Дорожные записки. Часть 4

9 августа - день рождения писателя Зощенко. Он жил на улице Полевой в Сестрорецке, дом не сохранился. В его честь названа библиотека, рядом поставлен замечательный памятник. В мае рядом с ним я сфотографировал Ксену. Сейчас уже август 2014 года. Я возвращаюсь с Урала на Север.
Новая Ляля — это городок на реке Ляля. В нем есть Целюлозно-бумажный комбинат (ЦБК), который, в том числе, производит бумажные мешки. Соседка в вагоне, лет под 70, закончила Лесотехнический институт в Свердловске, но по профессии не работала, - уехала с Новой Ляли к брату в Таджикистан и вместе с ним с 1969 года строила Нурекскую ГЭС на Вакше, там познакомилась с Юрой, выпускников Таджикского университета, вышла замуж, завела детей.

- Мы там жили как в Раю, - сообщила она мне. - Когда везде было шаром покати, у нас все было, пожалуйста. Единственная проблема — жарко, но ничего, привыкли.
-В Ленинград переехали в 1981 году, устроились строить защитную от наводнений дамбу на Финском заливе. Начали в 1979 году, а завершили вот только,  уже в новом 21-м веке.. Одно время трудились на севере Карелии, недалеко от станции Чупа, на карьере, добывали полезные камни, в том числе гранит. Муж и сейчас трудится на песчаном для строительства карьере, в районе Приозерска.  В Питере жили на Гражданке, сейчас квартиру разменяли и взяли себе небольшую в Приморске. Сын и дочь, два внука, объехали почти всю Европу,  последний раз были в Венгрии.
 Ночью в Перми, подсела странная молодая пара. Свалили куда можно разные коробки и тележки, на которых они их доставили. Девушка утром встала, взяла моток тонких белых ниток и весь день молчком вязала кружевную скатерочку. Лицо старинное, благообразное, строгое, похоже воспитана в почитании к вере. Ее напарник весь день проспал и ночь пролежал. Протер глаза только на следующий день, пил жадно чай, как с похмелья, немного посидел и снова залез на верх. Поезд уже в  Питер пришел, а он  спускаться никак не хотел, не торопился собирать большой багаж, отнекивался, мол успеем.

По коридору туда-сюда носились шустрые девчонки. Одна из них, совершенно распущенная лет десяти, родителей и бабушку откровенно не слушалась и творила что хотела. Такая картина мне встречается в поездах уже который раз. Папа этой девочки сам еще по воспитанию мальчик с пальчик — ел постоянно конфеты, облизывая пальцы, стучал на компьютере текст, похоже лекцию на заказ, сдувая ее со старого конспекта. Нет строгости, воспитания поведения. Дети ведут себя, как будто они одни и им все дозволено. И проводники, на это безобразие, увы, внимание не обращают. Бедлам. А тут еще старая коробейница с пропитым лицом через каждые двадцать минут кричит:

- Чипцы, кириешки, пиво, холодная вода, мороженое. У нее такой отпугивающий вид, что не только покупать, но и смотреть на нее не хочется. Когда-то она была стройной, симпатичной женщиной, но испилась и измочалилась. Убрать бы ее куда подальше, но держат же.  Кому-то  это выгодно?
Отвлекался от всего этого как только мог. Помогала книга Веры Пановой «Спутники». Читал и перед глазами вставали герои фильма «На всю оставшуюся жизнь». Когда дочитал книгу, из послесловия узнал, что эта повесть явилась чуть ли не первой, вышедшей после войны (1946 год) и получила Сталинскую премию. На войну Вера Панова попала из Перми, журналисткой, готовила очерки о поездных санитарных поездах и вот написала замечательную вещь. Еще по  ее книге поставлен известный фильм «Сережа».

