Как спасали святыни ККВ. ч. 3

Мемориальная доска атамана В.Г. Науменко

Там же находилась и Рада. В той ситуации, её члены собрались далеко не в полном составе, но приняли решение об избрании войсковым атаманом В. Науменко. В 1921 г. Вячеслав Григорьевич, как и многие кубанцы, покинувшие каменистый и неприветливый остров в Эгейском море, поселился с женой и дочерью в г. Кральево, в 160 км от Белграда, где поступил служить на военный аэродром. Оттуда он периодически объезжал казаков и свой Штаб, находившийся в Белграде. В.Г. Науменко в полной мере был ответственен за регалии, славные знамёна и Святые образа распятой коммунизмом Родины. Они объединяли казаков в эмиграции, воспитывали молодежь на исторических традициях и способствовали сохранению связи с Россией. Вместе с членами всё той же Особой комиссии он периодически вскрывал ящики и проверял сохранность предметов. С самого начала атаман Науменко и его единомышленники казаки ставили перед собой задачу не только сохранить войсковые регалии, но и возвратить их на Родину при наступлении благоприятных условий. Казачье зарубежье с центром в Сербии рассматривало своё проживание за границей, как временное и ожидало возвращения на Кубань. Судьба регалий воссозданного ККВ за рубежом была нелегкой. Кубанские казаки-эмигранты постепенно расселились в различных странах и городах, в том числе в Сербии, и, время от времени собираясь вместе, продолжали надеяться на возврат былых времён, былой России и мечтать о возвращении на родную Кубань, о перевозе регалий на прежнее место – в войсковой собор.

Жизнь на чужбине кое-как вошла в нормальное русло, казаки продолжали свою деятельность, налаживая связь между существующими в разных местах «станицами» кубанцев, издавая ежемесячную «Информацию». Многие полагали, что за границей пребывают временно, что скоро СССР распадётся и они вернутся, и такая же, как и прежде Родина встретит их с распростёртыми объятиями. Мысли казаков не принадлежали настоящему, они увязали в прошлом, пытаясь вообразить на его основе своё светлое будущее. Мысли рвались на Кубань, но её, той прежней, уже не было, она исчезла, погибла, канула в лету, и это невозможно было осознать. Постепенно состав комиссии по спасению регалий уменьшался. В 1922 г. уехал в Прагу и умер там в 1936 г. Ф.А. Щербина. В 1924 г. переехал во французский г. Лион войсковой старшина Я.В. Семикобылин. Ген. С.П. Звягинцев был назначен помощником войскового атамана. Оставались лишь ген.-л-нт Кокунько и полковник В.П. Белый. Между П.И. Кокунько и В.Г. Науменко имелись разногласия, вытекающие из непризнания председателем комиссии законности власти войскового атамана, избранного неполной Радой (35 членов и 58 казаков-беженцев во главе с председателем Скобцовым), а потому не желающему подчиняться ему в чём бы то ни было, особенно в части распоряжений, касающихся регалий. Из-за противодействия председателя состав комиссии так и не пополнился до самой смерти её председателя. Земной путь заслуженного казака Кокунько закончился 10 июня 1939 г., в возрасте 88 лет.

Дружественная Сербия протянула руку помощи русским эмигрантам. Особенно теплые отношения у короля Александра и населения Сербии сложились с казачьей эмиграцией, Белград в 20-40-х годах ХХ века стал центром духовной и политической жизни российской эмиграции, здесь находились и кубанские казачьи учреждения: Войсковой штаб, Войсковая канцелярия, типография, Войсковой хор, библиотека. В Белграде находился и Кубанский войсковой музей, в котором экспонировались и хранились регалии (4). По воспоминаниям казаков-эмигрантов, коллекция кубанских реликвий была украшением Белградского музея (5). И всё же каждый казак, оказавшийся вдали от родины, должен был беспокоиться о хлебе насущном. В Сербии организовались многочисленные кубанские казачьи станицы и хутора. Казаки в них старались жить как дома: избирали атаманов, стремились сохранить веру, культуру, традиции. Они спорили о судьбе Кубани и казачества, тосковали по родным просторам. Куда бы не забросила их судьба – в Европу, в Америку, - их взоры были обращены к Белграду, где хранились дорогие их сердцу символы. Регалии олицетворяли непреходящее единство кубанцев, атаману же обеспечивали политическое лидерство среди враждующих между собой казачьих организаций. Перед В.Г. Науменко стояла задача не только сохранить регалии, но и обеспечить возможность казакам и жителям Сербии познакомиться со славой и гордостью ККВ. Это имело огромное моральное и нравственное значение.

