Слон Иван Васильевич

О слонах и о космосе. Коротко...


ГЛАВА 1. В КОТОРОЙ РАССКАЗЫВАЕТСЯ, КАК СЛОН ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ ПОПАЛ В НАШ ГОРОД.

     Слон Иван Васильевич, вообще-то, был не местный. Родился он там, где и положено слонам – в Африке. Там, вырос, возмужал и собирался прожить в жаркой саванне до самой пенсии, но судьба распорядилась иначе. Судьба играет не только людьми, но и порой, слонами...
     В Африку приехали охотники. Они поймали и Ивана Васильевича, и многих других зверей, бродивших по Африке, и увезли их далеко-далеко на север. На новом месте их объявили особо опасными, посадили в железные клетки и поставили сторожа с ружьём, поручив охранять и стрелять при попытке к бегству. И называлось это место - зоопарком.
     Поначалу зверям всё это очень не понравилась. Тем более, что одна из мартышек, которая умела читать, сказала, что на клетках привинчены таблички с надписью «Животных не кормить!» Но, к счастью, сотрудники зоопарка были, видимо, неграмотны, табличек не читали и кормили, очень даже, неплохо. И, постепенно, звери привыкли к новой жизни.
     Собственно говоря, Иваном Васильевичем слон стал именно в зоопарке. До этого он был просто слоном, каких много ходит по Африке... Или может быть правильнее будет сказать – слоняются...
     - Раньше я был никем, и звали меня никак. А теперь – Иван Васильевич! – с гордостью думал порой наш слон. Он был мудрый и умел во всём находить хорошее. Это качество порой очень помогает в жизни слонов.
     Кстати, почему его звали Иван Васильевич, спросите Вы. Ответ лежит на поверхности. Неудобно ведь, к огромному, величиной с дом, слону обращаться попросту – Ваня.
     А ещё он был очень вежливый. Слонам вообще присуща врождённая деликатность. К соседу – бегемоту Боре, он обращался не иначе, как
     - Послушайте, гиппопотам...- и рассказывал ему про Млечный путь, Туманность Андромеды и планеты в созвездии Альфа Центавра. Бегемоту это не нравилось. Ему, вообще, ничего не нравилось. Какое-то время он слушал, скосив в сторону слона, свои маленькие заплывшие глазёнки, потом говорил одно только слово
     - Мрак! - и пуская пузыри, погружался на дно бассейна.
     И Иван Васильевич оставался один со своими мечтами о космосе. Он думал о туманности «Магелланово облако» и созвездии «Волосы Вероники», о белых карликах и чёрных дырах, размышляя заодно, как туда попасть. Со временем, Иван Васильевич понемногу остепенился и поставил перед собой более реальную цель – Луна. В самую полночь она висела совсем низко над, стоящей возле зоопарка, пятиэтажкой. Кажется, только руку протяни... Или, правильнее, хобот... И, однажды, Иван Васильевич решил это сделать.


ГЛАВА 2. В КОТОРОЙ ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ ПОКИДАЕТ ЗООПАРК.

     В эту ночь звёзды на небе горели так ярко, а в груди что-то ныло так сильно, что Иван Васильевич не выдержал. Он просунул, между железными прутьями, хобот, открыл задвижку и распахнул дверь. Ночной ветерок приятно холодил огромные уши, а листва огромных старых лип что-то одобряюще нашёптывала. Иван Васильевич подошёл к соседнему вольеру и негромко произнёс
     - Послушайте, гиппопотам, я тут собрался немного прогуляться. На звёзды посмотреть. Не желаете ли Вы составить мне компанию?
     В темноте было слышно, как что-то огромное заворочалось в воде, но ответа не последовало.
     - Извините...- пробормотал слон и грузно развернувшись, направился к выходу зоопарка. Уходя, он услышал, как бегемот произнёс
     - Мрак, - и воды бассейна, с плеском, сомкнулись над его огромной тушей.
     - Он, наверное, больше никаких слов не знает! - подумал Иван Васильевич. - Бедняга...
     Для того, чтобы выбраться из зоопарка в город, Ивану Васильевичу ещё нужно было пройти через пост охраны, на котором дежурил сторож - Пахом Пахомович Пахомов. Так его назвали родители, решив, что окружающим будет проще запомнить. Не знаю, как остальные, а Иван Васильевич запомнил...
     Слон знал, что покинуть зоопарк не будет проблемой. Как и все нормальные люди, сторож считал, что ночью надо спать. Вечером Пахом Пахомыч делал обход, останавливаясь у каждой клетки и рассказывая зверям про свой ревматизм. Животные не совсем понимали с его слов, что это такое, но чувствовали, что эта штука будет похуже и львов, и крокодилов. Ибо от них можно убежать, или спрятаться, а с ревматизмом, судя по сторожу, этот номер не проходил. Излив душу, Пахом Пахомыч шёл в свою сторожку и скоро оттуда по всей округе, начинал разноситься храп. И хоть вольер для слона находился в самом дальнем углу зоопарка, с такими ушами, как у Ивана Васильевича, всё было очень даже замечательно слышно...
    В полной темноте шёл Иван Васильевич на звук этого храпа. А вот и сторожка. Через раскрытое окно, хоботом, Иван Васильевич поправил у Пахома Пахомыча, почти сползший на пол, плед, отворил калитку и вышел в спящий, безмолвный город.


ГЛАВА 3, В КОТОРОЙ ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ ЗНАКОМИТСЯ С КИРИЛЛОМ.

     Ночной город принял Ивана Васильевича насторожённо, можно даже сказать – с опаской. И его можно было понять – не каждый день или, тем более ночь, по улицам и тротуарам, вот так запросто, прогуливаются слоны. Словно подчёркивая значимость момента, пару раз хрипло каркнула ворона.
     Иван Васильевич так разволновался, очутившись на свободе, что почувствовал, как у него подкашиваются ноги.
     - Надо немного отдохнуть, - подумал слон. - Прийти в себя.
     С этой мыслью он огляделся вокруг и увидел скамейку.
     - То, что нужно, - решил Иван Васильевич и уселся на неё. Скамейка жалобно скрипнула, но выдержала.
     Он волнения Ивану Васильевичу было жарко, и он принялся обмахиваться своими огромными ушами. Всё-таки, что ни говори, а слоны устроены гораздо лучше и разумнее других живых существ.
     Иван Васильевич поднял глаза вверх и встретился взглядом с Луной. Он помахал ей, как старой знакомой. Потом посмотрел, далеко ли ей осталось до крыши пятиэтажки.
     - Скоро мы с тобой встретимся, - сказал он Луне. - Совсем скоро...
     - Можно, присесть рядом? - вдруг послышалось чей-то голос.
     Иван Васильевич скосил глаза – на другом конце скамейки сидел мальчик. Обычный мальчик. Не слишком маленький, но и не очень большой. В самый раз мальчик.
     - Если что, меня Кириллом зовут, - представился он.
     - Иван Васильевич, - сказал слон в ответ. – А что Вы делаете на улице в столь поздний час?
     - Давай на ты, - предложил Кирилл. – Мы уже почти минуту, как знакомы...
     - Давай... – согласился Иван Васильевич и протянул хобот для рукопожатия.
     - Что это у тебя такое? - спросил Кирилл, крепко, по-мужски, его сжав.
     - Хобот, - объяснил слон. – Это, как у тебя нос, только гораздо лучше.
     - Вещь! - в голосе Кирилла явственно слышалось уважение и восхищение. В ответ Иван Васильевич почувствовал к мальчику расположение и симпатию.
     - А с кем ты сейчас разговаривал? - поинтересовался Кирилл. - Когда я подошёл. Обещал скоро встретиться...
     - С Луной.
     - А разве она понимает? – удивился мальчик.
     - Разумеется, - слон снова посмотрел на Луну. - Она всё понимает. Разве ты сам этого не видишь?
     Кирилл внимательно посмотрел на Луну. Холодно и ровно она изливала на Землю свой спокойный и неяркий свет. Когда она неспешно уползла за тучку, Кирилл повернулся к Ивану Васильевичу.
     - Ничего не могу сказать, - ответил он слону. – Поначалу мне показалось, что она что-то понимает, а потом я засомневался...
     - Как засомневался? - не понял слон. - Ты в школу ходишь? Там тебе должны были всё рассказать...
     - Хожу. Но учусь я там на одни двойки.
     - Ни фига себе! – мало того, что у всегда вежливого слона, выскочила такая фразочка, так Иван Васильевич даже присвистнул от удивления. Получилось так, будто бы прозвучал паровозный гудок. В окнах домов начал зажигаться свет. Слону стало неудобно.
     - Уйдём отсюда, – предложил он мальчику.
     - Смываемся! – кинув взгляд на светящиеся окна, согласился Кирилл. – Пока не застукали...


