Какого цвета стали паруса

В нее  этот день, «один прекрасный день»,  вцепился  внезапно. Ощущение благополучия и гармонии начали таять: гармония оказалась иллюзорной, благополучие – чисто внешним.  Ну не могла она жить по принципу: «Человек должен знать, где его место». На ее взгляд,  эта удобная формула избавляла от необходимости думать и осмысливать  свое бытие.
Перед закатом, как обычно, день разжал онемевшие пальцы.
Вдохнула… Еще вздох, протяжный, хватающий за душу.
Ей сейчас казалось, что она  не  думает ни о чем  определенном…
Просто ждет?   Ждет. Заката.
Как обычно перед закатом небо  розовато – золотистое. На его фоне – четкие, словно вырезанные, черные стволы  деревьев, что стоят перед ее окном. Мимолетом – одна ветка сломана, едва держится, но держится…
Губы  дрогнули.
- Обстоятельства в этом мире стали сильнее желаний?.. – Она проговорила это тихо, будто опасаясь ранить словом. – Проверено солидным временем.
Гулкая тишина, наспех повторяет, беззвучно шевеля губами, заученное, будто читает молитву, и, шуткой - «вот и расстёгивай душу», прикрывает неотвязную тревогу нового дня. Его первой косой тени трудно ориентироваться  между черным небом и черной землей. Но ветер все сильнее и сильнее,  откуда – то вытащил вторую длинную тень, за ней промелькнули  третья, четвертая, и, наконец,  прозрачно - белотелая  громада    дня двинулась прямо к ней, рассекая парусом небо.
Волшебство…
Какую истину ей помогла понять жизнь? В настоящем волшебстве самое важное — Чудо, а не имена, помогающие ему свершиться.  И, так называемые чудеса, нужно делать своими руками! Но новый день   проникнутый  убежденным светлым  идеализмом, еще  об этом не догадывается, на то он  и новый…
«Ты будешь большой, Ассоль. Однажды утром в морской дали под солнцем сверкнет алый парус…»  (А. Грин «Алые паруса»)
Новый день XXI века наполнил, казалось бы, известные слова каким-то новым смыслом, не поддающимся  (словно музыка?..)  объяснению: «А нам, пардон, какая нафик разница, какого цвета будут паруса…»
Эта  юная особа  волновалась. Как всегда, если очень волнуешься, ожидая чего - то важного, кажется, что в голове в этот момент нет никаких мыслей. Но это только кажется. Заполненность, когда она предельна, создает иллюзию пустоты.
Ей сейчас казалось, что она не думает ни  о чем определенном…
Но она думала, думала о нем. Чувства переполняли ее, не находила слов. А если, вдруг, можно надеяться… Как он это скажет, и что же она ответит?
- Привет, я коммунист.
- Ух ты, я тоже.
- У нас так много общего…(Сообщество Че)
Чувства переполняли ее.  Долой  инерцию косности, обессмысливающую и обездвиживающую, провоцирующую скаредность и малодушие,  эту инерцию  мещанской обыденности.  Живая личность  должна преодолеть все, ради… (на минуту, только на минуту она замешкалась)  любви?  Да, любви к партии, нашему лидеру, и, …к нему, дорогому товарищу.
-Дорогой  товарищ! Я не хочу быть пингвином,  что «робко прячет тело жирное в утёсах», мое место рядом с Вами, в оппозиции к нему. Вы -  Данко, вырвавший сердце, чтобы освещать людям путь.
- Ток чет жители  Данко  не рады...
- Дорогой товарищ, как  говорил Максим Горький «…счастье начинается с ненависти к несчастью».  Граждан  Каперны необходимо защищать настойчиво, смело. Я понимаю, что это  невозможно на данный момент. Невозможно  изменить это лживое, прогнившее насквозь  государство, но можно же построить наше государство, завуалированное    хотя бы  под большое фермерское хозяйство.  Этакая организация в масштабах страны, где все преданы партии и трудятся, обучаются, развиваются, и любят друг друга без всяких условностей.
- А доходы как?
- Доходы лидеру, чтобы скопил на светлое будущее этой никчемной, сейчас, страны.
-  Ух ты, замахнулась. Картина маслом. Третьяковская галерея …нервно курит! В одном согласен с тобой, товарищ, что «Каперна – сложный государственно-политический «реактор» и его нужно привести в порядок».
«Потом» пришло быстро,  она лежала смущенная и счастливая. Он устало потянулся.
- Такое впечатление,  что вагон с углем разгружал. Срочно под душ. – Хохотнул.- Ключи от рая ты вручила, власть же, как приложение. Читай Маркса, Гегеля и Ленина, друг.