Важно было показать властям и жителям братской Сербии, что они приняли в свою страну не просто безродную массу беженцев, а потомков доблестных кубанских казаков, многие из которых стали служить офицерами в cербской армии. Это поддерживало национальное достоинство казаков, вселяло веру, что в бескрайнем и чужом мире они не исчезнут, что наступит час, когда они с развернутыми знамёнами и штандартами возвратятся на Родину. С верой в грядущее возвращение жили и умирали многие казаки-эмигранты. На протяжении ряда лет власти Югославии признавали ККВ во главе с атаманом Науменко единственным хозяином регалий. Он сыграл поистине огромную роль в организации казачьих музеев в Белграде и затем в г. Нью-Йорке. Уроженец кубанской ст-цы Петровской, участник ПМВ, Гражданской войны, казачий ген. В.Г. Науменко (1883–1979) имел боевые награды: ордена Св. Анны 4 ст. за храбрость; 3-й ст. с мечами и бантом (отражено в приказах по 8-й армии); 2-й ст. с мечами (10-я армия); Св. Станислава 2-й ст. с мечами и Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом (награждение Высочайшим приказом); Георгиевское оружие; французскую военную медаль (приказ по дивизии). В. Науменко сложил свои полномочия атамана только в 1958 г. и решил посвятить остаток жизни писательской работе на благо потомков. На своё место он подготовил и рекомендовал войскового старшину Б.И. Ткачёва, которого в 1958 г. и избрали атаманом ККВ. Вячеславу Григорьевичу присвоили тогда звание Почётного казака Войска и избрали почётным Председателем комиссии по хранению регалий.

Ген. Науменко и члены его семьи: дочь Наталия, зять Николай Назаренко не только достойно хранили кубанские святыни, но и смогли их спасти в годы II Мировой войны. Затем перевезли регалии в 1944 г. в страны Западной Европы и в 1949 г. в США (6). В апреле 1941 г. немецкие войска оккупировали Югославию. В ходе неоднократных налётов авиации пострадало здание музея. Одна из бомб 6 апреля 1941 г. взорвалась в музее и в наступившей суматохе часть регалий пропала. О разграбленных предметах сербским правительством атаману Науменко был выдан документ, который до настоящего времени хранится в казачьем музее г. Хоуэлла в американском штате Нью-Джерси. Ценным историческим источником о пребывании регалий в эмиграции являются дневники ген. В.Г. Науменко, в которых передвижение регалий, их состояние в 1941-1949 гг. описаны по дням. Частично эти дневники переданы дочерью атамана Наталией Вячеславовной Назаренко на Кубань в 2000 и 2001 гг. и хранятся в краевом Госархиве. Находившийся во время бомбёжки в Кральево, войсковой атаман Науменко был очень обеспокоен судьбой войсковых святынь, чему способствовали почти полное отсутствие информации и невозможность связаться с Белградом. Наконец, он получил письмо от своего начштаба ген. Соломахина, с информацией, что регалии в основном уцелели. Исчезло лишь серебро, т.е. трубы и литавры, не имевшие, кроме материального, большого значения. Добраться до Белграда В.Г. Науменко удалось только к 14 июня 1941 г. Там он сразу же вошёл в контакт с немецким ген. Мелем (управлял всеми музеями Германии) и вместе с ним 26 июня осмотрел регалии.

В дневнике есть запись за 26 июня 1941 г., которая гласит – При осмотре были налицо: все знамена – 90, налицо все грамоты, 4 блюда, люстра, часть булав, перначей, мундир Императора Александра II и Великого князя Михаила, но без полных газырей; от кинжала Великого князя Михаила Николаевича – лишь ножны, кисти и лента от Георгиевских труб. На атаманском жезле не было орла. Обнаружили 2-3 папки в серой обложке. Остального, в том числе литавр и серебряных труб, а также ничего из имущества Гвардейского Дивизиона не было. Таким образом, главное - грамоты и знамёна – уцелело (7). 28 июня 1941 г. Науменко с несколькими казаками более подробно осмотрел регалии. В дополнение к уже установленным, было выявлено ещё несколько незначительных пропаж, но кое-что из потерянного удалось найти: клинок шашки Головатого (без ножен и головки), ящик с библиотекой Войскового Хора, делами о награждении крестами Спасения Кубани и 3 альбома Екатеринодарского полка. Атаман тяжело переживал утерю части регалий и писал в своём дневнике: «Камнем на моём сердце лежат регалии. Фактически я не смог их сохранить! Я главный виновник!» Через Меля, Науменко также надеялся переговорить по вопросу выдачи регалий с ген. Шредером - главнокомандующим в Белграде. Однако появились осложнения, вызванные проявлением активности «самостийников», или «вольных казаков», - сепаратистского казачьего движения, возникшего в Праге в 20 гг. Его представители стояли за создание независимого государства «Казакия», в отличие от своих противников (ККВ и, в частности, Науменко), выступавших за восстановление прежнего положения казаков в составе сильной, единой и неделимой России.

Продолжение следует в части  4              http://www.proza.ru/2019/02/09/1516