Таинственный нищий 2

 На следующий день к нашему герою пришел его друг.  Как оказалось, Джанни видел Кензо и Веронику, когда первый провожал девушку домой. Надо сказать, что Кензо, хотя всегда считал подающего надежды скрипача своим другом и доверял ему, как себе самому, о Веронике он не сказал ни слова. Он даже сам не понимал, что его останавливало, но только он ни с кем не хотел делиться своей тайной, а тем более о том, что часто думал о прекрасной незнакомке.

Когда через несколько дней Джанни при встрече спросил, кто эта девушка, с которой он его случайно увидел, направляясь на репетицию, то художник ответил уклончиво, сказав, что просто помог неизвестной поймать шляпку, которую неожиданно унес шаловливый ветер, а потом выяснилось, что им оказалось по пути. 

Джанни простил другу эти явные меры предосторожности, потому что он хорошо понимал друга: девушка и ему понравилась. Она была очень привлекательна собою и, к тому же, судя по тому, как  бережно она относилась к своей маленькой пушистой воспитаннице, она была добра, что тоже было немаловажной чертой характера.

Музыкант не стал задавать лишние вопросы, поняв, что Кензо и не думает продолжать беседу на эту тему. Зато он пригласил своего друга снова посетить уже известный нам парк. Стоял теплый солнечный день, из тех последних, которыми осень балует обывателей перед тем, как окончательно наступит пора холодов. Они, как и прежде, прошлись по той же аллее, к тому же небольшому пруду, заметив, при этом, что осень всего за каких-то две или три недели существенно продвинулась вперед, постепенно беря бразды правления в свои руки.  Сильные ветра, пролетевшие несколько дней назад над местностью, еще больше оголили деревья, которые тянулись куда-то ввысь, поднимая вверх свои ветви-руки, как будто прося природу подождать с холодами, под ногами прогуливающихся тихо шурша, о чем-то шептали облетевшие золотые и багровые листья. Старый парк казался со стороны живым существом, с которым можно беседовать. Он имел множество известных только ему тайн, которые вовсе не собирался придавать огласке.

Джанни держал в руках небольшую партитуру, спрятанную в тонкую картонную папку синего цвета. Когда наши друзья проходили мимо той поляны, где некоторое время назад они видели стаю ворон, то и на этот раз они заметили  немногочисленное воронье племя. Они уже огибали этот «птичий базар», когда вдруг неожиданно одна из ворон подлетела к ним и, резко выхватив папку, которую держал Джанни,  понеслась с ней куда-то в самую чащу насаждений. Все это было проделано виртуозно и мастерски, так быстро и неожиданно, что наш музыкант не успел предпринять никаких мер по ее защите.  Бежать за птицей не имело никакого смысла, потому что вскоре она и вовсе скрылась из виду. Друзья только посетовали на то, что вороны, как оказалось, совершенно вероломные птицы.

Скрипач был расстроен, но делать нечего – надо было возвращаться с прогулки и где-то доставать новые записи, потому что на разучивание партии дали срок небольшой – всего несколько дней. Музыкант шел, и вслух сокрушался:

- Нет, до чего же наглой оказалась эта черная ворона, а главное, зачем ей понадобились бумаги?  Как будто она вообще в них что-то смыслит!

Художник утешал его, как только мог. Он даже вызвался помочь другу переписать ноты, однако дома его ждало тревожное известие. Оно пришло от тетушки, у которых жил теперь его дед. В срочной телеграмме сообщалось, что дедушка Кензо ни в шутку расхворался, и просил внука приехать к нему. Наш герой был очень привязан к деду, вот почему он сразу стал собираться, чтобы назавтра рано утром первым же транспортом  отправиться к родственникам.  Несмотря на неожиданный отъезд, он все же позвонил другу и предупредил его о своем отъезде.

Уже через сутки любящий внук был в небольшом городе, который мы назовем условно М. 
Выйдя из  автобуса на небольшой автостанции, он взял такси, не потому что с собой у него была тяжелая поклажа, а потому, что ему хотелось как можно быстрее добраться к тетушке, и увидеть еще хоть раз деда.  Он сильно волновался.

По дороге он вспоминал свое, казавшееся уже таким далеким, детство и думал о том, как много дед сделал для него. Это  именно дед заметил его способности и тягу к рисованию, которые и помог раскрыть, отдав его специализированный колледж, где он и научился рисовать по-настоящему, найдя в этом свое призвание. 

Тревога время от времени до боли сжимала своей холодной рукой его сердце. Однако и такси передвигалось с быстротой стрелы, так что вскоре оно остановилось напротив небольшого особняка, окна которого выходили на проезжую часть улицы, сюда же выходила и большая дубовая входная дверь. Здание было старым, но как видно, за ним следили, и поэтому оно имело еще вполне презентабельный вид.  Молодой человек расплатился с таксистом и, тут же преодолев несколько ступенек, ведущих наверх, стремительно открыл дверь, и вот уже на первом этаже он остановился перед хорошо знакомой дверью, ведущей в квартиру, где жила его тетушка Марта.

