я. – Кто-нибудь помнит, когда появился этот “мальчик” или он уже был здесь?
- Был…
- Был…
- Был…
- Был…
Нервы парня не выдержали и он кинулся к двери, где его и нагнала пущенная мной табуретка… Парень рухнул на пол.
- Бьюсь об заклад, он всем вам говорил, что вы все покинете это место, когда будет внесен выкуп…, - сказал я.
- Да он каждый день это повторял…, - сказал кто-то за моей спиной.
Беря во внимание всю сложность ситуации и ограниченность во времени, церемониться я не стал. Связал парню руки за спиной одной из строп, а другой конец перекинул через балку под потолком и просто поднял парня да дыбу… Он завизжал не своим голосом.
- Сколько у нас времени? – задал я свой вопрос.
- Ааааа… Я не знаю, о чем вы говорите! Отпустите меня, мне больно!!! – вопил он.
Я поднял его чуть выше и оставил висеть, а сам пошел проведать Вирджинию Стюарт, которая уже была в сознании.
- Как ты себя чувствуешь, Вирджиния? – спросил я, присев на край кровати.
- Нормально, только голова сильно болит… А вы кто? – спросила она.
- Я из британской спецслужбы. И я постараюсь вытащить вас отсюда…, - ответил я, под стенания висящего на дыбе.
- Но…, я должна была улететь сегодня домой…, - сказала Вирджиния все еще слабым голосом.
- Да, ты должна была сегодня улететь…, только не домой, а на небо…, - как бы про себя, ответил я.
- Я ВСЕ СКАЖУ!!! ВСЕ!!! – орал висящий на дыбе. Лицо его было красным и перекошено от боли, из глаз текли слезы, из носа - сопли, а когда он орал, то брызгал слюной. “Клиент созрел”, -  подумал я….
- Извини, Вирджиния. Я бы еще поболтал с тобой, но меня ждут неотложные дела…, - сказал я, и направился к орущему.
Отцепив веревку, я выволок парня на улицу и дважды ударил по лицу, а когда он упал, добавил ногой. Не подумайте, что я садист – это обычная практика работы. Сначала у человека отбивается всякое желание думать, а потом задаются вопросы – так он не успевает придумать связанную ложь. Боль - лучшего средства развязать язык пока не придумали… Тем более, когда на карту поставлены жизни девятнадцати ни в чем не повинных людей! Я оттащил его чуть подальше, где мы мило побеседовали минут пятнадцать. Убивать я его не хотел, но и оставлять просто так тоже… Я запер его в помещении с трупами коммандос. Когда я вернулся, Джулия  уже принесла ужин – ничего сверхъестественного, но довольно вкусно. После ужина я решил окончательно испортить всем настроение…
…
- Слушайте сюда…, - сказал я негромко, но все замолчали, - Положение наше еще хуже, чем я предполагал. Утром здесь будут коммандос, которые убьют все живое в этом лагере. Они будут заметать следы… Связи здесь нет и помощи мне не позвать. Значит надо попробовать уйти через джунгли – это единственный шанс. В связи с этим у меня есть три вопроса. Первый: кто-нибудь из вас знает, что такое карта и компас? Второй: кто-нибудь из вас стрелял когда-нибудь? И последний: кто знает, что такое граната?
- Я занимался ориентированием, - ответил один парень.
- Папа учил меня стрелять из винтовки… Мама, правда, была против…, - ответила Джулия, чем очень удивила меня.
- Ну, а гранаты? – повторил я последний вопрос. Ответом было молчание…
“ Это самоубийство, - подумал я. - Девятнадцать человек, совершенно не подготовленных для продвижения в джунглях, не имеющих представления о стрелковом оружии, без навыков выживания… Да ещё и выходить надо немедленно, то есть в ночь!”
- Говорю один раз. Слушать очень внимательно и выполнять беспрекословно! Забудьте все голливудские фильмы и книги, которые вы читали о джунглях. Джунгли всегда… ВСЕГДА хотят убить! Начиная с ос и муравьев, улиток и ядовитых растений и заканчивая гепардами и дикими буйволами, особенно буйволами. Они нападают очень агрессивно и без причины. Во время перехода ничего не трогать руками, не разговаривать. Внимательно слушать темноту и тишину! Идти след в след. Ничего не есть и ниоткуда не пить! Никаких - “Мне надо в кустики.” Вот кусок парашюта, четверо сделали периметр, остальные справили нужду и идем дальше. Парни и Джулия получат оружие и боеприпасы. Если придётся вступить в огневой контакт с противником помните, если в вас стреляют – это еще не значит, что в вас попадут! Плотная растительность не даст возможность вести прицельный огонь, берегите патроны… Убивать тяжело, но помните, что если не вы их – то они вас обязательно… Остальные понесут боеприпасы и продукты. Все, что надето, застегнуть на все пуговицы и молнии. Из-за высокой температуры и влажности в джунглях много гнили, а значит, высоко содержание углекислого газа. Ощущение нехватки воздуха и легкая головная боль – это нормально…
- Как тебя зовут? – спросил я парня, который занимался ориентированием.
