Правда жизни

                Всё было, как обычно. Татьяна разложила на прилавке реквизит: коробки с бытовой техникой. Ирина принялась зазывать, пришедших за покупками на рынок и уже обалдевших от огромного количества разнообразных товаров, граждан купить лотерейные билеты. Билетики яркой призывной кучкой лежали у неё в коробке. Обе женщины были прилично одеты и аккуратно причесаны. Каждый день вся их бригада лохотроншиков проходила перед работой своеобразный фэйс-контроль. Бригадир строго следил за внешним видом своих подчиненных, и этот вид должен был вызывать доверие.
- Запомните, дети мои! Лох не должен даже усомниться в честности ваших намерений. Он должен вам верить безоговорочно -говорил он, надевая на Ирину очки - помните, вы актеры, и от того, как вы сыграете свои роли, зависит будут ли ваши дети кушать бланманже или хрен без соли доедать. Так что, работаем по системе Станиславского, практически. - Он хохотнул и обратился к низенькому человеку с усталым лицом. - Олег Дмитрич, вы сегодня в первый раз. Если что-то смущает, можете просто уйти. - Надеюсь никого тут не мучают угрызения совести? - бригадир обвел глазами своих подчиненных и ухмыльнулся. - Лохов - продолжил он, делая ударение на первом слоге. - Лохов никто силой не заставляет отдавать свои деньги, Олег Дмитриевич,- и многозначительно посмотрел на новенького. - Они делают это добровольно!
Было морозно, Олег Дмитриевич втянул голову в плечи. Он забыл надеть шарф, и теперь крупные холодные снежинки залетали ему за шиворот. “Ну, с богом.”- Напутствовал он сам себя, увидев, как очкастая Ирина, обрабатывает очередную жертву.
-Ой, да вы просто счастливица! Один билетик вытянули, и сразу моющий пылесос выиграли!
Жертва, немолодая женщина в вязаной шапке, растерянно смотрела на билетик в руках и как-то робко улыбалась.
- Везёт же людям! - с завистью сказал стоявший рядом мужик. - А у меня пустой! - Он досадливо бросил оранжевую бумажку под ноги. -Твой выход - сказал он тихо, проходя мимо Олега Дмитриевича.
Ирина продолжала тараторить тыча в оранжевый билетик пальцем. - Идите скорее получать! - Она легонько подталкивала “Вязаную шапку“ к прилавку с реквизитом.
Как во сне Олег Дмитриевич сделал несколько шагов в ту же сторону и закричал, размахивая своим билетом. - Я выиграл! Выиграл!Моющий пылесос!!!
Действие шло по накатанному сценарию.
Стоящая за прилавком интеллигентная Татьяна, морща лоб, изображала трудную работу мысли и принятие нелегкого решения.
- Давайте сделаем так. Раз пылесос один, а вас двое, разыграем его ещё раз между вами. Дамочка, у вас есть сто рублей? - она посмотрела на “Шапку", - кладите их на прилавок. Если у мужчины нет, заберете и приз и свои деньги.
К горлу Олега Дмитриевича подступила тошнота. Никогда эта женщина, доверчиво смотрящая на Татьяну и мысленно уже наводящая порядок дома новым пылесосом, не получит ни приза, ни своих денег.

-У меня двести! - сказал он, борясь с тошнотой и положил на прилавок две сотенные.

Толпа из “подставных” и зевак сдвинулась и сомкнулась вокруг них плотным кольцом.

Сколько бы ни было денег у лоха, путем ловких манипуляций, всё, стоявшее на кону, оказывалось в кармане подставного счастливчика, продолжая круговорот.
У  “Вязаной шапки”денег было совсем немного, поэтому минут через десять Олег Дмитриевич “выиграл” и пылесос и деньги. Стараясь не смотреть на плачущую женщину, он схватил коробку и пошёл прочь, отчаянно стараясь справиться с тошнотой и тоскливой болью где-то в солнечном сплетении.

- Держи, твоя доля, Дмитрич. - Протянул ему бригадир в конце дня тонкую стопку мятых купюр. - Хороший был улов сегодня, не считая тетки в шапке, все жирные попались. А ты молодец. - добавил он. -Я думал не сможешь.

Всю дорогу домой у Олега Дмитриевича ныло и болело. Он зашел в магазин и накупил всякой снеди, которую его домочадцы никогда и не пробовали. Выбирая для детей большой красивый торт, он почти забыл о тошноте и тягучей боли. Но, расплачиваясь на кассе смятыми купюрами, он снова вспомнил растерянное, заплаканное лицо женщины в шапке, её дрожащий от беззвучных рыданий подбородок, и ему снова стало плохо.

Дома он молча сидел и смотрел улыбаясь, как счастливые жена и дети пьют чай с тортом. А  ночью всё ворочался, не мог заснуть, мутило, болело и ныло.Олег Дмитриевич пошёл на кухню, налил себе в темноте чаю и сел за стол.

“Крошка сын к отцу пришел
И спросила кроха
- Что такое хорошо?
И что такое плохо?”- внятно, с выражением произнес Олег Дмитриевич и его вырвало в торт.