Часть 2 Глава XX Бал Красной Розы

   Белые мраморные стены, покрытые залитыми лаком многолетними трещинами, грустно толпились, подняв свои руки к стеклянной дугообразной пластине, тысячи лет назад назначенной главным окном огромного зала. Лунный свет, блеклый и почти невидный, пропадал в горящем сотнями летающих свечек зале, но атмосфера ночи жила в каждой детальке торжества. Звёзды отражались в зеркальном блеске пола, свежая прохлада как-то проникла внутрь согретого свечами помещения, а цветы( да, именно они), совсем недавно яркие и бойкие, грустно опустили свои головы, будто поддавшись усыпляющим песням ночи. В воздухе висело напряжение — вот-вот должен был начаться бал. Красивый, пышный, сбивающий с ног, такой, какой обычно устраивают где-нибудь в Импералии, светлый и насыщенный событиями бал, уже давно получивший своё название. «Бал Красной Розы» готовился стать самым ярким цветком этого полугодия, и не только потому, что причиной для этого бала была шумная история, а ещё и потому, что Эльвентиус Даркшейд, редко мелькающий на подобных несильно изысканных мероприятиях, решительно согласился присутствовать среди пока ещё не очень знаменитых историков, моделей и модельеров.
   Причиной для подобного внезапного согласия стала как раз та шумная история, послужившая причиной всего торжества. Издавна среди иных существовало два сильных и влиятельных семейства. Оба они занимались цветами и магией, связанной с ними. Блэкроузы и Рэдроузы с давних пор враждовали — одни растили чёрные мёртвые розы, другие живые красные; одни отдали жизнь на благо смерти, другие же были рождены, чтобы создавать живое; одни мечтали уничтожить мир, а другие хотели его улучшить. В один момент их пути пересеклись, и с тех пор спокойствие не возвращалась ни в дом Чёрной розы, ни в дом Красной. Долгое время силами различных влиятельных домов удавалось сдерживать войну, начавшуюся бы, если бы обе стороны не шли на компромисс, однако последнее время места компромиссам в этой истории не осталось. Камнем преткновения стали два особняка.
   Старинные фамильные особняки принадлежали сначала Блэкроузам, а потом, спустя несколько страшных кризисов, перешли в собственность Рэдроузов. Фактически, оба дома могли принадлежать обеим фамилиям, поэтому ситуация сильно усложнялась. «Отдайте нам дома нашего родоначальника Люмьера Блэкроуза!» - кричали представители Чёрной розы. «Не имеем права! Мать нашего рода Терея Рэдроуз владела этими особняками!» - отвечали дети Красной розы. Спор шёл долго, и в какой-то момент, когда напряжение достигло своего апогея, внезапно закончился. Вернее нет, он никуда не пропал — особняки всё ещё принадлежали Красной розе, и Чёрную это всё так же не устраивало, но в дело вмешался владелец земель, правящий там иной. Он быстро развёл семьи по двум комнатам, заявив, что если решение не будет принято за полгода, то особняки перейдут в его собственность, и что он с ними сделает — неизвестно. Эта беспочвенная угроза отрезвила фамилии, и они решили разделить особняки — родину Люмьера — Чёрным, дом Тереи — Красным. Заверить договор, к которому семьи пришли, было решено на балу. Так, среди приглашённых, позванных лишь для «массовки», договор заключили бы спокойнее. Тем более владелец земель тоже решил присутствовать. Безопасность со всех сторон… И тайна, разрушающая конфликт изнутри.


   ...Это было синее, красивое, воздушное платье, переливающееся всеми оттенками голубого,  хрустящее и блестящее, с открытыми плечами и длинной юбкой. На зеленоватый блеск, перемешанный с голубым и синим, неровно ложился свет, и платье выглядело словно вода — медленно текущая куда-то. Кэрол Джэрол крутился вокруг своей модели, поправляя платье и расправляя складки ткани. Никогда он так не волновался: долгий перерыв, работа, постоянно прерывавшаяся и сбивавшаяся, кризис, пережитый им недавно, и молодость модели, неопытной ещё в подобных показах — всё это сводило его с ума, у него чуть тряслись руки и кружилась голова, как когда-то давным-давно, когда он сам был молод и неопытен. Сердце внутри него билось трепетно и быстро, желая вырваться из груди, но модельер старался держать себя в руках. Отойдя наконец на небольшое расстояние, он пристальным взглядом оглядел свою работу.