- Билли, - ответил он.
- Билли, ты пойдешь первым… И будешь вести нас. Вот тебе карта и компас. Мы сейчас здесь, а попасть нам надо вот сюда, - показал я точку на карте, - это небольшое плато с очень крутым подъемом, я проходил мимо него. Нам надо прийти туда и подняться наверх. Я пойду сзади и буду прикрывать тыл.  Быстро не иди, помни – за тобой еще девятнадцать человек… Напролом не лезь – обходи. В случае опасности – стреляй не думая…
На сборы ушло еще с полчаса. Парням подошла униформа, валявшаяся на складе. Не знаю почему, но я попросил Джулию тоже переодеться в неё. Дальше я раздал оружие и показал, как им пользоваться. Продуктов взяли из расчета на три дня. Брать больше не имело смысла, наша судьба решится за ближайшие двадцать четыре часа, а лишний вес только замедлит продвижение… Труп Майкла Родригеса я подвесил на дереве, на высоте, примерно, пяти метров. Дабы звери не смогли добраться. Поставил несколько ловушек в лагере, и мы вошли в джунгли…
Продвигались, конечно, медленно – сказывалось отсутствие опыта. Но что показательно – никто не плакал и не жаловался. Я курсировал вдоль всей цепочки – помогал преодолевать сложные участки ландшафта, делал ложные следы, уводящие в сторону. Когда проходила вся группа, следил, чтобы не растягивались. С несколькими перерывами, мы наконец  добрались до плато. Все очень устали…
- Поднимайтесь наверх и ждите меня, а я расставлю растяжки и тоже поднимусь, - сказал я.
Мой план заключался в том, что я расставлю растяжки и поднимусь наверх. Вся группа спустится с другой стороны и продолжит путь, а я останусь и попробую задержать коммандос. Времени крайне мало, я чувствовал это каждой клеткой. Когда я закончил с растяжками, то очень быстро поднялся наверх к остальным.
- Привал закончен… Билл, сейчас вы спуститесь с другой стороны и продолжите путь вот сюда, - и я указал новую точку на карте. - Дальше, дойдете до маленькой речки и пойдете по течению. Если я не догоню вас, то ни в коем случае не устраивать ночлег на берегу! Ночью звери пойдут на водопой, и будет очень неприятно… В обязательном порядке разведите костёр, вот тебе Зиппо. Обязательно по двое парней в охранение, оружие наготове. Меняетесь через два часа. Девчонки спят всю ночь… Все понял?
- Да…, но разве мы не будем отдыхать здесь, мы все очень устали, - сказал Билли.
- Слушайте внимательно все, - произнес я, - за нами идут коммандос. Это люди весьма подготовленные, а посему – самоуверенные. Скорее всего, они решат догнать нас в один присест, а преимущество во времени мы уже потратили на привалах. Сейчас вы все встанете и пойдете за Биллом. Я останусь и попробую задержать врага, сколько смогу.
- А зачем тогда мы поднимались на эту кручу?! – зло спросила, кажется, Триша.
- Ради следов, - честно ответил я, - Следы должны вести сюда, коммандос не проведешь… Скоро взойдет солнце – будет легче. ВСЁ! Встали и пошли!
Первый взрыв внизу прогремел через час десять после того, как ушла группа. Второй прогремел почти сразу за первым. Оставалось надеяться на то, что они прогремели не напрасно, и врагов стало меньше… Огонь не открыли, затаились. Но скоро рассвет, и тогда у меня будет преимущество – они это понимают, и значит, - пойдут на штурм…  Долго ждать не пришлось, внизу замелькали тени.
