Русская фольклорная сказка. Ч-Ч

   Публикуются русские сказки, переработанные для озвучки. 2450 сказок.
   Сказка фольклорная не писалась, а передавалась из уст в уста. Для лучшего их усвоения на земле, сказочники передавали сюжеты особым образом, с определённой ритмикой, а в некоторых местах и каким-то внутренним мотивом.
   Ритмический строй именно фольклорной сказки лучше чувствуют поэты. Они сразу чуют где литературно правильно выстроенная фраза, а где неправильный фольклор.
++++++++++++++++++++++
====
          Чабрец. Казак Иван Чегода покидал берега родной Кубани. Казаки. Легенда. Сказка!!
....
     Казак Иван Чегода покидал берега родной Кубани.
     Всё дальше и дальше уносил его конь, и топот копыт погони замолк в знойной полуденной тишине.
     Впереди синели горы, под ногами коня стлался яркий ковёр цветущей степи, а позади. Позади осталась Кубань, развалины родного хутора, дым и пламя пожара.
     Как горячий ветер-суховей, налетели на хутор турецкие орды. Вспыхнули казацкие мазанки, засверкали кривые сабли.
     Увидел Иван Чегода, что все казаки легли под турецкими саблями, попытался пробиться на север.
     Но когда целая сотня турок преградила ему путь, он повернул своего коня и поскакал на юг, к далёким горам.
     Вот уже кончается степь. Хмурые дубовые леса неласковым шёпотом встречают казака.
     И тогда придержал Иван Чегода коня, нагнулся с седла и сорвал кустик степного чабреца – низкой скромной травки с алыми цветочками и сладким запахом.
     Такой же чабрец рос на берегу Кубани, у родного хутора, и мать-старуха часто посыпала им чистый глиняный пол хаты.
     А хуторские девчата любили вплетать пахучий чабрец в венки, когда шли под вербы, на гулянку.
     Понюхал казак траву, бережно положил её за пазуху и въехал в лес.
     И начало казаться Ивану, что и великаны-дубы, и скромная травка шепчут одно и то же:
     — Казак! Негоже оставлять родную землю. Почему ты здесь, а не с товарищами. Трус!
     — Я не трус! ; Закричал казак. ; Смотри: – моя сабля в турецкой крови! В пороховнице не осталось пороху, я его в бою с врагами извёл!
     Но дубрава шептала:
     — Негоже бросать родную землю врагу! Трус!
     Замолчал казак, низко к гриве коня опустил свою голову, и тоска жёсткой рукой сжала его сердце.
     Так всю ночь ехал он по лесам и ущельям, поднимаясь всё выше в горы. А когда утренняя заря кровью залила белые вершины гор, за перевалом встретил Иван Чегода воинов в бурках и чёрных, как ночь, папахах.
     Впереди ехал седой длинноусый старик с зоркими глазами и горбатым носом.
     Ярко-красная бархатная шапочка, осыпанная самоцветными камнями, прикрывала седые кудри, расшитый золотом плащ вился по ветру, дорогая сабля билась о стремена.
     — Кто ты? ; Крикнул старик Ивану.
     Ничего не ответил казак, только остановил коня и взглянул на старика тяжёлым свинцовым взглядом.
     Тогда выехали – вперёд два рослых воина в бурках и, выхватив шашки, закричали:
     — Кто ты? Отвечай нашему полководцу или сейчас твоя голова скатится с плеч!
     Молчал казак. Чёрная тоска сковала его тело, и все равно было ему – жить или умереть.
     — Кто ты?! Отвечай, о трус, от страха растерявший слова! ; Снова крикнули воины.
     — Я не трус! ; Простонал казак и, выхватив саблю, пришпорил коня.
     Вскинул усталую голову резвый кубанский конь, заел и рванулся навстречу воинам.
     Скрестились и засверкали сабли. Умело и ловко владели клинками люди в чёрных папахах, но не было в их руках отчаянной силы и ярости.
     Долго звенели, скрещиваясь клинки. Но вот широко взмахнул саблей казак, выбил оружие из рук воинов и остановил коня – мрачный и могучий, как горная гроза.
     Закричали от негодования остальные воины в бурках, сверкнули в лучах молодого солнца десятки клинков, но старик засмеялся и велел спрятать сабли.
     — Добрый воин! ; Сказал он Ивану. ; Мне нужны острые сабли и крепкие руки, чтобы бить турок. Спрячь саблю, пришелец, и садись с нами на ковёр! Пусть кубок доброго карталинского вина разгонит твою печаль.
     Иван Чегода слез с усталого коня и присел на мягкий ковёр, развёрнутый воинами.
     Смуглолицый юноша поднёс ему окованный серебром турий рог, наполненный душистым вином.
     — Может быть, теперь, за дружеской трапезой, ты поведаешь нам, кто ты и откуда? ; Ласково спросил старик.
     — Я – кубанский казак Иван Чегода. Была у меня земля родная, любимая, была мать-старушка, была дивчина кареглазая, а сейчас ничего нет, бобыль я! Сожгли моё счастье проклятые турки!
     — У нас общая дорога и одни враги, ; сказал старик. ; Русские воины и воины солнечной Картли не один раз плечом к плечу стояли против турок. Езжай с нами в Картли – там найдёшь себе вторую Родину. Там собирается войско на борьбу с турками.
     То ли от сладкого крепкого вина, то ли от ласковых слов седоволосого военачальника, но повеселел Иван Чегода.
     Как янтарные зерна в чётках, один к одному вязались дни. И вскоре далёко по турецкой земле, вплоть до голубого Трапезонда, гремело грозное имя Ивана Чегоды.
     Самые отважные турецкие воины бледнели и поворачивали назад коней, когда на них мчался хмурый, светлоусый воин в богатой одежде и золочёном шлеме.
     Много побед одержал молодой сотник грузинского войска.
     Он научил подчинённых ему воинов змеями красться в кустах к вражьему стану.
     Он первый нёсся на коне в атаку, и никто не мог остановить его.
     Богатые одежды, лихих арабских скакунов, дворец, украшенный алыми багдадскими коврами, подарил герою-кубанцу грузинский полководец.
     Но никогда не улыбался Иван Чегода, всегда холодны и страшны были его ледяные глаза.
     Слуги не раз видели, как богатырь, уединившись в дальней комнате своего дворца, открывал золотой ларец, доставал оттуда пучок сухой, невиданной в этих краях травы, шептал тихие, ласковые слова о кубанской земле и плакал над сухим кустиком:
     — Почему он не пахнет? Куда девался его степной медвяный запах?
     Не могли понять люди: зачем было нужно нюхать сухую траву, когда кругом столько ярких, пахучих цветов!
     И опять луна и солнце отсчитывали сутки и месяцы.
     Однажды в тихий весенний вечер, когда воздух был сладким от дыхания роз, Иван Чегода, запершись в дальней комнате своего дворца, снова открыл золотой ларец.
     Оттуда вдруг пахнуло крепким, густым, горячим запахом весенней кубанской степи.
     И тут впервые заметили слуги радостную улыбку на лице грозного Ивана Чегоды.
     Они широко раскрыли глаза от удивления, когда любимец старого князя сорвал с себя драгоценные одежды, надел синие выцветшие шаровары, рубашку, расшитую скромным узором, и заломленную назад старую шапку.
     Потом он снял со стены шашку в чёрных потёртых кожаных ножнах, взял длинное ружьё, палочку свинца и рог, полный пороха.
     Весёлый, улыбающийся, он сам пошёл в конюшни и, пройдя мимо дорогих арабских скакунов, заседлал кубанского косматого коня.
     А когда Иван Чегода выехал за ворота дворца, слуги услышали, что он поёт громкую песню, широкую и бурную, как горная река.
     Вот и опушка дубравы.
     Вековые дубы шепчут молодыми листьями что-то ласковое и приветное.
     Яркая, зелёная, усыпанная разноцветными искрами цветов, дымится под солнцем весенняя степь.
     Жадно всматривается в неё казак, нагибается с коня. Но нигде не видно низкой пахучей травки-чабреца.
     Только старый сухой кустик шелестит под рубахой у сердца и дарит пьянящий аромат.
     У степной балки навстречу казаку выехало трое людей в оборванных свитках и облысевших папахах.
     — Куда едешь, хлопец?! Там турки! ; Угрюмо сказали они.
     — Еду на Кубань, на родную землю. Зовёт она нас, чтобы освободили мы её от врага. ; Ответил Иван Чегода и достал из-за пазухи сухой чабрец.
     Жадно вдохнули казаки родной запах и молча поехали за Иваном. И один из них сказал:
     — Уж год я не видел чабреца! Не растёт он больше в нашей степи.
     Всё ближе и ближе берега бурной Кубани. Всё новые и новые люди выходят из плавней, из степных балок, из развалин сгоревших хуторов.
     — Куда путь держите? ; Спрашивают они.
     Отвечают казаки:
     — Отбивать родную землю идём!
     И всё больше и больше коней ступают по следам Иванова скакуна.
     Вечер махнул синим крылом, когда почуяли казацкие кони сладкую кубанскую воду. Впереди на берегу забелели шатры турецкого войска.
     — Не отдохнуть ли перед боем, Иван? ; Спросил один из казаков. ; Кони шли целый день и устали!
     Отвечает им Иван Чегода:
     — Нет! Кони чуют кубанскую воду и рвутся вперёд!
     — Не отдохнуть ли нам, Иван? ; Спросил другой. ; Притомились казаки, ведь целый день под солнцем ехали!
     Говорит снова Иван Чегода:
     — Нет! Прохладный ветер кубанский освежит нас!
     — Не остановиться ли мам, Иван? Темнеет уже! ; Сказал третий.
     Снова торопит всех Иван Чегода:
     — Нет! Скоро месяц взойдёт, и Кубань, как зеркало, его лучи на берег отразит!
     Вот загудели трубы в турецком лагере. Выбежали янычары, вскочили в седла делибаши, замелькали факелы. Но не видны им были в сумрачной степи казаки, только топот копыт слышался.
     А Кубань своими волнами, как серебряной чешуёй, отразила лучи молодого месяца и осветила турецкий лагерь.
     Свежий ветер примчался с реки и сырым туманом до костей пронизал турок. Грозой налетела казачья лава.
     — Чегода-паша! ; Закричали турки, увидев переднего всадника, и сабли начали падать у них из рук.
     Напрасно турецкий паша пытался грозными окриками воодушевить своих воинов.
     Напрасно с визгом бросались на казаков разъярённые делибаши, стражи турецкого паши. Ничто не могло остановить казаков.
     Молниями сверкали их сабли, гремели ружья, все теснее сжималось казачье кольцо вокруг турецкого лагеря.
     — Вперёд! С нами аллах! ; Вскричал турецкий паша и с отборными воинами ринулся на казаков.
     Казалось, ещё один момент – и прорвёт паша смертоносное кольцо казачьих сабель.
     Но вдруг вырос на его пути хмурый всадник с обнажённой шашкой.
     — Вперёд, казаки! С нами Родина! ; Громким голосом крикнул всадник, и турок узнал в нём Ивана Чегоду.
     — Вот тебе, гяур! ; Взвизгнул паша и опустил кривую саблю.
     Но Чегода ловко отвёл удар, размахнулся и срубил турецкому паше голову. Завыли турки от отчаяния, повернули назад и стали бросаться в Кубань.
     В ту ночь тысячи их навсегда полегли на кубанской земле, а остальные потонули в бурных водах реки.
     После боя усталые казаки сладко уснули на зелёной траве, у родной Кубани.
     А утром, когда горячее солнце начало лить росу и умылось в холодной реке, они проснулись от жаркого медвяного запаха.
     Тысячи кустиков невысокой травки с мягкими листиками и красноватыми мелкими цветочками расцвели вокруг них, слали свой нежный аромат и ласковый шорох.
     С тех пор, отправляясь в поход, всегда берут с собой казаки сухие пахучие веточки родного чабреца.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чародейная сила. Жила-была в одном селении прекрасная девушка. Быличка. Сказка!!
....
     Жила-была в одном селении прекрасная девушка по имени Жданка.
     От женихов у неё отбою не было! Но самые близкие подружки знали, что больше всех был ей по сердцу Свиреп, сын богатой вдовы-знахарки.
     Как-то раз встретился на лесной тропе Свиреп с отцом Жданки, а имя его было Первак, и спросил, можно ли к его дочери-красавице присвататься, или отец кого-то другого на примете держит. Хотя сыщется ли жених лучше? Он статен, красив, умён, богат.
     — Да лучше я отдам её уродливому нищему калеке, ; ответил Первак, ; только не сыну твоей матери!
     Плюнул на тропу он, и пошёл своей дорогою. А Свиреп остался стоять и думать тяжёлую думу.
     Вспомнились ему разные слухи, которые ходили по деревне про его мать, да только раньше он от них отмахивался и мимо ушей пропускал.
     Судачили, будто их корова потому лучше всех и больше всех молока даёт, что Невея от чужих коровушек молоко тайком отдаивает. А если кто слово ей поперёк скажет, то в отместку наденет она бедняге хомут, ; напустит хворь, а то во ржи, овсе либо ячмене содеет залом.
     Выйдет в полночь во поле, сбросит с себя рубаху и завяжет узлом несколько хлебных колосьев. Кто такой залом сожнёт – иссохнет и умрёт, кто съест хлеб из такой муки – тоже умрёт, а пустит эту солому на подстилку скоту – скот околеет! Будто бы не одну семью извела мстительная Невея своими заломами.
     Ещё шептались, будто сзади под рубахой у неё есть маленький хвостик. В детстве был он не больше вершка, ну а теперь, когда Невее уже за сорок, достиг пяти вершков. А уж это верный признак, что она не простая знахарка, а природная ведьма.
     И по ночам-де стучатся к ней в дверь огромная ступа-самолётка и чародейный посох. Садится Невея в ступу, берёт посох и летает над полями над лесами, а в руках у неё вместо фонаря – мёртвая голова, чьи глаза светятся ярче луны!
     Прибежал Свиреп домой, и все матери прямо в лицо и выложил:
     — Так, мол, и так, из-за твоих ведьмовских проделок Первак мне дочку не отдаёт.
     Взвизгнула Невея страшным голосом, ударилась оземь, обратилась чёрной кошкой и выбежала из избы.
     Свиреп попытался её за хвост схватить, да замер, словно в землю вколоченный. Так и простоял до утра столбом посреди избы.
     А утром воротилась его мать. Чуть живая, с отрубленной ногой. Слегла в постель и сказала, что скоро помрёт, потому что, когда она в образе чёрной кошки подкралась к Перваку, чтобы отомстить ему и перегрызть горло, тот не растерялся, схватил со стены старую свою саблю и рубанул наотмашь.
     Кошка успела отскочить, но задней лапы лишилась.
     Послала мать сына в лес за целебными травами, но пока шёл он через деревню, узнал, что собирается народ идти искать чёрную ведьму, которая напала ночью на Первака. Ежели найдут бабу с отрубленной ногой, та ведьма и есть. И тут-то ей конец придёт!
     Понял Свиреп, что теперь Жданка для него навеки потеряна, пошёл на реку, да и утопился с горя.
     Очень жалели его односельчане. И Невею никто с тех пор не трогал. Да и зачем? И сына единственного она потеряла, да и сама, по слухам, скоро помрёт.
     Но время шло, а Невея все никак не могла умереть. И никто не знал, что она поклялась отомстить.
     Жданка по своему милому убивалась страшно! Каждую ночь его во сне видела и просыпалась вся в слезах. И вот снится ей однажды Свиреп грустный-прегрустный и говорит дрожащим голосом:
     — Будь милосердна, Жданка, навести мою бедную мать. Она ведь лежит совсем одна, беспомощна, некому ей даже воды подать. А если не исполнишь моей последней воли, значит, ты меня и не любила никогда, и не встретимся мы с тобой в светлом саде Ирии, где после смерти обретают блаженство все любящие сердца.
     Подхватилась Жданка, а уж ночь на дворе. Луна светит во все небо. Не стала девушка ждать утра, поскорее оделась и побежала через все село к дому Невеи.
     Вошла, да так и ахнула! Освещённая ярким лунным лучом, лежит на кровати худая, измождённая старушонка.
     С трудом узнала Жданка красивую, белолицую, черноглазую Невею. Пожалела её, зачерпнула воды резным ковшиком.
     Приняла Невея ковшик иссохшей рукой, выпила до дна и подаёт его обратно Жданке:
     — Возьми, дитятко.
     Ох, нельзя, нельзя ничего брать от умирающей ведьмы! Но Жданка этого не знала. Протянула руку и взяла ковш.
     С лютым хохотом откинулась на подушки Невея да и померла. Но не труп лежал перед Жданкой, а копошилась зловонная груда чёрных змей, жаб и ящериц.
     И вдруг крыша избы треснула, и в щелях увидела Жданка звёздное небо, по которому вихрем мчались черти и нагие бабы с распущенными волосами, верхом на чёрных кошках да на помелах.
     Глянула Жданка в пол, и прозрела все толщи земные, до самого подземного царства Озема и Сумерлы.
     Глянула на стены, и сквозь них увидела горящие глаза леших и лесовунок, подошедших вплотную к дому.
     И голоса зверей и птиц услышала Жданка, и поняла, что вместе с ковшом Невея передала ей всю свою чародейную ведьмовскую силу.
     Чудилось, вошло в неё всё древнее знание о мире! В это время кто-то стал ломиться в дверь.
     Испуганная девушка распахнула её, и тут в избу, приплясывая, ввалилась большая ступа, украшенная диковинными узорами, да длинный посох. А на дне ступы лежала мёртвая голова с горящими очами.
     И не хотела Жданка, а поделать ничего с собой не могла, только схватила голову за длинные седые волосы, в другую руку взяла посох, вскочила в ступу, да и вылетела сквозь развалившуюся крышу в высокое небо, освещённое полной луной.
     Закружились вокруг неё черти и ведьмы, ударил в лицо ветер, в последний раз мелькнули внизу очертания родной деревни.
     И больше Жданку никто никогда не видел.
,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-
     Она вселилась во вдову из соседней деревни. Ведь колдуньи могут сохранять свои колдовские чары, только если днём вселяются в живых людей.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чёботы Доброгоста. Однажды люди попросили. Миф. Сказка!!
....
     Однажды люди попросили стремительного вестника Доброгоста одолжить им свои волшебные чёботы – сапоги, шаг которых был в сто вёрст, а прыжок – аж в двести.
     Бог, стремительно бегущий по своим делам, приостановился, снял с ног волшебные чёботы, и человек, оказавшийся самым храбрым, влез в них.
     Шагнул, всего только на версту, прыгнул, а всего только на две. Рассердился, стряхнул с ног чёботы:
     — Да ты нас обманул, Доброгост!
     И что такое? А чёботы где? Умчались они, улетели куда-то. Шаг – сто вёрст, прыжок – двести.
     До сих пор бегут по земле неведомо куда, никак остановиться не могут! С тех пор и не осталось у Доброгоста волшебных чёботов. И теперь добрые и хорошие вести приносит он куда медленнее и реже, чем прилетают плохие вести, приносимые злым Вихорем.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чего на свете не бывает. Жил-был барин, богатый-пребогатый. Сказка!!
....
     Жил-был барин, богатый-пребогатый. Не знал он, куда свои деньги девать.
     Ел-пил сладко, одевался нарядно, гостей у него каждый день столько было, что у иных по праздникам того не бывало.
     А всё у него денег не убывало, ещё прибывало.
     И захотелось раз барину пошутить над мужиком-дураком, себе и гостям на потеху.
     Призывает он самого бедного мужика из деревни и говорит ему:
     — Слушай, мужик. Дам я тебе денег целую малёнку, кадочку деревянную с зерном, только скажи мне, чего на свете не бывает. Нынче люди до всего дошли, и на чёрте ездят, и по небу летают, и в Питер по проволоке лапти послать можно. Скажи же, чего на свете не бывает?
     Почесал мужик затылок.
     — Не знаю барин, ; говорит мужик, ; кажись, взаправду всё на свете бывает. Дай сроку до завтра, может, и вздумаю.
     — Ну пойди, подумай, ; говорит барин, ; а завтра приходи, ответ приноси.
     Мужик до петухов не спал, всё барскую загадку отгадывал. Раздумает, так и мало ли чего на свете не бывает, а и то в ум придёт:
     — Может, это и бывает, только я не знаю. Ну да ладно, скажу наудачу, авось чего и не бывает!
     На другой день пришёл он к барину. Барин его и спрашивает:
     — Ну что, мужик, теперь знаешь, чего на свете не бывает?
     Отвечает мужик ему наобум:
     — Одного, барин, не бывает: – топором никто не подпоясывается, ног за топорище не заткнёт.
     Усмехнулся барин, усмехнулись и гости, видят – мужик-то сер, да ум-то у него не волк съел.
     Надо малёнку денег ему отмеривать. Да барин не то денег пожалел, не то хотел ещё над мужиком пошутить, кто его знает, только и говорит мужику:
     — Нашёл, брат, что сказать. У нас подлинно этого не делают, а в чужих землях – так сплошь и рядом. Ступай с богом до завтра. Придумаешь – ответ принеси.
     Продумал мужик и другую ночь. Что ни надумает, все надежда плохая на барские деньги.
     — Хитры немцы, ; думает мужик, ; у них, может, все бывает. Ну да скажу ещё что-нибудь.
     Приходит наутро к барину. Барин его снова спрашивает:
     — Ну, мужик, всё ли на свете бывает?
     Говорит мужик:
     — Не всё, барин: – баба попом не бывает, красная девка обедни не служит.
     Усмехнулись все, только барин опять ему денег не дал.
     — Нет, ; говорит барин, ; это тоже бывает: – на неметчине всё и так бывает. Поди подумай последний раз. Скажешь, дак и бери деньги, а то не прогневайся.
     Плюнул с досады мужик, идучи домой, думает:
     — Видно, одному только не бывать, чтобы у меня деньги были!
     Всё-таки через ночь опять идёт к барину.
     — Наскажу, ; думает мужик, ; ему всякой всячины, может, что и небывальщина будет.
     Барин его с порога прямо спрашивает:
     — Ну, что хорошенького скажешь? Не узнал ли, чего на свете не бывает?
     — Всё, барин, бывает, ; говорит мужик. ; Думал я, что люди хоть на небо не попадают, а здесь сам побывал, теперь поверил, что и это бывает.
     Удивляется барин:
     — Как же ты на небо попал?
     Говорит мужик:
     — Покойница жена побывать наказывала и подводу за мной выслала: – двух журавлей в разнопряжку. Повидался с ней, с ребятишками и к твоей милости воротился.
     — И назад с журавлями? –Спрашивает барин.
     — Нет, назад я соскочил.
     — Как же ты, мужичок, не убился? ; Спрашивает барин.
     — А так, что по уши в землю завяз, не жёстка земля попалась.
     — Из земли же как вылез? ; Снова спрашивает барин.
     — Хе. Как! А сходил домой, принёс лопату, выкопался, да и вылез.
     Барин всё пытается подкузьмить мужика:
     — Не видал ли ты на небе покойного барина, моего родителя?
     Обрадовался тут мужик:
     — Как же, как же, видел, к ручке допустить изволили.
     — Ну, что он там делает? ; Допрашивает барин.
     А мужик-то, не будь плох, догадался и говорит:
     — Что покойный барин делает? Да после моих ребятишек постилки моет.
     — Врёшь, мужик-дурак! ; Закричал барин. ; Того на свете не бывает, чтобы барин у холопа нянчился! Бери деньги, да не мели околесицы!
,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-
     Так что барину с мужиком лучше не спорить: мужик-то на земле сидит, от неё и питает себя, а барин не на земле, не на облаке. Где уж ему за мужиком поспеть, одни только придумки.
+++++++++++++++++++++++
====
          Чекмень и пешня. Воронеж. Сказка!!
....
     У царя, время пришло, родился наследник Иван-царевич. И в этот же раз кобыла родила жеребёнка.
     Возрастали они вместе. Стал в учение ходить Иван-царевич. Мать его вскорости померла. И взял отец мачеху с пасынком.
     Новая мать вот уж как невзлюбила Ивана царевича.
     Приходит Иван-царевич из учения на конюшню к жеребёнку. Жеребёнок говорит:
     — Несчастный ты, Иван-царевич. Мачеха-то хочет тебя сгубить. Она сегодня даст тебе пару булочек. Ты их не ешь, а брось собакам.
     Так и сделал Иван-царевич, а собаки подохли.
     Наутро он встаёт и идёт в учение. Приходит из учения, идёт к жеребёнку. Жеребёнок и говорит ему:
     — Подлянка твоя мачеха! Хочет тебя сгубить. Пошлёт тебя в баню, даст две рубашки, так ты эти рубашки не надевай, а брось их в печку.
     Так и сделал Иван-царевич. Рассердилась мачеха и пошла к попу узнать, кто влияет на Ивана-царевича.
     Поп раскинул свою библию и говорит:
     — Жеребёнок постарше нас с тобою будет. Всё знает. Надо изжить жеребёнка. Когда приедет муж, предложи зарезать его и вынуть желчь, чтобы смазать, тебя. А тебе, царица, нужно притвориться больной.
     Приходит на третий день Иван-царевич из учения, идёт на конюшню, жеребёнок ему и говорит:
     — Подлянка твоя мать! На тебе не покаталась, значит, на мне хочет подыграть. В завтрашний день приедет отец. Мачеха твоя притворится больной и предложит зарезать меня, но ты проси у отца, чтобы он разрешил проехать от ворот до ворот.
     На второй день выпросил Иван-царевич у отца разрешение. Вывели жеребёнка, держат его двенадцать конюхов. Сел Иван-царевич на коня, а он как дёрнет все поводья и поднялся выше небес. Полетал там и опустился прямо в тридевятое царство. Встаёт Иван-царевич с жеребёнка, а жеребёнок ему и говорит:
     — Иван-царевич, иди к царю и нанимайся в садовники. Вечером сходи в лавку и чекмень в сто сажон купи, только без отреза. Кинешь мне чекмень на спину навыворот и застегни на животе. Потом этим чекменём накрой ночью царский сад. Сад разом и увянет. Да ещё возьми в лавке пешню. Пешню эту просунешь мне в уши. Станет она силы немереной. После на все вопросы о себе отвечай не знаю.
     Всё сделал Иван-царевич. Ночью чекменём этим Иван весь сад привёл в полное расстройство, завяли все деревья в нём и цветы. Утром на все вопросы отвечал царю одним словом:
     — Не знаю.
     На следующую ночь жеребёнок привёз живительной воды. Иван-царевич побрызгал корни деревьев, деревья распрямили свои листочки и стали ещё краше. И опять на все вопросы отвечал Иван-царевич одним словом:
     — Не знаю.
     Так его царь и назвал Незнайко.
     У царя было три дочери, и самая меньшая как-то видела, как Незнайко уморил сад, а потом его оживил, подумала, что садовник-то у них необычный, захотела с ним познакомиться. Спустилась в сад и встретилась с Незнайкою. Всё спрашивала его, он говорил на всё – не знаю. Но по глазам видела, что он всё знает. Влюбилась она него и каждый день ходила в сад и задавала вопросы.
     В это время появился в тридевятом царстве змей девятиголовый. И потребовал он, чтобы отправил царь ему на съедение старшую дочь, не то затопчет и запалит всё его царство. Запечалился царь, не было у него богатырей, чтобы биться с этим змеем, но делать нечего. Собрал дочку в последнюю дорожку и проводил её с хохлом- кучером.
     Жеребёнок велел Ивану-царевичу сесть на него, взять с собой пешню и скакать к реке. Прискакал Иван-царевич. А царевна его не узнает, удивляется, зачем он пришёл на верную погибель. Тут заколебалась речка и показался змей трёхглавый.
     Схватил Иван-царевич пешню и отрубил змею три головы. Змей зашипел и пал в глубину реки. Потом Иван царевне говорит:
     — Езжай спокойно домой.
     Приехал за ней кучер-хохол, удивился, что царевна осталась жива, а когда узнал, что спас её Незнайка, то потребовал, чтобы она сказала, что это он, хохол спас царевну. Согласилася царевна, но Иван потребовал отрезать у кучера-хохла два пальца. После чего Иван быстро вернулся с свой сад, его никто и не видел.
     Через несколько дней снова вылез змей из реки и требует среднюю царскую дочь к себе на съедение. Снова царь не нашёл богатыря на бой со Змеем. Повёз её теперь кучер-цыган.
     Прискакал жеребёнок с Иваном-царевичем. Пешнёй отрубил Иван змею ещё три головы. Змей кинулся в реку и тем спасся от пешни Ивана.
     Приехал за ней кучер-цыган, удивился, что царевна осталась жива, а когда узнал, что спас её Незнайка, то потребовал, чтобы она сказала, что это он, хохол спас царевну. Согласилася царевна, но Иван потребовал вырезать у него со спины ремень. После чего Иван быстро вернулся с свой сад, его никто и не видел.
     Наконец, приходит очередь младшей дочери к змею ехать. Пошла младшая царевна к Ивану-царевичу в сад, попрощалась с ним и поехала одна на пожирание.
     Приехал туда и Иван-царевич на своём жеребёнке. Долго он бился со змеем. Змей стал Ивана одолевать и загнал царевича по горло в воду. Тогда прискакал жеребёнок и вдвоём они убили змея.
     В этот раз царевна подарила своему спасителю своё именное колечко.
     Приехал за ней кучер-казак, удивился, что царевна осталась жива, а когда узнал, что спас её Незнайка, то потребовал, чтобы она сказала, что это он, казак спас царевну. Но не согласилася царевна, хотя казак грозился ей отрубить голову своей шашкой. Но тут появился Иван и казак стал просить прощения.
     Потом вернулись все домой и разошлись по своим местам.
     Вот решил царь-батюшка отдать замуж двух своих дочерей своих за спасителей. Когда стали играть свадьбы, то начали цыган и хохол смеяться над Иваном-царевичем за его вечное не знаю.
     Не выдержал Иван-царевич и показал отцу-царю два пальца и ремень. А царь не выдержал обмана и велел казнить и зятьёв, и старших дочерей. Казака казнить не стал, отослал его на границу царства, сторожить его от турков.
     А Иван-царевич рассказал про своё происхождение, женился на младшей царевне и стал править страной.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чёрная корова и Аннушка. Жил старик со старухой. Казаки. Сказка!!
....
     Жил старик со старухой. Была у них дочка.
     Жили-пожили, старуха помирать собралась. Перед смертью подозвала дочку и сказала:
     — Чадушка, будет тебе трудно без меня, попроси у нашей чёрной коровы, что тебе надобно.
     Старуха померла, а старик вскоре женился на другой, а у неё была своя дочь. Невзлюбила она старикову дочку Аннушку. Раз мачеха говорит Аннушке:
     — Чтоб ты, постылая, за день рубаху отцову кругом вышила.
     Запечалилась старикова дочь, думает:
     — Разве за один день можно рубаху мущинскую вышить?
     Вспомнила она наказ матери, пошла в степь, нашла корову и зовёт её:
     — Чёрная коровушка, беги ко мне скоро-наскоро.
     Чёрная корова бежит, из ноздрей огонь пышет, спрашивает:
     — Что надобно тебе, хозяюшка?
     Просит её Аннушка:
     — Мачеха приказала мне за день мущинскую рубаху кругом вышить.
     Отвечает чёрная корова:
     — Ничего, не печалься, все будет в срок.
     А мачеха приказала своей родной дочери следить за Аннушкой. Вот мачехина дочь и стала ходить за ней следом. Аннушка вышивает рубаху и играет:
     — Усни, глазок,
Усни, другой,
Усни, мачехина дочь.
Усни, моя супротивница.
     Уснула мачехина дочь. Чёрная корова привела много миру. Кто иглу подаёт, кто нитки сучит, кто рукава вышивает, кто подол, а кто – ворот.
     Село солнышко – рубаха готова. Приносит Аннушка рубаху домой. Мачеха и говорит:
     — Нет, не своими руками она это сделала.
     А свою дочь упрекает:
     — Не углядела!
     На другой день мачеха приказала Аннушке:
     — Сотки материи да сшей отцу чекмень.
     Запечалилась Аннушка. Пришла в степь и кричит:
     — Чёрная коровушка, иди ко мне скоро-наскоро!
     Чёрная коровушка бежит, из ноздрей пламя пышет:
     — Что надобно тебе, хозяюшка?
     — Мачеха дала задание соткать материю и чекмень сшить.
     Успокаивает её чёрная корова:
     — Не печалься, все сделаем.
     А мачеха опять приставила свою дочь к падчерице. Сидит Аннушка, нитки мотает, основу делает, а сама играет:
     — Усни, глазок,
Усни, другой,
Усни, мачехина дочь.
Усни, моя супротивница.
     Уснула мачехина дочь. Чёрная корова навела много миру: – кто шерсть прядёт, кто сукно делает. Сшили красивый чекмень. Приносит Аннушка чекмень домой, а мачеха говорит:
     — Нет, не своими руками она это делала.
     А родной дочери приказала, чтоб лучше подглядывала. На третий день мачеха такой приказ даёт:
     — Чтобы ноне, постылая, красные портки сшила, да всё чисто вышила.
     Послала она с Аннушкой и родную дочь, чтоб караулила, а та говорит матери:
     — Сижу, матушка, сижу да спать зачинаю. Ничего сделать не могу.
     — А ты не спи. ; Говорит её мать.
     Пришла в степь Аннушка и кричит:
     — Чёрная коровушка, иди ко мне скоро-наскоро.
     Прибежала чёрная корова и спрашивает:
     — Что надобно тебе, хозяюшка?
     Говорит ей Аннушка:
     — Мачеха задание дала за ночь новые портки приготовить.
     — Не печалься, хозяюшка, все поделаем.
     Ушла корова, а мачехина дочь прибежала и глядит, а Аннушка сучит нитки. Дело делает, а сама приговаривает:
     — Усни, глазок,
Усни, другой,
Усни, мачехина дочь.
Усни, моя супротивница.
     Уснула мачехина дочь.
     Чёрная корова привела много миру: – кто нитки сучит, кто ткёт, кто кроит, кто шьёт, кто вышивает. Село солнышко. Аннушка принесла домой портки.
     Увидала мачеха, что старикова дочь задание исполнила. Видит, что ничего не может сделать с Аннушкой, и заболела. Прошло малое время – мачеха от злости и померла.
     А старик с Аннушкой и по сию пору живут себе хорошо да радуются.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чёрная лечейка. Ехал с мельницы мужик поздней вечерней порою. Легенда. Быличка. Сказка!!
....
     Ехал как-то с мельницы мужик поздней вечерней порою. Смотрит, плетётся обочь дороги старуха какая-то и просит мужика:
     — Подвези, милок, до деревни.
     Спрашивает её мужик:
     — А ты кто, бабушка, откель?
     Отвечает ему эта старушка:
     — Лечейка я, родимый, коров лечу.
     Интересуется мужик:
     — Да где ж ты лечила?
     Рассказывает старушка:
     — Была в деревне Истоминой, да вот беда – все коровы там переколели.
     Мужику бы погнать её, а он глуповат был, взял, да и посадил старушку на воз и двинулся дальше.
     Приблизившись к околице, оборачивается он к старухе и говорит:
     — Тебя, бабушка, к которому дому доставить?
     А на возу уже и нет никого, только вдали чёрная собака промелькнула.
     Поехал мужик к себе домой, а наутро узнал, что за ночь в деревне пало уже три коровы, а остальные захворали.
     Не лечейку он привёз, а саму Коровью Смерть!
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чёрно-Белый чужак. Уложила однажды Варвара деток спать. Легенда. Миф. Сон. Быличка. Сказка!!
....
     Уложила однажды Варвара деток спать, да и сама, умаявшись за день, легла на лавку возле печи.
     О завтрашних заботах думала, мужа, ушедшего в город на заработки, вспоминала. И незаметно заснула.
     Ночью слышит: громко мяукает кошка, а вслед за тем кто-то начинает стаскивать с Варвары одеяло.
     Открыла глаза, да и ахнула: стоит у неё в ногах чёрно-белый чужой котище, урчит грозно да по одеялу скребёт когтями.
     Вскочила Варвара, бросилась на кухню за веником, чтобы выгнать чужака, ; а тут балка потолочная возьми и рухни, да прямо на ту лавку, где хозяйка только что спала.
     Слава богу, кровать ребячью не задело, а самой Варваре смертушки не миновать бы, когда б не чёрно-белый кот, который сгинул неведомо куда.
     Утром Варвара рассказала соседке о ночном происшествии.
     А та ничуть не удивилась и говорит:
     — Это суседко тебя от гибели спас. Поставь-ка ты ему молочка в блюдечке возле печки!
+++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чернокнижник. Досюль жил мужик да баба. Архангельск. Сказка!!
....
     Досюль жил мужик да баба, а мужик был чернокнижник.
     Вот как-то он ей и говорит:
     — Старушка, если буду помирать, я спрошу тебя одна ль ты в избе, дак ты скажи, что одна.
     Жили они пожили, да вот стал помирать мужик-то и закричал тут:
     — Одна-ль ты в избе?
     Она ему говорит:
     — Одна.
     Потом глядит: у него рука выпала, потом нога, она и на печку забралась, он и скочил, стоячий стал и к печке приходит и говорит:
     — Не уйдёшь от меня.
     Она взяла полено, и ему бросила в зубы, от него поленья в пыль летят все, потом поленья перестали у неё, она тогда прямо с печки соскочила и в чулан, чулан заперла, он в след кричит:
     — Не уйдёшь от меня.
     Ко дверям приходит, давай двери грызть, дырочку прогрыз, туда зглянул: старуха там.
     — Не уйдёшь, ; говорит.
     Потом погрыз, погрыз и голову туда запихал.
     — Не уйдёшь, ; ей говорит.
     Она всех святых вспомнила там. Давай он ещё грызть, чтобы влезть туда.
     Тут вдруг седой старичок явился в сени и тростью его по спине ударил. Как он его ударил, он тут и упал.
     Старушке этой старичок и говорит:
     — Старушка, выходи оттуль, выходи, пойди в деревню на погост, везти его найми, а сама не поезжай.
     Она в деревню ушла, охотников выкликивать стала везти старика. Нашёлся пьяныпошка за полштофа его везти.
     Сделали гроб. Заковали старика обручами жалезными, тройку коней впрягли и повезли его, а вёрст тридцать до погосту везти его.
     Мужик полштофа выпил и сел на гроб, да поехал, да песенки ещё поёт. Ехал, ехал, кони совсем уже не пошли, с жёлтой пеной стоят.
     У него хмель стал выходить. Тут обруч лопнул, мертвец с гроба вылетел, пьяньчужка и побежал домой, бежит да слышит как обручи лопаются последние.
     Чернокнижник с гроба встал, крикнул:
     — Не уйдёшь от меня.
     Мужик с разбегу аж на коленки пал. Тут уж делать нечего, на дерево он взлез. Глядит он бежит, фурскает чернокнижник, на дереве его увидел и рыкнул:
     — Не уйдёшь!
