Мэн

Уже темнело. Был  обычный осенний день. Такой же, как и сотни дней поздней осени.

Шёл холодный, «колючий» дождь. И редкие прохожие спешили домой, кутаясь в плащи. Некоторые лихорадочно, с последней надеждой ловили такси.
 
Я же спешил домой, обгоняя редких прохожих. Я шёл по центральной улице, подкрашенные разноцветными гирляндами глаза витрин уныло смотрели на меня и плакали серым холодным дождём.

Я спешил, так как осенние дожди ничего не сулили, кроме простуды. До моего дома оставалось минут пятнадцать ходьбы быстрым шагом. И я, наверное, пришёл бы домой пораньше, если бы у меня в кармане не нашлось денег на стакан креплёного вина. Плечи мои уже промокли, и я решил заглянуть в ночной кабачок, чтобы отогреться и избежать простуды. Тем более,  что, проходя двухэтажное здание с вывеской «Морской Волк», я услышал приятную музыку.

Открыв входную дверь, я быстро спустился вниз, держась за перила. Кабачок представлял собой уютное, тёплое гнёздышко, с пятью столиками по углам, с тусклым светом и лёгкой ненавязчивой музыкой. Обычно сюда заходили люди встретить старых знакомых, обсудить дела, сыграть в карты, нарды, кинуть кости наудачу или просто отогреться, выпив стакан вина. Крайне редко здесь можно было встретить женщин, которые  своей развесёлой  компанией  отмечали день рождение.

И вот я оказался у стойки этого бара. Взял стакан вина, расплатившись с барменом, пошёл в глубь бара к свободному столику. В это мгновение скрипнула дверь, я услышал шаги человека, который спешно спускался по ступенькам в бар.

- Вот ещё кого-то занесло в эту ненастную погоду, - подумал я.

В бар вошёл мужчина в куртке, с капюшоном на голове. Заказав бармену двести грамм водки и салат, расплатившись, он пошёл к моему столику. И только тогда, когда он поставил на стол стакан и салат, снял свою куртку с капюшоном, я узнал его, и он узнал меня, хотя мы не виделись лет восемь. Это был мой старый знакомый, Дмитрий Старцев.

Мы поздоровались, он присел за столик. Мы выпили и повели неспешный разговор. Мы вспоминали, как восемь лет назад в двадцатипятиградусный мороз строили семнадцатиэтажное высотное здание в Москве возле метро «Полянка». Тогда-то я познакомился с Дмитрием, которого в дальнейшем звал Димыч. Он же, в свою очередь, называл меня Серый или Серж. На что я, собственно, никогда и не обижался. Димыч был весёлый, компанейский человек. Видно было, что он когда-то занимался борьбой. Хоть и ростом он был пониже меня, но силищи у него было не занимать. У нас сразу нашлись общие интересы: я же в прошлом занимался боксом.

Было нам на тот момент по двадцать восемь лет. Да было, что вспомнить,  ведь мы были молоды. С нами работал и дружил Егор Карин,  которого  мы звали просто Мэн. Вот о нём-то пойдет дальше речь. Надо рассказать о Егоре, о Мэне, он был старше нас с Димычем года на два. На тот момент ему было тридцать лет. Он уже успел отсидеть в тюрьме года два. Нет, это было не воровство, не мошенничество, а банальная драка. Мэн вступился как-то ночью, после дискотеки, за незнакомую девушку, которую два полупьяных гада хотели увезти на своих «Жигулях» в неизвестном направлении. Один попал с переломом челюсти в больницу, другой туда же с переломом носа. А Мэн попал на два года в тюрьму.

Я думал: я знаю людей, но, общаясь с Мэном, понял, что  мало, что понимаю в этой жизни.

