Несостоявшийся проект, топляк и река Чулым

        Было это давно, еще во времена Ельцина. Приехали к нам на предприятие ребята из Томска. Предложили поучаствовать в новом проекте их компании: переработке и использовании топляка. Рассказали, что в Томской области в реках его накопилось огромное количество. Десятки лет там сплавляли лес молевым способом, бревна бросали в воду, и они сами плыли по течению. Некоторые бревна напитывались водой и опускались на дно. Там остались тысячи и тысячи затопленных бревен-топляков, затрудняющих судоходство и наносящих экологический вред. В 1995-м молевой лесосплав запретили, теперь лес сплавляют только плотами.
        Наша организация (НПО «Центр») занималась созданием центрифуг для различных целей, в том числе для обезвоживания и сушки древесины. Все знают, что на центрифуге стиральной машины отжимается белье. С древесиной можно делать примерно то же самое. Но для этого нужны специальные большие самобалансирующиеся центрифуги*, которыми мы и занимались**. Поэтому томичи и приехали к нам в Минск. Они рассказали, что в реке Чулым накопилось много затопленной древесины. В 1937 году, когда на лесоповале работали заключенные, прибывающую на нижний (по течению) склад бревна даже не успевали перерабатывать и затапливали, чтоб не гнили.  Сколько древесины пропадает! Поэтому одна из томских компаний решила заняться ее переработкой.
        Долго лежавшая в воде древесина почти не теряет своих основных свойств, даже приобретает новые.  Под водой без кислорода она не гниет, не портится, разве что темнеет. Многие слышали о мореном дубе. Этот материал очень ценный, особенно пролежавший под водой сотни лет. Говорят, что он даже обладает магической силой. Дерево становится твердым, его цвет становится темно-коричневым или даже угольно-черным. В царской России его добычей в реках по концессии занимались англичане.   Из него делали дорогую мебель и пр. К примеру, из мореного дуба и позолоченного серебра был изготовлен Императорский трон для Петра I.
        И другие породы древесины от долгого нахождения в воде тоже меняют свойства, например, береза становится голубоватой. Беда в том, что затопленную древесину трудно высушить, в ней много воды, при медленном высыхании на воздухе, она покрывается трещинами и пригодна только на дрова. А мы в то время искали способы бездефектной сушки такой древесины ***.

        Мне сразу вспомнились река Чулым, ведь я бывал там, работал в стройотряде на ее берегах. Мы работали по 10-12 часов в день, поэтому ходить и любоваться рекой времени не было. Ведь ехали туда не за туманом - за деньгами. Только в День строителя был единственный выходной, и мы ходили его отмечать на берег реки. Помню заваленные старыми бревнами берега, уровень воды был низкий, ведь шел август. Чтобы добраться до воды, надо было преодолевать завалы полусгнивших бревен.  Было видно, что лежат они тут уже много лет. Подумал, вот он результат молевого лесосплава! Сколько деревьев без пользы загубили! 
        Мы работали тогда в Ачинском районе Красноярского края в Ореховском леспромхозе.  Автодорог там не было, все необходимое завозили на барже по реке Чулым весной, когда уровень воды был высокий. Остальное время жителей поселка с цивилизацией связывал самолет АН-2. Напомню, Чулым – крупная сибирская река, она берет свое начало на территории Хакасии, затем более 1000 километров течет по Красноярскому краю, в Томской области впадает в Обь.
        Наш стройотряд занимался ремонтом финских домиков для жителей поселка. Я складывал печи – работал почти по специальности (теплофизика). Хотя больше таскал кирпичи, готовил раствор. Но иногда все же мои знания пригождались, например, когда жители просили сделать печку с максимальной тягой. Теорию я знал неплохо, внедрял ее в жизнь, совершенствовал конструкцию печи – тяга получалась отличная! Даже местные жители, всю жизнь живущие с печным отоплением, удивлялись. Дров там много – кругом тайга.

