Интуиция. Смерть в салоне

         Ранним утром в коттеджном посёлке было тихо и спокойно. Только щебет птиц   и редкий лай собак нарушали тишину. Начало августа было теплым и не дождливым.  Дома в этом поселке были как на подбор красивыми и добротными – один лучше другого. Видно было, что в них живут далеко не бедные хозяева. В одном из таких домов жила молодая семья.   Жена – Оксана была красивой и взбалмошной женщиной. В свои двадцать четыре года она работала в поликлинике врачом – инфекционистом. Работу свою Оксана не любила и надеялась, что теперь, после замужества, будет больше заниматься собой и наслаждаться семейной жизнью. Муж Вадим был старше жены на три года. Он не был красавцем, но это не помешало ему влюбить в себя Оксану.
         Жениться на такой красавице ему было престижно. Оксана умела вести себя в обществе, где выделялась среди других женщин незаурядной внешностью, и друзья Вадима откровенно завидовали ему. Но у него было перед ними большое преимущество –  деньги. Его отец владел сетью магазинов  по продажам строительных материалов, а мать, чтобы не сидеть дома, держала свой салон красоты, где появлялась время от времени и сама вела бухгалтерский учёт. Ну, а у Оксаны отец работал дальнобойщиком и неплохо зарабатывал.  Как мог, он содержал семью, чтобы больная жена не работала.
 
        Проснувшись в десять часов утра, Оксана попыталась вставать с кровати, но тело  не слушалось. Её подташнивало, и сильно болела голова. Она потрясла мужа за руку и  разбудила его. 
        –  Что случилось, любимая? – спросил он её, нежно взяв за руку.
        – У меня что-то болит всё тело. Я вчера, наверно, переусердствовала с аэробикой. Надо поехать в салон твоей матери, и пусть там Анна своим массажем приведёт меня в порядок. Ты отвезёшь меня?
        – Прости, любимая, но сегодня вторник, и у меня в двенадцать часов должна состояться встреча. Ты сможешь сама везти машину? Только прошу, не обижайся. Давай лучше позавтракаем, да я поеду. Жаль, что мне с тобой не по пути, – виноватым  голосом сказал муж.

        –  Да не переживай. Я поеду на своей машине, а после салона ещё кой-куда заеду,  – успокоила его жена.
          Они приняли душ и сели завтракать. Но Оксана не притронулась к еде, а лишь выпила свой любимый чай с лимоном.  После завтрака они разъехались по своим делам.
         Оксану в салоне встретили очень дружелюбно, и Анна пригласила её в массажный кабинет.
        –  Аннушка, посмотри мне спину. Я вчера перезанималась аэробикой.  Теперь у меня болит голова и сильная слабость в теле. Но под твоими волшебными руками, я надеюсь, все мои недомогания пройдут. Только делай мне не сильный массаж, а просто щадящий и нежный.

       Оксана разделась и легла на массажный стол. Анна стала работать с её спиной, и от прикосновения её рук Оксана задремала.  Анна не стала будить Оксану и, укрыв её большим махровым полотенцем, вышла из кабинета. Она подошла к администратору Нине и стала разговаривать с ней о вчерашней посетительнице. Та оказалась очень капризной клиенткой и отказывалась платить за массаж, так как  посчитала, что массажистка делает массаж непрофессионально и больно.  Клиентка настаивала, чтобы ей показали лицензию на  проведение массаж.

        – Да, вот такие придурковатые клиенты и портят репутацию салона. А ты уже сделала массаж Оксане? – поинтересовалась Нина.
       –  Да, но не полностью, так как она уснула и сейчас ещё спит. Что-то она мне не нравится. Вид у неё какой-то нездоровый.
       В это время в салон вошла девушка и попросилась на массаж шейного отдела. Анна растерялась и сказала, что кабинет сейчас занят, но она сможет ей сделать массаж и в другом кабинете, так как для массажа шейного отдела  стол не обязателен.  Анна хотела ещё что-то сказать, но тут к ним вышла Оксана и, поблагодарив Анну, ушла.
 
         Примерно через полчаса, в салон пришёл муж Оксаны и поинтересовался, где его жена. Он как раз возвращался с деловой встречи и, увидев  машину жены около салона, решил зайти.
         – Она буквально минут тридцать назад ушла. Ей Аня сделала массаж, и она ушла, но куда – я не знаю, – сказала Нина.
          Вадим попрощался с Ниной и попросил, чтобы она не говорила  Оксане, что он здесь был, если та ещё вернётся в салон. Выйдя из салона,  он подошёл к  машине  жены и, убедившись, что в ней никого нет, уехал на очередную деловую встречу.