- Прекрасные плечи… - пробормотал Кэрол, рассматривая Алису. - Юбка… Достаточно пышная. Или недостаточно? Уже поздно об этом думать… Шуршит. Да, немного громко, но, с другой стороны, подчёркивает объём платья… Хм… Вроде бы я ничего не забыл… А! Туфли! Ты надела туфли, милая?
   Девушка отвлеклась от разглядывания платья и подняла взгляд на модельера.
- Да, - спокойно ответила она.
   Лицо Элис не выражало ни одной эмоции, так же, как и её незаметно дрожащий голос. Что-то определённо должно было произойти, что-то неправильное, что-то пугающее и страшное, что-то такое, что перевернуло бы события всего бала с ног на голову, и это что-то было определённо важнее туфель. Джэрол улыбнулся и с облегчением вздохнул.
- Ты готова выйти в свет? - весело спросил он.
- В зависимости то того, что это значит…
- Какие сложные предложения. Какое недоверие. У вас на Земле всё принято принимать в штыки?
- Нет, может это я просто слишком нервный человек, или меня окружали те, кто не мог принять что-то просто так.
- Вот как… Кхм… Интересно… С другой стороны, Агентство — место не из приятных.
- Как и его глава.
- Да. Но давай вернёмся к главному. Платье на месте, туфли на месте… Улыбка?
   Алиса мгновенно улыбнулась, и улыбка эта, хоть и абсолютно неискренняя, выглядела красиво и вежливо.
- Чудно. Напомню, что ты будешь танцевать…
- Со всеми подряд?
- Ну… Зачем же так. Каждой модели даётся три танца, иногда пять, а в Импералии и вовсе один. Танцевать можешь с кем угодно, главное чтобы платье произвело фурор.
- Хорошо.
- Итак, пойдём?
- Конечно…
- Что за задумчивое лицо? Всё ведь прекрасно! Платье, бал…
- Просто в голову приходят разные мысли.
- Прогони их куда подальше, Эльвентиус со своими мыслями превратился в сама знаешь кого…
   Модельер открыл дверь в коридор и, что-то бубня, начал движение в сторону главного зала.  Аллисант молча следовала за ним, каждым шагом проверяя пол на прочность. Люциус Грэбэлл оставил достаточно большой отпечаток в её душе, ведь вся жизнь, которую она помнила, происходила под его контролем. Он был строг, никогда не улыбался, всех во всём обвинял, и, самым страшным его качеством, являлось желание выглядеть особенно хорошо «на людях». В различных компаниях, формальных и не очень, везде «снаружи» он был холоден и апатичен к Элис. Люциус не часто говорил с ней, а когда говорил, то нёс откровенный бред, однако его повадки хамелеона полностью вводили в ступор. Сегодня мы дружим, а завтра уже нет. Сегодня ты у меня хороший, а завтра уже плохой. Сегодня я тебя люблю, а завтра нет. Да, глава Агентства вешал на всех выдуманные ярлыки, ведь ни дружбой, ни любовью во всех его отношениях даже не пахло, и, конечно, Эльвентиус Даркшейд не был Грэбэллом, отличался от него не только внешне, но и внутренне, однако стереотипы из прошлой жизни( уцелевшие после полного уничтожения системы) продолжали давить на Алису. Пугающие голоса вырывались откуда-то из самой глубины подсознания и говорили ранящие вещи. Помимо этого какое-то внутренне волнение, предчувствие чего-то дурного, заставляющее оглядываться по сторонам,  занимало большое место в голове девушки. Ей было трудно ступать по богато отделанному коридору, трудно осознавать, что через несколько мгновений она войдёт в большой красивый зал, но она держалась хорошо — улыбалась и делала вид, что всё просто прекрасно.


