Ликуйте, демоны, ликуйте...

В апреле месяце Хулио вернулся в бунгало (старожка).
Его ещё не отпускали наивные мысли о создании бессмертного романа. Он обклеил стену альбомными листами, где крупными буквами выводил названия глав, по мере их написания. Редкий гость должен был сразу понимать, что попал не абы куда, а не иначе, как в самую натуральную творческую мастерскую.
Вдохновение, однако, отсутствовало, посему процесс сочинения был похож на мучительную пытку и пытливую муку.

Миновал месяц.
Хулио читал рассказы великого писателя Чехова.
Затем готовил ужин.
За сим трапезничал и читал «Жизнь Боль».
Не мог понять, что получилось сырее: картошка или эта лютая писанина?
"Пора признать – писатель из меня такой же, как и кулинар. Перспективный? Нет. Бездарный!"

Середина мая, а погода стояла севчинская: серая беспросветная пелена, осадки.
Стёкла в такую погоду не моют, что урезает чаевой доход на одну треть.
Хулио, однако,  умудрился помыть машину. Чаевых, правда, не получил, а ещё сам и доплатил 280 рублей за перелив. Аллилуйя.
Вскоре на колонки вышла старшая смены Феруза. Полтора метра суровости. Азиатские глаза сузились до неприличных размеров от ярости и гнева.
- Шумильен! Хазбулатов! Дневная смена оставила алтимэйта 44%, а вы уронили до 33! Как хотите, поднимайте, падлы! В противном случае будете писать объяснительные!
Хулио задумался:
"Почему? Почему одним дано ронять запад, а другим алтимэйт?"
Шамиль (коллега по цеху), в свою очередь, за словом в карман не полез и тут же попытался объясниться в стихотворной форме (Шамиль - поэт андеграунда):
«Могу изложить только такое объяснение:
Клиенты относятся к алтимэйту с опасением.
Да, кто-то трясется из-за каких-то копеек,
А для других присадки - это как яд змея.
Предлагаешь алтимейт, в ответ видишь взгляд зверя,
Рассказываешь про преимущества, отвечают: б***ь, верю!
Но залей-ка ты мне всё равно обычный,
Это у них какой-то сложившийся обычай…»
- Хазбулатов, ты по-русски можешь говорить? Достал со своим рэпом! - ворчала Феруза.
Настроение чуточку поднялось. Шамиль ушёл обедать, а Хулио продолжил ронять Алтимэйт в одиночку.
Вообще работа приняла рутинный характер. Азарт ушёл, обнажив нервы.

Первого июня Хулио приступил к решительным действиям. Отнёс телевизор из бунгало обратно в хозблок Робинсонов. Зашёл в дом, отдал Диане смартфон.
- Ты говорила, что для учёбы нужен интернет, держи.
За жестом доброй воли, за душевным порывом благодетеля скрывался голый расчёт (одно другому не мешает). Вычитав в какой-то научной книжонке, что мозг человека настроен на получение пожизненного удовольствия, Хулио сделал ставку на спартанские условия. Книжки и «перо» - единственный источник развлечений. И, стоит признать, всё шло по плану. Двенадцатую главу «Жизни Боли» писатель сочинил за день. Правда, перечитав роман сначала, пришёл в отчаяние от той посредственности, что получалась. Однако духом не пал, и недели за две проделал работу над ошибками. Результатом, в целом, остался доволен. Но, далее последовала волна разочарований. Хулио скинул первые шесть глав нескольким десяткам товарищей в социальной сети, ожидая ответа на вопрос: как прослеживается динамика. Человек пять сочли за долг покритиковать в дилетантстве, остальные и вовсе оставили без внимания.
А дальше начался ступор. Тринадцатая глава (этакая зараза) никак не хотела писаться. Тупик. Фрустрация. Творческая импотенция.
Постепенно мысли о романе посещали всё реже, и тогда Хулио решился на отчаянный шаг – опубликовал все двенадцать глав на специальном портале.
Па-БАМ.
Однако…
Резонанса не случилось.
Мир не пошатнулся.
Дмитрий Сергеевич, исполняющий роль главного критика, был беспощаден:
- Написано хорошо, вроде и придраться не к чему. Но, читать это нестерпимо скучно и нудно. Словом – пытка. Пиши, лучше, про заправку…
Окончательно добил и исполнил роль палача граф Орлов:
- Несмотря на то, что я фигурирую, как один из центральных персонажей, меня это ни разу не тронуло. Я не смог это осилить. Редкостная дрянь…

