А. Остафьев. Устройство воздушных садов

Алексей Рафаилович Остафьев, статский советник

УСТРОЙСТВО ВОЗДУШНЫХ САДОВ [1]

("Журнал Садоводства", 1859 год)


I.


Земляная работа и насаждение дерев бесспорно самые многотрудные и при том же ценные работы при устроении садов; они требуют много сметки, опыта и распорядительности. К числу первой относятся: вырытие речки, пруда, устройство дорог, нивелирование местности, засыпание ям и рытвин, искусственные насыпи, устройство плотин и проч. В предыдущем письме я позабыл сказать, что, прежде чем приступать к разбивке местности под английский ландшафтный сад, вырываются берега речки или пруда, если они на избранной под сад местности находятся или предполагаются по плану и если желают дать им более изящный и игривый вид. Вынутую землю употребляют для искусственных возвышенностей, для холмов или пригорков и засыпаются ею рвы и овражины, неприятные для глаз, также слишком низменные и сырые места. Нивелирование же самой местности должно ограничиваться, как уже сказано, срытием одних лишь очень резких возвышенностей. Некоторая неровность местоположения, избираемого под английский сад, совершенно необходима, холмы и пригорки уничтожают утомительное однообразие плоскости и придают пейзажу несравненно более живописный вид. Красивое здание, павильон или просто хижинка, поставленные на вершине холма, производят гораздо более эффекта, чем такое же строение на ровной или низменной местности. Затем, окончив по вышеобъясненному способу выкладку верёвкою партий, дорог и клумб, отрезав их заступом, и проверив всё сделанное аккуратно с планом, приступают к остальным земляным работам, следующим порядком: от главного господствующего пункта или, смотря по количеству рабочих рук, можно начинать от нескольких пунктов одновременно, вынимают землю на дорогах таким образом: если эти дороги предназначаются под шоссе, то четверти на полторы глубиною, выравнивая полотно тщательно, с некоторыми углублениями (склонами) к обеим окраинам дороги, чтобы поверхность полотна, а впоследствии и самое шоссе, образовало слегка выгнутую хорду, возвышенную по средине. Снятая земля употребляется для возвышения древесных клумб (мест, назначенных для них по плану), которые должны быть выше уровня газона по крайней мере четверти на две первоначально, потом эта земля в несколько лет сама собою осядет; остальная за тем земля поступает на предметы, выше объясненные, и на укрепление берегов, если необходимо их по местному положению несколько возвысить. Окончив дороги, следует места, назначенные под древесные и кустарные клумбы, глубоко взрыть и разрыхлить землю, по крайней мере, на 3/4 арш. глубиною, особенно это необходимо на тяжёлой почве. В хорошо содержимых парках и садах, на отделку дорог обращают особенное внимание, чтобы было спокойно и удобно ходить и ездить по оным, во всякое время года, чтобы отнюдь на них не задерживалась сырость и дождевая вода, и чтобы они не порастали травою; для всего этого обыкновенно делаются по обеим окраинам дороги, из хорошо обожжённых кирпичей, на гидравлической извести канавки для стока воды, а самая дорога убивается с возможною аккуратностию мелким битым кирпичом или щебнем, засыпая его речным песком; но эта работа производится исподволь, насыпая слой щебня пальца в полтора, чтобы щебень был не крупнее русского ореха, потом она сильно убивается тромбовкою, песком и потом поливается водою из лейки с мелким спрыском, снова утрамбовывается, прибавляется, где окажется нужным, щебёнки и песку, опять утрамбовывается и потом насыпается новый слой щебня и т.д., наблюдая, чтобы всегда середина дороги была несколько возвышена и образовала слабый склон к окраинам, где устроены канавки для стока воды. Когда шоссе совершенно готово, то усыпают его красным песком или, в цветниках, толчёным просеянным красным кирпичом. Вообще красный цвет дорог, между яркою зеленью газона, производит прекрасный эффект. Устройство и отделка дорог сада, одна из самых главных и притом трудных работ, и здесь нечего скрывать участие искусства в этом деле. Дороги всегда и везде есть дело человеческих рук, а не природы, которая в них надобности не имеет, и они составляют исключительную потребность одного лишь человека. Ещё есть другой способ устраивать дороги, легче применимый для обширных парков, чем шоссе, и по-моему более удобный, потому что почти не порастает мелкою травою. Это делается таким образом: все дороги вынимаются предварительно на 3 и 4 четверти глубиною, потом образуют смесь из хорошей очень сухой глины, долго лежащей на воздухе небольшими кучками и от того сделавшейся рассыпчатою, к ней примешивают две части речного тоже сухого песку, всю массу тщательно перемешивают и посыпают ею дорогу ровным слоем в четверть, лучше в два вершка толщиною, сильно укатывают тяжёлым катком, потом поливают ровно водою из лейки с спрыском и снова укатывают; таким образом оставляют эту первую насыпь на одни сутки, если не предвидится дождя [2]. Чрез сутки образуются на поверхности вчерашнего полотна трещины, которые засыпаются аккуратно песком и укатываются, точно так же наблюдая, всегда, чтобы поверхность дороги была возвышена по средине и имела скаты к канавкам по бокам, где и при этом устройстве дорог, они должны быть кирпичные. Далее продолжают делать насыпи из смеси глины с песком постепенно, тем же порядком. Если этого рода дороги сделаны тщательно, и погода к тому благоприятствовала, то впоследствии они почти никакого не требуют ремонта, или, по крайней мере, очень малого и легко исправимого, никогда не порастают травою, да притом если бы это кое-где и случилось, то её очищать несравненно легче, чем на шоссе из щебня. Усыпание дорог раза два или три в продолжение лета красным песком, то есть, который имеет в себе много частей красной сухой глины, и укатывание их тяжёлым катком, чрезвычайно способствует к хорошему состоянию дорог, и всякая сырость с них скоро исчезает так, что часто после летнего дождя, когда весело проглянет солнце и радушно манит деревенского жителя подышать освеженным воздухом, а между тем трава ещё сыра, - хорошо устроенная дорога сада, чрез четверть часа совершенно удобна для хождения, что натурально для любителя чрезвычайно приятно и особенно в местах, где почва чернозёмная, долго сохраняющая в себе влагу, и где нередко на другой и третий день после сильного дождя дорога ещё трудно проходима.
К земляным работам относится также выкладка дёрна. На больших луговинах и газонах дёрном выкладываются обыкновенно только окраины партий к дорогам четверти на 3 шириною, а остальное пространство засевается смесью из особо для того изготовленных семян, густорастущих красивых трав. Небольшие же лужайки, необходимо сплошь выкладывать дёрном, равно борты кустарных и цветочных клумб и так называемых корзин. Способ выкладывания или лучше сказать накладывания дёрна прост и всем известен, следует только наблюдать: 1) чтобы трава, произрастающая на лугу, предназначаемая к снятию под дёрн, была хорошего качества и росла густо; 2) чтобы место было не очень влажное, тогда дерен дурён и трудно снимается, так же как трудно принимается на полом более сухом месте, если сорты трав нехороши и 3) чтобы дёрн резать длинными полосами в 3 и 4 четверти ширириною, эти ленты перерезываются потом поперёк ровными квадратами. Вот превосходный способ резанья дёрна, мною удачно испытанный на деле. Один работник режет заступом длинную ленту дерновин, другой, взяв верёвку в палец толщиною и, подсунув её середину под один край дерновины, приподняв ею сколько следует, оба конца верёвки привязывает к гужам лошади в хомуте; а лошадь, идя медленно и ровно, чрезвычайно скоро отделяет ленту дерна от земли на какое угодно пространство, нигде не перервав той ленты. Этим способом двое работников с лошадью, в летний уповод, то есть с утра до завтрака, могут легко снять дёрну с полдесятины пространства.
Выкладку дёрном лучше делать в Сентябре и Октябре месяцах, также раннею весною, впрочем, при тщательной поливке, эта работа удачно производится в продолжение всего летнего сезона. Если почва, которую потребно уложить дёрном, тяжела или чрезмерно легка, песчана, сера и т.п., её можно несколько предварительно удобрить; но это делать в самых только крайних случаях, потому что лучше пусть почва под дёрном будет скорее плоха, чем много удобрена, от чего впоследствии дёрн порастает крупными сорными травами, уничтожение которых всегда затруднительно, хотя совершенно необходимо, если желают иметь красивый, всегда зелёный и мягкий луг перед глазами. При уничтожении на лугу сорных трав, они должны быть вырезаны ножом, вместе с корнем, и вырезанное место посыпается немного негашеною известью.
Для засевания луговин употребляют смесь тимофеевой травы (Phleum pratense) и английского рейграса (Lolium perenne) по ровной части каждого сорта, к этой смеси можно прибавлять немного белого клевера, от чего дёрн растет очень густо, однако отнюдь не следует прибавлять его много, потому что, в таком случае, он заглушит другие травы. Посев этою смесью производится только раннею весною, и для того с осени пространство, предназначаемое под посев, следует для этого тщательно приготовить, то есть землю хорошо перекопать и аккуратно размельчить; если почва очень скудна, то удобрить её мелким, совершенно перегоревшим навозом из парников, лучше парниковою землёю, и в таком положении она оставляется на зиму.
Вообще местность и почва первые условия для роста хорошего газона, и на неё следует обратить всё внимание, например если местность очень суха или тениста, на ней никогда не будет хорошего дёрна, и он скоро заглушится мхами и сорными травами; на сыром грунте и мочажинах, трава хотя взойдёт хорошо, но дёрн скоро испортится, корни его скоро загниют и появятся высокие жёсткие злаки; а потому подобные места следует предварительно осушать канавами, возвышать насыпью и, в случае нужды, устраивать дренаж.
На очень легкой земле корни трав часто страдают от засухи, а на тенистых сильно и глубоко вкореняются широколиственные травы, безобразные на вид. Из всего вышесказанного ясно, что устройство в саду хороших газонов требует много труда, большого внимания и забот любителя, и оно тем необходимее, что в каждом саду, велик ли он или мал, красивый, хорошо содержимый газон есть несомненно первое условие и наилучшее украшение всякого сада. Ничего не может быть роскошнее и приятнее для глаз любителя в великолепном парке магната, или в скромном уютном садике простого селянина, как обширная, сравнительно объёма местности, дерновая площадка, прорезанная или окаймлённая несколькими лентообразными дорожками, на которой красуются местами группы дерев и кустов или размещённые по одиначке и довольно редко. Инде разбросаны клумбы с красивыми многолетними и другими цветами и широколиственными растениями, в грунту и кадках, напоминающие собою более счастливые страны света, относительно климата и растительности, как напр., юки, драцены и проч. Подобного рода украшения всегда и везде уместны, приятно ласкают зрение и удобоприменимы ко всякой местности и пространству, а корзины душистых цветов и таких же кустов, напояют окрестный воздух благоуханием; - человек после дневных трудов, сладко отдыхает под тению развесистого дерева, и с наслаждением вдыхает ароматный воздух, а с ним вместе новую силу и бодрость на новые труды.
С ранней весны, едва только земля оттает и минуют морозные утренники, то есть в конце марта и первых днях апреля, приготовленное под посев травы место слегка взрыхляют железными граблями, потом высевают вышесказанную смесь травяных семян, как можно ровнее, для чего к мелким семенам прибавляют сухой земли или песку, чтобы удобнее было рассевать, затем по посеянному хорошо укатывают не очень тяжёлым катком, чтобы все семена плотно прилегли к земле. Хорошо сеять под дождик; но, если вскоре после посева упадёт очень сильный дождь, и земля после его образует на поверхности твёрдую кору (залубянеет), то необходимо её немедленно взрыхлить железными граблями. О содержании газона и уходе за ним будет говориться в своём месте, теперь я упоминаю предварительно о тех садовых работах, которые могут безостановочно производиться в продолжение всего летнего сезона, потом перейдём к осенней посадке дерев, кустарников и т.п.
Берега речки и пруда устилаются непременно дёрном, которого каждая дерновина прибивается четырьмя, в четверть длиною заостренными колышками, плотно к земле. При выкладке дерновин, необходимо наблюдать, чтобы работники аккуратно их прирезывали и прикладывали одну к другой, чтобы ни под каким видом не образовывалось между ними пустых пространств, куда впоследствии ветром заносятся и там удерживаются семена сорных трав и дерев и которые в следующую за тем весну всходят и портят дёрн. Между швами дерновин не худо класть по нескольку зёрен овса, который, прорастая, образует, корневую мочку и тем скрепляет дерновины между собою, отчего они скорее укореняются. Выложив берега речки, пруда и островков дёрном, следует дать ему время хорошенько укорениться, что бывает обыкновенно, при хорошей поливке и благоприятной погоде, дней в 10 или 14, и тогда уже пустить в русло воду, иначе, если это сделать ранее, то берега могут легко размыться или, слишком напитавшись водою, не удержат на себе дерновин.
