Глава 13

     (13.01.2009)
    
     Когда я перешла во второй класс, то, прежде, чем ехать с бабушкой в Ставрополь, ездила впервые в пионерский лагерь Мцхета, который находится в горах, как и сам посёлок. Это было в июне. Я пробыла там один поток, т.е. около месяца. Особых впечатлений, ни хороших, ни плохих, не было. Помню только, что там хорошо кормили. Например, молодая тушёная баранина с картошкой. И давали, сколько хочешь. Многие, в том числе и я, брали по две порции. Свежайшее сливочное масло. А перед супом на обед давали по столовой ложке рыбьего жира. Его почти никто не любил. А меня мама с детства приучила, и закусывать чёрным хлебом с солью. Я росла хилым ребёнком в плане физического здоровья до 8 лет. После крещения Бог взял меня под своё покровительство. Я стала заниматься гимнастикой, и моё физическое здоровье улучшилось. Ещё перед тем, как папа отвёл меня на секцию, я была очень гибкой и научилась делать мостик, шпагат, корзиночку, свечку. Папа сам был в юности акробатом, поэтому выделывал со мной разные трюки. То я стояла у него на плечах, то он лежал, подняв ноги, а я запрыгивала, садилась на его ноги, потом вставала ногами. Мама боялась, чтобы папа нечаянно мне что-нибудь не сломал.
     Я росла драчуньей, но дралась в основном с мальчишками, когда защищала своих подружек. Одному мальчику кирпичом разбила голову, не сильно, но кровь шла. И родители мальчиков приходили жаловаться маме. А она говорила, что пусть сами не лезут. А меня учила самой не лезть, но уметь давать сдачи.Так что я была активной, боевой девчонкой, и в то же время женственной, пластичной. В классе в первые годы я не была лидером, но и серой мышкой тоже не была.
     Мы продолжали ездить в гости к бабушке Марусе и к дяде Игорю в Соганлуги. Он был блондином невысокого роста, как папа примерно - 164 см. Ноги у него были кривоватые. Мама говорила, что он в детстве болел рахитом. И это отразилось на ногах и голове.  Голова была крупноватой для тела. Но когда он стал взрослый, как-то всё сгладилось и в глаза не бросалось. А так он был довольно симпатичным и обаятельным. Играл хорошо на баяне и трубе, неплохо пел. Они с мамой были похожи, но мама была красавицей. В связи со всеми жизненными невзгодами и болезнями у дяди Игоря была долго заниженная самооценка. С девушками ему не везло, потому что он слегка подёргивал головой. И это бросалось в глаза. В 24 года он познакомился с девушкой Раей. Ей было всего 16 лет. Она была некрасива, но достоинства у неё всё же были. Во-первых, у неё были красивые глаза, большая грудь, тонкая талия. Фигура в общем неплохая. Сначала у неё были косы, а потом она их остригла и сделала 6-месячную завивку. Она была опрятной, а самое главное, она не обращала внимания на недостаток дяди Игоря. Они долго встречались, а когда ей исполнилось 18 лет, а дяде Игорю - 26, они поженились. Свадьба была скромной. Тогда многие не могли себе позволить это. Но была вечеринка с родственниками. Я там тоже присутствовала. Тётю Раю я знала давно, когда они ещё только начали дружить. И вот, когда в 2008 году я ездила к брату, заходила к ним в гости. И тётя Рая мне рассказала, что я могла останавливать кровь на ранке путём наложения рук. А я этого не помню. Она старше меня всего на 10 лет. И они до сих пор с дядей Игорем живут и здравствуют, слава Богу. У них родился сын Коля, он тоже сначала был хилым ребёнком, а сейчас большой дородный мужчина среднего роста.