Тем временем Дмитрий Сергеевич прибрал к рукам подаренный супруге телефон, оснащённый относительно неплохой видеокамерой. Возомнив себя творцом, записался в местные Тарантино. Задействовав спиногрызов, как актёрскую труппу, снял короткометражный фильм на военную тематику. Эксклюзивный зритель (два с половиной человека) высоко оценил работу многодетного режиссёра. Воображение разыгралось не на шутку, и Дмитрий Сергеевич всерьёз задумался занять доселе свободную нишу - нишу отечественного хоррора (мало человеку ужасов-то по жизни). Всё бы ничего, но Дмитрий Сергеевич в главной роли своей дебютной жанровой картины, визитной, так сказать, карточки, за неимением выбора видел никого иного, как непризнанного литератора.
Крайне скептически Хулио воспринял новости подобного рода деятельности.
- Боюсь, у меня нет на это времени. Между прочим, делом занят, чего и тебе советую – дом, который год ждёт завершения ремонта, это, по-моему, приоритетней, - с сопутствующим выражением лица поучал Хулио. Упрёки, как всегда, прошли мимо, и Дмитрий Сергеевич не упускал случая убедить писателя сменить на время ремесло.

Когда Хулио осознал, что не обладает достаточным опытом для создания масштабного произведения, «Жизнь Боль» была убрана в дальний ящик стола (для лучших времён). Стена снова оголилась, листы отправились в печку.
Лишившись цели, потеряв ориентир, Хулио стал поддаваться апатии. Безразличие владело настроением. А два раза вообще почувствовал алкогольную ломку. То состояние, когда никакие разумные доводы не имели власти и лишь сила воли, которой он никогда не обладал, помогла не сорваться. Парадокс, как и вся чёртова жизнь…

Слушая слова Дмитрия Сергеевича о том, какую интересную картину он задумал создать, Хулио решил снять свой собственный фильм. Ну, как фильм? Так, зарисовку, короткий метр на тему затворничества. Идея увлекла, и Хулио приступил к реализации. Взял на себя функции режиссёра-постановщика и исполнителя главной роли. Единственной роли... В операторы пригласил Савву. И не прогадал. Парень схватывал на лету. А вот с монтажёром вышел просчёт. Дмитрий Сергеевич подкачал…  Проигнорировав рекомендации Хулио касательного размеренного темпа и серьёзного музыкального тона, Дмитрий Сергеевич, шутки ради, вставляет провокационную песню, недвусмысленно намекающую о нетрадиционной сексуальной ориентации.
Сначала Хулио удовлетворил многодетного отца реакцией – был крайне возмущён. Однако после заметил, что песня весьма органично легла на видеоряд и, наплевав на обвинения в эпатаже, оставил  всё как есть.
Василий Сергеевич, как не последний человек киноиндустрии, дебютную картину Хулио не оценил, бранился и плевался. 

Михуил, меж тем, ощенился. Звучит некорректно, но кто ж знал, что рыжий красавец окажется сукой. Жизнь вообще штука непредсказуемая.