Итак, немного о нём. Ростом он был под метр девяносто, в меру жилист и накачан. За полгода, что мы работали вместе, я не видел, чтобы он курил или был пьян. Вообще-то он говорил, что курить  бросил, а алкоголем сильно и не увлекался. Я мало видел людей, готовых отдать другу последнюю рубаху. Таким был мой новый знакомый. Мэн был не озлоблен на жизнь, хотя побывал в разных передрягах (в том числе, в тюрьме). Глаза его светились, от него шло какое-то тепло. Он сильно любил и жалел бездомных кошек и собак. И те, в свою очередь, виляли хвостом и были уверены в его защите и доброте. Он знал, что животные оказываются  на  улице по вине человека. Мэн был смел, дерзок, и в то же время, добр. Начальники и боялись его, и уважали. Он был свободен до бесконечности – это чувствовалось сразу.

И вот мы втроём сошлись, черпая и впитывая друг от друга то, что каждому из нас не хватало. Но через полгода наши пути-дороги разошлись, и мы потерялись на долгих восемь лет…

- Димыч, ну как твои дела?- спросил я. – Где ты сейчас? Чем занимаешься? И если не спешишь, давай ещё по 150.

- Давай, - согласился Димыч.

 Я достал денег из кармана куртки и отдал ему. Он ушел к стойке, вернулся через пять минут с двумя стаканами и тарелкою салата.
- Ну что, я вижу: ты в полном порядке.

- Да, я  работаю на севере, уезжаю на полгода и полгода нахожусь дома. Работаю на буровой, платят нормально. Купил в Воронеже однокомнатную квартиру.

- А здесь что делаешь? Какими судьбами?

- Да  ты же знаешь, у  меня  в Курске  бабушка живет. Вот я и приехал навестить её. Ну, а ты как живешь, дружише? -  спросил он меня, в свою очередь.

- А что я? Всё так же… работа. Есть некая сумма,  хочу купить себе одну вешь. Очень важную для меня. Но пусть это будет пока небольшой тайной. А как я эту вещь приобрету, обязательно тебе позвоню. Тебе это будет по душе. Так что,  давай диктуй свой номер телефона.

С этими словами я достал записную книжку и записал номер телефона, который продиктовал мне Димыч.

- Ты же бываешь здесь? -  спросил я его.

- Да, бываю. Только редко, в основном, под осень. Приеду, помогу картошку выкопать. Да дровишек для бани заготовить. Да между делом схожу на рыбалку и… обратно на север.

- Эх, время быстро летит, восемь лет пролетело как один день,- сказал я.

- Да уж! - согласился Димыч и закурил сигарету.

А между тем время, действительно,  неумолимо спешило вперёд. Два стакана водки полчаса как стояли не тронутыми на столе. Димыч молча курил сигарету и о думал чём-то грустном или что-то вспоминал.

- Слушай! – прервал я его от печальных мыслей.- Ну, у нас с тобой всё в порядке! А как сейчас, интересно, поживает Мэн?

Я как будто выхватил Димыча из далёкого прошлого. Он как-то странно, отрешённо на меня посмотрел:
- Ты что? Ничего не знал?

- Нет… А что? Что такое?

- Давай выпьем за Мэна. Царство ему Небесное… И пусть земля ему будет пухом.

У меня по коже пробежал мороз. Повисла тишина в воздухе. И даже музыка ушла на второй план.

Димыч  достал две сигареты – мы молча закурили. Каждый из нас вспоминал  Мэна.

- Помнишь? Восемь лет назад мы достроили высотку в Москве, и вся наша бригада разбежалась.
 
Да, я вспомнил то время. С работой тогда было очень туго. И мы искали её везде. Это были временные заработки. Наша страна тогда напоминала мне Америку 30-х годов во времена великой депрессии. И вот мы потерялись на восемь лет. Каждый из нас куда-то ездил или же болел, находясь  дома.

