Теремок

Машка принесла котов. Двух. Сомнений в этом не было. Чуткий слух Любови Игнатьевны засек их буквально с первых же минут пребывания в доме. Потом подключилось обоняние: коты воняли, так как только могут вонять мерзкие помоечные коты.

Естественно, терпеть такое Любовь Игнатьевна не собиралась. Поэтому, точно убедившись в наличии у Машки живности, сразу же пошла скандалить.

Машка встретилась ей на пороге – одетая на выход, с рябой сумкой через плечо.

- Здравствуйте, Любовь Игнатьевна! Как ваше здоровье? – сразу начала заговаривать зубы нерадивая квартиросъемщица.

- Мое здоровье ужасно, - сразу пошла в атаку бдительная соседка. – Потому что у меня ко всем моим хроническим проблемам, которых, видит Бог, у меня и так всегда было больше, чем нужно, добавились еще и проблемы с аллергией.

- Съели что-то не то? – притворилась сердобольной Машка. – Может, вам какая таблетка нужна?

- Нет, дорогуша, твои коты меня заразили! – сразу выпалила Любовь Игнатьевна.  – И надо мне только, чтобы дух их простыл!

- Какие такие коты? – сделала круглые глаза Машка.

- Вот позвони Тоньке, хозяйке твоей, она тебя с ними в один миг на улицу выкинет! Тут котов нельзя!

Машка хотела что-то сказать, даже открыла рот – но потом благоразумно закрыла его, попрощалась и уже как-то совсем уныло побрела на работу.

Весело напевая, Любовь Игнатьевна вернулась в квартиру. Дилемма, стоявшая перед ней, была сложна. С одной стороны, можно было позвонить Тоньке – и пришедшей с работы Машке пришлось бы собирать свои пожитки и отлавливать своих котов по всем ближайшим помойкам и бомжачьим лежбищам. С другой стороны, наличие в квартире котов давало Любови Игнатьевне серьезные преимущества по травле квартирантки. И первый, и второй вариант были по-своему перспективны и волнительны. Так что бедная женщина даже растерялась.

И тут за тонкой стеной послышалось явное, настойчивое мяуканье.

- Ну, твари, вы у меня сейчас получите! – прошипела Любовь Игнатьевна, взяла скалку, запасные ключи от соседской квартиры, оставленные Тонькой, и пошла в бой.

В первый момент квартира показалась Любовь Игнатьевне пустой. Коты, видимо, почуяв ее настроение,  надежно спрятались. Женщина прошла в кухню, потом в ванную, потом, с порога, оглядела крохотную комнатушку. Везде было пусто.

- Врете, не обманите! – сплюнула на пол Любовь Игнатьевна. – Ну-ка, вылезайте! Я вас хорошо слышала!

Тишина был ей ответом.

- Ладно… - протянула она – и кинулась к кривому узкому шкафу. Резко распахнула его – и увидела, как в трехлитровой банке в мутной зеленоватой жидкости плавают глаза.

- Ах ты ж маньячка чертова! – взвыла Любовь Игнатьевна и одним точным ударом  скалки разбила банку.

Плеснула вязкая зеленая жидкость, во все стороны полетели брызги. И, попав на пол, бросились врассыпную глаза.

- Твари! Нечистая сила! – взвыла Любовь Игнатьевна и принялась топтать  глаза.
 
Внезапно верхняя дверца шкафа открылась и оттуда полетели какие-то старые газеты, тряпки, пластиковые бутылки.

Любовь Игнатьевна прикрыла голов руками и обернулась – и увидела, что с пустой теперь полки на нее смотрит клубок с большими пушистыми ушами.

Любовь Игнатьевна охнула, ахнула – и запустила скалкой в клубок. Клубок спрыгнул на пол и покатился в сторону кровати.

Любовь Игнатьевна схватила с пола ножку от стула, выпавшую из шкафа, и кинулась наперерез клубку, отрезая ему возможность убежать. Клубок притормозил. Между ним и спасительной кроватью стояла и грозно размахивала оружием Любовь Игнатьевна.    
 
- Что, дружок, - хрипло рассмеялась она, -  добегался? Как же я вас всех,  ненавижу, всяких тварей. Срете, ссыте, мяучите, гавкаете, мусорите, спать не даете! Один вред от вас! Не жить тебе!
 
Колобок явно задумался – пытаться прорваться к кровати или искать другое убежище. Качнулся вперед, назад, и вперед – и тут Любовь Игнатьевну что-то сильно толкнуло в спину. Дар был настолько мощным, что она потеряла равновесие – и упала вперед. Краем глаза она успела увидеть трех старичков, размером с куклу.    

- Вас выкинут, - прошипела Любовь Игнатьевна, - выкинут вас на помойку, вместе с Машкой. Будете бомжевать!

Перед глазами мелькнули чьи-то ноги – с десяток мелких, обутых в красные сапожки. И – глаза в глаза – Любовь Игнатьевна встретилась с двумя парами испуганных глаз: в двух железных клетках под столом, под низко надвинутой скатертью сидели белый щенок и черный котенок.

Ничего сказать или сделать Любовь Игнатьевна не успела: огромные, сильные руки схватили ее за ноги и  потянули под кровать.

***
Дверь клацнула – и в квартиру вошли две девушки, Маша и Тоня.

- Я тебе по гроб жизни должна, - в который раз повторила Тоня. – Если бы ты их себе не забрала, они бы уже замерзли на улице. Я…

- Хватит, - отмахнулась Маша. – Это пустяки! Мы, волонтеры, должны помогать друг другу! Раздевайся, будем ужинать!

- Ок, я только проверю своих подопечных?   

- Да, конечно!

Тоня прошла в комнату, включила свет, вытащила клетки и принялась осматривать подопечных. Вдруг взгляд Тони упал на два больших осколка от банки.

- У тебя тут что-то разбилось, - позвала Тоня Машку.

Та мигом пришла из кухни, осмотрела осколки и махнула рукой:

- А, это я упустила с прошлой уборки! Забей! Давай на кухню, ужин стынет.

Проводив Тоню с подопечными до такси, часа чрез два, Машка вошла в комнату. И строго сказала:

- Так, где злыдни? Быстро отвечайте!

Секунду было тихо, а потом комната зашуршала, завозилась – и отовсюду стали выглядывать глаза, руки, щупальца.

Наперед привычно вышел домовик Митрич, которого замерзающим три года назад Машка подобрала на месте разрушенного дома.

- Банка упала, случайно, - откашлявшись, сказал Митрич. – Злыдни в ведре, на балконе.

- Они мерзнут же! – всплеснула руками Машка и кинулась на балкон, повторно спасать месяц назад собранных на болоте умиравших от голода злыдней.
 
- Надо было правду, правду сказать, - запричитал аука, найденный истощенным в парке. 

- Все, поздно, - отрезал Митрич. – Держим легенду и улыбаемся! Никто не приходил, никого не видели.

- Никого не ели, - вздохнул леший из-под кровати.

- Ладно, ужин! – Машка тяжело внесла большое ведро, из которого выглядывали любопытные глаза.

И вся орава спасенных, подобранных и отогретых, вслед за Машкой, рванула на кухню.