История молодой монахини

Еще несколько непослушных металлических колец было вплетено в общий замысловатый рисунок. Неен посмотрела на свои тонкие, местами стесанные в кровь от тяжелой работы, пальцы. Вздохнув, девушка потянулась за следующим колечком, как вдруг ее внимание привлек шум и топот бегущих ног. Кто-то, звеня доспехом, пронесся мимо ее, едва заметной из коридора двери, в серую, но вместе с тем уютную монашескую келью. Прислушавшись к доносящимся звукам, монахиня с тоской посмотрела в узкое подобие окна у самого потолка. Небо, как и каждый день до этого было безмятежным и молчаливым. Кто бы мог подумать, что за этой нежной бесконечной голубизной кто-то может безразлично взирать на реки крови, льющиеся уже не одну неделю под стенами крепости.
Шум снаружи усилился. Неен, поняла, что скоро понадобиться ее помощь врачевателя души и тела раненым и умирающим.  Оправив рясу, девушка толкнула тяжелую дверь, чтобы поспешить на помощь, и замерла на пороге. По коридору в направлении выхода уже спешили ее сестры наспех заталкивая в льняные мешочки бесчисленное множество коробочек, склянок и полос ткани. Решительные и бесстрашные, но такие хрупкие и беззащитные в своих рясах. Неен медленно обернулась. На полу лежала ее кольчуга, которую девушка плела в тайне ото всех уже несколько месяцев, в короткие минуты своего отдыха. Недолго думая она метнулась назад в келью, в полумрак, сбрасывая рясу.  Мгновение и кольчуга грубо скользнула по обнаженному женскому телу оставив за собой несколько неглубоких царапин. У Неен не было необходимой одежды, которую мужчины госпитальеры надевали под кольчугу, но сейчас это не имело никакого значения. Непривычное одеяние обжигало нежную кожу холодом стали и тяжестью. Кольчуга была еще не окончена и едва прикрывала белые как первый девственный снег бедра девушки. Накинув поверх непривычного одеяния рясу Неен подавила невесть откуда взявшееся чувство вины и, прочитав короткую молитву, побежала к главным воротам крепости. В такт каждому шагу об ее тело тяжело ударялись металлические кольчужные колечки. Они гнали вперед, подстегивали, придавали смелости, разжигали незнакомое чувство возбуждения.
Сегодня Неен не хотела быть просто монахиней. Эта изящная, даже в бесформенной рясе, девушка желала нести смерть, а не призывать к милосердию, наказывать, а не щадить. Но чувство долга не могло просто так отпустить ее в бой. Увидев привалившегося к стене воина, монахиня кинулась к нему. Было невозможно понять кто это. Лицо было залито кровью, потом и грязью. Белый крест у самого сердца кровоточил смертельной раной. Здесь ее помощь была уже не нужна.
Еще несколько недель назад мир Неен был маленьким и однообразным. Монастырь, в котором располагался госпиталь, находился у самого обрыва недалеко от порта, и всегда пользовался спросом. В портовом городе всегда было много нуждающихся, покалеченных морем и неизвестными болезнями, которые приходили в надежде на помощь. Неен с сестрами никогда не сидели без работы. Госпиталь находился под защитой воинов Господа и не знал ни нужды, ни страха.
В один из обычных дней все изменилось. Неожиданно появился сам магистр ордена госпитальеров и о чем-то долго говорил с настоятельницей. А потом потянулись повозки из порта и воины с белыми крестами. В тот момент Неен не испытывала волнения. Уже не раз она видела, как рыцари ордена приходили, отдыхали несколько дней, а потом уходили в море или пешими туда, куда вел их Господь. Но в этот раз они никуда не ушли, а начали строить укрепления. Монастырь-крепость готовился к нападению турок. Но и тогда Неен еще не почувствовала страха. Что могут эти варвары против истинных воинов веры.
 По потом пришло волнение. Оно поднялось откуда-то изнутри и поселилось в сердце в тот момент, когда на горизонте появилась армада турецких судов. Временами волнение становилось таким сильным что Неен убегала в свою келью и плакала, молясь до самого утра. В одну из таких ночей девушка вспомнила о привезенной с собой, и спрятанной от настоятельницы уже много лет назад, кольчугу. Она была едва начата. Мастер, которому отец Неен когда-то заказал ее для любимой дочери был убит разбойниками в тот самый день, когда почти весь родной городок Неен поглотил безжалостный огонь. Изделие не было закончено. А потом пришла чума. Чтобы спасти свою дочь от болезни начальник городской стражи передал Неен монахиням.
