Экскурс в прошлое или миссия пунктиров выполнена

       Мы так и не нагуляли аппетит. И решили выезжать ночью, всё-таки не так душно и жарко, как днем. Таня снабдила нас продуктами, отдельно дала сверток, который велела запрятать под сиденье и не открывать, пока не проедем КПП. Нетрудно было догадаться, ЧТО в нем было. И все эти деликатесы мы должны были съесть как можно быстрее. Юлька долго прощалась со своими новыми подружками и бросала на нас умоляющие взгляды, до последнего надеясь, что мы всё-таки разрешим ей остаться.

       На КПП нас остановили таможенники и, так как кузов и прицеп у нас были пустыми, то они попросили открыть кабину, причем, с моей стороны. Пришлось открыть. На моих коленях лежала Юлька и притворялась спящей. А я вложила в свою улыбку всё свое обаяние и сердечность. Сердца таможенников дрогнули при виде сладко спящего кудрявого ангела и они открыли шлагбаум. Всю ночь мы ехали без приключений. Под утро аппетит наконец "нагулялся". Мы раскрыли заветный сверток и увидели там то, что мы и подозревали, КРИМИНАЛ: черная икра в литровой банке и огромный балык из осетра.

        Весь ужас был в том, что все эти деликатесы, весь этот набор, рассчитанный на всю жизнь для обычной семьи, мы обязаны были съесть в самое ближайшее время. Вначале мы ели икру с наслаждением, но с каждой ложкой я всё больше вспоминала Верещагина из фильма "Белое солнце пустыни". Юлька сдалась первой. Она была слишком мала, чтобы понять: ТАКОЕ может случиться только раз в жизни. Да, собственно, то же происходило и со мной. Я еще продолжала впихивать в себя "черное золото", но уже с нарастающим отвращением. И  лишь один  человек, наш муж и отец, продолжал поедать икру и балык с огромным наслаждением.

       И всё-таки эту битву мы проиграли. Пришлось половину продуктов снова завернуть и продолжить наш путь, в надежде, что часа за четыре продукты не успеют испортиться. А ведь в сумке еще дожидались очереди три цыпленка-табака.
      
       Через четыре часа мы все еще не могли даже думать о еде. Решили понадеяться на русское "авось". Правда, Вовка намочил большое махровое полотенце водой из канистры, мы завернули в него продукты, положили в авоську и вывесили из окна наружу. Судя по карте, населенный пункт должен был появиться еще нескоро. Поэтому я передала атлас Юльке, а сама решила вздремнуть.
 
       Проснулась от того, что машина остановилась. Открыла глаза, выглянула в окно: какой-то населенный пункт с типичной для этих краев улицей, то есть одинаковыми домами и одинаковыми дворами. На карте этого села не было. Зато в десяти метрах находилась самая настоящая колонка с водой. Собственно, из-за неё Вовка и остановился, чтобы пополнить запасы воды. Напротив колонки стоял дом, который отличался от других. На минуту у меня даже мелькнула мысль, что мы опять вернулись в Каспий, к Тане и Пете. Деревья, цветы...
 
       Возле ворот этого дома стояли ребятишки и с любопытством смотрели на нашу Юльку. Пока муж наполнял канистру, я с удивлением рассматривала девочку лет шести в толпе смуглых детишек. Она была светленькая и с голубыми глазами. Володя уже пошел к машине, Юлька запрыгнула в кабину, и я уж было тоже закинула ногу на подножку, но в этот момент я услышала женский голос: "Наташаааа!". Я обернулась и увидела на крыльце дома высокую черноволосую женщину с модной короткой стрижкой. Светловолосая девочка подбежала к ней и обняла её ноги. Я отвернулась, собираясь влезть в кабину, но тут раздался истошный крик: "Н-а-т-а-ш-к-а-а-а". Я опять обернулась. Женщина бежала ко мне, а я всё еще ничего не понимала.
      
