Мужик, отдай ногу!

Кап... Кап...
Металл раковины разносит по всей квартире звук подтекающего крана. Мне не спится, но вставать закрывать его поплотнее я не пойду. Есть в этом ритмичном капанье что-то убаюкивающее.
Времени уже далеко за полночь, но сна ни в одном глазу.
Я лежу и смотрю в городскую, с рыжеватым оттенком темноту, в низкое осеннее ночное небо.
На самом деле-то я хочу спать, очень хочу, не могу просто. Больше не могу...
Знаю, что как только усну, меня снова разбудит он.
Единственный для меня способ это хоть немного выспаться - это провалиться в полусон, проснуться,снова начать засыпать, и опять проснуться... Сменяющие друг друга дрема и мучительные пробуждения - и так до самого утра, вот и все, что я могу себе позволить.
Только вот сейчас я даже задремать уже не в состоянии.
Я хотел бы не спать никогда.
Или заснуть навечно?.. Бесконечно долго спать тем сном, из которого меня уже никто и никогда не выдернет так грубо, так болезненно...
Усталость и кошмарный недосып взяли свое. Я даже не заснул, скорей, потерял сознание.
- Мужик, отдай ногу!
Хриплый требовательный голос гаркнул над самым ухом.
Я вздрогнул, словно это было неожиданностью, но поворачиваться не стал. Ответил по привычке матом, накрыл подушкой голову. Мне надо, очень надо хоть немного поспать.
- Мужик! Нога! Пожалуйста, отдай ногу!
- Пошел на ..й!
Он замолчал на минуту или две, но я чувствовал - никуда он, падла, не делся, стоит за спиной,смотрит на меня своими тоскливыми глазищами.
На сознание снова начал наваливаться тревожный сон, и снова его грубо прервал хрипловатый требовательный голос:
- Мужик, отдай ногу, а? Пожалуйста, отдай!
Поднимаюсь, гляжу ему в глаза.
- Нет у меня твоей ноги, пойми наконец! Нету!
- Нету? - переспрашивает он, ошарашенно глядя на меня.
- Нету!
Он растерянно оглядывает комнату, мелко перебирая пальцами, сложенными у груди. Взгляд диковатых печальных глаз останавливается на моих ногах...
-Мужик, вот она! Нога! Я нашел! Отдай ногу, а? Отдай, мужик!
Я отворачиваюсь к стене, надеваю наушники и снова накрываю голову подушкой. Включаю музыку погромче. Хэви-металл, кто бы мог подумать, что под тебя можно хоть немного поспать?

