Тургай и арбузный дервиш

     СКАЗКА СТАЛА ЛАУРЕАТОМ СРЕДИ ЛАУРЕАТОВ И ЗАНЯЛА ВТОРОЕ МЕСТО В КОНКУРСЕ ПАМЯТИ ГРИГОРИЯ ТЕР-АЗАРЯНА «СКАЗОЧНЫЙ МИР», ПРОВОДИМЫМ КЛУБОМ "СЛАВА ФОНДА ФСМ"

 Когда добра не пожалеешь для другого, тогда добро и твоего коснётся крова. (Восточная мудрость).
   
Эпизод 1. Жаворонок.
     Это было давно. В то далёкое время, когда в наш султанат ещё заплывали сказочные караваны белых, как молоко, верблюдов. Когда по земле в обличье нищих старцев ходили волшебники и творили чудеса, а молодая Луна водила на прогулку по вечернему небу своих сверкающих деток.
                * * *
     В одном из бейликов* нашего султаната жил Ибрагим - гончар, отец шестерых детей. Жил он бедно, как и многие из его племени. Однажды ему приснился вещий сон, в котором с ним разговаривал Всевышний. И поведал он, что у гончара родится ещё один мальчик. Всевышний указал приобщить сына к гончарному ремеслу и назвать его Тургаем (Жаворонком). Так и случилось. Родился мальчик, назвали его Тургаем. И, правда, его тонкий, певучий голосок был похож на звонкие трели жаворонка. Отец радовался рождению сына, но и печалился.
- О, Всевышний, милость твоя безмерна, ты подарил нам ещё одного продолжателя рода, защитника пожилых родителей. Но как мне собрать шесть калымов*, чтобы женить сыновей, а также поставить им юрты и обеспечить достаток старшей дочери. Я простой гончар и мою посуду плохо покупают, - сказал гончар, обращаясь к Всевышнему.
     А супруга Ибрагима стала его успокаивать:
- Не печалься, о, муж мой, - сказала она, - там, где накормлены шестеро детей, там найдётся хлеб и седьмому. Дай нам небо, вырастить детей, и они станут нашими помощниками.
     Тургай вырос и в семь лет уже помогал отцу. Он добывал глину в ущелье, которое находилось недалеко от стойбища, где жила семья Ибрагима. Посередине ущелья протекал маленький, журчащий ручей. Весной этот ручей был настоящей рекой шириной в 50 локтей, бурной и мутной. Летом река мелела и истощалась, на месте русла её обнажались слои голубой глины. Её и собирал Тургай и укладывал в маленькую двухколёсную тележку, что смастерил для него отец.
     А по дороге к ущелью Тургай иногда задерживался. Он заглядывался на редкие и яркие степные цветы, на манящие спелостью плоды кустарников, заслушивался звонкой мелодией птичьего пения. А потом пытался нарисовать увиденное палочкой прямо на песке или камушком на отвесных стенах ущелья. Ему нравилось это занятие. И очень трудно было оторваться от любимого увлечения и вернуться к обязанностям младшего сына. Как младший из сыновей, он должен был помогать родителям во всём и оберегать их.
     Собрав полную тележку глины, он запрягался в неё, как ослик, и тянул её домой. А ослика в их семье не было. Не было у них ни овец, ни быков, ни лошадей. Не было на столе гончара и мяса целыми месяцами. А сладкие баурсаки* Тургай кушал последний раз год назад, на свадьбе старшей сестры. Ему тогда достался один баурсак, он был воздушный, с райским вкусом. Тургай ел его по чуть - чуть целую неделю.
     А сейчас он вёз телегу и пел:
- Иа - иа, я – ослик и у меня есть хвостик. И ушки, как у зайца. Садись, айда кататься*.
     Словам этой песни научила его мама. С ней было веселее делать тяжёлую работу.

Эпизод 2. Сын бея и ослик - Тургай.
     Господином стойбища, где жила семья гончара, был толстый и жадный Бымбога - бей. Его щёки были, как два маленьких арбуза, а необъятный живот, точно, как у слона, свисал почти до колен. Его жёлтые глаза излучали хитрость и злость. Все жители стойбища трудились на него, боялись его и были ему обязаны.