С приходом осени Хулио решил, что надо в этой жизни что-то менять. Кардинально. Задался вопросом - чего он хочет? Ответ был очевиден и тогда созрел план - скопить капитал. До нового года. За сим оставить навсегда столицу и вернуться на историческую. Как минимум полгода не нуждаться в работе, чтобы полностью отдаться творчеству. Им двигали идеи во имя искусства. Сомнительного, но всё же искусства.
В продуктовом Хулио покупал только необходимое. Экономил на развлечениях. На предложения коллег совместно отдохнуть отвечал категоричным отказом. Во имя искусства…

Удар под дых нанесла неудачная сдача крови.
- Клетки не восстановились. Сдавать нечего. Жри говядину и приходи через два месяца. А прежде: результаты анализов, флюро и справку инфекциониста. Давай.
Настроение Хулио решил поднять шопингом – не получилось копить, будем тратить.
Пару покупок только разогрели аппетит. Голод потребления требовал новых жертв.
"А не пуститься ли мне во все тяжкие? Не кутнуть ли по-взрослому: азартные игры, импортный алкоголь, экзотические девушки…"
Не без труда Хулио поборол порыв, успокоил демонов.

Судьба на милость, однако, не шла, а ударом ноги с разворота (упражнялась, падла) положила на лопатки. 66 рублей экономии по дороге на работу сыграли злую шутку. Сползая с платформы, Хулио неудачно выгнул руку: сустав повело, связки рвутся, планы рушатся. Результат – вывих плеча. Седьмой в истории.
Хулио попытался было самостоятельно поправить организм, но, разумеется, у него ничего не вышло.
- Блин, вот это уже неприятно.
Скорая, новокаин, больничный.
Чтобы не быть загипсованным, Хулио схитрил, сказал, что дома есть специальный бандаж. И ведь даже не соврал, просто не уточнил, в каком именно доме.

Имея в расположении до следующего приёма неделю времени, Хулио решил смотаться в Северодвинск. Этим же числом. Билеты на поезд остались только на верхние места, посему пришлось разориться на самолёт.
В аэропорту встретил отец, и уже через час Хулио наслаждался уютом домашнего очага. А через пару дней - со скорбью сообщаю - не устоял перед соблазном и накидался в компании старых друзей. Демоны ликуют, драматург плачет.

На приёме:
- Вариантов нет. Пока молодой и красивый, надо оперировать. Вот направление на томографию, посмотрим, насколько всё плохо.
После Хулио сразу отправился по направлению, разорился на МРТ.
Деньги на исходе. Дрова тоже. Меж тем приближается зима. Проводить её в бунгало желание напрочь отсутствовало, опыт имелся, увольте.
Пораскинув мозгами, Хулио придумал новый план – снять квартиру.
Поехал с утра в Чехов. Зашёл в банк. Как только вышел, сразу пустился во все тяжкие, в классический кутёж: азартные игры, импортный алкоголь, экзотические девушки. Ликуйте, демоны!

Поправляя здоровье, Хулио смотрел фильм «В погоне за счастьем».
Воодушевлённый, достал свои красные беговые кроссы (убранные до следующего сезона):
- Завтра! Завтра же пойду бегать…
В вк приходит оповещение, где говорится, что Айше исполнился 21 год.
Что? Ху из ит Айша?
Вульгарная татарка недурной внешности. Фанатка ЦСКА. Коллега с Любимой работы.
Хулио поздравил с праздником и позвал в гости, предупредив, что дважды не приглашает. Айша ответила:
- Сегодня не получится. Приеду завтра.
Слова не брошены на ветер. Несмотря на дискомфорт в плече, Хулио пробегает километров 7-8. Айше велит не приезжать.

«Привет! Третьего буду в Москве!» – приходит сообщение от бывшего преподавателя русского и литературы.
- Какими судьбами? - поинтересовался Хулио.
- Бизнес-вечеринка с иностранцами.
- Мм. Было бы неплохо встретиться…
- Я о том же.
Третьего числа ноября месяца Хулио пришёл на обозначенный адрес.
- Приивеет! – с лёгким западным акцентом встречает бывший педагог. – Ого, какой взрослый!
- Росту потихонечку…
За обедом в кафе после общения на тему быта и культуры Европы и Америки, вспоминаются студенческие годы.
- Ну и засранцы же вы были! А какие тупые – просто жесть!
- Тупые?
- Ага! Нас заставляли ставить вам тройки за экзамены, хотя по факту – колы, не больше.
- Вот она, прелесть российского образования.
- Да уж. А ты, зачем произведения свои удаляешь? Хотела почитать…
- Нечего там читать. Лютая посредственность.
- А тебе гением обязательно надо быть?
- Хотелось бы…
- Гм. Запоминай – искусство принадлежит народу.
Вечером того дня Хулио восстановил свои опусы, за исключением графоманского памфлета про тридцатилетнего девственника Валерку Кулакова – эта дичь не прошла проверку временем.