ГЛАВА 4. В КОТОРОЙ ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННОМУ СИДОРОВУ ПОСТУПАЮТ СТРАННЫЕ ЗВОНКИ.

     Оперуполномоченный Сидоров сидел в своём отделении на дежурстве и ждал, когда произойдёт нечто ужасное. Он, устал маяться от безделья и, буквально, истосковался по настоящей работе.
     В какой-то мере, оперуполномоченный сам был виноват в сложившейся ситуации. Последнего жулика он выловил восемь лет назад, последнего хулигана перевоспитал пять лет назад, а всякие бандиты обходили городок стороной, будучи наслышанными о профессиональном чутье и хватке Сидорова.
     В эту ночь, оперуполномоченный, как всегда, сидел за своим рабочим столом. На столе стоял телефон, а также графин с водой и стаканом. Телефон, как обычно, в последние годы молчал и Сидоров остро переживал свою служебную невостребованность. И вдруг...
     - Тр-р-р.… – хотя Сидоров его всё время ждал, телефонный звонок прозвучал совсем неожиданно.
     Сидоров сразу напрягся, как ищейка, взявшая след, чётким движением взял трубку и сказал коротко и ясно:
     - Оперуполномоченный Сидоров слушает!
     - Это безобразие! - ответила трубка. - Я буду жаловаться!
     - Жалуйтесь, - приободрил трубку Сидоров. – Сейчас, только карандаш с блокнотом возьму.
     - Мне завтра на работу, - продолжала трубка, - А у Вас в полночь паровозы гудят во всю мочь!
     - Какие паровозы! – удивился Сидоров. – В нашем городе нет железной дороги! Одно время хотели построить, да что-то не срослось... Может Вам это приснилось?
     - Я не спал! - ответил невидимый собеседник. - Я очень трудно засыпаю. Доктор прописал мне считать овец. Я уже дошёл до пятнадцать тысяч восемьсот сорок седьмой овцы, а этот гудок меня сбил! Придётся сначала всё начинать... Пятнадцать тысяч восемьсот сорок семь овец – коту под хвост! Надеюсь, вы это понимаете!
     - Разумеется, - ответил Сидоров, хотя мало что понял. - А на какой улице Вы живёте?
     - На Родниковой.
     - Разберёмся, - пообещал оперуполномоченный и повесил трубку. Затем он налил из графина и выпил стакан воды, но ситуация от этого не прояснилась.
     Телефон зазвонил снова. Сидоров поднял трубку
     - Почему ночью в городе раздаётся паровозный гудок? - вопрошала трубка.
     - Да нет у нас никаких паровозов! - взмолился Сидоров.
     - Как так? – удивилась трубка – Гудок есть, а паровоза нет? Вы уж там, примите меры, пожалуйста!
     - Это само собой! – твёрдо ответил Сидоров. – Даже не сомневайтесь! Наша работа в этом и состоит. Улица у Вас какая?
     - Сиреневая.
     - Ясно, - с этими словами оперуполномоченный повесил трубку. Потом взял два флажка и, подойдя к висевшей на стене карте города, один прикрепил в районе улицы Родниковой, другой – Сиреневой.
     Сидоров отошёл на некоторое расстояние от карты и внимательно на неё посмотрел. Он никак не мог уловить связи между этими двумя флажками, хотя чувствовал, что она, несомненно, есть. Сидоров снова налил себе стакан воды, но пить не хотелось.
     - Вовнутрь я уже принял! - вспомнил он и вылил содержимое стакана себе на голову. Этот приём раньше часто ему помогал, но в этот раз - не сработал. Путаница в голове никуда не делась. А телефон зазвонил снова, словно истосковавшись по общению за много лет молчания. Всё завертелось, как в калейдоскопе, постоянно набирая скорость...
     - Оперуполномоченный Сидоров слушает...
     - Какая улица....
     - Разберёмся....
     - Оперуполномоченный Сидоров слушает...
     - На какой улице проживаете...
     - Выясним...
     - Оперуполномоченный Сидоров у телефона...


ГЛАВА 5. В КОТОРОЙ КИРИЛЛ РАССКАЗЫВАЕТ ИВАНУ ВАСИЛЬЕВИЧУ О ЖИЗНИ СВОЕЙ.

     Увидев, что разбудили жителей спящего дома, Иван Васильевич с Кириллом засмущались, встали со скамейки и ушли в другой двор. Там Кирилл продолжил рассказ о своей короткой, но трудной судьбе.
     - Один раз, я девять двоек за день получил. Представляешь, уроков пять, а двоек девять!
     Иван Васильевич, представил, поразился и опять присвистнул. Пришлось им с Кириллом снова менять своё месторасположение.
     - Наверное, хуже учиться невозможно, – предположил слон.
     - Да, нет... Есть ещё, куда расти... – Кирилл вспомнил и разъяснил слону, что кроме двоек есть ещё единицы.
     - Наверное, это не то, к чему надо стремиться? – засомневался Иван Васильевич.
     - Да я особо и не стремлюсь. Оно как-то само в руки идёт, – ответил мальчуган. – Стремлюсь я к совсем другому.
     - К чему же? – заинтересовался слон.
     Кирилл исподлобья посмотрел на Ивана Васильевича.
     - А ты не будешь смеяться?
     - Не буду. Честное слоновье.
     Кирилл немного подумал и решил, что такая клятва выглядит довольно серьёзно. Он вытер нос кулаком и наклонился в сторону слоновьего уха.
     - Ты думаешь, зачем я хожу ночью по городу?
     - Ума не приложу, - чистосердечно признался слон. – Мне это сразу показалось странным.
     - Хочу записаться в хулиганы. А если повезёт, то в бандиты...
     В этом месте Иван Васильевич снова присвистнул, и им опять пришлось менять насиженное место...
     - И зачем тебе это надо? - первым делом спросил Иван Васильевич Кирилла, когда они устроились на новом месте.
     - Как зачем? – Кирилл даже удивился такому вопросу. – Запишут меня в банду, выдадут пистолет... Как залетаю я в свой класс с криком «Всем оставаться на своих местах! Это – ограбление!» и в потолок из пистолета «Бабах!»
     Слон подумал, почесал хоботом затылок и уточнил
     - В твоём классе есть что грабить?
     - Сомневаюсь, - ответил Кирилл. – Но суть не в этом.
     - А в чём?
     - Ты представляешь, сколько визгу будет! А Снегирёва, наверное, громче всех визжать будет
     - Кто такая Снегирёва? – задал уточняющий вопрос Иван Васильевич.
     - Ирка, - Кирилл шмыгнул носом. – Есть тут одна отличница... В упор меня не замечает. А ведь за одной партой сидим...
     - Понятно, – ответил слон.
     Немного помолчав, Кирилл скосил глаза в сторону слона и спросил.
     - А у тебя есть мечта?
     - Ты когда-нибудь раньше видел слонов без мечты? – в ответ спросил его Иван Васильевич.
     Так как Кирилл не был в зоопарке и видел слона живьём в первый раз в жизни, он отрицательно покачал головой и произнёс
     - Никогда.
     - Вот то-то! – многозначительно проговорил слон. – Конечно, есть. Как слону жить без мечты.
     - Расскажи, - попросил его мальчик. – Я же тебе про свою рассказал.
     Иван Васильевич посмотрел на Луну, смерил расстояние между ней и крышей дома, и предложил
     - А давай, я её тебе покажу. Только надо подняться на крышу вон того дома, - слон показал на пятиэтажку по адресу улица Рябиновая, 47.
     - Что ж мы сидим! – вскочил Кирилл со скамейки. – Пошли скорее!
    