     Мой папа не любил тёщу, т.е. бабушку Марусю. Особенно злился, когда она оставалась у нас жить на несколько дней. У бабушки был тихий характер. Она была совершенно неконфликтной. Годы болезней и скитаний наложили свой отпечаток. Она очень быстро и жадно ела, плохо пережёвывала пищу, и поэтому у неё были проблемы с кишечником. Она, в отличие от бабушки Нади, ничего толком не умела. Читала книжки, ходила с мамой на рынок. Мы играли в карты втроём. Папа не принимал участия. Но он и во дворе с мужиками никогда ни во что не играл. Я помню, мы иногда с папой и бабушкой Надей играли дома в лото. С нами приходили играть две соседки - мамины приятельницы.
     Моя мама тоже не любила свою свекровь, они часто ругались. И, несмотря на то, что бабушка всему научила маму, у мамы не было даже чувства благодарности. Бывало, что мама не разрешала мне навещать бабушку, но я всё равно бегала. Мне были непонятны их взаимоотношения, ни папины с тёщей, ни мамины со свекровью. Я всех любила и их конфликты меня мало занимали.
     Когда я перешла в 3-й класс, то мне папа достал путёвки в пионерский лагерь на все три потока. Я всё ещё не была пионеркой, в пионеры принимали только в третьем классе. Тем не менее, я уже не боялась ехать без мамы, как в первый раз. Июнь и июль я пробыла в горах, в Цхнетах, а август - на море в Гудаутах. Этот период жизни помню уже лучше.
     Помню ежедневную пионерскую линейку утром и вечером с поднятием и опусканием флага. Будил нас горн, делали зарядку, умывались и бежали на завтрак. Потом - на линейку. Отрядов было много, а всего было человек 200. Посёлок Цхнета находился тоже в горах. Лагерь с трёх сторон был окружён высоким деревянным забором. С четвёртой стороны возвышалась гора или горы. Там рос орешник, акация, ежевика. Мы собирали орехи фундук. Было несколько одноэтажных корпусов. В одном спали девочки, в другом - мальчики. В третьем была столовая, в четвёртом - медпункт, в пятом - камера хранения. Был ещё кинозал на открытом воздухе, иногда привозили фильмы. Была ещё библиотека.
     После линейки дежурный отряд оставался в лагере. Они убирали территорию и помогали на кухне, а также и в корпусах. Остальные отряды шли в поход. Мы ходили в какой-то местный краеведческий музей, и на спичечную фабрику, и высоко в горы, где стоял монастырь, и на горную речку, и просто, на лесную поляну. Лагерь находился выше посёлка. Поэтому мы ходили в поход и в посёлок. По дороге пели песни: "По долинам и по взгорьям", и много у нас было разных пионерских патриотических песен о Родине, партии, о том, что наша страна самая лучшая, а наши дети - самые счастливые.
    По воскресеньям у нас был вечерний костёр, где мы устраивали концерт. Мы репетировали в свободное время. Лично я выступала тоже. У меня были такие номера: танец с мячом, танец с лентой, танец полька с одной девочкой, акробатический этюд. Родителям разрешали навещать детей по субботам и воскресеньям. В эти дни не было никаких походов. Некоторые дети плакали и просились домой, а мне нравилось.  Первый поток уехал, второй - приехал, а я и ещё несколько ребят остались на второй поток. Воспитатели и пионервожатые не любили, когда приезжали родители, потому что они привозили много еды, сладостей. Дети объедались а потом у них были проблемы с желудком и кишечником.
     После лагеря в горах я всего несколько дней побыла дома и уехала в Гудауты. Туда уже родители не приезжали по выходным, потому что далеко. Целую ночь на поезде надо ехать, а в горы было близко - часа два на автобусе по горному серпантину дороги.
     На море тоже ходили в походы, но мало, в основном ходили купаться на море. А до него от лагеря идти было с полчаса. Там тоже было полно ежевики. А из акаций мы плели себе длинные зелёные косы. Вечером из кухни тырили хлеб, чеснок и соль. И в палатах стоял "дивный аромат".