Ашинская история

Как возникает любовь? Иногда с первого взгляда, иногда после многолетней дружбы, взаимной симпатии. Но часто бывает, что возникает чувство, которое и любовью еще не назовешь, но и явно не равнодушие. Я это сравниваю с внутриутробным развитием ребенка, что-то зародилось, но еще не проявилось,  не выросло, не расцвело…
Такая ситуация была и у меня, она долго тревожила своей непонятностью, неопределенностью. Прислушивалась к себе, вроде бы и что-то зацепило, тянет, а с другой стороны, открываться не готова, полного принятия нет, стоит защитная стена.
Это случилось на летней трудовой практике в детском пионерлагере, как когда-то они назывались. Меня и еще двоих моих подруг, с которыми вместе жила в комнате, направили вожатыми в г.Ашу: сеять разумное, доброе, вечное.
Нам всем по девятнадцать, закончили второй курс института культуры, библиотекари. Я только что нырнула в омут первых отношений, довольно странных и противоречивых, из которых  хотела выбраться, пока не погрязла сильно глубоко. Все это неправильно и без будущего, стоит одно большое НЕЛЬЗЯ, которое мне не преодолеть.
Лагерь в горной части области, в каком-то ущелье  между гор, первый раз были в тех краях. Красивейшие  места. Когда ехали на поезде, затем в автобусе, думали, куда же нас занесло? Ехали с предвкушением новизны, приключений, какой-то другой жизни. Мои подруги, не скажу, что красавицы, но милые, умные девчонки из обычных семей. У Лены только мама, всю жизнь проработала швеей на фабрике в Златоусте, Оля –  из сельской глубинки Курганской области. Глубокие, поэтичные, несовременные, очень неуверенные в себе. Да и я была такой же, может чуть-чуть посмелее и согретая восхищением любимого человека. 
Как только вышли из автобуса, подъехав к лагерю, нас встретила группа молодежи, наши будущие «соратники» в деле воспитания детей. Не успела спуститься со ступенек автобуса, как мою большую дорожную сумку подхватил высокий спортивный парень. Представился Виталием и почти сразу, не  спрашивая, заявил:
-  Я буду за тобой ухаживать.
Интересненькое дело, крутое начало, а мое мнение никого не интересует?
Ладно, потом разберемся, помощь мне действительно требовалась. Показал, где будем размещаться, где столовая, познакомил с моей воспитательницей – Наташей, года на три старше меня, молодой педагог. Мы с ней сдружились.
Не скажу, что у моих подруг сложилось все также. Нам достались разные отряды, у меня самые маленькие, девчонки 6-8 лет. Летний домик, человек двадцать подопечных, моя кровать в одном общем зале с детьми,  у воспитательницы отдельный закуток.
 С детьми отношения сложились поначалу очень хорошие, правда потом, видя мою мягкость, детки стали «садиться на шею», перестали слушаться. Пришлось закручивать гайки: требовать, настаивать на своем, ограничивать в чем-то. Пусть не сразу, но я с ними справилась.
У Ольги была мальчишечья младшая группа, она там атаманила. Была своей, ей в ней что-то прямое, дерзкое, резкое. В детстве в свое время больше дружила с мальчишками, нет в ней жеманства, девчачьего сюсюканья, склонности к тряпочкам, побрякушкам… Лене достался отряд девочек постарше.
Лагерь нас развел, у всех свои заботы-хлопоты. А у моих подруг добавился и личный интерес, им обоим понравился Виталий. Только Ольга на меня за это дулась и почти не разговаривала, а Лена постоянно была рядом и ходила за нами хвостиком.
Влюбиться было не сложно. Он действительно яркий парень, выделялся среди всех не только физической силой и атлетичным сложением, но и независимым умом, смелостью, прямотой, а еще некоторой романтичностью. Замечательно играл и пел на гитаре, умело рассказывал анекдоты, был центром в молодежной компании. Все крутилось возле него, заводила все начинаний, шуточных розыгрышей, дружеских застолий и посиделок.