В Питере с сыном попили клюквенного сока и он посадил меня на 294 поезд Анапа-Мурманск. Пришлось тяжелый багаж тащить далеко в хвост, наш 6-й вагон оказался в числе последних.
Со мной в купе пассажирка из Кирова, возвращается домой в Мурманск со своей родины — со станции Свеча.
- Поезда там, как правило не останавливаются, - сообщила она мне. А если и задерживаются, то только на минуту. Вот и приходится добираться до Кирова, бывшего Хвалынска и Вятки.
Я вспомнил про «Мальчика из Уржума», про своих однополчан из вятских мест. Даже рассказал про Гену Мартюшева, ее земляка. Выяснилось, что Свечей место стало называться, потому что было такое на небе видение. Будто посмотрели, а перед глазами свеча и горит, так и назвали.
 
 В Мурманск попутчица прибыла к двоюродному брату, рыбаку, а до этого успела окончить строительное училище и проработать по распределению обязательные три года. На севере с 1979 года, строила город, нашла себе семью и квартиру, кстати на ул. Маклакова,  а в моем доме у нее оказались знакомые, выходцы с Вологды. Муж и дети у нее специалисты по электрической части.
Говорили про железную дорогу, про то, кто ее строил. Когда я вспомнил про военнопленных с германского фронта и приглашенных на стройку китайцев, она мне поведала, что многие из них были захоронены там, где в настоящее время стоит ДК им. Кирова, это ей свекровь рассказывала.

Соседи напротив — молодая пара.  На ту, что была в «Демидовском» поезде, не похожая. Эти точно пара, а не каждый по отдельности. Только есть одна проблема — у молодого человека болит зуб и раздуло левую щеку. Помогаем ему как можем — я достал свои обезболивающие лекарства, соседка с низу свои. Помогает, но только на час. Он парень стойкий, военный и лет ему около 30. Подружка его очень привлекательная женщина, открытая и разговорчивая. Сама она с карельской Сортавалы, получила музыкальное образование, а сейчас изучает психологию. Это ей нужно как воспитателю в детском саду. В 12 лет она выезжала с мамой в Финляндию на сбор клубники, была там и позже.
- Там хорошо, чисто аккуратно, - сказала она, - но выпивают тоже прилично. Вчера в Петербурге наблюдали этих иностранцев — ходят шатаются, - и показала зигзагу рукой.

 Женщины обсуждали свои дела, говорили о заработках, квартирах, о детях. Я же часто выходил в коридор и рассматривал станции. Вот уже и Подпорожная, а за ней Волховстрой. Развернулись и двинулись прямо на север. Молодые вышли в Петрозаводске, куда мы прибыли в 21. 00. Поезд тут стоит 30 минут. Вышел прогуляться. Тепло, ребятишки   носятся друг за другом с масками «Человек-паук» и кричат истошным голосом, не слушая родителей. Каждому возрасту свои забавы, вспомнил как мы пацанами играли в Тарзана и его подружку Читу
Лотошники продают ягоду в маленьких стаканчиках (черника и малина), пирожки. Самый ходовой товар мороженое.
К нам подсели двое мужчин. Один командировочный, похоже начальник, все время говорил по телефону и давал то указания, то разъяснения. Второй — парень турист из Подмосковья, похоже из Домодедово. Был в группе, путешествовали до Ладоги, потом по озеру на Валаам и в Сортавалы, оттуда уже автобусом через Питкаранту прибыл в Петрозаводск. До конечного пункта Соловки через ст. Беломорск следует уже один. У его приятеля умер дедушка и он срочно вернулся домой.

Проводники в вагоне молодые ребята, в основном девушки, из Ижевского педагогического университета. Подрабатывают. За окном дождь, туман, настоящая карельская болотная страна. В вагоне становится прохладно и пассажиры начали доставать из чемоданов и сумок теплые вещи. Впереди Кольская земля.