     Мужик с того рыка едва с дерева не упал. Мертвяк и давай дерево грызть, и дерево стало упадать, пьяньчужка за другое дерево схватился, дерево упало, он к вершине махнул.
     — Не уйдёшь, ; говорит чернокнижник.
     Потом осмотрелся: видит, что мужик на другом дереве. Он и давай его кряду грызть и к вершине лезет.
     Мужик с деревом упал, да и в ход бегом, а чернокнижник там грызёт, слышно так. До деревни недалёко уже, мужик глядит: чернокнижник бежит и кричит:
     — Не уйдёшь.
     Там ригача была близко, он в ригачу, только успел убраться, просит хозяина:
     — Хозяин, сбереги.
     Ригачник хватает пыльник, это камень в ригаче, да мертвеца того этим пыльником охаживать, давай с ним возиться.
     Потом один пал в ригачу, другой пал за порог.
     Мужик в это время в деревню побежал, потом в деревне рассказал, что чернокнижник в ригаче лежит.
     Пришли люди все артелью, в гроб мертвеца заклали, да артелью отвезли на погост, лицом ниц к земле положили, и похоронили его туда. Там он и успокоился, до другого случая.
+++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чернушка. Жил-был барин, у него была жена добрая. Окончание другое. Сказка!!
....
     Жил-был барин, у него была жена добрая, а дочь красавица – звали её Машею.
     Только жена-то померла, а он на другой женился, на вдове, у той своих было две дочери, да такие злые все, недобрые!
     Заставляли они бедную Машу на себя работать, а когда работы не было, приказывали ей сидеть у печки да выгребать золу, оттого была Маша всегда и грязна и черна, и прозвали они её Чернушкой.
     Вот как-то заговорили люди, что их князь жениться хочет, что будет у него большой праздник и что на том празднике выберет он себе невесту.
     Так и случилось. Созвал князь всех в гости.
     Стали собираться и мачеха с дочерьми, а Машу не хотят брать, сколько та ни просилась – нет да нет!
     Вот уехала мачеха с дочерьми на княжий праздник, а падчерице оставила целую меру ячменя, муки и сажи – все вместе перемешано – и приказала до их приезда разобрать все по зёрнышку, по крупинке.
     Маша вышла на крыльцо и горько заплакала, тут прилетели два голубка, разобрали ей ячмень, и муку, и сажу, потом сели ей на плечи – и вдруг очутилось на девушке прекрасное новое платье.
     — Ступай, ; говорят ей голубки, ; на праздник, только не оставайся там долее полуночи.
     Только взошла Маша во дворец, так все на неё и загляделись, самому князю она больше всех понравилась, а мачеха и сестры её совсем не узнали.
     Погуляла, повеселилась Маша с другими девушками, видит, что скоро и полночь, вспомнила, что ей голубки наказывали, и побежала поскорей домой.
     Князь побежал за нею, хотел было допытаться, кто она такова, а её и след простыл!
     На другой день опять у князя праздник был, мачехины дочери о нарядах хлопочут да на Машу то и дело кричат да ругаются:
     — Эй, девка Чернушка! Переодень нас, платье вычисти, обед приготовь!
     Маша всё сделала, а вечером опять повеселилась на празднике и ушла домой до полуночи, кинулся князь за нею – нет, не догнал.
     На третий день у князя опять пир горою, вечером голубки обули-одели Машу лучше прежнего.
     Пошла она во дворец, загулялась, завеселилась и забыла про время.
     Вдруг ударила полночь, Маша бросилась скорей домой бежать, а князь загодя приказал всю лестницу улить смолою и дёгтем.
     Один башмачок-то Маши и прилип к смоле и остался на лестнице, князь взял его и на другой же день велел разыскать, кому башмачок впору.
     Весь город обошли, да только никому башмачок по ноге не приходится, наконец, пришли к мачехе.
     Взяла она башмачок и стала примерять старшей дочери, а он ей нет, не лезет, велика нога!
     — Нет, ; говорят княжие посланные, ; не годится!
     Мачеха стала примерять башмачок средней дочери, и с этой то же самое было.
     Увидали посланные Машу, приказали ей примерить, она надела башмачок – и в ту же минуту очутилось на ней прекрасное блестящее платье.
     Мачехины дочери только ахнули!
     Вот привезли Машу в княжие терема, и на другой день была свадьба.
     Свадьба была весёлая, и я там был, наелся, да напился, пузо распёрло, а мне ещё несут, ну не отказываться же, только в рот уже не лезет. Тут мёд-пиво несут, а оно только по усам текло, да в рот не попало, слипся рот уже.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чернушка Варя. Сказка!!
....
     Жил-был барин, у него была жена добрая, а дочь красавица – звали её Варею.
     Только жена-то померла, а он тут на другой женился – на вдове, а у той своих было две дочери, да такие злые, недобрые!
     Всячески они угнетали бедную Варю, заставляли её на себя работать, а когда работы не было – заставляли её сидеть у печки да выгребать золу, оттого Варя всегда и грязна и черна, и прозвали они её девкой Чернушкой.
     Как-то, когда все улеглись спать, Варя вышла на крыльцо и к ней тут пали два голубка. Она взяла их на руки, а вокруг ястреб чёрный вился. Взяла Варя палку и отогнала ястреба. Потом залезла на чердак и сделала для голубков там гнёздышко.
     Потом она туда им носила и водицы, и зёрнышка. Через две недели появились в гнёздышке яички, а скоро из них вылупились птенчики.
     Вот как-то заговорили люди, что ихний князь жениться хочет, что будет у него большой праздник и что на том празднике выберет он себе невесту.
     Так и было. Созвал князь всех в гости, стали собираться и мачеха с дочерьми, а Варю не хочет брать, сколько та ни просилась – нет да нет!
     Вот уехала мачеха с дочерьми на княжий праздник, а падчерице оставила целую меру ячменя, муки и сажи: все вместе перемешано, ; и приказала до её приезда разобрать все по зёрнышку, по крупинке.
     Варя вышла на крыльцо и горько заплакала, но тут прилетели два голубка, разобрали ей ячмень, и муку, и сажу, потом сели ей на плечи – и вдруг очутилось на девушке прекрасное новое платье.
     — Ступай, ; говорят голубки, ; на праздник, только не оставайся там долее полуночи.
     Только взошла Варя во дворец, так все на неё и загляделись, самому князю она больше всех понравилась, а мачеха и сестры её совсем не узнали.
     Погуляла, повеселилась с другими девушками, видит, что скоро и полночь, вспомнила, что ей голубки наказывали, и убежала поскорей домой.
     Князь за нею, хотел было допытаться, кто она такова, а её и след простыл!
     На другой день опять у князя праздник, мачехины дочери о нарядах хлопочут да на Варю то и дело кричат да ругаются:
     — Эй, девка Чернушка! Переодень нас, платье вычисти, обед приготовь!
     Варя все сделала, вечером повеселилась на празднике и ушла домой до полуночи, князь за нею – нет, не догнал.
     На третий день у него опять пир горою, вечером голубки обули-одели Варю лучше прежнего.
     Пошла она во дворец, загулялась, завеселилась и забыла про время – вдруг ударила полночь, Варя бросилась скорей домой бежать, а князь загодя приказал всю лестницу улить смолою и дёгтем.
     Один башмачок её прилип к смоле и остался на лестнице, князь взял его и на другой же день велел разыскать, кому башмачок впору.
     Весь город обошли – никому башмачок по ноге не приходится, наконец пришли к мачехе.
     Взяла она башмачок и стала примерять старшей дочери – нет, не лезет, велика нога!
     — Отрежь большой палец! ; Говорит мать дочери. ; Как будешь княгинею – не надо и пешком ходить!
     Дочь отрезала палец и надела башмачок, княжие посланные хотят во дворец её везти, а голубки прилетели и стали ворковать:
     — Кровь на ноге! Кровь на ноге!
     Посланные глянули – у девицы из башмачка кровь течёт.
     — Нет, ; говорят они, ; не годится!
     Мачеха пошла примеривать башмачок середней дочери, и с этой то же самое было.
     Посланные увидали Варю, приказали ей примерить, она надела башмачок, как в ту же минуту появились голубки и очутилось на ней прекрасное блестящее платье.
     Мачехины дочери только ахнули! Вот привезли Варю в княжие терема, и на другой день была свадьба.
     Когда пошла она с князем к венцу, то прилетели два голубка и сели к ней один на одно плечо, другой на другое, а как воротились из церкви, голубки вспорхнули, кинулись на мачехиных дочерей и выклевали у них по глазу.
     Свадьба была весёлая, ели от пуза. Когда разносили мёд да пиво, мёд-пиво пил, по усам текло, в рот не попадало.
++++++++++++++++++++++++
====
          Чёрный кожа. Жили-были старик со старухой. Вятка. Сказка!!
....
     Жили-были старик со старухой.
     Было у них три сына, один здоровее другого! Летом сыновья работали в поле, а зиму так, в безделье проводили: напьются, наедятся и на печь завалятся.
     Как-то раз старик и говорит:
     — А что, сыны, чем бока пролёживать на печи, давайте лыко драть, лапти плесть да в город возить на продажу.
     И посылает в лес за лыком старшего сына. Пошёл старший сын в лес. Идёт, ёжится: хоть и лес от деревни недалёко, хоть и божий день на дворе, а страшновато.
     Потому как жил в том лесу человек по имени Чёрный Кожа.
     Но все-таки пошёл, надрал лыка кулёмку – и обратно. Только было из лесу, как навстречу Чёрный Кожа:
     — Как ты смел моё лыко драть, мой лес пустошить?
     Взял его под бока и давай мутузить. Бил, бил-колотил, под колоду закатил, буреломом завалил. Насилу выбрался старший сын и пришёл домой.
     Даже ужинать не стал, залез на печь:
     — Не нашёл, ; говорит он, ; я лыка в нашем лесу!
     На следующее утро посылает старик среднего сына в лес за лыком. Пошёл тот, большую кулёмку лыка надрал, потащил домой.
     Вдруг навстречу Чёрный Кожа:
     — Как ты смел моё лыко рубить, мой лес пустошить?
     И давай его мутузить. Бил, бил-колотил, под колоду закатил, буреломом завалил. Насилу средний сын выбрался и домой побрёл.
     — Не нашёл, ; говорит он, ; я в лесу лыка.
     А сам и ужинать не стал, сразу на печь полез.
     На третье утро посылает старик в лес младшего сына. Пошёл меньшой сын в лес, быстро нарубил, надрал большую кулёмку лыка, понёс домой.
     Совсем уж было из лесу вышел, как навстречу ему Чёрный Кожа:
     — Как ты смел моё лыко рубить, мой лес пустошить?
     И принялся мутузить младшего, по своему обыкновению.
     Бил, бил-колотил, под колоду закатил, буреломом завалил – насилу несчастный выбрался. Пришёл домой и отцу всё как есть рассказал.
     Наутро пошли все вчетвером. Взяли ножи и кочедыки, забрались в самую серёдку леса и вчетвером-то целую гору лыка надрали.
     Старик сплёл из лыка телёнка, и поехали все на нём к дому Чёрного Кожи. Едут себе, едут. Навстречу идёт сера-смола.
     — Куда, старик, поехал с сыновьями? ; Спрашивает.
     — Да вот, ; отвечает старик, ; еду Чёрного Кожу зорить.
     Просит она:
     — Возьми и меня в товарищи.
     — Садись на запятки! ; Разрешил старик.
     Сера и прильнула к телёнку на хвост. Едут. Навстречу им рак, спрашивает:
     — Куда, старик, поехал?
     Отвечает старик:
     — Чёрного зорить едем.
     Просит рак:
     — Возьми и меня в товарищи.
     — Садись на запятки!
     Рак и зацепился телёнку за хвост. Едут, едут, навстречу им коровья лепёшка. Воняет да идёт, воняет да идёт, говорит:
     — Куда, старик, поехал?
     Отвечает старик:
     — Чёрного зорить.
     Просится коровья лепёшка:
     — Возьми и меня в товарищи.
     Разрешает старик, но приказывает:
     — Садись на запятки!
     Лепёшка и прильнула к телячьей ноге. Едут. Навстречу им шило, говорит оно:
     — Куда, старик, собрался?
     Отвечает старик:
     — Чёрного зорить.
     Просит шило:
     — Возьми и меня в товарищи.
     — Садись на запятки!
     Шило воткнулось телёнку в ногу. Едут, едут, навстречу ступа с пестами. Говорит эта песта:
     — Куда, старик, поехал?
     — Чёрного зорить еду.
     Просит песта:
     — Возьми и меня в товарищи.
     — Садись на запятки!
     Полезла ступа на телёнка, но, сколько ни примащивалась, сесть не могла. Пришлось её на руки взять.
     Стали пестами подтыкаться, поехали ещё быстрее. Подъехали к избе Чёрного Кожи сзади.
     Телёнка поставили под крыльцо, а сами тихонько вошли в избу. Смотрят: – печка топится, а в избе никого нет.
     Старик прилепил серу к челу печки.
     На окне против печки стоял бурак с водой – туда опустил рака. На другое окно поставил старик шило. Коровью лепёшку шлёпнул на пол посреди избы. Ступу поставил на полатный брус, а сам с сыновьями, взяв песты в руки, залёг на полатях.
     Ждут, не кыркнут.
     Вдруг слышат: – идёт Чёрный Кожа, идёт и бранится. Много лыка в лесу кто-то содрал и ушёл. Чёрный Кожа бегал, бегал, а вора не поймал, только поясницу застудил.
     Ввалился он в избу – и прямо к печке: торопится, на ходу штаны снимает, поясницу у огня погреть.
     Только повернулся к челу, а сера растопилась да на голое место ему и капнула.
     Вскрикнул тут Чёрный Кожа, скакнул и сел на бурак с водой, чтобы остудиться.
     Тут уж рак не оплошал и снизу в Чёрного Кожу обеими клешнями вцепился!
     — Вот я тебя, окаянного, раздавлю! ; Гаркнул Чёрный Кожа и с размаху хвать на другое окно, а там шило.
     Благим матом завопил Чёрный Кожа – и вон из избы, да на коровьей лепёшке поскользнулся и во весь рост растянулся.
     А ступа сверху его по голове хвать! Тут и старик с сыновьями с полатей спустились, давай Чёрного Кожу пестами понужать.
     Подхватился Чёрный Кожа – и вон из того лесу. Не заметил, как и штаны по дороге потерял. Рад был уже тому, что сам живой убрался, и с той поры в тот лес – ни ногой.
     А старик с сыновьями стали жить-поживать, стали лыко драть, да лапти плесть, да в лаптях щеголять, да на базаре торговать!
,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-
     Не знаю, как вам, а мне Чёрного Кожу жалко. Прогнал его мужик, остался лес без надзору.
     Сейчас того и гляди ушлые хитрованы весь лес на лыко переведут и на базар утащат.
     Другим-то ничего и не останется.
+++++++++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чёрт Заимодавец. У мужика случилась беда, а на беду надо денег. Пермь. Сказка!!
....
     У мужика случилась беда, а на беду надо денег.
     Между тем денег нет, где их взять? Надумался мужик идти к чёрту просить денег взаймы.
     Приходит он к нему и говорит:
     — Дай, чёрт, взаймы денег.
     Чёрт спрашивает:
     — На что тебе, мужик?
     — На беду. ; Отвечает мужик.
     — Много ли надо тебе мужик?
     — Тысячу дашь, и хорошо будет, ; говорит мужик.
     Спрашивает чёрт:
     — Когда отдашь, мужик?
     Обещает мужик:
     — Завтра и отдам, чёртушка.
     — Изволь, ; сказал чёрт и отсчитал ему тысячу.
     На другой день пошёл он к мужику за долгом. Мужик говорит ему:
     — Приходи завтра.
     На третий день он пришёл. Мужик опять велел прийти завтра. Так ходил он сряду несколько дней. Мужик однажды и говорит ему:
     — Чем тебе, чёртушка, часто ходить ко мне, то я вывешу на воротах моих доску и напишу на ней, когда тебе приходить за долгом.
     — Ладно, ; ответил чёрт и ушёл.
     Мужик написал на доске:
     — Приходи завтра.
     И повесил её к воротам. Чёрт раз пришёл, два пришёл, на воротах все одна надпись.
     — Дай, ; говорит чёрт сам с собой, ; не пойду завтра к мужику. ; Да и не пошёл завтра.
     На третий день идёт к нему и видит на воротах другую надпись:
     — Вчера приди. Вчера пришёл бы – отдал бы.
     — Эк меня угибало, ; сказал чёрт, ; не мог вчера прийти, видно, пропали мои денежки!
     И с тех пор попустился он своему долгу.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чёрт и мужик. В некотором царстве, в некотором государстве было. Сказка. Анекдот. Миф. Сказка!!
....
     В некотором царстве, в некотором государстве было озеро.
     Берега у этого озера были высокие, обрывистые.
     Повадился ходить на берег этого озера чёрт. И ходил каждую ночь. Как только настанет полночь, выходит из воды косматый, седой старик, сядет на берег и закричит:
     — Год года хуже! Год года хуже!
     Надоело это мужику, а он жил недалёко от берега. Припас мужик берёзовую дубину и стал ждать.
     Вот наступила полночь, выходит из воды чёрт, сел на берег, поджал ноги под себя и ну кричать:
     — Год года хуже! Год года хуже!
     А мужик подкрался сзади да как тяпнет дубиной черта по затылку, тот только и крикнул:
     — Хуже уже не будет!
     И скрылся в воде.
     Больше с той поры чёрт не выходил на берег.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чёрт, Люцифер и Злыдня. Во времена незапамятные. Миф. Сказка!!
....
     Во времена незапамятные в болоте жила змея.
     Однажды пошёл чёрт в болото купаться, обвила его змея за шею и стала его кусать.
     На крик черта выскочил Люцифер – сам сатана – и бросил черта вместе со змеёю в кипящую смолу.
     Поднялся жуткий смрад, Люцифер вытащил змею, ударил ею себя по заднице – и стала змея злыдней – маленькой женщиной без глаз и ушей.
     Вместо души у неё чёрт с горшком, внутри которого разные мерзости: их-то злыдня и раздаёт без всякого разбору людям.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чертов колодец. Жил на хуторе пан по фамилии Борзик. Казаки. Сказка. Легенда. Сказка!!
....
     Жил на хуторе пан по фамилии Борзик.
     На кургане, над тихим Бейсугом, стоял его большой дом, крытый белым железом. До самой реки опускался панский сад.
     Каждое лето был этот сад сначала тёмно-красным от вишен, потом золотым от жерделей сливовых, а к осени жёлтым от яблок.
     Далёко за Бейсуг протянулись земли пана Борзика. Каждый год наливалась на этих землях пшеница, росли табуны коней и стада овец.
     И так сумел устроить хитрый пан, что вся земля постепенно перешла к нему – остались у казаков только дворы, огороды и выгон возле дороги, рядом с панским садом. Да и выгон пан грозился отобрать.
     — Съезжу в Екатеринодар и высужу его у вас, ; говорил пан. ; Докажу, что этой землёй деды мои владели. Лучше сейчас платите мне за выпасы, а то дороже выйдет!
     С каждым годом богател пан Борзик, но оставался всё таким же бледным, худым, похожим на старого кочета.
     Целыми днями ходил он по своим полям, крутил длинным тонким носом, водил жёлтыми круглыми глазами и вздыхал.
     Увидит, что казак-батрак рассыпал горстку пшеницы, и завздыхает:
     — Эх, эх! Грабите вы меня, старика! Скоро по миру пустите! Ишь, вот зерно рассыпал. Бог тебя покарает на том свете, а на этом ты мне два денька отработаешь.
     Заметит, что батрачка каплю молока на землю пролила, и опять завздыхает:
     — Эх, эх! Разоряете вы меня! Бог тебя на том свете накажет, а на этом ты мне четыре денька без денег отработаешь.
     Эх, да всё эх! Грызла пана лютая чёрная жадность. И чем больше росло его богатство, тем скупее он становился. Всегда так бывает.
     Жадность, как снег в степи: чуть зацепится за бугор пяток крупинок – глядишь, ещё и ещё цепляется, пока не вырастет целый курган-сугроб.
     А когда выкопали казаки у дороги, возле панского сада, колодец и начали доставать из него прозрачную, холодную и сладкую воду, потерял старый пан последний покой.
     — Э-эх! Грабители! Мою воду пьёте, да ещё на землю плещете! Вода-то, небось, моя! Жила из-под моего сада идёт! А вы берёте бесплатно! Эх, эх!
     Услышал его как-то молодой казак Трофим Рожков и крикнул:
     — Куда деньги будешь девать, пан? В гроб с собой не возьмёшь! Ничего мы платить тебе не будем – наш колодец, наша и вода!
     Рассердился пан, заплевался, закрутились его жёлтые глаза, и начал он ругаться:
     — Грабители вы! Абреки! Покарает вас господь, а я судом своё возьму!
     Однако в суд дело пан всё же не передал, потому что слишком ясной была казацкая правда.
     Чтобы очернить её даже в неправом царском суде, нужно было пану отсыпать добрую сотню золотых червончиков. А пан не любил с червончиками расставаться.
     Так и брали казачки воду из своего колодца, пока не завелась в нем эта самая чертовщина.
     Стала как-то казачка спускать цибарку в колодец, а там что-то вдруг как затрепыхается, как застонет:
     — Угу! Угу! Угу!
     Обмерла женщина, но все же заглянула вниз и видит: в самой глуби, в темноте, шевелится что-то мохнатое, машет, вроде как крыльями, и стонет глухо и страшно:
     — Угу! Угу! Угу!
     Упустила тут казачка своё ведро и бегом на хутор. Бежит и кричит:
     — Ой, беда! В нашем колодце чертяка завелась. Чёрная, лохматая! Чуть-чуть меня не утащила, а цибарку мою унесла.
     Весь хутор всполошился. Собрались все женщины – и туда. Тихо-тихо подкрались по-над плетнём панского сада и давай заглядывать в колодец.
     Темно там, спокойно, только вода на дне чуть поблёскивает.
     Нашлась одна казачка посмелее, стала опускать цибарку. Дошла цибарка до воды, зачерпнула – и ничего.
     Стали тогда смеяться женщины:
     — Вот дура! Нет никакого чёрта, почудилось!
     — Да ты, небось, не чёрта, а себя в воде увидела!
     И спустили в колодец сразу пяток вёдер. Тут что-то в колодце опять как заворошится, захлопает, застонет:
     — Угу! Угу! Угу!
     Побросали казачки вёдра – и ходу на хутор. Всем скопом прямо в хату к бабке Матрёне ввалились. А эта бабка по всей округе была известна как самая знаменитая ворожея. Начали её упрашивать казачки, чтобы выгнала она чертяку из колодца.
     Подняла бабка серые мутные глаза, тряхнула сухой сморщенной головой и прошамкала:
     — Можно! Несите-ка, красавицы, с каждой хаты по курице. А у кого их нет – можно и утку, разрешаю.
     Уже к вечеру снесли женщины со всего хутора к ней и кур, и уток, и гусей.
     Остригла тогда бабка клочок шерсти со своего чёрного кота, нащипала девять перьев с белых кур, взяла цибарку и заковыляла к колодцу.
     Только одна она и подошла к срубу, а остальные женщины у плетня остановились.
     Прижались к плетню, стоят и, чуть дыша, за бабкой наблюдают. Пустила бабка перья в колодец и давай шептать.
     Шептала на восход, шептала на закат, а потом положила шерсть в цибарку и начала спускать её на верёвке в колодец.
     Только коснулась цибарка воды, вдруг её кто-то как дёрнет вниз, да как заухает:
     — Угу! Угу! Угу!
     Бабка Матрена с перепугу прямо в лужу села, раскрыла беззубый рот и обмерла.
     А казачки все бегом к хутору. Уж смеркаться стало, когда бабка Матрена кое-как добралась до хутора и простонала:
     — Ой, бабоньки! Нет моей власти над этим чертякой. Потому, чертяка эта особенная, не простых, а дворянских чертячих кровей.
     Когда замигали первые звёздочки, вернулись казаки со степи. И пошла тут по хатам война.
     Казаки у жинок сладкой воды из нового колодца требуют, а те им солонцовую из старых колодцев дают. Ну, ясно, кое-кто жинок за косы. Жинки кричат:
     — Чертяка в колодце завелась.
     А казаки другое твердят:
     — Бабы испортились, лень у них завелась.
     Поздно ночью один казак, георгиевский кавалер, взял цибарку и сам пошёл к колодцу. Луна взошла и своим светом, как мёдом, землю поливает. А деревья в панском саду стоят тёмные, строгие, и синие тени от них стелются.
     Только подошёл казак к колодцу – видит: сидит на плетне что-то большое, лохматое, чёрными крыльями хлопает и вдруг как закричит:
     — Угу! Угу! Угу!
     Плюнул казак, выругался, но всё же повернул обратно к хутору, потому что хоть и Георгия за храбрость в турецкую кампанию получил, а с чертями связываться непривычно! Пришёл на хутор и сообщил:
     — Правду говорят бабы! Завёлся в колодце чертяка. Молебен надо служить!
     Наутро снесли попу кур и гусей. Нарядился батя в ризу, походил вокруг колодца, погнусавил, дыму напустил и ушёл домой.
     Стали набирать бабы воду – ничего, тихо в колодце. Казаки поехали в степь, казачки занялись делами: – по хозяйству. Только в полдень снова поднялся по хутору крик.
     Прибежала одна хозяйка от колодца, бледная, заплаканная, волосы растрепались:
     — Опять сидит нечистый! Угукает и цибарку мою утащил.
     Вечером собрались казаки на сход и стали думать, как чёрта из колодца выгнать.
     Одни говорили, что к архиерею в Екатеринодар надо податься, другие твердили, что, наоборот, ведьму надо найти.
     А самый древний старик заявил:
     — Ничего не выйдет, казаки! Если чертяка завёлся в колодце, ничем его не выгонишь. Так и будет: – чёртов колодец.
     Только Трофим Рожков стоял и молчал. Но ему и говорить не полагалось – куда соваться молодому, когда старики спорят. Спорили много, но ничего решить не могли.
     Вдруг кто-то из тёмного угла сказал:
     — Хотите, я выгоню чёрта, казаки? Я такое заклятие знаю, что ни один чёрт не устоит!
     Оглянулись все и видят: сидит в углу пан Борзик, огнём горят его жёлтые, кошачьи глаза, усы до худых плеч свисают.
     Сидит и улыбается.
     — Просим, пан! Попытайтесь! ; Ответили казаки.
     — Точно, что выгоню чёрта, ; всеми кривыми жёлтыми зубами оскалился пан. ; Только вы мне дадите за это двадцать червончиков!
     Заскучали тут казаки. Конечно, хорошо опять пить свежую и сладкую воду из нового колодца, да откуда деньги взять?
     Несколько дней никто не ходил к чёртову колодцу. Пили казаки солонцовую воду, ругались и начали уже поговаривать о том, что придётся, пожалуй, продать кое-что из скотины и заплатить червонцы пану.
     Один лишь Трофим Рожков ничего не говорил, только улыбался. Смелый был казак Трофим Рожков – не боялся ни бога, ни чёрта! Порешил он сам выгнать нечистого из колодца.
     Поздно ночью, когда на всём хуторе не спали только собаки, побрехивающие на луну, взял Трофим верёвку покрепче, прицепил к поясу острый дедовский кинжал и пошёл к саду пана Борзика.
     Вот и колодец. Заглянул казак в глубину – ничего страшного не видно: круглая луна купается в воде да две звёздочки поблёскивают рядом.
     Привязал Трофим верёвку к срубу, взял в зубы кинжал и стал спускаться, опираясь ногами о камни. Вот уж и вода близко.
     И тут вдруг ушла нога казака в пустоту.
     — Что за бесовщина?! ; Подумал удалец.
     В стене какая-то дырка получилась! Или это чёртова нора.
     Влез он в нору. Темно в ней, ничего не видно, а только чувствуется, что идёт ход куда-то вбок и кверху.
     — Как бы не ухватил меня здесь чертяка! ; Подумал Трофим. ; Но какой же ты казак будешь, если чёрта испугаешься! Полезу вперёд!
     Выставил он вперёд кинжал и пополз по наклонному ходу. Долго полз. И вдруг видит, что кончился чертячий ход.
     Свежий ветерок пахнул в лицо сладким запахом яблок. Листья деревьев зашумели над казаком.
     Оглянулся Трофим вокруг: – впереди стена дома белеется, сзади плетень.
     — Э! Да я ведь в саду у пана Борзика! Вон какой чёрт в колодце угукает, ; догадался казак и засмеялся.
     И сейчас же залаяли панские собаки, зашуршали листья под их лапами. Нырнул Трофим поскорее в нору, выбрался из колодца и побежал домой.
     Утром шли казаки в степь – глядят, а Трофим достал старую дедовскую пищаль и засыпает в неё добрую осьмушку пороха. Потом пыж забил и давай крупную соль сыпать.
     — Что делаешь, Трошка? В кого это ты солью стрелять удумал? ; Спросил самый старый дед.
     — В чёрта, дедушка! ; Ответил казак.
     — Тю, дурень. Да разве чёрта солью возьмёшь? Чёрта только гвоздями, освящёнными самим архиереем, можно сбить!
     — А она у меня не простая, а заговорённая! ; Засмеялся Трофим.
     Стали казаки переглядываться да чесать чуприны. А Рожков, знай, смеётся: купил он эту самую соль в лавчонке на базаре.
     Вечером, когда солнце стало спускаться на покой, накинул Трофим на плечи бурку, схоронил под ней пищаль, взял цибарку с верёвкой и пошёл к колодцу.
     А за ним весь хутор отправился. Подошёл Трофим к колодцу, стал цибарку спускать.
     Посмотрели вниз казаки: – ничего не видно, кроме чистой серебряной воды. Ударилась цибарка о воду, замутилось ясное зеркало на дне колодца. И вдруг мелькнула в сумраке лохматая тень. Кто-то схватил ведро и заухал:
     — Угу! Угу! Угу!
     Женщины – сразу кричать. Даже казаки попятились – так страшно застонал чёрт.
     А Трофим выхватил из-под бурки пищаль, да и выстрелил вниз, в колодец. Здорово грохнула старая дедовская пищаль – недаром всыпал туда Трофим осьмушку пороху. Даже в ушах зазвенело у казаков.
     С тех пор исчезла нечисть из колодца.
     А Трофим Рожков на следующее утро прямо к пану Борзику пошёл. Не пускали его сначала панские слуги, говорили, что заболел старый пан.
     Но потом, когда сказал Трофим, что умеет заговаривать любые болезни, допустили его в горницу.
     Лежал Борзик в постели на животе и стонал. Неизвестно, что нашёптывал ему Трофим – всех он выслал из горницы.
     Но вскоре позвал старый пан к себе приказчика и велел написать бумагу, в которой полностью признавал права казаков на выгон, и колодец признал хуторским, а не панским.
     И шубу подарил Трофиму с собственного плеча. Долго удивлялись казаки и даже сам приказчик:
     — Чего это вдруг расщедрился жадный старый пан – и с Трофимом обошёлся по-хорошему, и бумаги выправил, как полагается.
     Только шуба была дрянная, дырявая – сзади, от самого ворота до полы, была она, как решето, будто нарочно в ней кто-то дыры сверлил.
     Вот с тех пор и зовут старый колодец, что стоит возле колхозного сада, Чёртовым колодцем.
     Название у него плохое, а вода – лучше не бывает! Нигде не найти такой студёной, сладкой и чистой воды!
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чертова благодарность. Архангельск. Сказка!!
....
     Жила-была старуха, был у ней сын Андрей.
     Андрей стал говорить:
     — Чего же я, мамка, живу и выживу, надо мне какой ни на есть промысел искать.
     Она ему говорит:
     — Что же, дитятко, пойди, где сможешь роботу найти?
     Пошёл Андрей работу искать, походил несколько, доходит до озера, до озера не доходит, на липе висится чертёнок, прилип к смоле липовой, не отцепится никак. Чертёнок говорит Андрею:
     — Спусти меня, Андрей, я тебе много добра сделаю.
     Спихнул Андрей чертёнка, пошли они вместе к озеру за добром. Говорит чертёнок Андрею:
     — Мой тятька будет набивать тебе денег, ты денег не бери, кольцо проси.
     Подошли они к озеру, из озера вышел чёрт и в награду деньги стал давать. Только Андрей всё кольцо просит. Не хотел чёрт кольцо давать, но выпросил Андрей.
     Вот дал наконец чёрт старый кольцо Андрею. Дал чёрт кольцо, пошёл Андрей с кольцом и думает сам себе:
     — Что в этом кольце есть?
     На кольце десять шерубчиков, вроде гвоздиков.
     Отвернул Андрей шерубчик, и тут как раз из кольца вышли три молодца. Позатем он ещё четыре шерубчика отвернул, вышли всего двенадцать человек.
     Спрашивают они все, что ему надобно сделать, так и сделают.
     Заставил он молодцев каменную стену через проезжую дорогу класть. И что же, скоро склали они каменную стену.
     Вот едет обвоз. Ямщики спрашивают:
     — Кто стену склал? Не проехать теперь.
     И стали Андрею молиться, просить его, чтобы убрал стену.
     Говорит им Андрей:
     — Сколько с лошади дадите? По полтине не жалко?
     Отвечают ему ямщики провозные:
     — Сделай милость, возьми, только убери стену.
     Велел Андрей раскидать молодцам своим волшебным стену, проехали ямщики. Собрал он деньги и думает:
     — Что же я с эдакими деньгами домой пойду, немного их?
     Пошёл Андрей ещё денег зарабатывать. Пришёл он в город, подряжает его купец мост класть, Андрей и подрядился.
     Как только к ночи дело пришло, заставил он своих молодцов волшебных работать, к утру всё было готово. Взял с купца расчёт. Проехал купец раз десять на лошади для пробы и отдал Андрею сто тысяч.
     Принажил Андрей денег, домой пошёл. Пришёл домой, являет матери:
     — Одному мне жить скука, иди сватай мне кого-нить.
     Пошла мать свататься к дьячку. Приходит старуха, спрашивает дьячок:
     — Зачем ты, бабушка, пришла?
     Отвечает мать Андрея:
     — Я добрым делом, сватовством: у меня женишок, у тебя невеста.
     Качает дьячок головой:
     — Это, бабушка, слов нет, я отдам, да у вас домик только худой.
     Ушла старуха домой и говорит Андрею:
     — Что же, Андреюшко, где же нам с эдаким человеком схватываться: дом-то у нас плохой.
     — Что делать, мамка, ; говорит Андрей, ; ложись, спи.
     В ночь отвернул Андрей шесть шерубчиков, выпустил молодцов, и сотворотили они ему за ночь дом.
     На другой вечер посылает Андрей опять свататься мать. Пришла бабушка. Спрашивает дьячок:
     — Что нужно, бабушка?
     Ответствует она:
     — Я добрым делом, сватовством: у меня женишок, у тебя невеста.
     Говорит дьячок:
     — Это, бабушка, хорошо, слов нет, отчего не отдать, да ходить грязно нам в гости друг ко другу: пусть будет от моего дому до вашего каменный мост.
     В ночь сотворотили молодцы волшебные каменной мост.
     Вечером опять посылает Андрей старуху свататься. Пришла старуха, спрашивает дьячок:
     — Зачем ты, бабушка?
     Отвечает она:
     — Я добрым делом, сватовством: у меня жених, у тебя невеста.
     Говорит ей дьячок:
     — Это, бабушка, слов нет, отчего не отдать, да в церковь грязно ходить: пусть будет от моего дому в одни двери мост, а от вашей в другие.
     Заставил Андрей и это сделать молодчиков своих волшебных, сотворотили ночью молодчики эти мосты.
     На четвёртый вечер посылает опять свататься мать Андрей.
     Пришла бабушка, спрашивает дьячок:
     — Зачем ты, бабушка?
     Отвечает ему она:
     — Я добрым делом, сватовством: у меня жених, у тебя невеста.
     — Это, бабушка, слов нет, отчего не отдать, да только что надо три пары коней вороных с каретами для свадьбы молодым.
     Ушла старуха домой и говорит:
     — Что же, Андреюшко, где же нам с этим человеком схватываться: коней-де три пары вороных с каретами надо.
     — Что же делать, мамка, ; говорит ей Андрей, ; ложись спать.
     В ночь отвернул Андрей шесть шерубчиков, выпустил молодцов. Купили молодчики волшебные прямо ночью коней на базаре, хотя там и никого не было.
     Вечером опять пошла свататься, приходит она, спрашивает дьячок:
     — Зачем бабушка?
     Отвечает ей старушка:
     — Я добрым делом, сватовством: у меня женишок, у тебя невеста.
     Говорит дьячок:
     — Ну, ладно, бабушка, пойдите, поезжайте ко мне во дворец.
     Приехали, столовались, обвенчались, поехал дьячок к зятю в гости. Его там так накормили да напоили, что у него уже и рот не открывался. Водку-пиво пил, да только по усам текло, а в рот не попадало.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чёртова дочь. Летал чёрт к одной молодой вдове. Легенда. Сказка!!
....
     Летал чёрт к одной молодой вдове по ночам и прижил с ней дочь.
     Вдова вскоре умерла, и чёрт забрал дочку к себе.
     Жила она в Пекле и никакой другой жизни не ведала, пока не вошла в возраст.
     Скучно ей стало, решила пойти на белый свет поглядеть. Выглянула как-то на свет божий, увидала молодого пастуха. Был он хорош и пригож, ну а она – так и вовсе красавица.
     С первого взгляда вспыхнула меж ними любовь, и говорит пастух:
     — Выходи за меня замуж!
     Девушка согласилась, и пошли они рука об руку в деревню.
     А тем временем чёрт хватился дочери и начал её искать. Всё Пекло обшарил – нет нигде.
     Вылетел на землю, взвился в вышину, видит, что идёт его дочка с пастухом рядышком. Помутился разум у чёрта, думает:
     — Погублю обоих! ; И ринулся он в погоню.
     Почуяла девица опасность, когда отец был уже совсем близко.
     А она ведь не зря была демонской дочерью, владела кое-каким волшебным мастерством.
     Быстренько обратила себя в реку, пастуха – в ерша колючего. Чёрт подбежал к речке, хотел её выпить, да едва не лопнул.
     Выпустил из себя воду обратно, обернулся рыбой-щукою, хотел проглотить ерша, да тот растопырил колючки – ни с какой стороны его не взять!
     Измучился чёрт, выбрался на берег и говорит:
     — Ну, коли так, коли не выходит по-моему, так и по-вашему не быть! Я уйду несолоно хлебавши, но и вы больше людьми не станете!
     Так оно и вышло, по чёртову заклятию. Девица навеки осталась речкой, а пастух – рыбой.
     С той поры и повелись в реках ерши.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чертовы коровы. Около Мегры есть небольшое круглое озеро. Архангельск. Сказка!!
....
     Около Мегры есть небольшое круглое озеро, а посредине островок, на этот островок летом из воды выходят четыре коровы.
     Крестьяне делали попытки завладеть ими, но только что хотят подойти, как послышится свист, а коровы бросаются в воду.
