Часть 6

И вот, когда все дружно зарулили в кафе, я демонстративно полез в свою черную сумочку через плечо, достал чехол с завернутыми в тряпочку очками, по-стариковски надел их и стал с возмущенным и недовольным видом изучать меню выставленное при входе. (Убил малюсенького комара у себя на ноге. Может он был малярийный? Пошел закрыть окно, чтобы не налетели еще, вышел на балкон, а там такая баня! В моей комнате с работающим кондиционером сносно.)
Стою пролистываю меню, а там цены: 100 батов, 150 - 200, и совсем немного 60-70,  и то за такую мелочь, чем и не наешься! Я сначала думал, что уложусь в сто батов, но потом понял, что это только одно блюдо, а мне хотелось и пивка, и кофе, и еще чего-то. Так ничего и не найдя подешевле, я зашел в кафе, сел с краю между столов, которые радушные тайские официантки сдвинули для нашей немаленькой компании. Мне опять дали меню, я снова стал его изучать, а там то же самое. Поглядев с грустью вокруг себя, я понял, что у меня два пути или вновь выглядеть жалко и некрасиво или играть по сдешним правилам и тогда остаться без денег уже через два-три дня. А там, за стенами кафе было море! И вдруг меня осенило, что к черту эту еду, море-то важнее! Я же художник, я могу и без еды обойтись какое-то время, а море то оно ненадолго со мной, всего один день. И я встал, объявил, что не буду есть, что здесь очень дорого и что я пойду погулять у моря. Диана стала предлагать мне взаймы, но я отказался и ушел. Чтобы не попасть в таком ошарашенном состоянии под колеса, а состояние у меня было немного оглушённое собственной дерзостью и бесцеремонностью, я пошел к пешеходному переходу и по пути увидел продуктовый магазинчик. «Вот!» - подумал я про себя, «Все так просто! Куплю себе чего-то поесть в простом магазине, кефир и булочку, как я всегда делаю в дороге, когда еду куда-нибудь в машине. Прекрасная легкая еда, и недорого.
В магазине, цены хоть и были существенно ниже, но кефира я не нашел, обычной булки тоже, т.к. здесь не принято есть много хлеба, да еще и черного, серого, разного. Потом я подумал, что, наверное, здесь, на побережье, где много туристов, цены тоже могут быть завышенными и не стал ничего покупать, а решил купить себе поесть где-нибудь недалеко от нашей гостиницы, или вообще обойтись привезенной с собой китайской лапшой с оставшимся черным хлебом.
Радостный таким открытием, я наконец-то сбросил со своих плеч груз заботы о пропитании и пошел общаться с морем.
К воде вели крутые ступеньки на небольшую песчаную прибрежную полосу. Здесь росли пальмы, стояли стульчики и шезлонги для отдыхающих, естественно платные и охраняемые забеспокоившимися было, увидевшими возможного клиента, тайцами.
Но я, мило улыбнулся и пошел к прибою, поднял несколько никчемных кусочков обломанных и обкатанных морем ракушек, белых камешков, а потом просто встал напротив кафе, чтобы мои товарищи видели меня и не переживали, что я уйду и заблужусь, стал делать наброски с пальмы, моря, с сидящего на невысоком бетонном тротуаре пожилого тайца. Тот заулыбался и сидел смирно. Потом попросил меня подарить ему, но я показал жестами, что нет, не могу, и попросил написать свое имя под изображением. А сам подумал, что может он и писать-то не умеет, этот дед с двумя зубами по краям щербатого рта? Но тот достаточно уверенно написал свое короткое имя – Лак. Я поблагодарил его и пошел дальше. Увидев стоящего наверху у деревянных перил набережной китайца, смотрящего на море, стал делать с него набросок. Тот вскоре отошел от перил, а я продолжил уже без него набрасывать стройные небоскребы на побережье, лодки, бегающих детишек. Китаец с женщиной подошли ко мне и стали восхищенно комментировать мой рисунок. Рисунок был слабый и обыкновенный, но они его так хвалили, что мне стало немного стыдно. «Не подарить ли им его, раз им так нравится? Нет! Он слишком плохой» - решил я и, поблагодарив за их восхищение, закрыл альбом и пошел к своим, которые заметили этот мой маленький триумф и спросили, не продал ли я свой рисунок? Видимо они так меня жалели, что решили, я стал рисовать ради продажи. А я чувствовал себя героем! Я победил свою гордость и голод, и порисовал, сделав таким образом, малюсенький шажок в направлении раскрытия тайны этого места.