При вырывании русла водоёмов и при образовании искусственных насыпей считаю нужным повторить, что все фантазии и предприятия устраивающего ландшафтный сад должны строго сообразоваться с здравым смыслом, изящным вкусом и точнейшею соразмерностию и правильностию соотношений всех частей и предметов сада. Например, искусственный проток в 10 саж. шириною будет не соразмерен с окружающими предметами и не естествен, выкопать человеческими руками пруд громадных размеров, в несколько десятин, было бы совершенно противно здравому смыслу, как бы велики не были материальные средства хозяина. При огромном водоёме необходим уже парк, занимающий чрезвычайно большее пространство срав-нительно. Но точно так же все подобного рода украшения, способствующие столь много к действительной красоте, разнообразию и ландшафтности каждого сада, исполненные в миниатюрных размерах, смешны и жалки. Искусственный пригорок не должен превышать 4-5 сажень отвесной высоты, и притом, этот насыпной холм должен удовлетворять всем условиям формы и положения, соответствовать вполне цели, с которою он насыпан, сверх того - и это самое трудное, избирая место, где предполагают образовать искусственную насыпь, оно должно само уже по себе быть не совершенно ровным, так чтобы возвышенность на этом месте казалась бы необходимостью и несомненным делом природы. Например, если вы образуете холм на гладкой поляне, где кругом не видно ни одной возвышенности, ваш холм будет казаться странным и неуместным. Если же несмотря на всё сказанное, любитель непременно желает иметь у себя в саду пригорок, то его отнюдь не помещать по средине площади, а где-нибудь с боку, если можно подальше и притом образовать около его ещё несколько меньших возвышенностей и самую окружающую местность сделать волнообразною, чтобы размеры этих искусственных неровностей были рассчитаны и соразмерялись с пространством всего окружающего, чтобы всё было в гармонии одно с другим и казалось натуральным.
Если желают устроить искусственную долину, необходимо, чтобы склон её шёл быстро и ровно, а потому отнюдь не начинать копать для этого землю в нескольких местах, оттого легко может выйти, что в одном месте земли вынут более, чем того потребно, и в следствие этого образуются ямы. Самое лучшее в этом случае начинать работу, поставив землекопов в одну линию поперёк предполагаемой долины, тогда легко усмотреть каждую неправильность и сделанную ошибку. Вынутая земля разбрасывается ровно по сторонам, таким образом она будет способствовать, с одной стороны, к увеличению углубления долины, а с другой, образовать равномерную покатость. Вообще, при такого рода работе, потребно хотя приблизительно смекнуть, сколько земли нужно будет выкинуть и каким количеством выкинутой земли можно будет распорядиться для облегчения и ускорения работы. Такая котловина, окружённая тенистою массою дерев, очень эффектна, только тогда, когда она сравнительно довольно велика и склоняется к середине, ровною покатостию со всех сторон.
При искусственном водоёме, которого очертание берегов довольно велико, так что без большого преувеличения его можно назвать озером, необходимо чтобы, по крайней мере, один его берег был совершенно открыт и позволял глазу обнять большую часть горизонта. Прочие берега могут местами скрываться в густой зелени или быть уставлены не очень высокими деревьями и кустами, или же зелёный берег кое-где засаживается живописными группами красивых, кудрявых дерев и кустов, оставляя между ними большие луговины. На берегу водоёма составляется прелестнейший эффект, скромная рыбачья хижина, на фоне тёмной зелени, или грациозное строение, изящной архитектуры, отражаясь в зеркале вод.
Место под водоём избирается обыкновенно самое низменное и притом, если их предполагается не один, то для удобства должно стараться, чтобы уровни их были не одинаковы; это необходимо для спуска воды по желанию, потому что все водоёмы, хотя бы они наполнялись проточною водою, следует чрез несколько лет очищать от накопляющегося на дне ила, который портит воду, даёт ей неприятный вид, и она загнивает, распространяя противный запах. Если местность, назначаемая под водоёмы, сама по себе отлогая, то, пользуясь этим обстоятельством искусно и с знанием, можно устраивать искусственные каскады, которые придают великолепный вид и разнообразие, а постоянный шум от падающей воды настраивает воображение гуляющего к мечтательности; самый же каскад кажется тогда совершенно натуральным. Берега водоёма, как бы он не был обширен, должны быть всегда отлоги и иметь живописное очертание, то есть, чтобы отнюдь не было прямой линии, но и резких углублений и извилин; в этом случае необходимо руководствоваться исключительно натуральными озёрами, находящимися в изобилии по берегам больших рек. Лучше всего, если дно озера выкладывать камнем, а берега, как сказано, дёрном и притом, для безопасности, никогда не следует их вырывать глубоко. Может случиться однако же, что по местности, в силу обстоятельств, пространство под искусственный водоём, к сожалению, весьма незначительно, а между тем лучше немного воды в саду, чем вовсе без неё; то в таком случае следует уже прибегать с большим знанием дела и опытностию к оптическому обману, чтобы, с помощию законов оптики и перспективы, скрыть этот недостаток, обманув глаз зрителя. Для этого необходимо, чтобы берега озера были совершенно низменные, почти в уровень с поверхностью воды, и чтобы на далёкое от берегов пространство не помещать никаких предметов, то есть дерев, кустов, строений и т.п. Из всего вышесказанного следует, что если посадить по берегу небольшого озерка несколько дерев колоссальных размеров, или выстроить высокое и обширное здание, то эти предметы своею громадностию подавят воду, и объём её покажется ещё менее, чем он будет в действительности; точно так же острова и островки никогда не должны быть по средине озера, а с боку и не в дальнем расстоянии от берега.
Речка и исток, всегда одни из самых живописных украшений ландшафтного сада, они должны, грациозно изгибаясь, образовывать своим течением самые разнообразные, смелые и крупные извилины, местами суживаясь, то снова расширяясь, теряясь в густоте кустов и снова выбегая на открытую поляну, или, местами, сквозя между редко разбросанными отдельными деревьями и т.д. В узком месте, не шире 2 арш., можно разделять русло на два рукава, в следствие чего образуется красивый островок, но там, при соединении этих двух рукавов, можно на дно укреплять большие камни, которые образуют собою препятствие току воды, заставляют ее живописно пениться и журчать, огибая эти камни, или устраивать на глубине каскады и т.п. Берега речки могут быть местами несколько обрывисты, убирая эти места диким ноздреватым камнем и ползучими растениями.
Из всего, что мною сказано про устройство искусственных водоёмов, насыпей, углублений и других украшений видно, что эта часть, при устройстве ландшафтного сада, требует от любителя особенного внимания, знания, искусства, природного вкуса и большой наблюдательности, а потому, не желая вовсе пугать любителя, считаю однако же не лишним предупредить его, что, для устройства хорошего, живописного ландшафтного сада, потребно знать не только науку садоводства и другие к ней соприкосновенные, но вместе с тем быть отчасти пейзажистом, инженером и архитектором.
Если время для посадки дерев ещё не приспело, то можно приступить к назначению по плану отдельных парий, цветочных клумб и размещения дерев и кустов по одиначке, назначая для того места кольями в 1 арш. вышиною, вбивая их твёрдо в землю и делая с верхнего конца расчеп, для вставления в него дощечки с надписью, какое тут должно поместиться дерево или куст. Для больших дерев ямы должны быть вырываемы по крайней мере в 17 верш. глубиною и в сажень в диаметре. Для цветочных клумб и корзин, образовав правильно их форму, всю землю, на аршин глубиною, вынимают вон и, взамен вынутой, насыпают ямы хорошею, заранее для того приготовленною и тщательно перемешанною землею с огородных гряд или парников, смотря по роду растений, какие в назначенную клумбу предполагается с весны сажать, то есть требующие лёгкой вересковой земли или торфяной. Распределение клумб должно быть сделано с осени и, соображаясь с этим назначением, изготовляются они окончательно тоже с осени, чтобы земля в зиму и весну хорошенько напиталась азотистою влагою, необходимою для каждого рода растительности, при чем наблюдать, чтобы насыпать земли в клумбы четверти на две выше уровня газона.
Вид развалины искусно помещённой, скалы, отдельно брошенный камень, обломок старой стены или поросшие мхом и вереском пни столетних дубов и т.п., составляют несомненно прелестнейший вид и украшение сада и каждой местности; но всем этим украшениям, сделанным искусственно, чрезвычайно трудно придать естественный вид, чтобы отдалить от зрителя самое подозрение, что все эти громады не есть дело природы и случая, а привлечены сюда неимоверными людскими усилиями, воспоминание, которое достаточно, чтобы разрушить совершенно иллюзию и заставить пожалеть о бесплодно тяжком труде десятков, а может и сотен людей, служащих в этом случае неразумными исполнителями каприза и прихоти одного сильного человека. К этому относятся гроты и пещеры. Все эти разнородные украшения очень много содействуют к разнообразию и живописности пейзажа; но к сожалению здесь не лишнее повторить ещё раз, что от великого до смешного только один шаг. В особенности это должно относиться к такому любителю, который непременно и во чтобы ни стало намерен поместить в своём саду где-нибудь развалину (руину). Нет ничего труднее, почти не-возможно дать такой развалине вид натуральный, показать, что её разрушило действительно время, и притом всякая развалина должна непременно стилем своей архитектуры напоминать какую-нибудь отдалённую эпоху и соответствовать как окружающей местности, так и истории этой местности. Например, не странно ли было бы встретить где-нибудь в Вологодской губернии развалину здания в мавританском или мексиканском вкусе и т.п.? Тогда как очень естественно и необыкновенно ландшафтно увидеть на берегу большого озера или реки, в Казанской или Астраханской губерниях, остатки болгарской или монгольской башни, минарета, и т.д. Мне, года два назад, довелось с особым наслаждением полюбоваться такими остатками древней болгарской столицы, теперь простое небогатое государственное село Болгары [3]. Подобная развалина, кроме своей оригинальной прелести, сильно возбуждает фантазию и настраивает воображение; точно так же грациозные остатки построений древних республик и других позднейших эпох, достойно и уместно будут парадировать в парках Черноморского прибрежья. Остатки рыцарских замков в местах прибалтийских и т.д. Конечно, слова нет, каждому любителю очень естественно желать разукрасить всячески свою местность и сад; но что же делать? Рассудок обязан руководить каждым делом, каждым преднамерением; всякая вещь должна иметь разумное применение. Местности средних великороссийских губерний не лишены в свою очередь природою оригинальной красоты, и сама же природа указала человеку, чем он обязан довольствоваться. Каждому дано своё, - Крым, Кавказ, Финляндия и Урал прекрасны и величественны горами и гранитными утёсами, а первые притом и растительностию. Берега Волги, Камы и др. роскошными, обширными, изумрудными лугами. Вятка, Пермь и Сибирь, вековыми лиственничными, кедровыми, пихтовыми и другими хвойными породами и т.д.
Обратимся теперь к искусственным переправам, мостам и заборам, - необходимо, чтобы они устраивались в садах солидно, преимущественно из камня, по крайней мере устья мостов должны быть каменные. Иногда делают садовые заборы, перила мостов, мебель и самые построения из дерева в коре, что хотя на первое время довольно красиво, но к сожалению непрочно. Иногда в одно лето, много в два, дерево в коре совершенно истлевает, оставляя обманчивую наружную оболочку, а потому не редко даже опасно для гуляющих; тогда как совершенно необходимо, чтобы, гуляющий по саду отнюдь не подвергался какому-либо риску споткнутся и тем более упасть, что легко может случиться, если он неосторожно сядет на такую скамью или, чего Боже упаси, прислонится к периле моста, рискуя выкупаться в воде, что конечно не очень приятно, как для него, равномерно и для хозяина сада; а между гуляющими могут случиться и дети. Обязанность хозяина свято заботиться о безопасности и спокойствии своих гостей и домашних.
Чрез узкие протоки можно устраивать мосты из ноздреватого камня, выкладывая его на извести, полуаркою. Этот камень чрезвычайно красив для фундаментов садовых строений и заборов, также для гротов, плотины и т.п. С годами он обрастает мхом, вереском и папоротниками, что впрочем можно ускорить и искусственным образом. Большие же за тем мосты, ворота, заборы и проч. должны делаться из камня, железа, чугуна и дерева, стараясь, как и во всём, давать им изящный вид и разнообразить их рисунки.