     Однажды какой-то крестьянин проходил мимо озера, устал, лёг на траву и заснул. Проснулся и видит, что пасутся на траве четыре большие бурые коровы. Мужик перекрестился и пошёл к ним.
     И вот озеро заволновалось, хотя ветру и не было, послышался свист, и коровы бросились в воду, но мужик всё-таки успел двух коров перехватить и пригнал их домой.
     Коровы эти долго жили у мужика. Приплод от них будто бы и сейчас живёт в Мегре.
     Две коровы давали мужику по два ведра в день молока, и мужик с того разбогател.
     Потом мужик вздумал этих коров зарезать и когда зарезал, мясо и шкуры коров кто-то украл.
     Мужик подал прошение в суд, обвиняя в краже нескольких вороватых мужиков в деревне.
     Но однажды осенью, ночью кто-то постучался к мужику. Мужик вышел за ворота и увидал маленького человека в соломенной шляпе и коротком камзоле старинного покроя.
     Это, оказывается, был чёрт. Он сказал, что напрасно мужик тягается из-за коровьих кож с соседями: кожи взял он, чёрт. А коровы были его.
     Мужик тогда помирился с соседями и прекратил тяжбу.
++++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чесалка. В одном селе, против неба на земле, жил поп Сирах. Матершина. Сказка!!
....
     В одном селе, против неба на земле, жил поп Сирах.
     Носил он рясу в дырах, жил он без лишних затей, а семья у него была, такая, сам он был третий в ней. Была у него одна только дочь Катерина да батрак.
     В одно время поповна печку топила, а батрак стоял против огня, и встал у него кляп-курукуй его, ажно сорочка поднялась.
     Увидала попова дочка и стала батрака спрашивать:
     — Что это у тебя за бурак под рубашкою торчит?
     Отвечал ей батрак:
     — Ах, барышня! Это у меня не бурак, а чесалка!
     Удивилася поповна, любопытство её забрало, спрашивает:
     — Какая ж такая чесалка, хорошая ли? Нельзя ли и меня один раз чесануть?
     Сообразил тут батрак, что налаживается на хорошую сторону и говорит:
     — Ишь та, барышня, какой у тебя завидливый глазок! Что ни увидишь – то и просишь.
     И начал батрак чесать поповну, и с тех пор чесал её до тех пор, пока не поднялось у неё брюхо к самому носу: тут батрак с попом рассчитался и драл от него.
,-,-,-,-,-,-,-,-,-
     Поп дочку, однако, успел выдать без сватовства прямо, за сына бедной вдовы на краю села. Только каждый год десятину поп отдавал мужику из одной деревни, сильно похож он был на его батрака. Наверное, чтобы сказывал никому, что у них там было с поповной. Но это всё завистливые языки мочалят у колодца сельского по утрам. Никто этому не верит.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чесалка. Досюль жил у попа работник. Архангельск. Сказка!!
....
     Досюль жил у попа работник Иван, а у него, у попа этого, была дочка.
     Вот как-то она и говорит Ивану:
     — Ну, что же, Иван! Маменька, да папенька в каждую ночь чешутся.
     — Эка ты глупа, ; Иван говорит ей, ; у них чесалка есть.
     — А где эти чесалки продают? ; Интересуется дочка.
     — На рынке, ; говорит Иван.
     — А дороги-ль чесалки? ; Она его спрашивает опять.
     — Три рубля стоит одна чесалка.
     — Ну, а поди завтра, Иван, я три рубля дам, купи чесалку.
     Иван пошёл купить, ходил, ходил, ходил там, да и не купил, так и пришёл.
     — Вчерась, ; говорит Иван, ; было по три рубля, а сегодня по шесть.
     Опечалилась было поповна и просит:
     — Ну, поди завтра, я шесть дам, Иван.
     Он получил шесть, опять ушёл. Так и пришёл снова назад, не купил.
     — Вчера, ; говорит Иван, ; было по шесть, а сегодня девять уж.
     Говорит ему поповна:
     — Ну, завтра поди, Иван, я девять дам.
     Ну Иван девять получил, опять ушёл, опять не купил. Пришёл и сказал:
     — Вчера было по девять, а сегодня по двенадцать, мало денег, не хватает.
     Опять на иной день Иван двенадцать взял. Ушёл, купил сказал за двенадцать, принёс.
     Вот потом ночь пришла. Дочка попова и просит Ивана:
     — Иван, давай чесалку-то свою.
     Он ей отвечает:
     — Ну, пойдём к бугру с соломой, я дам тебе чесалку.
     Он и стал её почёсывать раз, другой, два месяца всё почёсывал её, она и понесла.
     Мать увидела, что дочь понеслась. Батько пришёл, из деревни. Попадья ему и говорит:
     — Надо Ивану отказать, дочка понеслась. Наверное от него.
     — Откажем. ; Поп сказал.
     Позвали Ивана. Иван и пришёл.
     — Иван, ; говорит поп, ; ты не нужен теперь, рассчитаем тебя теперь уж.
     Иванушко и стал сбираться, одежду сбирать свою, три года, или хоть четыре жил, где рубашки, где ль штаны, где что.
     Иванушка пошёл, а дочка говорит:
     — Ты, Иван, чесалку только мою оставь. Мне чесаться надо невтерпёж.
     И ещё твердит ему:
     — Иван, чесалку мою оставь.
     Мать услыхала, с горницы пришла и спрашивает:
     — Что у вас за шум?
     Дочка жалуется:
     — Вот уносит Иван чесалку мою.
     Ну мать и говорит:
     — Иван а Иван, чесалку-то оставь.
     А Иван ходит себе да молчит, сбирается себе, и кончено дело. Потом поп услыхал, пришёл, тоже спрашивает:
     — Что у вас за шум?
     Попадья ему и говорит:
     — Да вот, Иван дочкину чесалку уносит.
     Говорит поп:
     — Но, Иван, чесалку дочкину оставь.
     Ну, Иван молчит, сбирается. Иван пошёл уже на выход, они вслед за ним и просят, пристали прямо к нему:
     — Иван, чесалку оставь, Иван, чесалку оставь, Иван, чесалку дочкину оставь.
     Они гнались версту целую за ним.
     Тут как раз идёт навстречу другой батюшка, навстречу им.
     — Пожалуйста, ; говорит поп, ; поймай работника, чесалку дочкину унёс, будь такой добрый.
     А этот батюшка руки поперёк расширил захватить, а тут берег озерка попался. Ну, а этот Иван взял чесалку, что на базаре купил, в озеро и бросил.
     Потом они, попы эти, скинули портки, да ищут на дни, ворочают под водой.
     А дочка первого попа у второго проходящего попа курукулю его увидела, захватила рукой она у него курукуёк его и кричит:
     — Вот, папенька, чесалка, вот, папенька, чесалка.
     Говорит первый поп:
     — Батюшка! Отдай нашу чесалку!
     Батюшка этот проходящий туда-сюда, она всё своё кричит уже:
     — Отдай мою чесалку. Ах, батюшка! Стыдно тебе, вить это моя чесалка, отдай назад!
     — Что ты делаешь, бесстыдная? Пусти меня! ; Говорит второй, проходящий батюшка.
     Кричит поповна первого попа:
     — Нет, ты сам бесстыдник! Чужое добро хочешь взять. Отдай мою чесалку! ; И потащила батюшку за курукуй к своему отцу.
     Поп первый смотрит, а дочка тащит батюшку второго за курукуй, да всё кричит:
     — Отдай, подлец, мою чесалку!
     А батюшка второй жалобно просит:
     — Батька, избавь от напрасной смерти! Век тебя не забуду!
     Что делать? Поп вынул из порток свой поповский кляп, показывает дочери и кричит:
     — Дочка, а дочка! Вот твоя чесалка!
     — И то, правда, точно моя! ; Говорит дочь. ; Ишь с конца-то красная! А я уж думала, что батюшка её взял!
     Сейчас бросила этого батюшку и бегом к своему. Батюшка это стретный проходящий на радостях быстренько навострил лыжи оттуда, только пятки показывает.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чесалка. Жил-был поп. Сказка!!
....
     Не насытится никогда око зрением, задница бздением, нос табаком, а пупыська хорошим курукуйком: сколько её не зуди, она всё, гадина, недовольна!
     Это присказка, сказка впереди.
     Жил-был поп. У попа была дочка, ещё невинная девка.
     Пришло лето, стал поп нанимать работников косить сено, и нанимает с таким уговором, если дочь его пересикнет через стог сена, что работник накосит, то и заработной платы ему нет.
     Много нанималось к нему рабочих, да все работали на попа даром: – поповна что ни выйдет, так стог и пересикнет.
     Вот договорился с попом один удалой работник с тем, что будет он косить попу сено, и коли поповна пересикнет, то вся работа пойдёт ни за что.
     Стал работник косить сено. Накосил и сметал в стог, лёг подле стога, вынул из порток свой курукуй и давай его натрюкивать.
     А дочь попова идёт к работнику посмотреть на работу, глядит на него, да и спрашивает:
     — Что это ты, мужичок, делаешь?
     — Чесалку поглаживаю.
     — Что ж ты этою чесалкою чешешь?
     — Давай я тебя почешу! Ложись на сено.
     Легла попова дочка, он начал её чесать, да и промахнул её как следует через курукуёк свой.
     Встала поповна и говорит:
     — Какая славная чесалка!
     Потом стала сикать через стог. Не берёт высоты стога, только себя обсикала, словно из решета вылила!
     Приходит к отцу и сказывает:
     — Оченно велик стог – не смогла пересикнуть.
     Говорит тогда поп:
     — Ах, дочка! Верно, больно хороший работник! Я его на год найму.
     Как только пришёл работник за расплатой, поп пристал к нему:
     — Наймись, свет, на год!
     Соглашается работник:
     — Хорошо, батюшка!
     Нанялся он к попу.
     А поповна так ему рада! Приходит ночью к батраку и говорит:
     — Почеши меня, батрачок!
     Отвечает ей батрак:
     — Нет, я даром чесать не буду, принеси сто рублей, купи себе чесалку!
     Поповна принесла ему сто рублей, он и начал чесать её каждую ночь.
     После того батрак поссорился с попом и говорит ему:
     — Рассчитай меня, батька!
     Рассчитался и ушёл, а дочери на ту пору дома не было, приходит она домой и спрашивает:
     — Где работник наш?
     — Он, ; говорит поп, ; рассчитался и сейчас ушёл на деревню.
     Охает тут поповна:
     — Ах, батюшка! Что вы сделали? Ведь он мою чесалку унёс.
     И пустилась бежать за ним в погоню, нагоняет его около речки, батрак как раз только что засучил портки и стал переходить вброд.
     — Отдай мою чесалку! ; Кричит попова дочь.
     Батрак поднял камень, бросил в воду и говорит:
     — Возьми себе её, мне она за ненадобностью.
     Перешёл на ту сторону и был таков! Поповна подняла подол, полезла в воду и ну искать чесалку: – шарит по дну, ан нет чесалки.
     Ехал мимо барин, спрашивает:
     — Что ты, голубушка, ищешь?
     Отвечает ему поповна, чуть не плача:
     — Чесалку, я купила её у батрака за сто рублей, а он, уходя, унёс было, да я погналась за ним, так он и бросил её в воду.
     Барин вылез из брички, скинул с себя штаны и тоже полез искать чесалку. Искали-искали вдвоём. Вот попова дочь увидала, что у барина висит курукуй, как схватит его обеими руками, держит, а сама кричит:
     — Ах, барин! Стыдно тебе, вить это моя чесалка, отдай назад!
     — Что ты делаешь, бесстыдная? Пусти меня! ; Говорит барин.
     — Нет, ты сам бесстыдник! Чужое добро хочешь взять. Отдай мою чесалку! ; И потащила барина за курукуй к своему отцу.
     Поп смотрит в окно: – дочка тащит барина за курукуй, да всё кричит:
     — Отдай, подлец, мою чесалку!
     А барин жалобно просит:
     — Батька, избавь от напрасной смерти! Век тебя не забуду!
     Что делать? Поп вынул из порток свой поповский кляп-курукуй, показывает дочери в окошко и кричит:
     — Дочка, а дочка! Вот твоя чесалка!
     — И то правда, что моя! ; Говорит дочь, ; моя как раз с конца-то красная была! А я уж думала, что барин её взял!
     Сейчас бросила барина и бегом в избу.
     Барин навострил лыжи и бегом куда глаза смотрят, только пятки показывает.
     А девка вбежала в избу и говорит:
     — Где моя чесалка, тятинька?
     — Ах ты, сякая-такая! ; Напустился на неё поп. ; Гляди, матка, вить у неё честности-то нет!
     — Полно, батька, ; сказала попадья, ; посмотри сам, да получше.
     Поп долой портки, и давай свою дочь ети да почёсывать. Как стало попа забирать – он ржёт да кричит:
     — Нет, нет, не потеряла дочка честности.
     Попадья говорит:
     — Батька! Засунь ей честность-то подальше.
     Кряхтит поп:
     — Небось, матка, не выронит теперя, далеча засунул!
     А дочь-то ещё молоденька, не умеет поднимать ноги круто. Попадья приговаривает:
     — Круче, дочка, круче, ноги-то топырь!
     А поп пыхтит в ответ:
     — Ах, матка, и так вся в она уже куче!
     Так-то и нашла попова дочь чесалку.
     С тех пор стал поп их обеих чесать, состряпал им по куколке и доселева живёт, нос не вешат: – дочку с матушкой чешет!
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чесалка. Ищет поповна в реке чесалку. Матершина. Сказка!!
....
     Жил у попа работник. Вот как-то дочка поповская и спрашивает у него, где бы достать такую чесалку, которой её отец матушку по ночам чешет, что она от томления покрёхтывает.
     Работник ей сказал, что за десять рублей ей такую на базаре купит. Она дала ему деньги, он пошёл, купил для шерсти чесалку. Вот поповна захотела тоже почесать одно место к ночи и зовёт работника, чтобы показал, как правильно чесать. Он её на сеновал позвал и там отчесал. Ей понравилось, и он два месяца её чесал, так что у неё живот уже распух.
     Работник видит такое дело, взял расчёт и сделал ноги. А на прощание сказал поповне, что уже не может её чесать, потому как чесалку уронил в речке, когда мыл её.
     Побежала поповна на реку искать в реке чесалку. Идёт по берегу барин соседний и спрашивает, что она там делает, а она кричит, что чесалку ищет. Барин думает, что и вправду чесалку ищет, которой шерсть чешут, и давай вместе с нею шарить, поднял рубаху, а портки-то ещё на берегу спустил, дочь увидала у него курукуй и кричит:
     — Барин-батюшка! Отдай мою чесалку!
     Барин туда-сюда, она всё своё:
     — Отдай мою чесалку. Стыдно тебе барин, вить это моя чесалка, отдай назад!
     — Что ты делаешь, бесстыдная? Пусти меня! ; Говорит барин.
     — Нет, ты сам бесстыдник! Чужое добро хочешь взять. Отдай мою чесалку! ; И потащила барина за курукуй его к своему отцу.
     Поп смотрит в окно: – дочка тащит барина за курукуй, да всё кричит:
     — Отдай, подлец, мою чесалку!
     А барин жалобно просит:
     — Батька, избавь от напрасной смерти! Век тебя не забуду!
     Что делать? Поп вынул из порток свой поповский кляп-курукуй, показывает дочери в окошко и кричит:
     — Дочка, а дочка! Вот твоя чесалка!
     — И то правда, что моя! ; Говорит дочь. Моя тоже с конца-то красная была! А я уж думала, что барин её взял!
     Сейчас бросила барина и бегом в избу. Барин навострил лыжи – только пятки показывает. А девка вбежала в избу и кричит:
     — Где моя чесалка, тятинька?
     — Ах ты, сякая-такая! ; Напустился на неё поп. ; Гляди, матка, вить у неё честности-то нет!
     — Полно, батька, ; сказала попадья, ; посмотри сам, да получше.
     Поп долой портки, и давай свою дочь чесать. Как стало попа забирать – он ржёт да кричит:
     — Нет, нет, не потеряла дочка честности.
     Попадья говорит:
     — Батька! Засунь ей честность-то подальше.
     — Небось, матка, не выронит, далеча засунул!
     А дочь-то ещё молоденька, не умеет поднимать ноги круто.
     — Круче, дочка, круче! ; Кричит попадья.
     А поп покряхтывает:
     — Ах, матка, и так вся в куче!
     Так-то и нашла попова дочь чесалку сызнова.
     С тех пор стал поп их обеих чесать, состряпал им по куколке и доселева живёт, дочку с матушкой чешет!
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чесалка. Купил старик своей старухе тулуп. Матершина. Сказка!!
....
     Купил как-то старик своей старухе тулуп, да за такой подарок под забором всю ночь её дрючил.
     Поутру стала погода мокрая, идёт жена, сгорбилась чуть не плачет, а старик вслед за нею, да на жену так и скачет.
     Жена своему старику говорит:
     — Не разорви ты меня, Гаврила!
     А старик был на ухо крепок, тех речей не расслухал, думал, что она ещё просит, да ей во прямо чрево свой курукуй вбухал и дрючил её до усёру.
     Не насытится никогда око зрением, задница бздением, нос табаком, а пупыська хорошим курукуйком: сколько её не зуди, она всё, гадина, недовольна!
+++++++++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чешу голову и ем коноплю. Один крестьянин ушёл. Легенда. Сказка!!
....
     Один крестьянин ушёл, по обыкновению, весною на заработки.
     Недели через три приходит к его жене письмо, что он умер. Она сначала много плакала и горевала, потом перестала голосить и стала очень весела и разговорчива.
     Свекровь стала спрашивать, отчего это она так весела, но вдова ей не сказала ничего.
     Между тем в это время все соседи стали замечать, что ночью над её домом спускался Огненный Змей: рассыпался редкими искрами над крышею и исчезал в трубе.
     Об этом происшествии одна из соседок рассказала свекрови овдовевшей молодки. Стала свекровь опять приставать к молодке и расспрашивать, с чего это она всё делается веселее?
     Наконец та открылась ей, что её муж не умер и ходит к ней по ночам и даже приносит ей гостинцы.
     Свекровь разубеждала её и рассказала о том, что соседи все видят, как над их домом пролетает и рассыпается Огненный Змей.
     Молодка очень испугалась и наконец поверила, что к ней ходит не её муж, а Огненный Змей – в наказание за то, что она слишком тосковала по мужу.
     Она обратилась к помощи знахарки, и та посоветовала сделать так.
     Только наступит ночь и время ему прийти, то она должна сесть на порог клети, где она спала, и чесать голову гребнем, а в фартук насыпать конопли и есть её.
     Молодая так и сделала. Как скоро наступила ночь, она села на порог клети и стала чесать голову и есть коноплю.
     Вдруг она видит, что по двору к ней идёт её муж, злой, пасмурный, подходит к ней и спрашивает, что это она делает.
     Тогда молодка отвечает:
     — Разве не видишь? Чешу голову и ем коноплю.
     От этих слов он пришёл в страшную ярость, схватил её за косы и начал бить, потом вышел на двор, ударился об землю, отчего из него посыпались огненные искры, и исчез.
     На второй день молодку едва живую нашла свекровь в клети, но с тех пор Огненный Змей летать к ней перестал.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чивы, чивы, чивычок. Жили-были старик со старухой. Сказка!!
....
     Жили-были старик со старухой.
     Жили они бедно и дошли до того, что не стало у них ни дров, ни лучины.
     Вот старуха и посылает старика:
     — Поезжай старик в лес, наруби хотя бы дров.
     Старик собрался. Приехал в лес, выбрал дерево и тяп-тяп по нему топором. Вдруг из дерева выскакивает птичка и спрашивает:
     — Чивы, чивы, чивычок, чего надо, старичок?
     Удивился старик, снял шапку, снова надел, подумал и говорит:
     — Да вот старухе надобно дров да лучины.
     Отвечает ему неведомая птичка:
     — Поди домой. У тебя там уже много и дров, и лучины.
     Послушался старик, не стал рубить дерево. Приезжает он домой, а у него и вправду полон двор и дров, и лучины. Рассказал он старухе про птичку, а старуха ему говорит:
     — У нас изба-то худа. Поди-ка, старик, опять в лес. Не поправит ли птичка нашу избу?
     Старик послушался, приехал в лес, нашёл это дерево, взял топор и давай рубить. Опять выскакивает птичка:
     — Чивы, чивы, чивычок, чего надо, старичок?
     Говорит ей старик:
     — Да вот, птичка, у меня больно изба-то плоха. Не поправишь ли ты её?
     Отвечает ему птичка неведомая:
     — Иди домой. У тебя изба новая, всего вдоволь.
     Воротился старик домой и не узнаёт: стоит на его дворе изба новая, словно чаша полная, хлеба – вдоволь, а коров, лошадей, овец и не пересчитаешь.
     Пожили они некоторое время, приелось старухе богатое житьё, говорит она старику:
     — У нас всего довольно, да мы крестьяне, нас никто не уважает. Поди-ка, старик, попроси птичку: не сделает ли она тебя чиновником, а меня чиновницей?
     Старик взял топор. Приезжает в лес, находит это дерево и начинает рубить. Выскакивает птичка:
     — Чивы, чивы, чивычок, чего надо, старичок?
     Сказывает ей старик свою беду:
     — Да вот, родима птичка, нельзя ли меня сделать чиновником, а мою старуху – чиновницей?
     Отвечает ему птичка неведомая:
     — Иди домой, и будешь чиновником, а старуха твоя – чиновницей.
     Едет он по деревне – все шапки снимают и его боятся. Воротился он домой. Двор полон слуг, а старуха его разодета, как барыня.
     Пожили они небольшое время, захотелось старухе большего:
     — Велико ли дело – чиновник! Царь захочет – и тебя, и меня под арест посадит. Поди, старик, к птичке, попроси: не сделает ли тебя царём, а меня – царицей?
     Делать нечего. Старик опять взял топор, поехал в лес и начинает рубить это дерево. Выскакивает птичка:
     — Чивы, чивы, чивычок, чего надо, старичок?
     — Да вот чего, матушка родима птичка: – не сделаешь ли ты меня царём, а старуху мою – царицей?
     — Ступай домой старик. Будешь ты царём, а старуха твоя – царицей.
     Приезжает он домой, а за ним уж послы приехали и просят:
     — Царь-де помер, тебя на его место выбрали.
     Немного пришлось старику со старухой поцарствовать. Показалось старухе, что мало быть царицей:
     — Велико ли дело – царь! Бог захочет – смерть пошлёт, и зароют нас в сырую землю. Ступай, старик, к птичке да проси: – не сделает ли она нас богами?
     Взял старик топор, пошёл к дереву и хочет рубить его под корень. Выскакивает птичка:
     — Чивы, чивы, чивычок, чего надо, старичок?
     Говорит понурясь старик:
     — Сделай милость, птичка, сотвори меня Богом.
     Отвечает ему птичка:
     — Ладно, ступай домой. Будешь ты быком, а старуха твоя – свиньёй.
     Старик тут же обратился быком, приходит домой и видит: стала его старуха свиньёй.
,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-
     А по двору ходят другие хозяева. Скот во хлев загоняют, быка да свинью плетьми шпыняют.
++++++++++++++++++++++++++
====
          Чортов работник. Досюль жил молодец в бедности и пошёл место искать. Архангельск. Сказка!!
....
     Досюль жил молодец в бедности. Вот как-то пошёл он место искать.
     Шёл он шёл, и пришёл к одной фатерке. Заходит в фатерку, тут живёт одна вдова. Он говорит:
     — Стой, тётенька, нельзя ли ночевать у тебя?
     — Ну, можно, ; она говорит, ; можно, голубчик, ночевать.
     Переночевал молодец, утром уходит.
     — Так куда, добрый молодец, походишь-то? ; Говорит вдова?
     — А я место ищу, нельзя ли в пастухи или куда-нибудь придасться. ; Отвечает он.
     Она ему предлагает:
     — Наймись ко мне в пастухи.
     Он нанялся к этой вдове в пастухи, утром пошёл с коровами в лес. А она говорит ему:
     — Ты, пастушок по всему лесу гоняй коров, только вот в эту ледину коров не гоняй.
     Он этот день и не согнал её, а на другой день на эту самую ледину запретную и пригнал коров.
     Пригнал коров, потом сел на клочок, мягкий бугорок, вынул хлеба из кошеля, потом печёночку с репы испечённую стал йисть, а другую печёночку на камушек положил.
     Вдруг приходит человек такой, что с лес длиной. А то была нечистая сила. Он и говорит:
     — Как ты смел на эту ледину пригнать коров?
     Хватил камень с зёни и говорит:
     — Вот как я камень прижму в пясть, да сплющу в пясти, так и тебя также схвачу и скотину всю съем.
     А этот пастушок хватил другую печёночку с камня и говорит ему:
     — Вот, я тебя прижму, что и сок побежит.
     Задумалась эта нечиста сила одумался:
     — Нет, видно, этот молодец упорнее меня, я только камень сжал в одно место, а он совсем отменно сделал, у него и сок побежал.
     Чёрт этот и говорит:
     — Что, пастушок, поди ко мне в работники. Мне такие сильные надобны.
     — Пожалуй, ; молодец говорит, ; наймусь, только мне надо скот согнать к хозяйке, день понорови чуток, а потом приду.
     Согнал молодец скот к хозяйке и говорит ей:
     — Ну, хозяюшка, уволь меня теперь. Скотина одна твоя ходить буде, и никто не тронет скотины.
     — Ну, ладно, пастушок, ; хозяйка говорит, ; если так сделал, то спасибо тебе.
     Там ему рассчитала она из жалования, сколько там ряжено было, так рассчитались они вполне здраво.
     Пошёл он к нечистому. Приходит на эту ледину пастушок к хозяину. Чёрт уже дожидается его тут.
     Порядились они на триста рублей в год служить, и пошли.
     — Ну, пойдём, ; чёрт говорит, ; за мной.
     Шли они, да шли и пришли на одно место, там лесины много. Работник говорит:
     — Хозяин, надо дров понарубить по дороге в печку домой, что же нам даром идти.
     Чёрт говорит:
     — Ну, а как же мы нарубим, у нас нет ни топора, ничего, ну как же мы нарубим?
     А работник говорит:
     — Ах мы, хозяин, возьмём эту толстую сосну, ты возьми в охапку за вершину за сосну, и я также поймаю, свалим её с корнями и потащим домой.
     Вот, чёрт ухватил за сосну, а работник зачал гокать её, так и свалили сосну. Свалили, надо нести, значит, домой с сучьями и кореньями. Спрашивает чёрт:
     — Что, работничек, ты под вершинку станешь нести на плечах?
     А работник говорит:
     — Нет, я под комель стану, а ты под серёдку, стань, я понесу комель, он то тяжельше будет.
     Хозяин и поднял сосну на плече посерёдке.
     — Ну, давай, работник, ; говорит чёрт, ; подбирай комель-то.
     Работник говорит:
     — Ты, хозяин, назад только не поглядывай, а то я с шагу сбьюся.
     А работник сел на этот комелёк, да песни и поёт. Чёрт нёс, нёс, принёс уже к фатерке своей, живленью своему, где живёт.
     Работник скрычал:
     — Ронь, хозяин эту осину с плеча.
     Чёрт и кинул соснище цельное.
     — Будет дров теперь, на много хватит. ; Говорит работник.
     Приходят они в фатерку, там старуха сидит в фатерке. Хозяйка там их накормила, и хозяин хозяйке говорит:
     — Ну, хозяйка, на работника мы попали хорошего, только переведёт он нас, потому что я вершинку нёс дровины, а он комель нёс и песни пел.
     — Ну ладно, делать нечего, ; хозяйка говорит, ; уже такого нанял, так что же заведёшь. Надо с ним хороший расчёт сделать.
     Даёт ему чёрт столько золота, сколько работник снести сможет, только бы ушёл из леса.
     Работник согласился, набрал целый мешок злата, что и поднять не может. Постоял, подумал и говорит:
     — Нет, хозяин, мне у тебя понравилось работать, остануся у тебя в работниках.
     Испугался чёрт, подхватил работника вместе с мешком к себе на плечи и в миг один вынес ко двору его родному.
     Снял его с плеча своего бросил мешок и бегов в леса ускакал, хвостом чертячьим помахивая из стороны в сторону.
     Что дальше слышно. Жил вдовый крестьянин. Сказка. Анекдот. Архангельск.
     Жил вдовый крестьянин, было у него три сына, и все были женаты.
     Жил старик исправно, дети его слушались, и братья между собой жили дружно.
     Все было хорошо, да одно неладно: невестки между собой жили недружно, постоянно ругались, а все из-за того, что каждая из них хотела большухой быть.
     Все были на деле исправны, и каждая из них могли быть большухой.
     Наскучили старику перекоры невесток, однажды он призвал сыновей и говорит им:
     — У невесток каждый день споры, дым коромыслом, надо это прикончить, я надумал задать им загадку, которая отгадает, та пусть и большухой будет, только чтобы после этого уж спору не было, если они будут согласны, то и делу конец.
     Призвали невесток, и те на это согласились.
     Поздно вечером старик и говорит невесткам:
     — Вы согласились отгадать загадку, а вот на целую ночь вам загадка, отгадайте: что дальше слышно? Завтра рано спрошу у вас, и кто отгадает, та и будет большухой. Первая брань лучше последней, а уговор дороже денег. Помните, на что согласились.
     Утром рано старик позвал сыновей с невестками и спрашивает у старшей:
     — Что, отгадала ли?
     — Петуха голос, когда он весной поёт, на заре дальше всего слышно.
     — Да, петуха далеко слышно, ; говорит старик. ; Ну, а ты? ; Спрашивает он у средней.
     — Когда весной собака лает на заре, то гораздо дальше петуха слышно.
     — Да, ; говорит старик, ; пожалуй, собаку и дальше слышно. Ну, а ты что скажешь? ; Обращается старик к меньшой невестке.
     — Хлеб да соль дальше всего слышно, ; говорит меньшая невестка.
     — Да, ; говорит старик, ; хлеб да соль за тысячи вёрст слышно. Будь же ты большухой.
++++++++++++++++++++++++++
====
          Что есть начало начал. Жил-был богатый-пребогатый богач. Челябинск. Легенда. Сказка!!
....
     Жил-был богатый-пребогатый богач.
     На золоте сидел, золотом владел, золотом промышлял. Ничего, кроме золота, не видел и видеть не хотел.
     И прозвание этому богачу было тоже золото – Золотов.
     Расхвастался как-то Золотов на пиру, куда званы были не только господа да баре, но и люди трудового сословия: – промывщики, дробильщики, штегири-егери и вся прочая горная услуга.
     Дело-то у нас на Урале было, потому как в другом месте оно и быть не могло. Тут всё везде однои чудеса.
     Набражничался Золотов и свою старую похвальбу завёл. Велел он казнохранителю золотишко принести и начал:
     — Захочу и повелю золотому слитку с улитку мраморной дивой стать. И станет. А захочу, заставлю его золотым ковром под ноги лечь. И ляжет. А если вздумаю, могу его стоведёрным чудо-самоваром обернуть, и будет кипеть на весь свет, самоварные песни петь. Так ли?
     — Так, так, господин Золотов, ; поддакивают господа.
     — Сущая правда, ; подхрюкивают баре.
     А промывщики, дробильщики, штегери-егери сидят, молчат, переглядываются, на широких лавках ёрзают.
     Не по нутру им всё это. Потому что они знают, что и к чему – на каком дереве горячие шаньги растут, на каком кусте бублики зреют.
     И особливо знает всё один из них, горщик, сказчик-показчик, которого и сам Золотов побаивался. Потому что у этого неказистого горщика большая сила была.
     Словесная у него сила была. И он мог так говорить, что говоримое им видимо было. Зримо. Он не просто сказывал, но и показывал. Заговорит про лес, и все оказываются в лесу. Про море начнёт сказывать-показывать, так аж волны шипят, в лицо брызжат, хоть утирайся.
     Вот он-то и спросил Золотова:
     — А можешь ли ты, во что золото обернулось, обратно возвернуть?
     А тот хвастает:
     — Что ж тут не мочь, коли всякая вещь продаётся и золото самим собой остаётся. Хочешь, копи его, хочешь, опять во что надо обёртывай.
     Тут наш сказчик-показчик покосился на своих и сказал Золотову:
     — Тогда позволь показать тебе, что есть всем началам начало и всем силам сила, и под кем золото ходит. Налей всем и себе по чарке, а я для пущей видимости ясноглядным светом его разбавлю.
     Сказал он так, и вдруг всё стало этак хрустально, слегка дымчато, а потом сквозь стены золотовского дворца начал сквозной ясноглядный свет проступать.
     И всё кругом, как на ладошечке, как на блюдечке увиделося.
     А он сказывает-показывает и велит всему, что тут есть золотовского, не спеша обёртываться в то, чем оно было.
     И тут же у всех на глазах дом лесами обставился, на леса кровельщики влезли, маляры подоспели, стекольщики рамы расстекливать, каменщики стены разбирать, штукатуры – потолки расштукатуривать, паркетчики – полы распаркетчивать.
     Возчики тоже, как и все прочие, назад пятками прибыли. Задками и телеги-дроги припятились.
     И ну всякие разные материалы грузить и по ихним месторождениям развозить. Железо обратным путём в прокатные станы ушло, а потом через лётки печей в домны влилось, рудой остыло.
     Засыпщики эту руду в железную гору вернули.
     Рудокопы её чин-чином в штольни сложили и штольни пустой породой засыпали.
     Каменные колонны с кудрявыми капительками в дикий камень перетесали и каменоломням отдали.
     И так до последнего гвоздя назад да вспять, будто само колесо жизни в другую сторону пошло: солнышко с заката восходит, на восход заходит, дожди обратно в тучи уходят, доски в брёвна перепиливаются, брёвна соснами воскресают.
     А рассказчик-показчик не останавливается, ясноглазного света добавляет, и в конце концов всё стало как было, когда ничего не было.
     Голое место. Остались только люди со всемогущими трудовыми руками, которые тут же у всех на глазах начали золотеть.
     И до того солнечно зазолотело, что Золотов чуть не ослеп. А когда проморгался, понял в чём сила сил.
     Ясноглазко понял, но не признался, промолчал, потому что нечего было ответить золотому пауку на эту правду о начале всех начал.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Что на Свете три Косы. Пошла одна девушка на Святках ворожить. Легенда. Быличка. Сказка!!
....
     Пошла одна девушка на Святках ворожить в заброшенную избу.
     Поставила зеркало, колечко опустила в стакан с водой и сидит.
     А её парень знал, что она собирается ворожить, и в эту избу пришёл раньше её, залез на печку и там лежит.
     Вот девка смотрит в зеркало, а в это время печная заслонка открывается и появляется сам Святке. И спрашивает:
     — Девка, что на свете три косы?
     Она со страха обмерла, молчит, не шевелится. А парень не растерялся и с печки говорит тоненьким голоском:
     — У речки коса, у девки коса, да траву косит коса.
     Святке снова спрашивает:
     — А что на свете три дуги?
     Парень опять не растерялся и отвечает:
     — В печке дуга, в упряжке дуга и радуга – дуга.
     — А что на свете три мати? ; Не унимается Святке.
     — Мать-родительница, Мать Сыра Земля да мать Пресвятая Богородица, ; выкрикнул парень, и только он вымолвил это, Святке сразу исчез, заслонка захлопнулась.
     Девка сидела ни жива, ни мертва, пришлось парню с печки слезть да поканителить её маленько, чтоб в себя пришла.
     Ну, все-таки он ей жизнь спас. Если б не он, Святке задавил бы дурочку.
,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-
     Только от канители той через два месяца у девки брюхо выросло. Пришлось парню по скорому жениться на девке. А то пойдут разговоры у колодцев между кумушек. Разговоры и пошли, что сам Святке побаловал, да поканителил с девкой.
+++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная винтовка. В одном городе жил купец, по имени Степан с женою. Сказка!!
....
     В одном городе жил купец, по имени Степан. Жил он с женою.
     У них был маленький сынок, звали его по имени Иван.
     Отцу не пришлось долго зажиться, и он скоро скончался. Осталась мать с сыном.
     Этого сына купеческого жизнь не удовлетворяла. Мысль его направлена была совсем иначе.
     — Вот, мама, ты бы дала мне сто рублей, и я пошёл бы на базар, купил бы чего-набить, чего у нас нет.
     Мать с горя и с печали в своём одиночестве, говорит, мол, конечно, сына-то побаловать надо – даёт ему сто рублей. Ну, он не пошёл на базар, а пошёл в деревню. Доходит до деревни, мужик навстречу идёт. Ведёт кота.
     — А что, мужичек, куда этого кота повёл?
     — Да, дак у нас очень их много – я повёл их удавить да бросить!
     Видит сын купецкий, мужик бедный, конечно, на что ему лишние рты.
     — А зачем, ; говорит сын купецкий, ; его давить? Продай мне!
     — А, пожалуй, ; говорит мужичек.
     Спрашивает сын купецкий:
     — Что же ты за него просишь?
     — А, дак чего я буду за него просить, коли я и так повёл его топить, что дашь, то и ладно.
     — Нет, зачем, я так брать его не хочу. ; Говорит Купецкий сын.
     И подаёт ему сторублёвую бумажку. А мужик даже и не понял, что это за бумажка.
     А Иван-купеческий, так его звали и говорит.
     — Ну, все ж таки, ; купил я себе забаву.
     Пошёл сын купецкий в город. Тут много публики разнообразной. Шум, гам! Кот испугался, стал биться и рваться, каким-то образом скинул с себя ремешок и убежал. Долго пришлось сыну купецкому гоняться за ним.
     Упустил всё-таки его из виду. И так пришёл ни с чем домой. С усталости уснул крепким сном. Когда пробудился, мать его и спрашивает:
     — Ну, что, Ваня, купил что-нить?
     — Ах, дорогая мама, нашёл вещь, да денег мало! Вот ещё бы сто рублей, дак пожалуй бы и купил.
     — Ах, что-то больно дорого. Ты совсем меня разоришь!
     Мать даёт ему другие сто рублей, и он взял эти сто рублей. Не пошёл опять на базар, пошёл опять в деревню, и увидал он охотника – несёт он живого соболя. Ну, а соболь на вид – никудышный.
     Иван-купеческий сын спрашивает охотника:
     — А что же ты, бить его будешь или ростить?
     Отвечает охотник:
     — Ну, куда нам его ростить в деревне, надо так и так убивать.
     — Дак ты продай мне его!
     Говорит охотник:
     — Да, пожалуй!
     Спрашивает сын купецкий:
     — А сколько бы ты за него взял?
     — Да и ценить то как его, больно он плохой, сколько дашь, столь и ладно.
     Видит Иван, по внешности его, что человек не простой. И он вытаскивает сторублёвую бумажку свёрнутую, и подаёт ему.
     А мужик так очень обрадовался продаже своей и не стал рассматривать сторублёвую бумажку – и подал ему соболя. А Иван-купеческий сын думает:
     — Да это совсем другое дело. Хошь он и дрянной, а всё ж таки не кошка, всё ж таки очень ценная вещь.