         Оксана тем времен была в кафе  недалеко от салона и обедала со свекровью.
        –  Оксана, ты что-то какая-то бледненькая, – сказала ей свекровь. Как ты себя чувствуешь? Ведь ты сама врач и должна понимать, что со здоровьем не шутят.
        – Да что вы, Елена Петровна, у меня всё хорошо. Просто вчера перестаралась с аэробикой, так теперь всё тело  болит, и массаж не помог. Елена Петровна, если можно, я немного полежу в вашем кабинете, а потом поеду домой.
       –  Ты случайно не в положении? У беременных часто бывает такое состояние.
       – Нет. Да и  заводить ребёнка мы пока не собираемся, – ответила невестка, смущаясь.

       Свекровь проводила её в свой кабинет, а сама   ушла в зал к клиентам. Когда она была в салоне, то часто выходила в зал и смотрела за работой своих мастеров. Вчерашний случай с клиенткой, возмущавшейся по поводу массажа, её очень расстроил. Теперь, чтобы избежать  подобного казуса, она решила бывать в салоне чаще, а сегодня оставаться здесь до закрытия. Буквально через час она зашла проведать невестку и увидела, что ей очень плохо. Оксану тошнило. Она попыталась встать с дивана, чтобы пойти в туалет, но не смогла устоять на ногах и упала.  Свекровь бросилась к Оксане, чтобы поднять её, но увидела, что та не шевелится, а кончики её ушей имеют синюшный оттенок. Елена Петровна сразу же вызвала скорую помощь. Потом она подозвала к себе Нину и, не впуская  её в кабинет, попросила закрыть салон по техническим причинам.

       Приехала машина скорой помощи, и врач сказал, что уже поздно что-то делать, так как женщина умерла. Врач вызвал полицию и, оставив своё письменное заключение, уехал. На вызов врача приехала следственная группа с экспертом. Эксперт  Андрей Дмитриевич осмотрел Оксану и сказал, что это отравление, а  чем именно и когда она отравилась, он скажет позже.  Оксану повезли в морг, и эксперт поехал туда же. Следователь  стал расспрашивать Елену Петровну о   подробностях сегодняшнего дня. От волнения та отвечала на вопросы следователя  невпопад и сбивчиво. Елена Петровна никак не могла понять, где могла отравиться невестка, и эта неожиданная смерть выбила её из равновесия. Не обращая внимания на следователя, женщина ходила по кабинету и держалась рукой за сердце.

        – Сын не перенесёт смерти Оксаны, – говорила она как бы самой себе. –  Ещё в кафе я заметила, что ей плохо, но никак не думала, что до такой степени. Я заказала ей обед, но она пила только чай с лимоном, и всё.
        Потом Елена Петровна села в кресло  и заплакала.
        Администратор с массажисткой  рассказали следователю все события того времени, когда  у них была Оксана. Нина же сообщила ещё о том, что заезжал муж Оксаны, но, не застав её в салоне, уехал. Другие  мастера только пожимали плечами, так как Оксану в этот день не видели.

       – А вчера она была у вас в салоне? – спросил помощник следователя у Нины.
       – Нет, вчера её не было, – ответила Нина, – и сегодня она у нас ничего не еле и не пила. Обычно я  готовлю её любимый чай с лимоном, но сегодня Оксану подташнивало, и она от чая отказалась. Я даже подумала, что она беременная.
       – Когда в кафе ей стало плохо, – сказала свекровь,  – она попросилась у меня в кабинете отлежаться. А вчера я видела её мельком.

       Потом Елена Петровна вспомнила, что не позвонила сыну, и вышла из кабинета…
       Следователь выписал Вадиму повестку на завтра и, составив протокол, уехал с помощником в отделение.
       Вадим приехал в салон буквально через двадцать минут после того, как  ему сообщили о смерти жены. Следователя он уже не застал, а мать дала ему повестку, чтобы он явился завтра с утра в отделение.
      –  Мама, как это всё произошло? Что случилось? Я не верю, что  Оксана умерла. Только утром мы с ней были ещё вместе и вдруг такое! Я сейчас же поеду в морг. Мне надо её увидеть. Я не верю, не верю, что она умерла.