Следующий мой поезд мчится из Свердловска в Питер. Уже проехали Глазов, впереди Зуевка и Киров. Соседи проснулись ближе к 11 часам. На верхней полке молодой человек, лет тридцати. Внизу  мама с дочкой Дашей. Они отдыхали у бабушек с дедушками в Челябинске и Перми. Сама она из Челябинска, муж военный летчик, окончил ЧВАКУШ. Сейчас они живут в городке Федотово недалеко от Вологды, там их воздушно-морская часть, а командование - в Североморске.
-Город Вологда замечательный и песня о нем хорошая, - проговорил я, знакомясь с земляками.
-Только песней и хороший, - заметила соседка.
-Не скажите, с большим удовольствием покупаю в магазине вологодские молочные продукты.
-Да, это есть, а в остальном ничего особенного.
Говорили о плюсах и минусах малых и больших городов, об экологии, о грибах и ягодах, от которых они уже устали.
Маленькая Даша рассказала про своего кота Тимофея, про свою подружку и ее пса Боню. Она уже в третьем классе. Хочет быть врачом, а ее подружка — ветеринаром. Папа их Алексей с братом и другом двигаются из Перми на автомобиле.
-Как служба у вашего папы, не обижают? - спросил я.

-Да вроде ничего, сейчас стали чаще летать, машины ремонтируют, даже новые приходят. Платить стали больше, только хочется поближе к цивилизации. Сами знаете, в военном городке все друг про друга знают, если не знают, так придумают.
Принесли завтрак для чая. Вечером угощение поплотнее — гречка со свининой. Доедал яйца, сваренные еще загодя, пил чай с конфетами «Красный мак», которые мы купили с сестрой в ее магазине. Выходил в Кирове, прохладно, продавали ягоду, водку и пиво из загашника. В купе заходил представительный в красивой форме начальник поезда, представлялся и спрашивал, как нас обслуживают.
-Обслуживают хорошо, - хором ответили мы. - Было бы еще лучше, если бы не крутили постоянно непотребную музыку, типа «поцелуй меня везде, восемнадцать мне уже....».- добавил я.

В разговоре про Челябинск, откуда родом соседка, вспомнил как в школьные годы отдыхал на озере Тургояк.
-Мы тоже хотели нынче там отдохнуть, но дорого, три тысячи в сутки, - сообщила соседка, - потому ездили на Увельды. В городе воздух ужасный, Даша начала кашлять.
-Да, подтвердила Даша, химии много. В следующем классе мы тоже будем изучать химию. Мой друг говорит, что зная химию, можно школу утопить или взорвать.
-Школу не надо, вы же не террористы, - сказал я. Или вам ваши учителя не нравятся?
 -Учителя у нас хорошие, - заверила Дашина мама, - вот если придется увольняться, а нашему брату с увольнением дают квартиры под Питером в Славянке и Шушарах, то там они никуда не годятся. Знакомые жалуются на уровень подготовки детей.
  Говорили про Пермь, точечное в городе строительство, про старый аэродром и что через Москву в Питер летать дешевле, напрямую — 12 тысяч.
 Мама с Дашей вышли на станции Кипелово около 11 часов вечера, их встречали.   

В Мурманск соседи две женщины: одна из Североморска, возвращается из отпуска на юге, отдыхала на Тамани, недалеко от Керченского пролива, везла с собой красивую кружку. Другая женщина с сыном Егором, которого я звал Егорий, из Заозерска, тоже отдыхала, но в Хосте с заездом в Иваново, курила и пила пиво. Позже выяснилось, что ее с детства каждый год вывозили в Хосту в детский военный лагерь-санаторий. Нынче она с сыном снимает частный угол за полторы тысячи в  день.
-Рядом кафе, удобно и до пляжа рядом, - похвасталась она.
-А на озере Рице бывали? - спросил я ее.
-На каком таком озере, там нет такого.
-Может я что перепутал, - поправился я, - помню папа ездил в Хосту и рассказывал мне про озеро Рице, даже открытки с него привозил. Скорее всего, это было на Кавказе, в Гаграх или Цхалтубо.
-Хоста, она располагается между Адлером и Сочи. Мы туда добираемся от Краснодара на поезде. В Иваново заезжали квартиру посмотреть, пора переезжать с севера, а куда еще не определили.