     Несёт он его в город, а соболь не привыкший к такой публике, конечно, хотя был завязан на ремне, не вытерпел, стал биться у его на руках. И сейчас же вырвался. И долго пришлось Ивану опять гоняться за ним. Сколько ни просил он публику помочь, никто не в силах же – это, ведь, зверь прыткий. Опять упустил его из виду.
     Приходит домой опять усталый и ложится в спальню спать. А на утро будит мать его.
     — Ну, что же ты, сынок, купил? Что же ты, сыночек не хвастаешься?
     — Да кого тут купишь? Хотя и нашёл получше вчерашнего, то так ещё денег не хватает.
     — Дак, это что же такое?
     Мать с изумлением смотрит на него:
     — Ежели будешь так ходить каждый день, пожалуй у нас и капиталу не хватит.
     А сын купецкий то думает:
     — Так или иначе, надо что-нибудь делать. Ну, да уж, мамаша, ещё-то уступи сто рублей. Пускай уж будет триста, более уж тебя беспокоить не буду.
     Хотя уж мать то-была страшно скупа, делать нечего. Уж так и быть. Вынимает опять ему сторублёвую бумажку:
     — Ну, уж если сейчас не купишь, боле на глазах мне не показывайся!
     Сын купецкий думает на уме:
     — И так уж теперь не придётся видеться с тобой.
     Думает на уме:
     — Пойду на базар, что только теперь попадётся, то и возьму, не буду ни с чем разбираться.
     Когда приходит он на базар, несёт навстречу ему мужик какой-то деревенский, на вид так совсем никуда не гожий, старинное ржавое ружьё.
     Спрашивает сын купецкий:
     — А что, дядька, продаёшь ружьё?
     Отвечает мужичок:
     — Ну, конечно! Уж раз на базар, так обязательно продать придётся.
     — А что же оно у тебя стоит?
     Говорит мужичок:
     — Да я не знаю, как вам пондравится, посмотрите прежде.
     — Дак, я в них совсем ничего не понимаю. А то вот покажи, как им стрелять.
     Мужик стал ему объяснять всё это, все приёмы, как с ружьём обращаться.
     — Ну и что ж, ладно, а заряды-то у его есть? ; Спрашивает сын купецкий.
     — Есть. ; Говорит мужичок.
     — А сколько зарядов?
     — Зарядов десяток.
     — Ну, что оно теперь будет стоить?
     — Дак, наверно не забидите. Сколько дадите.
     Подаёт ему сын купецкий сторублёвую бумажку. Мужик с восхищением взял эту бумажку. Некогда было её рассматривать – так он пустился бегом в путь и до постоялого двора. А Иван-купеческий сын с этой с винтовкой пошёл и думает себе:
     — Вот как, теперь с такой торговли приходится охотиться.
     Приходит он домой. Мать спрашивает его:
     — Ну, что, как, Ваня, купил чего-нибудь?
     — Да, мама, шёл, да заветил: – что попадётся, то и куплю. Вот и попала мне самого старого образца винтовка.
     — А что ты это умом рехнулся – этакое барахло покупать! А сколько же ты за его дал?
     — Дак вот эти известные триста рублей и дал за неё.
     Мать даже не могла пошевелить своим языком. Даже и не знала, что сказать. Да как даст ему пощёчину! Он чуть-чуть устоял на ногах.
     Только он и сказал:
     — Вот, мама, чем ты меня благословила!
     Отвечает она, чуть не плача:
     — Да больше и нечем тебя благословлять! Так и владай на всю жизнь этим благословением!
     Сын купецкий думает:
     — Ладно! Коли уж мать так сказала!
     Горько ему стало, вышел с отцовского двора. Пошёл он с этой старинной винтовкой, куда глаза глядят. Прошёл он город, прошёл и деревню, прошёл он другую, прошёл и третью. Да и думает себе:
     — Я ведь не по деревням шляться взял винтовку. Тогда какой же толк? А ведь надо мне запастись чем-нибудь.
     И вот были у него ещё кой-какие деньжонки, приобрёл он себе котомку, купил котелок, сухариков и повернул в лес.
     — Ну, уж, ; думает сын купецкий, ; теперь я жизнь буду проводить в лесу, не где-нибудь там, в шумном городе.
     День идёт, и другой идёт, а третий день слышит какой-то шум и треск, визг и рёв. Он не может понять, в чем дело. А всё-таки думает себе:
     — Раз я охотник, я не должен никого бояться. Надо идти туда и узнать, что такое там творится?
     Выходит он из лесу на песочную поляну, на этой поляне стоит страшный бой – двух могучих царей.
     А какие цари это были? Один был царь зверей: – звать его Лев Констинтинович. А один был царь змей, Змей Горинович.
     И вот они бьются, так утомительно уж. Проглядел он несколько часов на них. Стал он кричать усиленно к ним. Стал спрашивать, какая между ними вражда может быть.
     Два чудовища эти остановились. Стал объяснять ему лев:
     — Вот мы такие два животные. Один – царь зверей, другой – царь змеев. Поэтому мы никогда не можем дружить. При любой встрече нашей, во всякое время, должны мы друг друга победить. Пока до тех пор мы будем биться, пока один одного не убьёт. Вот это все могу я вам рассказать.
     Начинает Змей Горынович говорить:
     — А вот что, Иван-купеческий сын, который тебе покажется по сердцу: – лев или я? За того ты можешь стоять. Если при нашей борьбе убьёшь ты льва, то я тебя не оставлю и золотом, и серебром, и драгоценными камнями, которых хватит у тебя на всю твою жизнь.
     — Ну, нет – теперь лев говорит – если бы ты, Иван-купеческий сын, убил змея, я б ничего не мог так дать, а только один обручальный перстень. Хотя на вид-то уж не так завидный, но дельный.
     И вот опять они схватились драться. И вот давай они тут вертеться, кувыркаться во все стороны. И победа была ничья.
     За всё это время Иван-купеческий сын сидел и думал:
     — Которого же будет ему лучше: – или обладать такими несметными сокровищами змея – ну до чего же он казался ему противным, так что все сокровища эти не прельщали его нисколько.
А уж лев-то, по крайней мере, хоть поглядеть то любо! Хоть он если меня не очень удовлетворит, ну сам-то он чистенький, красивый. Я думаю, он, вообще, в мире может принести менее вреда.
     И направил своё заржавленное ружьё, и стал он целиться уловками в голову змея. Настал его роковой момент и послышался выстрел.
     Сразу после выстрелов змей остановился и стоит. От него сразу отшатнулся лев. Только поглядывает с удивлением:
     — Что это будет дальше?
     В конце концов, подошёл роковой момент этого змея, стал он затихать и упал. Повалил он лесу в этим месте своим могучим хвостом. В конце концов совсем уж утих.
     Тогда сказал лев:
     — Ай-да Иван! Вот-дак, Иван-купеческий сын! Всё ж-таки я должно-быть понравился вам лучше по сердцу.
     — Ну, что – говорит Иван-купеческий сын – я в этом деле понимаю ровно столько, сколько петух ячменное зерно. Сам не знаю, как вышло.
     — Ну, должен я теперь тебя отблагодарить. Хотя и на первый взгляд покажется не так интересным, а впоследствии может и пригодится.
     Снимает он с правого когтя самосветящийся перстень:
     — Вот это знак твоей услуги!
     Подаёт он Ивану-купеческому сыну. Иван-купеческий сын надевает его на правую руку и было совсем хотел идти дальше.
     Но остановил лев его.
     — Постой, ведь это ещё не конец. Ведь этот перстень имеет свойство.
     Спрашивает Иван:
     — А какое же у него свойство?
     Говорит Лев:
     — Нужно его с руки на руку перевернуть и надеть. Тогда выйдут двенадцать молодцев и что только им ни прикажешь, то и могут сделать вам.
     — Очень даже благодарен, Лев Костинтинович. Я даже не думал этого от вас.
     Вот они попрощались, всяк в свою сторону стал расходиться. И потом вздумал Иван-купеческий сын:
     — Что ж это я? Взял перстень со слов только, а ведь я не испытал его.
     Взял его с руки на руку, перевернул, тут вдруг очутилися пред ним двенадцать молодцев.
     — Что изволишь, господин хозяин?
     — А как бы мне пообедать?
     И что только есть в мире, какие яства, ; все тут было предоставлено. С удивлением думает Иван-купеческий сын:
     — Для чего-то такая роскошь?
     Покушал. И опять с руки на руку перевернул – и не стало их. И пошёл он. И думает:
     — Дак что же я утомляюсь иду: – не сделают ли какой помощи эти молодцы?
     Опять же с руки на руку перевернул, надел. И опять очутилися тут двенадцать молодцев:
     — Что изволишь, господин хозяин?
     Он слыхал об одном прекрасном царстве. Когда-то читал. Вот при таком удобным случае он и думал воспользоваться этим делом. Говорит Иван им:
     — Дак вот что, братцы, не перенесёте ли в то государство?
     — Рады стараться, господин хозяин!
     Пока ещё он это не переговорил, а идёт он уже по незнакомому государству, по городу.
     — А где бы тут поискать квартеру славненькую, ; думает себе на уме, ; хотя, ведь, нельзя так сразу на видном месте, надо где-нибудь так в уголке.
     Вот он откупил себе квартеру.
     Стал Иван ходить по разным местам. Бывает он везде в разных собраниях, видит-то он много, а слышит ещё того боле.
     Живёт в том городе какой-то царь сламный, да славный, а у него была дочка, что посмотреть только одно чудо. И живёт она уединённо – никогда её никто не видал из мужского полку. Единственно только восхищались её портретом или бюстом, если только кто видал.
     Многие даже князья, цари и бояре засылали своих сватов сватать на ней. И всё-таки выходила им неудача – всем отказывала она им.
     Почему отказывала? Да потому, что больно требовательна была. Никто был не в силах исполнить её требование.
     Вот эти-то разговоры и слышал везде в разных гостиницах. Только вот, мол, и остаётся пустой разговор, никто не может доступиться до её.
     Вот и думает Иван-купеческий сын:
     — А что, попытать счастья? Дак нет уж сразу я так не буду. Дай-ка устрою для себя там уж какой-набить дом!
     Конечно, с руки на руку перевернул свой перстень. Очутились двенадцать молодцев:
     — Ну, что изволишь, господин хозяин?
     Приказывает им Иван:
     — Ну вот, как бы мне вот что построить на подобие дворца что ли?
     — Ну ладно, не печалься, хозяин! Молись спасу, да ложися спать! Утро вечера мудрёнее!
     Вот он лёг спать, конечно, а утром-то пробудился, совсем уж глаза его не то видели, что с вечера: в боярских хоромах лежит он с изразцовой лежанкой в кровати, слуги везде и горничные снуют взад и вперёд, какая то суета.
     Не знаешь, где и кого встретишь! Иван-купеческий сын даже с удивлением смотрит:
     — Вот дак перстень! Вот дак Лев Костинтинович! Ну дак что же, надо наслаждаться теперь, ; думает Иван, ; раз уж так пришлось.
     А об своей-то старой винтовке уж и забыл. И думает:
     — Надо, ведь, её прибрать. Для меня-то ведь, она такая ценная.
     Стал у слуг спрашивать:
     — Где находится моё ружьё?
     А никто и не знает. Он и думает:
     — Да, ведь, у меня есть перстень.
     С руки на руку перевернул. Очутились двенадцать молодцов.
     — Что изволишь, господин хозяин?
     — А вот где-то моя винтовка? Чтоб была мне предоставлена.
     И велел её приложить, да спрятать, чтоб никакие слуги её не знали. Опять с руки на руку перевернул – и их не стало.
     Стал он жизнью городскою наслаждаться. Стал он участвовать везде в клубах и в тиятрах. Стали все к ему относиться уже с уважением. Стали его звать по званию и по фамилии.
     Никто только не знал, как величали его. Но знали только по званию:
     — Иван-купеческий сын.
     Даже и царь стал с ним знакомиться. Заинтересовало его, конечно. Даже стал Иван бывать у царя и приглашать к себе царское семейство.
     Интересно было ему увидать царевну, но никак даже не приходилось. За всё время его жизни, тут много женихов уже побывало в том государстве.
     И всем досталась только одна неудача.
     — Что, ; думает Иван-купеческий сын, ; попытать разве мне посвататься на ней, хотя я её не видал.
     Думает:
     — Дай-ка попробую.
     С руки на руку кольцо перевернул, явились двенадцать молодцев.
     — Что изволишь, господин хозяин?
     Приказывает Иван:
     — А вот, как бы мне посмотреть эту царевну, спящей в спальной.
     И вот представили они его в комнату с царевной, спящей в своей спальной. Посмотрел он на неё, так она ему пондравилась, он и думает:
     — Вот теперь никак не оставлю я задуманного дела.
     И опять же он попросил, чтобы быть ему по старому месту. И вот он очудился у своего дому. Стал он подыскивать сватов.
     — Как же, ; эти сваты говорят ему, ; за купеческого сына, да ещё у царя.
     Никто не соглашается. Он стал просить их убедительно. Взял на себя ответственность, что уж, в крайнем случае, отвечает он сам. И вот поехали сваты.
     Нашлись такие подходящие, вот они сватаются у царя на прекрасной царевне за купеческого сына.
     С удивлением царевна слышит это там по телефону, что вот, мол, купеческий сын приехал.
     — Вот, дожила я до чего! Купцы стали меня сватать.
     Хотя, потом, она подумала:
     — Может быть, он так хорош и, может быть, он человек богатый.
     А уж она слышала про его роскошь. И вот она сватам заказала письменно.
     — Если только может он иметь меня женою, чтоб он сёднишную ночь устроил у нас во дворце прекрасный сад. В этом саду чтобы были птицы райские и пели песни царские!
     Отпустил их царь. Приезжают обратно. Заявляют этому жениху, что вот, мол, требует невеста от вас такой подарок. Спрашивают:
     — Будет ли вам это под силу?
     — Попробуем, увидим! ; Говорит Иван.
     Вышел он на двор. Конечно, вечером. С руки на руку перевернул свой перстень. Выскочили двенадцать молодцов.
     — Что изволишь, господин-хозяин?
     — А вот чтоб сёднишную ночь был устроен сад, и чтобы в этом саду были птицы райские и пели песни царские.
     — Рады стараться к вашим услугам!
     Опять же кольцо с руки на руку перевернул, ; их не стало. Пошёл с трудов своих в опочивальню спать. На утро он подымается, и опять посылает сватов.
     Сваты приезжают на царский двор, видят: там прекрасный сад, что не в сказке сказать, не пером описать. В нём были птицы райские и пели песни царские.
     — Ну, ; думают сваты, ; ладно дело, может наш жених отличаться!
     Вот они начинают сватать. Царь ничего не имеет против, говорит:
     — Как невеста?
     По телефону в терем спрашивают невесту. Невеста ещё этому не довольствуется.
     — Если правда, хочет он меня своей женой иметь, то пусть будет сёднишную же ночь выстроен хрустальный мост от дворца и до женихова дома. И чтоб были ещё на нём гусли-самогуды, и чтобы они играли!
     Приезжают обратно сваты, и сказывают жениху:
     — Вот, мол, так и так: – задаёт трудной уж такой вопрос царевна.
     — Ну, ладно, ; думает Иван-купеческий сын, ; утро вечера мудрёнее.
     Вышел он на двор, с руки на руку перстень перевернул, выскочили двенадцать молодцев:
     — Что изволишь, господин хозяин?
     — А вот, чтобы сёднишную ночь от царёва дворца и до моего был бы хрустальный мост, и чтоб были ещё гусли-самогуды, и чтоб они играли!
     — Рады стараться, к вашим услугам!
     Опять же с руки на руку перевернул, ; и их не стало. На утро встаёт он, засылает опять сватов. Те думают:
     — Теперь, однако, приедем ни с чем.
     Приезжают государю. Государь говорит:
     — Ничего я не думаю, ничего я даже не имею против.
     По телефону требуют невесту. Невеста и думает:
     — Вот ведь, какой привязчивый! Едва ли от него и избавишься.
     Она думает про другое задание:
     — Теперь задам я ему такой трудный вопрос, чтоб он скорее отказался. Когда, если только поеду к венцу, чтоб лошади все были не подкованы, а когда приеду из церкви, то чтобы бы обсмотреть лошадей и чтоб были они подкованы!
     Письменно она им и послала. Сваты припечалились, поехали обратно к жениху. Говорят промеж собою:
     — Что же это будет с нашим женихом? Наверное, откажется от этого трудного дела?
     Приезжают и рассказывают жениху:
     — Так вот и так, как знаешь, а боле, мол, помочь не можем ничем.
     — Ну ладно, что же, ; подумал он, ; утро вечера мудрёнее.
     Вечером же он выходит на двор, берёт свой перстень, с руки на руку перебрасывает. Выскакивают двенадцать молодцев:
     — Что изволишь, господин хозяин?
     — А вот уж трудная задача! Невеста задала такую трудную задачу, что едва ли выполнимо.
     Рассказывает им. Обещаются эти молодцы в исправности всё это сделать.
     Утром посылает сватов. Сваты, обсказывают всё это невесте. Невеста и говорит, что могу, дескать, быть его женою.
     — Дак только, когда от венца приедем, чтобы был у него новый дворец и чтоб пир был задан в новом дворце. Если это исполнит, то может ехать по за мной.
     Приезжают сваты обратно. Сказывают Ивану-купеческому сыну, что невеста уже согласна, но только на тех условиях, что приехать от венца в более роскошный дворец.
     Вечером выходит Иван опять на двор, кольцо с руки на руку перевернул, выскочили двенадцать молодцев.
     — Что изволишь, господин хозяин?
     — А вот от венца когда нам быть, чтоб быть уже нам в новом дворце!
     — Всё это будет выполнено!
     Даже хочут участвовать в поезде эти молодцы. Он так и не стал перевёртывать этот перстень.
     На утро встаёт, смотрит, смотрит, а подготовлены лошади к брачному союзу.
     Вот он поехал со своим поездом к царю. По приезде к царю выходит так долгожданная его невеста. Здоровается с ним и целует в сахарные уста.
     Повели их за брачный стол, а потом уже к венцу. Потом они усадились с гостями в кареты.
     Невеста сама пошла осматривать лошадей: – подкованы или нет. Когда она посмотрела, то потом сели и поехали к венцу. В самый короткий момент они были у храма.
     По выходе из кареты царевна пошла осматривать лошадей – и чудесным образом были все лошади подкованы на серебряные подковы.
     — Вот так, так, ; думает невеста, ; ну, однако, не сам же жених делает всё это!
     Некогда было раздумывать, стали под венец. Скорым временем обвенчались, и священник поздравил их с законным браком.
     Все гости по очереди подходили и поздравляли – и вот они поехали обратно и заехали на хрустальный мост, где их тут встречали с музыкой гусли-самогудки.
     Гости так все загляделись. Им чудо из чудес показалось всё это. И видят, новый дворец выстроенный. Всё так чисто убрано.
     По паркезному полу едва ли не опасно было идти им, чтоб не поскользнуться и не упасть.
     Пир был задан на цельную неделю. Конечно, там уж вина не жалели на роскоши этой – все изысканные вина были тут.
     На этой же свадьбе царь заявил, что он очень стар и всецело обещает свой царский престол своему зятю.
     Иван в скором времени и сел на царский престол. Стал он жить да поживать, счастье с радостью глотать.
     Он всё думает, что так пойдёт дело по маслу, да только со временем вышло совсем не то.
     Царевна стала такая любительница везде разъезжать, всё это ей было доступно. Она даже в разные государства ездила и за границу.
     Во время одной её поездки пондравился ей один царь, по прозванию Кашель, царь бессмертный.
     Вот она это и задумала, чтобы перенесть своё царство в царство Кащея, царя бессмертного.
     По приезде своём из-за границы, Иван убедился, уверился в своей жене, никакие тайны он не скрывает от неё. Узнала она, что есть у него такой чудодейственный перстень.
     В одно прекрасное время украла она у него этот перстень и с руки на руку перевернула. Очутились двенадцать молодцев.
     — Что изволишь, сударыня?
     — А вот, чтоб сёднишную ночь перенесть всё это государство, и этот хрустальный мост с гуслями-самогудками в тое царство, где проживает этот Кашель бессмертный и чтоб были мы в одной спальной, а Иван-купеческий сын, чтоб выброшен был со своей старой винтовкой!
     На утро разбудился Иван-купеческий сын уже не в царской одёже, а совсем в каком-то оборванным армяке, лежит среди улицы и около него лежит его старая винтовка. Удивляется он:
     — Ах, что же это такое. Я видю сон или что такое?
     Начал звать он свою царевну, а никакой царевны не представилось, и оказалось всё это сущая правда.
     — Вот так-то, ; думает Иван, ; потеряна моя жизнь навеки, приходится опять браться за эту винтовку!
     Хотел пойти к бывшему царю во дворец, а тот, прослышавши, что его зять всё потерял, сам уже заступил на своё старое царское место и приказал зятя не пускать в хоромы и гнать его в шею.
     Пошёл он по городу со своей винтовкой. Везде его презирают, даже и были которые такие любезные знакомые и те даже на него не смотрят совсем. Думает Иван:
     — Так что же теперь делать? Надо уж теперь забираться в какой-нибудь захолустный угол!
     И вот он стал спрашивать у людей милостыни. Кто и подаёт, кто и из двора гонит:
     — Ишь ты какой лиходей стал милостыню собирать, можешь и сам работать!
     Немножко поднабрал он сухариков и отправился опять в лес. Итак он шёл-шёл и крепко утомился. Вздумал отдохнуть на зелёной мураве.
     Как долго, или мало он спал, этого он не знает. Как только он проснулся со сна своего, то с удивлением видит пред собою старого престарого кота. Весь в лоскутьях, шерсть с него облазит и ничем не лучше такого же старого соболя. Говорят они оба по человечьи:
     — Вот извиняемся, хозяин, а всё ж таки мы тебя нашли.
     Спрашивает их Иван:
     — Дак для чего же было меня искать? Это надо было тогда меня искать, когда я был при хорошей удовольствии. Я тогда бы вас пристроил все ж таки к месту. А теперь вы пришли ко мне последние сухарики доедать. Теперь это уж дудки. Мне бы хоть и худо, но всё же пожить то хочется пока с сытым то брюхом.
     — Нет, зачем, хозяин, мы не пришли твои сухарики доедать, а пришли твоему горю помочь.
     Смеётся горестно Иван:
     — Так, что же вы, как это, откуда набрались такого слуху обо мне?
     — Мало ли, слухом земля полнится, ; они ему говорят.
     Спрашивает Иван:
     — Дак, что же, в чём же вы можете мне помочь?
     — Прежде всего объясни нам свою беду!
     Вот он стал им рассказывать своё прошлое. И рассказал про свой чудодейственный перстень. И вот похищен царевной этот перстень. И вот это все чудо перевезено в такое то государство.
     — Да, ; говорят кот с соболем, ; можем помочь, покуль наших сил хватит.
     Вот Иван и думает:
     — На самом деле, какие-то звери ничтожные, чем же они могут помочь?
     А вслух и говорит:
     — Ну, дак если вправду можете помочь, то достаньте этот перстень!
     Вот, ничего не говоря, кот с соболем отправились в путь-дорогу. На пути ихней была большая река. На этой реке они увидели сеть. В сете запутана была рыба. Какая была рыба? Была это щука. Едва дышала уже щука эта.
     И вот хотели они пообедать этой рыбой. Щука им в ответ и говорит:
     — Зачем такой ничтожный обед, пустите меня в воду, может быть, когда пригожусь я вам.
     Кот говорит:
     — Съисть надо.
     А соболь говорит:
     — Нет! Отпустим.
     Вот между ними вышел спор. Кот говорит:
     — Между нами какое может быть сходство. Мы – звери, а она – рыба, живёт в воде, чем она может помочь?
     Соболь говорит:
     — Нет, мы звери посланные. Может быть, и поможет, всяк случается.
     И все ж-таки соболь настоял. Опустили щуку в реку. Переправились они через эту реку.
     Направились к Кашелю, бессмертному царю. Вот и пришли они в царство, где находится царевна. Через стену и в сад.
     Кот дал строгий приказ всем мышам, чтоб все собирались. Когда мыши собрались, постановились в ряды, стал кот вопрос задавать:
     — Не знаете ли, где царевна хранит этот перстень?
     Одна такая ничтожная мышка вызвалась:
     — Путешествовала я по царскому дворцу, каким-то поводом затискалась в спальню и видела, как царевна кладёт перстень в рот, когда ложится спать.
     Кот и спрашивает:
     — А можешь достать этот перстень?
     — Ну, во всяком разе, можно!
     Коту даже показалось это забавно. Что же ничтожный зверёк – как он может достать этот перстень. Кот погрозил этой мышке:
     — Ежели не достанешь, то где бы то ни было я тебя найду и тут тебе будет капут.
     Мышка улыбнулась и убежала. К вечеру протиснулась она в щель, в спальню и где-то там в помойном ведре обмокнула свой хвостик длинный. Хранила эти капли вонючие на своём хвосту, бежит и думает:
     — Как бы их не уронить.
     Прибежала и дожидается царевну в своей спальне. Дошёл тот момент, когда пришёл Кашель, царь бессмертный, с царевной в спальню опочивать.
     В это время увидала мышь, как она клала перстень себе в рот. В короткое время царевна захрапела крепким сном. И Кашель царь приспал рядом.
     В это время мышка шмыгнула на кровать, и тихонько стала пробираться к её носу. Пробралась и запихала свой хвостик в ноздрю, где у ней так сильно засвербила.
     И скрозь просонок царевна не могла удержаться и так сильно она чихнула, чуть даже не до пердюха. В этот самый момент вылетел перстень у её из роту, и упал на пол. Мышка и воспользовалась этим случаем. Пока ставали, пока искали, мышки давно уж нет и перстня тоже.
     Тотчас мышка преставилась к этому коту с перстнем. С нижайшим почтением она передала этот перстень.
     Говорил ей кот:
     — Ай да мышка, ждёт тебя награда, а теперь-то время нет!
     Кот представился к соболю. Ну уж теперь-то оба отдохнут они. Сослужили службу хозяину. Однако стали спорить они насчёт перстня: – кто понесёт этот перстень.
     — Конечно, я, ; говорит кот, ; больше моего труда здесь забито!
     — А как ты через реку переправишься с ним? ; Соболь говорит.
     Вот поспорили, как спорили, так и пошли. Кот как держал перстень в роту, так и держит. Поплыли они через реку. Когда доплыли до половины, соболь видит кота, что он уже не в силах дальше продолжать плыть.
     Соболь подставляет свою спину коту, велит взбираться на себя.
     — Ну, ; думает кот себе на уме, ; теперь все ж таки уж переберёмся. Уж теперь благополучно, недалёко от берега.
     Соболь тоже устал. Вот-вот уж, последние силы напрягает. И вот сидит кот важным барином и думает:
     — Сейчас приплывём, выпрыгну на берег, только меня и видели.
     Когда хотел он уже прыгнуть, не мог вытерпеть и сказал:
     — Слава-богу! ; И в это время из роту его вылетел перстень.
     Вот так и прощай теперь, как и звали перстень. Вышли на берег, сочинили драку. До тех пор дрались, покуль соболь всю шкуру чуть с кота не снял.
     — Ведь я говорил, что я понесу. ; Соболь ругается.
     — Да уж делать нечего, значит, уж стали оба старыми. ; Кот мяучит в ответ.
     Легли отдохнуть. В это время показалась чешуя рыбья, и вот выплывает щука на берег и оставляет на берегу перстень.
     — Вот вам долг платежом красен, ; сказала щука, да и ушла в воду.
     Тогда сказал соболь:
     — Нет уж теперь я понесу. Я более не доверяю.
     Пришли наконец-то к Ивану-купеческому сыну, нашли его, отдали ему перстень. Поблагодарил их Иван-купеческий сын за ихнюю услугу.
     — Ну, а потом уж я вас пристрою, не забуду, ; сказал им.
     А сам с руки на руку перевернул перстень, очутилися тут как раз двенадцать молодцев.
     — Ну, что изволишь, господин хозяин?
     — Да вот нужно мне, чтобы севоднешную ночь перевезен был бы этот дворец с Кашелем-царём бессмертным и со спальной на старое место!
     — Ну, хозяин, молись спасу, да ложися спать.
     Утро вечера мудрёнее! А на утро видит Иван, находится он в роскошной своей спальне, в своей прежней, и пошёл разыскивать, где царевна находится с этим царём. Нашёл их Иван в ихней спальней, которая была перевезена оттудова.
     Поглядел на них, как они блаженствовали тут. Дал знать сейчас же царю. Царь прибыл со своею свитою. Пошли они в спальню.
     Увидел свою дочь государь с незнакомым человеком и присудила государева свита Ивану-купеческому сыну посадить на вечную темницу Кащеля-царя бессмертного, выколоть ему глаза, а царевну казнить позорной смертью.
     По действию этого перстня, был скован Кащель-царь бессмертный навеки, и выкопаны ему глаза.
     А Иван-купеческий сын женился уже не на царской, а на купеческой дочери, где он раньше проживал.
     И достал свою мать и проводил свою мерную мирную жизнь до глубокой старости.
++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная дудка. В некотором царстве. Матершина. Сказка!!
....
     В некотором царстве, в некотором государстве жил барин, да ещё был мужик, такой бедный, что и сказать нельзя! Призвал его как-то барин и говорит:
     — Послушай, мужичок! Долгу своего ты не платишь и взять с тебя нечего. Ступай ко мне и живи за долг три года у меня.
     Прожил у него мужик год и другой, и третий. Барин видит, что мужику скоро срок отходит, и думает:
     — Какую бы сыскать вину, чтоб ещё оставить мужика при себе на три года.
     Позвал его барин и стал говорить:
     — Послушай, мужичок! Вот тебе десять зайцев, гони их пастись в поле, да смотри, чтобы все были целы! А то опять оставлю при себе на три года.
     Только погнал мужик зайцев в поле, как тут же они все у него разбежались в разные стороны.
     — Что делать, ; думает он, ; теперь пропал я!
     Сел и плачет. Откудова ни возьмись явился тут старик. Явился и спрашивает он:
     — О чём, мужичок, плачешь?
     Говорит ему мужик:
     — Как мне, старик, не плакать! Дал мне барин пасти зайцев, они все и разбежались. Теперь беда мне неминучая!
     Старик дал ему дудочку и говорит:
     — На тебе дудочку. Когда заиграешь в неё, они все к тебе прибегут.
     Мужик сказал спасибо, взял дудочку и только заиграл в неё, как тотчас все зайцы к нему прибежали.
     Он погнал их домой. Барин, пересчитал зайцев и говорит:
     — Все целы! Что теперь нам делать? ; Сказал барин своей барыне, ; какую вину на мужике сыскать?
     — А вот что, душенька, ; говорит ему барыня, ; когда он завтра погонит зайцев, я переоденусь в другое платье, пойду к нему и куплю одного зайца.
     Обрадовался догадливости своей жены барин и говорит:
     — Ну, хорошо!
     Наутро погнал мужик зайцев в поле, и только подошёл к лесу, как они тотчас все разбежались в разные стороны. А мужик сел на траву и начал плести лапти. Вдруг едет барыня. Остановилась она, подошла к нему и спрашивает:
     — Что, мужичок, здесь делаешь?
     — Да вот, скотину пасу.
     Спрашивает барыня:
     — Какую скотину?
     Мужик взял дудочку и заиграл – все зайцы сбежались к нему.
     — А, мужичок! ; Сказала барыня. ; Продай мне одного зайчика.
     — Никак нельзя, ведь это господские зайцы, а барин у меня оченно строг. Он, пожалуй, меня совсем заест!
     Барыня стала к нему приставать:
     — Пожалуйста, продай!
     Мужик видит, что ей очень хочется зайчика и говорит:
     — У меня, барыня, завет положен.
     Оживилась барыня:
     — Какой завет?
     — Кто даст, тому и я дам. Что потребую, тому и зайца уступлю. ; Говорит хитрован мужик.
     Воскликнула тут барыня:
     — Возьми лучше деньгами, мужичок! Не могу я. Тоже завет имею.
     — Нет, мне больше ничего не надо! ; Мужичок упорствует.
     Барыня, делать-то нечего, и согласилась. Отшерстил мужик её, отдал ей зайца и говорит:
     — Только, барыня, держи его потихоньку, а то раздавишь.
     Она взяла зайца, села в коляску и поехала. А мужик как заиграл в свою дудочку, так этот заяц услыхал, выпрыгнул из рук барыни и ускакал назад к мужику. Приехала барыня домой, барин спрашивает:
     — Ну, что купила зайца?
     Говорит барыня чуть не плача:
     — Купила-то купила, только как мужик заиграл в свою дудочку, заяц выпрыгнул от меня и ушёл.
     На другой день опять поехала барыня к мужику. Подходит к нему и спрашивает:
     — Что делаешь, мужичок?
     — Лапти плету да господскую скотину пасу.
     — Где ж твоя скотина?
     Мужик заиграл в дудочку, и сейчас сбежались к нему все зайцы. Барыня стала торговать зайца.
     — У меня положен завет. ; Мужик говорит.
     — Какой такой завет, мужичок?
     — Дай мне, и я дам.
     Барыня опять согласилась, и получила за то зайца. А как мужик заиграл – заяц выскочил и ушёл от неё.
     На третий день переоделся и поехал сам барин. Подходит к мужику неузнанным и спрашивает:
     — Что, мужичок, делаешь тут?
     — Скотину пасу. ; Отвечает мужик.
     — Да где ж твоя скотина? ; Спрашивает барин.
     Заиграл мужик в дудочку, тут как тут сбежались к нему зайцы.
     Просит барин:
     — Продай мне одного зайца, мужик!
     Отвечает мужик:
     — За деньги не продам. У меня положен завет.
     Интересуется барин:
     — Какой завет, скажи мне?
     Говорит мужик:
     — Кто на кобылу взвлезет, да отшерстит еёную, тому и зайца отдам.
     Барин взлез на кобылу, кой-как отшерстил. Мужик отдал ему зайца и говорит:
     — Держи его, барин, потихоньку, а то задавишь.
     Барин взял зайца и поехал домой, а мужик заиграл в дудочку, тут заяц услышал и ушёл от него к мужику.
     Видит барин, что ничего не возьмёшь и отпустил мужика жить на волю.
,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-
     А через положенное время барыня понесла и разродилась дитём. А как у них десять лет не было приплоду, то возрадовались они безмерно этому удивительному случаю.
+++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная дудка. Жил да был старик и старуха. Сказка!!
....
     Жил да был старик и старуха.
     У старика, у старухи не было ни сына, ни дочери.
     Вышел как-то старик на улицу, сжал комочек снегу и положил на печку под шубу. Пока они со старухою чай пили, тут вдруг из под шубы выпросталась девушка, да такая пригожая и белая, что назвали её Снежевиночкой.
     Вот как-то пошла она с девушками в лес по ягодки, кто больше всех наберёт – той красный сарафан отец с матерью сошьют, ту прежде других замуж отдадут.
     Снежевиночка побольше всех набрала ягодок, а подружки впозавидовали ей, взяли да убили её, под сосенкой схоронили, катышком укатали, блюдечком утрепали.
     Воротились в деревню, старик спрашивает:
     — Где же моя дочка?
     Говорят подруженьки:
     — Она пошла иной дорогой, мы её искали-искали, кликали-кликали, не могли дозваться, уж солнце село, а её все нет! Не ночевать же нам в лесу!
     Через время на могиле Снежевиночки вырос камыш. Как- то мимо шли бурлаки, да и срезали одну камышинку, сделали дудочку себе.
     Пришлось им заночевать у старика, отца Снежевиночки. Вечер пришёл, заиграли бурлаки, а дудочка и говорит:
     — Ду-ду, ду-ду, батюшка! Ду-ду, ду-ду, свет родной! Ты не знаешь моего горя великого: – как меня девушки убили из-за блюдечка, из-за ягодок. Они меня убили, под сосенкой схоронили, катышком укатали, блюдечком утрепали.
     Старик говорит:
     — Что за диво, дудочка камышовая, а слова будто живой человек выговаривает.
     Вот он накормил-напоил бурлаков и просит:
     — Отдайте мне эту дудочку.
     Бурлаки отдали. Говорит старик старухе:
     — Давай-ка разломим дудочку да посмотрим, что там в серёдке есть?
     Как разломили дудочку – так и выскочила оттуда девочка Снежевиночка. Старик и старуха обрадовались, стали с ней жить да быть. И все вместе колпаки кроить.
     Тебе дали, мне послали.
     Вот и сказка вся, больше и сказать нельзя.
++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная дудка. Жил дед да баба. Сказка!!
....
     Жил дед да баба, было у них две дочки.
     Дед как-то поехал с бабой на ярманку. Дочкам сказал:
     — Вы останетесь, идите за ягодами: – которая больше всех ягод наберёт, той куплю золотое яичко и курьянскую шубку.
     Вот они пошли по ягоды. Малая дочка набрала больше, а большая не набрала вовсе, сама всё поела.
     Взяла тогда сестра большая малую убила, закопала, принесла её ягоды домой.
     Приехал батька с ярманки, привёз золотое яичко и курьянскую шубку.
     Эта, которая большая сестра, и говорит:
     — Я набрала ягод, а тая не знаю, куда делася.
     Что же делать, дал ей отец эту шубку и золотое яичко. А малой-то всё нет и нет.
     Через несколько время ехали этим бором барин с кучером. А там уже заросло всё на этой могилке, тростняк там вырос.
     Кучер и говорит:
     — Барин, какое место? Мы с тобой ездили, не бывало такой горки и такая чудная выросла трость на ней.
     Кучер слез, вырезал эту трость, да и сделал из неё дудку. Взял он дудку и стал играть. Дудка вдруг и заговорила человеческим голосом:
     — Ах, ты, кучер, потихоньку, ты кормилец дуй, потихоньку, сестра меня убила за лукошко ягод, за курьянскую шубку, за золотое яичко.
     Кучер поиграл и удивился, отдал дудку барину. Барин тоже стал играть на ей, а и барину этак запела:
     — Барин, потихоньку, меня сестра убила за лукошко ягод, за курьянскую шубку, за золотое яичко.
     Тогда барин с кучером поехали в соседнюю деревню. Стали спрашивать, не пропала ли у кого дочка. Так и нашли старика, отца его.
     Они приехали к этому старику, выпросились ночевать. Вот их спрашивают старик и старуха:
     — В такие-то дальние, у нас то-то было пропала дочь, не слыхали ли, не видали ли?
     Да всю историю и порассказали барину.
     Барин растолковал в уме своём и говорит:
     — Принеси сейчас же кучер, дудку, а вы послушайте, как эта дудка будет играть.
     Вот эта дудка стала играть:
     — Уж ты, тятька, потихоньку, ты, кормилец, потихоньку, сестра меня убила за лукошко ягод, за курьянскую шубку, за золотое яичко.
     Тогда и матка стала на ей играть и сестра, она всем так сыграла.
     Тогда барин приказал эту дочку старшую на коневьем хвосту разорвать.
