2 Многодневный кошмар

Гена, не найдя подружку на условленном месте, позвонил сначала к ней домой, а потом в школу, обратился в милицию. Дежурный ответил, что раньше чем через три дня заявления о пропаже людей не рассматриваются. Знал бы он, чего стоили эти три дня для несчастной девушки!
Метались за притемненными стеклами автомобиля огни ночного города.
«Что же теперь будет?» – Думала Люба, затравленно забившись в угол. Умыкнувшие ее с парковой скамейки парни, казалось, потеряли к девушке всякий интерес.
– Сиди смирно, – пригрозил Роман, – будешь рыпаться – оторвем башку.
Пропетляв по городу, они въехали в бетонное чрево гаража.
 – Держи, – Роман протянул Любе промасленный бумажный пакет и жестянку с пивом. – Переночуешь здесь!
 – Я... в туалет хочу... – обращаться с такой проблемой, да еще к незнакомым парням, девчонке было безумно стыдно. Но требования физиологии перетянули чашу весов. Роман поставил перед ней ржавое ведро. Отворачиваться он и не собирался. Любе пришлось, сгорая от стыда, путаясь в колготках и белье...
– А теперь, наша сладкая, – ты покажешь нам полный стриптиз! – Ухмыльнулись похитители.
– Нет! – Люба Салкина подтянула колготки.
– Здесь надо слушаться! –  Роман стал отвешивать оплеуху за оплеухой,  матерясь. В такт ударам моталась Любина голова. Посчитав наказание достаточным, остановился.
Алексей схватил за руку и полез под лифчик. Девушка впилась в его руку руками. И тут же пожалела об этом. Сильный удар в голову сбил с ног.
Затрещала по швам Любина одежда. Полетели во все стороны клочья плаща, платья и, наконец, нижнего белья.
–  Не надо! – По лицу пленницы текли слезы. Вовсе не так представляла она в  девичьих мечтах  первую брачную ночь.
Вместо супружеского ложа – капот автомобиля, а свадебным подарком удары.
Удовлетворив похоть, парни собрались по домам, прихватив, Любин мобильник и золотые украшения.
– Веди себя тихо, как мышка,  а поцарапаешь машину – порвем на клочки! – Пригрозили они напоследок.
Лязгнули запоры на воротах ангара.

"Влипла! – Глухая тишина бетонного погреба поглотила все звуки. – Вот и все! Отчим меня просто гладил по сравнению с этими..."
Люба осталась наедине с пивом и пакетом. Под жирной бумагой оказались два гамбургера. Давясь слезами и горьким пивом, Люба заставила себя откусить первый кусок, а затем доесть обе порции до последней крошки. Перемазанная кетчупом и слезами, девушка, наконец, уснула, свернувшись калачиком на заднем сиденье машины. Пробуждение было безрадостным. В утреннем свете наглые морды вчерашних похитителей казались еще отвратительнее. Роман принес канистру воды, дал умыться, причесаться.
– Ешь! – Он напоил он Любу чаем с бутербродами, а потом заставил отрабатывать завтрак, раздвигая ноги прямо на капоте.

Ночь она опять провела в машине.
Наутро все повторилось, с той лишь разницей, что ей пришлось удовлетворить похоть обоих "хозяев", и били ее сложенным вдвое ремнем.
Под вечер Роман со своим напарником, о чем-то горячо перетолковав с молодым человеком лет тридцати, велели девушке собираться.
– С Алексеем пойдешь, – Роман пересчитывал полученные от того купюры. – Хороша девка! – Алексей, купивший Любу, жадно окинул взглядом худенькую фигурку и схватил за руку.
Как ни упиралась девчушка, как ни брыкалась, но справиться с тремя здоровенными мужиками ей оказалось не под силу. Алексей легко забросил ее себе на плечо и втащил на седьмой этаж. Внес в комнату, поставил пленницу на пол и запер дверь.