   Наконец двери открылись, и в зал, полный гостей, вошёл ещё один модельер. Красные и чёрные увлечённо наблюдали за наплывом странных, сухих и скучных гостей. Обе стороны понимали, что бал будет ярким лишь из-за заключения договора, а никак не из-за дерзких заявлений или бурных танцев, однако одинаковые модельки, историки и никому не известные модельеры вызывали разочарование. Единственным ценным гостем был Кэрол Джэрол, ходили слухи, что он шил одежду самому Даркшейду, и следовательно являлся не самым простым гостем.
- Раз его одежда понравилась Мастеру Тёмного квартала, значит он что-то из себя представляет, - обсуждая с подругой предстоящее торжество, говорила Вингелья Блэкроуз.
- Ах, а его моделька, ты только взгляни! Ещё совсем дитя… - схватившись двумя руками за выступающий каменный забор, воскликнула восхищённая Тарари. - Такая миленькая!
- Бедная, не знает наверное, как это ужасно быть моделью: все на тебя смотрят, все желают прикоснуться, а интересует их всех не твоё милое личико, не то, что происходит у тебя в голове, а платье… - пробормотала графиня, отпив немного шампанского из высокого стакана.
- Ты погляди! А платье-то! Платье! Ох… Какая прелесть! - не унималась певица.
- Да, платье не дурное. Но интриги никакой. С кем танцевать будет? С историками этими? Фи!
- Ох, как она ступает!
- И как же?
- Так красиво… Явно профессионал!
- В осьмнадцать лет? Больше ей не дам.
- Ох… Ах!
- К чему эти вздохи, дорогая? Всё тут предсказуемо. Разве что провал сына нашего Маэстро стоит посмотреть. Помни про план Гастео — отравить Мастера, ха, Красных и…
- Она так красива! Прекрасна… И… Ох! Смотри, это же Даркшейд!
- Где?
   Графиня Вингелья живо отвела взгляд от стакана и посмотрела вниз с балкончика.
- Вот!
- Мда, красавец ещё тот.
- Ему ведь уже мильон!
- Мильон? Мальчишка. Да, почти всё его поколение вымерло, и вообще нынче возраст решили омолодить, миллионеры уже старики, однако…
- Он подходит к ней! Смотри же!
- Диво како… Жаль будет, если Гастео пошутит удачно. Глупый малец, не понимает, что отравить-то легко, а последствия…
- Кажется он намеревается с ней поговорить!
- Да? Тогда может бал будет не таким скучным.


   Аллисант разглядывала большое окно, расположенное по центру уходящего куда-то вверх потолка — сквозь него было видно звёзды, загадочно мерцающие на холодном ночном небе. В Лондоне стоял ноябрь, седьмое число, а какое время года была тут? Мир иных, самая маленькая его часть, предстал перед Алисой. Да, ночное небо было определённо прекрасно — такое глубокое и странное, зовущее к себе. Ночная тихая тоска, это мрачное мерцание звёзд, надменное молчание, откуда-то взявшийся запах ночи — лишь взгляд в неизвестное смог отвлечь модель от сложных мыслей. «Как долго страхи живут в наших головах? Даже если мы их прогнали, они почему-то остаются... - подумала она, - Если ты всё много раз перепробовал, а всё равно испытываешь подозрение… Что может тебя переубедить? Разрушение стереотипов?» Звёзды молчали, и Элис не была готова ждать от них ответа. Она вернулась в зал, увидела перед собой его белые, блестящие стены, и, чтобы начать бессмысленное движение, показывающее красивые переливы платье, обернулась. Внезапно лицо её загорело, мысли спутались, а в ушах зашумело — высокий цветной силуэт предстал перед ней слишком неожиданно.