Внешность вроде бы обычная,  светлые, слегка вьющиеся волосы, очки, которые добавляли интеллигентности, голубые глаза, волевой подбородок. Сочетание силы внешней и внутренней, и вместе с тем тонкости, лиричности. Работал на заводе, после армии. Служил в Сибири, в каких-то особо секретных войсках.  Конечно, не распространялся, подписку о неразглашении подписывал. Только обмолвился: нас учили профессионально убивать. Навыки армейские часто проявлялись: для него нет закрытых дверей, окон, двигается по лесу бесшумно, возникает ниоткуда, исчезает в никуда. Он меня этим  даже шутя пугал. В лагере отвечал за физподготовку.
Виталий действительно за мной красиво ухаживал, не требуя ничего взамен. В столовой, где были постоянные очереди,  приносил мне мою порцию, с утра на тумбочке всегда ждал свежий букетик полевых цветов, помогал справляться с детьми. Даже пытался заправлять мою постель, когда я с малышней убегала на зарядку. А вот это я демонстративно пресекла: «Не надо никогда этого делать!» И тут же переправила по-своему. Еще чего, это моя постель, почти интимная вещь. В лагере вообще у меня был бзик, нужно, чтобы кровать была заправлена идеально, с ровными-ровными углами. Я же показываю пример детям. А он заправил неаккуратно.
Как-то ночью, когда всех мазали зубной пастой, проснулась и я с белыми отметинками на лице. Сперва мы, конечно, других помазали, а под утро ушли спать. Видимо он решил и меня покрасить. Я только чувствовала, как будто кто-то травинкой по лицу водит. Сквозь сон чувствовала, что он рядом и смотрит на меня. Но сил глаза открыть не было. Мы спали по два-три часа за ночь. Этот месяц я еле выдержала, днем хоть спички вставляй.
 Вечерами, когда мы укладывали детей, начиналось наше молодежное время. После одиннадцати вечера собирались на веранде одного из корпусов, слушали музыку, играли на гитаре, пели, прикалывались, смеялись. Вроде бы и не пили, этого не было. Не помню. Я, по крайней мере, точно, Виталий тоже. Он меня от себя не отпускал, оберегал, поддерживал, взял под свое крыло. Так как были в той компании  новенькие, особенно не выделялись, больше слушали. А ребята и девчонки были разные, но все между собой знакомые, кто парами, кто как. Местные девчонки красивые, хорошо одетые, раскованные. Контраст чувствовался. Мы вроде как и городские, из областного центра, а такие зажатые.
 После общих посиделок гуляли по лесу, взявшись за руки, как школьники. Говорил больше он, а  я почему-то не могла. На меня такая молчанка напала, как будто язык проглотила,  прям русалочка немая. И не потому, что нечего сказать, скорее  наоборот, но язык не поворачивался.  Он был слишком хорош, слишком ярок и энергичен. И притягателен физически. А вот это ощутила впервые и …испугалась. Меня к нему тянет как магнитом, а его запах просто сводит с ума. Я не взяла теплой одежды, вроде как лето, а ночью в горах холодно. Я там все время мерзла. Виталий отдал мне на время  свой теплый свитер из натуральной шерсти, что вязала мама. И он был так пропитан его специфичным запахом, что меня просто дурманил. Я ложила его на подушку и спала так. С тех пор поняла: нет лучшего парфюма,  чем запах мужчины, который нравится.
С одной стороны  он очень притягивает, а с другой – боюсь, я рядом как не я. Слишком яркий, ослепляет, а я как тень, бледная моль. Овен по гороскопу, очень много энергии. Оттого, что мозги в тумане, ляпаю такие глупости, что самой смешно, поэтому и помалкивала, чтобы не усугублять. Легкости не было,  трудно, непонятно, противоречиво.
Было много пикантных ситуаций: ночные прогулки, молодые,  друг другу нравимся. Поцеловаться  очень хотелось, но все откладывала на потом. Что-то напрягало. Он чувствовал и не настаивал, стояла невидимая стена. Или я  в тот момент была в других отношениях и просто не могла по-другому.  Думаю, что он это все видел, а я была благодарна, что он такой терпеливый  и выдержанный. Он был рядом, но мы  не были парой. Я просто позволяла о себе заботиться. Как он потом писал: «наша дружба была не постельной».