А. О…ев.
16 Октября 1858.
М. Доскино.

II.


Если допустить сравнение, что вода есть душа местности, а с этим трудно не согласиться, если только Бог наделил человека зрением и врождённым эстетическим вкусом, развитым образованием и артистическими примерами, то всякого рода зелень, растительность и в особенности деревья и кусты, без сомнения, могут назваться телом местности, или лучше сказать, наружною его оболочкою. Как щедрая природа разукрасила птицу, бабочку, букашку, цветок и пр., точно так же украшает она и поверхность земного шара разнообразною растительностию, а климат способствует, с своей стороны, её стремлению разнообразить роскошь, богатство и силу развития неисчислимых пород самой растительности.
Если бы не было дерев и кустов на представляющейся местности, то кругозор, теряясь в необозримой дали и, не встречая нигде преграды, скоро утомился бы однообразием. Припомните себе, кто видел безбрежную равнину моря, не с берега, а с корабля, как оно на первых порах поражает человека своим беспредельным величием, в тихою погоду конечно, но скоро утомляет взор; точно также обширные луговые пространства; про голую степь и говорить нечего. Я не видал громадных северо-американских лугов, тихо зелёных волнующихся морей, стелющихся, как пишут, на сотни и более вёрст; но думаю, что вид их, хотя и поразительно-великолепен, но точно так же утомителен для глаза. Конечно, в этих случаях, привычка играет обыкновенно не последнюю роль, глаз наш сродняется с теми видами и образами, которые чаще перед собою имеет и потому на меня, как жителя волжских берегов, леса и группы кудрявых дерев, прорезанным луговинами, оврагами, извивающейся речкой, местами холмами, камни, разбросанные, красивые одиночки и куппы кустов производят всегда несказанно радостное и какое-то отрадно успокоительное впечатление и преимущественно в минуту перехода от яркого, летнего дня к сумеркам, когда эти предметы тронуты золотистым лучом склоняющегося к закату солнца, когда они, местами ослепительно горят изумрудами, местами окрашены густою, тёмною и мягкою зеленью и наконец тонут в туманной синеве спускающихся теней и т.д. Недаром зелёный цвет служит эмблемою надежды, а разнообразие его оттенков неисчислимо. Человек, любуясь этим переливом цветов, при румяном закате отходящего дня, наслаждаясь сладостным млением природы, щебетанием мелких птиц и насекомых, жадно прислушиваясь к раскатам песни пернатого лесного артиста-соловья, не может чувствовать себя безвыходно несчастным, как бы тяжело не налегло на него неумолимое, гнетущее горе; надежда, спасительная надежда, должна неминуемо озарить отрадой страждущее сердце, пролить в него целебный бальзам.
При насаждении ландшафтных садов, любитель обязан воспользоваться с уменьем и знанием свойствами и степенью растительности каждой отдельной породы. Необходимо, чтобы в ландшафтном саду, непременно каждое место покрывалось какого бы то ни было рода растительностию, какая бы ни была его почва, потому что в природе решительно нет такой, которая при старании и искусстве не была способна к произрастанию того или другого из разнородных растений и пород. Часто мы встречаем скалы, покрытые лесами, в расщелинах нередко, цепляясь, укрепляются и спокойно произрастают деревья и кусты, поражая взор оригинальностию и представляя живописный эффект. На топком берегу озера или реки видим великолепные экземпляры плакучей ивы, длинные и тонкие пряди которой грациозно спускаются к воде, кудрявые группы тальника, целые рощи красной ольхи и одиноко стоящия кое-где колоссальные осокори. На чуть заметном клочке землицы, едва лепясь на крутизне, нависшей окрайне обрыва, разрастается тёрн, ползучие растения лезут по скале, убирая её разнообразными фестонами весьма живописно. Наконец могучие хвои, как великаны, толпятся на неприступных высях, гордо простирая к облакам свои стройные вершины и т.д. Скудные почвы покрыты рощами чинара, берёзы и некоторых других, с терпением и стоически переносящих засуху. Черноземные и суглинистые местности представляют взору великолепные чащи дуба (северного красавца), вязей, клёна, кудрявой липы и других прекрасных наших древесных пород, изобильно произрастающих в средней и южной полосе России. Эти роскошные рощи, при благоприятных обстоятельствах, пощаженные ненароком человеком, не уступят красотою в своём роде более счастливым странам света; но по милости безжалостного, варварского топора, в руках нашего мужика, в котором, надо сознаться, нет и тени эстетического начала и ни малейшего сознания о том, что же будет после? – истребляются они без всякого милосердия.
Разнообразие форм и цвета листьев дерев и кустов в массах составляет наипрекраснейший эффект. Искусно составленные группы и отдельно рассаженные на луговинах красивые экземпляры представляют истинную прелесть пейзажа. Как художник-пейзажист налагает на полотно где яркие, где тёмные краски, чтобы воспроизвести картину близкую к природе, избегая резких, разительных переходов, которых природа в себе не имеет, сочетая и гармонируя тени между собою, так любитель должен стараться сочетать из разнообразных пород по формам, листу и краскам последних свои древесные группы и чащи, отнюдь не допуская резких оттенков, чтобы всё анализировало одно другому, то есть чтобы в светлой зелени не оказалось дерево с очень тёмными листами, что непременно произвело бы вид пятна. Взгляните на пейзаж работы известного мастера, и вы увидите, что первый его план имеет живой колер; далее, глубже, - цвета неопределённее, и центр рисунка составляет как бы среднее того и другого; всё же остальное, постепенно сливаясь, гармонирует с целым. Художник всё это подметил у природы и по возможности верно передал полотну. В том же заключается задача и любителя-садовода, при чём ещё следует строго наблюдать степень роста и объёма каждой отдельной породы, чтобы высокое дерево не заглушало собою меньшее и тем, впоследствии, мало-помалу не уничтожило его, чтобы каждый экземпляр, в какой бы чаще он не находился, служил непременно, с своей стороны, общей красоте и густоте целой партии. В густых массах, пустое место или пропадшее дерево и куст, производит на зрителя самое неприятное впечатление, точно зияющая пасть, так бы и хотелось, проходя мимо, это чёрное пятно заткнуть чем ни на есть.
При составлении древесных партий, кроме необходимого знания степени развития растительности, цвета листьев и формы каждого дерева, не менее необходимо усвоить себе верно характер каждого, то есть какое производит на человека впечатление его образ. Это относится к тому, что в ландшафтном саду, характер каждой группы, каждого одиноко поставленного дерева, должны соответствовать своему назначению и окружающим предметам, верно выражать идею артиста, например: группа хвойных дерев производит совершенно противуположный эффект и иначе настраивает воображение, чем кудрявая берёза, липа, плакучая ива, стройный дуб и другие лиственные породы. Одно веселит взор и душу, другое располагает к мечтательности, третье обращает мысль к серьёзным размышлениям и т.д.
Если дерево растёт высоко и снизу имеет голый ствол, образуя густую вершину, то пригодно занимать место в середине чащи; если же напротив распространяется широко, почти от корня, образуя круглую, густую фигуру, ему приличнее красоваться отдельно, где-нибудь на газоне. Вообще следует употреблять всевозможное старание, сочетая группы таким образом, чтобы все находящиеся в оной деревья и кусты впоследствии, как разрастутся, вместе представляли собою густую, округлённую форму.
Как в природе нет резких переходов в цветах и формах, точно так же нет их и в породах растений, потому что натуральное размножение их происходит всегда семенами, которые рассеваются ветром на известном пространстве и, вследствие этого рассевания, породы между собою отчасти перемешиваются, оттого и происходит в кущах очень красивая смесь листвы; но нередко на большие пространства господствует исключительно только одна порода и редко, редко кое-где проглянет затерявшаяся сиротка, занесённая семечком издалека. Наблюдая с любовию и тщанием такие самосеянцы рощ и древесных групп, легко удостовериться, что границ пере-хода от одной породы к другой нигде не видно, а всюду существует постепенность, оканчивающаяся отдельно и редко выросшими особняками. Центр групп всегда густ и занят высокорослыми деревьями, к окраинам они постепенно редеют, мешаясь с кустами, и опушка состоит уже обыкновенно из одних мелких кустов, кое-где изредка, отдельные деревца и отдельно стоящие кустики, как бы отшибенные от общего целого. Сообразуясь с этим, следует и в искусственно-насаждаемых куртинах поступать точно так же, и самим формам, то есть очертаниям клумб, не следует давать более определённую грань, чем мы это встречаем в натуре.