 Он обещал монахиням что вскоре обязательно вернется за ней. Служба не позволила ему отправиться следом, но оставлять дочь в городе было слишком опасно. Время шло, шли годы, а он все не приезжал. С того времени прошло уже шесть лет.  Из маленькой девочки Неен превратилась во взрослую девушку. Чтобы избежать разврата и порока настоятельница уговорила ее сначала остаться под защитой монастырских стен, а затем и посвятить себя Господу. Лелея надежду на то что когда-нибудь, отец отыщет ее и Неен согласилась. Как кольчуга оказалась среди ее платьев девушка как ни старалась не могла вспомнить. Наверное, положил отец. Будучи человеком военным, он надеялся ее хоть как-то защитить. Чтобы стать монахиней Неен должна была расстаться с мирскими вещами, и она рассталась с ними без сожаления. Однако вопреки приказу настоятельницы девушка оставила в тайне ото всех это тяжелое платье железной девы. В минуты отчаяния, когда даже молитва не могла ее утешить она доставала его из самого темного угла своей кельи, смотрела, гладила холодные колечки стали и успокаивалась, согревая себя надеждой.
 Когда пришли неспокойные времена она решила во что бы то ни стало закончить ее. С того момента, когда в монастыре все больше походившем на пограничную военную крепость, появился кузнец это стало возможным. В обмен на куриные яйца Неен почти через день удавалось выпросить у него горсть этих тонких, но вместе с тем таких прочных колечек. А потом ночами она вплетала их в незамысловатый узор, веря в то что как только она ее закончит, жизнь как-то измениться. На утренней молитве настоятельница часто допытывалась у Неен глядя на содранные и сбитые в кровь пальцы о причине таких увечий и каждый раз девушке удавалось придумать какие-то объяснения. Девушка торопилась, словно предчувствуя беду.
А потом после того как магистр рыцарского ордена в очередной раз отверг предложение уйти и отдать на поругание крепость, вражеская армада на горизонте пришла в движения и началась череда бесконечных сражений.  Сколько они продолжались сказать было трудно. Иногда день сливался с ночью и просто превращаясь через какое-то время в новый день.
Лишь накануне вечером завершился очередной приступ, но теперь, с первыми лучами солнца, начинался новый. Воинов ордена с каждым разом становилось все меньше. В строю оставались все, кто был в сознании и не зависимо от тяжести полученных ран. Крепость тонула в крови, но просто не имела права сдаться на волю жестокого врага.
Прислушавшись Неен услышала, что бой идет не у самых стен крепости, а где-то со стороны. Госпитальеры впервые за время осады оттеснили врага ближе к береговой линии нещадно тесня турок к обрыву. Те, у кого сил держать в руках оружие уже не оставалось просто хватали врага в охапку и бросались с ним в изнеможении на прибрежные камни, унося вместе со своей жизнью и жизнь одного, двух, а то и трех врагов. Даже умирая, рыцари пытались помочь своим живым братьям.
Слова магистра, сказанные на вечерней службе все громче, звучали в голове девушки: «Или мы одержим победу в ближайшие дни, или просто вымрем от ран и голода».
 Неен выскочила через небольшой пролом в стене и устремилась дальше, туда где слышался неистовый поминальный звон стали. Она нарушила первый запрет. По приказу настоятельницы сестрам нельзя было уходить далеко от стен монастыря, превратившегося в крепость. Но сегодня девушку гнало вперед новое, еще не понятое ею чувство.
Наконец, преодолев небольшой холмик, она оказалась на дороге, ведущей в порт и здесь звон оружия стал оглушающим. Не иначе сам дьявол устроил это побоище чтобы искупаться в человеческой крови. Неен подняла валявшийся на земле меч. Он был тяжелым и показался смутно знакомым. Она видела эту рукоять и раньше. В памяти Нее всплыл образ юного госпитальера, который при встрече всегда робко улыбался и смотрел так, словно хотел заговорить, но не мог решиться. Обшарив глазами землю к своему ужасу, девушка наконец нашла владельца. Волна боли ударила в грудь и заставила задохнуться. Никакая броня не могла защитить девушку в это скорбное мгновение рвущее на части душу. Голова юноши была неестественно запрокинута. Она словно съежилась, сделав своего владельца еще моложе чем на самом деле. Неен упала на колени рядом с телом юноши, провела по слипшимся от крови волосам дрожащей рукой и заплакала. Его ярко голубые глаза были открыты. Они с неподдельным интересом продолжали наблюдать за окружающими, а в уголках отражалось все тоже безмятежное небо.  Кровь перестала вытекать из раны на шее, но где-то там в глубине уже мертвого тела возможно еще теплилась надежда на жизнь. Не в силах смотреть в синеву пытливых глаз Неен прикрыла тело рыцаря краем его плаща. Белый крест тяжело опустился на своего владельца словно пытаясь защитить его хотя бы после смерти.