     Таким же хитрым и жадным был его единственный сын, Метин. Он был ровесником Тургая. Толстощёкий Метин постоянно что-то жевал и ни с кем не делился. Днём - ел, гулял - опять ел, играл - что-то грыз, даже ночью вставал, чтобы пожевать лакомств. Дети в шутку называли его бегемотиком.
     В одно прекрасное утро Тургай отправился за голубой глиной к ущелью и повстречал Метина. В одной руке у сына бея был прут, в другой руке - баурсак. У него была полная пазуха баурсаков и они источали головокружительные запахи.
- А, ослик - Тургай, куда идёшь?
- Приветствую тебя, Метин, сын уважаемого Бымбога - бея. Пусть даст ему небо долгих лет. Я иду в ущелье за глиной для посуды, которую будет лепить мой отец.
- Хочешь доесть баурсак? - спросил жующий Метин насмешливым тоном.
- Если ты наелся.
- Спой ослиную песенку, тогда получишь.
- Иа-иа, я - ослик и у меня есть хвостик. А ушки, как у зайца. Садись, айда кататься, - спел Тургай песенку, которую пела ему мама.
- Га-га-га – засмеялся Метин, брызгая слюной и крошками, - на, ешь, ослик, заслужил.
     Сказав это, сын бея бросил на землю надкушенный баурсак и, размахивая прутом, побежал рассказывать отцу о смешном ослике - Тургае.
     Сын гончара поднял ароматное лакомство, отряхнул от пыли, лизнул его и чуть- чуть надкусил.  И голова его закружилась от волшебного вкуса. «Я буду есть его целый месяц по капельке», - подумал Тургай, положил надкушенный баурсак за пазуху и покатил телегу к ущелью.

Эпизод 3. Арбузный дервиш.
     Когда медленно плывущее Солнце оказалось над самой головой Тургая, работа по сбору глины была завершена. Мальчик отправился домой. Где-то на середине пути мальчик встретил сидящего в тени кустов немощного старика. Седая борода его свисала до самой земли. Одет он был в старенький, как он сам, халат тёмно - зелёного цвета в чёрную полоску, а на голове у него была большая - пребольшая чалма белого цвета. "Халат похож на арбузную одёжку", - так показалось Тургаю, который остановил телегу рядом со старцем.
- Подай воды, мальчик, я не пил три дня, - сказал старик обессилевшим голосом.
- Доброго дня вам, уважаемый, конечно, - Тургай напоил старца водой из бурдюка*.
- А нет ли у тебя хлеба. Недавно проходил толстый мальчик и жевал что-то, но не подал мне ни крошки. Я не ел три дня и ноги мои ослабели, а мне ещё идти несколько дней.
- У меня только маленький баурсак, - старец заметил сожаление в глазах мальчика, - это всё, чем я могу вас накормить, может ногам вашим станет легче. Пусть дарует вам небо облегчение и лёгкого пути, уважаемый.
      Мальчик угостил путника своим ароматным сокровищем, о котором мечтал целый год. Он расстался с баурсаком, глотая слюну и скрывая печаль. Ведь истощённому старцу он нужнее.
- У тебя не только добрые глаза и голос, но и доброе и благородное сердце. А как зовут тебя, и кто твой отец? И куда везёшь ты такую тяжёлую телегу?
- Я - Тургай, сын Ибрагима - гончара, а везу я глину, чтобы отец мог лепить посуду и собрать деньги на калым старшему сыну, потом - среднему..., - и мальчик рассказал аксакалу про всех своих братьев и старшую сестру и добавил, - отцу нашему тяжело и я ему помогаю.
- А что же братья твои не помогают?
- Они прислуживают Бымбога - бею, старший - конюхом, средний - пастухом, а младшие помогают по хозяйству. Уважаемый бей кормит их и семье нашей иногда достаётся еда со стола его.
- Ага, значит Бымбога - бей, - сказал старец, прищурив глаза, - а тот жадный мальчик случайно не его сын?
- Его, уважаемый, - Тургай узнал со слов аксакала Метина, сына бея - он тоже иногда угощает меня. А куда вы идёте?