- Удивительно, но даже сейчас ты не перестаёшь думать, - улыбаясь заметил Эльвентиус Даркшейд, медленно подходя к Аллисант. - Торжество, спокойствие и мир во всём мире, чудная ночь, а ты всё бегаешь среди каких-то тёмных аллей мыслей…
   На ином, сегодня игравшем не последнюю роль в заключении заветного договора, красиво сидел пиджак: от рукавов его к основной части наряда шёл фиолетовый цвет, превращавшийся в нежный розовый. За пиджаком скрывались фиолетово-синяя жилетка и белая рубашка, уходившие в почти синие брюки. Мастер Тёмного квартала одевался эффектно, особенно когда ему предстояло принимать активное участие в чём-то.
- Как я вижу, ты вытащила Кэрола с того света, - продолжил Эльвентиус, подойдя в плотную к перепуганной модели. - За это тебе моё личное спасибо…
   Даркшейд настойчиво смотрел Алисе в лицо, и она, страшно испуганная, пыталась спрятать свой взгляд, чтобы не вспоминать своё недавнее прошлое, в котором каждая лишняя улыбка в сторону «друга» была возмутительна.
- Что ты? В который раз мне нужно вспоминать про письма…
- Я привыкла к странным людям, к их странному поведению, к неожиданным и неприятным реакциям, и я не могу просто так от этой привычки избавиться, - почти шёпотом протараторила Элис, голова которой закрутилась вокруг своей оси.
- Вот оно что. Опять говорим длинными и заумными фразами… Этот Грэбэлл… - спокойно ответил Эльвентиус. - Чтобы там не творилось в твоей голове, сегодня я буду тебя от этой привычки избавлять…
   Два маленьких, выпученных от ужаса, глаза взглянули в лицо уверенному иному, и он, широко улыбнувшись, ухватил свою подругу за руку.
- Я приглашаю тебя на танец, - заявил он. - Насколько я понимаю, твоя цель как модели, блистать. В платье, естественно. Так что…
   Даркшейд закрыл глаза, и улыбка его стала более нежной.
- Предлагаю тебе блистать в моих руках.
- А…
- Тогда логика всего происходящего сохраняется, правда? Будем ходить по нужному кругу, чтобы пыль улеглась, да?
   Аллисант нервно улыбнулась и кивнула. Сердце её начало биться быстрее, так быстро, как никогда наверное не билось.
- Жить в мире логики и бессмысленных причин, знаешь, это свойственно только одному человеку. Мы оба знаем кому. Не стоит лезть в его спутанные идеи… Так что, ты согласна потанцевать?
   Девушка дрогнула, и рука иного сжала её руку сильнее.
- ...Обычно за такими предложениями таится опасность…
- Я похож на кого-то обычного?
   Глаза Эльвентиуса заблестели, и он продолжал улыбаться, от чего его внутренне волнение было совершенно незаметно.
- Брось все эти попытки…
- Попытки чего?
- Попытки поступать по правилам. Правил нет. Пойдём-же, потанцуем!
- А что будет если я откажусь?
   Лицо Даркшейда резко помрачнело, а потом снова стало томно-загадочным.
- Ты не хочешь отказываться, и никто тебя не заставит отказаться, как и не заставит согласиться… Даже если ты вдруг мне откажешь, поверь, я не остановлюсь просто так. Да, тебя сковывают чьи-то длинные цепи, но от этого ты не перестаёшь мне нравиться. Отбрось все сомнения — если понадобиться встать на колени, чтобы пригласить тебя на танец, я сделаю это. Я не из тех, кто намекает и печально вздыхает. Я действую. Всегда… Более того, уверен в тебе тоже горит этот дикий огонь...
   Элис тихо рассмеялась. Нет, происходящее не казалось ей смешным. Ей было очень страшно. Раньше ей казалось, что если что-то подобное и произойдёт, то в какой-то момент события повернутся против неё, она станет заложницей жестокости и грубости. Однако когда всё яснее и ближе стал истинный образ происходящего, она испугалась ещё сильнее. Конечно, это было очень страшно — обнаружить, что не все вокруг тебя готовы уничтожить тебя одним своим взглядом, и что не все вокруг негодяи, особенно те, лица которых вызывают у тебя искреннюю симпатию.
