Чертовски плохой день. Эпизод первый

Алексус нюхал кокаин. Самозабвенно и проникновенно.
Я развалился в дряхлом кресле и наблюдал за этим поразительным процессом.
Кто хоть раз видел обдолбанного эльфа — меня поймёт. А может и нет. Плевать. Но зрелище было ещё то: длинные уши Алексуса вытягивались будто по струнке, свойственное его расе миловидное личико, слегка искажённое пирсингом, становилось отрешённым, после чего падший эльф шумно втягивал носом крупицы со стола. Кончики его ушей начинали бешено вибрировать, глаза закрывались. После чего Алекс откидывался назад, быстро щёлкая пальцами и бормоча что-то в духе «хо-орошо пошло».
Шёл пятый день дома. Телевизор героически погиб на второй день от метко брошенной пустой бутылки из-под гномьего виски. Музыка осточертела. По крайней мере, какая ещё причина могла быть чтобы так жестоко разнести в хлам не самый дешёвый музыкальный центр бейсбольной битой. Забавно, что когда я её покупал — на полном серьёзе планировал играть. По итогу кроме пары раундов игры в дантиста с мелкими воришками, она так и не пригодилась. Нерационально как-то живу…
По мере того как я всё больше трезвел, на глаза попадались всё новые детали, а в голове подбирались нужные воспоминания. На столе, помимо обильного количества пустых бутылок, пепельниц, целлофана и обёрток, обнаружилась безобидная коробка с красным крестом.
Вспомнилось как в мою достаточно уютную квартирку ввалился воющий Алексус, с залитыми по локоть кровью руками.
«Неужели ушастый кого-то грохнул?» — в первую очередь подумалось мне. Уже позже, прилично приняв на грудь и успокоившись, Алекс поведал о том, как его в двух дворах от моего дома поймали в подворотне какие-то ублюдки, неслабо избили, а на последок, садовыми ножницами, оттяпали бедняге мизинцы на обеих руках.
Дожили, чёрт возьми.
Наш район, само собой, спокойным назвать было нельзя — десятки типовых девятиэтажных домов, маленькие дворики, пара баров. Каждый вечер в очередной подворотне кто-то лишался зуба, наличных или гордости. Но сотворённое с Алексусом больше напоминало холодный, расчётливый расизм. Как ни крути, даже пьяный, убравшийся в сопли, хиленький как осенний лист, представитель эльфийской расы, мог знатно дать люлей и постоять за себя. Всё-таки вековые гены предков-воинов ещё текли в потомках. И схватив первую попавшуюся арматуру, ушастый вполне мог превратится в неплохого фехтовальщика. Что уж говорить про тех, кто горячительному и улётному предпочитал тренировки, а под подушкой, вместо пакетика с мукой, хранил пару добротно выкованных кинжалов.
Однако мой старый знакомый к таким не относился. И на нашем районе это знали все. Как и знали с кем он дружит.
По итогу инцидента, Алекс основательно застрял у меня дома, панически боясь выходить даже на лестничную клетку, активно жестикулируя забинтованными руками и широко выпучив глаза.
И четыре дня подряд мы безбожно квасили, восстанавливая Алексу карму и настроение, параллельно разнося квартиру.
Сейчас, впервые за эти дни трезвея, я начал понимать, что так не могло продолжаться дальше. Иначе в квартире не останется даже целых стен:
— Алекс… Завязывай с этой дрянью. Собирайся. Пойдём до врача сходим, посмотрит твои руки.
— На кой чёрт? Я в полном порядке, — последнее слово он протянул с особенным удовольствием, закинув ноги на спинку дивана.
— А вот и нихрена. Рану нужно продез… Дезинф… Обработать, короче, — длинные слова мне всё ещё давались с трудом.
В отличии от моего длинноухого товарища, меня разносило быстрее и основательнее.
— Не гуди. Дезинфекция прошла успешно. После всего выпитого вероятность заражения крови или инфекции… Не выше одиннадцати целых и двести тридцати четырёх тысячных процента…
Не слабо же унесло Алекса. С числами у него никогда особо не ладилось, даже номер собственной квартиры путал.
— А я говорю вставай. Всё равно пить больше нечего. А заодно заскочим в одно местечко. Есть там один мужичок, может инфой поделится.
— Бесплатно? — Удивился Алексус и запрокинув голову уставился на меня.
Закономерный вопрос. Деньги закончились ещё на третий день. А работка у меня подвернётся явно не скоро. По крайней мере, судя по тому как грустненько молчал телефон со дна недопитого стакана виски.
Оказался он там после восьмого звонка подряд, если не ошибаюсь…
— Так точно. Как ни крути, определённую известность в их кругах имею. Может прокатит. Должно прокатить.
Алекс прыснул:
— Известность психа ненормального.
Что есть, то есть. Нравом я весь в папашу пошёл. А он у меня тот ещё молодец был — заработал столько врагов, что исключительно из-за их споров между друг другом на предмет «кто из нас наконец грохнет этого ублюдка?», умудрился прожить достаточно долгую жизнь.
Видимо, этим куражом он привлёк мою мать — чистокровную эльфийку из консервативной семьи. Будь же проклят тот день, когда она сбежала с моим непутёвым папашей из дома.
Ибо именно этой связи я обязан слегка вытянутыми ушами, худощавым телом и высокомерными замашками.
Полукровка, едрить.
А вот Алексус имел бы право зваться настоящим эльфом, не будь по жизни тем, что в приличном обществе зовётся «отброс». Весьма любящий и выпить, и покурить, и вмазаться.
Этот ленивый болтун, однако, умудрялся выкручиваться из совершенно невообразимых ситуаций.
Но не на этот раз, о чём напоминали неловкие движения покалеченных рук:
— Не важно. Подымай свой аристократический зад, — выговорил всё-таки, — и пойдём. Одного я тебя всё равно не оставлю.
— Зану-уда, — наигранно ныл Алекс, сползая с дивана вниз головой — свободу лесным жителям! Долой расизм!

Бедолагу таки окончательно взяло. Как же не вовремя, чёрт подери. Однако, пора бы и разобраться что за хрень назревает в нашем маленьком, задымлённом выхлопными газами и скверными характерами мирке. Нужно только окончательно протрезветь и сделать решительный шаг прочь из квартиры.