ГЛАВА 6. В КОТОРОЙ СТРАННЫЕ ЗВОНКИ ПРОДОЛЖАЮТСЯ.

     Иван Васильевич открыл дверь в подъезд и, кивком головы, пригласил Кирилла следовать за ним. Наверх вела узкая лестница, через этаж освещаемая тусклыми лампочками. Одним боком касаясь стены, а другим – перил, слон начал подниматься наверх. Кирилл следовал за ним.
     И хотя Иван Васильевич изо всех сил старался ступать тише, дом, не рассчитанный на слонов, заходил ходуном. У многих, зазвенела в сервантах посуда, шкафы заходили ходуном, и дверцы их со стуком начали то закрываться, то открываться. В одной из квартир сорвалась с потолка люстра. Перепуганные жильцы наперебой бросились звонить оперуполномоченному Сидорову.
     - Алло! У нас тут землетрясение! – кричали они по очереди в трубку оперуполномоченному.
     Сидорову поступило около сорока таких звонков, всё больше и больше запутывая его. Мало того, что сам Сидоров не чувствовал никакого землетрясения, судя по звонкам, трясло только один дом в городе по улице Рябиновой, 47. Сидоров нутром чувствовал, что что-то тут не так. У хороших оперуполномоченных, как правило, очень чувствительное нутро, которое часто помогает им в работе. Но тут и оно было бессильно...
     Между тем, Иван Васильевич и Кирилл, поднимались всё выше. Жительница квартиры номер 29, тётя Клава, проснулась посреди ночи от звуков, напоминающих забивание свай. Лёжа в темноте на кровати, она определила, что звуки эти идут со стороны лестничной площадки и постепенно приближаются.
     - Хулиганьё! – подумала тётя Клава. Она всегда так думала, если происходило что-то странное или непонятное.
     Поначалу она решила разбудить мужа – дядю Витю, продолжавшего безмятежно храпеть рядом, но передумала.
     - Что я, одна не справлюсь! – рассудила тётя Клава и, встав с постели, накинула на плечи халат. – Вряд ли их больше пяти человек, - подойдя к двери, она приникла к дверному глазку...
     Как раз в это время Иван Васильевич поднимался на пятый этаж. Оцепеневшая тётя Клава через глазок наблюдала, как на неё надвигается огромный серый слон. На какое-то мгновение их взгляды пересеклись, и тётя Клава увидела в их глубине слоновьего глаза какую-то тайную грусть.
     С трудом развернувшись на лестничной площадке, слон стал подниматься дальше. Тётя Клава заметила, что следом за ним идёт какой-то мальчик. Это её не удивило. Мальчиков она в своей жизни повидала огромное количество. Но слон... в жилом доме... на пятом этаже...
     - Непорядок! – решила тётя Клава, вернулась в комнату, взяла телефон и набрала номер оперуполномоченного Сидорова.


ГЛАВА 7. В КОТОРОЙ ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ ЗАПУТЫВАЕТСЯ ОКОНЧАТЕЛЬНО.

     В кабинете Сидорова, уже в который раз за эту ночь, зазвонил телефон. Ему очень не хотелось отвечать на звонок, но чувство долга пересилило Сидорова. Взяв телефонную трубку, он поднёс её к уху и усталым голосом проговорил.
     - Оперуполномоченный Сидоров слушает!
     - А у нас тут слон! – ответила трубка миловидным женским голосом.
     - Где слон? – не понял Сидоров.
     - Рябиновая, 47. – услышал он уже знакомый адрес. – Второй подъезд, пятый этаж.
     - Какой слон! – взорвался оперуполномоченный. – Какой ещё слон!
     От неожиданного вскрика, телефонная трубка замолчала, а потом тихонько вымолвила.
     - Большой такой... Серый...
     - Так... – Сидоров забарабанил пальцами по столу. – Так... Значит, серый... А ещё какие-нибудь приметы есть.
     - У него немного грустные глаза, - доложила трубка.
     Оперуполномоченный Сидоров чуть было не застонал от полного непонимания происходящего, но сумел взять себя в руки и произнёс вполне бодрым голосом.
     - А вот это уже кое-что! – он вытер платком лоб, вспотевший от работы мысли, и уточнил. -  Слон сейчас рядом с вами.
     - Нет, - ответила тётя Клава, а это была она, - Он уже ушёл.
     - Как ушёл? – не понял Сидоров. – Куда?
     - Наверх, - терпеливо объяснила тётя Клава. – Куда же ещё!
     - В самом деле... – уже совсем во всём запутавшись, согласился оперуполномоченный. – Куда ещё идти слонам, как ни наверх...
     Сидоров снова забарабанил пальцами по столу. В трубке терпеливо ждали.
     - Вот что, гражданочка, - принял, наконец, решение Сидоров. – Постарайтесь задержать слона до приезда милиции.
     - Каким образом? – удивились на другом конце провода.
     - Любым удобным для вас способом, - великодушно разрешил Сидоров и повесил трубку.


ГЛАВА 8. В КОТОРОЙ ТЁТЯ КЛАВА И ДЯДЯ ВИТЯ СОБИРАЮТСЯ НА ОХОТУ.