Неен видела, что противник все пребывает и госпитальеров начинают теснить обратно к крепости. Ноги стали тяжелыми, словно ватными. Защитников было мало, изможденные продолжительными боями они не могли противостоять вновь пребывающим силам врага. Девушка видела, что вера в победу живых ускользает и растворяется в крови умерших. Неен охватила ярость. Она еще раз окинула взором дорогу, усыпанную телами словно пробуждая в себе еще большую злость. А потом, перехватив меч поудобнее, так как в далеком прошлом учил отец, медленно, путаясь в складках рясы направилась в группе госпитальеров в безумстве разящих крикливых захватчиков. С каждым шагом кольчуга жгла Неен все сильнее, а ряса, словно удерживая от безумного шага, сковывала движения и прижимала к земле. Не в силах больше терпеть девушка в безумном порыве рванула с себя одеяние смирения, обнажив белоснежное мраморное, давно не видящее солнце и никогда не знавшее мужчины, тело, которое плотно обнимала железными тисками кольчуга. Горящее изнутри праведным гневом тело обдало нежной прохладой морского воздуха. Ветер озорно взъерошил короткие русые локоны. Неен почувствовала, как меч слился с рукой в единой целое и стал практически невесомым. Ряса не стесняла движений, тело стало свободным. Тяжесть кольчужных колец опьяняла. Внезапно турки перестали крикливо визжать что-то на своем языке и на мгновение над дорогие смерти словно воцарилась тишина. А потом словно со стороны Неен услышала крик. Это был совсем незнакомый, немного хриплый наполненный божественной силой голос, ее голос.
- Во имя Господа!
Девушка ворвалась в безумную массу тел, смерти, оружия и растворилась в воинствующем танце смерти. Вдыхая запах крови и пота Неен поняла, что живет, живет в этот момент так, как не жила никогда раньше. Она была свободной от обязательств, обетов, правил. Она наносила удары превратившись из жертвы в охотника. Кровь ненавистных врагов заливала ее со всех сторон. И она питалась ею, поглощая ее каждой клеточкой своего духовно чистого тела.
Девушка тяжело оторвала голову от жесткой поверхности деревянного стола. За окном было уже светло, а на столе все так же как накануне вечером горела лампа. Девушка ощутила покалывание на щеке. Затекшая рука нехотя потянулась к лицу. В момент прикосновения на стол дождем посыпались кольчужные колечки.
- Суровые ночи реконструктора, - девушка вздохнула, окинув взглядом письменный стол, за которым сначала работала, а потом благополучно уснула. Молоток, пассатижи, горка металлических колец и еще множество приспособлений чтобы зажать, пристукнуть, придавить и т.д. Среди всего этого хаоса в центре лежал кусок скрепленных вместе колец. Когда-нибудь все это должно превратиться в полноценную кольчугу. Девушка выключила лампу, встала, потянулась, разминая затекшую от неудобного сна спину.
– Да, не сильно я продвинулась в изготовлении защиты, а она должна быть готова уже через пару месяцев. Зато какой я сон видела, - с этими словами девушка достала из клетки белоснежного кролика и выпустила на прогулку.
- Ты знаешь, как я этой ночью разила врагов? Спасай свою жалкую жизнь мерзкий захватчик! – с этими словами девушка схватила стоящий в углу меч, принялась размахивать им вырисовывая в воздухе причудливые узоры, и наносить удары, обращая к животному все новые и новые воинственные фразы.
Наконец, загнав испуганное животное в угол и нанеся по воздуху еще несколько сокрушительных ударов, явно смертельных для воображаемого врага, девушка бережно вернула оружие на место.
- Надо будет рассказать ребятам на тренировке! - повозившись еще какое-то время у зеркала, обирая словно вросшие в кожу за время ночного сна колечки будущего одеяния, воительница наконец отправилась завтракать.
Начинался новый день ее жизни в реальности и оставалось только надеяться, что он будет не менее захватывающим чем сон.
Уже на пороге девушка приостановилась у большого зеркала в прихожей и улыбнулась своему отражению:
- Да, и, кажется, теперь я точно знаю какой длины должна быть моя кольчуга!..