-А как ваш Заозерск, я был там однажды.
-Ничего, ожил немного, лодки стали заходить.
Проснулся я утром от шума в вагоне, прибыли в Петрозаводск,  два часа с минутами, почитал и снова уснул. Снова проснулся  в семь, проехали ст. Сенежа. Выходил на ст. Кемь. Холодно, снуют продавцы ягоды: черника, голубика и морошка. Цены запредельные. Грибов нет, это подозрительно на неурожай. Снова читал, спал. Спал Егорий у мамы в ногах. Это я обнаружил, когда проснулся и несколько раз прикрывал его голые ноги сбившимся одеялом. Потом с ним читали книгу про начальника поезда Васю и проводницу Басю. В Иваново они с мамой отдыхали две недели, к ним приезжал папа. Кто папа, не известно. Выяснилось, что не военный, мама учительница, отпуск у нее три месяца.
У Егория имеется электронная штука, по которой он периодически смотрит записанные мультфильмы. Соседка сверху ушла в соседнее освободившееся купе на нижнюю полку. Народу в вагоне поубавилось, за окном появилось солнце. На несколько минут выходил на станции Лоухи. Мама с сыном ушли в ресторан принимать бульон, я доедал фаршированные перцы, пил чай с уральскими  конфетами. Хорошо, тихо, музыка в нашем вагоне не играет.

Проводница принесла контрольные купоны билетов соседей, покупавших билеты по интернету.  Обратил внимание, что мой билет, который я покупал через кассу, оказался почти на тысячу дороже интернетовского. Надо это взять на вооружение. Сразу в голову ударило. Вот почему в городской кассе было пусто! Народ уже давно раскусил, что удобнее и дешевле билеты покупать по интернету, один я живу по старинке, в СССР. Чудак!
Звонила сестра У них прохладно, получалось, что я от них увез хорошую погоду. Завтра у них с братом Сергеем, который прибыл с Германии на домашнее лечение,   с утра большой обход по врачам.
Говорили с соседкой про Ярославль, Рыбинск, про другие красивые места на Волге, где можно было купить квартиру. Выяснилось, что ее папа в разводе с мамой и живет в Петергофе. Мама в Заозерске. Забот мало: кошки, собаки. Спаниель прожила 17 лет, теперь песик новый, лохматый, пушистый, рыжего цвета, похож на кошку.
Егорий устал от дороги, от нервной  и занятой собой и телефонными разговорами мамы, часто ударялся в истерику — кричал, махал руками. Она же смотрела в окно или в ноутбук, частенько выбегала в туалет покурить.

Поезд из Мурманска в Питер  уходил в 9.40, место в купейном вагоне верхнее. Вначале нас было двое с молодым человеком, в Апатитах подсела «бабушка» с внучкой Ариной, которая гостила у нее в каникулы. Все едем в Питер. Юноша лет 23-25, как оказалось, судовод, окончил в Мурманске Мореходное училище, стажировался на корабле «Седов», а ныне с командой человек 5-6 добирался до Питера с целью доставить в Бельгию, в порт Гельт, судно.
-Идем хавать, - приглашали нашего соседа пассажиры из соседнего купе. Но он держался отдельно, самостоятельно, на приглашения не отвечал, периодически хрустел печеньем из пакета, запивая его зеленой жидкостью из большой пластмассовой бутылки. Как и я, лежал на верхней полке, я читал, а он листал мобильник. Ни он, ни ему никто не звонил. Одет он был по походному, чувствовалось, что волновался, так как ранее в подобных рейсах не участвовал.
«Бабушка», что в соседях, представилась как карело-финка, бывшая учительница. Училась в педагогическом институте, была на сборах в Пскове.

-Замечательный город, бывал в нем, - продолжил я. Красота, особенно старый кремль, церкви с башенками, а главное тихо и спокойно. Народ не суетливый.
-И река Великая, - продолжила соседка. - Мы в ней купались.
 Предки по мужской линии «бабушки»- выходцы из Вологодской губернии. Их отца, 1914 года рождения, после раскулачивания сослали на Колыму. Потом война, плен и снова ссылка. Мать у нее из Карелии и была выслана на Север после освобождения территории от финнов. Муж из под Сталинграда, попал на фронт в 18 лет, тоже прошел плен и оказался на строительстве Апатитов. Там их пути и пересеклись.
-Дом предков в Вологде не продали, хотя покупатели были, он сам собой и разрушился, - сожалела соседка. А сколько там было ягоды! Сейчас трудно представить. Муж у меня бегучий. Зимой на лыжах, летом на велосипеде, еще работает. Жалко только, что хозяйство в Апатитах рушится
-Нынче родственники по всей стране, - продолжала соседка, - в Саратове, Новгороде и Старой Руссе. Нам тоже там предлагали квартиру, но отказались. А дети в Питере, дочь живет в районе метро «Ветеранов»,  ее дочка, показывая на внучку, занимается гимнастикой.