     Так как со слонами в своей жизни тётя Клава никогда не сталкивалась, она решила, что в этот раз помощь ей не помешает.
     - Вить, а Вить! – тетя Клава толкнула спящего мужа в бок. – Витя, вставай!
     - Что такое? – не понял спросонок дядя Витя. – Разве уже утро? А почему так темно?
     - Сейчас час ночи, – ответила ему тётя Клава. – У нас с тобой, ответственное поручение - мы идём ловить слона.
     - Подожди, - попросил дядя Витя. – Сейчас, очки надену.
     Он нащупал на прикроватной тумбочке очки и водрузил их себе на нос, после чего внимательно посмотрел на жену. На сумасшедшую она была не похожа...
     - Дорогая, какого слона? Слоны, они в Африке или, на худой конец, в Индии...
     - Слоны, они повсюду! – разъяснила ему жена. - Один из них в данный момент прямо у тебя над головой. На крыше.
     Дядя Витя поднял глаза к потолку.
     - Вот такой экземпляр! – разведя руки во все стороны вширь, порадовала его тётя Клава. – Разве не слышишь?
     Сверху, действительно, неслись какие-то странные, громкие звуки, люстра моталась из стороны в сторону, а на головы сыпались мелкие хлопья побелки.
     - Хорошо, допустим, – стряхивая ладонью извёстку с волос, согласился с женой дядя Витя. - Но я, же не умею охотиться на слонов.
     - Ты научишься! – пообещала ему тётя Клава тоном, не терпящим возражений.
     - Ты так думаешь? – с сомнением произнёс дядя Витя.
     - Да, – голос тёти Клавы был твёрд. – Я верю в тебя!
     - Ну, тогда... тогда, конечно... – сидя на кровати. Дядя Витя стал озираться в поисках одежды.
     - Надевай, -  тётя Клава бросила ему на кровать брюки. – И поторопись, а то он уйдёт.
     Больше ни о чем, не спрашивая, дядя Витя натянул брюки и одел тапочки. Искать рубаху, уже не было времени. В стоптанных тапочках и мятых брюках и майке, он встал навытяжку перед женой, и рукой пригладил взлохмаченные волосы. Она одобрительно осмотрела его и поинтересовалась
     - Ты готов?
     - Так точно! – по-военному отрапортовал дядя Витя.
     Тётя Клава тоже была готова. На ногах у неё были, так же разношенные тапочки, халатик из ситца, перехваченный пояском и, прямо на бигуди, накинутая косынка.
     - Вперёд! – сказала она мужу.
     Уже возле двери, тётя Клава спохватилась.
     - Вить, минутку подожди!
     Подбежав к зеркалу, тётя Клава нанесла последний штрих – помадой подкрасила свои губы в огненно-красный цвет.
     - Всё, теперь пошли!


ГЛАВА 9. В КОТОРОЙ ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ ЗВОНИТ В СОСЕДНИЙ ГОРОД ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННОМУ ПЕТРОВУ.

     Оперуполномоченный Сидоров почувствовал, что сходит с ума. Во избежание этого, он обхватил голову обоими руками и зажмурился. Стало только хуже. В воспаленном сознании оперуполномоченного туда-сюда, периодически посвистывая, ездили паровозы, дом по улице Рябиновая, 47 качался то влево, то вправо, а потом вдруг пошёл плясать вприсядку. А большой серый слон с грустными глазами, тихо шевеля ушами, то появлялся, то исчезал в сиреневом тумане...
     Сидоров открыл глаза, взяв графин за горлышко, вылил на голову остатки воды, и пододвинул поближе телефон. Достав из ящика стола блокнот, он нашёл номер старого приятеля, который служил в соседнем городе и набрал его, вращая телефонный диск резкими и чёткими движениями.
     - Оперуполномоченный Петров у телефона! – трубка ответила почти мгновенно.
     - Слоны в городе! – зачем-то прикрывая трубку ладонью, сообщил Сидоров. – Вызываю подкрепление!
     - Сидоров, ты что ли? – узнал его Петров. – Кончай прикалываться! Я на работе.
     - Да не прикалываюсь я! – попытался убедить его Сидоров. - Мне твоя помощь нужна!
     - Если у тебя банк ограбят или Рембрандта из картинной галереи уведут – с удовольствием помогу, – ответил оперуполномоченный Петров. – Я люблю такие дела. За них именные часы могут подарить. Или по телевизору покажут...
     - Какой Рембрандт! – закричал, с надрывом, Сидоров. – Какой в нашей картинной галерее – Рембрандт? Да он там даже не ночевал! В нашей галерее сейчас выставка рисунков дошкольников проходит. Знаешь, какие каляки-маляки, по стенам, висят!
     - Как украдут – звони! – официальным тоном сказал Петров и отключился.
     Трубка нервно верещала короткими, тревожными гудками. Сидоров вздохнул и положил её на рычажки телефона.
     - Эх, Петров, Петров... – вздохнул он. – А ведь на одной парте сидели в школе милиции...
     Впрочем, Сидоров не обижался на своего друга. Он сам не верил в то, что с ним происходило. Тем не менее, надо было действовать. Сидоров открыл самый нижний ящик стола. Тускло блеснул воронёный ствол пистолета.
     Оперуполномоченный Сидоров достал пистолет из ящика, проверил обойму и положил его себе в кобуру.
     - Рябиновая, 47. – повторил он про себя адрес. Затем встал из-за стола, надел фуражку, и вышел из отделения навстречу опасностям.


ГЛАВА 10. В КОТОРОЙ ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ И КИРИЛЛ ЗНАКОМЯТСЯ С ТЁТЕЙ КЛАВОЙ И ДЯДЕЙ ВИТЕЙ.

     Когда Иван Васильевич с Кириллом попали наверх, огромное, бескрайнее чёрное небо буквально опрокинулось на них. От миллиардов маленьких ярких звёздочек, оказавшихся рядом, закружилась голова, и слон с мальчиком присели на тёплую, даже ночью, крышу дома. Прямо перед ними, ровно и спокойно светила Луна.
     - Вот, смотри, - указал на неё Иван Васильевич. – Когда она подойдёт поближе, я её раз... – слон сделал движение хоботом. – И достану!
     - А что потом?
     - Подержу и верну на место, - Иван Васильевич, не отрываясь смотрел на Луну. – Я только хочу узнать, какая она?
     - Это и есть твоя мечта?
     - Да, - ответил слон, немного виноватым голосом. – Вот такая она у меня.
     - Ничо так в общем... – сказал Кирилл. - Нормальная такая мечта...
     Пару минут, он молча смотрел вместе со слоном на Луну, и вдруг, почувствовал, что ему тоже очень хочется узнать – какая она... Гладкая или шершавая, тёплая или холодная, плоская или надутая, как футбольный мяч.
     - Иван Васильевич! – обратился Кирилл к слону. – А можно о чём-нибудь мечтать вдвоём?
     - Конечно, - слон всё понял и улыбнулся уголками своих мудрых глаз. – Садись рядом.
     Прижавшись к огромному, шершавому боку слона. Кирилл сидел на пахнущей битумом крыше, примерно где-то посередине между небом и землёй, и ждал встречи с Луной. Пару часов назад, он и предположить не мог, что в его жизни всё так сложится. Мальчик даже дышать старался потише, чтобы не спугнуть свою новую, зарождающуюся и такую прекрасную мечту...
     - Попались, голубчики! – в полной тишине это прозвучала так неожиданно, что слон с мальчиком вздрогнули. То тётя Клава, вместе с дядей Витей, тоже пробрались на крышу и, согласно полученным инструкциям, приступили к задержанию слона.
     - Это Вы к нам обращаетесь? – уточнил Иван Васильевич.
     - К Вам, конечно! К кому же ещё! – на всякий случай, тётя Клава огляделась, но никого больше не увидела. А дядя Витя потряс кулаком и грозно выкрикнул
     - А ну, живо признавайтесь кто Вы такие!
     - Меня зовут – Иван Васильевич. А это – мой юный друг Кирилл, - представился слон и в свою очередь поинтересовался. – С кем имею честь общаться?
     - Дядя Витя, – не очень охотно назвался дядя Витя. – А это супруга моя, Клава, - кивнул он в сторону жены и сразу же поправился. – Для Вас тётя. Тётя Клава!
     - Какое красивое имя! - восхитился Иван Васильевич.
     Тётя Клава недоверчиво посмотрела на него.
     - Издеваешься?
     - Что, Вы, - начал убеждать её слон. – Вовсе нет! Даже в мыслях такого не было!
     Голос слона показался тёте Клаве искренним. Она немного ещё подумала и произнесла.
     - Это меня мама так назвала.
     - Тёща моя, - пояснил дядя Витя.
     - У неё замечательный вкус! – отметил Иван Васильевич.
     - Практически идеальный! Причём, во всём! – подчеркнула тётя Клава и, подойдя к слону поближе, уже, не так грозно, спросила. – А что Вы тут делаете, на нашей крыше?
     - Мы с моим юным другом пришли сюда, чтобы посмотреть на Луну и на звёзды.
     - На звёзды? – удивилась тётя Клава.
     - На них! – кивнул слон своей огромной головой.
     - А что тут такого! – встрял в разговор Кирилл...