        Он быстро вышел из салона и отправился в морг…
        Вечером этого же дня в отделении полиции следователь с помощником заканчивали свой рабочий день, когда к ним пришёл эксперт и сказал:
       – Ну вот, что братцы – как я и говорил, это отравление. Отравилась она дихлорэтаном, примерно за пятнадцать часов  до смерти. Вот и считайте: умерла она сегодня в два часа дня, значит, выпила дихлорэтан примерно  в одиннадцать часов вечера предыдущего дня. Я обнаружил у неё около десяти миллилитров этой дряни. Здесь может быть двоякая ситуация: или она сама приняла его случайно, или её отравили.

       –  Как она могла сама принять, да ещё случайно? – удивился помощник. – Этого не может быть.
       – Да, такие случаи бывают. Могла с чем-нибудь перепутать и не почувствовать,  так как доза мизерная.  Вот теперь сами разбирайтесь, а моя миссия окончена, – сказал эксперт и вышел из кабинета.
       –  Да, Юрий, действительно, нам предстоит непростая работа. Хорошо, если это будет несчастный случай, а если убийство? Надо обязательно завтра поговорить с её мужем. Может, он прольёт  свет на это дело, – задумчиво сказал следователь.
        Они ещё немного поработали и пошли по домам.

        На следующее утро в отделение полиции пришёл Вадим – муж умершей Оксаны. Его встретил помощник следователя  Юрий Гарин. Он предложил мужчине присесть и стал расспрашивать его о вчерашнем дне.
       –  Да ничего я не могу вам сказать вразумительного, так как с женой я виделся вчера, можно сказать, мельком. Позавтракали вместе и разъехались по своим делам. Правда, от завтрака она  отказалась.
       Юрий внимательно посмотрел на Вадима и увидел темные круги у него под глазами от бессонной ночи. Он понял, что муж очень переживает смерть жены.

       В кабинет вошёл следователь  Анатолий Васильевич и сказал:
       – Как я понимаю, это у нас муж Оксаны Зиновьевой.  Я краем уха услышал, что вы о вчерашнем времяпрепровождении свой жены ничего не знаете. Тогда скажите, что она делала накануне вечером?
       – Я помню, что когда пришёл с работы,  она ещё была на своей аэробике и вернулась домой  около десяти вечера. Мы мало пообщались, так как она устала и легла спать. Позавчера был понедельник, и у неё был выходной, а вчера она должна была пойти на работу к четырем часам дня, но умерла.

       Вадим закрыл лицо руками и заплакал. Плакал он, не стыдясь своих слёз и не стесняясь присутствия полицейских.
       – Мы понимаем ваше горе, но вы должны сосредоточиться и сказать нам, кто мог желать  смерти вашей жене. Вот эксперт утверждает, что это может быть как убийство, так и несчастный случай. Мы должны рассмотреть все варианты.
        В это время в кабинет вошёл друг Юрия – Михаил. Увидев в кабинете посетителя, он хотел выйти, но следователь его остановил.

       – Михаил, проходи. Здесь от тебя никаких секретов нет. Ты же у нас адвокат – так,  может, и твоя услуга еще понадобится.
        Михаил вошёл и сел недалеко от Вадима, с которым продолжал беседовать Анатолий Васильевич.  Из их разговора, Михаил понял, о чём идет речь. Он тихо, чтобы не мешать следователю, попросил у Юрия протокол с места обнаружения трупа и заключение эксперта.
        Ознакомившись с ними, Михаил вмешался в разговор:
       – Простите, что я вмешиваюсь, но скажите – что ела ваша жена в понедельник перед сном? Как я понял,  получается, что  дихлорэтан она приняла  за пятнадцать часов до смерти. Значит, в двадцать три часа предыдущего дня эта отрава попала к ней в организм.
      – Я уже говорил, что домой она пришла около десяти вечера. Мы с ней немного поболтали, но она ничего не ела, а только   выпила чай с лимоном и легла спать, – раздражённо ответил Вадим.

        – Понимаете, дихлорэтан – бесцветная жидкость. Этим растворителем можно даже склеить оргстекло. У него специфический запах, но лимон мог притупить его. А из протокола и из ваших слов я понимаю, что последние эти пятнадцать часов, кроме чая с лимоном, она ничего не ела.
       – Вы, что хотите сказать, что я отравил свою жену? Я на неё надышаться не мог, а вы мне такое предъявляете!
       – Да ничего я вам не предъявляю. Просто рассуждаю, как дихлорэтан мог попасть в её организм, – спокойно сказал Михаил. – А вот скажите, когда она занималась аэробикой, то в перерывах пила чай?
      – Не знаю, но термос  с собой  всегда брала.
      – А термос этот у вас сейчас дома? Надо бы снять с него от печатки. Правда, я не думаю, что в нём мы найдем следы этой отравы, но проверить надо. Я считаю, что именно с чаем, связано это отравление. Может, я и ошибаюсь, но ведь надо с чего-то начинать расследование.