Я рекомендую любителям внимательно приглядываться к естественному расположению натуральных рощиц, боскетов и т.п., занимающих не очень большие пространства и с тем сообразоваться для своих садов. Вековые же хвойные леса, тянущиеся в северных наших губерниях на десятки сотен вёрст, имеют исключительный, своеобразный характер и свойства. Человек, окружённый этими исполинами, с трепетным восторгом и благоговением взирает на них, испытывая притом тягостное чувство собственного, сравнительно, ничтожества. Этого рода девственные леса, где местами никогда не была нога человека, куда не проникает луч солнца, ветер не имеет доступа, даже дождь редко достигает почвы, а зверь и птица безопасны от преследований смелого охотника. Эти гиганты, от веков стоящие на своих местах, не применимы ни в каком случае к искусственным насаждениям садов и парков, и всякая попытка к подражанию, в этом случае, будет всегда казаться жалкою. Группы хвойных дерев, составленные из 6-8 до 10 экземпляров вместе, чрезвычайно эффектны на большой луговине, отражаясь на фоне светло-зелёной сплошной массе ближайших к ним лиственных куртин. Такой же эффект производит и светлая группа на тёмном фоне; но с посадкою в ландшафтных садах и парках хвойных дерев вообще следует поступать очень осторожно и осмотрительно. Кроме их чрезвычайно медленного роста, невозможности поздней пересадки; их тёмные симметричные и почти всегда однообразные формы, неудобны для садовода и придают ландшафту мрачный вид; истинной же живописной красоты достигают они только в старости, как например пихта, кедр и другие. Кто имеет средства составлять на летний сезон группы из бесчисленного множества оранжерейных хвойных, наприм. Iuniperus, cupressus, thuja, taxodium, cryptomeria, taxus, araucaria, различных американских pinus, abies и проч. и проч., хорошо выращенных и по возможности в крупных экземплярах, все они производят таким образом дивный эффект: но, к сожалению, как все растения, содержимые зиму в оранжереях, простенках и комнатах, не могут достигать очень больших размеров и потому красивы только в самых малых садах или цветниках (партерах), куда местные крупные породы дерев не допускаются. В этих цветниках группы из всех новоголландских растений в массах, искусно подобранных и по одиночкам на газонах, чудно как хороши, в местах не сильно подверженных солнечным лучам и защищённых от ветров, они безопасно могут оставаться до последних дней сентября, то есть почти 5 месяцев.
При посадке дерев и кустов в группах и отдельно, любитель-садовод обязан иметь в виду очень многое, чтобы достигнуть удовлетворительнейших результатов и проч. Необходимо дать каждой породе потребную для неё землю, чтобы получить со временем вполне развившийся экземпляр, как наприм. все породы ив, большая часть тополей и другие, требуют влажной почвы, тогда как хвои - сухой и песчаной и т.д. Потом, располагать свои древесные партии и группы таким образом, чтобы повсюду образовывалась перспектива, одна партия не мешала и не заслоняла другой и притом отнюдь не закрывать красивых отдалённых видов, а главное, в случае небольшого пространства, предназначаемого под ландшафтный сад, скрыть этот недостаток искусным размещением партий, кустов и одиночек; не скучивать без толку много пород вместе, не употреблять в таком случае высокорослых экземпляров и т.д. Что было говорено о перспективе и старании обмануть глаз, показав предметы оптически далее настоящего их местоположения и проч. относительно водоёмов, то отчасти применимо и здесь. Совершенно необходимы знание перспективы, теория теней, большая сметка и опыт и, разумеется, венец всего - опять-таки природный вкус и охота к делу. Например, если вы на пространстве 8-10 сажен в длину и ширину насадите в беспорядке и без толку 20 разных пород высокорослых дерев. Что же из этого впоследствии должно выйти? А этот вопрос, то есть последствие, когда чрез несколько лет деревья разрастутся, ни на минуту не должен покидать любителя, занимающегося разведением нового сада.
Только на обширных местностях дозволяется с удобством и при искусстве соединять между собою в густых, значительного размера партиях различные породы, и то если потребно чаще дать ровную стенообразную форму, то обыкновенно её середину замещают однородными деревьями.
Аналогия древесных пород, составляемых между собою в клумбах, для достижения этим самым наивозможно лучшего эффекта, без сомнения, дело первой важности и не совсем лёгкое, хотя совершенно необходимое, например клён, попавший в группу лип, будет иметь самый жалкий вид и т.п.
Вот некоторые положительные для этого данные, которые посоветую иметь в виду любителю. Лучше всего гармонируют между собою деревья, листья которых наиболее сходны формою и цветом. Чем светлее зелень и чем листья мельче, тем удобнее помещать их в купе, в светлых партиях, наприм. берёза, белая ива, ясень, серебристый и итальянский тополи, потом акация, синель, жимолость, барбарис, спиреи, розы и шиповники, мелкая персид. сиринга и другие. Напротив того, чем темнее зелень и чем крупнее её листья, тем они красивее сочетаются в тёмных группах и преимущественно в отдалённых, на заднем плане ландшафта, наприм. хвойные (сосна, ель), вяз (илем), бальзамический тополь, рябина, бузина, орешник, можжевельник и множество других. Это различие очень важно ещё для того, чтобы избегнуть однообразия и бесхарактерности. Дуб, гордо разрастающийся в сильных формах, с округлённою вершиною. Вяз, отличающийся тёмною листвой и правильным очертанием форм. Разнообразные породы европейских и американских тополей. Ивы, берёзы, осокори, ясень с кудрявыми или спускающимися к земле сучьями, наконец многочисленная семья хвой, стройно, грандиозно и симметрично простирая далеко в высоту свои вершины, имеют индивидуальный характер и своё специальное назначение, с которым следует строго сообразоваться в группировке партий и особенно при одиноком их размещении.
Не советую в садах сажать осину, потому что вид её по отцветении очень не опрятен, и семена засоряют луга и дороги. Черёмуху, несмотря на превосходный вид и запах её цветов, потому что на ней в изобилии разводится гусеница, уничтожающая весь лист с дерева и кустов; по этой же причине также бересклет. Сирень, жимолость и ясень в июне и июле жадно и неимоверно быстро пожираются шпанскими мухами; но эти последние три породы так прекрасны, что без них нельзя обойтись в садах, и потому необходимо муху тщательно обирать. Её высушенную охотно покупают в аптеках, и этим легко приохотить мальчиков и девчат, прибавив от себя малую толику, за полную набранную бутылку, игра в этом случае будет стоить свеч.
Независимо от вышеприведённых правил, есть однако же исключительные особенности, когда более резкие контрасты в цвете и в формах мелких кустов и кустарников могут быть допускаемы при логичной к тому причине, что и производит самый оригинальный эффект, например, в глубине большой долины, защищённой со всех сторон и у подошвы скалы, обращённой к югу и т.д., где дождевая вода, ветер и птицы могли легко снести семена различных кустарных цветущих пород, которые, взойдя, образуют поразительную и пёструю смесь. То же самое может случиться и с древесными породами; но это не может быть применимо к ландшафтным садам по ограниченному их пространству и произвело бы только беспорядок.
Понятно также, что положение местности имеет неодолимое влияние на растительность устраиваемого сада. Нежные породы, само собою разумеется, удаются только на хорошо защищённых тёплых местах сада, при условиях, потребных для счастливой их перезимовки. Руководство к изучению садоводства и огородничества, Эдуарда Рего, Профес. Горыгорецк. Земл. Инст. 1853 г., прекрасное вспомогательное издание для любителей. В конце его довольно подробно пояснены породы дерев и кустов, способных произрастать и украшать наши сады. Вообще всё, что г. Рего писал по части садоводства, отличается глубоким изучением предмета и практическим знанием климатических и геогностических свойств наших местностей (средней полосы России). Его заметки, рассеянные в нескольких периодических изданиях, писанные прекрасным русским языком, единственно удобоприменимы и вполне практичны, и могут служить большим подспорьем для неучёного любителя. Желательно, чтобы почтенный автор собрал в одно целое всё, им написанное.
Я уже говорил, кажется, что места, назначаемые для посадки дерев, должны быть с весны и потом раза два летом глубоко и тщательно перекопаны; посадку же лучше всего производить осенью, когда деревья свалят весь лист и соки обратятся к корням, что бывает в последних числах сентября и весь октябрь  [4]. Впрочем, раннею весною, пока почка ещё не начинает трогаться, посадка также безопасна; в последнем случае необходимо сажать как деревья, так и кусты, наливая в ямы под оные много воды, чтобы образовалась жидкая грязь, потом плотно засыпать сухою землёю, утаптывая и затем чаще поливать во всё лето, а вершины обрезывать, что следует делать весною и с теми, которые были посажены с осени. Вообще сильная обрезка весною необходима, дабы соки сильнее вращались и чтобы дать растению правильную, округлую форму.