ГЛАВА 11. В КОТОРОЙ РАССКАЗЫВАЕТСЯ О ЗВЕЗДЕ ВЕГА ИЗ СОЗВЕЗДИЯ ЛИРЫ И ГЛАЗАХ ТЁТИ КЛАВЫ.

     Тётя Клава подняла глаза вверх, навстречу ночному небу. Млечный путь, когда его не загораживают дома и провода, оказался настолько близок и ярок, что тётя Клава зажмурила от неожиданности глаза. Дядя Витя, заметив это, взял жену под руку.
     - Вам плохо? –  заметив это, заволновался слон.
     - Нет, – тётя Клава открыла глаза, и космос снова заполнил их своей магической силой. – Мне хорошо.
     - Действительно, что это я.… – согласился Иван Васильевич. – Разве от звёзд может быть плохо... Кстати, видите вон ту звёздочку...
     - Какую? – не поняла тётя Клава. – Ту, что ли?
     - Нет правее немного, - слон вытянул хобот вверх, помогая ей ориентироваться в космическом пространстве. – Вон та, самая яркая. Это звезда Вега из созвездия Лиры. У вас ещё глаза на неё похожи.
     - Что Вы говорите, – тётя Клава почувствовала, что щёки у неё краснеют, и обрадовалась, что ночью этого не видно.
     Дядя Витя, продолжавший поддерживать тётю Клаву под локоток, заглянул ей в глаза, потом посмотрел на Вегу, затем опять в глаза и задумчиво выговорил
     - А ведь действительно похожи...
     Тётя Клава открыла рот, но не нашлась что на это сказать. Но так как стоять с разинутым ртом было не совсем прилично, она спросила у Ивана Васильевича
     - Можно мы с Витей тоже тут посидим?
     - Конечно можно. Места на крыше вон сколько, - ответил слон. – Устраивайтесь поудобнее...
     Иван Васильевич сидел с краю. Он молчал и прикидывал, сколько ещё времени понадобится Луне, чтобы добраться до крыши дома на Рябиновой, 47.
     Кирилл присоседился, справа от него и, глядя в ночное небо, ему вдруг померещились там черты Ирки Снегирёвой. Он закрыл глаза и потряс головой, пытаясь прогнать наваждение. Но Ирка, после этого, никуда не исчезла, показала язык и отвернулась, выставив напоказ две косички с бантами. Кирилл вспомнил, как не далее, чем вчера, он с большим удовольствием их дёрнул, по очереди, сперва за одну, затем за другую. А Ирка повернулась, и, не говоря ни слова, безо всякой на то причины, заехала ему по башке учебником математики. Кирилл потрогал шишку. Она ответила ему тупой, ноющей болью.
     - Дура ты, Снегирёва! – подумал Кирилл. – И не лечишься...
     А тётя Клава сидела между Кириллом и дядей Витей. Не отрывая глаз от звезды Веги, она положила голову на плечо мужа и тихонько спросила его
     - Вить, а когда мы в последний раз, вот так смотрели на звёзды?
     Дядя Витя подумал с минутку и неуверенно ответил
     - По-моему, лет двадцать назад... Когда я за тобой ухаживал...
     - А почему мы так редко это делаем? – продолжала допытываться тётя Клава. – Раз в двадцать лет?
     - Не знаю, - ответил дядя Витя. – Дела, всякие.
     - Какие дела, Витя!
     Дядя Витя попытался что-то вспомнить, но у него ничего не получилось. Тогда он просто взял и обнял жену. Во-первых, в критических ситуациях этом приём порой его выручал. А во-вторых, почему-то просто захотелось так...
     И сидя под звёздным небом в объятиях мужа, тётя Клава вдруг почувствовала себя на двадцать лет моложе и, показывая взглядом на миллиарды звёзд, чуть слышно шепнула дяде Вите на ухо.
     - А ведь если бы Иван Васильевич вошёл в другой подъезд, этого бы ничего не было.
     - И не говори! – сказал в ответ дядя Витя. – Даже подумать об этом страшно...


ГЛАВА 12. В КОТОРОЙ ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ ПРИБЫВАЕТ НА МЕСТО СОБЫТИЯ.

     - Всем оставаться на своих местах! – раздался за спиной голос оперуполномоченного Сидорова. В руке он держал пистолет и всем своим видом показывал, что шутить не намерен.
     - А в чём, собственно, дело? – вопросительным и требовательным тоном произнесла тётя Клава.
     - Поступил сигнал, - ответил оперуполномоченный. – Что в городе слон.
     - Это я вам звонила, - тётя Клава встала и подошла к Сидорову.
     - Спасибо, – поблагодарил он. – Ваш звонок был очень важен для нас.
     - Произошло трагическое недоразумение! – объяснила оперуполномоченному тётя Клава. – Я бы даже сказала – ошибка!
     - Какая ошибка? – не согласился с ней Сидоров. – Вы мне по телефону сказали про слона. И здесь, на крыше мы кого видим? – он ткнул рукой с пистолетом в сторону Ивана Васильевича. – Слон! Всё сходится!
     - Меня, кстати, Иван Васильевич зовут, - представился слон.
     - Сейчас, занесу в протокол, - пообещал ему Сидоров.
     Тётя Клава почувствовала, что внутри у неё начало закипать.
     - Отставить! – командным голосом приказала она. От этого тона, оперуполномоченный непроизвольно вытянулся по стойке смирно. – Какой ещё протокол! Сидоров, Вы что, не видите – это очень... очень культурный слон!
     Оперуполномоченный посмотрел на Ивана Васильевича и недоверчиво спросил.
     - С чего Вы взяли, что он культурный?
     - Он сказал, что мои глаза, как две звёздочки, – ответила на вопрос тётя Клава.
     Сидоров ещё раз внимательно посмотрел на слона и согласился с ней
     - Тогда да, - кивнул он головой, пряча в кобуру пистолет. – Раз так сказал... Похоже, действительно, культурный. Без вариантов...Но всё-таки, что Вы все здесь делаете? Ночью, на крыше... Как-то всё это подозрительно...
     Когда оперуполномоченному Сидорову разъяснили, в чём дело, он посмотрел на звёзды, запрокинув голову так, что пришлось придерживать рукой фуражку, и горько произнёс
     - Работа у меня собачья, а собаки нет! Самому приходится, как ищейка, носом землю рыть. Следы, всякие искать, улики...
     Дядя Витя подошёл к оперуполномоченному Сидорову и, по-отечески положив ладонь на плечо, сказал ему
     - Сынок, иногда надо отрывать взгляд от земли.
     А тётя Клава, Кирилл и Иван Васильевич ничего не сказали. Они промолчали в знак согласия...
     А потом они сидели все пятеро, плечом к плечу и смотрели как Луна неспешно и неотвратимо приближается к месту встречи, изменить которое, у неё не было никакой возможности...


