Майский вечер

Полдень. В  лесу  солнечно и  тихо- тихо. Отцвела  осина,  стала  ронять свои
серёжки-пора  идти  за  сморчками и строчками - первыми  грибами.
Лес  только-только  начинал  одеваться  молодой   листвой.  Постепенно
пробивалась  зелёная  острая  травка, которая  всё  больше  забирала,
грязно-  жёлтые  плешины  прошлогодних  листьев.
Справа  в  березняке, текла  уже  спокойно речка  Пекша, от  неё  тянуло
сыростью  и  прохладой.
Слышно  было,  как  в  омуте  плещется   мелкая  рыбёшка.  Дикие  утки
вразнобой, пролетели  к  заводи. На  ветках  распустившейся  берёзы
болтали  тараторки-сороки. Берег  речной обрамляли густые  ивняки,
за ивняками  приглядывали  ольхи.  У  самого  леса,  в  речной  заводи,
уже  квакали лягушки.
Вечерело.  Тишину  наполнял  звон  первых  комаров. Солнце  было  совсем
низко. Его  оранжево-красный  диск,  приобретал  более  красный  оттенок,
опускаясь  к зубчатой  кромке  ельника,  отделяющего  гладь  речной  заводи
от  опушки.
На  небе  уже  проступали  краски  вечерней  зари. Берег  речной  как  бы
отодвигался от опушки. А  над  опушкой разгоралась  закатное зарево.
На  кустах  и  на  молодой  травке лежал  мягкий алый свет.
В  омуте светилось, колыхалось  отражённое  закатное  солнце. Край
небес  горел алым-алым  светом. Летящие  над  головой  облака  тоже
светились- на них  лежал розовый отблеск зари. И  чем дальше, чем
глубже  они  уходили,  за  горизонт, тем  шире  распространялась  по
небу  закатное  сияние
И  всё  вокруг  сделалось  розовым. И  на стволах  сосен, и  на  стволах
прибрежных  берёз,  на  их   нежных листьях  лежал  розовый  отсвет
Падала на шелковистую  травку мелким  бисером  вечерняя  роса. Сгущались
сумерки .  И  от речки  Пекши шёл  реденький  туман.
Как  крепко, душисто  запахли  лесные  ландыши. Опушка  стала  похожа
на  сосуд  с тёмным горлышком.
В  русле  тихо,  осторожно,  точно  боясь  нарушить  лесную  тишь,  журчала
вода  на перекате.  От  деревьев  тянулись тени кружевные  и  ложились
на  заводь. В  сумерках  неясно  обрисовывались  дальние  углы  омута
и  контуры  береговых  сосен.
В кустах  что-то  затрещало, метнулась  огромная  тень.  Лось  Несколько
секунд ещё  было  слышно как  рогач  ломился  сквозь  кусты,  а  потом
шум  стих.
Серый  заяц  ошалело вскочил  из-за ельника,  метнулся  к берегу  и  замер
на  фоне тускнеющих ольх .  Заяц  в густеющих сумерках  казался  почти
голубым. Было ещё видно,  как  шевелится  его  шерсть  на  спине  и
вздрагивают  обвисшие  уши.
Майский вечер  наполнялся  звуками: у  речной  воды  гулко  послышался
покрик трясогузки.
Чи-тинь-тинь-зинь -   с  определённым  интервалом в березняке  насвистывала пеночка
  В  береговом  ольховнике  щедро  рассыпал трели  зяблик. Где-то  в  поднебесье  жалобно крикнул канюк.
Сумерки  между  тем  синели, сгущались, последние  блики  заката  гасли
на   молодой  листве. В  тёмном  небе  тускло,  замерцали  звёзды. С  земли
поднималась  еле уловимая  дымка  испарины. Молодая  кукушка  звенела
часто в  чащобе.
Сквозь серые  разводы облаков, проглянул серебряный лик  луны. Речка
Пекша задымилась  густым белесым  туманом, опушка  леса, словно
поседела  от  лунного света,  засеребрились  береговые  ивы.
Ночная  темень обволакивала  всё  вокруг.
Речная вода,  в  омуте  стала  тяжёлой, как загустевшая  нефть. Дважды пролетели   утки  к  заводи. И  каждый  раз  отворачивали в  сторону.
Неторопливая  речка Пекша  спокойно  несла  свои воды  на  юго-
восток.
Таинственная тишина завораживала. Было уже  темно,  небо  слилось
с  землёй  и  лесом.  Ни  шороха,  ни  дуновенья  ветерка. Звёзды  ярче
мерцали  на  тёмном бархате  небосвода.
Наступила первая тёплая  ночь.