- Ну что, погнали, - сказал я себе и бросил одну гранату на левый и одну на правый фланг. Мне не очень хотелось афишировать место своего положения стрельбой из оружия… Но меня все равно засекли и открыли плотный огонь. Я бросил еще по одной гранате на фланги и открыл ответный огонь по тем, что двигались прямо на меня. Помня о том, что боезапас ограничен, стрелял короткими очередями в два-три патрона. Человек пять уже были выведены из строя, но враг неумолимо приближался, умело прячась за деревьями. Надо было отступать… Я стал отходить вдоль обрыва, по крайней мере, с одного фланга уже не могли подойти. Отступаю значит себе, все, как положено – пули свистят, ветки падают, враг наседает… И вдруг ловлю себя на том, что сам себя запер в ловушку! На плато  был длинный выступ, когда я понял в чем дело, то было уже поздно. Позади  и по бокам обрыв, метров двадцать, впереди голая скала, метров пятнадцать и начинаются джунгли, в которых засели коммандос. Не уйти… Значит, надо продать свою жизнь подороже…
…
- И почему пули не попадают в голову или сердце? - тупо рассуждал я, лежа за единственным камнем на этом выступе, с одной пулей в ноге и одной в «Глоге». Я смотрел на шестерых последних коммандос, которые медленно, но не таясь, приближались ко мне. Двое уже достали мачете…
- Вот и все, Патрик…, - сказал я себе, - твой последний экзамен…
Они уже видели меня, видели, что я держу пистолет у виска, и радовались, упиваясь своей победой…  Страха я не испытывал, только усталость и чувство до конца выполненного долга, и надежду на то, что хоть кто-то из группы спасется. Еще пара секунд и… прогремел взрыв, а за ним две длинные автоматные очереди. Как в замедленном кино, я увидел, что последний коммандос, разворачиваясь, вскидывает оружие. На чистом инстинкте я всадил свою последнюю пулю ему в башку.  Когда я приподнялся из-за камня, который укрыл меня от осколков, то увидел Джулию, выходящую из джунглей…
- Я забыла сказать, - произнесла она, - мой папа военный…
“Хрупкая девчушка спасла жизнь спецагенту, прошедшему все мыслимые тренинги…,” – с усмешкой подумал я про себя. Джулия помогла мне перевязать рану. Затем мы минут десять посидели на краю обрыва, глядя вниз на джунгли в рассветных лучах, и отправились догонять группу. Поскольку из-за ранения в ногу, особой прытью я теперь не отличался, то и группу мы догнали только через три с половиной часа. Все это время Джулия выспрашивала меня о способах выживания в джунглях – очень любознательная девушка…
Догнав группу, я решил сделать большой привал и отдохнуть до следующего утра. Мы нашли подходящее место довольно быстро. На возвышении, вдали от воды и болот – здесь меньше будут донимать москиты и меньше вероятность, что забредет какой-нибудь зверь. Я уселся перевязать рану – в джунглях с этим строго, в виду высокой влажности и теплоты загнивать начнет моментально. Когда я поднял глаза, то сразу и не понял, что изменилось. Спокойствие… Неужели экстремальные ситуации так сближают людей?! Часть девушек помогали Джулии с едой, остальные готовили место для отдыха. Парни собирали дрова на костер, а двое, как заправские рейнджеры, слонялись по кругу с оружием наперевес – боевое охранение! Мои наставления не прошли мимо ушей… После обеда, ко мне снова пристала с расспросами Джулия,  и как-то так получилось, что почти вся группа собралась вокруг. Я рассказывал о способах ориентирования в джунглях, о том, что можно употреблять в пищу, методике продвижения в джунглях. Обратил особое внимание на аспектах личной гигиены, в джунглях это имеет первостепенное значение – заразиться какой-нибудь дрянью можно очень легко…
- Все под деревья! – крикнул я, услышав шум приближающегося вертолета. Благо костер уже не горел открытым пламенем, а были только тлеющие угли. Над верхушками деревьев стоял легкий туман, возможно, нас не заметят…  Но вертолет сделал над нами круг – нас засекли…
Я закрыл глаза ладонью левой руки и опустил голову. Нет, я не плакал, но накатил какой-то жуткий приступ отчаяния. Куда я теперь с этими детьми? Они начнут реально падать от усталости, максимум через час. Не уйти. Огневой контакт неизбежен… И коммандос перестреляют нас всех без напряга. Ситуация безнадежная… Я поднял глаза и увидел девятнадцать лиц обращенных ко мне. Они ждали моих указаний, они надеялись, что я спасу их… Но я же не волшебник, черт!!! Я снова опустил голову, и тут в ней пролетел обрывок какой-то мысли…  Я пытался ухватиться за нее, но тщетно…  Стоп! Вот оно…  Я встал.