   Эльвентиус молча протянул Алисе свою вторую руку, и та дрожа всем телом протянула ему свою. В этот момент сказка должна была рухнуть и разрушиться, но этого почему-то не случилось. Иной уверенно повёл партнёршу в танец, и модель, не делая ни одного особого движения, последовала за ним. Он вёл её чётко и аккуратно, и даже когда она стремилась споткнуться и упасть из-за внезапно подкосившихся ног, он, переместив свою руку на её талию, вытаскивал её обратно в танец.
   Кэрол Джэрол сделал удивительно очаровательное платье — как оно кружилось, как блестело, как шуршало… Никто бы так не подумал, всем было ясно, что дело не в платье — дело в том, кто в него одет. Элиссант Стардаст достаточно неплохо танцевала: она изучала древние танцы, постоянно двигалась под музыку дома, и очень-очень часто бывала одной из засланных гостей на балах. Конечно, когда она танцевала с Эльвентиусом Даркшейдом, и юбка длинного сине-зелёного платья развевалась словно на ветру, она почти ничего не делала и просто ступала вслед за партнёром, который предпочитал молча вести, не давая никому волноваться. Быстро двигаясь по ослепительно-белому залу, Аллисант достаточно скоро устала разглядывать мелькавшие вокруг неё лица, и стала рассматривать маленькие блестящие пуговицы костюма её партнёра. Ей было очень сложно поднять голову, но она всё- таки её подняла.
   Все вокруг — представители двух враждующих семейств, случайные гости и сам Кэрол Джэрол были в восхищении. Это был очень красивый танец: неожиданный, яркий, живой, какой-то не такой как остальные, попросту искренний и трепетный.
- Стоило ли тебе так бояться?
   Пять слов прозвучали среди музыки, внутреннего шума и чего-то ещё. Это был конец для прошлого. Сильные руки, сильный голос и сильный пронзительный взгляд переливающихся глаз — что-то неземное и невероятное. «Этого не может быть!» - кричали злые привычки. Но это было. И это продолжалось. И всё не кончалось и не кончалось…


   Танец закончился так же резко, как и начался. Удивлению окружающих не было предела — Эльвентиус Даркшейд, никогда не танцевавший с моделями, внезапно вытащил одну из них на центр зала, в мир полный музыки и движения. Что взбрело ему в голову? Может он поменял свои убеждения? Может бросился в отчаянный поиск? Может просто заскучал? Конечно, все ожидали, что он станцует с кем-то ещё, но он больше ни к кому не подходил. А модель, с которой он так красиво и чувственно танцевал, словно ничего и не было, продолжила ходить по залу. В какой-то момент к ней подошла художница Люлье Блэкроуз, и между девушками завязался диалог. Эльвентиус Даркшейд же отправился общаться с Красной розой, и никто точно не знал, о чём он говорил с моделью. Да, он мог просто приказать ей танцевать, но что он сказал ей когда всё закончилось? Он бросил какую-то фразу посреди танца, и напоследок что-то произнёс… Всем было интересно, что управляло серьёзным иным, и никто даже не думал спросить о своих догадках модель. Удачно для неё.
- И давно вы стали моделью? - спросила Люлье, когда Алиса перестала смеяться.
- Нет, совсем недавно,  - ответила развеселившаяся Элис. - Это чистая случайность…
- Но вы так хорошо танцуете…
- Я? Я ничего не делала — он танцевал.
- Но… В танце оба двигаются. В любом. Иначе не бывает.
- Возможно меня не было там, когда мы танцевали. Я точно не знаю… - Алиса загадочно улыбнулась и решила сменить тему разговора, - У этих стен очень долгая история. Удивительно, что никому не пришло в голову просто поглядеть на них! Такие интересные записи...
- Все собрались здесь не для этого.
- Вот оно что… И зачем же?
- Ради договора. Знаете, у нас тут маленькая война.
- Вот как… Война. Однако, к чему же всё идёт?
- К развязке.
- Это хорошо.