        Она подбежала и крепко меня обняла, одновременно смеясь и плача. И тут наконец-то до меня дошло: это была Надя, моя давняя подружка, с которой мы познакомились в аэропорту Элисты и потом нам пришлось пережить много приключений на ж/д станции, названия которой я так и не узнала. Но какая же с ней случилась метаморфоза, что я даже не смогла её узнать? Передо мной стояла молодая женщина. Теперь, когда на её голове не было смешной белой мочалки, она была по-настоящему красива.
       Подошел мой Володя. Он уже обо всем догадался, ведь я ему рассказывала про свою одиссею в Астрахань. Надя обняла и расцеловала Юльку. Потом представила нам свою дочь Наташу, ту самую светленькую девочку. Так вот оно, что!  Всё таки сибирские гены проявились в Дарьиных внуках. Мало того, как потом рассказала Надя, эти гены проявились еще у двоих Надиных племянниц. Два её брата, отслужив в армии, сразу же женились. И у них также родились дочки, похожие на славянскую бабушку.
       Заявив, что никуда нас не отпустит (да мы уже и так смирились с тем, что безнадежно опаздываем и, скорее всего, Вовку турнут с работы), Надя потащила нас в свой дом. Не успели мы взойти на крыльцо, как подъехала милицейская машина. Мы с Вовкой тревожно переглянулись (может таможенники всё-таки решили конфисковать у нас банку икры и балык?), а Надя с загадочной улыбкой на меня посмотрела. Её дочка с криком "Папааа!" побежала навстречу мужчине в милицейской форме, судя по погонам, это был майор. И тут до меня дошло!  Это же Игорь!  Он тоже меня узнал и, обняв,  чуть не расплакался. Потом он подбежал к машине и что-то сказал водителю, после чего машина уехала.

     Игорь сразу же заявил, что задерживает нас, как очень ценных свидетелей по уголовному делу, так что никакое увольнение Володе не грозит, справку он ему выдаст на столько дней, на сколько мы пожелаем, а лучше бы мы вообще оставались у них жить.
    
     Мы проболтали с Надей всю ночь, пока наши мужчины выпивали на веранде и мой любимый Вовка пел под гитару  песни Окуджавы и Высоцкого. Надя поведала мне, как, проводив меня на поезд, она навестила Игоря в больнице, там же познакомилась с его чудесной мамой. Она призналась мне, что Игорь ей сразу понравился, и ей так не хотелось уезжать, но надо было ехать в Волгоград, появиться в своем пединституте, чтобы написать заявление о переводе на заочное отделение. Надо было устраиваться на работу, чтобы помогать семье, ведь мать лишилась работы, а на зарплату отца семерых пацанов не прокормить.

     Она тогда уехала в тот же день,что и я, но на обратном пути  опять вышла на той станции и пошла в больницу к Игорю. Он был несказанно счастлив и в тот же день выписался из больницы, хотя пролежал всего 5 дней. Они поехали к нему домой, и вот с тех пор так и не расстаются. Надя работает учительницей в райцентре, а Игорь дослужился до майора и вот уже год, как стал начальником РОВД.
 
     Все эти годы она мне писала, но ответа так и не дождалась. Я объяснила ей, что мне пришлось срочно уезжать из Грозного, так как дальнейшее пребывание в моём доме, в моем родовом гнезде грозило жизни мне и ребенку. И я поведала ей историю, о которой много лет пыталась не вспоминать.

     Мы все уснули под утро, а потом почти весь день отсыпались. Как же не хотелось расставаться с этими прекрасными людьми, но надо было ехать. У меня через неделю заканчивался отпуск, да и Юльку надо было готовить к новому учебному году. Взяв твердое обещание у Нади с Игорем, что они приедут к нам в Тбилиси, мы выехали ночью, чтобы успеть к утру добраться до Осетии, а потом — Военно-Грузинская дорога, перевал, спуск  и мы уже в Тбилиси, в таком любимом и родном...
 

    Мы были счастливы и даже не догадывались, что через два года мы будем согласны обменять свою двухкомнатную квартиру в центре Тбилиси на любое жилье в России. Мы бежали из города, в котором родился и много лет прожил мой муж и который мы с дочкой тоже полюбили всей душой. Бежали из города, в котором родился наш с Володей сын. И с ним, новорожденным, мы покидали этот город, ставший для нас внезапно чужим и враждебным.