     Потом поехали на могилку, только разрыли её, как меньшая дочка и выстала, как ни в чём не бывало.
     Взял её барин за себя. И дудочку оставил при себе.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная дудка. Жил старик со старухой. Сказка!!
....
     Жил старик со старухой.
     У них детей было двое: – сынок Иванушка и дочка Аннушка.
     Старик как-то послал своих детей в лес за ягодками, наказывает им:
     — Детки! Который из вас нарвёт больше ягодок, тому поясок куплю шёлковый.
     Они возрадовались и немедля пошли. Иванушка был меньшее детище, нарвал больше Аннушкиного, Аннушка из досады, что отец не ей купит поясок, озлившись, убила своего брата и схоронила его в том лесу.
     Пришла домой и сказала отцу, что Иванушка неизвестно куда ушёл.
     Спустя несколько времени после того над могилой Иванушкиной выросла тростинка.
     Однажды мимопроезжие купцы её срезали, сделали дудку, начали играть в неё и изумились, из дудки выходил такой голос:
     — Подуди-ка, подуди-ка, дядюшка! Не ты меня убил, не ты меня сгубил, убила меня сестра моя за красные ягодки, за шелковый поясок.
     Приехали те купцы в село, и случилось им ночевать у Иванушкина отца, объявили ему про чудесную дудку и просили старика поиграть.
     Старик начал дудеть, а дудочка начала ему говорить:
     — Подуди-ка, подуди-ка, батюшка! Не ты меня убил, не ты меня сгубил, убила меня сестра моя Аннушка за красные ягодки, за шелковый поясок.
     После того дали сестре поиграть, дудка стала говорить:
     — Подуди-ка, подуди-ка, сестрица моя Аннушка! Ты меня убила, в лесу сгубила за красные ягодки, за шелковый поясок.
     Отец, осердясь на дочку Аннушку, которая тут же призналась, поставил её на воротах и расстрелял из поганого ружья.
     На дворе у них была лужа, а в ней плавала щука, а в щуке был огнец, этой сказочке конец.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная дудка. Жил-был поп с попадьею. Сказка!!
....
     Жил-был поп с попадьёю, у них был сын Иванушка и была дочь Алёнушка.
     Вот как-то раз Алёнушка и просится:
     — Матушка, матушка! Я пойду в лес за ягодами, уж все подружки пошли.
     Говорит матушка:
     — Ступай, да возьми с собой брата.
     — Зачем? Он такой ленивый, всё равно ничего не соберёт!
     Настаивает матушка:
     — Ничего, возьми! А кто из вас больше ягод соберёт, тому подарю красные чоботы.
     Вот пошли брат с сестрой за ягодами, пришли в лес. Иванушка всё рвёт да рвёт да в кувшинчик кладёт, а Алёнушка всё ест да ест, всё ест да ест, только две ягодки в положила в коробку.
     Глядит она: – у ней пусто, а Иванушка уж полный кувшин набрал. Завистно стало Алёнушке.
     — Давай братец, ; говорит Алёнушка, ; я поищу у тебя в головке.
     Он лёг к ней на колени и заснул. Алёнушка тотчас вынула острый нож и ударила братца в сердце, выкопала яму и схоронила его, а кувшин с ягодами себе взяла.
     Приходит домой и отдаёт ягоды матери.
     — Где же твой братец Иванушка? ; Спрашивает попадья.
     Отвечает Алёнушка:
     — Должно быть, в лесу отстал да заблудился, я его звала-звала, искала-искала – нет нигде.
     Отец с матерью долго-долго ждали Иванушку, так и не дождались.
     А в то время на могиле Иванушки выросла большая да ровная-ровная тростинка.
     Шли как-то мимо овчары со стадом, увидали и говорят:
     — Какая славная тростинка выросла!
     Один овчар срезал её и сделал себе жалейку.
     — Дай-ка, ; говорит, ; попробую сыграть!
     Поднёс к губам, жалейка и заиграла:
     — По малу, малу, овчарик, играй!
Не ты проткнул моё сердечко!
Меня ударила сестрица завистница.
За красны ягодки, за червоны чоботки!
     — Ах, какая чудесная дудка! ; Говорит овчар. ; Как чисто выговаривает, ну, эта жалейка дорогого стоит.
     — А дай-ка я попробую! ; Говорит другой, взял жалейку, приложил к губам – и у него то же самое заиграла, попытал третий – и у третьего то же!
     Пришли овчары в деревню, остановились возле поповой хаты:
     — Батюшка! Пусти нас переночевать.
     — У меня тесно, ; отвечает поп.
     — Пусти, мы тебе диковинку покажем.
     Поп пустил их и спрашивает:
     — Не видели ли где мальчика, зовут Иванушкою? Пошёл за ягодами, да и след пропал.
     — Нет, не видали, а вот мы срезали по дороге тростинку, и какая чудесная жалейка из неё вышла: – сама играет!
     Вынул овчар жилейку и заиграл:
     — По малу, малу, овчарик, играй!
Не ты проткнул моё сердечко!
Меня ударила сестрица завистница.
За красны ягодки, за червоны чоботки!
     — А ну-ка дай я поиграю, ; говорит поп, взял жалейку и заиграл:
     — По малу, малу, батюшка, играй!
Не ты проткнул моё сердечко!
Меня ударила сестрица завистница.
За красны ягодки, за червоны чоботки!
     — Ах, уж это не мой ли Иванушка сгублен? ; Сказал поп и позвал жену.
     Говорит он ей:
     — Ну-ка, поиграй ты.
     Попадья взяла жилейку и заиграла:
     — По малу, малу, матушка, играй!
Не ты проткнула моё сердечко!
Меня ударила сестрица завистница.
За красны ягодки, за червоны чоботки!
     — А где дочка? ; Спрашивает поп.
     А Алёнушка уж спряталась, в тёмном углу притаилась.
     Нашли её.
     — Ну-ка заиграй! ; Говорит отец.
     Отнекивается Алёнушка:
     — Я не умею.
     — Ничего, играй! ; Приказывает ей поп.
     Она было отнекиваться да отец пригрозил и заставил взять жалейку.
     Только что Алёнушка приложила её к губам, а жалейка сама выговаривает:
     — По малу, малу, сестрица, играй!
Ты проткнула моё сердечко!
Меня ты ударила завистница.
За красны ягодки, за червоны чоботки!
     Тут Алёнушка во всём призналась, отец разгневался и прогнал её из дому.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная дудочка. Жил-был пастух крестьянский. Сказка!!
....
     Жил-был пастух крестьянский, у него была чудесная дудочка да скотины всего одна свинья с тремя поросятами.
     Выгонит он свинью в поле пасти, сядет на пенёчке да заиграет в дудочку. Свинья с поросятами знай пляшет перед ним.
     Была у царя дочь – прекрасная царевна. Узнала, что у этого-то пастуха свинка с поросятами пляшет, и вздумала купить хоть поросёночков таких.
     Приезжает в поле. Пастух сидит на пенёчке, играет в дудочку, а свинья пляшет с поросятами. Говорит царевна:
     — Продай мне поросяток!
     Отвечает пастух:
     — У меня они не продажные, а заветные.
     — Сколько у тебя завету? ; Спрашивает царевна:
     — Показать своё тело по колена. ; Говорит пастух.
     Царевна показала ему своё белое тело по колена, он ей и отпустил поросяток. Привезла их домой, созвала музыкантов.
     Музыканты взыграли, а поросята со страху врозь разбежались, визг на весь дом подняли.
     — Верно без матки скучают, ; подумала царевна, ; поеду да матку куплю.
     Приезжает она в поле, пастух сидит на пенёчке, играет в дудочку, а свинья перед ним пляшет. Просит его царевна:
     — Продай мне свинку, поросята без матки скучают.
     Отвечает пастух:
     — Она не продажная, а заветная.
     — А сколько завету? ; Интересуется царевна:
     — Показать всё своё тело наголо. ; Говорит ей пастух.
     Нечего делать, показала ему своё белое тело наголо, пастух ей и свинку отдал.
     Привозит царевна свинку, собрала музыкантов. Музыканты взыграли, нет, не пляшут ни поросята, ни свинка, туда-сюда бросаются да визжат.
     Поехала тогда царевна покупать дудочку.
     Приезжает она в поле, пастух сидит на пенёчке, играет в дудочку, сам с собою пляшет. Просит его царевна:
     — Продай мне дудочку свою, поросята без неё не пляшут.
     Отвечает пастух:
     — Она не продажная, а заветная.
     — А сколько завету? ; Интересуется царевна:
     — Мне дашь и я дам. ; Говорит ей пастух.
     Нечего делать, отошли она за кустики, там и поженились, пастух за то ей и дудочку отдал и научил на ней играть.
     А через положенное время у царевны вздулся живот. Стали её царь с царицей опрашивать, а она отнекиваться и не стала, на пастуха сразу и указала.
     Узнал отец про всё это, да и выдал её взамуж за того пастуха. Сделался крестьянский парень царевичем и зажил себе во дворце без хлопот, без дела.
     Поехал он однажды на охоту, и попался ему на дороге поп. Увидал поп названного царевича, поклонился ему.
     — А ты, батька, куда идёшь? ; Спрашивает его царский зять.
     И пошли у них разговоры:
     — Я иду с требою, а вы куда изволите? ; Поп говорит.
     — А я на охоту выехал.
     — Ах ваше высочество, застрелите мне вот ту птичку.
     На ту пору, как нарочно, прилетела малая пташка и села в кустах шиповника да репейника, а кругом кустов грязная лужа стоит.
     Говорит царевич названный:
     — Хорошо, застрелю, только, батька, сам доставай.
     Царский зять застрелил пташку, а поп полез доставать, только пошёл в кусты, а хитрый царевич вытащил свою дудочку и заиграл в неё. Поп плясать пустился: так и скачет, так и прыгает, весь-то он в кустах изодрался, ноги, руки, лицо в кровь исцарапал, весь-то он в луже измазался.
     Перестала дудочка играть, а поп еле дух перевести может. Вылез усталый, избитый, испачканный, рассердился и пошёл к царю жаловаться:
     — Твой-де зять избил меня всего, а за что, я не знаю, ехал на охоту, напал на меня и давай тузить, чуть-чуть не убил, насилу убежал.
     Гневен стал государь, разослал слуг во все стороны, чтобы тотчас же привели к нему зятя.
     Приехал царевич домой, царь захотел судить его перед всем народом, велел собрать и вельмож, и войско, и купцов, и чернь, по тому приказу живо все сошлись на площадь и стали супротив царского крыльца.
     Царь вышел на своё высокое крыльцо и говорит зятю:
     — Показывай по сущей правде, как дело было?
     Царевич вынул свою дудочку, поп, как увидел её, побледнел со страху, лихорадка так его и трясёт, и начал просить, чтобы взяли его да покрепче к каменному столбу привязали.
     Тотчас явилась стража с верёвками, скрутила ему руки и накрепко притянула к столбу.
     — Косу-то, косу-то привяжите! ; Кричал поп.
     Привязали и косу.
     Тут царевна выхватила у царевича дудку, а как она была им обучена игре на дудочке, то и заиграла в дудочку, да так заиграла, что, боже мой, весь народ, все войско, и сам царь с придворными пустились вприсядку отжаривать, а поп головой о каменной столб бьёт, ногами всякие шутки выделывает, а сам что есть мочи орёт да в грехах кается.
     Перестала царевна играть, и всё затихло.
     Царь узнал, в чём было дело, прогнал попа со своих светлых глаз, зятя простил и после того долго-долго смеялся его шутке.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная дудочка. Воронеж. Сказка!!
....
     Жили-были отец и мать.
     Было у них три дочери. Две старшие ленивые да нарядницы, а младшая, Алёнушка, хозяйственная, умная, всё в доме убирала, отцу и матери помогала. Если придёт нищий, она ему милостыни даст и за ворота проводит.
     Однажды пришла в этот дом старушка и попросила подать что-нибудь. Старшие-то сестры с ней и говорить не пожелали, а Алёнушка дала ей калач и проводила её за ворота.
     За доброту старушка поблагодарила её и сказала:
     — Поедет твой батюшка на ярмарку, ты попроси его привезти серебряное блюдечко и наливное яблочко тебе. Будешь катать яблочко, приговаривай:
Катись, катись, яблочко, катись на тарелочке, покажи мне, яблочко, и гор высоту, и небес красоту.
А случится у тебя беда, то живу я на краю леса дремучего, и в любой беде помогу я тебе.
     Через некоторое время собираются отец с матерью на ярмарку и спрашивают дочерей, чего они желают. Старшая попросила их купить ситцу узорчатого, средняя просила кумачу на сарафан, а Алёнушка просит:
     — Дорогой свет мой батюшка, поедешь на ярмарку, привези мне оттуда серебряное блюдечко и наливное яблочко.
     Вот приезжают отец с матерью с ярмарки, отдают дочкам подарки. Старшие радуются им, а над Алёной смеются, смотрят, чего она делать будет.
     А Алёнушка села в уголок, взяла серебряное блюдечко и наливное яблочко и приговаривает:
     — Катись, катись, яблочко, катись на тарелочке, покажи мне яблочко и гор высоту, и небес красоту.
     И показало яблочко такие чудеса, что сестры диву дались. Стали у неё выпрашивать блюдечко и яблочко, но Алёнушка их не давала, да и брать ничего не хотела. Тогда злые сестры позвали Алёнку в лес и убили её там. Под берёзой положили, и там похоронили.
     А на этой могилке выросли лазоревые цветы и тростничок.
     Вот однажды прогонял пастух овец мимо этого леса, и одна маленькая овечка забежала в лес. Пастух пошёл её искать. Вдруг видит тростничок. Он срезал его, сделал дудочку и заиграл, дудочка сама и запела:

Играй, играй, дудочка.
            Играй потихонечку,
            Играй полегонечку.
            Меня бедную убили,
            Под берёзку положили
            За серебряное блюдечко,
            За наливное яблочко.
     Подошёл вечер. Пригнал пастушок овечек в село. Потом пошёл по улице и наигрывал на дудочке, а она всё одно пела:

            Играй, играй, дудочка.
            Играй потихонечку,
            Играй полегонечку.
            Меня бедную убили,
            Под берёзку положили
            За серебряное блюдечко,
            За наливное яблочко.
     Услышал отец знакомый голос, выбежал на улицу, смотрит, а голос из дудочки струится. Попросил у пастуха эту дудочку. Когда он заиграл, дудочка запела:

            Играй, играй, дудочка.
            Играй потихонечку,
            Играй полегонечку.
            Меня бедную убили,
            Под берёзку положили
            За серебряное блюдечко,
            За наливное яблочко
            Сходи, мой батюшка,
            На край леса дремучего:
            Там стоит избушка,
            В ней живёт старушка.
            Она даст вам живой воды.
     Сходил отец на край леса дремучего, взял живой воды у старушки. Откопал Алёнушку, сбрызнул её живой водой, и она оживела да стала ещё краше, чем прежде.
     Мать с отцом на неё глядят, радуются и любуются, а старших сестёр привязали к двум лошадям, и те их разнесли по полям да леса и зыбучим болотам.
,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-
     Как Алёнушка в здоровье вошла, то и пастушок стал захаживать к ним в гости. Скоро и свадебку они сыграли.
+++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная курица. За тридевять земель, в тридесятом царстве. Сказка!!
....
     За тридевять земель, в тридесятом царстве, не в нашем государстве, жил старик со старухою.
     Жили они в нужде и в бедности. Только и была у них отрада: два сына. Да были они летами малы, на работу идти, так не сдюжают.
     Ходил сам старик на заработки. Вот как-то вышел, ходил-ходил по людям, только и зашиб, что двугривенный.
     Идёт домой, а навстречу ему горький пьяница, и в руках он курицу держит. Просит он старика:
     — Купи, старичок, курочку!
     Спрашивает старик:
     — А что стоит?
     — Давай полтину. ; Просит пьяница.
     — Нет, брат, возьми двугривенный, с тебя и этого будет: – выпьешь крючок, да и спать ложись!
     Пьянчужка взял двугривенный и отдал старику курицу. Вернулся старик домой, а дома давно уж голодают: – нет ни куска хлеба!
     — Вот тебе, старая, курочку купил!
     Накинулась на него баба и давай ругать:
     — Ах ты, старый черт! Совсем из ума выжил! Дети без хлеба сидят, а он курицу купил, ведь её кормить надо!
     — Молчи, дура баба! Много ли курица съест? А вот она нанесёт нам яичек да цыплят высидит, мы цыплят-то продадим да хлеба и купим.
     Сделал старик гнёздышко и посадил курочку под печкою. Наутро смотрит, а курочка самоцветный камушек снесла. Говорит старик жене:
     — Ну, старуха, у людей куры яйца несут, а у нас несёт камушки, что теперь делать?
     Обрадовалась старуха и говорит:
     — Неси в город, может, кто и купит!
     Пошёл старик в город, ходит по гостиному ряду и показывает самоцветный камень.
     Со всех сторон сошлись к нему купцы, начали ценить этот камушек, ценили-ценили и купили за пятьсот рублёв.
     С того дня зачал старик торговать самоцветными камнями, что несла ему курочка, живо разбогател, выписался в купечество, настроил лавок, нанял приказчиков и стал за море с кораблями ездить, да и в иных землях торг вести.
     Уезжает он как-то в чужие страны и наказывает жене:
     — Смотри, старая, соблюдай курочку, пуще глаза храни, а коли она утратится, твоя голова с плеч свалится!
     Только уехал, а старуха сейчас же худое задумала, взяла, да с молодым приказчиком связалась.
     Стал интересоваться приказчик:
     — Где вы эти самоцветные камни берёте?
     — Да нам курочка несёт. ; Старуха разоткровенничалась.
     Приказчик взял курочку, посмотрел, а у ней под правым крылышком золотом написано:
     — Кто голову съест, дак тот королём будет, а кто потроха съест, дак тот будет золотом харкать.
     — Зажарь, ; говорит приказчик, ; эту курочку мне на обед!
     Испугалася старуха:
     — Ах, любезный друг, как можно? Ведь муж воротится – казнит меня.
     Приказчик и слышать ничего не хочет: зажарь ему, да и только.
     На другой день призвала старуха повара, приказала ему зарезать курочку и зажарить к обеду с головкой и с потрохами.
     Повар зарезал курочку, поставил в печь, а сам вышел куда-то.
     Тем временем прибежали с учёбы старухины дети, заглянули в печь, и захотелось им попробовать жареного: старший брат съел куриную голову, а меньший скушал потроха.
     Пришло время обедать, подают за стол курицу, приказчик как увидел, что нет ни головы, ни потрохов, рассердился, разругался со старухою и уехал домой.
     Старуха за ним, так и сяк умасливает, а он знай на одном стоит:
     — Изведи своих детей, ; говорит приказчик, ; вынь из них потроха и мозги и сготовь мне к ужину, не то знать тебя не хочу!
     Старуха уложила своих деток спать, а сама призвала повара и велела везти их сонных в лес, там загубить их до смерти, а потроха, мозги вынуть и сготовить к ужину.
     Повар привёз мальчиков в дремучий лес, остановился и принялся точить нож. Мальчики проснулись и спрашивают:
     — Зачем ты нож точишь?
     Повар им и говорит:
     — А затем, что мать ваша приказала мне из вас потроха и мозги добыть да к ужину изготовить.
     — Ах, дедушка-голубчик! Не убивай нас, сколько хочешь дадим тебе золота, только пожалей нас, отпусти на волю.
     Младший брат нахаркал ему целую полу золота: повар и согласился отпустить их на вольный свет.
     Бросил он мальчиков в лесу, вернулся назад, а на его счастье дома сука ощенилася: взял он и зарезал двух щенков, вынул из них потроха и мозги, зажарил и подал к ужину на стол.
     Приказчик так и кинулся на это кушанье, всё сожрал, и никем не сделался: ни королём, ни королевичем! Стал на всех кидаться словно пёс, разве только что не тявкал.
     Мальчики вышли из лесу на большую дорогу и пошли куда глаза глядят, долго ли, коротко ли шли они – только распадается дорога надвое, и стоит тут столб, а на столбе написано: кто пойдёт направо, тот царство получит, а кто пойдёт налево, тот много зла и горя примет, да, зато женится на прекрасной царевне.
     Братья прочитали эту надпись и решились идти в разные стороны: старший пошёл направо, младший – налево.
     Вот старший-то шёл-шёл, и забрался в незнаемый столичный город, в городе народа видимо-невидимо! Только все в трауре, все печалятся.
     Попросился он к бедной старушке на квартиру.
     — Укрой, ; говорит старший, ; чужестранного человека от тёмной ночи.
     — Рада бы пустить, ; говорит старушка, ; да, право, некуда, и то тесно!
     Просится, однако, старший:
     — Пусти, бабушка! Я такой же человек мирской, как и ты, мне немного места надобно – где-нибудь в уголку ночую.
     Старуха пустила его. Стали разговаривать.
     — Отчего, бабушка, ; спрашивает странник, ; у вас в городе теснота страшная, квартиры дороги, а народ весь в трауре да в печали?
     — Да вишь, король у нас помер, так бояре стали клич кликать, чтоб собирались все и старые, и малые, и всякому дают по свече, и с теми свечами ходят в собор, у кого свеча сама собой загорится, тот и королём будет!
     Наутро мальчик встал, умылся, богу помолился, поблагодарил хозяйку за хлеб, за соль, за мягкую постель и пошёл в соборную церковь, приходит – народу в три года не сосчитать! Только взял свечу в руки, как она тотчас и загорелася.
     Тут все на него бросились, стали свечу задувать, тушить, а огонь ещё ярче горит.
     Нечего делать, признали его за короля, одели в золотую одёжу и отвели во дворец.
     А меньшой брат, что повернул налево, услыхал, что в некоем царстве есть прекрасная царевна, собой прелесть неописанная, только на казну больно завистная, и пустила она по всем землям слово своё:
     — За того пойду замуж, кто сможет прокормить моё войско целые три года.
     Как не попытать счастья? Пошёл туда мальчик, идёт он дорогою, идёт широкою, а сам в мешочек плюёт да плюёт чистым золотом.
     Долго ли, коротко ли, близко ли, далёко ли, приходит к прекрасной царевне и вызвался её задачу исполнить.
     Золота ему не занимать стать: – плюнет и готово! Три года содержал он царевнино войско, кормил-поил, одевал.
     Пора бы весёлым пирком да за свадебку, а царевна пошла на хитрости: расспросила-разведала, откуда ему такое богатство бог послал? Зазвала его в гости, угостила, употчевала и поднесла рвотного.
     Стошнило доброго молодца, и выблевал он куриный потрох, а царевна подхватила, да и себе в рот.
     С того же дня стала она золотом харкать, а жених её ни при чём остался.
     — Что мне с этим невежею делать? ; Спрашивает царевна у своих бояр, у генералов. ; Ведь зайдёт же этакая блажь в голову: – вздумал на мне жениться!
     Бояре говорят, надо его повесить, генералы говорят:
     — Надо его расстрелять.
     А царевна иное придумала. Приказала бросить его в нужник.
     Добрый молодец еле оттуда вылез и снова отправился в путь-дорогу, а сам одно на уме держит:
     — Как бы умудриться, да всё-таки отсмеять царевне эту шутку недобрую.
     Шёл-шёл и зашёл в дремучий лес, смотрит, а там на поляне три человека дерутся, друг дружку так кулаками и садят! Подходит он к ним и спрашивает:
     — Что вы дерётесь-то, господа?
     Говорят они:
     — Да вот попались нам в лесу три находки, а разделить не умеем: – всякий себе тащит!
     Просит меньшой:
     — А что за находки? Есть ли из-за чего ссориться?
     Кричат они:
     — Ещё бы! Вот бочонок – только стукни, из него рота солдат выскочит, вот ковёр-самолёт – куда вздумал, туда и полетел, а вот кнут-самобой – хлысни девку да скажи:
     — Была девица, а будь кобылица! ; Сейчас кобылой и сделается.
     Удивляется молодец:
     — Находки важные – разделить трудно! А я так думаю: давайте-ка сделаю стрелу да пущу в энту сторону, а вы вслед за ней припустите, кто первый добежит – тому бочонок, кто второй добежит – тому ковёр-самолёт, кто назади останется – тому кнут-самобой.
     — Ладно! ; Господа говорят. ; Пущай стрелу.
     Молодец сделал стрелу и пустил далёко-далёко, трое бросились бежать наперегонки.
     Бегут и назад не оглянутся! А добрый молодец взял бочонок да кнут-самобой, сел на ковёр-самолёт, тряхнул за один конец, и поднялся выше леса стоячего, ниже облака ходячего и полетел, куда сам желал.
     Опустился он на заповедных лугах прекрасной царевны и начал в бочонок поколачивать. Полезло оттуда войско несметное: и пехота, и конница, и артиллерия с пушками, с пороховыми ящиками. Сила так и валит, так и валит.
     Добрый молодец спросил коня себе у полкового, сел верхом, объехал свою армию, поздоровался и скомандовал поход. Барабаны бьют, трубы трубят, войско с пальбою идёт.
     Увидала царевна из своих теремов, страшно перепугалась и посылает своих бояр и генералов просить мира.
     Добрый молодец велел схватить этих посланных, наказал их грозно и больно. Затем отослал назад со словами:
     — Пускай-де сама царевна приедет да попросит замирения.
     Нечего делать, приехала к нему царевна, вышла из кареты, подходит к доброму молодцу, узнала его и обомлела, а он взял кнут-самобой, ударил её по спине.
     — Была, ; говорит меньшой, ; девица, будь теперь кобылица!
     В ту ж минуту обратилась царевна кобылицею, он накинул ей узду, оседлал, сел верхом и поскакал в королевство своего старшего брата.
     Скачет во всю прыть, шпорами в бока садит да тремя железными прутьями погоняет, а за ним идёт войско – сила несметная.
     Долго ли, коротко ли, а вот уже и граница, остановился добрый молодец, собрал своё войско в бочонок и поехал в столичный город.
     Едет он мимо королевского дворца, увидал его сам король, засмотрелся на кобылицу:
     — Что за витязь едет! Этакой славной кобылицы в жизнь свою не видывал!
     Посылает своих генералов торговать того коня.
     — Ишь, ; говорит молодец, ; какой король у вас зоркий! Этак по вашему городу нельзя и с женой молодой погулять, коли на кобылу позарился, так жену и подавно отымет!
     Входит во дворец и говорит:
     — Здорово, братец!
     Воскликнул старший:
     — Ах, а я тебя не узнал!
     Пошло обниманье-целованье.
     Спрашивает старший:
     — Это что у тебя за бочонок?
     Отвечает меньшой:
     — Для питья, братец, держу, без воды в дороге нельзя.
     — А ковёр зачем?
     — Садись, так узнаешь!
     Сели они на ковёр-самолёт, младший брат тряхнул за один конец, и полетели выше леса стоячего, ниже облака ходячего – прямо в своё отечество.
     Прилетели и наняли квартиру у родного отца, живут, а кто таковы, про то отцу с матерью не сказываются.
     Вот вздумали они задать пир на весь крещёный мир, собрали народу тьму-тьмущую, трое суток кормили-поили всех безданно, беспошлинно, а после стали спрашивать: не знает ли кто какой дивной истории? Коли знает, пусть сказывает. Никто не вызвался:
     — Мы-де люди не бывалые, нам про то неизвестно!
     — Ну так я расскажу, ; говорит младший брат, ; только чур не перебивать! Кто три раза перебьёт меня, того без пощады казнить.
     Все согласились, вот он и начал рассказывать, как жил старик со старухою, как была у них курочка да несла самоцветные камушки, как связалась старуха с приказчиком.
     — Что ты врёшь! ; Перебила хозяйка, а сын продолжает дальше.
     Стал рассказывать, как курочку зарезали, мать опять его перебила. Дошло дело до того, как старуха хотела детей извести, тут она снова не вытерпела.
     — Неправда! ; Говорит она. ; Может ли это случиться, чтобы мать да на своих родных детей восстала?
     Говорят сынова её:
     — Видно, может! Узнай-ка нас, матушка, ведь мы твои дети.
     Тут всё открылось. Отец приказал изрубить старуху на мелкие части, приказчика привязал к лошадиным хвостам: лошади бросились в разные стороны и разнесли его косточки по чисту полю.
     — Собаке собачья и смерть! ; Сказал старик, раздал все своё имение нищим и поехал жить к старшему сыну в его королевство.
     А младший сын ударил свою кобылицу наотмашь кнутом-самобоем:
     — Была кобылица, будь теперь девица!
     Кобылица обратилась прекрасною царевною, тут они и помирились, поладили и повенчались.
     Свадьба была знатная, пили-ели, всем надоели, с собой набрали, вам сказку рассказали.
+++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная мазь. В некотором царстве, в некотором государстве. Матершина. Сказка!!
....
     В некотором царстве, в некотором государстве жил-был мужик.
     Был он парень молодой, да не посчастливилось ему в хозяйстве, все коровы и лошади подохли, осталась одна кобыла.
     Стал он эту кобылу беречь пуще глаза, сам не поест, не доспит, а всё за ней ухаживает: раздобрела во как кобыла!
     Раз как-то убирал он свою лошадёнку, зачал её гладить да приговаривать:
     — Ах ты, моя голубушка! Матушка! Нет милее тебя!
     Услыхала эти слова соседская дочь, девка рыжая, и как собрались на улицу деревенские девки, она им сказала:
     — Ох, сестрицы! Я стояла у себя на огороде, а сосед наш Григорий убирал на ту пору свою кобылу, да потом слазил на неё и ну целовать да приговаривать: Ах ты, голубушка моя, матушка! Нет тебя милее на свете!
     Вот девки и начали парню в глаза смеяться: – где только ни повстречают его, так и закричат:
     — Ах ты, матушка моя, голубушка!
     Что делать парню, никуда глаз показать нельзя. Стал он печалиться. Вот увидала его старуха тётка:
     — Что, Гриша, не весел? Что головушку повесил?
     Он ей рассказал про все это дело.
     — Ничего, Гриша, ; сказала старуха, ; всё поправлю, приходи-ка завтра ко мне. Небось перестанут смеяться!
     Старуха-то была лекарка, да такая важная – на всё село, а в избу к ней сходились на вечерницы девки.
     Вот она вечером-то увидала ту девку, что говорила о Григории небылицы, как он кобыле под хвост лазил, и говорит ей:
     — Ты, девушка, заходи ко мне завтра поутру, мне надо кой о чём с тобой потолковать.
     — Хорошо, бабушка!
     На другой день встал молодец, оделся и пришёл к старухе.
     — Ну смотри, Гриша, чтоб у тебя припас-то твой готов был! А теперь становись за печку, да стой смирно, пока не позову.
     Только стал он за печкою, пришла и девка. Пришла и здоровается:
     — Здравствуй, бабушка!
     — Здорово, голубушка! Вот что, девушка, хочу тебе сказать: – вить над тобою худое деется, вить ты, родимая, оченно больна.
     Удивляется девушка:
     — Э, бабушка, я, кажись, совсем здорова!
     — Нет, голубушка, у тебя внутри то делается, что и подумать-то страшно! Хошь теперя и не больно тебе, а как дойдёт до сердца, дак в то время уж ничем не вылечишь, так и помрёшь! Дай-ка я тебя за живот пощупаю.
     — Пощупай, бабушка! ; Говорит девка, а сама чуть не плачет со страху.
     Стала баба щупать её за живот и говорит:
     — Вишь, я правду сказывала! Как только вчерась на тебя взглянула, сейчас догадалась, что с тобой недоброе делается. У тебя, голубушка, подле сердца желтуха.
     Чуть не плачет уже девица:
     — Полечи, пожалуйста, бабушка!
     — Уж коли хвораешь, так надо полечить, только стерпишь ли? Ведь больно будет!
     Просит девица:
     — Что хошь делай, хошь ножом режь, да вылечи!
     — Ну, стань же ты вот тута, высунь голову в окошко и примечай: – с какой стороны, с правой али с левой, больше народу боле будет идти? А назад-то не моги оглядываться, а то все моё лекарство задаром пропадёт: – тогда и двух недель не проживёшь!
     Девка высунула свою голову в окошко и ну глазеть по сторонам, а старуха задрала ей хвост и говорит:
     — Нагнись-ка туда за окошко побольше, да не оглядывайся, сейчас стану мазать тебе помазком да деготьком прошерстивать!
     Тут вызвала старуха потихоньку парня:
     — Ну, работай давай курукуем своим!
     Вот он и засунул девке помазок свой на целую четверть вглубь, и как стало у них заходиться, тут стала девка задницей уже сама вертеть, и просит:
     — Бабушка, голубушка! Мажь, мажь побольше своим деготьком да помазком!
     Парень отвалял её и ушёл за печку.
     — Ну, девушка, ; сказала старуха, ; теперь такая будешь красавица – что любо-дорого!
     Девка поблагодарила старуху:
     — Спасибо, бабушка! Какое славное у тебя лекарство-то, просто сласть!
     — У меня ничего худого нету! А это лекарство для баб и девок куда пользоватое! А с какой стороны народу шло больше?
     Отвечает девица:
     — С правой, бабушка.
     — Ишь, какая ты счастливая! Ну, ступай с Богом домой.
     Девка ушла, ушёл и парень. Вот он пообедал и повёл свою кобылу на реку поить.
     Девка увидала его, выскочила и кричит:
     — Ах ты, матушка моя, голубушка!
     А он оборотился и ну передразнивать её:
     — Ох, бабушка-голубушка! Мажь, мажь побольше своим деготьком да помазком!
     Тут девка язык прикусила и стала жить с парнем дружно.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная мазь. Жил-был молодец. Матершина. Сказка!!
....
     Жил-был молодец.
     Повадился он ходить мимо купеческого дома: – как идёт – прокашляется и скажет:
     — Гуся ел, да попершилось!
     Вот купеческая дочь и сказала:
     — У моего батюшки много денег, а каженной день и мы не едим гусей.
     — Это бывает не богатством, а счастьем, ; отвечал молодец и пошёл домой.
     А купеческая дочь позвала какую-то старую нищенку и посылает:
     — Иди за этим молодцем вслед да узнай, что он там обедает, я тебя награжу за это.
     Молодец пришёл домой, а за ним и нищенка просится отдохнуть в избе, вот её и пустили. Только молодец жил в большой бедности.
     — Матушка, ; говорит он, ; нет ли чего поесть?
     Отвечает мать:
     — Щи вчерашние, да третьевошная каша.
     Парень и на то согластен:
     — Давай-ка сюда кашу.
     Подала мать кашу:
     — А масла нету? ; Говорит парень. ; Да нет ли хоть сальной свечки?
     — На вот огарочек. ; Мать ему подаёт.
     Положил он свечной огарок в кашу и давай уплетать. Нищенка всё это и рассказала купеческой дочери.
     Вот опять идёт молодец мимо купеческого дома да опять прокашлялся и сказал:
     — Гуся ел, да попершилось!
     А купеческая дочь в окошко кричит:
     — Сальный огарок с кашей ел?
     Парень тут и всполошился:
     — Ах, мать твою! Почём она знает? Верно, это нищенка ей сказала.
     Отыскал он нищенку и стал её просить:
     — Нельзя ли как поправить это дело? Коли будут деньги, заплачу тебе!
     — Хорошо, ; сказала старуха.
     Сейчас пошла к купеческой дочери и спрашивает её:
     — Как, сударыня, поживаешь?
     — Не совсем здорова, бабушка: – всё животом хвораю. Нельзя ли помочь моему горю?
     — Можно, ; отвечает нищенка, ; прикажи истопить баню, я вам живот потру мазью.
     Вот истопили баню, старуха загодя спрятала там молодца, потом привела купеческую дочку, раздела всю донага и говорит:
     — Ну, сударыня, надо завязать тебе глаза, чтоб дурно не сделалось!
     Завязала ей платком глаза, положила её на лавочку и говорит:
     — Теперь стану мазать лёгкою мазью!
     И провела по брюху рукою раза два.
     — А теперь будет потруднее!
     Тут сказала она молодцу, он взлез на девку, всунул ей свой кляп-курукуй, да так, что она на всю баню закричала.
     Приговаривает ей нищенка:
     — Потерпи маленько, сударыня! Завсегда сначала больно бывает, а как обойдётся – так по маслу пойдёт, и живот заживёт!
     Зачал он махать купеческую дочку, забрало её за живое, хорошо показалось, она и говорит:
     — Мажь, бабушка, мажь! Хороша твоя мазь!
     Сделал молодец с нею раз и спрятался, старуха развязала купеческой дочери глаза.
     Та посмотрела, а под нею кровь.
     — Что это, бабушка?
     — Это, милая девица, дурная кровь из тебя вышла, полегчило ль тебе?
     — Полегчило, бабушка! Ах, какая у тебя славная мазь, слаще мёда! Нет ли ещё?
     — Разве ещё хочется?
     — Очень хочется, бабушка! Что-то живот опять зачал побаливать.
     Завязала ей старуха глаза, положила на лавочку, а молодец опять стал её махать по-свойски.
     — Мажь, бабушка, мажь! Хороша твоя мазь! ; Попискивает купеческая дочь.
     Отделал её молодец и спрятался. Купеческая дочь встала и просит:
     — Принеси мне, бабушка, этой мази, вот тебе сто рублей за лечение!
     Так дело и кончилось. Вот идёт молодец мимо купеческого дома и опять говорит:
     — Гуся ел, да попершилось.
     А купеческая дочь кричит в окно:
     — Сальную свечу с кашей ел!
     А молодец в ответ:
     — Мажь, матушка, мажь, хороша твоя мазь!
     Она и перестала откликаться. Только стало у купеческой дочери брюхо расти, чуть не до носа выросло. Приметила мать и спрашивает:
     — Что это, дочка, никуда ты из дому не ходишь, а брюхо у тебя выше носа поднимается?
     — Ах, матушка, вить это от того, как ходила я с бабушкой в баню, а она всё мазала мне живой мазью, да такою славною, слаще мёду!
     Мать сдогадалась, позвала к себе нищенку и спрашивает:
     — Ты, бабушка, мазала мою дочь в бане мазью?
     — Я, сударыня!
     Просит мать девицы:
     — Помажь и мне!
     — Изволь, помажу!
     Тотчас побежала за молодцом.
     — Одевайся, иди, купчиха мази просит!
     Пришли в баню, старуха завязала купчихе глаза и положила её на лавку. А молодец взлез на неё и ну отжаривать.
     Тут купчиха поскорей платок с глаз долой, увидала молодца, поцеловала его за работу и говорит:
     — Ну, молодец, живу я с мужем двадцать лет, а этакой сласти и не знавала. Вот тебе сто рублей, будь мужем моей дочери.
     Женился молодец на купеческой дочери и задал пир на весь мир.
     Мы со старухой тоже там были, наели-напили, дорогу домой забыли.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная мазь. Жил-был солдат, любил выпить. Матершина. Сказка!!
....
     Жил-был солдат, любил он выпить.
     Напала на него от этого дела как-то одышка, и пошёл он к лекарке. Лекарка та была хоть и старуха, да ещё крепенькая, как увидала солдата, засвербело у ней меж ногами.
