Деревенька

     Розовый закат, плывут  облака  различной формы, и окраски пронизанные лучами заходящего  солнца украсили небосвод, Я с Тимкой,  и сельским коровами полюбовались такой необыкновенной красотой деревенского пейзажа и приступили к выполнению поставленной нам задачи нашим старшим начальником , пастухом  Фёдорович в нашем понимание богатырь. Рыжая борода, лохматые брови, шевелюра  требует дополнительного объяснения словами которые мы не знаем. Я рассказывал Тимке о том, как красиво сверху смотрится земля, поля, города. Тимка пытался подсчитать, сколько мы получим за нашу работу.  Стадо,  упорно срывая губами траву, жевало её и задумчиво, поглядывая на нас, мечтало о своём. Но мы с Тимкой быстро расправились с их мечтами Тимка  лихо, размахивая кнутом который ему выдал наш начальник и вся живность стада, пришла в движение, направляясь к переправе.  Пастбище располагалось, метров двести, от деревни, окружённой, необъятным дремучим лесным массивом, лугами, трясиною, болотами и оврагами. Небольшая, лесная речушка, насыпная дорога  условный деревянный мост через речку.  По мосту, в сторону леса из деревни, что – то быстро бежало. Мокрая испуганная лиса  с круглыми глазами, даже не обратив внимания, на наш отряд промчалась в сторону леса, со скоростью скорого поезда Воронеж-Москва. Тимка предположил, что она искупалась и спешить к себе в нору поужинать.  Минут через пять наше стадо переименованное Тимкой в отряд бойцов невидимого фронта приближалось к мосту. В небе появился самолёт - истребитель сообщил  Тимка с военного аэродрома, размахивая кнутом. Я умею щелкать кнутом очень громко, и щелкнул.
Лучше было бы ему не щёлкать. Такого щелчка деревня, привыкшая за время войны ко всяким ужасам выпала в осадок. Наш отряд на войне не был, я тоже впал в ступор и оглох. Напротив меня Тимка, держа в руке кнут, что-то говорил, из глаз его капали слёзы, рядом с ним появился Фёдорович. Вся его шевелюра на голове стояла как солдаты в строю. Борода и брови стояли дыбом. Ко мне вернулся слух - это не я, это не я, почему то шепотом повторял Тимка.  Ты не виноват медленно и тоже, почему то тихо сказал, это самолёт преодолел звуковой барьер. Мы не знали никого звукового барьера, Тимка понял, что его ругать ни кто не будет. Разбежавшихся бойцов невидимого фронта всей деревней вернули по домам, но нам с Тимкой строго запретили в виду нашей молодости работать на таком сложном участке трудового фронта. Поручили нам ответственное задание, готовится к новому учебному году.
Осенний лист такой нарядный ко мне в окошко залетел, а мой любимый не наглядный и заглянуть не захотел, я сижу в избе у окошка и с большим удовольствием вслушиваюсь, а как поют про любовь девчата. За окошком моросит дождик,  срывается мелкий снежок, постепенно засыпая белым покрывалом нарядные листья. В первый раз я попал на деревенские посиделки, меня Тимку пригласил сын хозяйки дома, мой друг Колька. Он в компании парней играет в карты и пьёт самогонку, курит самокрутку, матюкается, когда проигрывает. Он уже взрослый ему 14 лет и он  уже работал на комбайне на уборке урожая и пообещал нас покатать в следующую  уборочную страду. За окошком, появился мужичок с ружьём. Рядом со мной примостилась Колькина сестричка. Марья вдруг закричал мужичок Марья, поскользнулся,  упал и затих. Мы  прильнули к окну. Марья снова раздался вопль - выходь.  Зашевелилось в его руках ружьё и уставилось дуло прямо на окно – выходь, из дула как мне показалась, выскочил огонь, звякнули стёкла, над нами  прошелестел ветерок. Красивая старинная икона приняла заряд  дроби на себя, мы как два столба  остолбенели, но были сброшены на пол  Колькой. Выходь орал мужичок, я услышал второй  выстрел. Медленно очень медленно падал Колька, мелкие осколки иконы плача горящими каплями лампады разлетались по избе, и наступила звенящая жуткая тишина.
Очень тяжело терять друзей  в семь лет и вообще жизнь в деревне не мёд рассуждали мы с Тимкой. Но жить то надо.  Нам запретили посещать посиделки.