      Следователь с удивлением посмотрел на Михаила и сказал:
      – Ты прав, Михаил. Я как раз сейчас об этом и подумал. Я предлагаю  поехать в дом Зиновьевых, всё внимательно там обследовать на предмет наличия дихлорэтана и снять отпечатки с термоса.
        Михаил улыбнулся, а Вадим сказал, что такого растворителя у них в доме нет, и никогда не было, но отпечатки пускай снимают. Домой он поехал на своей машине, а остальные следом за ним  на машине Михаила.

        – Ты правда думаешь, что дихлорэтан подмешали в чай? – спросил Михаила друг. – И это могло быть в клубе?
      – Понимаешь, подмешать в клубе можно, но тогда нельзя исключить вероятность отравления ещё нескольких людей. Ведь Оксана могла предложить чай кому угодно из своей группы. Нет, преступник не пойдёт на это. И если он решил убить своего недруга, то сделает это более изощренно и не даст пострадать другим. Обычно преступник старается совершить своё зло в том месте, где он сам редко бывает. Если это сделали в доме, то найти виновного будет легко. Если же в другом месте, то  сложнее.  Ну, я не думаю, что это сделали в клубе. У меня есть кое-какие предположения, но пока я о них умолчу.

       – Тогда зачем ты предлагаешь снять отпечатки с термоса, если заранее знаешь, что в нём нет остатков дихлорэтана? – спросил Юрий.
       – Чтобы полностью исключить эту версию.
          Они приехали к коттеджу Вадима и вошли в него. Дом был просторным и уютным. Сразу с порога чувствовалось, с какой любовью он был построен и обставлен. В холле напротив входных дверей висел больших размеров портрет красивой женщины.

       – Это ваша мама? – спросил Михаил Вадима.
       – Да. Она очень любит меня и хочет, чтобы хоть так я её видел и помнил о ней.
       – Она, наверно, ревностно отнеслась к вашей женитьбе? – спросил Юрий.
       – Может быть. Я как-то это не заметил. Ну, давайте я дам вам термос Оксаны.
       Они прошли на кухню, и Вадим дал им термос. Анатолий Васильевич положил его в пакет. Потом с разрешения Вадима посмотрел  в кухне шкафчики, но нигде дихлорэтана не нашёл.

        – Это естественно, что мы здесь его не найдем. Если он и был, то его могли давно вылить, а ёмкость, в котором он находился, выбросить, – сказал Юрий и спросил Вадима.  –  Скажите, пожалуйста, чай с лимоном пила только жена или вы тоже?
       – Терпеть не могу лимон. Я вообще не переношу цитрусовые фрукты, так как  у меня на них сильнейшая аллергия.
       – А в вашей семье все знали о вашей аллергии? – спросил Юрий.
       – Конечно, ведь она у меня с детства.

       – Тогда я хотел бы посмотреть ваш холодильник. Это можно? – спросил Михаил.
       Вадим открыл холодильник, и на его дверце все увидели остатки выжатого лимона. Михаил взял его полиэтиленовым мешочком и понюхал.
      – Да, это оно, –  сказал он улыбаясь.
Юрий со следователем тоже понюхали лимон и поморщились.
       – Скажите, Вадим, жена всегда выдавливала много лимонного сока себе в чай?  – спросил следователь.
       – Да, она ещё шутила, что пьёт лимонный сок, разбавленный чаем. Кажется, Оксана этот лимон принесла  с аэробики. Да, точно. Она ещё сказала, что это  презент. У неё как раз  закончились лимоны, и ей дали этот лимон. Вот только от кого этот презент, жена  не сказала.  Перед сном она  выдавила лимонный  сок в чай и, как сами видите, от лимона  почти ничего не осталось. 

       – Мы забираем остатки лимона и термос с собой на экспертизу, – сказал следователь.
       – Теперь нам  надо ехать к матери Вадима и пообщаться с ней. Может, она нам в чём-то и поможет, – сказал Михаил.
        При этих словах следователь удивлённо посмотрел на него, но возражать не стал.
       – Не хотите же вы сказать, что это она сделала? – возмутился Вадим.
       – Мы вообще вам ничего не хотим сказать. И никого не обвиняем, а просто должны побеседовать с ней, вот и всё, – ответил ему Михаил.