В середине смены мне дали выходной, Виталий предложил поехать к нему в город. Я согласилась, от лагеря и детей надо было отдохнуть. Поехали вечером на одном велосипеде, я на рамке, километров двадцать. Ох, это и мука, бедная моя попа, каждая кочка прочувствована пятой точкой. Но зато в окружении крепких рук, очень близко, дыхание на щеке. То в гору, то с горочки. Крутить колеса, особенно в гору, было не легко. Эх, романтика молодости.  Кое - как доехали, почти стемнело.
Он жил с матерью и младшей сестрой в двухкомнатной хрущевке. Отец не так давно умер, был уважаемым человеком на металлургическом заводе. Матери дома не было, куда-то уехала. Нас встретила сестра. Красивая яркая брюнетка, тоже заводная и энергичная. Умело накрашена, хорошо одета. И опять я почувствовала противопоставление себе: я другая. В то лето  пыталась отрастить волосы, поэтому была  такая растрепа, волосы не укладывались, да и некогда, днем дети, ночью - прогулки,  очень скромно одета, косметикой не пользуюсь. Когда сама себе не нравишься – тяжелый случай. Может, все было и не так, но я себе так внушила и чувствовала себя препаршиво.
          Мы втроем  пошли на городскую дискотеку. Их там все знают, громко привествуют: «Ура, Виталя приехал!» Местные звезды. Меня все  с любопытством разглядывали, девушки с ревностным вниманием. Виталий ни на минуту не отпускал меня из виду, крепко держал за руку. Хорошо, что недолго.
           Мне постелили в третьей комнате без окон. А я сразу не поняла, где это, переспросить постеснялась. Выхожу из душа, комичная ситуация. Уже  свет выключен. В одной комнате в зале сестра на диване, в другой - спальне Виталий. А мне-то куда? К нему или к ней под бочок что ли? Шепотом у Виталия спрашиваю: «А я где сплю?». Он проводил, оказывается, у них кладовка переоборудована в мини-спальню. Смешно и глупо.
            Были длительные  ночные прогулки, качание на лодочках - качелях, потом, когда дети разъехались, сидели на матрасах по одним одеялом в пустой спальной комнате. Моменты, когда хотелось быть рядом, прикоснуться, но… страшно. И стена.  И я уворачивалась, делала вид, что не понимаю, отвлекала разговорами. Он это чувствовал. В последнюю ночь перед отъездом думала, вот теперь все, я себе разрешу проявить эмоции. Надо поговорить и все объяснить. Гуляли, гуляли, гуляли, но к нам Лена прицепилась и никак не отходила. А я, дура вежливая, понимаю, что она нам мешает, но уговариваю остаться. Ей бы уйти, она  все прекрасно понимала, но из вредности не уходила. Потом уже и рассвело,  очарование ночи прошло. И все.
Потом я об этом, конечно, очень пожалела. Как говорится, лучше сделать что-то и пожалеть об этом один раз, чем не сделать и жалеть об этом всю жизнь.
           Виталий уговаривал остаться еще на пару дней, приехать домой позже. Мне хотелось, но я была такая некрасивая, без прически, в простенькой походной одежде, уставшая, с кругами под глазами от недосыпания. Опять встреча с его блестящей красавицей сестрой, опять почувствовать явный проигрыш? Нет, не могу. Ох, уж эти комплексы и неуверенность.
          Противоречивые чувства, опять у меня все наперекосяк. Не попади я   в марте в ту пикантную ситуацию, сейчас бы влюбилась легко и естественно. Но тогда иначе поступить не могла. А вот к Виталию вроде  и что-то зародилось, но еще очень хрупкое и неопределенное.  Внимание льстило? Да, конечно. Его авторитет был высок и среди молодежи и среди руководства лагеря. Предложи он мне выйти за него замуж, согласилась бы,  не раздумывая. Эта мысль возникла буквально на второй день знакомства. Все могло бы быть.
          Потом он писал письма,  с осени до весны. Почерк неразборчив, письма довольно сухие, коротко о себе, но в каждом одно-два стихотворения. Вот они - то говорили  то, что хотел сказать. На них я и попалась. Моя романтичная душа поверила в эти лирические строки и затрепетала. Наивная.

