Павлушино горе

Досадное недоразумение произошло на днях с Павлушей. К этому несчастью его привела короткая цепочка злополучных событий, которых, как теперь думается, избежать было попросту невозможно.

Сначала Павлуша простудился. Он бежал по присыпанному рыжим песком пер. Талькова-Сташевского на прием к терапевту, бежал против ветра, заглатывая пузырившиеся, летящие за уши сопли. Иногда он вынимал из кармана стеклянный пузырек и, патетически запрокидывая голову к небу, вливал содержимое в свой измученный пунцовый носик. Останавливаться при том он не мог – доктор принимал строго по записи.

И вдруг Павлуша упал. Да не просто упал, а угодил своей нижней, предназначенной для плясок половиной в канализационный люк. Крышку, по всей видимости, припорошило снегом. Бедняжка какое-то время держался на локтях, барахтался, дергал ножками, пыхтел от обиды, но обледеневшие края асфальта не оставляли ему ни малейшего шанса.

И тогда он провалился. Не обнаружив в кармане ни капель, ни телефона, Павлуша опомнился и стал искать лестницу. Он бродил в темноте как младенец, подгибая колени и хлопая растопыренными лапками.
– Спасите-е-е, – завывал Павлуша. – На по-о-о-мощь!

Но прохожие не замечали его настойчивых просьб. Тупоносые мужские башмаки и кокетливые сапожки продолжали семенить по снегу, пуская на иллюминатор люка короткие тени, и останавливались разве чтобы перевязать шнурки. Павлушин вой солидарно списывали на вокзальных дворняг и придомовых алкоголиков. Один из них, кстати, мельком заглянул к Павлику.
– Сварился наш брат, – констатировала дубовая морда и, плюнув в колодец, пошла дальше по своим деликатным делам.

И понял тогда Павлуша, что нужно что-то придумывать. Хорошенько о том поразмыслив, он сложил ладони рупором и что есть мочи закричал:
– Губко Павлик Иванович! Мэров сын! Спасайте, изверги!

Как и задумывалось, на брошенный клич слетелись. Потянулись первые руки, наверху началась давка. Каждый хотел спасти сына мэра. Сообразительный Павлуша подпрыгнул и ухватился за крепкую руку.

Кудрявая голова его была уже наверху, когда в толпе неожиданно замелькала знакомая толстозадая фигура из гор.администрации.
– Приступ, – сообщила она, запыхаясь. – Скончался наш мэр. Пару часов назад. Нового коронуют у площади. Бесплатные угощенья.

Собравшиеся отступили. А когда поняли, что произошло, побежали смотреть. Крепкая рука мигом стряхнула Павлушу, как приставшую блоху, и вместе со всеми ускакала на площадь.

Про Павлушу никто больше не вспоминал.