- Я иду в соседнее государство рассказать людям о силе и мудрости Всевышнего.
- Там же разбойники, вдруг они вас обидят, уважаемый.
- Милостью Всевышнего не обидят и познакомят с такими добрыми и благородными людьми, как ты, Тургай, сын Ибрагима. Пусть Всевышний окажет твоему отцу милость. А за доброту твою дарую тебе семь арбузных семечек. Они волшебные. Съешь одну, загадай желание, и оно - непременно сбудется. Съешь их тогда, когда не будет сил предотвратить беду, а не будет беды, тогда по одной семечке раздай своим братьям для калыма и сестре для достатка, - с такими словами всезнающий и всевидящий дервиш* поднялся на ноги и исчез. Лишь белый дым уносило ветром в сторону соседнего государства.

Эпизод 4. Волшебные семечки.
     Ягодное лето закончилось. За ним повеяла холодными ветрами и дождями зима. А потом наступила любимая всеми детьми весна. Любимая за тёплое солнце, за изумрудную траву, за благоухающие и цветущие степи.
     Тургай всё это время хранил семечки по велению старца. Мальчик помнил, что хранить их надо или до наступления беды, которую нельзя будет предотвратить, или для калымов братьям, а также для достатка старшей сестре. Иногда мальчик разглядывал их. «Семечки, как семечки и что в них волшебного?» - думал Тургай. И даже когда очень хотелось есть и «пел» живот от голода, он лишь смотрел на них и прятал в потайной карман халата. «Ведь я дал слово арбузному старцу и надо держать его», - глотая слюну, говорил себе мальчик.
     Однажды, когда кусты покрылись нежными, весенними цветками, Тургай услышал песенку жаворонка и пошёл на звук птичьей мелодии. Это была его любимая птица. И его, Тургая, тоже звали Жаворонком. Вдруг он увидел крадущуюся рыжую лису. Она ползла не слышно, лишь пушистый хвост выдавал её. Прыжок и она ухватила птицу за крыло и оборвалась чудесная музыка. Тургай схватил палку и кинул в лису. Он попал ей по лапам. Лиса испугалась, выронила добычу и убежала. Мальчик подбежал к птичке, она лежала бездыханная, и крыло её было перекушено.
- Бедная, не услышу я больше твоих песен. Но у меня же есть волшебные, арбузные семечки, - мальчик съел одну, желая оживить и вылечить пернатую.
     И… о, чудо, крыло срослось, птичка встрепенулась, вспорхнула и полетела. Мальчик был счастлив и сказал про себя: "Лети певунья утренней зари и радуй нас своими трелями". Этой же весной случилось несчастие. Ибрагим - гончар упал и сломал руку. Вся семья лила слёзы по кормильцу. А Тургай ночью съел семечку с пожеланием выздоровления отцу. Проснувшись, отец стал кричать от радости, восхвалять Всевышнего и танцевать. Он поправился.
     А потом пришла беда. Тургай услышал крики о помощи со стороны реки. Речка, текущая из ущелья, ещё не потеряла свою ширину и глубину. Он побежал и увидел толстого Метина, которого не держала вода, а уносила на глубину. Мальчик побежал вдоль реки за сыном бея и думал, как бы ему помочь. Но через мгновение Метин скрылся под водой и больше не всплывал. А быстрая река уносила его тело. Тургай тут же достал ещё одну семечку и вернул к жизни сына бея. Метин волшебным образом оказался на берегу, откашлялся, но вместо слов благодарности, ворчал:
- Ты почему меня не спас, я ведь кричал?
- Я не успел за быстрым течением, но я спас тебя, съев семечку. О, хвала Всевышнему, ты очнулся и вернулся к жизни. Лежи, я позову взрослых.
- Что это за семечки такие? Дай мне, я ведь с тобой делился баурсаком.
- Их дал мне арбузный старец для калыма братьям или на случай беды. Я не могу тебе их дать. Я дал слово.
     Метин затаил злобу. "Мне, сыну бея, отказали? И кто - ослик - Тургай?" - спрашивал он себя, пока сын гончара ходил за взрослыми и стал придумывать коварный план, как завладеть волшебными семечками, - "Ну я ему устрою".