Мы в дальней разлуке. Сейчас между нами
Узоры созвездий и посвист ветров,
Дороги с бегущими вдаль поездами,
Да скучная цепь телеграфных столбов.

Как будто бы чувствуя нашу разлуку,
Раскидистый тополь, вздохнув горячо,
К окну потянувшись, зеленую руку
По-дружески мне положил на плечо.

Душа хоть какой-нибудь весточки просит,
Мы ждем, загораемся каждой строкой.
Но вести не только в конвертах приносят,
Они к нам сквозь стены проходят порой.

Представь, что услышишь ты вести о том,
Что был я обманут в пути подлецом,
Что руку, как другу, врагу протянул,
А он меня в спину с откоса толкнул...

Все тело в ушибах, разбита губа...
Что делать? Превратна порою судьба!
И пусть тебе станет обидно, тревожно,
Но верить ты можешь. Такое - возможно!

А если вдруг весть, как метельная мгла,
Ворвется и скажет, словами глухими,
Что смерть недопетую песнь прервала
И черной каймой обвела мое имя.

Веселые губы сомкнулись навек...
Утрата, ее не понять, не измерить!
Нелепо! И все-таки можешь поверить:
Бессмертны лишь скалы, а я - человек!

Но если услышишь, что вешней порой
За новым, за призрачным счастьем в погоне
Я сердце своё не тебе, а другой
Взволнованно вдруг протянул на ладони,

Пусть слёзы не брызнут, не дрогнут ресницы,
Колючею стужей не стиснет беда!
Не верь! Вот такого не может случиться!
Ты слышишь? Такому не быть никогда!
_________________________________________

Я люблю тебя всю, а твой ласковый голос - отдельно,
Удивляясь неважным, но милым для нас мелочам.
Мы умели дружить и о чем-то совсем не постельном
Лежа рядом, часами с тобой говорить по ночам.
Это дружба не та, за которой  скрывают размолвку
Это самая первая, самая верная связь.
Это дружба - когда о руках, а порой  о губах забывают,
Чтоб о самом заветном всю ночь говорить, торопясь...

___________________________________
 Не за силу, не за качество
золотых твоих волос
сердце враз однажды начисто
от других оторвалось.

Я тебя запомнил докрепка,
ту, что много лет назад
без упрека и без окрика
заглянула мне в глаза.

Я люблю тебя, ту самую,—
все нежней и все тесней,—
что, назвавшись мне Галиною,
шла ветрами по весне.

Ту, что шла со мной и мучилась,
шла и радовалась дням
в те года, как лето вьючила
весь июль на плечи нам.

Нет, не сила и не качество
молодых твоих волос,
ты — всему была заказчица,
что в душе отозвалось.

        Несколько просто красивых стихотворений  о любви, но их подбор тоже говорил о многом.


Если любовь уходит, какое найти решенье?
Можно прибегнуть к доводам, спорить и убеждать,
Можно пойти на просьбы и даже на униженья,
Можно грозить расплатой, пробуя запугать.

Можно вспомнить былое, каждую светлую малость,
И, с болью твердя, как горько
в разлуке пройдут года,
Поколебать на время, может быть, вызвать жалость
И удержать на время. На время — не навсегда.

А можно, страха и боли даже не выдав взглядом,
Сказать: — Я люблю. Подумай. Радости не ломай.
— И если ответит отказом, не дрогнув,
принять, как надо,
Окна и двери — настежь! —Я не держу. Прощай!

Конечно, ужасно трудно, мучась, держаться твердо.
И все-таки, чтоб себя же не презирать потом,
Если любовь уходит — хоть вой, но останься гордым.
Живи и будь человеком, а не ползи ужом!

 ________________________________________

 О женщинах не спрашивай меня...
Да разве я скажу тебе об этом?
Как возникает таинство огня,
Безудержно наполненное светом.

Когда за вздох, за стон, за каждый вскрик
Всей жизнью платишь. Всей своей судьбой.
И в этот миг - ты целый материк.
Ты вся земля. И небо над тобой.