- Есть только два варианта развития ситуации. Первый – нас всех убьют. Второй вариант – мы рискнем, и, может быть,  кто-то спасется… Голосуем. Кто за первый вариант? – спросил я, но шутку не понял никто.
- Тогда парни, придётся рискнуть. Может быть, даже жизнью…  Кто не готов – пойдет с девчонками. Кто готов – поднять автомат! – сказал я, намеренно задевая самолюбие.
Подняли все парни…, и Джулия.
- Нет, Джулия. Ты поведешь девчонок обратно на плато. Оставьте нам пачку сахара. Возьми еще шесть магазинов, дорогу помнишь? Обратно вдоль реки до ручья, там до…, - но Джулия перебила меня.
- Почему я? – спросила она, нахмурив брови.
- Потому, что кроме меня, только ты имеешь “боевой” опыт! Только ты уже знаешь, что надо делать и когда! Не обсуждать! – сказал я довольно резко, а затем добавил уже спокойно, - мне нужна твоя помощь, Джулия. Ждите нас на плато…
- Пошли, девчонки, - вяло сказала Джулия, и вскорости они исчезли из виду…
…
- Значится так, джентльмены – мы отправляемся на боевую операцию по захвату основной базы коммандос…, - сказал я и сделал паузу.
- Вы шутите, мистер Смит? – недоуменно спроси, кажется, Майкл.
Остальные тоже смотрели с нескрываемым недоумением… Я маленько помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил.
- Понимаете в чем дело… Вас охраняло пятьдесят три человека – все они уничтожены… В погоню за нами послали еще около тридцати – они тоже уничтожены, по крайне мере, большинство. Такие ресурсы небезграничные. И если они опять пошлют погоню, то кто останется в их базовом лагере? Только охрана, а это немного… Мой расчет строится на том, что в лагере есть средства связи и мы сможем вызвать подмогу, а без нее мы все равно погибнем в этих джунглях…, - закончил я свой рассказ.
- Но мы даже не знаем, что надо делать…, - сказал Билли.
-Да я еще и сам не знаю. Надо сориентироваться на месте. Действовать надо будет крайне быстро и крайне жестко. Я настоятельно  не рекомендую во время проведения операции, думать о себе. Это вызовет страх и выброс адреналина, он не даст вам возможность двигаться и думать  адекватно, и вы погибнете. Лучше всего – держите в голове образ младшей сестры, любимой девушки, мамы, наших девчонок – которые погибнут, если вы не сделаете то, что должны…  И даже если кто-то из нас погибнет – он продолжит жизнь в памяти тех, кого мы спасем. Мы рискуем своими жизнями ради жизни других людей…, а это и есть – мужество, это и есть – настоящий героизм, парни…, - сказал я, и видел, как крепче они сжали в руках автоматы.
- Но мы даже не знаем, где она…, - сказал Марк.
- Тот засранец, что висел на дыбе, много мне рассказал. Боюсь только, что его уже грохнули, за ненадобностью…, - сказал я свои мысли вслух, – а сейчас возьмите по несколько кусков сахара, а один положите под язык.
- А зачем? - услышал я вопрос.
- Сахар даст вам сил на переходе. Один кусок на сорок-сорок пять минут… Все. Выходим! – дал я команду к выходу.
…
“Однако…,” – подумал я, рассматривая базу из укрытия. Человек десять охраны – все в униформе, палатки, навесы, полевая кухня… Под одним из навесов располагалась радиостанция, это внушало оптимизм… Оптимизма не внушал тот факт, что все находящиеся на базе были европейцы, а не латиноамериканцы… Ходят вразвалочку, небрежно держат оружие, солнцезащитные очки (в джунглях…)  – да они понтуются друг перед другом! Это не боевое подразделение – это наемники! Что, черт возьми, происходит!
“Тем хуже для них…,” – подумал я, но в душу стали проникать подозрения и нелицеприятные догадки… Я начертил план базы, указал каждому его место. Указал для каждого сектор обстрела, постарался сделать перекрытие секторов. Особо подчеркнул замечание о неведении огня в сторону радиостанции. Рассказал, как все будет происходить. Сделал особый акцент на экономии боеприпасов. Сигналом к началу будут взрывы гранат, брошенных мною. Но жизнь внесла свои коррективы…
Из крайней палатки вышел здоровяк, разговаривая с кем-то по спутниковому телефону. Жестикулируя свободной рукой, он медленно направился к тому месту, где уже должен был быть Билли. Я уже взял его на мушку, но то, что произошло в следующее мгновение – повергло меня в шок…  Видимо, молодежи надо смотреть голливудские боевики, хотя и в умеренных дозах! Когда здоровяк подошел достаточно близко – из-за дерева молнией выскочил Билли, держа автомат за ствол, и со всей силы врезал здоровяку по голове. После этого ударил еще раз по шее. Вытерев нос рукавом, положил спутниковый телефон на громилу и вместе с ним убрал из поля видимости… Я был зачарован целых семь секунд, после чего бросил гранаты.