     Прибежали слуги и запыхавшийся Бымбога - бей.
- Отец, этот сын гончара не спас меня, - Метин указал на Тургая, - когда я начал тонуть, а он даже пальцем не пошевелил. А ещё, он не делится со мной семечками, неблагодарный, а я его кормил баурсаками, - сказал, всхлипывая, лживый Метин.
     Бей схватил за ухо Тургая и повёл к отцу, а слуги понесли Метина. Подошли к юрте гончара. Отец Тургая вышел их встречать.
- Стыдно, Ибрагим - гончар, твой сын не пришёл на помощь моему тонущему сыну, а только провожал взглядом его. Только чудо Всевышнего, хвала ему, спасло моего Метина. А ещё, он не делится семечками с ним. А я и мой сын кормим твой род и не даём пропасть от голода. Стыдно. Накажи его, чтобы я успокоился.
- Хвала небу за чудесное спасение вашего сына, уважаемый бей. Я обязательно накажу своего отпрыска. Айда, негодник, делись с Метином и проси прощения у отца его. О, горе мне, я воспитал бездушного и жадного мальчика.
- Но отец, - начал было оправдываться Тургай, но потом замолчал. Он лишь тихонько всхлипывал, держась за красное и опухшее от боли ухо, а из глаз его текли слёзы.
- Молчи, иначе я откажусь от такого сына перед всем стойбищем и Всевышним.
     Тургай отдал арбузные семечки Метину, попросил прощения, а также милости у Всевышнего и отцов.
     Лживый Метин ликовал. Он пришёл в свою юрту и тут же съел семечки по одной. И вдруг явились по желанию его белый арабский скакун, как у султана, доспехи Искандера – завоевателя*, десять танцовщиц Персидского шаха, а также целая телега сладостей, фруктов и ягод из Аравии. Но конь был так высок, что даже со спины своих слуг Метин не мог на него забраться. Воинские доспехи были очень велики и волочились по земле. Меч Искандера был настолько тяжёл, что его было не поднять сыну бея. А танцовщицы, которые годились ему в матери, тихонько посмеивались над ним, закрывая лицо паранджой.
     Танцы Персидских красавиц, арабский скакун, меч и доспехи быстро надоели Метину. Сын бея увлёкся таящими во рту сладостями и не мог от них оторваться. Он не поблагодарил Всевышнего за чудесные подарки, а только ел и чавкал. И слюна вместе с соком фруктов, текла по его губам, щекам и одежде. Поделился ли с кем - нибудь Метин? Нет, ведь он хотел съесть всё сам. Вскоре к ароматным сладостям и фруктам начали слетаться мухи со всей степи и жужжать, как тысяча ржавых зурн*. Слуги пытались отгонять орду мух, но безуспешно. Метин, объевшись сладким, упал и не мог подняться, а только стонал. И вокруг него кружили мухи..
     А сын гончара был очень опечален произошедшим. Его оклеветали, но он не отстоял свою правоту, а подчинился воле отца, господина своего единокровного и воле бея, господина стойбища. Ему хотелось плакать и стонать, так больно было ему. Хотелось рассказать всю правду маме, но мальчик сдержал себя, ведь воля отца - закон. Он утёр слёзы и взял себя в руки. И начал помогать отцу, очищать глину от земли, камней и травы. В тот день от усталости и сильных переживаний он рано заснул. Ему снились злой Бымбога - бей, который гонится за ним и хочет ухватить его за ухо и Метин, насмехающиеся над ним и доедающий последние семечки.

Эпизод 5. Белый караван.
     На следующее утро громко - громко забили барабаны. Жители стойбища вышли из юрт, встречать гостей. Размеренной и важной походкой, достойной конной охраны великого султана, к стойбищу приближался караван из огромных белых верблюдов. Два или три десятка "кораблей степи" плыли, мерно покачиваясь, будто на волнах. Спины их были покрыты яркими коврами, сбруи сверкали золотом. Вьючены они были тюками и сундуками с товарами со всего света.
     Чалма караван - баши была украшена рубином, размером с кулак Тургая, а также пером невиданной птицы.