Совершенно нерасчётливо поступают те из любителей, которые стараются сажать в вновь разводимых садах деревья уже большие, надеясь этим ускорить развитие своих садов. Это неудобно делать даже при хорошо введённых питомниках, не только уже с взятыми прямо из лесов, как большею частию это делается. Молодые деревца, старее 6-7-летнего возраста, хотя иногда и принимаются, но долго болеют, так что посаженные в одно с ними время, более молодые, скоро их обгоняют. Хвойные же деревца, положительно старее 3-4 лет и не выше 3/4 арш. роста, почти никогда не принимаются. Мне, при больших трудах, хотя и удалось удачно перенести в свой сад, вёрст за 25, две несравненно старейшие лиственницы и один 35-летний кедр семенный; но зато, в то же время, этим способом, я безвозвратно лишился около полутора десятка; хлопот и денег мне эта операция стоила много, и потому повторяю, что старее 4-летнего возраста хвойные деревца пересаживать не следует и не стоит. Наши любители вообще неохотно разводят рощи хвойных дерев посредством посевов; этот способ однако же самый верный, тем более, что дерево пересаженное никогда так правильно не развивается, как сеянец, не тронутый с места. К этому не лишним считаю добавить, что, если кто желает наслаждаться впоследствии вполне своими трудами и оставить детям и внукам роскошно и правильно разросшийся сад, обязан, скрепя сердце, вооружиться несокрушимым, стоическим терпением. Вот тому живой пример: у меня есть сосед, генерал Ш…, большой любитель садоводства, человек очень уже не молодой и обладающий большими материальными средствами, так, что ему ничего не стоило бы истратить разом капитал для скорейшего разведения и окончания своего парка; а между тем, этот превосходный в своём роде парк устраивается кажется уже около 20 лет, по всем правилам строго-рационального искусства, партия за партией ежегодно и постепенно. Все деревья и кусты сажаются из давно уже заведённого обширного питомника, одни лишь лучшие акклиматизированные породы и никогда старее 3-4 летнего возраста, и зато ни один экземпляр не пропал. В парке его уже красуются большие группы каштанов, пирамидальных тополей, чужеземных дубов, клёнов, ясеней, орешника и множество других сеянных не наших хвой. Всех этих пород нет, может быть, в садах любителей южных наших губерний, а они произрастают и развиваются у него превосходно без всяких искусственных покрытий на зиму. Особенно богат сад его множеством разнородных кустарников, из которых иные мы содержим в оранжереях  [5]. Луговины все сеянные, содержатся хоть бы в Англии, дороги широкие, отлично шоссированные; самая местность способствует тому, что грязи никогда быть не может; постройки все каменные, самой изящной архитектуры; вместо заборов живые изгороди из красного боярышника и акации, густые и ровные, как стена; пруды со спусками и каменным дном, вследствие чего вода постоянно чистая и, в довершение всего, группы оранжерейных и тепличных растений, гигантских размеров.
За несколько лет прежде чем приступить к устройству ландшафтного сада или парка, любитель необходимо должен позаботиться о разведении посредством посева, черенками и отводками, правильного питомника, разделённого на отделы по родам растений, и ухаживать за молодыми всходами с тщанием и умением, впоследствии перенос этих деревцов на назначенные для них в саду места, будет совершенно безопасен и удобен. Вообще хорошо заведённый питомник составляет первое условие каждого правильно организованного садового заведения. По питомнику вернее всего можно судить о степени знаний садовника, особенно относительно плодовых дерев и кустов. Может быть, когда-нибудь поговорю обстоятельнее об этом предмете и приложу потребные для этого рисунки.
Большая часть смолистых и других дерев, разведённых посевом, года в 2-3 уже годны к пересадке, в особенности лиственница, уже к осени второго года, при удобном грунте питомника, годна к пересадке. Кедр, вяз, ясень и другие удобно переносятся на 3 году. Дуб, бук, каштан, советую сначала сеять в ящики, а потом чрез год пересаживать в питомник, где они и должны оставаться 2-3 года. Все породы клёна и кустовые растения не следует держать в питомнике более одного, много двух лет.
Лиственные породы иногда удачно переносятся старее десятилетнего возраста, и мне удавалось превосходно пересадить таким образом несколько дубов и других дерев, в особенности старые яблони и груши. Способ, какой я для этого употреблял, следующий: в конце мая, до половины июня, дерево обрывается кругом, отступя от штамба на сажень и более, все далее этого распростершиеся в земле корни обрубаются, и таким образом, углубляясь в землю аршина на два и более, смотря по корням дерева, подрубают и нижние корни, оставив нетронутыми один или два; затем порубленные корни тщательно замазывают коровьим помётом с примесью несколько глины для вязкости массы и, отступя несколько от поруба, каждый отрезанный корень крепко-накрепко обвязывается тонкою крепкою бечёвкою. По окончании этой операции всё снова засыпается землёю, утаптывается плотно и сильно и часто поливается всё лето. К осени раны заживут, и около оных образуются свежие мочки. При наступлении морозов и, ещё лучше, по первой пороше, дерево снова обрывается осторожно, чтобы не повредить молодых корней, подрубают оставшиеся нетронутыми два нижних корня, и оно аккуратно вынимается стулом и ставится на нарочно для того приготовленные сани и перевозится на вновь назначенное для него место, где заблаговременно должна быть изготовлена для того яма на ; арш. шире и глубже объёма вынутого стула, вниз которой насыпается хорошая земля и такою же, разумеется талою, плотно обсыпается кругом, потом обильно поливается водою, чтобы всё вместе твёрдо замёрзло. Стул переносимого дерева опускается в приготовленную яму посредством досок, по которым дерево само скатывается вниз, причём следует наблюдать, чтобы дерево это, на новом месте, было обращено сучьями в ту же сторону, как было на прежнем, то есть на юг, восток и т.д. В следующую за тем весну, снова надсыпается земля к корням, плотно утаптывается и часто обильно поливается, а все сучья и вершина дерева опиливаются таким образом, чтобы они отстояли от ствола не более 2/3 арш., посредством этой опилки сучьев ему придают правильную форму. Опиленные сучья сглаживаются острым ножом и обмазываются садовым варом или форзитовою замазкою  [6]. Если все эти условия аккуратно соблюдены, и место, куда перенесено дерево, для него удобно по грунту и положению, можно надеяться на успех. Но из всего вышеприведённого явствует, что такие хлопоты сопряжены вместе и с значительными материальными средствами, не каждому доступными, а потому прибегать к этому способу пересадки советую только в самых крайних случаях и то для переноса особенно замечательных по своей красоте и редкости экземпляров; вся же остальная посадка должна производиться, как объяснено, более верным и рациональным образом.
В больших партиях сажаются, обыкновенно по средине, несколько самых высокорослых пород, второй за тем род подбирается из менее рослых, и так постепенно доходят до крупных, густо растущих кустов; края же или опушка партий набирается из цветущих многолетних кустов; небольшие же клумбы засаживаются исключительно одними только кустарными растениями, соблюдая при этом ту же постепенность в их росте. С некоторых пор пояса кустарных клумб начали одевать несколькими рядами цветов, например ближе к кустам -  ряд георгин и высокорослых многолетних пород кустов, потом горшечные растения, фуксии, пеларгонии, гелиотроп, розы и другие, там флоксы и мак, наконец левкои, петунии, вербены, настурции и проч. Эти громадные, пёстрые корзины, тщательно подобранные и искусно составленные, издали поразительно эффектны, самые же цветы, резко выдаваясь на тёмном фоне зелени кустов, кажутся ещё ярче и прекраснее. Слишком частая посадка никуда не годится, каждому дереву и кусту необходимо дать достаточный простор, тогда оно правильно и густо разовьётся и впоследствии образует круглую массу зелени; в противном же случае, дерево будет стремиться к верху, вытягиваясь тонкою жердью, с клочком сучьев на вершине, представляя собою вид воткнутого на шест веника, а от земли оголённые, безобразные стволы. Высокорослые деревья, отдельно на газонах размещаются очень редко, избирая для того самые красивые экземпляры, например, на луговине в десятину не следует сажать более 10-12 дерев, отдаляя их по возможности от дорог. Между ними могут очень красиво размещаться клумбы из цветущих кустарников, наприм., многочисленные семьи сирени, жасминов, барбариса, спирей, роз штамбовых и кустами и друг., также группы оранжерейных и тепличных растений, последние в особенности своими формами и роскошною зеленью, сгруппированные искусно, дают пейзажу очаровательный вид, напоминая собою более счастливую тропическую растительность, наприм. юки, драцены, канны, даже музы, некоторые сорты пальм и множество других производят в садах, в летний сезон, поразительный, живописный эффект. Само собою разумеется, что эти экземпляры должны быть значительно сильны, крепки и объёмисты и всё-таки могут красоваться только на солнечных тёплых местах, преимущественно в цветниках и партерах, чтобы крупные породы местных растений не уничтожали их своею огромностию.
О всех декорационных украшениях будем говорить впоследствии, в своём месте, а теперь, в заключение этой статьи, приведу здесь кстати слова даровитого нашего романиста и кругосветного путешественника, чтобы в саду любителя и знатока были «видны бдительный глаз и заботливая рука человека, которая берёт обильную дань с природы, не искажая и не оскорбляя её величия» [7].