После его ухода, учитывая редкость  выпавшего  на кубиках бытия события,  она пила проникновенный отвар из речных и облачных трав за здоровье Лидера и ее случайного возлюбленного.
Красные паруса мечты несли  ее над  мещанской жизнью с её «свинцовыми мерзостями», в гущу партийной борьбы. Губы шептали  строфу из «Интернационала»:
Мы жизнь построим по - иному,
И вот наш лозунг боевой:
Вся власть народу трудовому,
А дармоедов всех — долой?
Последние строчки  насторожили. Они застилали партийный горизонт «нашего времени».   Как – же лидер? Как  же соратники по партии?  Можно ли считать их «дармоедами»,  ежели у них миллионы?  Вопросы,  вопросы -  не давали  покоя ее младому, неискушенному, не зомбированному  нравственными ценностями  уму.
«Мы  жизнь построим по-иному», «Вся власть народу трудовому» - слова, как иней под ладонью, таяли и проливались  особым звучанием. В этих словах  была и надежда, и жажда бури?!.
 А внизу, в Каперне, тепло и уютно, и нет в ней  места мечтам и грезам. Чтобы увидеть  красные  паруса, нужно смотреть вдаль, а  жители этой «никчемной страны» смотрели  под ноги, и только ночью – на звезды.  Они были практичные и недалекие люди, их фантазия спала где-то в глубине души, а может быть и вовсе никогда не рождалась?   Нет, мечтать умели  и приземленные люди из Каперны.  Отчаянные романтики в своих ночных грезах встречали свои   «Алые  паруса», и под ними   сплавляли  « в одно целое все сокровища жизни, сохранив неприкосновенным тончайший узор каждого отдельного счастья». Этот узор рождала сама жизнь – сложная, полная труда, преодоления, терпения, незаслуженных обид и испытаний…
Та, вторая, была «иной»…
Она была совсем другой,
Ей было что терять -
В её короткий век звездой
Ей выпало сгорать.
Хотелось падать и светить
Сквозь тучи и ветра...
Хотелось искренно любить,
Сжигая ложь дотла…  (Сказоч-Ник)
 Длинные черные волосы легкой волной струились  по плечам. У нее было забавное лицо, треугольное, широкий  лоб, конусообразные брови, тонкие длинные ресницы обрамляли  посаженные глубоко глаза.  Черные овальные  с большим зрачком, с блестящим колючим  взглядом. Взгляд настораживал, отталкивал и притягивал одновременно. Небольшой нос с каплевидными ноздрями, выступающие  скулы, капризные, трудноописуемые губы в сочетании с немного выдающимся вперед подбородком.
Чрезмерная  эмоциональность,  с хорошим воображением и импульсивностью сыграли с ней злую шутку: она не стала балериной, хотя подавала надежды на первых порах. После очередной  банальной неудачи   бросила. Но балет продолжала любить всем сердцем. Для нее  каждая балетная постановка -  эта гармония, взрывающая  ее    эмоциональный мир, бросающая вызов устоявшимся традициям, вновь и вновь, открывающая красоту.
В открытии  истинной красоты, наверное, и заключается искусство балета?
С ним она повстречалась на новой  постановке балета «Щелкунчик»  Волшебную сказку о победе любви и света над силами зла и тьмы  они  смотрели вместе. Для этих двоих - это было, как падение в бездну или взлет к облакам. Судьбоносное стечение обстоятельств…
Ей сейчас казалось, что она не думает ни  о чем определенном - просто ждет! 
Зачем заставлять судьбу ждать? Ей не надо  давать времени опомниться. И она  это делала с наслаждением,  добавляла  краски  в свои будни, встречала свое Чудо под белыми парусами… 
Прелюдия  к  сегодняшнему  положению  вещей.
- Чудо, в основном, - это побочный результат жизнедеятельности активного мечтателя. – В этом он был твердо уверен. В чудеса не верил – принципиально. Было в нем что – то демоническое – некое  воплощение рока, а не мужчина. Возможно, такой эффект  производила на женщин   мефистофельская  бородка?  Или обжигающие глаза, в которых наряду со скепсисом (кстати, чтобы быть скептиком, вовсе не нужно быть умнее, для этого необходимы две вещи: доступ к информации  и нешуточное желание рассмотреть её всерьёз; всерьёз - не значит беспристрастно – беспристрастно и  всерьёз  – несовместимы с ним) бушевали бескрылые пустые страсти? Для него не существовало запретов, преград. Мнение «хваленых авторитетов» не стоило ломаного медяка, неосторожный взгляд заставлял его кулаки сжиматься. Все было возможно и не было предела решимости.