Дети из ближайших купе собрались в коридоре, Арина показывает им балетные позиции, другие принесли куклы и наводили им прически, у всех электронные игры.
-Подружки, подружки, - обращается к ним совсем маленькая девочка с куклой, - можно я с вами буду играть. Подружки не обращают внимания, они заняты важными делами.
Сосед немного повеселел, начал рассказывать «бабушке» разные истории и анекдоты, особенно про чукчей. От веселых историй переходили на серьезные. «Бабушка» всячески костерила Ельцина за,  то что не мог вернуть Крым.
-А вы знаете такого Карпенко-Бережного? - спросил я ее.
-Да, знаю, известная личность. Трудился в Аппатитах в Отделении Академии наук заведующим лаборатории.
-Все верно. Совсем недавно я читал его книгу «Между красным и белым».
-О чем там?
-Автор рассказал про свою жизнь. Как родился и вырос в польском Кременце. Отец его там оказался после революции, будучи капитаном русской армии, воевал с немцами, получил ранения. Сам автор воевал с ними, но уже во второй войне, дошел до Берлина, был переводчиком и провел в Германии целых семь лет.
-А что потом? - поинтересовалась «бабушка».

-Потом учеба в университете, на физическом факультете и вот оказался на Кольском полуострове. Стал известным на всю страну своими дневниковыми записями по началу войны и зверствах немцев. Дневники его использовались во время суда немецких преступников в Нюрнберге. Что она мне ответила, не помню. Наверное я задремал, или поезд уже пришел в Питер.

Далее следую до Свердловска. Соседку напротив звать Людмила Юрьевна она и ее дочь Маша, что расположилась сбоку, на верхней полке, из Перми. Были в гостях у сестры Людмилы, она преподает в Музыкальном училище им. Мусоргского на ул. Моховой, а живет в Выборгском районе на ул. Александра Матросова. Маша, которой 11 лет, готовится поступать в училище, прошла у тетки прослушивание, а пока учится в музыкальной школе, играет на флейте. Прошлым летом была в Артеке, в Пермскую группу входило 15 человек, туда и обратно летали самолетом. Понравилось.
По рассказу соседки, они бывали с прогулкой на Крестовском острове. Когда решили посмотреть Аврору, погода испортилась, они замерзли и очень устали. От Финляндского вокзала и обратно шагали пешком.
-А где же ваша вторая сестра, - спросил я ее.

-Как где, в Екатеринбурге. Где училась в консерватории,там и осталась. Мы ведь все трое вышли из ее стен.
-Вот так раз, - удивился я! А где же консерватория в Екатеринбурге находится, не на улице ли Первомайской.
-Нет, она на перекрестке улиц 8-го Марта и Ленина, у самой площади 1905 года.
-А что же тогда на Первомайской? А, вспомнил,-поправился я, - там филармония и я бывал там один раз на концерте.
Родина музыкальных сестер не город Чайковский, а деревенька Частые, что на реке Каме, ближе к Удмуртии, родители держали хозяйство: огород, корову. Был сепаратор и русская печь.
-Все как у нас,- перебил я ее. И духовая картошка в чугунке.
-Точно! - согласилась она.
-В пятом и седьмом классе нас возили походами по родине в Винницу и Уляновск, - продолжила соседка. Никто нас там в 80-е годы тепло не встречал, а в Ульяновске даже Волги не видели. По дому скучала. Как только высаживали у базара, я сразу бегом домой. Так я уставала!
 -А как сейчас поживаете? Слышал, что музыканты не много зарабатывают.
 -Так и есть. В училище у меня небольшая певческая группа, всего семь человек. Даю частные уроки, беру в час 250-300 рублей. Пять занятий в неделю, получается неплохая добавка.