А. Остафьев.

III.


Мы говорили уже, что в ландшафтных садах и парках на устроение дорог, их удобство, красоту и чистоту следует любителю обращать особенное внимание. Все извилины и изгибы проводимых дорог должны непременно иметь всегда округлённую форму и разумную, так сказать, осязательную причину; самые же дороги и тропинки - определительную цель и точное назначение, соединяя между собою известные пункты, причём, разбегаясь грациозно по луговинам, извиваясь между цветов и кустарников, или теряясь в древесных чащах; они отнюдь не должны пролегать в близком между собою расстоянии, не перепутываться без пользы и резона, чтобы с одной дороги редко кое-где, и то как бы нечаянно показывалась другая, сквозь кусты и деревья. Вообще, всячески стараться избегать частых пересечений и излишества дорог и тропинок, что неминуемо произвело бы путаницу и беспорядок, очень неприятно действующие на зрителя и бесполезно дробя партии. Маленькое пространство, испещрённое множеством ломаных, пересекающихся между собою тропинок, производит на меня впечатление кривых ног громадного паука. Всё и всегда обязано находиться в границах здравого смысла и совершенного соответствования со всем окружающим и с объёмом местности. Иногда дорога или тропинка может выходить также к какому-либо исключительному местечку сада, откуда внезапно является взору живописный ландшафт, к уединённому павильону, хижине, бельведеру, берегу реки и озера, к скамейке для отдохновения, гроту и т.д.
При каждом извороте и изгибе дороги, должны встречаться куст или дерево, клумба цветов и т.п., то есть, предметы, которые гуляющий сам естественно должен был бы обогнуть, если бы тут предстоял ему путь [8]. На тех же местах, где несколько дорог сходятся вместе и вследствие того, разветвляясь, образуют значительное пустое пространство, неприятное для глаз, допускается иногда отдельный какой-нибудь предмет по средине этого песчаного пустыря, как наприм. на пьедесталах красивая большая ваза, полная цветов, мраморная статуя, небольшой изящной и игривой формы лёгкий павильон, весь закутанный вьющимися растениями; а основание его, глубоко потонувшее в массе зелени и цветов, как бы хорошенькая игрушка, вставленная в средину роскошного букета. Такой же вид должны представлять упомянутая ваза или статуя на пьедесталах, и самое дерево. Последнее, если ствол его оголён, весьма эффектно может быть обсажено кругом кустами Pelargonium scarlet с бортом из петуний и т.п.; если же дерево это имеет очень обширную тенистую крону, в таком случае удобно убирать его подножие кустами Hydrangea hortensis, с голубыми цветами. Очень красиво устраивать также вокруг ствола такого дерева стол для обеда или круглую скамью для отдохновения. После всего вышесказанного следует любителю однако ж всячески стараться, чтобы подобное сцепление нескольких дорог в одном месте отнюдь не приходилось по прямому направлению линии глаза от первого господствующего над местностию пункта (террасы господ, дома), а непременно где-нибудь в стороне. Если же такое неудобство никаким образом отстранить нельзя, тогда необходимо оставить песчаную площадку ничем не замещённою по средине, или устроить клумбу из низкорастущих цветущих кустов, весьма немного возвышающихся над уровнем самих дорог, иначе весь оптический эффект сада пропадёт совершенно. Рекомендую любителям клумбу из низких месячных розанов, в смеси с кустами элиотропа, с бортом мелкой гвоздики, и вокруг всей группы лента мелкого и яркого газона.
В обширных тёмных массах ландшафтного сада и парка, в стороне от главного общего вида на весь сад, особенно в отдалённых местах, очень удобно и прилично устраивать тенистые, совершенно закрытые аллеи, где гуляющий с наслаждением укрывается в жаркие часы дня и, погружаясь, может быть в мечтания, - к чему полусвет, уединение и тишина аллеи, при совершенном отсутствии всяких развлекающих предметов, очень способствует, - он незаметно выходит к месту, откуда, как на сцене, или в панораме, внезапно раскрывается пред его поражённым и очарованным взором роскошный, живой пейзаж, вид на воду, господский дом, группы дерев, ковёр цветов и проч., освещённое всё яркими лучами солнца, в противуположность полумрака только что покинутой им аллеи. Тут же, тотчас, при выходе из аллеи, где-нибудь под рукою, должна находиться к услугам гуляющего уютная скамья, на которую он непременно присядет, чтобы подолее насладиться представившеюся ему живою картиною и чтобы успокоить взволнованные нервы от этой неожиданности. Следственно цель, для которой эта скамья тут поставлена, вполне достигнута. Точно так же следует размещать и приноравливать в ландшафтных садах и парках все искусственные украшения.
Красота ландшафтного сада не должна ограничиваться только гармонией линий, чистотою стиля и счастливым расположением древесных масс и групп. Следует, как уже говорено, вполне и с уменьем воспользоваться натуральными видами всей окрестной местности и искусно стараться их усилить и повсюду рассеять по возможности, чтобы каждое местечко, взятое на удачу, во всём обширном саду и парке, представляло гуляющему красивый ландшафт, и чем протяжение сада ограниченнее, тем необходимее изыскивать более притягательных точек для зрения во внешних пределах сада и на его горизонте, на которых бы взор с любовию мог остановиться и отдохнуть. Разнообразив таким образом виды кругозора, усиливаются и впечатления, ощущаемые человеком.
Чрезвычайно кстати и живописно рассеять в парке и в саду местами скамейки для отдохновения, павильоны, бельведеры, веранды, киоски, массы вод с каскадами и островками, фонтаны и проч.; но отнюдь не загромождать местности излишеством подобных украшений и построек, которые должны строго согласоваться с общим её характером и размерами. Их размещают, по возможности, на возвышениях, в глубине перспективы или на местах, откуда представляется красивейший вид. Чтобы от одного предмета другой, если и был бы виден, то на дальнем расстоянии. Все эти места отдохновения должны служить в обширных парках, кроме украшения, убежищем от жары, усталости, от внезапно набежавшей непогоды и т.п., а также для уединенных дружеских бесед и одиночного мечтания. При таких условиях, эти украшения будут много содействовать увеличению красоты парка.
Среди богатого цветника, наполненного группами и другими дорогими растениями, прелестными и роскошными по формам и виду, под золотистым, ярким лучом солнца, прилично находиться павильону или киоску изящного, артистического вида, причём и всё, его окружающее, равно наполняющее внутренность, должно всенепременно быть одинаково изящно, разнообразно и пышно.
В чаще рощи и боскета, также у воды, могут возвышаться величественные здания греческой или римской архитектуры, строгие и грандиозные по очертаниям, формам и размерам, украшенные изящными предметами неукоризненных свойств и наружного вида. Тут считаю нужным заметить, что здания последнего рода необходимо должны быть массивны, то есть каменные и иметь место в обширном парке богача, притом соответствовать своею роскошью всем остальным постройкам владельца, потому что в скромном, хотя бы и хорошеньком садике, будет странно и не сообразно встретить дорогой павильон, когда настоящее жилище любителя может быть сравнительно бедно и невзрачно. Точно так же, наоборот, страшно-тягостное впечатление должно произвести на зрителя великолепный дворец, окружённый полуразвалившимися, бедными лачугами надворных строений и жилищ местных поселян; всё то же, если бы на грязные лохмотья нашить дорогое кружево, что может быть очень оригинально, но конечно не красиво. Из этого однако же не следует думать, что всё надворное строение должно непременно быть также ценно и изящно, как господский дом, вовсе нет, - главная их краса должна заключаться в свежести, чистоте, миловидности и уютности, а окружающие их купы дерев, кустов и цветов, особенно уборка стен вьющимися растениями, довершает отлично всё остальное [9]. Затем всякого рода обелиски, колоны и т.п. ставятся обыкновенно на вершине или на склоне пригорка или же на берегу озера, где, отражаясь в воде, производят прекрасный эффект. Что же касается до множества различных и разнородных статуй, которыми в былое время наполнялись симметричные сады старого стиля, в ландшафтных решительно не допускаются; но если любитель найдёт приличным и кстати поместить где-нибудь в своём саду статую, как например на скале, на небольшой лужайке, в куще дерев, на фоне которых она рельефно отразится, у реки и истока, под тению нависших над водою ветвей, то непременное условие, чтобы эти изваяния были самой высокой художественной работы, из светлого мрамора; посредственность в этом роде не может иметь места (что конечно не для каждого доступно, даже из людей богатых). Пора безносых нимф, безруких венер, аполлонов и др., отливаемых из гипса скульпторами-самоучками, для нас миновала.
Ко всему вышесказанному относительно искусственных украшений ландшафтных садов и парков, я решаюсь добавить моё личное мнение и воззрение по этому предмету. Ещё в первом моём письме, которое есть как бы введение ко всем остальным, я высказал уже совет, чтобы, как бы парк не был обширен, как бы материальные средства его владельца не были велики, всегда лучше меньше искусственных прикрас, чем их излишество; а теперь ещё скажу к этому, что я отъявленный враг всех построений, устраиваемых в видах посвящений различным божествам, дружеской беседе, к эрмитажам и т.п. и особенно ко всяким в этом роде надписям и эпитетам, например: «Храм дружбы и любви», «Зачем искать далеко, когда и здесь хорошо!» и проч. в этом же роде. И вот более почему: если вы воздвигаете здание, дадите ему строго-характеристическое название, выраженное его формами и общим видом, совершенно осязательно, ясно и верно, то надпись будет лишней, в противном же случае лучше, чтобы намерение ваше осталось неузнанным; было бы здание красиво и кстати, оно всегда произведет на зрителя приятное впечатление, чем посредством надписей на фронтонах или над дверьми хижины, эрмитажа и т.п., насильственно навязывать гуляющему условие непременно признать и усвоить себе идею владельца, с которою он, может быть, вовсе не согласен, и не понимаю для чего налагать силою рамку на всеобщее воображение, которое у каждого бесспорно имеет своё своеобразное проявление? Не лучше ли, не гораздо ли приличнее и логичнее предоставить в этом случае неограниченную свободу всем и каждому?! Подобные надписи, по-моему, почти то же самое, как если бы подписать под портретом, предназначенным доброму приятелю, имя, отчество, чин, звание и фамилию того лица, кого портрет представляет.
В ноябрьской книжке «Журнала Садоводства», за минувший 1859 г., помещена прекрасная статья «О насаждении и поддержании газонов». В ней весьма подробно и притом практично изложены правила, способы и различные приёмы для этого дела, одного из главнейших и требующего наибольшего внимания и знания со стороны любителя-садовода. Бесспорно, посев злаков есть в этом случае самое лучшее, удобное и верное средство, и я ко всему сказанному в помянутой статье позволю себе ещё кое-что добавить. Тот, кто желает иметь в продолжение всего лета и осени истинно роскошный газон, лучше производить посев ежегодно, весною семенами рейграсса итальянского (Lolium italium) на почвах чернозёмных, суглинистых и песчано-глинистых. Что же касается до многолетнего рейграса (Lolium perenne), то следовало бы к нему добавить L. tenue, потому что, по словам известного учёного и специалиста по этой части г. Лаузона (Lawson), L. perenne имеет до десяти разностей, которые все слывут под общим наименованием. Слова нет, что зелень его не имеет той свежести и красы, как рейграсс, но зато он имеет пред последним то несравненное преимущество, кроме сказанной уже неприхотливости относительно почвы, что вместе с тем необыкновенно долголетен и без возобновления хорошо произрастает на одном и том же месте от 15 до 18 лет, тогда как рейграсс, при самых благоприятных для него обстоятельствах, долее 4 лет редко не потребует нового посева. Впрочем, существование рейграсса в красивом виде можно несколько продолжить, так года на два и никак не более 3 лет, посыпая луговины на зиму слоем хорошего чернозёма или, ещё лучше, хорошо разложившеюся землёю из старых, оставленных парников, или землёю, выброшенною из канав при их очищении.