- Мир вам и благословение Всевышнего, - приветствовал стойбище глава каравана.
- Мир вам, - слал приветствия удивлённый люд.
- Мир вам, да умножит Всевышний ваши богатства, - заискивал Бымбога - бей, чуя выгоду, - отведайте кумыса с дороги и отдыхайте у нас столько, сколько пожелаете.
     Кумыс пришёлся по вкусу караван - баши, он вытер усы и бороду, поблагодарил за утоление жажды и спросил бея:
- А здесь ли живёт юный Тургай, сын Ибрагима - гончара?
- Есть такой, айда слуги, зовите его, - суетился бей, - эй вы, примите верблюдов,  сонные мухи.
     Вскоре подошёл напуганный мальчик в сопровождении отца. Оба склонили головы в знак приветствия и пожелали лёгкой и безоблачной дороги каравану и благословение главе его.
- Уважаемый Ибрагим - гончар, вы воспитали достойного сына, Тургая, да будет он лучшим из слуг Всевышнего. Он совершил милосердный поступок: поднял на ноги и поделился последней едой с мудрейшим из мудрейших аксакалов Востока. Дервиш, в знак благодарности, передал ему и его семье пожелания благоденствия, а также передал в дар благословенную книгу с наставлениями от Всевышнего.
- О, это величайший подарок, - сказали отец и сын в один голос, принимая древний фолиант, украшенный драгоценными камнями.
- Дай, Бог, долгих лет аксакалу, - сказал Ибрагим.
- Дай Бог, долгих лет арбузному старцу, - чуть слышно произнёс Тургай, теряя голос от волнения.
- А ещё дервиш просил узнать, как Тургай распорядился волшебными семечками, подаренными им? Пусть ответит он сам.
     Глава каравана стал пристально смотреть на мальчика. Взоры многих мужчин и женщин были направлены на него. Тургай набрался смелости и произнёс:
- Одной семечкой я спас раненого жаворонка, на которого напала лиса, - сказал Тургай, смущаясь, - второй - вылечил сломанную руку отца, нашего кормильца, третьей - вернул к жизни сына бея, который утонул. А остальные семечки я отдал Метину, сыну уважаемого бея. Метин пожелал завладеть семечками, подаренными мне аксакалом и я отдал их, подчинившись воле отца и господина стойбища.
     Жители стойбища удивлённо шептались.
- Что ж, ты не только добрый и милосердный, а благороднейший мальчик. Меня просили лишь в этом убедиться. Ты ничего не взял себе даже в час лишений, спасал окружающих и проявил уважение к своему отцу, даже когда зависть, злость, а может, клевета окутала очи всех. А теперь послушаем сын бея, который бросил беспомощного старца на дороге. Как он распорядился семечками, полученными хитростью и коварством? Пусть ответит он сам.
      Мужчины стойбища охали, обсуждая недостойный поступок Метина, и вскидывали руки к небу. Сына бея так и не услышали.
- У него расстройство желудка, уважаемый, - говорил за него отец и рассказал о скакуне, доспехах, танцовщицах и сладких угощениях, при этом стыдясь за отпрыска своего и пряча глаза.
     Женщины удивлённо шептались, при этом тонкий звон от их украшений  разливался серебряными волнами по всему стойбищу.
- Уважаемые отцы, по велению мудрейшего дервиша, примите подарки от него, достойные ваших сыновей. Бей, прими целый мешок арбузных семечек (при этом бей, зная их волшебную силу, начал приплясывать). Гончар, прими семь верблюдов с товарами из Китая и Индии, как калым для будущих невесток и обустройство дочери.
- О, какая благодать на нас свалилась! Передайте наши благодарности аксакалу, да возвеличит его Всевышний, - сказали отцы.
     Караванщики направились отдыхать, ведь они очень устали. Они прошли пол мира, от Жёлтого моря, где просыпается Солнце, до Чёрного, где Солнце засыпает. Слуги бея помогали распрягать верблюдов, снимали поклажу, поили и кормили животных. А бей решил устроить праздник в честь прибытия каравана, правда, он велел приготовить только одного барана. Больше угощений для путников и соплеменников он не велел подавать, жадность не позволяла. Еды хватило только караванщикам. А жители стойбища довольствовались лишь удивительными новостями.