       Вадим назвал адрес своих родителей, но сам не поехал. Было видно, что он устал и ему надо отдохнуть.
        Все снова сели к Михаилу в машину и  поехали к родителям Вадима. Елена Петровна была удивлена их приходу.
       –  Что вам угодно? И почему вы здесь? Я ведь вам вчера всё рассказала. Что-то случилось? – спросила она.
       – Нет, просто нам необходимо  задать вам один вопрос. Скажите,  вы  в этот понедельник  дали лимон своей невестке? – спросил её Михаил.

        Елена Петровна удивлённо посмотрела на него и ответила:
       –  Да, я давала ей лимон, но не помню когда именно. Нет, вспомнила, это было  на этой неделе в понедельник. Оксана зашла к нам за документами на дом, и я ей дала лимон. Именно один лимон. У неё они закончились, и я ей дала свой. А что, собственно, произошло с этим лимоном?
       –  Хорошо, тогда скажите, где вы покупали лимоны? – спросил следователь, не ответив на вопрос женщины.
       –  Что за вопрос? Я их вообще нигде не покупала. Спросите у Софьи, где она их покупала.

       Елена Петровна позвала прислугу, и через несколько минуту в комнату вошла девушка лет восемнадцати. Девушка была хороша собой, но лишь бледный цвет её лица говорил о том, что она или испугалась визита следователей, или чувствует себя неважно.
      – Вы меня звали, Елена Петровна? – спросила она.
      – Вот скажи следователям, где ты покупала лимоны?

      Девушка ещё больше побледнела и, посмотрев на мужчин, тихо сказала:
      – На рынке. Я всегда беру лимоны на рынке.
      – А зачем ты накачала один лимон дихлорэтаном? –  резко спросил  Михаил.  – Хотя я уже почти всё понял, но хотелось бы это услышать от тебя.
      От этих слов девушка растерялась, на глазах появились слёзы, и, опустив голову, она не проронила ни слова.

       – Хочешь, я сам скажу, почему ты это сделала? – спросил её Михаил.
       Софья удивлённо посмотрела на него, но ничего не ответила.
      –  Это всё из-за того, что ты беременна от Вадима. Но зачем надо было травить Оксану?
       У Елены Петровны от сказанного чуть глаза не вылезли на лоб. Она даже не смогла и слова сказать, так ей свело  горло.

        – Я не хотела, – плача проговорила Софья. – Это мне на рынке Иван посоветовал.  Он узнал, что я в положении от Вадима и  дал эту жидкость. Он сказал, что Оксана тоже в положении, и если она выпьет это, то у неё произойдет  выкидыш, и она уже никогда не забеременеет. Я не думала, что Оксана умрёт, и смерти ей не желала. Я думала, что это лекарство для преждевременных родов. Иван сказал, что лучше всего его подмешать ей в чай с лимоном, тогда действие его будет быстрее. В этот понедельник Оксана пришла к Елене Петровне, и когда они сели пить чай, то я влила Оксане в кружку немного этой жидкости. Потом хозяйка велела мне принести один лимон и дать его Оксане. Тогда я из шприца ввела остатки этой жидкости в лимон и дала его Оксане. Поверьте, я честно думала, что это лекарство, и хотела, чтобы у неё случился выкидыш.

       – Интересная у тебя позиция. Значит, своего ещё не родившегося ребёнка люблю, а чужого убью…
       Девушка закрыла лицо руками и горько заплакала.
       – Ладно, не реви…  Лучше скажи, в чём тебе Иван дал эту отраву? – спросил Михаил.
       – Он мне дал шприц с этой жидкостью, но шприц я выбросила, – сквозь слёзы сказала Софья.
       – Но вы же могли отравить Вадима, – назидательно произнёс следователь.
       – Нет, не могла. У Вадима аллергия на лимоны, и он ни за что не стал бы его есть, – продолжая рыдать, говорила Софья. – Я просто хотела, чтобы у Оксаны произошёл выкидыш. Но теперь я понимаю, что совершила ужасный поступок…

       – Какой выкидыш? – перебила её возмущённая Елена Петровна, которая только сейчас поняла, отчего умерла её невестка. – Оксана не была беременна. Она активно занималась аэробикой и о детях даже не думала. Её мама мне вообще говорила, что у неё ещё в детстве что-то не так развивалось по-женски, но я не вдавалась в эти подробности…  А ты, что действительно беременна от моего сына?
       – Да. У меня уже большой срок – три месяца. Мы были с вашим сыном, когда он ещё не был женат. Поверьте  мне, я не хотела смерти Оксане. Простите меня, пожалуйста, Елена Петровна…
       Софья всё ещё продолжала плакать, и её было никак не успокоить.