-Значит петь учите?
-Да, на этом специализируюсь.
-Когдая я в армии служил, первыми запевалами у нас были ребята с Украины, - продолжил  я.
-Тут и разговоров никаких нет. Дело в том, что звуки у них мягче поставлены чем у русских. У нас жесткое горло.
-Потому, наверное, и орем во все горло?
-Традиции наши такие. - За границей, например, поют чаще в пол голоса, тихо. Нас пытаются переучить на их лад, но зачем. Русский голос должен оставаться таким каким он есть, как у Шаляпина и Ведерникова.
Вспоминали древнюю Пермь, Чердынь, с которой все началось. Соседка часто ссылаясь на их краеведа и писателя Алексея Иванова, возмущалась разными скульптурными излишествами в городе, которые в избытке создали в 90-е годы. Я вспомнил  про памятник «Жертвам репрессий» в Питере напротив тюрьмы «Кресты» . Тоже из этой же серии.

Поезд в Пермь пришел около часа ночи. Получалось, что муж Людмилы, прораб на стройке, их не встречал, они заказывали по телефону такси. Проводил новых знакомых и завалился спать.
Только задремал, а тут уже громко кричат: «Прибыли в Первоуральск, скоро Екатеринбург». Пришлось вставать и начинать потихоньку собираться. Главное ничего не забыть. Багажа у меня не много — сумка и рюкзачок. Прибыли на 2-ю платформу, путь 4-й.
В Екатеринбурге холодно, снег идет. Попытка попасть в камеру хранения закончилась неудачно. Написано: «Работает круглосуточно», но закрыта, очередь приличная.

 Следующая дорога на Урал  ничем особенно не запомнилась. На станции Свирь, когда поезд стоял, так приспичило, что пришлось бегать в туалет за водонапорную станцию. Было время когда на остановках туалеты закрывали.  В Питере в суете на Ладожском вокзале потерял бесценный подарок – китайское разборное и очень удобное удилище, которое мне подарили полицейские в Кашгаре. Ходил по лавочкам, искал землякам сувениры, что-то купил, а удилище, отставленное на время в сторону от прилавка, забыл взять. Ходил кругами, спрашивал, но никто не видел и не находил. Удилище потерял, купил себе кепку, а супруге друга - японскую накитку. Когда проезжал станцию Свеча, увидел на деревьях стаю грачей. Весна, а настроение осеннее:

Железная дорога, стальные поезда,
Раскручивают землю туда-сюда-туда.
И все быстрее время, короче все пути,
От станции до станции с тобою нам идти.

Выписываю полезные «китайские» мысли, обнаруженные в купленной накануне книге «Законы триады»:
- традиции партии: скромно живи и много работай;
- переходить реку следует осторожно, перескакивая с камня на камень;
- за деньги невозможно сделать все, - но без денег не сделаешь ничего;
- пиво с наименованием «байвэй» - «во сто раз эффективнее»;
- курица «гунбао» - обжаренная с арахисом и перцем «чили»;
- нет «гуанси»(связей)  - нет блата;
- богачей в Китае сейчас называют мистер Биг-Багс (Большой брат);
- с мафией нельзя бороться только законным путем. Нужно быть гибким и использовать любую помощь;
-  колеса судьбы делают один оборот каждые шестьдесят лет;
- старая лошадь знает дорогу;
- мода на караоки пришла в Китай из Японии;
- в Китае есть рестораны фирмы «Дэда» - «Великая Германия»;
- улитка обречена всю свою жизнь тащить за собой свою ношу;
- главный принцип даосизма – борьба мягкого с твердым;  вера - медленное побеждает быстрое;
 -четыре образа китайской красоты: - птица, взлетающая в небо; рыба, ныряющая вглубь; луна, прячущаяся за облака и цветок, закрывающийся на ночь.
 