- А я, сказал Димыч,- после того как наша бригада распалась, примерно через полгода поехал с ребятами в Санкт-Петербург. Там строили мост. Работы года на два. Ну вот, устроились в конторе, поселились в общаге. Утром же поехали на объект на рабочем Пазике. И ты представляешь?! Как доехали до объекта, вышли из автобуса, нас встретил Мэн! Он, оказывается, уже четыре месяца как работал там электросварщиком! Вот же… Земля круглая! Надо же… встретились в Питере! За полторы тысячи километров! И всё как бы шло нормально, работали, раза три-четыре ездили к себе домой. Потом опять в Питер.

 И вдруг  появляется на объекте новый мастер, ручки беленькие, живот как будто ему рожать через неделю, задница шире плеч.  Да и как мастер, и как человек, он был полное гавно. Ему бы где-нибудь на зоне вертухаем работать. Постоянно орал на рабочих. А как приходили прорабы, те, кто постарше его, вёл себя как кроткая овца или прятался от них за вагончиком. И вот этот мастер почти сразу невзлюбил полбригады, в это число попал и Мэн. Дело дошло до ругани, до драк. Конечно, были шестёрки, которые и нашим и вашим за три рубля спляшем, - продолжал Димыч, закуривая очередную сигарету.

-  Скажу короче, пришлось Мэну увольняться: житья не стало да и работа не клеилась. Мастер по-прежнему орал на рабочих. Дай червяку власть, и он превратится в дракона. Мэн утром съездил в контору, там уже знали о конфликте. Мастер   туда успел позвонить и всё, конечно, перевернуть с ног на голову в свою пользу. При этом, обвинив Мэна во всех смертных грехах. Пожалуй, это  самое лучшее, что у него получалось. Врать, плести интриги он умел.

 Егор уволился, утром съездил в контору, забрал  документы. Вернулся на объект попрощаться с ребятами, собрать вещи. А между тем, времени было уже пятый час. В ноябре темнеет рано. Он решил поехать рано утром, а переночевать придется в вагончике, больше негде. Нет, он не был обижен, но что-то жгло его изнутри. Раз уволен, то уволен, надо отметить это дело.

Он пошел в ближайший магазин. Пришел через час на объект, был при этом навеселе. Нет, он и в таком состоянии оставался самим собой, до тех пор, пока его не спровоцировал один из приближенных бригадира, - Димыч продолжал,  пуская кольца дыма в потолок. - Звали того гада Витек. Очень скользкий тип, любил приврать и всегда терся возле начальства. От него за версту пахло бывшим работником МВД.

Получилось так, что они поругались. Витек любил поучать, что впрочем и не удивительно. Мэн тогда плюнул в сторону, послал Витька к черту и пошел спать в вагончик.

 И что ты думаешь? - обратился ко мне Дмитрий.

- Не знаю, -  ответил я, но все же чувствовалась какая-то тревога.
 
- Было уже под утро, часов шесть, может, чуть больше. Егор безмятежно спал. За день он вымотался, и бутылка вина дала о себе знать. Он спал мертвым сном и не мог слышать, как скрипнула дверь. Как влетел этот гад Витёк. Он стал избивать Мэна руками  и ногами, не разбирая, куда приходятся удары. Егор очнулся, но встать он  не мог. Сильно болела голова,  было ужасное чувство, что с левой стороны сломано ребро. Да, после пятнадцати-двадцати ударов, половина которых пришлась в голову, не каждый и встанет. Прошло минут двадцать, Витек куражился, чувствуя свою сволочную победу.

-Что бы я тебя через десять минут здесь не видел! - кричал истошно он, трусливо озираясь по сторонам.

 - Справился со спящим человеком, гаденыш! - подытожил Дмитрий. –
 Конечно, будь Егор на ногах, несдобровать гаду! Да и выбрал же время, как трусливая сука! Что, впрочем, никого не удивило.

Мэн же поднялся через полчаса, его штормило. Витька нигде не было. Закинув свою спортивную сумку, растворился в темноте. Не спеша пошел в сторону ближайшего метро. Его сильно качало, сумка на плече, казалось, весит за сто килограммов. Он купил талон в метро,  проехал три станции и на переходе на кольцевой ему стало совсем плохо. Он облокотился о стену и медленно сполз на свою рядом лежавшую сумку. Надо отдать должное полицейским, которые вызвали скорую помощь. Вот так он оказался в московской больнице.