ГЛАВА 13. В КОТОРОЙ РУШАТСЯ МЕЧТЫ.

     Когда Луна очутилась прямо над головой, Иван Васильевич понял
     - Пора!
     Он встал на задние ноги, поднял туловище, вытянул вверх хобот и ощутил пустоту. Возможно, в первый раз в жизни, Иван Васильевич почувствовал себя растерянным. Однако, он заставил себя собраться, и предпринять ещё одну попытку. Каждая мышца, каждый нерв огромного слона рвались вверх. Иван Васильевич ощущал себя натянутой струной, но его хобот, беспомощно шарил в ночном воздухе и ничего не мог в ней отыскать.
     И вдруг Иван Васильевич почувствовал, что кто-то пытается его приподнять. Он опустил голову и посмотрел вниз. Обступив с четырёх сторон, Кирилл, тётя Клава с дядей Витей, а также оперуполномоченный Сидоров, пыхтя и надрываясь, пытались оторвать его от крыши хотя бы на пару сантиметров.
     - Раз-два, взяли... – попытался руководить общими усилиями Сидоров.
     - Вира, помалу! – вспомнил к месту дядя Витя.
     - Спасибо, друзья, – сказал им слон. - Только это бесполезно...
     Иван Васильевич смотрел на Луну. Он сделал всё что мог. Он стал ближе к своей мечте на пять этажей, а она была всё так же далека и холодна. И одинокая слезинка, скатившись по бивню, упала на крышу пятиэтажки...
     И тут оперуполномоченного Сидорова осенило.
     - Я знаю, что делать! – воскликнул он, доставая из кобуры пистолет. – Сейчас она, как миленькая, свалится нам прямо в руки!
     Сидоров поймал огромный светящийся диск на мушку пистолета. И вдруг, в глазах у него потемнело. Это Иван Васильевич, раскинув в стороны передние лапы, встал перед пистолетом, загородив собой Луну.
     - Не надо, - попросил он оперуполномоченного.
     - Как хочешь, - обиженно произнёс Сидоров, убирая пистолет в кобуру. – Я старался как лучше.
     - Я знаю, - ответил слон. – Но можешь её погнуть или расколоть...
     - Ничего бы он ей не сделал, - вдруг сказал дядя Витя.
     - Почему? - не поняли одновременно слон и Сидоров.
     - Она далеко. Очень далеко, - пояснил дядя Витя.
     Надо сказать, что дядя Витя, когда не ел и не спал, смотрел телевизор – источник мудрости. И теперь, морща лоб и напрягая мозг, ему пришлось рассказать всё, что он видел и слышал по нему про Луну. Тётя Валя с гордостью смотрела на, блещущего эрудицией, мужа и ощущала свою сопричастность – ведь телевизор был куплен на её премию.
     - Так, значит, не всё потеряно! – сделал вывод Иван Васильевич, прослушав короткую лекцию о спутнике Земли. – Всего-то надо, как-нибудь, собраться и слетать на Луну.
     - Не так всё просто, - осадил его дядя Витя. – Ты знаешь, как готовят перед полётом в космос?
     - Не знаю, - честно признался слон. – Ты рассказывай, рассказывай!
     - Там такие тренировки, - начал вспоминать дядя Витя. – Про центрифугу, помню, показывали... Это, как карусель, только быстрее. Гораздо быстрее. И вот крутят в ней, крутят... Несколько лет...
     - Без перерыва! – воскликнула тётя Клава.
     - Ну ... в туалет, наверное, выпускают, - предположил дядя Витя.
     - Ерунда это всё, – махнул хоботом Иван Васильевич. – Подумаешь, центрифуга! Выдержу, как-нибудь...
     Дядя Витя замолчал, потом сморщил лицо, как человек, который должен сделать что-то неприятное, но необходимое, и, положа руку слону на плечо, произнёс
     - Мужайся!
     - Чего? – не понял слон.
     - Мужайся! – повторил дядя Витя. – Слонов не берут в космонавты.
     Иван Васильевич, как-то обмяк и чуть слышно сказал
     - Но это, же нечестно.
     Дядя Витя в ответ развёл руками.


ГЛАВА 14. В КОТОРОЙ ВОЗРОЖДАЕТСЯ НАДЕЖДА.

     - В чём проблема? – спросила тётя Клава. – Если Иван Васильевич не может лететь на Луну, надо Луну доставить Ивану Васильевичу. Ну, конечно, не всю Луну, а её кусочек, – поправилась она. - Пусть кто-нибудь слетает и привезёт для него лунный камень. И не только для него, а и для остальных тоже.
     В ответ раздались одобрительные выклики.
     - Только я не могу, - поспешно добавила тётя Клава. – Я эту, как её... центрифугу не переношу.
     - Я тоже, -  сказал дядя Витя. – И годы уже не те, и здоровье...
     - Положим, я на здоровье не жалуюсь, - вступил в разговор оперуполномоченный Сидоров. – Но как, же я брошу город. На кого я его оставлю...
     Кирилл понял, что кроме него, это сделать некому. Он посмотрел на Луну, которая за пару часов стала его мечтой и судьбой, и сказал просто и как-то даже буднично.
     - Полечу я.
     Поначалу все замолчали, глядя на Кирилла, а потом заговорили наперебой.
     - Космонавт должен быть физически крепким, - напомнил дядя Витя. – Центрифуга, и прочее, прочее...
     - Я буду тренироваться, – ответил Кирилл. – Каждый день. Бегать, прыгать, водой холодной обливаться...
     - Надо хорошо учиться, - вставила слово тётя Клава. – Без двоек. Космонавт должен многое знать.
     - Сегодня же займусь этой проблемой – обнадёжил её Кирилл.
     - А ещё, ты должен себя хорошо вести, - сказал Иван Васильевич. – Больше не хулиганить!
     - Если кто любит похулиганить, - встрепенулся оперуполномоченный Сидоров. – То это не в космос, это ко мне!
     - Я завязал, - бросил ему Кирилл.
     - Вопросов больше не имею, - подвёл итог Сидоров...
     Кирилл посмотрел на своих друзей. Четыре пары глаз глядели на него с восхищением и надеждой.
     - Есть только одна проблема, - замялся Кирилл. – Мне нужно подрасти.
     - Расти, - Иван Васильевич обнял мальчика за плечи. – Мы подождём...
     Ночной ветер обдувал лицо Кирилла. Наверное, точно так же, он трепал волосы первооткрывателей, путешественников. Кстати, как звали первого человека, проплывшего вокруг Земли? Кирилл наморщил лоб, надеясь, что это поможет вспомнить.
     - Магеллан, - подсказало подсознание, порывшись где-то в своих глубинах. – Фернандо Магеллан.
     - О-о-о! – обрадовался Кирилл. – Так значит, ты у меня не совсем пропащее!
     - А то! – ответило подсознание...


ГЛАВА 15. В КОТОРОЙ ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ С ДРУЗЬЯМИ СПУСКАЕТСЯ НА ЗЕМЛЮ.