     — Что, служивой, с тобою?
     Говорит ей солдат:
     — Да вот, полечи от одышки.
     Приказывает ему лекарка:
     — Раздевайся да садись.
     Солдат сел, а лекарка поставила перед ним штоф водки:
     — Кушай, служивой, на здоровье!
     Солдат не заставил себя просить, так нализался, что в глазах зарябило: – тут же повалился, да и заснул.
     Старуха ну солдата ощупывать, добралась до пупа и пониже, да как завоет:
     — Ах, я взбалмошная! Что наделала, кляп-то курукуй у него не то чтобы ожил, а совсем загнулся.
     Уложила солдата на кровать, и сама улеглась подле, лежит да всё щупает, не ожил ли курукуй у него? А солдат храпит себе во всю ивановскую.
     Дотронулась она в последний раз до корня, а корень-то всё глядит за спину, тут и сама лекарка уснула. Перед рассветом солдат очнулся, увидал бабу подле себя и думает:
     — Дай-ка я её сбоку охвачу!
     И придвинулся как следует. А старуха была чутка, говорит спросонок:
     — Что ты, служивой, делаешь? Как тебе не стыдно?
     А сама ещё больше на курукуй прямо навёртывается.
     Спрашивает солдат:
     — А что, бабушка, разве для хворого это вредно? Я, пожалуй, выну.
     — Что ты, что ты служивой! Задвигивай, да нельзя ли ещё поглубже, тебе от этого полегче будет!
     Солдат отработал её и ушёл, приговаривая:
     — Хоть не легче, а сытно!
     На горе солдата, на ту пору спала на полатях девка, старухина племянница, она всё это видела и рассказала другим девкам. Стали они солдата дразнить:
     — Старуху качал, старуху качал!
     Солдат терпел, терпел и пошёл с жалобой к старухе.
     — Ах, благодетель! ; Причитает старуха. ; Да что ты давно мне не рассказал про это, я бы отучила смеяться мерзких девчонок! Ах они такие-сякие! Да разве у старухи хуже ихней-то дыра? Да где им, паскудным, так подмахивать.
Послушай же, ко мне ходит лечиться одна девка от грыжи, так ты, служивой, приходи завтра вечером сюда, я тебя спрячу на кровать, а дeвку-тo поставлю на четвереньки, да и заставлю тебя откатать её на все корки!
     Вот на другой день солдат по-сказанному, как по-писанному, пришёл и лёг на кровать.
     Прошло с полчаса. Глядь, идёт как раз молодая девка. Как увидал её солдат, у него жила натянулась и приподнялась не хуже штыка.
     Старуха огляделась на девку и говорит:
     — Что ты, родимая! Да у тебя меж ног блохи гнёздышко свили, и вывесть их нельзя ничем, как только рукой, а то, пожалуй, помрёшь.
     Просит её девка:
     — Яви, бабушка, божескую милость, вылечи!
     Говорит лекарка:
     — Ну, делать нечего, не хотелось бы рукой туда лезть, а надо. На вот тебе платок, завяжи глаза, разденься наголо да встань на четвереньки.
     Девка всё то сделала. Тут солдат подошёл к мишени, взял курукуй в обе руки и встал всаживать ей в пупыську. Девка ну кричать:
     — Больно, бабушка, больно!
     Говорит лекарка:
     — Терпи, кормилица, вишь, проклятые блохи как расплодились, даже в устьях поселились!
     Солдат всунул ей на целую четверть, девка взвизгнула:
     — Ой, бабушка, умру, больно, родимая, больно!
     Оговаривает её бабушка:
     — Постой, дитятко, я с деготьком попробую, авось легче будет.
     Солдат всадил курукуй тем временем уже донельзя. Тут девка и язык прикусила, а солдат и давай её насаливать. Стало у них заходиться уже.
     Подкрикивает девка:
     — Вот теперь, бабушка, хорошо! Право слово, хорошо! Да нельзя ли ещё деготьком подмазать? С деготьком-то задорнее! Я уж у отца целую бадью с дёгтем утащу да тебе принесу.
     Солдат слышит, что девка-то разогрелась на гвоздю у него, и ну тискать свой хобот вместе с бубенчиками, да так разутешил, что сделал пупыську её шире шапки.
     — Ну что, легче ли? ; Спрашивает старуха.
     Еле дышит девка:
     — Кажись, все воши подохли! Бабушка, теперь полегчило.
     Солдат спрятался, девка встала, оделась и ушла. На другой день девка-широкопыська повстречала солдата и стала его дразнить:
     — Старуху качал! Старуху качал!
     А солдат ей говорит:
     — А с деготьком-то ведь лучше!
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная рубашка. В некотором царстве жил богатый купец. Сказка!!
....
     В некотором царстве жил богатый купец.
     Помер купец и оставил трёх сыновей на возрасте. Старшие два каждый день ходили охотничать.
     В одно время выпросили они у матери и младшего брата, Ивана, на охоту, завели его в дремучий лес и оставили там. С тем оставили, чтобы всё отцовское имение разделить меж собой на две части, а его лишить наследства.
     Иван, купеческий сын, долгое время бродил по лесу, питаясь ягодами да кореньями, наконец выбрался на прекрасную равнину и на той равнине увидал дом.
     Вошёл в комнаты, ходил, ходил – нет никого, везде пусто, только в одной комнате стол накрыт на три прибора, на тарелках лежат три хлеба, перед каждым прибором по бутылке с вином поставлено.
     Иван, купеческий сын, откусил от каждого хлеба по малому кусочку, съел и потом из всех трёх бутылок отпил понемножку и спрятался за дверь.
     Вдруг прилетает орёл, ударился о землю и сделался молодцем, за ним прилетает сокол, за соколом воробей – ударились о землю и оборотились тоже добрыми молодцами.
     Сели за стол кушать.
     — А ведь хлеб да вино у нас початы! ; Говорит орёл.
     — И то правда, ; отвечает сокол, ; видно, кто-нибудь к нам в гости пожаловал.
     Стали гостя искать-вызывать. Говорит орёл:
     — Покажись-ка нам! Коли ты старый старичок – будешь нам родной батюшка, коли добрый молодец – будешь родной братец, коли ты старушка – будешь мать родная, а коли красная девица – назовём тебя родной сестрицею.
     Иван, купеческий сын, вышел из-за двери, они его ласково приняли и назвали своим братцем.
     На другой день стал орёл просить Ивана, купеческого сына:
     — Сослужи нам службу. Останься здесь и ровно через год в этот самый день собери на стол.
     — Хорошо, ; отвечает купеческий сын, ; будет исполнено.
     Отдал ему орёл ключи, позволил везде ходить, на всё смотреть, только одного ключа, что на стене висел, брать не велел.
     После того обратились добрые молодцы птицами – орлом, соколом и воробьём – и улетели.
     Иван, купеческий сын, ходил однажды по двору и усмотрел в земле дверь за крепким замком, захотелось туда заглянуть, стал ключи пробовать – ни один не приходится, побежал в комнаты, снял со стены запретный ключ, отпёр замок и отворил дверь.
     В подземелье богатырский конь стоит. Стоит во всём убранстве, по обеим сторонам седла две сумки привешены, в одной – золото, в другой – самоцветные камни.
     Начал он коня гладить, богатырский конь ударил его копытом в грудь и вышиб из подземелья на целую сажень.
     От того Иван, купеческий сын, спал беспробудно до того самого дня, в который должны прилететь его названые братья.
     Как только проснулся, запер он дверь, ключ на старое место повесил и накрыл стол на три прибора.
     Вот прилетели орёл, сокол и воробей, ударились о землю и сделались добрыми молодцами, поздоровались и сели обедать.
     На другой день начал просить Ивана, купеческого сына, сокол:
     — Сослужи-де службу ещё один год!
     Иван, купеческий сын, согласился.
     Братья улетели, а он опять пошёл по двору, увидал в земле другую дверь, отпёр её тем ключом.
     В подземелье смотрит богатырский конь стоит – во всем убранстве, по обеим сторонам седла сумки прицеплены: – в одной – золото, в другой – самоцветные камни.
     Начал он коня гладить, богатырский конь ударил его копытом в грудь и вышиб из подземелья на целую сажень.
     От того Иван, купеческий сын, спал беспробудно столько же времени, как и прежде.
     Проснулся в тот самый день, когда братья должны прилететь, запер дверь, ключ на стену повесил и приготовил стол.
     Прилетают орёл, сокол и воробей, ударились о землю, поздоровались и сели обедать.
     На другой день поутру начал воробей просить Ивана, купеческого сына:
     — Сослужи-де службу ещё один год!
     Он согласился. Братья обратились птицами и улетели.
     Иван, купеческий сын, прожил целый год один-одинёхонек, и когда наступил урочный день – накрыл стол и дожидает братьев.
     Братья прилетели, ударились о землю и сделались добрыми молодцами, вошли, поздоровались и пообедали.
     После обеда говорит старший брат, орёл:
     — Спасибо тебе, купеческий сын, за твою службу, вот тебе богатырский конь – дарю со всею сбруёю, и с золотом, и с камнями самоцветными.
     Середний брат, сокол, подарил ему другого богатырского коня, а меньший брат, который воробей, подарил рубашку.
     — Возьми, ; говорит воробей, ; эту рубашку, пуля её не берёт, коли наденешь её, дак никто тебя не осилит!
     Иван, купеческий сын, надел ту рубашку, сел на богатырского коня и поехал сватать за себя Елену Прекрасную, а об ней было по всему свету объявлено:
     — Кто победит Змея Горыныча, за того ей замуж идти.
     Иван, купеческий сын, напал на Змея Горыныча, победил его и уж собирался защемить ему голову в дубовый пень, да Змей Горыныч начал слёзно молить-просить:
     — Не бей меня до смерти, возьми к себе в услужение, буду тебе верный слуга!
     Иван, купеческий сын, сжалился, взял его с собою, привёз к Елене Прекрасной и немного погодя женился на ней, а Змея Горыныча сделал поваром.
     Раз уехал купеческий сын на охоту, а Змей Горыныч обольстил Елену Прекрасную и приказал ей разведать, отчего Иван, купеческий сын, так мудр и силен.
     Змей Горыныч сварил крепкого зелья, а Елена Прекрасная напоила тем зельем своего мужа и стала выспрашивать:
     — Скажи, Иван, купеческий сын, где твоя мудрость?
     — На кухне, в венике.
     Елена Прекрасная взяла этот веник, изукрасила разными цветами и положила на видное место.
     Иван, купеческий сын, воротясь с охоты, увидал веник и спрашивает:
     — Зачем этот веник изукрасила?
     — А затем, ; говорит Елена Прекрасная, ; что в нём твоя мудрость и сила скрываются.
     — Ах, как же ты глупа! Разве может моя сила и мудрость быть в венике?
     Елена Прекрасная опять напоила его крепким зельем и спрашивает:
     — Скажи, милый, где твоя мудрость?
     — У быка в рогах.
     Она приказала вызолотить быку рога. На другой день Иван, купеческий сын, воротясь с охоты, увидал быка и спрашивает:
     — Что это значит? Зачем рога вызолочены?
     — А затем, ; отвечает Елена Прекрасная, ; что тут твоя сила и мудрость скрываются.
     — Ах, как ты глупа! Разве может моя сила и мудрость быть в рогах?
     Елена Прекрасная напоила мужа крепким зельем и безотвязно стала его выспрашивать:
     — Скажи, милый, где твоя мудрость, где твоя сила?
     Иван, купеческий сын, выдал ей тайну:
     — Моя сила и мудрость вот в этой рубашке.
     После того опьянел и уснул. Елена Прекрасная сняла с него рубашку, изрубила его в мелкие куски, приказала выбросить в чистое поле, а сама стала жить с Змеем Горынычем.
     Трое суток лежало тело Ивана, купеческого сына, по чисту полю разбросано, уж вороны слетелись клевать его.
     На ту пору пролетали мимо орёл, сокол и воробей, увидали мёртвого брата и решились помочь ему.
     Тотчас бросился сокол вниз, убил с налёту воронёнка и сказал старому ворону:
     — Принеси скорее мёртвой и живой воды. Тогда и твоего воронёнка оживлю.
     Ворон полетел и принёс мёртвой и живой воды. Орёл, сокол и воробей сложили тело Ивана, купеческого сына, спрыснули сперва мёртвою водою, а потом живою. Потом оживили и воронёнка.
     Иван, купеческий сын, встал, поблагодарил их, они дали ему золотой перстень. Только что Иван, купеческий сын, надел перстень на руку, как тотчас оборотился конём и побежал на двор Елены Прекрасной.
     Змей Горыныч однако узнал его, приказал поймать этого коня, поставить в конюшню и на другой день поутру отрубить ему голову.
     При Елене Прекрасной была служанка, жаль ей стало такого славного коня, пошла в конюшню, сама горько плачет и приговаривает:
     — Ах, бедный конь, тебя завтра казнить будут.
     Провещал ей конь человеческим голосом:
     — Приходи завтра, красная девица, на место казни, и как брызнет кровь моя наземь, то заступи её своей ножкою, после собери эту кровь вместе с землёю и разбросай кругом дворца.
     Поутру повели коня казнить, отрубили ему голову, кровь брызганула, красная девица заступила её своей ножкою, а после собрала вместе с землёю и разбросала кругом дворца, в тот же день выросли кругом дворца славные садовые деревья.
     Змей Горыныч снова всё понял, отдал приказ вырубить эти деревья и сжечь все до единого.
     Служанка заплакала и пошла в сад в последний раз погулять-полюбоваться. Провещало ей одно дерево человеческим голосом:
     — Послушай, красная девица! Как станут сад рубить, ты возьми одну щепочку и брось в озеро.
     Она так и сделала, бросила щепочку в озеро и щепочка оборотилась золотым селезнем и поплыла по воде.
     Пришёл на то озеро Змей Горыныч, вздумал он поохотничать, увидал золотого селезня. Но не признал в этот раз в нём Ивана.
     — Дай, ; думает Змей, ; живьём поймаю!
     Снял с себя чудесную рубашку, что Ивану, купеческому сыну, воробей подарил, и бросился в озеро.
     А селезень всё дальше, дальше, завёл Змея Горыныча вглубь, вспорхнул, полетел на берег, оборотился добрым молодцем, надел рубашку и убил Змея.
     После того пришёл Иван, купеческий сын, во дворец, Елену Прекрасную расстрелял.
     Женился Иван на её служанке, стал с нею жить-поживать, добра наживать.
++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная рубашка. Служил в полку бравый солдат. Сказка!!
....
     Служил в полку бравый солдат. И как-то получил он из дому сто рублей.
     Проведал про то фельдфебель, занял у него деньги, а когда пришло время рассчитываться, то вместо всякой уплаты дал ему сто палок в спину:
     — Я-де твоих денег не видал, а всклепал ты на меня затейкою!
     Солдат осердился, бежал в тёмный лес, лёг было отдохнуть под дерево, глядь – летит шестиглавый змей.
     Прилетел, расспросил солдата про его житье-бытье и говорит:
     — Чем тебе по лесу таскаться, наймись ко мне на три года.
     — Изволь! ; Отвечает солдат.
     — Ну, садись на меня.
     Солдат стал навьючивать на змея весь свой скарб. Удивляется Змей:
     — Эх, служивый, зачем берёшь с собою эту дрянь?
     — Что ты, змей! Солдата и за пуговицу больно бьют, так как же ему свой скарб покинуть?
     Змей принёс солдата в свои палаты и наложил на него такую службу:
     — Сиди у котла три года, огонь разводи да кашу вари!
     А сам улетел на всё это время по свету странствовать. Работа у солдата стала нетрудная: подложит солдат дров под котёл и сидит себе – водочку попивает да закусками заедает, а водка у змея не то что нашенская – из-под лодки, а куда забористая!
     Через три года прилетел змей.
     — Что, служивый, готова ли каша?
     Говорит солдат:
     — Должно быть, готова! Огонь у меня во все три года николи не погасал.
     Змей съел весь котёл за единый раз, похвалил солдата за хорошую службу и нанял его на другие три года.
     Прошло и это время, змей съел кашу и оставил солдата ещё на три года.
     Два года варил солдат кашу, а на исходе третьего вздумал:
     — Что же я живу у змея девятое лето, все ему кашу варю, а какова она, и не попробовал. Дай отведаю!
     Поднял крышку, а в котле фельдфебель сидит. Это его Змей притащил, значит, в последний свой прилёт.
     — Хорошо же, ; думает солдат, ; уж я тебя, дружок, потешу, удружу за твои палки!
     И ну таскать дрова да под котёл подкладывать как можно больше, такой огонь развёл, что не только мясо, все косточки разварил!
     Змей прилетел, съел кашу и похвалил солдата:
     — Ну, служивый! Прежде была хороша каша, а теперь и того лучше уварилася! Выбирай себе в награду что полюбится.
     Солдат глянул туда-сюда и выбрал богатырского коня и рубаху из толстого холста.
     Рубаха была не простая, а волшебная, только надень её – богатырь будешь.
     Вот солдат едет к одному королю знакомому, помогает ему в тяжёлой войне и женится на его прекрасной дочери.
     Только королевне было не по сердцу, что выдали её замуж за простого солдата, свела она шашни с соседним королевичем и, чтобы дознаться, в чём заключается богатырская сила солдата, стала к нему подольщаться, выведала, улучила минуту, сняла с сонного мужа рубашку и отдала королевичу.
     Тот надел на себя волшебную рубаху, ухватил меч, изрубил солдата на мелкие части, поклал их в кулёк и приказал конюхам:
     — Возьмите вот этот кулёк, прицепите к какой-нибудь кляче и гоните её в чистое поле!
     Конюхи пошли приказ выполнять, а солдатский богатырский конь обернулся клячею и сам к ним на глаза лезет.
     Взяли они, прицепили к нему кулёк и погнали коня в чистое поле. Богатырский конь быстрей птицы пустился, прибежал к Змею, остановился у его дворца и три дня, три ночи без устали ржал.
     На ту пору Змей крепко-крепко спал, насилу проснулся от конского ржанья и топота, вышел из палат, заглянул в кулёк и ахнул! Взял изрубленные куски, сложил вместе, обмыл мёртвою водою – солдатское тело срослося, взбрызнул живою водою – и солдат ожил.
     — Фу, ; говорит солдат, ; как я долго спал!
     — Долго бы спать тебе, если б не добрый конь! ; Отвечал Змей и выучил солдата хитрой науке принимать на себя разные виды.
     Солдат обернулся голубем, полетел к королевичу, с которым его неверная жена стала вместе жить, и уселся на кухонное окошечко. Увидала его молодая стряпка.
     — Ах, ; говорит, ; какой хорошенький голубок!
     Отворила окно и впустила его в кухню. Голубок ударился об пол и стал добрым молодцем и говорит:
     — Услужи мне, красная девица! А я за то тебя замуж возьму.
     Спрашивает его стряпка:
     — Чем же тебе услужить?
     — Добудь с королевича толстого холста рубашку.
     Говорит стряпка:
     — Да ведь он её никогда не сымает! Разве тогда сымает, когда в море купается.
     Солдат расспросил, в которое время королевич купается, вышел на дорогу и сделался цветочком.
     Вот идут королевич с королевною на море, а за ними стряпка с чистым бельём. Увидал королевич цветок и любуется, а королевна сейчас догадалася:
     — Ах, ведь это проклятый солдат перекинулся!
     Сорвала цветок и давай его мять да листочки обрывать, цветок однако обернулся малою мушкою и спрятался незаметно у стряпки за пазуху.
     Как только королевич разделся да полез в воду, мушка вылетела и обернулась ясным соколом, сокол подхватил, да и унёс рубашку, а сделавшись добрым молодцем, надел её на себя.
     Тут солдат взялся за меч, предал смерти и жену-изменщицу, и её любовника, а сам женился на красной девице – молодой стряпке.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесная рыбка. Жил мужик со старухой, занимались они только рыбой. Сказка!!
....
     Жил мужик со старухой, занимались они только рыбой.
     Вот пошёл этот мужик за рыбой, как закинул, прямо золотая рыбка ему попалась.
     Ну, вот эта рыбка и говорит ему:
     — Дяденька, пусти меня, я тебе сколько хошь рыбы дам.
     Вот пустил оную и закинул сеточку: – полную сетку рыбы вытащил.
     Принёс домой, бабе своей рассказал:
     — Вот мне попалася рыбка такая, я оную пустил.
     Второй день опять оправляется. Баба ему говорит:
     — Смотри, как поймаешь, неси домой эту рыбку.
     Вот он как закинул сеточку, так опять эта рыбка ему попалась. Она опять стала его просить:
     — Пусти меня, я сколько хошь, тебе дам рыбы.
     — Нет, ; говорит мужик, ; мне баба велела домой нести.
     — Ну, ладно уж, ; она говорит, ; ты меня тогда свари, путь твоя жена съест, супцу дай кобылке и сучке, а косточки закопай в землю.
     Вот он пришёл домой, так бабе и сказал. Сварили, сами поели, дали кобылке и сучке и косточки закопали. И вот с этого время эта женщина затяжелела.
     Пришло время, она родила трёх сыновей, как один, а кобылица трёх коней, как один, тоже принесла, а сучка трёх кобелей, как один.
     А на этом месте, где косточки зарывали, вырос сад, а наверху на древе три сабли выросли, висят.
     Эти сыновья росли не по годам, а по часам, по минутам. Как они выросли, пошёл старший в сад, как раз одна сабля свалилась, упала.
     Приходит старший брат домой, говорит братьям:
     — Я поеду в поход, благослови, мамаша. Где-нибудь наша русская кровь погибает, потому что свалилася сабля. Поеду защищать.
     Мать его стала уговаривать:
     — Что где-нибудь погибнешь, сынок.
     — Нет, ; говорит старшой, ; поеду.
     Вот и поехал. И кобель сзади за им побежал. Приехал в царство другое, видит, как нападает войско на царя, как сейчас, может быть, на Россию мериканцы.
     А у этого царя были пущены афишки:
     — Кто бы защитил меня, дочь замуж отдам и половину царства.
     Вот он приехал сюда и всё завоевал, всё победил вражье войско. Тогда, ведь, воевали не так, как сейчас, не орудией.
     Этот царь его взял к себе в зятья, свадьбу устроили, к дочери.
     Прошёл весь этот бал ихний, пошли они в спальню с молодой женой. Жена легла, а он ходит по комнатам, увидал в окно невдали дом, что жар горит этот дом, весь золотой город там видит.
     Он и спрашивает:
     — Жена моя, что эта за город такой, что жар, горит?
     Она ему говорит:
     — Ну, муж ты мой, не спрашивай, я не хочу и говорить про этот город.
     Он говорит:
     — Ну, что ты жена! Какая ж ты жена, если не хочешь мне сказать?
     — Это, ; говорит она, ; город, что погиблое болото. Кто туда не идёт, кто не едет, оттуда отвороту нет.
     Ну, вот он и лёг с ней спать. Как она уснула, он тихонечко встал, сел на коня и в этот город поскакал, и кобель за ним сзади.
     Приезжает к городу, там выходит старушка старенькая на краю города, встречает его, просит у его милостыньки:
     — Подай, сынок, милостыньку!
     Отвечает он:
     — Ой, бабушка, у меня только случился один рубель!
     Вынимает ей, подаёт ей в руки, она с рук пустила, да на пол уронила:
     — Ой, сынок, я выронила, подай мне, руки трясутся.
     Он соскочил, наклонился, она его кулаком по спине, он и уснул на этом месте, и коня тоже по спине кулаком, и конь уснул, и кобеля так, и кобель уснул.
     В это самое время дома, где ихняя родина, и вторая сабля свалилась. Говорит средний брат:
     — Да, это где-нибудь наш братец погиб, поеду разыскивать его.
     Поехал тоже, и за этим кобель сзади побежал. Подъезжает к этому городу, где был дом, в котором пристал брат евоный, женившийся который.
     Там его встречают с церемониями, думают, что это тот приехал, прежний, а они были, как один. Его спрашивают:
     — Где ты был, да где пропадал?
     Уж он сдогадался.
     — Наверно, ; думает, ; мой братец был здесь.
     Вот они тут уж всё устроили, праздник, угощаются, выспрашивают, что где ты был.
     А он говорит:
     — Я очень устал, я вам после расскажу.
     А он видит, что ему сказать нечего. Вот они пошли опять в эту спальню с женой с этой, ему хоть не жёнка.
     Вот она легла, он ходит опять по комнате, как и тот. Увидал в окно тоже этот город, что горит. Спрашивает:
     — Жена, что у вас такое, город какой-то, как жар горит?
     Она говорит:
     — Что ты, муж мой? Второй раз спрашиваешь! Я ж вам говорила!
     Он говорит:
     — Я забыл.
     Он догадался, что брат был тут.
     — Это, ; говорит жена, ; погиблое болото. Кто туда пойдёт-поедет, оттуда отвороту нет.
     Ну, вот они легли спать. Как она уснула, он сел на коня и поехал. Приехал в этот город, все лежат уснувши, и брат евоный, и весь город спит.
     Вот он поехал, выходит опять эта старуха к ему и просит милостыню.
     Он вынимает ей и говорит:
     — Бабушка, вот только у меня лучилось два рубля.
     Стал ей подавать, она опять с рук вывалила.
     — Ой, сынок, в меня руки трясутся, подай, вывалились рубли твои.
     Он стал ей подавать, наклонился, она ему кулаком по спине, он уснул, и коня тоже, и кобеля кулаком по спине, и эти уснули.
     В это самое время там, дома, последняя сабля свалилась.
     Малый брат говорит:
     — Ну, папаша, благословите! Где-нибудь мои братцы погибли.
     Матка заплакала, не пущает:
     — Сынок, ростила вас, а вы уходите все!
     — Матушка, ; говорит малый брат, ; благослови! Живы будем. А погибнем, поминай.
     Сел на коня и поехал, и кобель за ним. И вот приезжает опять к тому городу акурат, где были братья его.
     Тут его ещё лучше с церемониями принимают, с радостью, где ты был? Тоже он догадался, верно, мой братец был здесь, что его мужем называют.
     Тут и бал опять же устроили, с радости великой, что вернулся. А он только им отвечал:
     — Я устал очень.
     Хочет только каким бы манером узнать, что брат тут. Пошли опять в спальню с женой.
     Жена его мужем называет. Тут она легла, а он ходит по комнатам и увидал тоже опять этот дом, горящий.
     И спрашивает у жены:
     — Жена моя, что это, за такой город, что жар горит?
     Она ему говорит:
     — Что вы, муж мой? Я вам третий раз говорю, а вы всё меня спрашиваете! Это, погиблое болото. Кто туда не пойдёт, не поедет, отвороту нет.
     Он думает сам себе:
     — Вот они где мои братцы-то погибли.
     Как она уснула, он тоже сел на коня и туда. И кобель за ним. Подъезжает к городу, встречает его старичок, навстречу идёт. И говорит он ему:
     — Эх, богатырь могучий, если ты не достанешь со столба книги, то и ты погибнешь. Постарайся: там столоб стоит, достань книгу. Если схватишь эту книгу, то тогда прочитаешь, что там есть.
     Вот младший брат разогнал коня и схватил оттуда книгу. Посмотрел он, что в этой книге написано. А написано там, что выйдет к тебе просить милостыню волшебница-старуха, а ты ей не давай милостыни.
     Вот он приезжает малый брат в город, выходит опять эта волшебница и просит у него милостыню.
     Он вынимает ей три рубля и даёт.
     — На, говорит, бабушка.
     Она стала брать и вывалила на пол рубельки его.
     — Ой, сынок, руки трясутся, подай мне.
     Он говорит:
     — Кобель, подай ей.
     — Не, сынок, я боюся кобеля.
     А он говорит:
     — А ну кобель, возьми, да и тряси-ка её!
     Запричитала тут старушка:
     — Ой, сынок, что ты?
     А он:
     — Нет, кобель, тряси! Говори, старая волшебница, чем отворожить весь народ?
     — Я ничево не знаю, сынок.
     Да всё его просит поднять рубельки. А младший брат приказывает кобелю:
     — Возьми кобель, тряси её!
     Кобель стал трясти, у ей кости посыпались.
     — Ой, сынок, брось, всё скажу, ; кричит старушка.
     Кричит младший брат:
     — Говори, старая ведьма!
     — Вот там, ; говорит она, ; есть куст рокачевый. Ты вырежи пруток и с этого прутка сделай дудочку. В эту дудочку заиграешь, все проснутся.
     Он ей тогда говорит:
     — Иди сама, старая ведьма, ты знаешь, где взять. Вырежи и сделай.
     Делать нечего, кобель так рвётся покусать её, пошла, сама принесла, сделала дудочку и заиграла. Все стали вставать, все по городу, весь народ.
     Все спали и в магазинах народ, как торговал народ, так все и спали.
     Евоные братья тоже спали. Просыпаются они, и говорят:
     — Ой, братец, как мы крепко спали.
     — Да, ; говорит малой брат, ; братцы, вы были заснувши навек.
     Вот они взяли этих кобелёв научили, да натравили, чтобы эту волшебницу всю разорвать по кускам.
     Потом они приехали к этому царю все втроём, и царь не знает, который зять.
     Старший остался здесь зятем, а те поехали к своему батьке.
++++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесное лечение. Видели ли вы, какую больницу. Казаки. Легенда. Сказка!!
....
     Видели ли вы, какую больницу в этом году у нас в станице построили? Такую больницу не во всяком городе найдёшь.
     Двухэтажная, с большими окнами, полы паркетные, кругом её сад молодой разбит. Обязательно посмотрите. Вот по этой улице пойдёте.
     На углу большая новая школа будет, а потом, за клубом – больница. Знатная больница! А при ней двенадцать врачей работает. Молодые все, а учёные, знающие – профессорам не уступят.
     Вот только душевные болезни они так лечить не могут, как лечил их наш старый фельдшер Аким Филимонович Акуратько.
     Ну, да оно понятно – практика.
     Аким Филимонович у нас в станице пятьдесят пять лет проработал, только недавно на пенсию ушёл и к дочке в Краснодар переехал.
     Умница был фельдшер! Думается мне, что, родись он при Советской власти, наверняка бы на профессора выучился.
     Ну, а при Николашке-царе с трудом он и фельдшером стал, потому что был бедняцкого роду.
     Не слыхали вы, как он бабку Аграфену от душевной болезни вылечил и деда Афанасия, заведующего колхозной пасекой, счастливым человеком сделал? Не слыхали? Ну, так слушайте! Потому что это, можно сказать, настоящее медицинское чудо.
     Ещё с молодости, с девок, была бабка Аграфена остра на язык. Как скажет, так как припечатает. А как прожила с дедом Афанасием сорок лет, то прямо мочи не стало – не бабка, а атомная бомба.
     Дед-то тихий, спокойный. Пчеловодом всю жизнь работал, а пчела только тихого человека признает.
     Вот бабка и взяла над ним верх и давай свирепствовать. С каждым годом все злее становилась. Сперва окрестила она деда своего лысым маном.
     Видать, вычитала бабка в газете про этого самого американского холуя и по совместительству южно-корейского президента и показалось ей это слово очень даже ругательным.
     Вот и пошло.
     — Иди, Лысый ман, вечерять!
     — Где это тебя, Лысого мана, носило до полночи?
     — Беги, Лысый ман, в правление колхоза, председатель за тобой присылал.
     Дед всё отмалчивался, но, конечно, обидно ему было.
     Весь колхоз пчеловода Афанасия Петренко уважает, район его в пример другим ставит, в краевой газете портрет был напечатан.
     А дома будто нет у него имени – Лысый ман да Лысый ман. Да к тому же голос у бабки зычный и низкий, прямо как у московского радио-баса.
     Обзовёт деда на своём дворе, а через три квартала, на МТС, слышно. Ну, а Аграфена видит, что дед молчит, и ещё пуще лютовать начала.
     Как придёт дед с пасеки, так по всей станице разносится, громче чем радио:
     — Чтоб тебя разорвало, Лысого мана!
     — Чтоб у тебя, Лысого мана, очи повылазили!
     — Чтоб тебя паралик разбил!
     Переживал, переживал дед и пошёл как-то к фельдшеру Акуратько.
     — Помоги, Аким Филимонович! Заела меня старуха. На всю станицу громыхает. Может, пилюли какие пропишешь ей, чтобы язык трошки отнялся или хрипота напала.
     Посмотрел фельдшер на Афанасия поверх очков, покрутил свои седые длинные усы и покачал головой и говорит:
     — Нет, Афанасий Степанович. Тут пилюли не помогут. У твоей старухи болезнь тонкая, душевная, недержание речи называется.
     — Что же делать, Аким Филимонович? ; Совсем расстроился пчеловод. ; Посоветуй, помоги моему горю. Может, к профессору какому-нибудь обратиться? Понимаешь, нет больше моего терпения. Того и жди, что произведёт меня в какие-нибудь Франко или Аденауэры.
     Подумал Аким Филимонович, посмотрел на небо и сказал:
     — Ну, ладно, вылечим твою старуху! Будем лечить её новым методом, без лекарств. Физиотерапией. Только делай все так, как я тебе скажу.
     Долго в этот вечер инструктировал фельдшер деда Афанасия.
     На следующий день вернулся дед с пасеки, сел тихонечко в садочке около хаты и глядит, как пчёлы над цветами вьются. Вышла тут бабка Аграфена на крыльцо и затрубила на всю станицу:
     — А, пришёл, Лысый ман! Ну, ступай в хату чай лопать, самовар уже на столе.
     Вздохнул старик и пошёл тихонечко в хату. Только уселись они с бабкой за стол, взял дед в руки любимый бабкин чайник и вдруг, с расстройства, упустил его на пол.
     Только черепки в разные стороны брызнули. Бабка тут так и взорвалась, и загремела на всю хату:
     — Ах ты, чёрт безрукий! Чтоб у тебя, Лысого мана, руки отсохли! Дьявол ты эдакий паршивый!
     Глянула она на деда, а он сидит, кряхтит, дрожит весь, и в глазах у него испуг.
     — Ну, что дрожишь, как мокрая курица? ; Ещё громче закричала бабка.
     — Ой, Аграфена! Ой, рученьки мои! Ой, пропал я, ; жалобно так отвечает ей дед.
     — Что рученьки? Что с тобой? –
     Ззабеспокоилась бабка.
     А дед чуть не плачет.
     — Отнялись рученьки. Отсохли. Поднять не могу. Не шевелятся.
     — Ой, лишенько! Ой, родной мой! ; Заголосила бабка.
     И как была без платка, побежала к фельдшеру Акуратько. Пришёл Аким Филимонович, осмотрел деда и покачал головой. Потом начал он доставать из сумки пузырьки да склянки, ножи да ножницы, марлю да бинты. Весь стол уставил, совсем на бабку ужас нагнал.
     Затем уложил деда на кровать, принялся массаж делать, из двух склянок ему лекарства дал.
     — Ну как? ; Спрашивает она.
     — Вроде отходит, ; тихим голосом отвечает дед. ; Уже пальцы шевелиться стали.
     — Ну, ладно! К утру пройдёт на этот раз, ; мотнул головой Аким Филимонович и, собрав свою аптеку, пошёл домой.
     Бабка Аграфена его до ворот провожала и всё благодарила.
     — Как это получилось? ; Спросил её фельдшер. ; С чего это?
     — Да не знаю, родненький. Чайник он разбил. Я и крикнула ему в сердцах: – Чтоб твои руки отсохли. А они и отсохли.
     Нахмурил брови фельдшер и строго так говорит бабке:
     — Поосторожнее надо вам быть, Аграфена Михайловна! Видать, обладаете вы великой силой – гипнозом. Как скажете, так и будет. Так вы, того, воздерживайтесь.
     Два дня воздерживалась бабка, была тихой да ласковой, а на третий не выдержала.
     Готовила она колбасу. А тут пришёл дед с пасеки – глядь, на столе колбаса: румяная, поджаристая, сквозь тонкую корочку жёлтое сало просвечивает, на всю хату чесноком благоухает.
     Не утерпел дед и, не дождавшись обеда, схватил со стола кусок потолще – и в рот.
     Только откусил пару раз, вдруг бабка в хату. Увидела – и давай кричать:
     — Дождаться обеда не можешь, дьявол жадный! Чтоб ты подавился, Лысый ман!
     А дед тут как стоял, закашлялся, выкатил глаза и упал. Бабка подбежала, а он лежит, хрипит и колбаса изо рта торчит.
     Бабка давай её тянуть, а она не вытаскивается. Заголосила тут бабка и скорей к фельдшеру.
     Пришёл Аким Филимонович, нахмурился, покачал головой, медицинскими ножницами отрезал он колбасу, пинцетом у деда во рту поковырял, лекарства дал.
     Отошёл старик, поднялся на ноги, говорить начал. Бабка Аграфена не знала, как и благодарить фельдшера.
     Чуть ли не пуд колбасы ему навязывала, но Аким Филимонович только закусил, пропустил со стариком по двести граммов особой московской и ушёл.
     Дней десять терпела бабка, не кричала на деда, ласковой была, а потом опять сорвалась.
     В воскресенье вечером должны были деду вручать в клубе почётную грамоту, как лучшему пчеловоду.
     Для такого торжества бабка ещё с обеда обрядила его в новый шевиотовый костюм, серый с искоркой, галстук повязала, шляпу заставила надеть, а потом сама принялась наряжаться.
     Вышел дед во всём параде во двор, походил по садочку, на лавочке посидел и заскучал.
     То ему хочется подпорку под яблоней поправить, то не терпится дверь, в сарае починить, а нельзя – измазать можно новый костюм.
     Скучал, скучал старик, а потом прилёг на травке во дворе, под шелковицей. Солнышко припекает, листья шелестят, тишина. Дед разморился и заснул.
     И надо же тут случиться, что как раз в эту пору вернулись во двор свиньи. С самого утра нежились они за огородом, в луже, а тут вдруг потянуло их домой.
     Сперва одна хавронья шляпу дедову стала жевать. Пожевала – не понравилось. Потом, видать, растомило их горячее солнышко, и они забрались в тень, притулились к деду – одна с одного бока, другая с другого, лежат, чешут спины о новый костюм Афанасия Степановича и хрюкают.
     Вышла бабка из хаты, глянула и свету не взвидела. Прежде всего, свиней коромыслом отходила, пару раз ненароком деда зацепила, а потом пошла грохотать.
     — Ирод! Ты смотри, костюм новый как вывозил! От шляпы только половина осталась. Лысый ман, проклятый! Чтоб тебя, старого беса, паралик разбил!
     Глядь, а у деда глаза закатились, ноги вытянулись и в горле что-то забулькало.
     — Что с тобой, старый? Что с тобой, горе моё? ; Испугалась бабка.
     А дед лежит и квохчет, как клушка на гнезде. И глаза у него не двигаются.
     Опять пришлось Акима Филимоновича звать. Пришёл он, осмотрел деда и строго так говорит старухе:
     — Я же предупреждал вас, чтобы осторожнее были со своим гипнозом! Вот теперь из-за вас Афанасия Степановича паралич разбил.