Какая мощь, какая в этом власть,
В том трепете, в той чистоте сближенья,
Когда рассудок переходит в страсть
И плоть уже не знает снисхожденья.

Когда уже ни ночи нет, ни дня,
И друг без друга быть невыносимо...
О женщинах не спрашивай меня,
Вслух эта тайна не произносима.
         


            Были и философские стихи о жизни, подборка чисто мужская. Какие-то переделывал под себя или писал только фрагмент.

Встречайте мужественно смерть.
Она нисколько не печальней,
Чем жизнь, в которой умереть
Обречены мы изначально.

Встречайте мужественно зло.
Оно добра не бесполезней.
Слабее тот, кому везло,
А кто боролся, тот железней.

Встречайте мужественно бой.
Он нам не более опасен,
Чем жизнь, любовь и шаг любой,
Который риском и прекрасен.

Встречайте мужественно жизнь.
Она ничуть не тяжелее
Небытия. Не верьте лжи,
Трусливой лжи, что жить больнее.

Встречайте мужественно жизнь!
__________________________________

Есть сладострастие тупиц
унизить тех, кто не тупица,
Но от себя не отступись
И усмехнись - пусть им не спится.

Когда в любые времена
Идет игра - орел и решка,
То наверху - та сторона,
Где отчеканена усмешка.

Страшней, чем даже мятежи,
Страшней ответного удара
Сознанье собственной нелжи,
Сознанье собственного дара.

И содрогнется душегуб,
Свое почувсвовав уродство,
Когда в углах разбитых губ
Мелькнет улыбка превосходства.

______________________________
Все принимай – обиду и усталость,
Не прекословь – дорога коротка,
И не считай, что было, что осталось,
Как не считают ветер иль река.

И не жалей ни радости, ни взгляда,
Что мимо нас, как искры от костра,
Душа жива – и большего не надо,
Душа жива – и вот она, награда:
Любви и жизни зрелая пора…

А в последнем звучала тема одиночества, беспроигрышный вариант в отношениях с девушками.

Арендуем ночные улицы,
На безлюдных бульварах маемся,
В подворотнях чужих сутулимся,
Про бездомность забыть стараемся.

Нам навстречу лишь тьма колючая
Да деревьев продрогших рапорты,
А квартиры благополучия
На замки и засовы заперты...

Не впускают дома притихшие
Наши призраки вороватые,
Перед Богом не согрешившие,
Перед людьми едва виноватые...

И пытаюсь, как все влюблённые
Приукрашивать настоящее:
Грею руки свои  холодные,
Мучу сердце своё пропащее...

            Единственное стихотворение свое, которое он написал об отце. Судя по  рассказам, семья была  дружная.  Жили в любви и согласии. Когда  хоронили отца, ползавода прошлась в траурном шествии. У Виталия трогательные отношения с матерью, а также доверительные и теплые с сестрой, он ее просто обожает, это чувствовалось во всем.

 Отец уходит первым,
 Таков закон земли
 И боли ток по нервам,
 Мол, не уберегли…
 Отец уходит первым
 В свой день,
 В свой час,
 В свой срок.
У изголовья встань же
Его корней росток.
Покрепче стисни зубы,
Нутро в кулак сожми,
И груз отцовской жизни
Весь на себя возьми.
Отец уходит первым
В свой день,
В свой миг,
В свой час.
Отец уходит первым,
Чтоб оставаться в нас.

