Одна ночь и тысяча

                Одна ночь и тысяча
     -  Почём джинсы? – спросила Люба у африканца, когда мы с ней были на рынке.
     -  Две тысяци, - ответил он.
     -  А подешевле можно?
     -  Одна тысяця и ноць (ночь) со мной, - сбавил цену африканец.
     -  И две ночи бесплатно, - засмеялась я.
     Когда мы с Любой, купив джинсы в магазине, обмывали покупку, она вспомнила:
     -   У нас в институте была столовая, столы там были круглые на длинных ножках, мы с раздачи приносили еду и ставили на них первое, второе, третье.  И вот в столовую входит африканец сине-чёрный, как баклажан и достаёт из целлофанового пакета джинсы не новые, но фирменные. Мы девчонки окружили его: почём, почём? Такой ажиотаж начался, джинсы  тогда трудно было достать. А он  отвечает: «За джинси - бутылька водки и ноць(ночь) со мной». И вот, пока мы раздумывали, одна из девчонок видит, как другой африканец поедает её еду.
  -  То есть этот с джинсами отвлекает, а тот тем временем жрёт.
  -   Она подбежала к столу и стала наворачивать второе. Она ела быстро-быстро, пока африканец ел первое. Она не стала у него отнимать первое, тогда ведь нас учили, что африканцев надо жалеть. Он на неё так смотрит удивлённо, и тут она видит, что мы машем ей руками и зовём. Она поняла, что ошиблась столиком. Она дико извинялась, принесла ему своё второе. Короче, мы ржали над ней всем факультетом. У неё фамилия была Коралова, а стала Сожралова.
  Я тоже посмеялась и поинтересовалась, согласился ли кто на предложение африканца. Люба ответила, что все стеснялись, и он тогда оставил телефон своего общежития.
  -   Ты звонила? – спросила я.
  -    Звонила, но он уже с кем-то договорился. Джинсы были классные.
  Как говорят философы – «У каждого времени свои сны». Психологи: «У каждого времени свои неврозы». А я скажу: «У каждого времени свои джинсы».