     С крыши на землю слон и его новые друзья спустились быстро. Немного пришлось задержаться на пятом этаже, по просьбе тёти Клавы. Она, на минутку, заскочила в свою квартиру и вышла оттуда с большой хозяйственной сумкой. А, кроме того, она успела снять бигуди и сделать причёску, пышными волнами, струящуюся по плечам.
     - Какие у Вас красивые волосы, - отметил слон.
     Тётя Клава опять покраснела, а дядя Витя внимательно посмотрел на жену.
     - И, правда, красивые, - вымолвил в итоге он. – А почему я этого не замечал?
     - У тебя глаз «замылился», – сказал ему оперуполномоченный Сидоров. – Такое бывает...
     Тётя Клава вспомнила тем временем про сумку и протянула её Ивану Васильевичу.
     - Это Вам!
     - Мне? – удивился слон. – А что там?
     - Пирожки, - ответила тётя Клава. – Я их всегда пеку вечером. Это очень удобно – утром встал, а они уже готовые. Можно сразу есть. Они ещё тёплые, вот потрогай...
     - Что Вы, что Вы... – стал отказываться Иван Васильевич. – Такой подарок... Я не могу...
     - Бери по-хорошему! – предупредила тётя Клава. – А то обижусь!
     - Ладно, - сдался слон. – Уж очень ему не хотелось обижать тётю Клаву на прощанье...
     Выйдя из подъезда, компания неспешно отправилась в сторону городского зоопарка. Впереди шёл Иван Васильевич, держа в хоботе сумку с пирожками. За ним шагала тётя Клава, ведя за ручку Кирилла. Замыкали шествие оперуполномоченный Сидоров и дядя Витя.
     Спустя какое-то время оперуполномоченный Сидоров рядом с собой дядю Витю не обнаружил. В недоумении Сидоров остановился и обернулся назад. Дядя Витя догонял их, держа в кулаке несколько ярких цветов. Бросив взгляд на эти цветы, а также на клумбу, оставшуюся далеко позади, оперуполномоченный сразу всё понял. Он шагнул дяде Вите навстречу и, взяв под козырёк, произнёс суровым, официальным голосом
     - Гражданин, нарушаем...
     Дядя Витя остановился с разбега, словно уткнулся в какую-то невидимую стену, а лицо его стало растерянным и печальным.
     Сидоров почему-то почувствовал себя неловко, хотя знал, что поступает согласно инструкции. Он оглянулся. Иван Васильевич, Кирилл и тётя Клава смотрели на него насторожённо и с какой-то неясной надеждой...
     -  Кхе... – кашлянул Сидоров. – Кхе... Ладно, будем считать, что я ничего не видел, – он отвернулся в сторону. – Но только чтобы это было в последний раз!
     Дядя Витя подошёл к тёте Клаве и смущённо протянул ей букетик.
     - Клава, это тебе.
     - Спасибо, - тётя Клава выглядела растерянной. – Так неожиданно.
     Она несмело взяла букетик в руки, понюхала его и бросилась дяде Вите на шею. Иван Васильевич, Кирилл и оперуполномоченный Сидоров стыдливо отвернулись и снова с интересом стали изучать Луну, которая была уже совсем близко от линии горизонта, из-за которого уже пробивались первые солнечные лучи...
     Недалеко от зоопарка слон простился со своими друзьями. Каждого он поблагодарил за помощь и поддержку, а Кириллу, положив на плечо хобот, сказал.
     - Я верю в тебя.
     - Всё будет нормально, - пообещал Кирилл.
     - Тогда я пойду, - ответил ему слон.


ГЛАВА 16. В КОТОРОЙ КИРИЛЛ РАССТАЁТСЯ С ДРУЗЬЯМИ И ВОЗВРАЩАЕТСЯ ДОМОЙ.

     Когда Иван Васильевич исчез за углом дома, все какое-то время стояли неподвижно, а затем тётя Клава, встрепенулась, как потревоженная птица, и повернулась к Кириллу.
     - Кирилл, мы на тебя тоже рассчитываем! -  и толкнула в бок мужа. – Правда, Витя!
     - Ты уж, не подведи, братан! – попросил дядя Витя и протянул руку.
     - Не подведу, -  пообещал Кирилл, пожав протянутую ладонь.
     - И меня тоже! – сказал оперуполномоченный Сидоров.
     - Что тоже? – не понял его Кирилл.
     - Тоже не подведи! – попросил Сидоров.
     - Никого не подведу, – твёрдо произнёс Кирилл. – А теперь мне пора домой. А то папа и мама скоро проснутся, а меня нет...
     - Да, конечно... – тётя Клава понимающе кивнула головой и уткнулась носом в подаренные дядей Витей цветы. Дядя Витя одной рукой обнял её, а другой – в знак поддержки, поднял на уровень плеча сжатый кулак. Оперуполномоченный Сидоров, щёлкнув каблуками, вытянулся по стойке «смирно» и чётким жестом отдал Кириллу честь....
     Кирилл шёл навстречу поднимающемуся Солнцу. Вообще-то он шёл домой, но как раз в той стороне, выкатывался из-за горизонта ярко-жёлтый солнечный бочок, и его мягкое тепло медленно потекло навстречу. Дойдя до конца улицы, Кирилл обернулся. Его новый друзья стали маленькими-маленькими. Он помахал им рукой и увидел, что они помахали ему в ответ.
     - Не подведу. – Кирилл произнёс это негромко ещё раз, хотя знал, что они его не услышат. Это он – для себя сказал...
     Кирилл тихонько вошёл в свой подъезд. Затем, стараясь не греметь ключами, в квартиру и прошмыгнул в свою комнату. Бросил взгляд на часы – до начала уроков было ещё три часа. Кирилл достал учебник физики, раскрыл и погрузился в него. Прочитав заданный параграф три раза, он тихонько прошёл в зал, открыл книжный шкаф и достал оттуда пять энциклопедий. Вернувшись в комнату, он положил их на край стола, а затем, взяв одну, устроился в кресле...
     - Ёлки-палки, - примерно через час, пробормотал он чуть слышно себе под нос. – Сколько интересного в этих толстых, старых, пыльных книгах...


ГЛАВА 17. В КОТОРОЙ ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ ВОЗВРАЩАЕТСЯ В ЗООПАРК.

     Первым, кого встретил Иван Васильевич, возвращаясь в зоопарк, был Пахом Пахомыч. Сторож уже не спал, стоял возле ворот и, увидев слона, укоризненно покачал головой.
     - Нехорошо, без спроса. В самоволку.
     - Больше не буду, пообещал Иван Васильевич и, поставив сумку за землю, достал несколько пирожков. – Возьми, Пахомыч, к чаю.
     Сторож взял пирожки, надкусил один из них
     - С яйцом и рисом... – он одобрительно покачал головой. – Люблю такие!
     - Тогда держи ещё. – Иван Васильевич добавил ему ещё несколько пирожков.
     Пахом Пахомыч забрав пирожки, толкнул створку ворот и сказал
     - Проходи. Только тихо...
     В зоопарке, однако, уже не спали. Обитатели клеток, мимо которых проходил слон, интересовались, где он был и что принёс. Иван Васильевич коротко рассказывал события этой ночи и угощал всех пирожками тёти Клавы. Когда он добрался до своего вольера, в сумке оставалось всего три пирожка.
     - Послушайте, гиппопотам! – обратился лон к своему соседу по вольеру. – Не желаете попробовать пирожки? Тёти Клава делала.
     Бегемот Боря подумал, подумал и распахнул свою пасть. Ловким движением хобота, Иван Васильевич закинул туда пару пирожков, оставив себе один, последний.
     Бегемот долго и вдумчиво жевал свои пирожки, а потом вдруг произнёс
     - Вкусно...
     - Ну вот... – Иван Васильевич даже растерялся немного, услышав от него новое слово. – А то всё – мрак да мрак!
     - Ещё есть? – похоже, сегодня гиппопотам был в ударе.
     - Есть, – ответил слон, доставая из сумки последний пирожок. – Держи...
     Гиппопотам съел его, пережевав с особой тщательностью и, стеснительно улыбнувшись, сказал
     - Спасибо!
     Этого от него Иван Васильевич никак не ожидал.
   

