Пятьдесят оттенков розового - 11

                Пятьдесят оттенков розового - 11
    
     И это еще не все.
 
     2 апреля, в День, когда никто рядом уже не шутил, я с утра получила станек, и, как обычно, подошла к Фире:
     - Фирочка, дай стовку на кофе, вчера отработала в минус триста.
     - Знаешь что, Ира, мне это надоело, - брякнула Фира, - я не в смысле стовки. Я в смысле, что вчера ко мне подошел человек, и не один,  и они цитировали последнюю твою главу, или что ты там пишешь, "принимай подарок, наливай рюмочку", и смеялись надо мной! Смеялись!
     - Что плохого в этой цитате "принимай подарочек, наливай рюмочку" - это же так по-доброму, с такой любовью? - серьезно сказала я.
     - Я не хочу, понимаешь, я не хочу, чтоб ты обо мне писала!
     - Да я о тебе и не пишу, Фира. Я пишу о себе. Исключительно о себе, Маришка даже называет мой стиль письма "сенсуализмом" - попыталась я пошутить.
     - Я тебе сколько раз говорила - не упоминай моего имени в своих "произведениях", - сказала Фира с отвращением к последнему слову, - Я тебя сколько раз просила?!
     - Ты же сама сказала "произведения", это же просто литература, Фира, ли-тера-ту-ра! Там нет ничего реального, там есть только мои ощущения, - второй раз серьезно сказала я.
     - Ага, рассказывай это тем, кто надо мной смеется!
     - Да как можно над тобой смеяться? Тебе можно только завидовать, элементарно, жалко, позорно завидовать. Завидовать, что ты попала в литературу, а они нет. Не каждому такой праздник достается. Некоторые вон годами просятся, - попыталась я пошутить во второй раз.
     - Моего имени в твоей "литературе" не должно звучать! (где-то я это уже слышала).
     - Так что же мне, переименовывать тебя, как Жданову? Ты представляешь, сколько это работы?! - надоело это и мне.
     - Ладно, оставь все, как есть, но больше ко мне не подходи. Никогда, - снова брякнула Фира, и отвернулась.

     Может, это она так пошутила?
     Может, она жила еще вчерашним днем?