Гл. 7 Таксист

VII.  ТАКСИСТ

    Татьяна Дербенёва, очевидно предчувствуя «что-то неладное»  и каким-то особенным женским чутьём предвидя возможные негативные последствия затянувшейся, по сути, беспричинной разлуки с мужем, всё-таки выполнила своё обещание и приехала в Ленинград с детьми. 
За окном гулял апрель, а в душе Дербенёва от счастья уже бушевал май. «Как же, теперь всё станет на свои места», — думал он. 
С помощью своего бывшего сослуживца  и друга Александра Хомичева Дербенёв снял двухкомнатную квартиру на Новоизмайловском проспекте и с нетерпением ждал приезда своего семейства.
Квартира на четвёртом этаже старой «хрущёвки», располагавшейся в непосредственной близости от Дворца молодёжи, оказалась скромной, но меблированной, правда, за месячную аренду этой скромности Дербенёву пришлось выложить больше половины своего офицерского жалования, но это было сейчас не главным. Главным достижением Дербенёв считал «воссоединение» семьи. А чтобы прокормить  эту самую семью и выровнять финансовое положение, Александр взялся подрабатывать извозом пассажиров на своём «москвиче», что не очень нравилось супруге, поскольку работать приходилось вечерами после учёбы. Иногда, чаще всего по субботам, «смена» затягивалась до утра.
Как бы ни было тяжело физически, Дербенёв радовался душой: «Мы вместе, вы все вместе, и так будет всегда!» — убеждал он себя, снова и снова повторяя эти слова как молитву.
Благодаря «ночным сменам» финансовое положение Дербенёвых действительно улучшилось. Появились возможности на дополнительные расходы для детей и семьи, однако не выровнялись отношения в самой семье. Татьяна, лишённая привычного, сложившегося годами уклада жизни, где только она «центр вселенной»,  явно и, не скрывая особо, тяготилась жизнью в Ленинграде. Дербенёв, напротив, окрылённый присутствием семьи, изгалялся как мог. Откуда-то «из-под полы» доставал билеты на различные концерты и театральные представления, выискивал лучшие варианты посещения цирка и  музеев, множеством которых всегда радовал город на Неве.
Между тем, ни посещение культурных мероприятий в театрах и кино, ни общение с семьёй Хомичевых, дружба с которой длилась ещё со времён совместной службы на Б-224, к сожалению, не смогли сформировать некий баланс семейного счастья Дербенёвых, о котором всегда мечтал Александр. На этой почве случались частые размолвки, свидетелями которых, к сожалению, бывали и дети…
Однажды работая «в ночь», Дербенёв привёз клиента к гостинице «Звёздная», получив расчёт, собрался ехать дальше, но в окно машины постучал очередной клиент. Мужчина лет тридцати пяти был на хорошем взводе и таком же настроении, Дербенёв, неплохо заработавший к тому времени, совсем никуда не хотел ехать, тем более что  товарищ требовал поездку в Гатчину, а за окном час ночи. И только вручение оплаты «туда и обратно» плюс чаевые вызвали нездоровый аппетит Дербенёва, позволивший ему перешагнуть через самого себя. Ах, эта человеческая жадность, что она делает с людьми?
До Гатчины добрались благополучно. Клиент успел выспаться и, когда выходил из машины, был трезв почти как «стёклышко».
Усталость давала о себе знать, глаза Дербенёва смыкались сами собой. «Надо где-то передохнуть хотя бы пару часов», — подумал Александр, выходя из машины, что бы размять ноги. Сделав несколько кругов по Гатчине Дербенёв вдруг обнаружил, что приехал к дому Елены, стоянка для машин у дома оказалась наполовину свободной. «Вот здесь и заночую», — принял решение Александр, доставая термос с кофе.
Налив себе почти полную чашку ещё неостывшего напитка, Александр вскинул голову к окнам знакомой ему квартиры. Везде было темно, и только в окошке Елены мерцал какой-то огонёк. «Ночник горит или не спит?» — Александр отпил глоток кофе и непроизвольно нажал на клаксон.
Лучше бы он этого не делал…
Допив кофе и отодвинув как можно дальше кресло, Дербенёв расположился поспать, но в окно машины снова постучали. Подняв спинку кресла в вертикальное положение и собравшись смачно выругаться нецензурной бранью, Александр открыл окно. Возле машины, ёжась от холода, стояла его знакомая девушка…
— Здравствуй, Саша!
— Привет!
Сказать, что встреча была радостной, это не сказать ничего. Сказать, что часы, проведённые с Еленой в предрассветной тиши, принесли облегчение или внесли какую-то ясность в медленно, но верно складывавшийся любовный треугольник, это соврать себе назло, чтобы только не говорить правду.  Под самое утро уезжая из Гатчины, Дербенёв в сотый раз проклинал себя за то, что в определённый момент оказался в определённом месте.
Ночное общение с Еленой открыло  Александру то, чего он, зрелый мужчина, не замечал или не хотел замечать долгие годы. Семейная лодка, которую он, Дербенёв, с такими тяжёлыми усилиями строил всё это время, давно сбилась с курса и теперь, гонимая ветром судьбы, полным ходом неслась на рифы.
Но самым печальным открытием прошедшей ночи стало то, что виновником надвигающейся семейной катастрофы является только он – Дербенёв, неспособный отличить любовь от влюблённости, способность к самопожертвованию от корысти…