За границей повсеместное удобрение газонов и искусственных лугов гуано чрезвычайно много содействует к роскошному произрастанию трав и злаков. Взамен гуано и в дополнение удобрения, предложенного автором статьи «Журнала Садоводства», советую посыпать газоны на зиму мелким овечьим помётом, который предварительно для этой цели держать по крайней мере с год в закрытых деревянных ящиках. Тогда навоз совершенно разложится; смею заверить, что при умеренном его употреблении хлопоты любителя вознаградятся блестящим образом.
Несомненно также, что частая стрижка газона есть одно из первых условий его красы, ровности и пышной густоты; но для этого наши косы, в руках самого из искусных косцов, решительно негодное орудие, а другого у нас нет! После кошения всегда остаются неприятные на вид и вредные для газона ряды, а местами трава вырывается клочьями с корнями, оставляя пустые места, которыми сорные травы не замедлят воспользоваться и, при малейшем недосмотре, впоследствии трудно бывает с ними ладить. За границей везде для стрижки газонов употребляются ручные машины на колёсах, различных устройств, ценность которых там на месте не велика; но не знаю, была ли подобная когда-нибудь привозима в Россию?
Укатывание катком после каждой косьбы первое и совершенно необходимое условие, этим только и можно исправить несколько то, что коса испортит.
Прежде было в обыкновении, особенно во Франции, примешивать к семенам рейграсса белый клевер, донник, маргаритки и проч., с целью придать луговине вид более игривый разнообразием цветов в смеси с зеленью, но в настоящее время, и очень резонно, этого не делается, тем более, что при частой косьбе цветы срезываются вместе с травою; однако и до сих пор помещают на довольно обширных лужайках, в цветочных садах, преимущественно маленькие клумбы, круглые или овальные, из цветов ярких колеров, например Portulaca, Oxalis, Viola tricolor maxima, Lobelia и других, каждый сорт отдельно, что имеет вид разбросанных на зеленом фоне букетов; ближе же к воде сажают крупные незабудки, ирисы, орхисы и другие. Всё это в смеси с группами из широколиственных трав, оранжерейных и тепличных растений, очень эффектно и много разнообразит местность, самый же газон представляется разостланным огромным пёстрым ковром. В Англии для небольших лужаек, особенно между цветочных клумб и рабаток, употребляют семена трав с более тонкими и мелкими листьями, чем рейграсс, и в этом отношении преимущество даётся следующим сортам: луговая мятлика (Роа pratensis), манна красная (Festuca rubra), гребник (Cynosorus cristatus) и другие. Также хорошо к семенам рейграсса примешивать сорты травянистого овса (Avena elatior), франц. рейграсс (flavescens) жёлтый, (pubescens) волосистый вместе с Суnosorus. Но в этих случаях следует сочетать между собою семена однородных и одновидных злаков, которые бы стлались по земле, и растущих густою, свежею, яркою и тонкою зеленью. Вот рецепты, предлагаемые г. Лаузоном.
1) Для земель чернозёмных, песчаных и песчано-глинистых: 5 частей Lolium perenne tenue и 1 ч. Роа pratensis.
2) Для более лёгкой почвы: 3 части Lolium perenne tenue, 2 ч. Роа trivialis, 1. ч. Agrostis vulgaris (полевица) и 2 ч. Festuca heterophylla.
Свойство семян злаков таково, что они часто между собою слипаются, и потому для успешного их очищения и отделения следует молотить снопики травы в морозный день и потом уже их очищать и просевать сквозь решето, таким только образом можно достигнуть однообразия в смеси, какую предполагают сделать, а затем самые семена сохранять до времени посева в холодном, по совершенно сухом месте. У кого нет удобной машины для очистки травяных семян, можно обмолоченный ворох слегка толочь в деревянных ступах, деревянными же пестами, как это делается у крестьян для очистки льняных семян, потом веять и просевать. Я с намерением упоминаю здесь слегка о приготовлении травяных семян, потому что выписывать их в большом количестве из наших семенных депо и торговых заведений всегда чрезвычайно затруднительно относительно дороговизны и ещё более пересылке оных по почте или с транспортом; кроме того, часто случается получать семена невсхожие, и тогда любитель лишается на целый год отрады наслаждаться своим садом, а потому любителю необходимо заняться самому их разведением и добыванием, что впрочем вовсе не так затруднительно, как многие это предполагают, при некотором навыке и тщательном наблюдении времени их совершенного созревания, потому что некоторые сорты злаков очень скоро осыпаются.
Злаки же с более крупными листьями употребляются только в исключительных случаях, как наприм. Dactylis glomerata (лесная ежа)  [10], Phleum pratense (тимофеева трава), Alopecurus pratense (лисий хвост), Holcus lanatus (медовая трава); этих сортов следует избегать, когда желают иметь постоянный прекрасный газон, они для этого слишком грубы и крупны.
Для обширных газонов с лёгкою почвою г. Лаузон советует употреблять следующую смесь: 1 часть Lolium perenne tenue, 1 ч. Phleum pratense, 3 ч. Agrostis vulgare, 1 ч. Festuca ovina (м. овечья) и 1 ч. Роа trivialis. В тенистых же местах, где рейграсс решительно не растёт, удаётся Роа nemoralis.
С недавних пор за границею во многих местах начали на газонах высевать кое-где местами Colchicum и Crocus, которые производят прекрасный эффект своими цветами, в смеси с яркою зеленью; первые осенью, а вторые весною.
В обширных парках было бы очень нерасчётливо засевать луга и лужайки тонкими сортами трав по дороговизне их семян, и притом здесь следует хозяину-агроному стараться соединить приятное с полезным. В таком случае можно засевать мелкою травою ближайший только от дома луг, а все за тем, более отдалённые места, семенами обыкновенных наших местных пород, произрастающих в изобилии по натуральным лугам и более годных в хозяйственном отношении, наприм. Dactylis glomerata, Alopecurus pratensis, Trifolium (клевер) hybridum, pratense и repens, Fesfuca rubra, Phleum pratense, Avena elatior, flavescens и множество других. Непременное условие только, чтобы древесные группы не препятствовали успешному произрастанию трав, и потому в местах тенистых или под кроною большого и объёмистого одиночного дерева лучше сеять смесь из Trifolium repens, Milium effusum (многолетнее просо), Fesluca rubra и Agrostis vulgare. Эти луга следует косить более рациональным, хозяйственным образом, не более двух раз во всё лето, наблюдая только по возможности, чтобы семена трав не успевали созревать, потому что вследствие этого неминуемо образуются на лугу голые места, по той причине, что очень многие из злаков, дав семена, сами оканчивают своё существование.
Всё выше сказанное отнюдь не должно быть применимо к площадкам, засаженным плодовыми деревьями, между ними удобнее всего возделывать огородные овощи, если только деревья посажены правильно и не близко одно от другого. Если же непременно желают, чтобы деревья эти находились на лугу, то ни в каком случае не употреблять трав, имеющих корни, далеко углубляющиеся в землю, как наприм. луцерна, красный клевер и другие сильно истощающие почву, отнимая много питательных соков, потребных для плодовых дерев, тогда как огородные овощи, разрыхляя землю, много способствуют к успешному произрастанию и плодоношению дерев.
Теперь следовало бы перейти к устройству партера и цветников, образованию цветочных клумб, рабаток, корзин и тому подоб.; но всё это исключительно зависит от вкуса, прихотей и главное - материальных средств любителя; самые же приёмы и действия требуют научных знаний специалиста по части садоводства, а потому, в этом случае, любитель обязан для полного успеха прибегнуть к печатным руководствам о садоводстве и разведении цветов, также следить постоянно за всеми новыми открытиями и усовершенствованиями.
При составлении цветочных клумб и корзин надо обращать внимание на растения, преимущественно с красными, синими и белыми цветами, с подразделениями и многочисленными оттенками этих цветов, потому что они лучше гармонируют, как между собою, так и с зеленью, чем жёлтый цвет  [11]. Большие клумбы размещаются обыкновенно на окраинах газонов, при поворотах дорог, и не в дальнем от них расстоянии, преимущественно советую засаживать их одноколерными цветами, не очень резких оттенков, наблюдая, чтобы средина клумбы была всегда несколько возвышена, спускаясь исподволь к её окраинам. Очень красиво подбирать колера в тень, наприм. начиная от светлого идти рядами к тёмному по средине клумбы и наоборот, последнее впрочем не так эффектно. Клумбы из очень ярких цветов лучше помещать в отдалении, где они эффектно отражались бы на тёмном фоне зелени, иначе они производят слишком ослепительное впечатление на зрение. Так называемые корзины и мелкие рабатки, а также и разной величины кружочки, которые, полагаю, можно бы назвать букетами, могут быть подбираемы и из разноколерных цветов, однолетних, многолетних, оранжерейных и тепличных растений, наблюдая, как сказано, чтобы средина корзины была непременно выше и представляла собою округлённый и очень густой и всегда пёстрый вид. Эти последние размещаются на горках, согласно желанно и вкусу любителя, всюду, где они уместны и придают общему виду красивый и разнообразный эффект. Корзина есть та же клумба, меньшего размера, круглой или овальной формы, наполненная так густо цветами, что представляется взору огромным букетом, старательно и искусно составленным с малою только примесью мелкой и тонкой зелени. Иногда их обкладывают небольшими камешками, или делают из дерева, окрашенного тёмно-зелёною краскою, и в таком случае они могут быть переносимы но произволу с одного места на другое. Ничего нельзя себе представить прелестнее корзины, наполненной петуниями; точно так же хороши они и для ваз, чрезвычайно грациозно огибая края и свешиваясь к низу. У меня устраивают несколько подобных корзин из тальника (непременно сухого, иначе летом от влажности он пустит ростки). Корзины изготовляются зимою, в свободное время, с весны же и во всё лето засаживаются постепенно летниками и ставятся на местах, а по миновании цвета заменяются новыми. Само собою разумеется, что много устраивать подобных корзин было бы затруднительно; но они чрезвычайно удобны для небольших городских цветников. Вообще относительно устройства цветочных клумб, корзин и проч. считаю нужным высказать то же мнение, что было говорено мною о статуях и других садовых прикрасах, то есть лучше иметь менее цветочных партий, но содержать их постоянно в роскошном виде, полными цветов во всём их блеске и красе. Лучшие цветы для этого: розы, гелиотропы, душистый горошек, ночная фиалка, резеда, левкои, желтофиоль и множество других, особенно луковичных, цветущих большею частию весною.