В этот самый момент за дверью послышалась какая-то шумная возня,  и тут же дверь распахнулась, будто сама по себе, настежь. Навстречу Кензо буквально выкатились его  младшие двоюродные братья – два сорванца, которым было соответственно  десять и двенадцать лет, два вихрастых весьма живых создания, оба русоволосые и темноглазые, и бросились к нему на шею, повиснув на ней. Художник тут же их обнял и осторожно отстранил от себя, сказав этим двум «вождям краснокожих»:

- Как себя чувствует дед? Где он теперь?

Двое натуральных бесенят со слегка вздернутыми носиками, покрытыми частыми коричневатыми веснушками, мгновенно отступили и пропустили его в залу. Там, в большом кресле-качалке,  сидел дедушка, некогда могучий богатырь, но в настоящее время растерявший большую часть своей былой силы и имевший вид ослабленного целым букетом болезней очень пожилого человека. Кензо бросился навстречу деду, от которого всегда, сколько он его помнил, исходила энергетика доброты, мудрости и крепкого здоровья и силы, а теперь он беспомощно сидел, ноги его были укутаны теплым шерстяным клетчатым пледом. Увидев, Кензо он  уже протягивал руки навстречу вошедшему в комнату старшему внуку. 

- Нет, вовсе не все потеряно – подумал про себя художник. Дедушка не так уж плох, он обязательно будет жить, и болезни непременно отступятся от него! Я так этого хочу!

Дед и впрямь, увидев любимого внука, почувствовал заметный прилив сил, он даже привстал навстречу тому, а добрая и радостная улыбка появилась на его губах.

- Мальчик мой, дорогой! Я так хотел увидеться еще с тобой! И я чувствую, что теперь, наверное,  силы вернуться ко мне! Я так рад видеть тебя! Как твои успехи в живописи?  Как ты вообще живешь, чем дышишь?  Как твои друзья?

Услышав голоса в зале, из дальней комнаты пришла тетушка Марта, довольно молодая еще женщина, одетая совсем по-домашнему, в платье, сверху которого был надет шерстяной платок, завязанный сзади узлом.  Она тоже быстро  подошла к племяннику и по-родственному обняла его.  Итак, семья теперь почти в сборе. Вечером с работы еще вернется муж тети, который сейчас на службе.

Молодой человек погостил у родных несколько дней. Его приезд очень положительно повлиял на деда. Тот будто помолодел на несколько лет.  Болезнь, с которой он боролся, как будто начала отступать.  Он сам начал подниматься с кресла и самостоятельно ходить по комнатам.   Дед и внук много времени проводили вместе. Кензо хотел расспросить деда об отце, потому что понимал, что только от него он сможет хотя бы что-нибудь узнать, но все как-то не было подходящего момента начать разговор.

И все же, однажды такой случай представился. В тот день вся семья ушла бродить по магазинам - детям надо было купить кое-что из одежды. В доме остались только дед и старший внук. Кензо зашел в зал, где в удобном  большом кресле сидел его любимый  дед.  Художнику захотелось расспросить дедушку об отце, но сделать это так, чтобы тот не разволновался, потому что вряд ли разговор этот оставит его равнодушным.

Юноша подошел к окну и, глядя на противоположную сторону улицы,  серьезно спросил деда:

- Дедушка, мама никогда не говорила мне об отце и всегда обходила эту тему, наверное, она щадила мои чувства, но ведь я уже давно вырос, и мне хотелось бы знать хотя бы что-то о нем, что бы с ним, ни случилось.  Я слышал, что он был моряком, но больше ничего об этом не знаю! И были ли у него какие-то родственники? Расскажи мне, пожалуйста, хотя бы что-то о нем! Какой он был, ведь у меня нет даже его фото.

Дед сидел, все так же молча, задумчиво потирая свой подбородок, что явно указывало на ту борьбу, которая происходила в нем.
Да, старый Адриано Велуччи хорошо помнил ту давнюю историю, когда его дочь, Валерия, впервые привела в дом молодого и бравого моряка торгового флота, плавающего на небольшом судне  несколько лет. Он был простым матросом, но мечтал об удачной карьере на флоте.  На момент  их знакомства, он не хватал звезд с неба, но чувствовал себя «избранным» и свято верил в то, что со временем будет штурманом или капитаном.

Внешне он был видным парнем, но во всех его движениях и мимике чувствовалось некоторое необъяснимое высокомерие, которое было, по-видимому, заметной чертой его характера. Впрочем, когда он прогуливались с Валерией под руку по центральной улице города, то рабочие парни не без известной степени зависти смотрели на него, а девушки и молодые женщины и вовсе не могли остаться равнодушными.  Все же в морской форме он был хорош. Правда, и Валерия, которой тогда было всего семнадцать лет,  тоже была миловидной барышней. Большие черные глаза ее оттеняли густые ресницы, темно-каштановые волосы были уложены согласно моде того времени локонами, фигура была стройна. Кроме того, она получила приличное образование, пела и немного играла на фортепиано, хорошо рисовала акварелью.      