     — Ой, батюшка! Вылечи мне моего старика! Язык проглочу, ругаться больше не стану! Век буду помнить о гипнозе этой проклятой! Только вылечи!
     Фельдшер опять достал свои склянки-банки, дал старику разных лекарств и через полчаса поднялся дед на ноги.
     Бабка, как мать родная, за ним ухаживала. И костюм его отчистила и отутюжила, и галстук сама завязала.
     И в клуб они пошли под ручку, как молодые. Да с такой любовью друг на друга глядели, что смотреть радостно было.
     С того дня бабка Аграфена ни разу своего деда не обругала. Даже Лысым маном звать перестала, потому-страшно ей, чтобы и вправду не стал Ли-сын маном.
     Когда уж больно разгорячится она и крикнет:
     — А чтоб ты….
     То остановится и закончит:
     — А чтоб ты здоровеньким был.
     Вот как вылечил фельдшер Аким Филимонович Акуратько нашу бабку Аграфену.
     Говорят, что сейчас в станичную больницу всякие приборы привезли и тоже лечат физиотерапией.
     Ну, а фельдшер Акуратько без всяких приборов лечил.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесное подземелье. Барыня жила раз. Пермь. Сказка!!
....
     Барыня жила раз. Говорили, что с нечистой знается. С неё и муж съехал, не стал жить.
     И работать к ней никто не шёл. А у неё был хороший достаток.
     Вот к ней как-то пришёл наниматься из дальней деревни работник. Он про слухи эти ничего и не знал.
     Наняла она этого работника и велела сходить ему на рынок и выбрать самых наилучших лошадей, откупить и привязать там их.
     Он купил, привязал и пришёл к ней опять обратно. Она его спросила:
     — Ну, выбрал?
     Сказал он ей:
     — Выбрал.
     Спрашивает:
     — Сколько стоит?
     — Три тысячи рублей.
     Она ему подаёт три тысячи рублей:
     — Иди, выкупай! ; Говорит.
     Он сходил, выкупил, привёл, поставил их в стойло.
     Говорит барыня:
     — На вот тебе ключ, вот от этого-то амбару! И выбирай там, какая тебе поглянется сбруя.
     Работник сходил, выбрал, а дуга ему ни одна не поглянулась. Он приходит и заявляет:
     — Так и так, барыня, ни одна мне дуга не поглянулась!
     Она подаёт ему 10 рублей:
     — Иди купи на рынок.
     Купил он. Переночевали ночь. Утром встают, чаю напились. Она ему говорит:
     — Иди, работник, запрягай коней!
     Работник запряг коней, подал к парадному. Потом она вышла, сели, поехали. Отъехали сажень с сотню, она говорит:
     — Работник, стой! На вот тебе ключ от этого-то амбару. Там есть тесак, ты его тащи!
     Он пришёл, отворил, взял и несёт. Она видит, что он несёт.
     — Клади– его назад, привяжи тут! ; Говорит барыня.
     Поехали. Ехали там много ли, мало ли, ночь застигла. Она говорит:
     — Придём к узенькой дорожке, ты остановись и разбуди меня!
     Ехал он много ли, мало ли, пришли к узенькой дорожке, он остановился и разбудил её. Она проснулась и спрашивает:
     — Ну, что? Доехали, работник?
     — Доехали. ; Отвечает он.
     Приказывает ему барыня:
     — Ну, иди по этой дорожке, по узенькой. Когда доедешь там до рыку, и остановись!
     Он доехал, остановился, разбудил её.
     Она его спрашивает:
     — Что, работник, доехали?
     — Доехали. ; Снова отвечает работник.
     — Ну, доехали, теперь станем здесь ночевать. Выпрягай коней!
     Работник выпряг коней, привязал их. Поужинали. Потом она из этого рыку выкачивает зыбку.
     — Вот, работник, клади с собой тесак вот в эту зыбку, как сядешь в эту зыбку, влезешь – на вот тебе ключ. Когда я тебя спущу, тут прямо есть жалезная дверь, ты отвори и нагребай золота. Когда там кто на тебя полезет, окаянные ли, ты этим тесаком ограждайся!
     Он так и сделал. Когда она спустила, он отворил дверь, стал нагребать золота, на него наскочили, он оградился этим тесаком и никого не стало.
     Нагрёб золота, запер дверь, сел в зыбку, качнул за верёвку – она его вытащила и спрашивает:
     — Ну, что, работник? Жив ли?
     — Жив, ; говорит, ; слава Богу!
     — Ну, теперь переночуем!
     Переночевали ночь. День прогуляли, ягоды пробрали да что ещё поделали.
     На вторую ночь опять она его посылает и говорит:
     — Теперь на тебе вот этот ключ. Когда я тебя спущу, направо есть жалезная дверь, ты отворишь эту дверь, там свечка горит, ты подсвешник-от не тронь, а свечку-то возьми, нагребай самого драгоценного камня!
     — Ладно. ; Говорит работник.
     Дальше продолжает барыня:
     — Когда на тебя полезут, ты опять ограждайся тесаком!
     Вот работник спустился вниз в рыку, отворил дверь, нагрёб драгоценного камня, а потом думает:
     — Что это она? Подсвешник золотой, дороже свечки! Да уж ладно, чего велела, то и возьму.
     Склал всё в зыбку, сам сел, свечку положил в карман, качнул за верёвку, она его потащила. Дотащила до половины и кричит:
     — Бросай свечку мне кверху!
     Он говорит:
     — Что так? Тащи наверх, тогда отдам!
     Она не дотащила его аршина полтора до верху и опять кричит:
     — Бросай сюда свечку!
     — Нет, не брошу! Когда вытащишь, тогда отдам!
     Он дело это сметил, упёрся в стену руками и ногами, зыбка и обвисла. Она опять повторила:
     — Не бросишь?
     — Нет, не брошу!
     Она взяла да пустила зыбку. Зыбка вниз пала, шум был. Она думала, что работник и расшибся. Пошла и легла спать.
     А он ногами и руками распёрся в стенки колодца, да и тихонько вылез. Вылез и отсёк ей голову.
     Вытащил потом эту зыбку, взял драгоценные каменья, стерву эту, барыню, туда, вниз, бросил, рыку.
     Переночевал, утром встал, запряг коней и уехал куда глаза глядят. Вместе со свечкой. А что с ней делать барыня так и не успела сказать.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесные лапоточки. Жил-был в одной деревне мужик Иван. Сказка!!
....
     Жил-был в одной деревне мужик Иван.
     Задумал он брата Степана в дальнем селе проведать. А день был жаркий, дорога пыльная. Идёт наш Иван, идёт, уже устал, а всё идёт.
     — Дойду до речки, ; думает Иван, ; там водички попью, отдохну.
     Приходит он к речке, а на берегу сидит незнакомый старичок. Лапти свои снял, под берёзку поставил, сидит, закусывает.
     Попил Иван воды, лицо умыл, подходит к старичку, спрашивает:
     — Ты, дедушка, далёко ли собрался?
     Отвечает старичок:
     — Далёко, милый. Я в Москву иду.
     Удивился Иван:
     — В Москву? Пешком? Да ты, дедушка, полгода протопаешь!
     А дедушка отвечает:
     — Нет, милый, не полгода. Я себе лапти сплёл. Не простые они, чудесные. Обуюсь в них, и ноги у меня сами и побегут.
     Посидели они рядом, побеседовали, потом дедушка лёг под берёзку и заснул.
     А Иван думает:
     — Вот бы мне такие лапти! Сниму-ка я свои да обменяюсь с дедом. В чудесных лаптях я к брату-то мигом добегу.
     Снял он свои лапти, под берёзку поставил, а дедовы-то взял потихоньку да обулся.
     Только он обулся, тут как подхватило-то нашего Ивана, перекувырнуло в воздухе, да и понесло по дороге! Бежит он со всех ног. Перепугался, кричит:
     — Ноги, вы куда? Стойте!
     А лапти так его и несут. Не может Иван остановиться. Подбегает он к селу, где брат живёт. Вот уж и дом брата. Влетает он в сени, по дороге ведро опрокинул, на метлу наскочил, да и повалился на кучу сухих веников. Лежит, ногами в воздухе болтает.
     — Ой, ; думает Иван, ; беда. Плохо я сделал, чужое добро без спроса взял. Надо поскорее лапти сбросить!
     Развязал он лапти, скинул с ног, тут они и остановились. Стыдно стало Ивану.
     — Как же это я дедушку-то обидел? Ой, нехорошо! Стану возвращаться, отдам ему его лапти. Ну, а уж теперь в избу пойду.
     Входит он в избу, лапти в руках несёт. А в избе гости сидят, угощаются за столом. Увидали Ивана и смеются:
     — Ты что это Иван босой идёшь, а лапти в руках тащишь?
     Отвечает Иван:
     — А эти лапти мне, братцы, тесноваты, ногам больно. Я и снял.
     Сел он за стол. А рядом с ним сосед Аким. Поглядел Аким на лапоточки. Думает он про себя:
     — Эх, мне бы эти лапти как раз впору были. Обменяюсь-ка я с Иваном.
     Взял Аким чудесные лапоточки, свои на их место поставил, вышел на крыльцо, сел да обулся.
     Только обулся и тут тр-р-рах, снесло его со ступенек и понесло по деревне. Бежит-бежит, бежит-бежит, остановиться не может. Испугался Аким, кричит:
     — Люди добрые, ловите меня! Остановите меня!
     Мчится он мимо своей избы. А навстречу ему сыновья выбегают. Остановились мальчики у дороги, смотрят на отца, спрашивают:
     — Тятенька, ты куда поскакал-то?
     А Аким кричит:
     — Домой бегу!
     А мальчики опять:
     — Да что ты, тятенька? Дом-то вон где стоит, а ты куда ж это бежишь?
     На счастье, тут большущая берёза стояла. Подбежал к ней Аким, обхватил её руками да кругом её так и вертится, так и вертится. Кричит сыновьям:
     — Маменьку скорее зовите!
     Побежали мальчуганы домой, заплакали со страху. Кричат:
     — Маменька, беги скорее на улицу! Там тятенька с ума сошёл, ; вокруг берёзы так и гоняется, так и гоняется!
     Побежала мать на улицу. А Аким кругом берёзы вертится да кричит:
     — Ой, плохо я сделал, ой я чужое добро без спросу взял. Снимай, моя милая, эти лапти скорее!
     Бегает за ним жена, лапти с него развязывает. Скинул Аким лапти с ног, тут ноги его и остановились. Повели его жена и дети под руки в избу, а он еле-еле дышит:
     — Ой, умаялся! Чуть сердце не лопнуло! Кидай, Маланья, лапти в угол. Завтра отнесу их обратно Ивану. А уж теперь отдыхать стану.
     Повалился Аким на лавку. Вдруг дверь отворяется и входят барин с кучером.
     — Мужичок, ; говорит барин, ; мы на охоту ходили, да заблудились. Можно у тебя переночевать?
     — Можно, барин, ночуй, ; Аким отвечает.
     А сам еле дышит. Поглядел на него барин:
     — Да ты что, мужичок, больной что ли?
     Отвечает запыхавшийся Иван:
     — Нет, барин, здоровый. Вот только лапти меня замучили.
     — Какие лапти? ; Барин спрашивает.
     Аким рассказал ему, что с ним случилось. Барин как схватит лапти, да к дверям. Говорит по дороге:
     — Не тебе, мужику, такие лапти носить! Мне, барину, они лучше пригодятся!
     Оттолкнул он Акима, сам скорее обувается в лапти. Только обулся, да тут как подхватило его да как понесло по улицам! Несётся барин, только пятки сверкают. Перепугался он, заголосил:
     — Держите, помогите, остановите!
     А вся деревня уже спать легла, никто его не видит. И вынесло барина в поле. Прыгал он по кочкам, прыгал, сотню лягушек раздавил.
     А потом потащили его эти лапти в лес. Тащат и тащат, как он ни упирается. В лесу-то темно, звери спят, только вороны:
     — Каррр! Каррр!
     В лесу река бежит глубокая, берега высокие. Не удержался барин, да бултых в воду! Словно камень, ко дну пошёл.
     Только пузыри по воде бегут. Потонул барин. А лапоточки-то всплыли. Плыли всю ночь по реке, а к утру приплыли туда, где их хозяин сидел.
     Видит дедушка, что плывут его лапоточки. Достал он их из воды, на солнышке обсушил, посмеялся, обулся, да и пошёл своей дорогой.
     Сам он их сплёл, они только его и слушаются, бегут, коли ему надо, а не надо, так и не бегут.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесный бочонок. Была у мужа жена сердитая такая. Архангельск. Сказка!!
....
     Была у мужа жена сердитая такая.
     Повадилась всё мужа бить-колотить ни за что ни про что.
     Как-то она взяла лукошко, насыпала ржи и говорит мужику своему:
     — Ступай муж к мельнику, смели на муку и принеси муку домой.
     Сходил мужик на мельницу. Всё как надо поделал, идёт обратно из мельницы.
     Откуда взялся Ветер, всю муку разнёс, которая была в лукошке. Приходит домой без лукошка, ну жена его бить, да колотить.
     — Пошёл вон разбойник, разыскивай тот ветер самый, который муку разнёс, требуй ту муку самую или деньги за муку.
     Он и отправился. Ходил, ходил по лесам везде. Потом нашёл фатерку какую-то на краю свету, заходит в неё, там одна старушка в фатерке в этой. Она и спрашивает его:
     — Что ты сюда пришёл, мужичок?
     Он отвечает мужичок всё как было дело:
     — Вот так и так, ветер муку разнёс всю, пришёл разыскивать ветер, требовать у него столько же муки, или денег за муку.
     Старуха и говорит:
     — Ну ладно, ветры мои сынова, погоди, сюда прилетит скоро полуденный ветерочек, я его спрошу.
     Велела она ему на печку лечь и закрыться крепко, как прилетит он, так зазнобит сильно, простудиться можно.
     Прошло немного времени, вдруг стукнуло у крыльца, и налетел сыночек, полуденный ветерочек.
     — Ну, кормилец, ; говорит старушка, ; в чистом поле гуляешь, да не благополучно. Вот мужик пришёл с мельницы, ты разнёс муку всю, мужик пришёл, требует столько же муки или денег за муку.
     Полуденный Ветер голову склонил и отвечает:
     — Ну хорошо, матушка, пускай он подождёт немножко.
     Приносит он бочонок, который всякий кушанья даёт. Отдаёт мужику бочонок и говорит:
     — Поставишь бочонок на ровное место и скажешь: Бочонок отворись, дальше сам увидишь, что будет, но голодным не останешься.
     Взял мужичок бочонок и отправился домой.
     Дорогой он шёл, шёл, захотелось ему поесть. Взял бочонок, поставил на земь и говорит ему:
     — Бочонок, отворись!
     Сейчас выскочило два молодца:
     — Что тебе угодно? ; Говорят они.
     Приказывает им можичок:
     — Давай мне йисть и пить.
     Раскрыли они столик и сейчас зачали подавать кушанье ему. Он пообедал и отправился домой к жене. Приходит он домой, жена тут на него и кинулась:
     — Что, мошенник, нашёл ли ты тот самый ветер, что муку разнёс?
     Мужик отвечает:
     — Тише, баба, тише не ори.
     Потом приходит в фатеру, разделся, поставил бочонок на стол и говорит:
     — Бочонок, давай нам с женой йисть и пить, чтобы всё было довольно.
     Оттуда и начали молодцы подавать им всякие кушанья. Эта жена такая была затейная, что не спросит, подают ей всё.
     Вдруг смотрят они, барин едет в карете мимо двора ихнего. Жена захотела с барином похвастаться, выбежала, начала кричать:
     — Барин, барин, постой-ка. Иди сюда, я тебя попотчую, в баньке попарю.
     Барин остановился. Она и говорит:
     — Вот пожалуйте к нам обедать.
     Барин воротился назад и зашёл в дом. Жена собрала ему обедать, и начали подавать ему кушать, такие кушанья, которых и во веки не едал барин.
     Заметил барин, что они всё к бочонку подпадывают и тихо требуют кушанья, барин-то это дело и заметил.
     Барин пообедавши поблагодарил за хлеб за соль. Пока жена бегала баньку барину топила, а муж шаркался чего-то в сенях, барин и бочонок захватил с собой. Ему и баба эта не нужна, пускай мужа своего парит.
     Они хватились, бочонка нету. Баба после этого опять обозлилась, стала кричать на мужа. Потом и говорит ему:
     — Пошёл, разбойник, к Ветру за новым бочонком.
     Мужик и отправился, приходит к этой старушке, матери ветров. Она его спрашивает:
     — Что ты, зачем, мужик опять пришёл?
     Он ей всё обсказал, что приключилось:
     — Вот так и так.
     Старушка отвечает:
     — Я спрошу сына, как прилетит.
     Немного погодя прилетает и сам сын.
     — Вот, кормилец, мужик требует такой точно бочонок, какой барин украл.
     — Пускай подождёт. ; Полуденный Ветер ответствует.
     Потом приносит бочонок такой же, как и раньше, и даёт мужику. Мужик отправился с бочонком на радостях.
     Дорогой шёл, шёл, захотелось ему пойисть. Поставил бочонок на земь и говорит:
     — Бочонок, дай мне пойисть.
     Выскочили два молодца и ну его драть плетями, приговаривают:
     — Жене волю не давай. Жене волю не давай.
     Потом кое-как приговорил мужик:
     — Бочонок, запрись.
     Молодцы убрались. Хотел мужик тут его оставить, бочонок этот. Потом однако же передумал:
     — Пускай жену нарядит.
     Приходит домой мужик этот. Видит жена, что такой же бочонок несёт мужик-от её, обрадовалась. Говорит:
     — Давай бочонок нам йисть и пить, чтобы всего довольно.
     Выскочили тут два молодца и зачали её плетями драть и до той поры драли, что едва дышит.
     Мужик говорит:
     — Запрись, бочонок.
     Эти молодцы и убрались опять в бочонок. Она захотела разбить бочонок. Мужик и говорит:
     — Погоди, я пойду в город с этим бочонком барина разыскивать.
     Муж встал поутру и пошёл в город с бочонком. Побыл в городе, день ходит, и другой, и третий, барина ищет. Потом глядит, а этот барин едет в карете. Он и закричал:
     — Постой, барин. Дело есть к тебе.
     Тот остановился. Говорит ему мужик:
     — Не возьмёшь ли мой бочонок, он всю одёжу даёт, а я человек низкий, если одену ту одёжу, скажут на меня, что это я украл, а вы люди богатые, так никто не скажет, что украли.
     Барин садит в карету мужика этого. Приехали в дом барину. Приходят в комнату, барин разделся, становит бочонок пред собой и говорит:
     — Бочонок, подай мни одёжу.
     Выскочили два молодца и зачали плетями драть. Мужик и говорит барину:
     — Отдай бочонок, не отдашь, так задерут.
     Мужик бочонок взял и с двумя бочонками пошёл домой.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесный огонь. Жил досюль мужик. Архангельск. Сказка!!
....
     Жил досюль мужик такой бедный, бедный, а просить ему было стыдно.
     В Христовскую ночь у суседей огня просил печку затопить, так никто и не дал. Он тогда пошёл в другое селенье, в фатеру, но и там не дали.
     Пришёл в инную фатеру, смотрит: печка стоплена, лежит посерёд комнаты покойник, а больше никого нет.
     Он Богу помолился и стал покойника будить, он и выстал, и стоит. Стал мужик огня у него просить. Тот покойник взял ковшом угольев беремя с печки, дал мужику, тот домой снёс.
     А покойник в дорогу нищему тому мужику велел:
     — Домой придёшь, на стол стряхни уголья, и скажи: дай свет-огня.
     Так и сделал нищий мужик. Принёс сбросил на стол уголья, сказал завет. Тут как раз сделался свет-огонь в избе и стол стал полный золота и серебра.
     Пришли к нему как-то суседи, у которых он просил просил-ходил. Им завидно стало, пришли спросить, где же взял он такое чудо.
     Он рассказал:
     — Был я в такой-то фатерке, побудил покойника, он и дал.
     Суседи побежали в это село, пришли в фатеру, побудили покойника, он и выстал.
     Опять также он беремя клал угольев и наказывал:
     — На серёдке деревни не трясите, а домой приедете, так на серёдку фатеры положите.
     Так они всё и сделали. А как выклали на пол уголья, так у них изба их и загорелась. Стали они погорельцами.
     Видно, что не простой был тот покойник, а послан был Господом Самим.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесный случай. Рабочий с Кривого пояса роботал. Архангельск. Сказка!!
....
     Рабочий с Кривого пояса работал на монастырском покосе, в тридцати верстах от Кожезёрского монастыря.
     Вот как-то легли все спать. И тут ночью к рабочему этому приходит нарядчик, толкает и говорит:
     — Вставай, копну сломало.
     Тот очнулся, видит, а перед ним нарядчик ихов. И торопит этот нарядчик:
     — Давай, скорее шевелись, нужно идти, дождик будет.
     Тот работник скочил, взял вилы, грабли, за ним вслед, а нарядчик впереди идёт, к зароду прямо.
     Подходит и видит, что зарод целый и тут шум сделался в воздухе.
     Он, рабочий этот, потом рассказывал:
     — Меня, ; говорит рабочий, ; подоткнуло под бока, и я стал как ни живой, ни мёртвый. В эту самую ночь я перелетел на свои покосы, в Кривой пояс.
     Другие потом рассказывали, там народ работал, говорили, что видят они, что мужик по воздуху летит, сымать его никак не могут, и говорить он сверху тоже ничего не может, глаза только выпучил.
     Стали мужики его ловить, он стал ниже и ниже, заимали совсем, дак не могут в руках-то удержать, как угорь сделался.
     Всё-таки как-то его ухватили, удержали. Он потом не в чувствии был с неделю. Ну что же, думали, что помрёт.
     А так нет выздоровел. Только назад уже не вернулся. Далёко улетел. Что это было, так никто и не объяснил.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудесный ящик. У одного старика и старухи был один сын уж на возрасте. Сказка!!
....
     У одного старика и старухи был один сын уж на возрасте.
     Нужно сына в учёбы отдавать, а чему учить сына отец не знает, и вздумал его отдать одному мастеру в работники, чтобы всякие вещи делать.
     Поехал в город, сделал условие с мастером, чтобы сыну учиться у него три года, а домой побывать в три года только один раз.
     Отвёз сына.
     Вот парень живёт год, другой, скоро научился делать дорогие вещи, превзошёл и самого хозяина.
     Один раз сделал часы в пятьсот рублей, послал их отцу.
     — Хоть, ; говорит, ; продаст да поправит бедность!
     Где там продавать! Отец насмотреться не может на часы, потому что сын их делал.
     Время приходит, надо сыну увидеться с родителями. Хозяин был знаткой, и говорит:
     — Ступай, вот тебе срок три часа и три минуты, если в срок не воротишься – смерть тебе!
     Он и думает, сын-от:
     — Когда же я доеду столько вёрст до отца?
     Мастер на это говорит:
     — Возьми вон ту карету, как только сядешь, то защурься.
     Наш парень так и сделал, только защурился, взглянул, а уж и дома у отца, вылез, приходит в избу, а там никого нет.
     А отец и мать его увидели, что к дому карета подъехала, испугались, да и спрятались в голбец, насилу он их вызвал из голбца.
     Начали здороваться, мать плакать стала, что долго не видались.
     А сын привёз им гостинцев. Докуда здоровались, да говорили, время мешкалось, ; три часа уж прошло, осталось три минуты, то, другое, вот только одна минута! Нечистый шепчет парню:
     — Ступай скорее, хозяин ужо тебя пришибёт!
     Парень был заботливый, простился и поехал, скоро очутился в дому, вошёл в избу, а хозяина за него, что просрочил, нечистая сила мучит.
     Парень пал хозяину в ноги:
     — Прости, просрочил, вперёд таков не буду!
     Хозяин побранил только и подлинно простил. Парень наш опять живёт, всех лучше стал делать всякие вещи.
     Хозяин и думает, что если парень отойдёт от него, то отнимет у него всю работу. Он ведь лучше мастера стал! Вот он и говорит парню:
     — Работник! Ступай в подземное царство, принеси оттуда мне ящичек, он стоит там на царском троне.
     Поделали спуски длинные, ремень к ремню сшили и к каждому шву тыих повязали по колокольчику.
     Хозяин начал его спускать в какой-то овраг, и велел:
     — Если достанешь ящик, трясти заранее за ремень, как колокольчики зазвонят, значит я услышал.
     Парень спустился под землю, видит там дом, входит в него, там человек с двадцатью мужиками, стали все на ноги, поклонились ему и все в голос говорят:
     — Здравствуй, Иван-царевич!
     Парень изумился:
     — Какая честь, надо ведь!
     Входит в другую комнату, а она полна женщин, те также стали, поклонились, говорят:
     — Здравствуй, Иван-царевич!
     А эти люди все были напусканы туда мастером.
     Пошёл парень в третью комнату, видит, стоит там трон, на троне стоит ящик, взял парень этот ящик, пошёл и людей всех за собой повёл.
     Пришли они к ремню, потрясли, привязали человека, хозяин и потянул, а сам парень с ящиком хотел привязаться на самом последе.
     Хозяин половину их вытаскал, вдруг к нему прибежал работник, зовёт скорей домой, там сделалось какое-то несчастье.
     Хозяин пошёл, велел всех таскать из-под земли, а крестьянского сына, парня этого, таскать не велел.
     Людей всех перетаскали по ремню, а этого парня с ящиком там и оставили.
     Парень ходил, ходил по подземному царству, потом как-то да что-то ящичек и тряхнул, и тут вдруг выскочило двенадцать молодцов. Выскочили они и говорят:
     — Что, Иван-царевич, прикажете?
     Удивился парень, и говорит:
     — Да вот вытащите меня наверх!
     Молодцы тотчас его подхватили, вынесли. Он не пошёл к своему хозяину, а пошёл прямо к отцу.
     Между тем хозяин хватился ящичка, прибежал к оврагу, тряс, тряс за ремень, а нету его работника! Думает мастер:
     — Видно, ушёл куда-то! Надо посылать за ним человека.
     А крестьянский сын пожил у отца, выбрал богатое какое-то место, метнул ящик с руки ни руку, и тут вдруг явилось двадцать четыре молодца:
     — Что, Иван-царевич, прикажете?
     — Ступайте, на этом месте устройте царство, чтобы оно лучше всех царств было.
     В кою-то пору царство явилось! Парень переехал туда, женился и стал жить на славу.
     А в его царстве был какой-то детинка, так, из себя-то он был невзрачный, а мать его всё ходила к парню, собирала милостыню.
     Сын этот и велит ей:
     — Матушка! Украдь у нашего царя ящичек.
     Парня этого дома не было, жена его старухе подала милостыню, да и вышла. Старуха схватила ящичек, положила в мешок и ступай к сыну. Тот переметнул ящик. И тут выскочили те же молодцы.
     Он велит им бросить парня в глубокую яму, куда валили только пропавшего скота, а жену его и родителей разместил кого в лакеи, кого куда, сам царём стал.
     Вот крестьянский сын и сидит в яме день, другой и третий. Как вырваться? Видит какую-то большую птицу, таскает она скот палый из ямины.
     В одно время свалили в яму палую скотину, он взял да к ней и привязался, птица налетела, схватила скотину и вынесла, села на сосну, и Парень тут болтается, что и отвязаться не может.
     Неоткуда ни возьмись взялся стрелец, прицелился, стрелил, тут птица спорхнула и полетела, корову из лап упустила, корова и наземь. И Парень за ней пал, отвязался, идёт дорогой и думает:
     — Как воротить-то мне своё царство?
     Хватил карман, а тут ключ от ящика остался. Он его метнул, ключ этот, и тут вдруг выскочило два молодца:
     — Что, Иван-царевич, прикажете?
     Говорит им парень:
     — Вот, братцы, я в несчастии!
     Отвечают ему молодцы:
     — Знаем мы это, хорошо ещё, что мы двое за ключом остались!
     Просит их парень:
     — Нельзя ли, братцы, принести мне ящик?
     Не успел он это выговорить, двое молодцов ящик этот и принесли!
     Тут он ожил, старуху-нищую и сына её приказал казнить, сам стал по-старому царём.
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудинко. В одном доме чудило да чудило. Поверье. Быличка. Сказка!!
....
     В одном доме чудило появилось. Оно всё чудило да бедокурило.
     Хозяйка в подполье полезет – кто-то юбку тянет, тянет с неё.
     В кухне стояла старинная печка. Вдруг стало что-то из-за печки свистеть.
     А то как тряхнёт, и хозяину скалкою попало в голову.
     Вот как-то зашёл мужик один к ним, прохожий вроде бы как, сел чай пить, и тут как камень угодит прямо на стол!
     А из-за печки вдруг то заяц выскочит, то щенок.
     Посмотрел на это прохожий тот и говорит:
     — Тут клад есть, однакова. Чудило не зря здесь чудит, сторожит что-то.
     Стали печку рушить. А в той печке вместо клада кукла оказалась, как живая, смотрит на них.
     Привели попа, иконы поставили, давай везде служить. Тогда утка вылезла с под кирпичей, постояла, посмотрела вокруг, закрякала и ушла. Все стояли столбом, смотря на это.
     Потом не стало ничего больше.
     Не знали они, что надо было утку ту покормить и у себя как-нибудь оставить. Она ведь не яички несёт, а камни драгоценные.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудище дворовое. Шли наши стрельцы ляха воевать. Дворовой. Быличка. Сказка!!
....
     Шли как-то наши стрельцы ляха воевать и остановились на ночлег в глухой деревне на Смоленщине.
     Троих удальцов разместили в избе плотника Архипа. Ладная изба, с резьбою деревянною, вся, как невеста, счастьем светится.
     Ранним утром вышел стрелец в сени кваску испить, обратно врывается весь белый, перекошенный.
     — Хозяин! ; Орёт благим матом. ; Дядь Архип! Там у тебя во дворе змеюга ползает! С головой петушьей! И с гребнем! Вот я её укокошу сейчас!
     И к своей амуниции кинулся.
     — Постой, постой, экий ты прыткий, ; спокойно так, неторопливо отвечал Архип. ; Не змея это, а наш дворовой. Дворовушко! Днём он и впрямь обличьем вроде змеи, только показывается не всем, а самым отчаянным смельчакам. А ночью – мужик вроде нас с тобою, только росточком вдвое ниже.
Ты пойми, служивый: – без дворовушки прибытку в хозяйстве не жди! Да нешто у вас в Москве все дворовые повывелись? Ты думаешь, зачем нынче, глухой ночью, я послал нашу бабку поставить на поветь чашу с пивным суслом? Дворовушку задобрить.
Не то пришлёт вместо себя беса окаянного, тот всю скотину загубит.
     Слушал Архипа молодой стрелец – и верил, и не верил.
     А часа через три, перед самым выступлением нашего воинства дальше в поход, сел Архип на любимого вороного конька и начал ездить по двору.
     А его старуха-мать махала с крыши во все стороны помелом да приговаривала, кричала:
     — Батюшко дворовой! Не уходи! Двор не разори, животину не погуби! Лихому, бесу окаянному, пути-дороги не кажи!
     Арихип же обмакнул помело в дёготь – да и провёл полосу по стенке хлева.
     — Вот и отметили зазубрину на лысинке у дворовушки, ; пояснил Архип стрельцам. ; Теперь лихой, бес окаянный, за версту дом мой обойдёт. Да что дивуетесь, люди служивые? Нешто повывелись в ваших краях дворовые?
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудные имена. Жила старуха с сыном. Архангельск. Сказка!!
....
     Жила старуха с сыном.
     Жили они с сыном жили, да стало им трудно прокармливаться.
     — Ну дак что ж, поедем кормиться, ; говорит сын, ; поедем в большое место.
     Едут они, а впереди идёт, вскакивает с сумкой-кисой большой молодец, торговец, всё впереди их заходит.
     — А сядь, добрый человек, на лошадку, да и поедем. ; Мать с сыном ему говорят.
     Он сел на лошадку и поехал с ними. По дороге спрашивает:
     — Как тебя, молодца, зовут-от?
     Отвечает мати:
     — Как, батюшка, сына моего зовут? Нынешние попы и нынешние законщики не смеют и сказать, как зовут. А Усралком зовут. ; Мать говорит.
     Дальше спрашивает попутчик:
     — А тебя как зовут, матушка?
     — Ох ты, дитятко, а Обсерусей, зовут меня.
     Наконец приехали они в село, постучались к хозяину хватеры большой, пятистенной. Пустили их. Они напились, наелись и спать заложились. А постойщик мати этой шепчет:
     — А ты, Обсеруся, приходи ко мне к ночи.
     Заложились они, оговорились, а Обсеруся со Усралком повалились на подпольницу.
     А этот постойщик кису клал в угол. Полежал, полежал и спрашивает:
     — Как же мы сойдёмся, мати?
     — А ты кликни, да и услышишь. ; Она ему.
     Вот ночью слышат:
     — Усралко, Обсеруся!
     Хозяин да хозяйка услышали и говорят:
     — Вот и обмарался Усралко.
     Достали огонь, а он спит по-настоящему. Посмотрели, а постояльцев, мати и сына её нету. Поглядели, а и сумки-кисы нету у молодца-торговца.
     Пошумел, покричал молодец, да и домой пошёл.
     А мати с сыном утром вышли на базар, товар с кисы разложили, хорошо торговались. Киса-то, видно, чудная была. Как они всё продали, стали кису подымать, а она опять тяжёлая стала. Туда посмотрели, а там снова товару полно.
     Вернулися мати с сыном домой и зажили хорошо. Невесты прямо полками строем с трубами и барабанами вкруг дома стали ходить.
+++++++++++++++++++++++++
====
          Чудо камень. Уральский сказ. Челябинск. Сказка!!
....
     Был Миклуша в розысках уж седьмой день, но путного ничего не находил.
     Служил он горщиком, на шлифовальной мельнице драгоценные камни огранивал. Захватил камень его душу, ни о чём и думать не хочет больше.
     Всё у него в глазах камни плывут, гранями своими, как чешуя рыб, поблёскивают. Много их пересмотрел Миклуша, много огранил самоцветов, а для огранки сам подыскивал.
     Отпускали его с гранилки для розысков. Верили – никуда не денется:
     — К камню здорово привязан парень.
     Ночь совсем наступила, когда подошёл парень к тёмному лесу. Дальше идти не надобно, мало ли в лесу зверя водится.
     — Да и спутаться не мудрёно, ; подумал Миклуша.
     Высек из кремня огонь, подбавил хворосту. Затрещали сучья, разгорелись ярким пламенем. Миклуша бока обогреву подставлять стал.
     — Ещё хворосту соберу, чтоб на всю ночь, ; подумал он и пошёл в лес.
     Наклонился охапку сучьев взять, да вдруг отшатнулся и выронил валеж. Смотрит, огонёк светится, маленький такой, а цвета ярко-красного: – возьми, дескать, чего боишься. Протянул руку горщик и померк свет, словно и не бывало. Отпрянул и опять горит. Что за оказия?
     Ухитрился, наконец, цап! Есть что-то в руках. Подошёл к костру, присмотрелся и обомлел. Лежит на ладони камень, малиново-красным светом отсвечивает. Словно изнутри лучи испускает.
     Подивился Миклуша камню чудесному. Много через его руки прошло изумрудов разных, тумпасов кристальных дымчатых, золотисто-зелёных демантоидов и других самоцветов, но такого он в жизни не видал, даже в разговорах не слыхивал.
     Вынул Миклуша небольшой мешочек, опустил в него камень, запрятал за пазуху, прилёг к костру.
     Заснуть хотел, куда там. Камень всё припоминается, засел голове. Невиданный, огнём ярким горит.
     Засияло на небе самоцветом заря, и в путь нужно трогаться. Подвязал Миклуша потуже лапти и зашагал. Место, где камень чудный нашёл, хорошо приметил. Идёт по лесу, с пичужками свистом перекликается.
     Родничок повстречался – напился водицы и дальше пошагал. К полудню был у города, прошёл по запутанным улицам, пересёк плотнику и вышел к шлифовальной мельнице.
     Мастера высыпали навстречу.
     — А-а, Миклуша! Н что, как, пособирал-ли камушек какой? Чего хорошенького принёс?
     Вытащил Миклуша мешочек, вынул из него камешек и ахнул. Некрасивый камень оказался. Слабо-зелёный, как закудышный берильчик.
     Засмеялись горщики, затряслись смехом. Растолкав всех, вышел приказчик Отьясов.
     — Покажи, что принёс, ; обратился он к Миклуше. ; Только один камень? И тот дрянь. Э-эх! Если ещё так камни будешь сыскивать, не пущу в развед.
     Миклуша обиделся и говорит:
     — Чего рты развесили, ; не знаете, какой он есть, камень-то.
     А про себя подумал:
     — Может, обманулся, в темноте не разглядевши, не тот камень взял?
     Ушёл он к себе в избу.
     Ну, раньше известно какие жилища были у бедных людей: – окошечки маленькие, а вместо стекла слюду прозрачную вставляли.
     Зажёг Миклуша свечу, поставил самодельный станок. Захотелось парню из упрямства доказать старикам, что даже плохой камень в искусной огранке хорошо выглядит.
     Вытащил он из мешочка камешек, поднёс к свечке, а тот как полыхнёт ярким светом, Миклуша даже глаза зажмурил.
     — Вот так да!
     Понял тут парень, что взаправду этот камень чудодейственный, коль он только при свечке поблескивает, горит красным светом.
     Сел поудобнее Миклуша к станку. Прилепил камень сургучом к заострённой палочке и поднёс к свинцовому диску, натёртому серым порошком.
     Повернул ручку, на камне осталась грань, а из гладкой поверхности её брызнули ослепительные лучи.
     — Ну и жизнь! ; Вслух воскликнул Миклуша и ещё усерднее принялся за работу.
     В ту пору приказчик Отьясов проходил мимо избы Миклуши. Глядит, а свет горит у горщика в час неурочный, да так ярко, как любая свечка не светится.
     Вошёл Отьясов в избу, видит, сидит Миклуша за станком, камень огранивает, а тот светит малиново-красным светом да фисташком отливает.
     Отьясова даже в жар бросило.
     — Ух ты, ; говорит он, ; где такой камень нашёл? Зачем скрывал?
     — Не скрывал я, ; сказывает Миклуша, ; показывал камешек, надо мной насмеялись. А теперь не увидишь ты его, как своих ушей. Полюбился мне чудо-камень, как девушка красная. Не выпрашивай его, убирайся.
     Побагровел Отьясов.
     — Отдай чудо-камень! Хоть как, да возьму его.
     Рассердился тут Миклуша, хватил приказчика за шиворот, да вытряхнул из избы так, что тот покатился клубочком.
     Наутро приходит Миклуша на гранку. Всё идёт хорошо, ровно с Отьясовым у него ничего не было. Приказчик вида не подаёт.
     — Садись, ; говорит он Миклуше, ; огранивай камушки. Самоцветы у Иваныча возьми, коли надо.
     Миклуша взял себе изумруд и оттачивает. Только все камни ему не нравятся, как припомнит он свой запрятанный. Сидит парень, уныло смотрит: – грани привычно ложатся.
