Письмо Людмиле Алексеевне от 28 марта 2018 года

Примечание. Людмила Алексеевна Лукина—моя коллега по библиотечному делу. Много лет тому назад мы вместе работали в централизованной библиотечной системе города Дивногорска. Правда в разных филиалах...
Людмила Алексеевна—творческая личность. Она всегда занималась массовой работой, писала сценарии ко всевозможным мероприятиям. Например, в 2002 году она написала сценарий и провела региональный конкурс среди библиотекарей.
Л. А. Л. является адресатом моего письма под названием «Радуйтесь! Радуйтесь! Радуйтесь!»
................

Я иногда приезжаю в гости к своей маме в Дивногорск...
Я пытаюсь что-то рассказывать с горящими глазами своей маме, а она сидит вся загашенная и уже почти не слушает меня... Лирическое отступление--тяжело с горящими глазами--всю жизнь...  Людмила Алексеевна! Так вы читаете мои опусы на сайте Проза.ру или только те опусы, которые я выставляю в Одноклассниках? Знаете, о чем я сейчас думаю?..... Отвечаю---прочитайте мой опус "Выйти из мысленного стойла". Это--отгадка, о чем я сейчас думаю... Кстати...  Я никому и никогда об этом не говорила. Название этого опуса я украла....украла у знаменитой пианистки Марии Юдиной... Вы--блестяще образованная женщина и вы прекрасно знаете, что во времена Сталина жила знаменитая пианистка Юдина... Она была глубоко верующая женщина и...прямо во время своих концертов читала проповеди... Евангелие--ее настольная книга... У нее в гардеробе--одни туфли и одно старенькое платье... Ей друзья дарили новые туфли, а она здесь же, как заповедовал И. Х., дарила эти туфли кому-нибудь... Играла она бесподобно, как Бог... Вся ее жизнь---служение Богу и людям... У нее было около 100 друзей. Она за всех молилась... Потом... Когда они умирали, она их лично отпевала... В общей сложности она отпела 76 человек. Это---духовная элита... Я сказала банально. Юдина---профессор ленинградской консерватории. Но... В один прекрасный день грянул гром... В какой-то газетенке появилась статья «Профессор в рясе», где ее упрекали в ее религиозности... И... О нет! Господь Бог милостив... Ее не арестовали, а просто изгнали из профессуры, отстранили от преподавания... Вышвырнули из консерватории на улицу...  Долгое время она была без куска хлеба. Но... Опять же случилось чудо... В один прекрасный вечер Сталин слушал по радио в исполнении Юдиной фортепьянный концерт Моцарта. Услышал... Прослезился... Спросил—типа---а есть ли пластинка... Ему сказали, что есть... А это была прямая трансляция и пластинки не было... Срочно вызвали Юдину... Собрали оркестр и ночью устроили запись... Все тряслись... Дирижер от страха ничего не соображал... Пригласили другого дирижера... И только третий дирижер смог довести запись до конца... Сталин прослушал еще раз... В знак восхищения передал Юдиной 20 тысяч рублей. Юдина написала письмо благодарности. Цитирую: «Благодарю Вас, Иосиф Виссарионович, за вашу помощь. Я буду молиться за Вас денно и нощно. И просить Господа, чтобы он простил Ваши прегрешения перед народом и страной. Господь милостив... Он простит... А деньги я отдам на ремонт церкви, в которую хожу. Мария Юдина». В-общем... С Юдиной ничего не сделали... Сталин промолчал... Есть такая легенда, что эта пластинка с моцартовским концертом стояла на патефоне Сталина, когда его нашли мертвым...

Мария Юдина дружила с Пастернаком... Здесь такая история...
Из записи Бориса Пастернака: «Месяц тому назад, предварительно просясь по телефону, явилась ко мне молодая особа, загадочно смущаясь... Осведомилась---а возможно ли, а допустимо ли—просьба о переводе любимого немецкого поэта Рильке со стороны частного лица». Пастернак пробормотал, что—типа—если бы это было предложение от издательства. Но она, перебив, спросила Пастернака, что–типа—не все ли вам равно; издательские условия могла бы предложить и она... И Пастернак улыбнулся при взгляде на ее стоптанные башмаки и более чем скромную кофту. Прошло время... Пастернак познакомился с пианистом Генрихом Нейгаузом. Он настойчиво советовал пойти на концерт одной пианистки из Ленинграда, перед которой он—Нейгауз—совершенно ничто. И что это—замечательная музыкантша...  И со странностями... Мистически настроенная... Под платьем носит вериги... По происхождению---еврейка... И назвал мне мою посетительницу...
Она играла Баха... В основном---органные хоралы. В антракте я послал ей единственное, с чем из вещей Рильке я мог расстаться и что было у меня под рукой—Юношеский сборник его рассказов. И подписал: «Простите, что не знал—кто Вы. Напишите из Ленинграда. Переведу все, что захотите». Они подружились... Юдина на своих концертах декламировала его стихи... Он, когда бывал в Ленинграде, запросто останавливался у ней на квартире. У них были очень теплые отношения. Однажды, во время одной вечеринке Пастернак прошептал Юдиной: «Я с 11 лет не причащался».

У нее была квартира, но она больше походила на келью... Было много книг... Рояль, взятый напрокат... Старые стулья, раскладушка. Никакого уюта, кроме любимой кошки...
...Вот Маша на эстраде—старое бархатное платье и кеды...
...Вот Маша на улице—а Юдина в летнем плаще, а на голове—платок...
А в 15 градусный—нет и платка.

Однажды она явилась на очень ответственный концерт в домашних меховых тапочках... Известный немецкий дирижер выпучил глаза. Он сказал: «Но фрау Юдина»... Пришлось ровно на два часа выпросить приличные туфли у кассирши...
Если подарить ей самой туфли—она их отдаст...

Когда нужно было ее хоронить, то у нее в гардеробе нашли две рубашки и вот это единственное бархатное платье... Так она и лежала в гробу в этом платье...

Она позволяла себе немыслимое... В самый разгар гонений на Пастернака она читала во время своих выступлений стихи из «Доктора Живаго»...

(Марина Цветаева: «Я—не тело. Я—дух»).

И—последнее.
Михаил Пришвин записал в своем Дневнике: "Вчера был на концерте Юдиной. Горы летающих золотых звуков....."

.............

28 марта 2018 год
Красноярск