     Как только на небе появились молодые звёзды и проснулась их мама - красавица Луна, все жители стойбища разошлись по юртам.

Эпизод 6. Икающий бегемот.
     С восходом солнца следующего дня караван уплыл. Жители стойбища долго вспоминали волшебный караван, а также дорогие и поучительные подарки отцу Тургая и отцу Метина от мудрейшего дервиша. Каждому досталось по делам его.
     "Когда добра не пожалеешь для другого, тогда добро и твоего коснётся крова", - так учил арбузный дервиш всех тех, кто повстречался ему на пути. И люди запомнили это наставление старца и много других его добрых деяний и мудрых учений. Ибрагим - гончар отныне не принимал скорых решений о наказаниях и стал уважаемым аксакалом. И дети его им гордились и почитали.
      Жадный Метин выделил отцу своему только три семечки из целого мешка. От первых двух - отец его начал худеть, а потом начал добреть. Бымбога - бей стал уважать своих подданных, хотя в душе своей он ненавидел всех и проклинал неправильные семечки. А от третьей семечки, это не слыхано, бей стал благодарить (правда, неохотно) жителей стойбища за их труд.
     А Метин первой семечкой превратил белого скакуна в трёхногого осла, беспрерывно кричащего. Сын бея не понимал, в чём дело. «Что за неправильные семечки, этот арбузный старикашка меня обманул», - злился он. После второй семечки - воинские доспехи стали тиной речной, после третьей - танцовщицы стали птицами и улетели в Персию. Четвёртой семечкой Метин превратил сладости в песок. Он негодовал, потому что семечки всё делают наоборот и против его желания. Остальные семечки то заставляли икать его, как упрямого ишака, то успокаивали икоту. Так и прозвали толстого, вечно жующего Метина - икающий бегемот. А он всё искал в мешке настоящие, волшебные семечки. Но не нашёл. Сыпал проклятия на все четыре стороны и однажды подавился семечкой и чуть не умер. Слуги с большим трудом вернули его к жизни. Так наказал его Всевышний за недобрые слова и поступки.
     Про сына бея и не припомнили ничего хорошего, а только ругали им детей и говорили: "Не будь таким, как Метин - бей".
     Осенью женился старший брат Тургая, который пять лет не мог выплатить калым. Позже, один за одним, женились все его братья. Отец им всем поставил юрты и осыпал подарками старшую дочь. Сыновья праздновали свадьбы целых сорок дней. И песни лились рекой, и танцевало всё стойбище, и стар, и млад, и угощения не кончались. Братья были счастливы, как и их родители.

Послесловие.
     А Тургай стал разрисовывать красками из Поднебесного Китая, подаренными дервишем, отцовские кувшины и тарелки. Преуспел в этом ремесле и вскоре стал известным и почитаемым мастером от Гостеприимного моря до Аравийского*. Он рисовал на посуде цветущие кустарники, сладкие плоды, поющих жаворонков и, конечно, волшебные семечки на дольках арбуза. Говорили, что его кувшины «пели», а еда из его посуды была вкуснее и слаще…
     И вот ещё, мама Тургая стала каждую неделю печь самые вкусные во всех владениях Всевышнего баурсаки. И Тургай угощал ими всех своих друзей и гостей.
     * * *
     Один баурсак тому, кто рассказывал, второй - тому, кто слушал, а остальные - всем добрым и честным детям.

* - Бейлик - земли и стойбища, а также род или племя людей, находящиеся  под властью господина - бея.
* - Калым – выкуп за невесту.
* - Баурсак – восточная пышка.
* - Иа-иа, я - ослик и у меня есть хвостик. А ушки, как у зайца. Садись, айда кататься – авторский стих.
* - Бурдюк - походный, кожаный мешок для хранения воды.
* - Дервиш – странствующий мудрец, обладающий божественной силой.
* - Искандер – завоеватель – Александр Македонский, завоевавший пол - мира в тюркских эпосах.
* - Зурна – тюркский музыкальный духовой инструмент.
* - Гостеприимное и Аравийское – древние названия Чёрного и Каспийского морей.