Такая жизнь...

Ишь уставился, подумала лениво Зоя, сидя в маршрутке и глядя на сидящего напротив парня...А дело было так, Зойка поссорилась с папашей. Он вчера пришел нетрезвый как всегда и начал: "А мать - где? Опять к Ваське пошла, сссука! И ты вся в нее. Где отцу родному ужин? Опять обед не сготовила, весь день с книжкой провалялась? Господи, хоть бы замуж кто взял!". Зачерпнул ковш воды, жадно отпил и повалился на разбитый диван. Через пять минут уже храпел, некрасиво раззявив рот. Рот - корытом, так мать всегда говорила. И Зойка решила пойти к Светке, подруженции своей. Рассказать ей о Витьке и о том, что он, кажись, ее бросил. Уже, гад, третью неделю носа не показывает. А у Светки хорошо! И всегда есть винцо неплохое, мамашка с завода винных изделий во втянутом животе через проходную выносит. А выпить Зойка любила, видать в папку пошла. Хотя, если честно сказать, то и мамка это дело уважала. Жила Светка, правда, далековато, на маршрутке 9 остановок. Но бешеной собаке семь верст не крюк, подумала Зойка и стала собираться. Перво-наперво накрасилась, брови - ресницы -губы. Все чин-чинарем. Затем юбку новую надела, короткую, чтобы ноги были видны. А ноги у нее красивые. Витька, как выпьет, так и говорит: "Давно бы тебя бросил, дуру набитую, но ноги жуть красивые". Взяла колбаски докторской из холодильника для закуски. Не с пустыми же руками являться...И поехала...Светке же тоже скучновато одной-то. Муж был, но бросил. И теперь Светка грустит и пьет. Пьет и грустит. Встретились подружки, расцеловались, да и прямиком за стол.Долго они так сидели, обнявшись, вспоминая свои школьные годы и непутевую жизнь. Ведь уже тридцатник обеим исполнилось и что... И ничего. Ни мужа, ни детей, ни работы толковой. Да и какая в поселке работа? Светка - продавщица в магазине, а Зойка в Доме Культуры затейницей. Напились девчонки и давай петь. Караоке, так сказать, на дому.Смотрит Зойка, а уже скоро 11 вечера. А в 11 маршрутки перестают ходить. Оставайся на ночь, говорит Светка. Но Зойка уже научена горьким опытом. Осталась однажды, а ночью к ней светкин отчим пришел. Закрыл ей рот вонючей ладонью (он конюхом в совхозе работал), да и... А она что? Не кричать же. Так что - нет! Такого "счастья" ей больше не надо.Вышла Зойка на крыльцо. Хорошо так на улице, тихо, вечер теплый...Тут и маршрутка подошла. Еще на остановке она заметила парня. Не наш, не сельский - подумала она. Высокий, чернявенький, но не из этих, не их кавказцев. Русский, видать, но, может, и еврейчик. Евреев она уважала. Смотрит на ее ноги, соображает...А чего соображать -то? Ноги красивые, да и мордашка ничего. Уселись они в маршрутку друг против друга. А он уже в глаза смотрит, на ноги насмотрелся. Смотри-смотри, подумала Зойка. Ведь я не хуже городских фиф этих. А у самой глаза слипаются, голова клонится книзу. Устала Зойка! Вчера концерт самодеятельности передового отряда Красного Знамени Совхоза Ильича проводила . Спала плохо, отец с матерью за стенкой всю ночь ссорились, а сейчас еще и нетрезвая немного...Задремала Зоя. И снится ей, как идет ОН, чернявенький, по полю,сплошь покрытому ромашками вперемежку с лесными астрами и разными колокольчиками, жмурясь, как ленивый жирный котяра на солнце. Идет к ней, Зое. Ромашки достают ему до пояса, и Зоя не видит его слегка кривоватых волосатых ног, а видит только мощный торс в выцветшей футболке, на которой написано по английски: fuck you very much...Она тоже идет ему навстречу, стройная, высокая, загорелая с косой до слегка полноватой талии, в легком сарафанчике и в высоких сапогах. Почему в сапогах-то? Летом?? А хрен его знает. Но сапоги были. Она это точно помнит. И вот, когда они уже приблизились вплотную друг к другу, обнялись, и Зоя почувствовала, как он ее хочет, как...И в этот момент она проснулась. А что бы произошло дальше, она могла только догадываться...И эти догадки волновали ее девичью душу. Но что мечтать-то и волноваться понапрасну?! Парня, что сидел напротив уже не было. Вышел, наверное, пока она спала. "Мечты, мечты, где ваша сладость" некстати вспомнилось Зое.