Королевство Зеркалия. 2

Часть вторая: Возвращение


Наступило утро

— Вставай, соня, хватит спать. Пойдём завтракать — нам нужно поговорить, — сказала Мария.

— Мама… мне тоже многое нужно тебе рассказать, — ответила Таня.

За чашкой чая она поведала кормилице всё, что произошло ночью, до сих пор не веря до конца: неужели это был не сон?

— Это не сон, девочка моя, — тихо сказала Мария. — Я много лет скрывала от тебя правду. Таково было указание королевы: ты не должна была знать ничего до своего совершеннолетия. А теперь… теперь я могу спокойно уйти на покой. Я уже стара и решила остаться здесь, доживать свой век. Ты — как родная дочь для меня, и мне больно расставаться… Но ты должна вернуться в свою сказочную страну.

Глаза Марии наполнились слезами. Она быстро встала и вышла из комнаты.

Таня уткнулась в подушку и горько заплакала. Сердце отказывалось принимать прощание, но разум уже знал: путь неизбежен. Наплакавшись, она вытерла слёзы и решительно встала с кровати.

— Как мне попасть в королевство? — спросила она за завтраком. — Королева Зера ничего не сказала… И как я спасу брата?

— Твоя мать сама даст знак, когда придет время, — ответила Мария.

После завтрака она принесла покрывало — изумительной работы, с причудливым узором, будто сотканным из лунного света и старинных заклинаний.

— Это не простое покрывало, — сказала она. — Оно поможет снять чары с твоего брата Уссури.

— Какая красота… Но как я должна это сделать?

— Тебе нужно накрыть им Уссури в том самом подземелье, где его заколдовали. Я хранила его шестнадцать лет. Помни: если покрывало погибнет — он навсегда останется тигром.

Тем временем королевство Зеркалия поглотил мрак. Небо стало пасмурным, ни один солнечный луч не проникал сквозь тяжёлые тучи. Ветер гулял по улицам, разнося зловоние и предчувствие беды, стучал ставнями, и люди вздрагивали от каждого шороха. Давно никто не смеялся, не устраивал праздников, не сажал садов. Всё жили в страхе — повсюду шныряли лазутчики Князя Кондора.

Когда-то Зеркалия славилась своими зеркалами — чистыми, как душа, и отражающими не только лица, но и суть. Теперь же королевство замерло, словно в ледяном сне, длившемся шестнадцать лет.

Лишь во дворце раздавался смех — злорадный, холодный. Кондор вновь радовался своей жестокой забаве: казни непокорных.

Он сидел в тронном зале, украшенном работами величайших мастеров. Его отражение множилось в сотнях зеркал, будто сама тьма умножала его власть.

— Ваше пожелание выполнено, — вошла Чернила. — Он казнён. Можете наблюдать из окна.

— Как отреагировали люди? — спросил Кондор, подходя к окну.

— О-о-о… — засмеялась Чернила. — Они напуганы. Никто не посмеет бунтовать ещё очень долго.

Князь молча смотрел, как стервятники рвут тело на куски. Душераздирающий крик разносился по королевству, достигая даже дворцовых окон. Кондор слушал его, погружённый в свои мысли.

— А как обстоят дела с поисками принцессы? — резко спросил он, нахмурившись.

— Жду вестей от Вихря, — ответила Чернила. — В последний раз он выглядел… задумчиво. Думаю, он что-то узнал.

— Не забывай: она мне нужна — живой или мёртвой. Сегодня ей исполнилось шестнадцать. Теперь она — угроза. Надо найти её до того, как Зера всё расскажет. Иначе она обретёт силу… и нам будет не так просто с ней справиться.

Кондор вышел из зала.

Чернила осталась посреди комнаты. Её смуглое лицо исказила злоба, тонкие губы сжались в нитку, а глаза — чёрные, как угольки, — пронзали пустоту. В чёрном платье, плотно облегающем стройную фигуру, она казалась обычной женщиной — пока не встретишь её взгляд. Тогда по коже пробегал холодок.

— Где эта девчонка? — прошептала она. — Почему молчит Вихрь? Надо пройтись по королевству… послушать, что говорит народ.

И вышла.

Много лет Князь держал королеву Зеру под стражей в её покоях. Ей оказывали почести, но запрещали выходить и пользоваться магией. Убив короля, Кондор надеялся завоевать её сердце. Он одаривал её подарками, ухаживал — но Зера отвергала его. Тогда он начал мстить ей через сына, заточённого в подземелье. Голод, издевательства, одиночество — всё это терзало не только Уссури, но и мать.

Но иногда, глубокой ночью, когда стража дремала, Зера тайно покидала покои и навещала сына.

В ту ночь она вновь очутилась в сыром, тёмном подземелье. Капала вода, ветер завывал в щелях. Тигр подошёл бесшумно — как всегда. Его мощные лапы не издавали ни звука.

— Сынок! — вздрогнула Зера. — Ты опять напугал меня… Не могу привыкнуть, как ты подкрадываешься.

Она погладила его по спине. Тигр вытянулся под её ладонью, мурлыча, как котёнок, — с той же нежностью, что и в детстве.

— Мне нужно с тобой поговорить, — сказала Зера. — Я виделась с Анзорой. Какая она выросла — умница, красавица… Пусть и растеряна немного, но скоро поймёт, кто она и зачем пришла. Мы с тобой должны помочь ей пройти через коридор.

Тигр кивнул и посмотрел на мать с такой тоской, что у неё заныло сердце.

— Я знаю, сынок, ты устал… Но скоро всё кончится. Уже завтра мы объединим силы и поможем Анзоре добраться до нас. 
Она замолчала, будто вспомнив что-то важное. 
— Ах да… Хрусталик готовит нам сюрприз.

Обняв сына на прощание, она исчезла.

Тигр ещё долго стоял на том месте, вслушиваясь в тишину. Впервые за много лет в его душе вспыхнула надежда. Скоро кошмар закончится. Он сможет отомстить за отца, за мать, за все годы унижений.

Каждый день и каждую ночь он тренировался — укреплял тело, закалял дух. И теперь знал: когда настанет час, он будет готов сразиться с Кондором. Все издевательства лишь сделали его сильнее.