Когда  возвращался, долго сидел на вокзале. Сообщили, что пришел поезд Тюмень- Петербург, я и помчался. На поверку выяснилось, что пришла электричка Тюмень-Екатеринбург. С этими «бургами» я и запутался. Но как китайцы говорят, может это к лучшему - перед долгим сидением хорошо размялся, потаскал сумки по ступенькам.
Мой поезд пришел на четвертую платформу, путь восьмой. Двое молодых попутчиков следовали со мной до Перми. Их сменила семья из трех человек. В соседнем купе их родители. Путешествуют впятером. Так сказала маленькая Аня, вечно бегучая и прыгучая. Ее папа всю дорогу на верхней полке смотрел кино и играл в телефонные игры. Мама внизу отгадывала кроссворды. Я читал « Тысячу и одну ночь» - книгу, которую приватизировал у друга Олега. Поезд идет медленно, опаздывает на час. На станциях Шаля, Буй нас не выпускали. Ночью заболел желудок. Это от  плова, который я доедал в дороге.
 
В Питер пришли вовремя. Желудок поправился только к вечеру, когда подъезжали к Петрозаводску. Помогло употребление крепкого чая. Поезд фирменный, № 16, вагон плацкартный, но очень удобный и выгодно отличается от Тюменского купейного. Обустройство вагонов  новое - везде кнопки: евро туалет, удобный переход из вагона в вагон. Мои попутчики три молодых человека.
Один из Кандалакши, помощник машиниста электровоза. Едет из санатория-профилактория. Отдыхал по путевке 23 дня. Санаторий называется «Майя», находится недалеко от  Пскова. Вид у отдыхающего совсем не здоровый. Видно, перед отъездом хорошо "приложился". Потом он объяснил, что пришлось усугубить с друзьями по санаторию, прощались в поезде Псков –Питер. О себе рассказал:
«Учился год в ПТУ, в Кандалакшах, работа помощника машиниста электровоза неплохо оплачивается, зарплата до 40 тысяч рублей в месяц, но хлопот выше крыши. Режим работы, как у военных -  вызывают в любое время суток, по необходимости, если у тебя только  12 часов отдыха. Бывает, что из дома уходишь на полтора суток. Участок Кандалакша-Кемь, гоняю грузовые эшелоны, ночую в разных гостиницах с отдыхом не менее шести часов. Зато отпуск два месяца. Плохо что постоянно проверяют и инспектируют. Начальнику всего 31 год, но строгий до ужаса. Прежний ушел в Питер".

Двое других молодцов-попутчиков похожи на дельцов. Где-то и что-то строят, заказывают лес. Непонятно для себя или для еще кого-то. Один, который разговорчивый, ранее служил в Печенгском «Спутнике», морской десант. После службы работал в ГАИ. С его слов, генерал Федотов, бывший начальник полиции в Мурманске, убыл к себе на родину в Вологду. Друзья вышли в Медвежьей Горе, но их там никто не встретил, и они поехали дальше – в Беломорск. Есть подозрение, что собирают с кого-то мзду. Погода меняется, в Петрозаводске было +25, а  в Беломорске  только +8.
С утра низкая облачность. Вагон почти пустой. Мальчик Илья и его папа на боковых полках еще спят. Сосед — помощник машиниста электровоза, сошел в Кандалакше. Из сумки вытащил куртку, туфли, зонтик и кепку – приготовился к Мурманской погоде. Банки с  вареньем сестры, вроде, целые. Потихоньку народ проснулся, пошел умываться, пить чай. Илья всем рассказывал:

- Мы с папой едем в Мончегорск, там бабушка, а мама осталась дома. Илье компанию пыталась составить девочка постарше года на три. Дети пускали мыльные пузыри. Кончилось тем, что они рассорились и маленькая соседка стала доставать Илью тем, что они с мамой приедут первыми.
-Нет не первые, мы с папой первые, - утверждал Илья. Но упрямая девчонка из Свирска снова и снова стояла на своем:
- Нет мы с мамой первые…
Папа Ильи просто замечательный. Всю дорогу играл с мальчиком, читал сказки, кормил, подставлял ему бутылку, чтобы он мочился. Полку на которой он спал, занавешивал простыней, чтобы ему было уютно. Я смотрел и вспоминал родителей из Свердловского поезда, которые всю дорогу занимались только собой.