ГЛАВА 18. В КОТОРОЙ КИРИЛЛ ОТВЕЧАЕТ НА УРОКЕ ФИЗИКИ.

     Солнечный свет лился в класс во все окна. У тех учеников, которые сидели у окна, насквозь просвечивали уши, но всем сейчас было не до этого. Тридцать пар самых разноцветных глаз напряжённо следили за авторучкой в руках Раисы Павловны, нависшей над классным журналом.
     - К доске пойдёт... – Раиса Павловна была учительницей по физике, но любила делать театральные паузы, во время которых у её учеников бесследно сгорали миллиарды нервных клеток. – К доске у нас выйдет...
     Авторучка опустилась вниз к журналу, собираясь клюнуть какую-то фамилию, но передумала и снова поднялась вверх.
     - Раиса Павловна, а можно я! – раздался голос Кирилла.
     Физичка подняла глаза, и лицо её вытянулось от удивления.
     - Поварёшкин? – Раиса Павловна даже потеряла ненадолго дар речи, но быстро нашла его. А может это была очередная театральная пауза. – Ну, попробуй...
     Кирилл вышел из-за парты, подошёл к доске и встал лицом к классу.
     - Ты хочешь порадовать нас своими знаниями? – уточнила физичка.
     Кирилл кивнул в ответ. По классу пронёсся лёгкий гул и смешки.
     - Тихо! – Раиса Павловна строго посмотрела на класс и повернулась к Поварёшкину. – Хорошо, Кирилл... – и снова эффектная пауза. – Расскажи нам... Что ты знаешь про электрический ток...
     Оказалось, что про электрический ток Поварёшкин знал немало. Или точнее будет сказать – много, слишком много. Он говорил минут тридцать. Раиса Павловна несколько раз делала попытки его прервать, но Кирилл, сложив умоляюще руки, просил её
     - Раиса Павловна, ещё один интересный факт... – и продолжал, продолжал, продолжал, словно хотел выговориться за все предыдущие годы...
     Когда он закончил, учительница сделала попытку отправить его на своё место, но Кирилл потребовал, чтобы ему задали дополнительный вопрос.
     - Вы же всем всегда задаёте дополнительные вопросы! А я чем хуже! – потребовал он.
     - Хорошо, хорошо... Расскажи нам что-нибудь про... э-э-э... Фарадея...
     Тут физичка допустила промашку. Кирилл мало того что перечислил все научные достижения Фарадея, годы его жизни и смерти и местожительство, но и рассказал, что любил кушать Фарадей на обед, какими болезнями переболел в детстве, болельщиком каких спортивных команд он являлся, и перебрал всю его родословную до седьмого колена.
     В конце своего выступления, Кирилл поведал одноклассникам, как звали любимую собаку Фарадея, какой она была породы, и сколько у неё было щенков...
     Когда Кирилл закончил ответ, в классе воцарилась могильная тишина. Было слышно только, как муха, одуревшая то ли от жары, то ли от полученного объёма информации, билась головой о стекло.
     Первой в себя пришла Раиса Павловна. Она вся, как-то передёрнулась, сняла очки и протёрла глаза своими маленькими кулачками и резко вскочила со стула.
     - Вот! Смотрите, дети! - звонко, по-юношески воскликнула Раиса Павловна и осеклась. Откашлявшись, она схватила со стола указку и ткнула её в сторону Поварёшкина. – Вот это я называю – развёрнутый ответ! – и, повернувшись лицом к Кириллу, добавила. – Садись, пять!
     В полном безмолвии Кирилл шёл к своей парте. Лица одноклассников встречали его ошарашенным взглядом и, поворачиваясь, провожали вслед. А Кирилл пробирался по узкой дорожке между двумя рядами парт, и было у него такое ощущение, будто он идёт по плитам космодрома. Впрочем, возможно, он на самом деле был в начале пути к своей ракете.
     Кирилл сел за парту. Его соседка – Ирка Снегирёва, как и все смотрела на него глазами полными восхищения и ужаса. Огненными точками отражалось в них бушевавшее за окном солнце. На брегетах искрились какие-то маленькие, зелёные камушки. Ирка уверяла всех, что это изумруды.
     - Снегирёва, рот закрой! – уголками губ, прошептал в её сторону Кирилл. – Теперь так будет всегда.


ГЛАВА 19. КОТОРАЯ ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ.

     Иван Васильевич спал. Устав от бессонной ночи, он, быстро и незаметно для самого себя, заснул. И снился ему рокот космодрома. И бездонная ледяная синева бесконечного космоса. Он видел Кирилла в белом скафандре, опутанным какими-то трубочками. Поварёшкин шёл к, стоящей на стартовой площадке, ракете, которая ждала его и тряслась от нетерпения, испуская клубы дыма и огня.
     Потом ракета медленно взлетела и, дрожа от натуги, начала свой путь к Луне. Когда она пролетала над слоном, Иван Васильевич увидел в иллюминаторе Кирилла.
     - Камень! Не забудь про лунный камень! – прокричал ему Иван Васильевич и увидел, как Кирилл кивнул ему в ответ.
     - Привезу! – понял слон по движению губ Кирилла.
     Затем ракета стала подниматься вверх и превратилась в крохотную огненную точку...
     – Иван Васильевич, а Иван Васильевич, – услышал он сквозь сон чей-то голос.
     Нехотя расставаясь с таким прекрасным сном, Иван Васильевич медленно открыл глаза. Перед вольером стоял дядя Витя.
     Несмотря на жару, дядя Витя был при полном параде – в костюме, галстуке и шляпе, из-под которой выглядывали мокрые от пота волосы. Под руку он держал тётю Клаву с новой причёской, сделанной с утра в лучшей парикмахерской города. Одета она была в красивый, яркий сарафан, преимущественно красного цвета, гармонирующий с помадой. В руках она что-то держала, накрытое полотенцем.
     - Вот, пришли, - сообщил дядя Витя слону. – Решили тебя проведать. Как ты тут?
     С этими словами, он залез рукой в карман брюк, вытащил немалых размеров бело-синий носовой платок и протёр лоб и шею. Затем отжал платок кулаком и убрал обратно в карман.
     - Спасибо, хорошо, – ответил слон и стал потихоньку шевелить ушами, стараясь, чтобы создаваемый ветерок попадал на дядю Витю, а потом обратился к тёте Клаве. – Вы прекрасно выглядите. Вам так идёт это платье... И причёска...
     - Вы меня прямо в краску вгоняете, Иван Васильевич, – засмущалась тётя Клава и ткнула локтем в бок мужа. – Вить, давай...
     - Чего? – не понял дядя Витя.
     Тётя Клава взглядом указала на полотенце, скрывающее что-то у неё в руках.
     - Ах, да... – сообразил дядя Витя. – Сейчас, минутку!
     Он сделал серьёзное лицо и обратился к Ивану Васильевичу.
     - Супруга моя, всё утро старалась... Хотела сделать сюрприз... Вот! – с этими словами он убрал полотенце. Под ним оказался тазик, до краёв заполненный пухлыми, румяными пирожками. Улыбаясь, тётя Клава протянула их Ивану Васильевичу.
     - Кушай, родимый...


               
                Казанцев Сергей
               
                sergejka64@gmail.com
               
                8-953-775-55-71