Медербек – этот великий художник (без капли сарказма), мастер и просто золотой души человек подогрел Хулио билетом на футбольный матч ЦСКА-Рома. Айша предложила пойти вместе, а прежде посидеть в кафе. Хулио не смог ей отказать. За распитием разливного шло обсуждение рабочих сплетен.
- А что вы, заправщики, говорите про меня? – спросила Айша.
- Точно хочешь это знать?
- Точно.
- Давай я лучше тебе, потом на ушко шепну? – слился Хулио, озираясь по сторонам.
«Я хочу убить тебя, я хочу влюбить тебя, я хочу убить тебя», - сладкий голос Фараона, сидя в вагоне метро, слушал Хулио и Айша. По-товарищески поделился одним наушником, впуская тем самым девушку на личную территорию, и было в этом что-то интимное и созидающее. Айша положила голову на травмированное плечо, однако больно не было, было приятно. Правда, совсем скоро забурлил мочевой пузырь, вызывая дискомфорт и отгоняя романтическое настроение.
За матчем Хулио узнал много полезной информации, касающейся игроков ЦСКА: кто благочестивый мусульманин, у кого жена - накачанная ботексом дура и проч.
Проиграли.
- Что будешь дома делать? – спросила на обратном пути Айша.
- Пить с горя джин со спрайтом.
- О, я к тебе!
- Поехали… но тебя не смущает тот факт, что тебе с утра на работу? Дорога не близкая, придётся рано вставать.
- Я тебя умоляю, какие мои годы…
- Действительно.
- Погоди, получается, что я напрашиваюсь. Нет, не поеду.
- Чё? Считай я тебя пригласил.
- Неа, не считается.
Хулио внимательно посмотрел на Айшу и решил, что она просто набивает себе цену. Однако, выйдя из метро, девушка не была расположена к продолжению и, поблагодарив за прекрасный вечер, распрощалась мужским рукопожатием.
Домой Хулио прибыл в третьем часу ночи. Навёл коктейль и за его распитием стал смотреть фотокарточки Айши.
«Любовь ли это? Или банальное плотское влечение, приправленное годами одиночества?»

Все книжки, приобретённые за последний год, ушли на растопку. Экстремальные условия быта (воду на зиму в бунгало отключили, а у Робинсонов пересох колодец, что не давало возможности помыться), патриотический рабочий график (осталось пять заправщиков из десяти), шаловливое настроение одной особы, мрази-клиенты и прочие несчастья (смерть сторожевой псины, двух котят) привели к синей грусти. Все планы Хулио терпели крах...
С утра пораньше явился Дмитрий Сергеевич.
- Дай зажигалку (вечно ему что-то надо!). Чего глаза стеклянные? Бухаешь что ли?
- Так, сонная доза.
- Смотри, по накатанной идёшь. На работе не дай Бог смешение сделаешь, попадёшь.
- Благодарю за заботу.
Вечером Хулио шёл на станцию лесом, свернул не там и заблудился.
"Чего это я?"
Белый Крузак припарковался у колонки Хулио.
- Добрый вечер!
- Девяносто второй полный бак.
"Машина крутая, а заливает самое дешёвое топливо, по любому жлоб!", – подумал Хулио. Более ста литров вместил в себя бак. Клиент вышел хмурый:
- Я какой бензин просил?
- Второй.
- Какой второй?! Всегда пятым заправляюсь!
- Второй полный просили, - стоял на своём Хулио.
- Ты со мной ещё спорить будешь? Долбоёб б***ь!
Разумеется, за такие разговоры нужно немедля пробивать в голову! Не-ме-для! Хулио, однако, молча проглотил. За сим подал на расчёт.

 
   
 


Рецензии