Так вот, когда она впервые привела в свой дом будущего мужа,  то на отца он сразу же произвел отталкивающее впечатление. Адреано, считая отчасти такое отношение к юноше проявлением  свойственной отцам ревности,  не стал делать слишком поспешных выводов, и дочери сначала  не высказал своего мнения о ее новом знакомом. Он решил немного  повременить с этим, с тем, что жизнь сама или укрепит его мнение или же опровергнет.  Все же, парень-то ей, как видно, нравился. Вот почему он встретил его достаточно радушно, как и подобает добропорядочному главе семьи, но, расспрашивая о том, о сем, никак не мог освободиться от навязчивой мысли, что вовсе не хочет иметь этого мужчину в качестве зятя.    
 
Как то, не высказывая напрямую своего мнения, отец решил осторожно выведать у дочери, какого же она мнения об этом новом своем знакомом. А начав разговор, понял, по тому, как порозовели ее персикового цвета щечки, а глаза словно вспыхнули откуда-то изнутри, что она вовсе неравнодушна к Чезаре, так звали моряка.

Когда же дело зашло слишком далеко, то наставлять дочь было поздно. Она уже только и мечтала о том, чтобы выйти за него замуж – с барышнями такое бывает. Итак, любимица отца, старшая дочь, вскоре вышла замуж, но насколько это было для нее удачей – это большой вопрос. Вскоре родился Кензо, но когда он был совсем маленьким, отец ушел в море и пропал. Его никак не могли разыскать.   Никто не слышал о нем больше. Валерия долго переживала это, однако через какое-то время смирилась с неблагоприятными обстоятельствами, хотя какая-то необъяснимая обида на судьбу и мужа осталась в ее душе. Адреано насколько мог, постарался заменить мальчику отца. Тут дедушка закончил свой рассказ, показав при этом, что он действительно ничего не знал о дальнейшей судьбе зятя.   

- Дед, а все же, как называлось то судно, на котором плавал отец?

- Ты знаешь, сынок, у него было не совсем обычное название – «Поющий дельфин». На самом деле, это было довольно новое судно, которое действительно чем-то неуловимым напоминало плывущего дельфина, отчего и получило такое название. Оно было достаточно комфортабельным для того времени, когда его свежевыкрашенный красивый торс, частично  выглядывающий из воды,  красовался возле пирса или, плавно и размерено удалялся от берега,  рассекая белоснежные гривы волн. 

Спустя несколько дней Кензо покинул городок, где жили родственники, отправившись в обратный путь. У него в голове созрел план поиска судна. С этого времени он, во что бы то ни стало, хотел найти затерянные следы своего отца. Это не стало для него идеей фикс, но с этого дня он решил упорно идти к намеченной цели.

Вскоре художник уже мерил своими шагами улицы родного ему города. Первое, что он сделал по возвращении – это отправился в центральную городскую библиотеку, которая могла бы оказать ему помощь в поиске каких-нибудь документов, прессы тех лет, когда прошло его детство. Там он работал несколько дней,  внимательно просматривая подшивки старых газет,  но напасть на следы  «Поющего дельфина» ему никак не удавалось. И все же, он не терял надежды.

Как-то в библиотеке он увидел немолодого мужчину, тот интересовался, каким бы странным это ни показалось в его возрасте, пиратским романом. Он попросил девушку дать ему какую-нибудь книгу на эту тему.  Своими расспросами он обратил на себя внимание Кензо.   Тот внимательно присмотрелся к соседу. Вид у мужчины был довольно бравый. Он был коренастого телосложения, но с хорошей выправкой, что говорило в пользу того, что он мог вполне сойти за бывшего моряка. Жесткие черные волосы с заметной проседью говорили о его крутом нраве, будто въевшийся загар на лице указывал на то, что ему нередко приходилось бывать на свежем воздухе в любую погоду. На лице был глубокий шрам, как раз над правой бровью, он даже немного прерывал бровь в одном месте, из-за чего лицо незнакомца казалось несколько ассиметричным.  Светло-серые глаза его, с легким ироническим прищуром, смотрели смело, внимательно и критически. 

Тут нашего героя осенила догадка, что мужчина этот, возможно,  имел отношение к морю. Поэтому он завязал с ним ни к чему не обязывающий разговор. По ряду ответов он понял, что не ошибся, а его собеседник действительно плавал на небольшом судне в качестве шкипера. Да, судно их называлось «Белый принц». И проплавал он на нем много лет, а теперь его списали на берег по непредвиденному случаю, вызвавшему болезнь, несовместимую с морским плаванием.

Когда Кензо начал расспрашивать, не слышал ли он что-нибудь про «Поющего дельфина», старый морской волк задумался. Да, это название показалось ему знакомым. Что-то было связано с этим судном. Правду сказать, давно это было.  Впрочем, у него, кажется, есть один знакомый, который может что-то об этом знать. При встрече он обязательно его расспросит об этой истории. На этом они расстались.

Следующая неделя прошла спокойно, наш герой продолжал ходить на занятия, в свободное время проводил в библиотеках городка, где ничего нового так и не узнал, но зато был вознагражден встречей с Вероникой, которую  встретил случайно, как и в прошлый раз, точно в том же самом месте.