 Он весь вместился в одну фразу: «entweder .... oder» - «или/или». Он пришел в этот мир, чтобы сжечь его дотла…
 «Некоторые люди приходят, когда миру нужны перемены, когда старое прогнило и должно быть сломано, сожжено дотла. Такие храбрецы не умеют строить и идти на компромисс. Главная их цель – разрушение. Возводить новое будут другие?..» («Вход» Крахин Алексей Проза.ру).
Это о  них «судьба острожья»…
Он ловил  политический хайп вокруг какого-либо события или какой-либо личности в медиа, в СМИ, в Интернете или где-то еще.   Чувствовал себя не последней спицей в колеснице, создавая  ажиотаж, шумиху, банальную провокацию.
Он знал, что есть на свете Бог,
И стыд, и Высший Суд,
Но лгал под выдох и под вдох,
Раз все на свете лгут…(Сказоч-Ник)

«Европеизированный"  мужчина –  обжигал, манил. Она мечтала о нем , рыдала в подушку, сгорала  в своей любви. Он был звонким  и сочным ее мужчина, несмотря на  причуды,  маленькие слабости (они  есть у всех),  ну что тут поделаешь,  у него – это была  политика:
- самооккупация…отдаться политически  и экономически   благополучным  рукам   европейских стран…
- долой, долой «…отдельную, особую, как водка или квас, большую, низколобую …»
- отстранить церковь…
- отменить законы, каким-либо образом ограничивающие свободу во всех ее проявлениях…
- провести люстрацию, зачистку инакомыслящих…
Безрассудный и трагический голос ее  возлюбленного холодил кровь в жилах. Всё само собой встало на свои места.  Пазл из материализма, естественнонаучной картины мира и гуманистической морали наконец-то сложился. Виной всему яркий свет  круглосуточного дня, который убил последние чувства к этому  человека. Его «небольшие причуды» постепенно начинали  раздражать (это к слову о страстях пустых и неблагодарных, а также о духовном вакууме).
Есть, видимо, такой закон обратного эффекта. Взглянешь на солнце – и перед глазами все сделается черным, и в самом ярком свете некоторое время ты не будешь видеть ничего. Сунь руку в ледяную воду – и ее обожжет, как огнем. Захочешь высказать очень многое, когда чувства переполняют тебя, -  и  не находишь   нужных слов.
 Его белый  парус,  парус-борец, наполнился какой – то тягучей, густой белой хмарью. Свинцовая тяжесть хмари гнула мачты, рвала паруса. Как в песне  Владимира  Высоцкого: «Парус! Пор-р-рвали парус!.. Каюсь, каюсь, каюсь…».
Конечно, жителей Каперны было трудно чем – то  удивить. Они были просто любознательные личности, которым   занимательно и любопытно прочесть, послушать или посмотреть  что-то новое - не сомневаясь, не оспаривая, так, в качестве самообразования.  Банально, но путь формальной  логики (доказательства интересовали только  со стороны их логической структуры, их конкретное содержание не принималось в расчет)  в постижении истин,  был  для них крайне тернист и долог. Не сомневайтесь, что рано или поздно  жители Каперны   достигнут   своей вершины, но не так стремительно, как  хотелось бы всем. Им еще идти сквозь страх, но они научились  влиять на ход вещей и задавать темп жизни. Каперна и ее жители  стали в чем – то лучше, а  в чем-то хуже своих предков. Но главное, что они  учатся любить себя, за  это  удача им улыбается.
Сейчас удивить чем - то уже невозможно. Это, наверное, еще одна иллюстрация того, что люди слышат то, что они хотят или ждут. Но он, определенно, их раззадорил. Все было тривиально: люди  жили  с идеей, что они  творцы, а он эту идею убил, назвав их быдлом, и это вызвало возмущение.
В одночасье он перестал быть не только для нее, но и для жителей Каперны     «прорывом  в классике». Ловил  цветы, а поймал… обыкновенный веник (Как вы все прекрасно понимаете, в этот очень трудный момент  Одеттой он себя не чувствовал). На мгновение  остолбенел. В этом и был весь драматизм с реалистической подкладкой.
Она, эта старая женщина, которая внимательно наблюдала за своими молодыми подругами,   попросила Его прийти, и Он пришел. Возможно, Он пришел бы и раньше, да раньше  она  Его не приглашала, думая, что справится сама. Или просто в тот момент в  ее сердце освободилось место, которое раньше занимала  Любовь? Та Любовь, для  которой строят  храм?
В  общем, это уже не важно, для Бога этого оказалось достаточно.
Какую истину поняли жители Каперны, благодаря Ему ?
- У вас есть паруса, а вы вцепились в якорь…
Звездами вышит парус мой,
Высокий, белый и тугой,
Лик Богоматери меж них
Сияет, благостен и тих.
«Парус» Иван Алексеевич Бунин