А. Остафьев.


ПРИМЕЧАНИЯ:

  1. Эта статья есть продолжение (3-е письмо) «Заметок деревенского жителя любителя садоводства» .
  2. Вообще эта работа может с успехом производиться только в сухое летнее время.
  3. Казанской губернии, на левом берегу Волги, который теперь отошёл далеко ниже устья Камы, близ городка Спасска. Чрезвычайно жаль, что эти дивные остатки уничтожаются местными жителями для своих надобностей и на продажу, так что скоро из них ничего не останется.
  4. Другие предпочитают весеннюю садку, но я с этим не согласен, или надо очень спешить ею.
  5. Акклиматизирование кажется его любимая специальность, зато сколько и погублено им дорогих и редких экземпляров!
  6. Эта превосходная замазка составляется из 1 части свежtго коровьего помёта, полчасти мелко просеянного известкового щебня (старой штукатурки со стен), полчасти просеян. древес. золы и одну шестую ч. реч. песку. Всю массу хорошо перемешать с небольшим колич. коров. волос; а обмазывая ею больные места, затирать их насухо порошком из жжёной кости. Эта замазка преимущественно хороша для фруктов. дерев и для починки ею дупл. Этим способом я обновил удачно несколько старых яблонь, так что в 3-4 года рана зарастает совершенно. («Земл. газ.» 1858 № 36).
  7. Гончаров. «Фрегат Паллада», Ликейские острова, стр. 300.
  8. В январской книжке «Журнала Садоводства» 1858, г. Мейер в статье о разведении и насаждении садов, очень верно определил должное назначение дорог парка, объяснив дело, что называется, коротко и ясно.
  9. У нас вообще очень мало обращают внимание на вьющиеся растения, тогда как самое некрасивое на вид здание или забор принимают прекрасный вид под густою сетью свежей их зелени. Мне случалось видеть самые простые постройки, производившие удивительный эффект, стены которых были густо убраны этими растениями, и кроме окон и крыши из-за них ничего не было видно.
  10. Автор статьи о газонах, помещённой в «Жур. Садов.», между прочими сортами различных трав упоминает и о Dactylis glomerate, назвав ее по-русски палочник, ресничник; я полагаю, что этот перевод не верен, если не ошибаюсь, она называется у нас лесная ежа, которая растёт повсеместно, также на сухих и высоких местах, не очень сильно подверженных припёку солнца, тогда как палочник, ресничник преимущественно находится на местах потных и мокрых и видом своим, хотя действительно походит на ежу, но крупнее и твёрже её листом.
  11. Однако из этого не следует, чтобы последний был вовсе избегаем, но его цветы, также как чисто-красные, лучше помещать отдельно.

*

ПЛАН ВОЗДУШНОГО САДА

Мы говорили о таланте А.Р. Остафьева в разбивке садов и обещали приложить два плана, изготовленные в Москве, в литографии г. Венера. К настоящей книжке прилагаем один из них, присланный в Редакцию г. Остафьевым. У нас в России весьма не много любителей, занимающихся этим важным делом, и очень нередко нам случалось слышать жалобы, что не к кому обратиться за советом в разбивке сада, Г. Остафьев, как истинный любитель, обязательно предлагает всем, имеющим нужду в разбивке садов, свои услуги. Для этого необходимо посылать план местности, обозначая место, где находится дом и другие строения, и не худо отмечать на плане старые деревья, овраги, горы и т.п. Без сомнения, чем подробнее будет сделан план, тем легче воспользоваться им для изготовления нового рисунка.
A) Барский дом.
B) Кухня, людская и чёрный двор.
C) Службы с чёрным двором.
D) Конный двор, изба, колодезь и каретный сарай.
E) Скотный двор, изба, колодезь и другие строения, Е’) Выгон.
G) Амбар, ледник, чёрный двор.
H) Амбар при мельнице.
I) Водяная мельница и изба, соедин. с двором.
К)   Церковная площадь.
Между огородом и большим яблоновым садом, через плотину, идёт большая дорога, огороженная с обеих сторон живою изгородью, отделяющею также и английский сад.

(*) Письма адресовать в Нижний Новгород, Ст. Сов. Алексею Рафаиловичу Остафьеву.


Текст к новой публикации подготовила М.А. Бирюкова.