        Для проверки наших возможностей по сушке топляка через какое-то время прибыли несколько герметичных контейнеров, заполненных водой с отрезками бревен древесины разных пород. Я договорился с начальником испытательной лаборатории Василием Самусевичем о проведении испытаний. Центрифуга с ротором на воздушной подушке находилась в специальном боксе ниже уровня пола, ведь раскрученный до огромной скорости ротор с бревном представлял опасность. Никто не должен находиться рядом. Сосновое бревно закрепили, расположив его по диаметру ротора, и мы через окна сверху наблюдали за процессом.  Конечно, это надо было увидеть!  Еще при разгоне центрифуги из бревна полилась вода, с увеличением скорости вращения капли превратились в водяную пыль, в испытательном боксе вокруг центрифуги установилось облако густого тумана. Минут через 15 центрифугу остановили, бревно с нее сняли и стали осматривать. С виду бревно не изменилось, а вот вес стал меньше.  БОльшая часть воды в центробежном поле просто вылетела из бревна.
        Представители потенциального заказчика были довольны результатом, хотя мы им объяснили, что и тут полностью без тепловой сушки не обойтись. Но одно дело сушить совсем мокрую древесину, другое - уже обезвоженную. То же происходит и с бельем после стирки. Сначала оно обезвоживается в центрифуге стиральной машины, при этом бОльшая часть воды удаляется, потом сушится горячим воздухом в сушилке или на веревочке во дворе. Конечно, обезвоживать древесину на центрифуге мы предлагали не по одному бревну, а целым штабелем. Необходимыми рекомендациями, как сушить топляки, центрифугами и даже сушилками для такой древесины мы собирались обеспечить. Техническими возможностями мы обладали.

        Еще когда мы проводили эксперименты, мне уже представлялись детали этого проекта, командировки в Сибирь, поездки на реку Чулым, в Томск. Я уже бывал в Томске раньше, еще со стройотрядом.  Видел реку Томь, на которой он стоит. Мне город понравился, понравился университет, который был одним из лучших в стране. Произвели впечатления старинные деревянные дома недалеко от центра города, некоторым из них уже более 200 лет. Почерневшие от времени двухэтажные срубы, резные наличники… Удивило, как это все сохранилось.
        Кроме того, в Томске мне еще хотелось посетить Сад Шкроева. Основателем этого сада был брат бабушки моей жены С.К. Майковский. Родом он был из Беларуси. Еще при царе его сослали в Сибирь. Тогда туда ссылали революционеров. Помните: «Во глубине сибирских руд…» Осел он в Томске. Имея агрономическое образование, в Сибири заложил фруктовый сад, где научился выращивать традиционно южные растения: грушу, лимонник, виноград… В 1937 году его арестовали и расстреляли, вспомнили, что он был когда-то офицером царской армии. Продолжать заниматься садом стали его зять А.И. Шкроев и дочь Г.С. Майковская. Этот сад стал позже называться Сад Шкроева. Думаю, некоторые томичи еще помнят этот сад, о нем и об этих людях даже написана книга****.

        Жаль, наш проект так и не осуществился. Всякое новое дело требует затрат, денег.  Их не нашлось, и наши совместные планы не реализовались. И в Томске я больше не был, и реку Чулым больше не видел.  Кому-то показался наш проект дорогим и сложным.  В общем, топляк так и не всплыл. И деревья в тайге продолжают рубить, вероятно, леса пока хватает. Много свежеспиленного кругляка по-прежнему продают за границу. Все идет по накатанному пути…
        Когда-то и стиральные машины были в новинку. Но ведь теперь, вручную стирать белье и отжимать руками уже мало кто хочет. Первые стиральные машины были с отжимными валиками, позже появились центрифуги для отжима белья… Многие этого даже не помнят. И с древесиной надо было так же начинать. Благодаря центрифугам, однозначно экономятся энергия, время сушки… Проект недешевый, но затраты бы окупились, пусть не сразу.  Но наверху не захотели рисковать, не захотели ответственности. Хотя разговоры об инновациях ведутся постоянно. А ведь «кто не рискует, тот не пьет шампанское»! Вряд ли и сегодня кто-то решится это внедрять. Да и много времени прошло: «иных уж нет, а те далече…»*****

           * http://www.npo-center.com/products/72/

           ** Немного об этом: http://www.proza.ru/2014/08/24/148

           *** https://elibrary.ru/item.asp?id=18061828

           ****Данилов С. К. Сад Шкроева - люди и судьбы: [документальная повесть]. - Томск, 2009.

           ***** Припомнилась фраза А.С. Пушкина. Нет уже одного из авторов и большого энтузиаста идеи использования центрифуг для сушки древесины генерального директора НПО «Центр» Валерия Ивановича Шаплыко, нет активного сторонника этой идеи Василия Григорьевича Самусевича и многих других. Кто-то уже на пенсии,  кто-то поменял работу и т.д.  … Да и Сад Шкроева в Томске, по слухам, пришел в запустение.

                Фото из интернета. Примерно такую картину мы наблюдали на берегу реки Чулым.