               Правда, хорошая подборка стихов, которая выдает человека сильного, умного, страстного и тонкого. Или просто сложился такой выдуманный образ, который совпал с какими-то  моими идеализированными представлениями. Романтический книжный герой.
  Весной долго не было писем, а потом пришло одно - странное. Написал, что болен, у него лейкемия,   облучился в армии. Сколько впереди - не известно, и детей не будет. Попрощался.
            А вот здесь он не учел, что такое письмо не остудит, а наоборот, только ярче разожжет огонь. Жалость – это  же движущая сила любви. Надо помочь, любой ценой. Самопожертвование – это же в крови. Переживала, писала, готова была приехать. Казалось, что могла бы спасти или подарить хотя бы несколько лет счастья. А в ответ тишина. Так почти прошло лето.
В августе, проездом из Самары от сестры, вышла на станции г. Аша. Без усилий нашла нужный дом и улицу, хотя была  только один раз. С волнением поднялась на третий этаж, позвонила. Открыла мама.
- Добрый день! А Виталий дома? Я его знакомая, мы в лагере вместе работали.   Проездом тут у вас.
- Проходите-проходите. Я вас сейчас чаем угощу. Виталия нет, он уехал на пару дней. У него предсвадебные хлопоты.
- Да???
- Через неделю свадьба, девушка хорошая, наша местная.
          А вот это уже был удар по дых, по  женскому самолюбию. Неожиданный и очень болезненный.
         Кое-как, не выдав своих эмоций, не чувствуя вкуса, глотнула чаю и быстрей оттуда бежать, пока слезы не хлынули… Зачем было врать? Не проще ли сказать все прямо? Я этого не понимаю. Поверила, глупенькая, красивым словам.
        Приехала домой вся никакая. Видеть никого не хочу, говорить тоже. Мама все с расспросами приставала: «Что случилось?»  Но я с ней не откровенничала, зачем ей мои переживания. Ушла в глубокую депрессию.
         Год был очень тяжелым и трудным, в сплошной внутренней борьбе.   В это же время мне писал мой далекий друг, который вроде как родной и близкий, но этот путь перекрыт одним большим шлакбаумом, и светофор красным горит. Как бы душа не тянулась, рисковать здоровьем детей я не могу. А письма от него шли очень теплые и душевные, это он умеет.  Когда то в армии писал по просьбе друзей от их имени письма подругам. И Виталий – здесь зеленый свет, притягательный физически, интересный, настоящий, но какой-то слишком  ослепительный для меня. Наверное, со временем полюбить бы смогла. За тот год так устала от этих переживаний, выбора, который нужно было сделать.
            После поездки на себя стало просто наплевать, абсолютно все равно. Безразличие и апатия. Будь, что будет. Но как это часто бывает, вышла замуж за третьего, который, войдя в дружеское доверие, почти полтора года терпеливо ждал, когда же я разберусь со своими чувствами. А я хотела  только одного - покоя и больше никаких сердечных волнений. Что и получила.
          Эта история долго не выходила из головы, казалось, что это была неправда. Виталий так специально сказал, чтобы резко разорвать отношения. Как-то это на него не похоже, не вяжется. Часто снился во сне. Сидело занозой, а что же это все - таки было? Казалось, что вот здесь-то могла бы родиться и вырасти настоящая большая и светлая Любовь, о которой пишут в романах. Но, увы, пришлось сделать моральный аборт, причем на большом сроке. А это ни чуть не безболезненней, чем настоящий,  а много хуже. Внутренне равновесие восстанавливается тяжелее.
         Спустя десять лет взяла и написала письмо, на авось. Адрес был, вдруг передадут. Спросила, а как сложилась жизнь? Осталась какая-то недосказанность, которая не уходила и свербила внутри. На удивление, он ответил, коротко, как всегда. Все у него замечательно, хорошая жена и двое очаровательных детей,  тоже погодки: мальчик и девочка. Сказал такую  фразу: «Свою жену я слепил сам». И молодец. И хорошо, что я не его жена. Я не его Галатея. Ведь чувствовала это.
         В любом случает это опыт. Чему научилась? С той поры полюбила стихи, оказывается ими можно выражать свой внутренний мир, свои состояния. Совсем не обязательно писать самой, достаточно найти близкое себе, как будто сама написала. Поняла, как мы выбираем партнеров – по запаху. Причем эта информация считывается почти мгновенно. Когда трудно общаться, хочу, но не могу говорить – явный признак того, что в игру вступают природные силы, а у них свои правила. Хорошо, что такие встречи бывают очень редко.
         Все правильно, жизнь оказалась мудрее и сама расставила все по своим местам. Еще раз убеждаешься, как все предопределено. И понятие выбора настолько относительно. «Не бойтесь кого-то потерять. Вы не потеряете того, кто нужен вам по жизни. Теряются те, кто послан вам для опыта. Остаются те, кто послан вам судьбой". /Ф. Ницше