***

- Здорово, Жентос!
- Здорово, Паша.
- Ты что-то совсем пропал.
- Были дела.
Дела у него... Павел внимательно посмотрел на друга: осунулся, щеки впали, постарел лет на десять за те полгода, что они не виделись.
Настроение у него немедленно испортилось. Неспроста приятель позвал поговорить, ох, неспроста...
Обменялись дежурными новостями о работе и семьях, но с целью встречи Женя медлил. Видя его нерешительность, Павел начал разговор первым.
- Жень, что случилось? Зачем ты меня позвал? Не пиво ведь пить, верно?
Женя отвел взгляд в окно. Глаза красные, слезятся, морщины... И это в его тридцать два!
Да что, черт возьми, происходит?
- Жень...
- Паша, я пытаюсь начать разговор, но, честное слово, это не просто.
- Ты чем-то болен?
- Нет. Не знаю, наверное... Иначе объяснить происходящее правдоподобно я затрудняюсь.
- Выкладывай. Может, я помогу.
Приятель усмехнулся, потер висок, помолчал, собираясь с духом и произнес:
- Постарайся не смеяться, пожалуйста, и поверить, что бы я ни нёс сейчас. Я буду говорить предельно серьезно.
- Многообещающее начало. Постараюсь, идет!
Женя вздохнул и начал:
- Ко мне ходит какой-то мужик...
- Что, прости?
- Ненастоящий. Полтергейст ко мне ходит.
Павел подавился одновременно и пивом, и сотней шуток о педерастах так, что светлое нефильтрованное хлынуло носом.
Женя молча ждал, пока он вытрет пиво с лица и одежды. Смотрел на него терпеливо, не меняясь в лице. Подбежала официанточка, протерла стол. Павел заказал еще пива и закуски.
Чиркнув в блокнотик заказ, девчонка ушла. Немного взяв себя в руки в перерыве разговора, Павел смог наконец его продолжить.
- Женя, полтергейст? Я правильно услышал? - он старался говорить как можно серьезнее: - Мужик-призрак?
- Мужик-призрак, так точно.
- И что же нужно этому мужику? - спросил Павел, в тайне все еще надеясь ввернуть остроту, но ответ потряс его настолько, что стало вдруг совершенно не до шуток.
- Паш, он хочет мою ногу.
Оторопевший Павел уставился на друга.
- Жек, очень хочется сейчас думать, что ты прикалываешься надо мной, но выглядишь ты как человек, которому совсем не до идиотских розыгрышей.
- Это правда, Паш. Мне совсем не смешно.
- Ладно, предположим. Тогда давай детали! Мужик-полтергейст. Приходит. Когда приходит? Как? В дверь стучит?
- Нет. Будит меня по ночам, за плечо трясет. Каждую ночь. И просит отдать ему ногу.
Подбежала официантка, поставила на стол пиво и тарелку с темными чесночными гренками. Павел взглянул на них мельком и почувствовал, что его замутило. Отведя от закуски взгляд, он продолжил:
- Нелепость какая-то... А у него самого нога одна или две?
- Две.
- Как он выглядит?
- Лет пятидесяти, лысоватый, худой, глаза большие, впавшие. Смотрит так... умоляюще, с надеждой... Голос низкий, сдавленный. Одет как алкаш какой-то...
- Может, это и есть какой-нибудь соседский алкаш?
- Он появляется в закрытой квартире и исчезает у меня на глазах.
- Ну, к примеру, появление можно объяснить - ключи крадут и делают слепки. - предположил Павел.
Мозг отчаянно вцепился в потребность немедленно объяснить услышанное логически.
- Я кидал в него предметы, он исчезает или предметы пролетают насквозь.
- Хорошо. Жень, не обижайся только, но ты...
- Я ходил к трем психиатрам, психотерапевту, неврологу, онкологу, терапевту... Я потратил несколько сотен тысяч на анализы и исследования. Я пил успокоительные и снотворные препараты, транквилизаторы и антидепрессанты, но что бы я не пил, он приходил каждую ночь и будил меня все эти полгода, Паша. Могу показать результаты этой ходьбы, там бумаги с заключениями - пару кило, не меньше.
- И ничего?
- Ни-че-го. Кроме хронического недосыпа и возникшего на его фоне тревожного расстройства.
Причин пробуждения, или хоть чего-нибудь, объясняющего происходящее, врачи не нашли.
- Звездец какой-то... - растерянный и окончательно сбитый с толку Павел не смог скрыть эмоций.