- Да, мисс…
   Художница тряслась от волнения. Минута, и ей надо было произвести очень аккуратную, ювелирную, операцию. Магический подлив яда — опасное занятие. Особенно на подобном торжестве. Но Гестео ведь знает, что делает. Разговор с милой моделью был лишь попыткой перестать нервничать. Милая девушка, как раз такая, что вызывает в Люлье чувство лёгкости и восхищения. У этой незнакомой модели были чудные глаза, красивое лицо, безусловно прекрасные плечи… Она чем-то напоминала Люлье статую — так она была красива.
   В зал вошли наряженные слуги, они несли подносы с высокими бокалами. Вот он — момент истины.
- Вам взять напиток? - учтиво спросила Элис.
- Эм… Да, если вам не трудно…
   Алиса поплыла к одному из слуг, а художница сжалась и пристально стала следить за бокалами. Один из них должен был попасть в руки Эльвентиуса Даркшейда, и именно он через секунды должен был его отравить. Взгляд Люлье бегал туда-сюда, и вот наконец-то ей удалось сфокусироваться на одном бокале. Вернее на двух. Они стояли один за другим, но художнице казалось, что она может отличить один от другого. Мгновение — и вот две руки потянулись к двум тоненьким ножкам… Секунда. Тяжёлый выбор. Но ты ведь уверена, что знаешь какой спереди, а какой сзади? Одно незаметное движение рукой, и яд оказался в нужном бокале. В последний момент художница решила отравить тот напиток, что был ближе к энергетике Эльвентиуса Даркшейда. Так шанс на ошибку повышался, но ей казалось наоборот.
   Не прошло и минуты, как Аллисант вернулась с заветным бокалом.
- Прошу, - произнесла она, протягивая напиток Люлье. Та, почему-то, нервно улыбнулась.
- Это вишнёвое шампанское? - спросила художница. - Или персиковое? Не можете попробовать?
   Элис кивнула и поднесла бокал ко рту. Напиток был очень странный — кислый, горький и очень шипучий. Этот вкус не был похож ни на вишню, ни на персик. Девушке показалось, что содержимое бокала было каким-то неправильным, невкусным и, возможно, ядовитым. Последнее, что Алиса успела увидеть, это то, как лицо Люлье белеет, и вытягивается от изумления. Потом всё резко и стремительно потемнело.
   Всё-таки ошиблась…




   ...Элиссант пришла в себя в какой-то тёмной комнате. Ей было тепло, на ней лежало толстое и мягкое одеяло, а напротив кровати, в камине живо играл огонь. Она не была в этой комнате раньше, она была здесь впервые. На стенах висели большие картины, разглядеть что было нарисовано на них из-за отсутствия верхнего света было невозможно, но сразу было видно, что они очень хороши. Девушка попыталась приподняться, чтобы осмотреться, и испытала сильную боль в районе груди. «Что же произошло?» - спросила она сама себя, глядя на чуть блестящую от слабого света камина люстру.
   Раздались тихие, глухие шаги, и на стене появилась узкая полоска света. Очень быстро она выросла, расширилась, а открываемая дверь издала негромкий недовольный скрип. В комнату вошла высокая фигура, черты её были очень хорошо узнаваемы. Руки Алисы похолодели, и она ещё раз вспомнила какой-то неприятный момент, спрятавшийся в коридорах памяти.
- Пришла в себя? Чудесно…
   Эльвентиус присел на край кровати и взглянул девушке в глаза. Эти напуганные, маленькие глаза. За ними было столько всего интересного, а они всё прятались и боялись. Конечно ему сразу были видны перемены — его новая знакомая изо всех сил пыталась вырваться из коварных рук холодных мерзавцев, завладевших её фантазией и воображением. Она справлялась лучше, и после каждой их встречи становилась всё живее.
- Прости, - чуть подождав произнёс иной. По его серьёзному лицу бегали огненные языки уютного камина, но от этого он не выглядел менее бледным. - Я о многом подумал, но об этом не успел.
   Элиссант с трудом улыбнулась.