 В первый раз Мэн обратился в полицию и то с целью узнать адрес этого негодяя. Хотелось из-под земли достать эту сволочь и вернуть ему долг.

 Через  два месяца они встретились в зале суда. Егор залечил свои болячки. А Витёк имел бледный вид, его обвиняли по статье "Нанесение побоев". Грозило ему полтора года условно. Витёк подготовился к суду, взял отличную характеристику с места работы и многое другое. Егор же два месяца как не работал, так как после того ночного происшествия он почти две недели отлеживался дома с ушибами грудной клетки и болью в левом боку. Характеристика у него была не ахти.

Судья  монотонно задавал вопросы, сначала Мэну, в которых он путался. Он не мог назвать точное время, у него не было свидетелей. Все  это выглядело как-то странно. Егор уже пожалел о том, что дело дошло до суда.

 - Ваша честь! - обратился Егор к судье. - Ничего я не хочу, тем более доказывать, кто прав - кто не прав! Пусть все останется на совести этого человека, - и он указал в сторону, где сидел бледный от страха Витёк.

-Так,что?! Получается: вы оговорили подсудимого. Для чего вы устроили эту комедию? - грозно спросил судья. – Вы, что думаете, что вы попали в цирк? Отвечайте!

И тут встрепенулся Витёк:
-Ваша честь! Этот человек был пьян! Возможно, он сам упал, у него же нет свидетелей. Зачем мне его избивать? Я прошу вас разобраться в этом деле.
 
Судья задумался, повисла пауза. И все бы ничего. Но тут Егор нагнулся, снял с ноги свой тяжелый ботинок и запустил его в Витька, попав  при этом ему в нос. Кровь хлынула, заливая одежду подсудимого, капая на пол в зале суда.

- Вот видите! - истошно кричал Витёк, показывая на свой разбитый нос и окровавленный платок. - На что способен этот человек!

- Все ясно! - строго сказал судья и вынес приговор. Вышло так, что Виктора освободили из зала суда . А Егор попал в тюрьму. За оговор человека, неуважение к суду а также нанесение телесного повреждения. Жена,  узнав, что Егора осудили на два года, собрала вещи и уехала к маме в другой город.
Сказав при этом, что, если человек - эгоист, его только могила исправит! Она имела в виду выходку мужа в зале суда.

Егор же отбыл большую часть срока, связь с женой была потеряна. Он получал редкие посылки от матери да от брата. Ему оставалось меньше месяца, как вдруг у него резко заболело в районе грудной клетки слева и он скоропостижно скончался в лагерном бараке.

- Сколько же лет было Мену? -  поинтересовался я.

Дмитрий задумался, видно было, как он мысленно что-то считал в уме.
- Э…э…ну, да 33 года, - произнёс тихо он.

- Да, хороший был мужик! С таким можно на Северный полюс идти: не подведет! Жаль, мало, что успел в этой жизни… А что же Витёк? -  продолжал я.

- Ты знаешь! Два года назад я случайно встретил Кольку Борисова. Он тоже знал этого мерзавца. Он рассказал мне такую историю.

- Зимой, когда до Нового года оставалось три дня, к пятиэтажке, где жил Витек, подъехала иномарка. Темно уже было. Витёк шел с пакетом из магазина. Его встретили…

-Ну и что?

-Темно было, никто ничего не видел. Только нашли его под утро всего переломанного, в луже крови. Рядом валялись апельсины, бананы, конфеты, две бутылки водки. Рядом, метрах в пятнадцати, на белой штукатурке гаража было написано то ли краской, то ли кровью: «Привет от Мэна». Кто писал? Кому?  Когда? Больше никто ничего не знает. Темно ведь, свидетелей не было.



                2017 год