- А я тебе ведь еще не все рассказал! - увидев его реакцию, приятель как-будто немного взбодрился и ожил. - Я приглашал попов, святил квартиру, постился, причащался, и замаливал грехи. Я приглашал их у себя ночевать. Я даже пробовал ночевать в церкви! Помнишь поселок по дороге на нашу дачу? Там церковь старенькая есть. Приехал ночью, взломал замки, положил спальный мешок... Думал: ну здесь точно высплюсь! Он и туда, сволочь, пришел.
- То есть, это не чертовщина какая-то?
- Да откуда я знаю... Церковь точно хорошая, намоленая. Меня бабушка туда в детстве водила... Месяц назад совсем отчаялся, пригласил на остатки сбережений экстрасенсшу из телека. Рыжую такую ведьму. Штуку баксов взяла за свою болтовню! Вперед, авансом!
- Намек понял. Плачу сегодня я... - Павел попытался пошутить, но Женя увлекся воспоминаниями и не отреагировал.
- Пришла, руками махала, читала заклинания какие-то, свечи жгла... Дух, говорит, у тебя тут неупокоенный! Спасибо кэп, думаю. Расстроился, но она вдруг говорит: что бы он у тебя не просил, не соглашайся! Не отдавай! Пусть ходит, а ты не соглашайся! И еще помогла вспомнить, почему и когда это началось.
- Почему?
Приятель как-то замялся, поморщился и неохотно ответил:
- Я на могилу наступил, Паш. Ногой в нее провалился. Тетку хоронили, и уже когда выходили с кладбища через старую его часть, я не заметил могилу и провалился чуть ли не до колена. Со старыми захоронениями такое бывает. Там не было ни оградки, ни цветов, только косой крест. Даже таблички с именем не было.
- Жесть какая-то...
- Я уже и на могилу эту ездил, привел в порядок, принес цветы, оградку поставил, водки налил... Знаешь, что потом было? Не поверишь, но мужик этот ночью веселый был, словно выпивший! Я даже перегар чувствовал! Но ногу снова просил отдать.
Паша задумался, пытаясь осмыслить услышанное.
- Жень, а как со стороны это выглядит? Ты звал кого-нибудь посмотреть?
- Звал, конечно! Все говорят одно и то же: я засыпаю, внезапно вскакиваю и начинаю кому-то отвечать, ругаться и махать руками. В сознании, не сплю. Никто никакого мужика кроме меня не видит. На видео записывал - тот же результат.
- Почему ты мне раньше не рассказал, Жень?
- Пытался понять, что происходит.
- А сейчас понял?
- И сейчас не понимаю. Но, знаешь... Чувство какое-то мерзкое появилось. Словно... - он вздохнул и поднял на друга глаза: - словно скоро все закончится.
- В каком смысле - закончится?
- Не знаю... Нехорошо закончится, это точно.
- Жек, ты чего мелешь?
- Даже забавно, что только сейчас ты задаешь этот вопрос, Паша.
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Невесело, но дружно.
- Да просто устал я, понимаешь? Полгода нормально ни одной ночи не спал. Даже и не могу уже спать толком... Лежу, жду, пока он придет, или сплю не крепко, когда получается уснуть. Постарел, выгляжу как алкоголик-наркоман, на работе проблемы начались, пришлось уйти... Но что делать с этим, не представляю.
Павел тоже не знал, что ему посоветовать. Услышанное было нелепым, нереалистичным, невозможным, но в исполнении замученного постаревшего друга звучало так убедительно, что это сбивало с толку. Артистическими данными Жека никогда не блистал, так же, как и талантом сочинителя. Мог ли он выдумать эту ахинею, чтобы разыграть его?
Женя потянулся к тарелке, взял гренку, хрустнул. Словно почувствовав сомнение, печально спросил:
- Паша, ты веришь мне?
- Не знаю, Жека... От твоего рассказа мороз по коже, это правда. Но я никогда не сталкивался ни с чем сверхъестественным, и мне трудно взять сейчас и поверить в какого-то призрачного мужика.
Женя обреченно смотрел в стол.
- Но я верю в то, что у тебя проблемы, Жек, - продолжил Павел, - а я никогда не бросал друзей в беде, ты это знаешь. И сейчас не брошу.
- И что ты делать собрался, если даже не веришь?
- Ну так, есть идея... Скажи, у тебя недалеко от дома ведь вещевой рынок где-то был, так? Дешевый такой, с гастарбайтерами?
- Ну да, был и есть, все никак не прикроют эту дыру. А что?
- И могила этого мужика ты помнишь, где находится?
- Помню.
- Тогда слушай план...