- Удивительная история, -  ещё помолчав продолжил Даркшейд. - Две семьи. Борются друг с другом, готовы друг друга на куски разорвать. Ещё эти два особняка…
- Там был какой-то договор? - хрипло спросила Элис.
- Даже успела вникнуть в дело? Милая моя… Кто же знал что этот идиот Гастео решит выступить наилучшим образом — отравить меня и вырезать часть Красной семьи… Тем более доверить отравление такой ветреной натуре…
- Она художница.
- Художница? Нет, таким лицам такие дела доверять нельзя. Я не удивлён, что она промахнулась. Но почему в тебя? Я долго над этим думал. Знаешь, возможно ты была ближе всех. Так я сначала подумал. Однако выяснилось, что всё было проще. Она решила кинуть ядом в ближайшую ко мне по духу энергетику. Естественно она промахнулась — о ком думал я, и чем я вообще был занят… Обидная случайность. Мне очень жаль, что я эту «художницу» упустил…
   Глаза Эльвентиуса залились голубым цветом, и сам он сильно погрустнел. Немного подумав, он положил руку Алисе на лоб.
- Жар спал… Хорошо… Лучше было бы, если бы тебя не отравили, однако…
   Иной наклонил голову и печально улыбнулся.
- Подумать только, во что я превратился… - пробормотал он, хмуря брови.
- И во что же? - спросила Элис, нащупав под одеялом какой-то холодный камень.
- А ты не видишь?
- Увы, здесь слишком темно, мистер Тёмная Тень, не все умеют видеть в темноте…
   Даркшейд тихо рассмеялся и ещё раз прикоснулся ко лбу Алисы. Он аккуратно заправил её буйную чёлку за маленькое ушко и задумчиво вздохнул.
- И ведь окончилось всё так неумело — его связали свои-же, вместе с помощниками наказали…
- А особняки?
- Особняки? О… Я тебе расскажу, что с ними было. Чёртовы eveteii(эветеи — запутанные предметы, вещи)! Тем более времени у нас полно…
   Следующие полчаса неудачно отравленная модель выслушивала очень яркий и детальный рассказ Мастера Тёмного Квартала о том, как супруг предал супругу, и они разбежались, так и не поняв, что всё ещё любят друг друга, о том, как их дети решили, что они принадлежат разным семьям, о том, как они решили уничтожить друг друга, о том, как долго сражались, и о том, как в итоге встретились в двух особняках.
- Конечно, теперь-то им будет не до этого, - закончил Эльвентиус. - Я им устрою «тёплый приём»…
- А что будет с особняками? - спросила заинтересованная Элис.
- Особня… А… Не знаю. Скорее всего перейдут кому-нибудь третьему в собственность…
- Например тебе?
   Иной усмехнулся и ещё раз дотронулся до уже остывшего лба Аллисант Стардаст.
- Вот оно вмешательство иных в нашу жизнь! - воскликнула она.
   Даркшейд лишь улыбнулся.
- Полежишь здесь до завтрашнего утра, а потом отправишься домой. Там тебе тоже придётся с недельку полежать. Я буду тебя навещать. Не хватало, чтобы это всё на тебе как-то сказалось в последствии. Надеюсь никто не будет против… - говорил он, вставая и медленно отдаляясь от кровати.
- Я тоже надеюсь, - пробормотала Элиссант, внезапно вспомнившая о встрече, назначенной ей Агентством на восьмое число.
   Эльвентиус сделал вид, что не услышал её последних слов и вышел из комнаты, чтобы дать Алисе отдохнуть. Камин потух, и вместо уютного тепла в комнате повис усыпляющий холод. «Вот это будет сюрприз, когда я не явлюсь. Хотя, он назначил встречу сегодня ранним утром… Мог подумать… Ладно, не мог. Но я всё равно не собиралась идти...» - думала девушка, медленно погружаясь в сон. «В любом случае Маргарет Паулс снится мне в кошмарных снах. Мы достаточно часто видимся...» Глаза модели закрылись, и она окончательно оказалась в объятьях ночного мира.