…
Стрелять особо и не пришлось, основную работу сделали гранаты. Настало время для шоу… Я рассказал парням, что мы будем сейчас делать, и расставил их по местам, а сам подошел к радиостанции…
- Назад!!! Все назад!!! – истошно кричал я в микрофон, делая короткие очереди из автомата в воздух, а парни тем временем тоже стреляли в воздух, создавая видимость боя. - Они здесь!!! Черт!!! Все наз… - и тут, я дал короткую очередь по радиостанции. Пока парни собирали оружие и боеприпасы, я осматривал палатки. Мне повезло, в одной из них стоял стол, а на нем лежала нормальная карта…
Я повел свою группу обратно на плато по небольшой дуге, справедливо предполагая, что наемники кинутся обратно на базу кротчайшим путем. Так или иначе, но мы с ними не встретились. Добрались до плато уже ночью. Я свистнул два раза, как было условлено с Джулией, а она просто крикнула: “Идите!” У меня, как скала с плеч упала, когда мы собрались снова все вместе, и я осознал, что мы проделали весь этот кордебалет без потерь… Пора было вызывать эвакуацию. Я взял в руки спутниковый телефон и отошел в сторонку… После всех формальностей, оператор соединила меня с Джеком Голдсмитом.
- Патрик, мы уже почти списали тебя…, - сказал он.
- Не дождетесь! – парировал я.
- Патрик, где ты? – спросил Джек.
- Я на плато в районе Красного ручья, квадрат W63DS47. Со мной девятнадцать человек, все, что были на объекте. Прошу эвакуацию, - сказал я устало.
- Это хорошо! Это очень хорошо! Дай мне время до утра и никуда не уходите! - сказал Джек и дал отбой.
Я сообщил всем отличную новость и на чистом инстинкте спустился вниз и поставил растяжки. Когда я вернулся – уже горел костёр, на нем уже что-то варилось. Джулия, как всегда, хлопотала вокруг. Часть парней спала, прислонившись к камням - часть тупо смотрела на огонь. Девчонки о чем-то щебетали, а часть тоже спала. Через какое-то время все, кто хотел – поели. Уже забрезжил рассвет, когда внизу прогремел взрыв…
- Мое имя Патрик Мосс. Этот номер и пароль доступа передал мне Майкл Родригес. Сам  он погиб, помогая мне. Веду бой с превосходящими силами противника. Со мной девятнадцать гражданских.  Четверо раненых,  один тяжело. Боеприпасы на исходе. Прошу огневой поддержки и немедленной эвакуации! – прокричал я в телефон.
- Помощь уже идет. Не выключайте телефон – пусть он служит маяком! – был ответ.
Получив пулю в плечо и продолжая вести бой, я уже думал, что нам не выбраться из этой передряги… Два «Ф-16» появились из ниоткуда и нанесли ракетный удар по наемникам. Затем развернулись и ударили снова… Минут через сорок пять пришли три вертолета со спецназом. Они заняли периметр, а вертушки забрали всех парней и девчонок. Я улетел следующим рейсом, вместе со спецназом…
…
Джека Голдсмита арестовала служба внутренней безопасности. Там было громкое расследование потом. Была раскрыта вся сеть поставок человеческих органов. Она работала под прикрытием “Новой надежды” – крупнейшего поставщика донорских  органов в мире. Отчасти, мне было даже жаль Джека – это его деньги были в самолете, и это он сдал меня. Он очень любил свою жену - Сару, а у нее было все очень плохо с легкими. Я был у них в гостях на пятидесятилетии совместной жизни, пару лет назад. Сары не стало четыре дня назад, не дождалась…. Тело Майкла Родригеса нашли, перевезли в США и похоронили с воинскими почестями. Поправлюсь – съезжу навестить его. Меня наградили медалью.  И только Джулия, придя ко мне в госпиталь, просто сказала:
 - Спасибо за все…