       –  Сейчас мы вас забирать не будем, а завтра нам покажете этого Ивана, – сказал следователь. – Откуда он вообще взялся и кто он такой, мы ещё выясним.
       Попрощавшись, незваные гости ушли, оставив Елену Петровну в полном недоумении.   
      В машине следователь спросил Михаила, как он догадался про лимон и всё остальное.

       – Да всё предельно просто. Раз Оксана умерла от дихлорэтана, то он мог попасть к ней в желудок только с едой. А как сказал Вадим, то в понедельник перед сном жена его  пила лишь чай с лимоном. Да и во вторник с утра, кроме чая с лимоном, ничего не ела. Эксперт же определил, что отравиться Оксана могла за пятнадцать часов до смерти. Это получается, что яд приблизительно попал в её организм в двадцать три часа понедельника. Тут и сам вывод напрашивается, что яд  подлили в чай… Сначала я подумал, что растворитель мог быть в термосе с чаем, но потом эту версию отбросил. Но увидев в холодильнике остатки выжатого лимона и, понюхав его, я понял, что именно он и является местом хранилища дихлорэтана. Тем более, со слов Вадима, этот лимон кто-то дал Оксане, но кто он не знал. Когда же мы узнали, что у Вадима аллергия на цитрус и об этом все знали из его окружения, стало очевидно, что ему не грозило отравление этим растворителем. Сам же Вадим не мог убить Оксану. Я видел, как он переживает её смерть, и эта горечь утраты далеко не поддельная.  Но портрет матери в холле меня немного смутил. Вот тут я и подумал, что она как раз могла из ревности навредить невестке. Ведь чтобы сын не забывал о ней, она  специально повесила свой портрет у него в доме. Да, конечно, она очень ревновала его к невестке. Вот почему мы и поехали к Елене Петровне.

        Юрий с восхищением посмотрел на друга и сказал:
        – Ну, хорошо. Это понятно до момента с девушкой. Но как ты понял, что во всём этом замешана именно она? И почему ты решил, что она беременна?

       – Увидев девушку, которая растерялась и побледнела от страха, когда её спросили о лимоне, я догадался, что без её участия здесь не обошлось, и именно она накачала лимон дихлорэтаном… Ну, а о том, что она беременная от Вадима, я сказал наугад. Ну, как видишь, интуиция и в этот раз не подвела меня. Вот и всё. Я думаю, что девушка  действительно не желала смерти Оксане. Это просто стечение обстоятельств. Но убить чужого, не родившегося ребёнка – это такое же преступление, как и убийство человека. Но главный виновник в смерти Оксаны – Иван. Вот им вам и надо заняться и  установить его связь с Оксаной. Ещё неизвестно, какую цель он преследовал, дав Софье дихлорэтан. Возможно, здесь иметь место  месть.

        Следователь внимательно слушал Михаила, кивая головой в знак согласия.
        – Да, это надо выяснить. Не думаю, что этот Иван не знал, какие будут последствия для Оксаны, – поддержал он Михаила.
        – Интересно, Вадим и его семья признают ребёнка своим или нет?  –  задумчиво спросил Юрий.
        – Время, конечно, покажет, что будет дальше. Но я думаю, что когда родится ребёнок, его  полюбят и Вадим, и его родители. Ведь не просто так Вадим жил с Софьей до женитьбы.  Значит, какие-то чувства руководили им, кроме похоти, – сказал Михаил.

       – Миша, ты как адвокат будешь  защищать девушку в суде? – спросил следователь. – Я думаю, ей надо помочь… А Ивана мы найдем, и он получит заслуженное наказание.
       И, немного помолчав, он добавил:
       – Да тебе не только надо работать адвокатом, но  ещё и совмещать это с работой у нас, в следственном отделе.
       Все засмеялись, а Михаилу эти слова Анатолия Васильевича, были приятны…
       Они ехали в отделение в приподнятом настроении, а следователь радовался в двойне.  Так быстро раскрыть убийство ему ещё не удавалось.