Друзья ввалились в Женькину квартиру поздно ночью. Включили свет, оглядели друг друга и снова заржали как кони.
- Вот дъявол, куртку порвал, когда через забор лез! - хлопнул себя по рукаву Женя. - ну и хрен с ней.
- Мне бы помыться. - Павел оглядел свои руки, измазанные кладбищенской землей.
- Ты знаешь, где ванная. А еще бы пожрать!
Женька был веселый, глаза блестели. Напевая что-то под нос, он отправился на кухню. Ночная вылазка со взломом торговой палатки на вещевом рынке, с ловлей попутки, и прогулка (пускай и по ночному кладбищу) явно пошла ему на пользу.
Хлопнула дверца холодильника.
“Ну, если за едой полез, значит, точно, порядок!”, подумал Павел.

Он уже начал дремать, как вдруг...
- Аааа!!! Гад! Сукаааа!
Павел вскочил, бросился в соседнюю комнату, включил свет. На кровати прижимаясь спиной к стене стоял Женя с вытаращенными глазами и матерился так, что впечатлил бы любого портового грузчика.
- Жека! Да успокойся же!
Он схватил приятеля за руку и рывком сдернул с кровати на пол.
- Нога, Паша! Ногааа!!! - заорал он снова, указывая на постель.
Приглядевшись, Павел увидел вдруг такое, от чего в первый раз в жизни едва не потерял сознание. Постель была измазана землей, а под одеялом лежало нечто...
Длинный продолговатый предмет.
Преодолевая дурноту и жгучий соблазн немедленно свалить из этой квартиры, оставив тут и друга, и чувство собственного достоинства, прекрасно понимая, что сейчас увидит, Павел подошел к кровати и сдернул с нее одеяло.
Твою мать...
На светло-голубой в полоску простыне лежала нога от манекена. Та самая нога, которую они украли на вещевом рынке, с грязной ссадиной на пластиковом колене.
Женя опустился на пол, уткнулся в ковер носом и затрясся от рыданий.
Не зная, как его успокоить (тут самому бы успокоиться!), потрясенный Павел упал в стоящее рядом кресло.
Это невозможно, невозможно! Такого не бывает! Это чья-то тупая шутка, розыгрыш!
Внезапно приятель поднял голову.
Глаза безумные, щеки мокрые от слез...
- Женя, - начал Павел тихо, но тот как будто не слышал.
- Ты! - вдруг заорал он глядя куда-то в угол так, что изо рта полетели слюни. - Забирай, слышишь? Забирай, гад, что хочешь - ногу, руку, печень с почками! Забирай, сука, забирай, забирай, забирааай!..

- И что, с тех пор ни разу больше не приходил?
- Ты представляешь, Паша? Три недели уже! Хахааа! Сплю как младенец. Сам себе не верю, когда просыпаюсь по утрам!
- Значит, все-таки оценил он наш подарочек?
- Черт его знает. Уже не важно! Поверить не могу, что давно вот так легко мог от этого кошмара избавиться! Если бы не ведьма, давно бы так и поступил... Советчица, мать ее... Куда лезешь, кретин?
Из трубки донесся сигнал автомобиля.
- Ты за рулем что-ли?
- По делам еду. Накопились за полгода, мне ведь вообще ни о чем не думалось. Еще на собеседование пригласили, я ведь теперь снова работу ищу. Завтра поеду, отличная вакан...
Фраза оборвалась резким грохотом и шумом, словно от помех со связью. Павел взглянул на экран мобильного - разговор продолжался, но друг в трубке молчал. Только звук из нее доносился противный, тревожный - словно кто-то непрерывно давил на автомобильный гудок.
- Жека! Жень, что там у тебя? Аллё, Жека! Ничего не слышно! Я перезвоню!

***

Не развешив родителям у себя ночевать и выпроводив их, наконец, за дверь, я потушил в квартире свет.
Сил видеть лицо матери нет никаких. Причитания её слушать... Отец еще держится, а она смотрит на меня словно я присмерти.
Впрочем, в нашей стране инвалид - и есть покойник. Умер я для общества, даже лучший друг появился в больнице всего раз.
И лучше бы не появлялся, гад... Никогда не забуду Пашкин взгляд при виде моей культи.
Нет у меня больше друга.
И ноги нет...
Впрочем, сейчас меня это совсем не расстраивало, наоборот, я чувствовал себя совершенно спокойно и почти радостно.
У меня больше нет ноги, зато теперь я буду спокойно спать.
За два месяца в больнице я приноровился справляться с креслом и костылями сам. Подковылял к постели в темноте, лег не раздеваясь.
Тихо, только в кухне из крана все так же капала вода.
Кап... Кап...
В окно смотрело на меня все то же тяжелое, с низко висящими облаками, рыжеватыми от городских огней, небо.
Хорошо, спокойно.
Никто не разбудит меня до самого утра...
Меня быстро начал одолевать сон. Перед глазами поплыли картинки: что-то из детства, про лето, каникулы... Я мягко проваливался в забытье, и уже почти уснул, как вдруг услышал в тишине пустой квартиры знакомый голос:
- Мужик! Спасибо за ногу, мужик!