     Вдруг приказчик к его уху нагибается и шепчет.
     — Продай мне чудо-камень, деньги большие дам.
     Рассердился Миклуша:
     — Сказал, не продам! Бесценный он, камень-то. Дорог сердцу моему.
     Загорелись в глазах у Отьясова холодные огоньки и потухли. Прошло немного времени, говорит:
     — Ну, как хочешь, потом только не пожалей.
     С тех пор и разговору у них не было о чудо-камне. Только выходит однажды Миклуша из избы, открыл дверь, глядит, вдали рубашка белая мелькает.
     Признал он слугу Отьясова, Тишку. Миклуша на это внимание не обратил. Одна думка засела в голове:
     — Как бы опять чудо-камень выискать.
     Пошёл как-то Миклуша в ночной развед и выискал снова камень тот чудодейственный. Ночью огнём горит, а днём плохонький, зелёненького цвета. Как глаза кошки изменяется.
     Взял Миклуша их домой, стал обрабатывать, маленькие совсем трудно поддавались огранке. Всё же ухитрился парень, нанёс семнадцать граней. Положил перед собой камни, разглядывает, любуется.
     Вдруг постучались. Встал Миклуша, подошёл к двери, прислушался. Слышит голос приказчика Отьясова.
     — Не с добрым намерением он ко мне пришёл, ; подумал горщик и стал прятать свои чудодейственные камни: – два маленьких за щеку, а большой камень некуда девать.
     В избу уж ломятся, заклад сорвали. Увидел Миклуша вспотевшее лицо Отьясова, за которым Тишка да одноглазый Стип, и понял, зачем тогда Тишка у его избы околачивался, подслушивал.
     — Чего поделываешь, Миклуша? ; Обратился приказчик. ; Самоцветы прячешь?
     Миклуша молчит.
     — Прячет, прячет, ; визгливо запищал Тишка, ; вон в руках-то чего держит. Поглядите-с.
     Отьясов наморщил лоб.
     — Где чудо-камень нашёл, дурак?
     Отвечает Миклушка:
     — Не находил я ничего.
     — Врёшь! ; Заорал Отьясов.
     — Это что? ; И указал на руку, из которой между пальцами шли лучи.
     Миклуша молчал.
     — Самоцветы от казны утаиваешь! ; Не переставал приказчик.
     — А сам ты от казны не утаиваешь камни-то? Что получше – себе в шкатулочку, а потом продаёшь, ; не вытерпел Миклуша.
     Отьясов побагровел.
     — Дай сюда чудо-камень!
     Попробовал разжать руку Миклуши, насели Тишка и одноглазый Стип. Подмяли и чем-то тяжёлым по голове стукнули.
     Очнулся Миклуша в подвале. Темнота кругом. Только из решётчатого отверстия полоска света идёт. Зазвенели ключи за стеною. Вошёл Отьясов с подручным.
     — Ну, как Миклуша, тёмненько? Ха-ха-ха! Посиди, посиди, авось опосля самоцветы не будешь скрывать, ; хрипел Стип.
     Отьясов к Миклуше подошёл вплотную:
     — Открой место, где чудо-камень нашёл, а мы тебя выпустим.
     — Убирайся отсюда! ; Закричал Миклуша. ; Убирайся!
     Разгневался Отьясов и на другой день погнал Миклушу, закованного, в Берёзовск, на каторжные работы.
     С тех пор ничего и не знают о нём. А с Отьясовым после этого вот какая история приключилась.
     Прибрал он чудо-камень и захотел перепродать какому-нибудь иностранцу, коих много шаталось по Уралу, за огромную цену.
     Заключил сделку, а в это время наехала нежданно-негаданно проверочная комиссия. Зашли государственные люди на шлифовальную мельницу.
     Отьясов хоть и припрятал всё, да ненадёжно. Обнаружил один из чиновников в стене бугор, пощупал, рванул, штукатурка посыпалась, а оттуда бочок шкатулки искусной работы виднеется.
     Достали её, открыли и удивились. В шкатулке изумруд чуть не в ладонь, демонтоиды огромных размеров, о хрусталях и говорить не приходится и ещё множество камней огранённых.
     Схватили Отьясова и отправили в чёрной карете под стражей с оголёнными шашками в Петербург.
     Комиссия пробыла недолго в городе. Забрав уворованные Отьясовым самоцветы, направилась в столицу, а там сдала в царскую казну отобранные камни.
     Только государственные люди тоже были нечестны. Выкрал один чиновник чудо-камень да несколько изумрудов, а потом продал иностранцам.
     Увезли чудо-самоцвет далёко-далёко в город и положили в самый главный музей.
     Лежит там теперь чудо-камень, а иностранцы удивляются на него и говорят:
     — Хорошо камень огранён, уральские грани.
     А ночью, когда уйдут все из музея, чудо-камень милино-красным огнём зажигается.
     И если смотреть прямо в точку, где выходят лучи, можно увидеть улыбающееся лицо Миклуши.
+++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудо лесное. Морской царь. Жил-был воробей с мышкой. Пермь. Сказка!!
....
     Жил-был воробей с мышкой. Посеяли они коноплёй долину одну.
     Конопля родилась очень высокой, поспела конопля, воробей может есть, а мышь не может туда залезть. Обиделась мышь, сучинила на это суд, что работали они вместе. Мышь жалуется:
     — Я земли нарыла, а ты коноплю притащил, сеяли вместе, а ты ешь, мне не даёшь!
     Слетелись на суд всякие сословья зверей и птицы, наконец сказали:
     — Давайте, кто кого подбедит, осилит, тот будет у нас судья!
     Лев-зверь счунулся с орлом драться, да у орла этого крыло отломил сразу. На льва-зверя больше никто не полез. Значит быть ему судьёй. Тогда сказал лев-зверь:
     — Ты себе, мышь, лесенку сделай, чтобы не подсаживать, залезай по ней и ешь!
     На том и кончилось у них у них спорное дело.
     Орёл остался на земле: – лететь ему нельзя, а все разошлись, разлетелись.
     Вот как-то охотник идёт, стрелец, хочет орла этого стрелять. Орёл же говорит человеческим голосом:
     — Не стреляй, охотник, меня, бери меня в руки! Я тебе пригожусь.
     Охотнику показалось, что это будто бы блазнится ему, не поверил тому, что услышал, подчалил второй раз стрелять.
     Орёл скричал пуще, во второй раз:
     — Ты, охотник, не стреляй, а бери меня в руки, неси домой! Пригожуся.
     Охотник подходит к орлу, орёл и говорит охотнику:
     — Ты неси меня домой, корми меня три года, я тебе в три раза заплачу!
     Охотник удивился, но взял всё-таки орла этого чудного, приносит домой, жена ему говорит:
     — Что ты несёшь чего не надо, несъедобную штуку такую в дом принёс?
     Орёл ответил:
     — Послушай, умница, кормите меня с мужем три года, я вам втрое заплачу за это!
     Вот первый год прошёл, прокормили орла охотник с женой. Год как прошёл. Просит орёл охотника:
     — Выпусти хозяин меня погулять: – я в себе силу попробую!
     Выпустил охотник его на вольный свет, орёл полетал и говорит:
     — Нет, во мне силы прошлой ещё мало: – ещё год корми меня охотник!
     Прокормили второй год орла, выпустили его на волю, полетал, полетал орёл и говорит:
     — Нет, охотник, корми ещё год!
     Кормили ещё год. Третий год проходит, говорит снова орёл:
     — Ну-ка, охотник, теперь выпусти меня погулять!
     Покружился долгое время, насилу и дождались его, думали, что отлетел не попрощавшись. Спустился, однако, через время и говорит:
     — Ну, охотник, садись теперь на меня, полетим за расчётом!
     Орёл охотника знял кверху сразу, очень далёко поднял, потом сбросил с себя охотника этого. Охотник этот летел вниз, думал, что убьётся. Но тут Орёл подвернулся под него и говорит:
     — Садись на меня и держись крепче!
     Не дал ему убиться. Знялся орёл выше ещё того, потом сбросил опять с себя. Но не дал на землю пасть, снова подхватил охотника на крыло. Спустил его на землю и спрашивает:
     — Что, охотник, много ли ты свету видал сверху, как первый раз поднялся?
     Сказал охотник ему:
     — Я испужался сильно.
     Орёл снова спрашивает:
     — А во второй раз, когда я тебя знял, как ты себя желал?
     Отвечает охотник:
     — Думал, что ты меня убьёшь!
     Орёл ему и говорит напоследок:
     — Только это я тебе пример делал: – как ты меня стрелял, так же и у меня свет померк! Теперь садись охотник, я баловаться больше не буду, садись на меня и держись крепче!
     Прилетает Орёл в дикие леса. Там дом стоит. Сестра его старшая выходит и со слезами его встречает.
     — Родимый ты братец, я тебя не чаяла, что ты и живой! Где ты проживался три года?
     Отвечает орёл:
     — Я проживался три года у охотника, он меня кормил. Нужно ему, сестра, заплатить!
     Сестра говорит:
     — Надо заплатить, конечно.
     Говорит орёл ей:
     — Сестра, что я запрошу, отдашь или нет охотнику?
     Отвечает сестра:
     — Отдам, конечно отдам, братец.
     — А что, ты тятенькин сундучок отдашь или нет?
     Тут стала протестовать сестра:
     — Не отдам, ни за что, пусть злато возьмёт!
     Обиделся орёл и говорит:
     — Когда не отдаёшь, сестра, сундучок, прощай, больше я к тебе не прибуду!
     Орёл посадил охотника, опять они полетели. Немножко отлетели, говорит орёл:
     — Охотник, гляди-ка назад-то!
     Охотник посмотрел назад, а дом его старшей сестры пламенем горит. Говорит орёл:
     — Вот это за то всё сгорело, что сундучок не отдала!
     Подлетают к другой сестре, младшей. Сестра младшая выходит, со слезами встречает его. Говорит:
     — Родимый братец, где ты проживался три года? Я тебя потеряла!
     Отвечает орёл:
     — Да, сестра, я вот у этого мужичка проживался три года, он меня кормил, нужно ему заплатить!
     — Заплатить, заплатить, братец, надо! ; Отвечает младшая сестра.
     — А что, сестра, что я запрошу, дак отдашь или нет? ; Спрашивает орёл:
     — Что запросишь, ; говорит младшая сестра, ; то и отдам!
     Сказал орёл:
     — Отдай, сестра, тятенькин сундучок ему!
     — Отдам, хорошо! ; Отвечает сестра.
     Орёл и говорит:
     — Собери на 12 столов на серебряных еды всякой, давай всякого бисерту, напотчуй его, чтобы было чем похвалиться охотнику!
     Натащила она ему всякого бисерту: – охотник сроду такой пищи не видал, не то ли что есть! Охотник напился, наелся, поблагодарил хозяев, вылез из стола.
     Притащила тут младшая сестра Орла сундучок, от сундучка подала ему ключик.
     — Смотри, молодец, иди вплоть до двора своего, сундук не отворяй!
     Выходит охотник из ихова дому, направили они его на дорогу, куда надо ему идти. Идёт он дорогой, сундук потряхивает: – в сундуке ничего не трясётся. Думает он:
     — Непременно в сундуке ничего нет! Принесу пустой, то жена меня заругает.
     Сел он на лужочек, взял ключ, отворил сундук. И выходит тут как раз царство и сколько не сосчитать слуг. Спрашивают охотника:
     — Что тебе угодно, всё у нас есть!
     Начали его угощать, охотника этого. Он проживался много время здесь. Потом домой засобирался. Он тут и раздумался:
     — Как же это бы государство собрать в сундук? Какого бы мне Чуда Морского или Чуда Лесного найти, что ли, они бы мне собрали сундук!
     Только он так подумал, как раз и приходит к нему Чудо Лесное. Говорит оно охотнику:
     — Охотник, ты подумал обо мне, вот я и прибыл! Я соберу тебе враз царство твоё? Только отдашь ты мне то, что в доме своём не знаешь, тем и заплати мне!
     Охотник думал, думал:
     — Всю скотину я знаю и все у себя в доме знаю, чего он с меня просит?
     Сказал охотник:
     — Что я в доме не знаю, тем и заплачу я тебе!
     Сказал Чудо Лесное:
     — Ты дай от себя подписку, чтобы заплатить, и я также дам, что соберу.
     Охотник дал от себя подписку, и записку дал Чудо Лесное этому охотнику. Говорит Чудо лесное:
     — Если ты не заплатишь мне охотник, я тебя пожру, живого не оставлю!
     Собрал Чудо Лесное ему царство в сундук, дал в руки ключик:
     — Ступай, неси, не отворяй теперь до двора!
     Приносит охотник домой сундучок, навстречу выходит жена и сына выводит. Вот он в доме чего и не знает. Получается, что должен сыном расплатиться.
     А жена тем временем его ругать стала:
     — Шатаешься везде, а здесь и послать за бабушкой некого! Кое-как родила.
     Говорит охотник:
     — Не ругайся, жена! Дело будет ладно.
     Отпирает сундук, выходит царство, а там множество слуг и всего довольно. Сделалась тут жена рада-радёхонька.
     Мальчик охотника вырос годов до десятку, тут отдали его в школу учиться. Мальчик в течение года сдал экзамен, потом поступил на другой год опять. Второй год сдал он экзамен, научился очень хорошо.
     Как-то увидел мальчик отеческие записи в комоде, просмотрел, и понял к чему эти записи. Рассуждает так:
     — Если он не отдаст меня Чуду Лесному, то Чудо придёт, отца кончит и меня кончит!
     Подумал мальчик, что дело-то дрянь! Приходит он к отцу в комнату и говорит, что:
     — Тятенька, теперь прощай, я не больше ваш!
     Отец вспомнил про уговор с Чудом лесным, загоревал, запечалился, сделалось сына жалко. А мать и говорит:
     — Куда же ты, сын, теперь отправишься?
     Сказал сын:
     — Я теперь к Чуду Лесному отправлюсь на пожрание, за собранье царства. Чем нам погибать с отцом обоим, так лучше я один погину!
     Благословили его, дали ему на дорогу хлеба, он и отправился. Шёл он близко ли, далёко ли, низко ли высоко ли, а подходит к одному месту близ моря, там стоит избушка. Заходит он в эту избушку, а в этой избушке живёт старушка. Спрашивает она его:
     — Куда же ты, молодец удалой, пошёл, куда тебя путь клонит?
     Отвечает ей молодец:
     — Я пошёл к Чуду Лесному на пожиранье.
     Говорит ему старушка такие слова:
     — Поди же ты вот к этому морю. У моря есть старый корабль, ты залезь в него. У него, у Чуды Лесного, есть три дочери: – одна дочь не выдана, а две замужем. Придут они купаться, платья будут замужние бросать вместе, а девица бросит своё платье врозь, тогда девицыно платье ты укради в корабль. Когда она тебе скажет, что станет твоим мужем, тогда выброси платье!
     Всё так и сделал парень. Когда они выкупались, старшие одели платья, девица стала и говорит:
     — Если ты старше меня, будь брат родной, а если ровня моя, так будь муж родной!
     Выбросил он ей платье, она приоделась, говорит:
     — Выходи теперь, посмотрю хотя на тебя!
     Видит, что он молодой, взяла его за ручку, поцеловала, говорит:
     — Муж мой родной, куда же ты пошёл?
     Отвечает молодец:
     — Я пошёл к Чуду Лесному на пожиранье.
     — Я пожрать тебя не дам! Ты идёшь к моему отцу. Отец у меня слепой. Я вот полечу, буду из себя пух ронять, ты по пуху и айда, найдёшь дорогу!
     Полетела она тихо, пух из себя выщипывает, и он за ней бежал очень рысью. Прилетела к своему дому, сказала ему:
     — Смотри, милая ладушка, муж мой, вот я здесь проживаюсь. Какие будет тебе отец задачи задавать, ты приходи ко мне, рассказывай, я всё буду устраивать!
     Приходит он к Чуду Лесному в комнату, а тот сидит на стуле. Говорит молодец:
     — Здравствуешь, тятенька!
     Чудо Лесное сказал:
     — Что ты мне за сын? Откуль, и какой ты есть?
     Отвечает молодец:
     — Я за собранье государства прибыл к тебе на пожиранье.
     — Нет, я тебя не буду жрать. А есть у меня дочь невеста. Как тебе совершенны года выйдут, тогда я тебя споженю на ней. Только ты мне исправь, что я тебе задачи какие задам!
     Говорит молодец:
     — Ну, задавай, тятенька, задачу!
     Говорит Чудо лесное:
     — Исправь ты мне сначала на возморье церкву: – чтобы была церква с попами и дьяками, и поутру чтобы был звон! Крещусь может быть к смерти моей.
     Приходит парень к невесте, затужился. Говорит ей:
     — Вот твой родитель задал мне задачу – умом непостижно!
     — Какую же он тебе задачу задал?
     — Исправить велит на взморье церкву, чтобы были попы и дьяки, и поутру чтобы звон был!
     Усмехается она:
     — Это, мила ладушка, не твоё дело! Ложись спать, утром все готово будет.
     Вышла на крылечко, перебросила с руки на руки колечко – выскочило 25 ухорезов.
     — Что ты нас покликаешь, на какие работы посылаешь?
     Она с ними и распорядилась:
     — Всё это исправить! Церкву, попов и дьяков.
     Они вмиг всё это состроили. Царевна и говорит парню:
     — Вот тебе, мила ладушка, лодка, на вот весельца, да возьми топор с собой! Подъедет к тебе родитель, скажет:
Это не ладно, это не исправно, это не хорошо! А ты его скорее обухом хвати его по лбу, чтобы он отлетел от тебя, а сам тогда айда к берегу скорее!
     Сел он на лодку, подъезжает к этой церкви, кругом ездит. Чудо Лесное прибыл к нему. Чудо Лесное говорит:
     — Это не ладно, это надо бы эдак изладить, и это не исправно!
     Тогда молодец топором-обухом по лбу его ударил, Чудо отлетел, а молодец отправился к дочери Чуда в дом. Дочь ему говорит:
     — Ступай к нему, милый ладушко! Какую он задачу тебе задаст опять?
     Приходит парень, Чудо в стуле уж сидит.
     — А что ты, тятенька, какую ты мне задачу задашь?
     Говорит Чудо:
     — Есть у меня конь, зятевья не могут с ним владеть, а ты поучи его! Я вижу, что ты хороший человек, ты можешь поучить этого коня!
     Приходит парень, вовсе тужит, невесёлый, всё печалится.
     — Что, мила ладушка, ты не веселишься? ; Спрашивает его царевна.
     — Отец твой мне задал задание такое: есть какой-то у вас конь, поучить его велел.
     Дочь на то сказала:
     — Это не конь, а сам он снарядится конём. Ты зайдёшь в конюшню, он станет на задние лапы, разынет рот, будет тебя есть. А ты вот что сделай, на вот тебе три прута жалезных и плеть, и возьми ещё топор с собой! Придёшь в конюшню, он станет на задние лапы, дак ты обухом хорошенько его по лбу ударь, чтобы он дал надеть узду на себя, обуздай его тогда!
     Приходит парень в конюшню. Заржал конь, стал на задние лапы, несётся к нему.
     Только парень ударил его по лбу, тут он на коленко-то и пал. Парень живо узду надел и обуздал его, начал его прутьями жалезными по боку жарить, все прутья исхлестал и по-за кожу изсовал их. Потом стал хлестать нагайкой его по глазам нещадно. До той степени добил, что конь во-корень никак не пошёл.
     Наконец пустил молодец его в конюшню и говорит:
     — Завтра тятенька мне велит поучить, так я ещё лучше ухайкаю тебя!
     Похвастался так. Приходит к Чуде лесному, а уж он в стуле сидит опять. Спрашивает парень его:
     — Тятенька, какую ты мне теперь задачу задашь?
     Говорит ему Чудо лесное:
     — Завтра я тебе истоплю баню, выпаримся, тогда я тебе большину дам: – с моей с малой дочерью живите, что знаешь, то и делайте, больше я распоряжаться тобой не буду!
     Приходит парень очень весёлый к его дочери. Спрашивает царевна его:
     — Что-то, мила ладушка мой, весёлый такой?
     Отвечает радостно молодец ей:
     — Да вот, отец твой завтра хотел истопить баню: – выпаримся мы с ним, тогда приказал он с тобой жить, больше распоряжаться мной не будет!
     Жена ему на то говорит:
     — Завтра истопит баню жаркую, завалит тебя на каменку, изжарит и съест! Сёдни нечего спать, нам с тобой работа большая есть.
     Поставила царевна середь полу кувшин, начали в кувшин этот плевать слюней. Наговорила на этот кувшин, потом сама в трубу вылезла и парня своего вынула, а окна запечатала ставнями.
     — Пойдём, милый ладушка, теперь к твоему отцу от моего отца!
     Поутру старик зятьёв заставлял баню топить. Говорит:
     — Затопите баню, сходите к нему, узнайте, дома ли они?
     Приходят зятевья к иховой избе и спрашивают:
     — Вы дома ле?
     А в кувшине слюни их отвечают:
     — Дома, дома мы, ещё не встали.
     Изготовили баню зятевья, как следует распарили. Чудо говорит им:
     — Ступайте за ним, зовите его сюда, поведём в баню его!
     Приходят зятевья за ним, кричали, кричали, а у слюней уж сила вышла вся, голосу не подают. Зятевья приходят и говорят:
     — Их дома нет, голосу не подают.
     Говорит Чудо лесное:
     — А ну-ка подайте мне гадательную книжку: – я погляжу!
     Просмотрел и ахнул:
     — Уж они идут в пути давно. Пойдите, садитесь на вершну, айдате, воротите их!
     Сели зятевья верхами, поехали в погоню. Едут они, видят: старушка доит корову.
     А это царевна коровой его обвернула, а сама доит. Вот зятевья старушке поклонились, спросили:
     — Не проходил ли молодец с девицей?
     Ответила им старушка:
     — Нет, батюшки, не видала!
     Воротились они назад. Приезжают, сказывают:
     — Никого не видали, только видели: – старушка доит корову.
     Закричал Чудо Лесное:
     — Ступайте, это самые они есть!
     Поехали снова зятевья. А царевна услыхала топот копыт и говорит:
     — Милый ладушка, за нами опять погонюшка едет!
     Обвернула его церквой, сама священником сделалась. Подъезжают зятевья, шапки перед священником снимают:
     — Батюшка, ; говорят зятевья: – не проходили ли тут молодец с девицей?
     Батюшка этот отвечает:
     — Никого не видал, уж сто лет здесь молебствую.
     Они и воротились назад. Приезжают и рассказывают:
     — Никого не видали, только видели: – стоит церква, мохом обросла и священник старый.
     Закричал тут Чудо лесное:
     — Ах, она злодейка! Нечего вас, полоухих, посылать! Лучше самому ехать.
     Вышел на двор, ударился об землю, подумал на петуха, сделался петухом и полетел.
     Тут царевна послушала землю и говорит:
     — Милый ладушка, за нами погонюшка, да не простая, родимый тятенька летит петухом!
     Обвернула она его тут орлом, а сама сделалась древой, и на древе всякие цветы. Мужу сказала:
     — Смотри, прилетит, будет цветы рвать, ты тогда не робей: – подымись, петуха под себя возьми и рви его нещадно, из него чтобы перья летели пуще!
     Исправилась она древой, его исправила орлом, он сел под древо, орлом сделался.
     Долетает до этого дерева Чудо лесное и говорит:
     — А, это дети мои, дети мои! Я их сейчас ворочу!
     Сел на это дерево, начал цветы рвать. А орёл поднялся, петуха этого схватил, под себя скинул и давай его мять и рвать, только пух из его летит.
     Возопил тогда петух:
     — Зятюшка-зятюшка, отпусти меня! Я не буду никогда больше гоняться за тобой: – куда вы знаете, туда и ступайте!
     Орёл сказал:
     — Не проси меня, а проси дочери: – велит отпустить, так я не стану тебя больше и рвать.
     Петух стал умаливать прощения у дочери:
     — Милая дочь, отпусти! Не буду я больше вас хитить и догонять!
     Приказала она своему мужу бросить его. Так и распростились они с родителем своим, Чудом Лесным.
     Он отправился назад, к себе в царство, а дети пошли к своему отцу. Приводит парень домой от этого чудовища жену, образовали её как следует.
     Приказал отец повенчаться с ней.
,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-
     Так и жили в те времена. У отца дочку-то за просто так никак не можно взять было.
++++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чудо чудное. Некакой человек жил на пустом месте. Архангельск. Сказка!!
....
     Некакой такой человек жил на пустом месте. Промышлял он зверей и прочих зайчей.
     Однажды ему попал дивный какой-то зайчей. Он принёс его в избушку, начал лупить его, шкуру снял, тушу бросил. Только туша тут же скочила, побежала и на улицу выбежала.
     Вот этот заеч прискочил к трубе и слушает. А мужик начал ему говорить:
     — Что это, братцы, за чудо! Живу сколько, а чуда я ещё такого не видал?
     А заяц этот, туша, и говорит ему:
     — Это какое чудо, это не есть чудо, ты не слыхал-ле у Микиты на деревне Маслениче какое чудо было?
     — Нет, не слыхал. ; Говорит некакой человек.
     Отвечает ему заеча туша:
     — Сходи к Микиты на Масленичу, дак он тебе обскажет всё, что с ним приключилося.
     Мужик этот, некакой человек и пошёл на Масленичу, деревня такая, пришёл к Миките и спрашивает:
     — Микита, какое у тебя было чудо, ты расскажи-ка мне?
     — Я тебе на что? ; Микита тот спрашивает.
     Говорит ему Некакой человек:
     — А мне нужно знать, у меня заяц убежал без шкуры, я чудаю на это, удивлён сильно, дак он сказал, заеч этот, что у Микиты на Маслениче было ещё больше чудо.
     Микита и начал сказывать.
     — Был я в лесу, промышлял, с тремя сыновьями, сам четвёртой. Напромышляли кое-чего, птиц дивно много, а домой идти было далёко, нас забрала ночь на дороге. Где ночь у нас прилучилась тут лесная избушка стояла, а раньше того весть такая была, что в этой избушке духи какие-то людей пугают.
Вот мы задумались: зайти или нет в эту избушку. Дети мои говорят, что нам-де бояться нечего, ведь нас четверо, не по одиночке мы.
В общем мы зашли в избушку и печку затопили. Стали варить тетёру, тетёра сварилась, мы её поставили на стол, сели исть.
     Микита этот дальше рассказывает:
     — Говорю я, кто в избушке есть, крещёный или некрещёный, выходи с нами ужинать.
     Выскочил тут человек, схватил тетёру, съел и щи все выхлебал. Выхлебал и говорит:
     — Я, Микита, у тебя большого сына съем теперя.
     Взял моего большого сына и съел. Съел и убежал опять за печку.
     Микита остался с двумя сыновьями. Лёг он спать, проспал до утра, утро стало, Микита пошёл с сыновьями. И на прощание сказал:
     — Чтобы, проклята избушка эта была, больше в тебе не бывать! Который был не лучше сын, того и съела.
     Ушли они, Микита и два его сынова. Ходили долго, день весь ходили, блудили, вечер настал и опять они к этой же избушке пришли. Никуда не смогли пути дать. На улице ненастье, дождь, мокрота.
     Опять зашли они в эту избушку, втроём теперь, печку затопили и тетёру налили варить. Сварилась, тогда поставили на стол, сели есть.
     Вот сидит и думает Микита:
     — Позвать и не позвать? Позову съест, и не позову съест всё равно.
     И опять выговорил:
     — Кто крещёный или некрещёный, выходи с нами ужинать.
     Выходит человек, съел тетёрку, выхлебал щи и говорит:
     — А что, Микита, я у тебя и другого сына съем?
     И взял и другого сына съел. На третий день и третьего съел.
     Проплутав четвёртый день, Микита в четвёртый раз пришёл к этой чёртовой избушке. Четвёртый раз опять к избушке пришёл, на улице нельзя было оставаться. Дождик, холодно.
     Опять в избушку зашёл, печку затопил и тетёру налил варить, сварил, сел есть и думает:
     — Позвать и не позвать? Позову съест и не позову съест всё одно.
     Сидел, сидел и осмелился:
     — А выходи кто, крещёный или не хрещёный.
     И выскочил тот же человек, щи выхлебал и тетёру съел, и говорит:
     — Ну, Микита, ведь я тебя теперь самого съем.
     Микита и говорит:
     — Сам знаешь, есть или не есть, ты тут хозяин.
     Тогда человек говорит:
     — Хватайся за меня, я тебя домой стащу.
     Микита поймался за плечи за его, и тот потащил его. Тащил, тащил и будто в море его потащил. В море этом колодина будто, за неё Микита поймался и начал кричать, сильным матом кричал, что погибает, тонет.
     А на самом деле был занесён в свой дом, в свою избу, схватился, поймался за грядку, держится за неё и кричит лихим матом, а дети ему тоже орут:
     — Ведь ты в избе в своей!
     И эти дети Микитины, трое все, дома сидят, ни один не съеденный.
     Тогда Микита возрадовался. Говорит он этом Некакому человеку:
     — Такое вот у меня чудо было.
     И мужик тот сказал:
     — У тебе чудо больше впятеро было от моёво, если не во все вшестеро. Мне и хвастаться нечем противу тебя.
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чужое Колесо. Зажглись на чужом дворе два огня. Сказка!!
....
     Зажглись как-то на чужом дворе два огня и стали между собой разговаривать.
     — Ох, брат, погуляю я на этой неделе! ; Говорит один огонь.
     — А разве тебе плохо? ; Другой спрашивает.
     Первый отвечает:
     — Чего хорошего: печь затапливают – ругаются, вечерние огни затепливают – опять бранятся.
     Воспроговаривает ему задумчиво второй:
     — Ну, гуляй, если надумал, только колеса, что с моего двора к вам закатилось, не трогай. Мои хозяева хорошие: – зажгут с молитвой и погасят с молитвой.
     Не прошло недели, как один двор сгорел, а чужое колесо, которое валялось на том дворе, осталось целым.
,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-
     Природные стихии живут своей жизнию, у них, вишь ты, свои дела какие-то.
++++++++++++++++++++++++++
====
          Чур мне, Чур моё. Когда великий Дый создал землю. Легенда. Миф. Сказка!!
....
     Когда-то великий Дый создал землю. Создал её, да и повелел он одному из богов, его звали Чур, наделить людей угодьями.
     Вот прилетает Чур в какую-то местность к жилью человеческому, ведёт толпу людей к роще или долине и вопрошает:
     — Эти угодья кому дать?
     А в ответ ему наперебой раздаются десятки голосов:
     — Чур, мне! Чур, моё!
     Тогда велит бог вытёсывать чурбаки и выбивать их в землю на границах владений, дабы не было впредь споров и междоусобиц.
     С той поры мы и говорим, подобно нашим предкам:
     — Чур, мне! Чур, моё!
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чухарь. Бывало-жйвало. Архангельск. Сказка!!
....
     Бывало-живало, был у отца сынок. Отец его страшно любил и стал обучать его охотится. Купил он ему топорище свинцу и голенище пороху и отправил на охоту.
     Выстрелял сынок весь порох и свинец, да всё мимо. Зарядил он последний заряд и думает, про себя заветит:
     — Ну, если кого убью, то кого-нибудь отшерстю, кто попадётся.
     Пошёл и пострелил чухаря. Домой идёт, увидала попадья и послала куфарку спросить, сколько стоит чухарь, Парень и говорит:
     — У меня заветно: не продать, а отшерстить как следует.
     Попадья спрашивает:
     — Что это он там говорит, не расслышала я.
     Куфарка говорит:
     — Да вот, ругается парнёк.
     Попадья куфарку послала тогда звать паренька. Парень пришёл, попадья спрашивает:
     — За что продашь чухаря своего, парень:
     А парень говорит то же самое, отшерстить и только. Попадья однако согласилась и говорит:
     — Эдакой ты грязной, разве на низ повалишься, а то меня замараешь.
     Вот они и повалились. Парень-от на низ, попадья наверх. Стал парень просить денег за чухаря подстреленного. А попадья и говорит:
     — Дак как? Ведь у нас не в деньги ряжено с тобой было?
     Парень резонно отвечает:
     — Дак ведь не я тебя, а ты меня.
     Попадья тогда говорит:
     — Ну, пойдём же, парень, снова тогда. ; Денег ей жалко.
     Снова сходили, парень теперь сверху, на попадье. Парень опять стоит, не отдаёт чухаря попадье-то.
     Попадья спрашивает:
     — Ты что жо, парень, стоишь-то? Давай чухаря.
     Отвечает парень:
     — Дак как же, сначала ты меня, потом я тебя, теперь поровну?
     Попадья подумала и говорит:
     — Ну дак ладно-ть, парень, пойдём в третей раз сходим.
     Сходили, парень отшерстил её как положено, выходит в куфню за шапкой, а поп только от обедни пришёл. Спрашивает парня:
     — Ты что стоишь, мужик-от?
     — Да вот, матушка чухаря взяла, дак дожидаюсь денег.
     Поп кричит попадье:
     — Что же вы, матушка, мужика-то держите?
     Попадья впопыхах хватила из кошелька вместо рубля десять рублей, сунула парню и говорит:
     — Убирайся ты из глаз скорее, чёрт ты немытый!
+++++++++++++++++++++++++++
====
          Чья добыча. Отпросился солдат в отпуск на родину. Миф. Сказка!!
....
     Отпросился как-то солдат в отпуск на родину, с невестою повидаться, родителям поклониться.
     Идёт он мимо кладбища, а уже стемнело. Вдруг видит, а над могилами упыри собрались и жрут чьё-то мёртвое тело. У солдата ноги ажно к земле приросли, и в ту же минуту один упырь его увидал и кричит:
     — А вот и моя добыча!
     Тут у солдата столбняк прошёл. Тут дал он такого деру, что аж ветер завился. А упырь сзади, не отстаёт, уже нагоняет, зубами чуть не затылок солдату клацает.
     Видит солдат, а впереди часовенка показалася. Вбежал туда, а там гроб с покойником стоит, вокруг свечи горят.
     Солдат забился в угол, сидит ни жив ни мёртв, а упырь влетает в часовню, тянет к нему синюю костлявую руку. И вдруг, этот самый покойник встал из гроба, глаза открыл.
     — Ты зачем сюда заявился? ; Грозно спрашивает покойник упыря.
     — Солдата пригнал, съесть его хочу. ; Упырь облизывается.
     Покойник ему говорит:
     — Как бы не так! Он ко мне прибежал – я его и съем.
     — Мать честная, ; думает солдат, ; вот попал, называется, из огня да в полымя. Неужто и этот – тоже упырь?!
     А те в это время спорить взялись:
     — Нет, я его съем!
     — Нет, я!
     Слово за слово. Дошло у них уж и до драки. Только прах от них полетел! Долго бы дрались, да петухи вдруг запели: оба упыря упали на пол замертво, а солдат на дрожащих ногах заковылял домой, приговаривая:
     — Слава те, Господи, что спас и оберёг!
++++++++++++++++++++++++++++
====
          Чья любовь крепче. Полюбил Пётр красавицу Милу. Миф. Сказка!!
....
     Полюбил где-то, когда-то Пётр красавицу Милу и решил взять её в жёны.
     Поехал он как-то раз коня поить, слышит, что плачет кто-то в ивовых зарослях над рекой.
     Поглядел Пётр и видит, что плачет над рекой белолицая Вила.
     — О чём ты, Вила, плачешь? ; Спрашивает Пётр. ; Разве отяжелели твои лебединые крылья? Разве не столь быстро, как прежде, танцуют твои белые ножки? Или кто-нибудь украл из твоей пещеры камни-самоцветы?
     — Потому я плачу, ; отвечает Вила, ; что Пётр хочет взять в жёны красавицу Милу, а того не знает, что не любит она его.
     — Врёшь ты! ; Рассердился Пётр. ; Как это – не любит? Я вчера подарил ей драгоценные заморские жемчуга, и Мила сказала, что никто не любит меня так, как она: – ни мать, ни сестра моя Анна!
     — А вот я тебе докажу, что это не так. ; Белолицая Вила говорит.
     Загадочно улыбнулась Вила и исчезла, будто вовсе её не было.
     А в тот же вечер Пётр тяжело заболел. Словно бы ветром нанесло хворь, и с каждым часом становилось ему хуже и хуже.
     — Плохи дела, ; сказали знахари. ; Похоже, помрёт скоро. Разве что Вила поможет его вылечить.
     Пошла мать Петра в горы, стала кликать Вилу. Явилась прекрасная колдунья и сказала, что может исцелить Петра, но дорого возьмёт за лечение. Говорит она матери Петра:
     — Дадите мне жемчуг Милы, одну русую косу сестры Петра и правую руку его матери. И если согласны дать такую плату мне, ждите завтра в своём доме, явлюся, чтобы исцелить вашего Петра.
     Настал завтрашний день, и, прилетев, увидала Вила печальную сестру Петра – в руках у неё были ножницы, чтобы срезать косу, гордость девичью, увидала унылую мать Петра – рядом лежал топор, чтобы руку рубить.
     А ещё увидела она Милу – злую-презлую! Подбочась, Мила крикнула:
     — Я запрятала свой жемчуг так далёко, что никакая Вила его не найдёт. Никому его не отдам, потому что все девушки в селе поумирали от зависти при виде ожерелья этого. А сын старосты сказал мне, что я с этим жемчугом ещё краше.
     Как ни уговаривали её мать, и сестра пожалеть Петра, Мила нипочём не соглашалась.
     — Может быть тебе, Вила, дать взамен жемчуга ещё и мою левую руку и всю красоту моей дочери? ; Со слезами спросила мать. ; Мы все любим Петра больше всего на свете, мы на все готовы, чтобы его исцелить!
     — Я это знаю, ; сказала Вила. ; Поэтому не нужны мне ни рука, ни девичья краса, ни жемчуг.
     Махнула она лебединым крылом, и тут Пётр встал с постели здоровый, словно и не болел никогда.
     Обнял он мать, обнял сестру. А Милу выгнал взашей.
     — Ступай, ; говорит Пётр, ; к сыну старосты! Этот колченогий, плешивый урод как раз для твоего чёрного сердца! А тебе, Вила, спасибо, что открыла мне глаза и показала, кто меня истинно любит. Это мои мать и сестра!
     — Но не только они, ; загадочно улыбнулась Вила и исчезла, будто вовсе её и не было.
,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-,-
     Кого же она имела ввиду. Не себя ли? И вправду ли, что Мила отреклась от Петра из-за жемчуга. Может это ей Вила наваждение послала, вот и оговорила Мила сама себя.
+++++++++++++++++++++++++
====
          Чья собака лучше. Анекдот. Воронеж. Сказка!!
....
     Три охотника на привале стали хвалиться, чья собака лучше.
     Один говорит:
     — Я только прицеливаюсь, как мой Джульбарс тут же срывается с места, бежит со скоростью летящей пули и подхватывает подстреленную утку прямо на лету, не дав ей упасть на землю.
     — Это что! ; Говорит второй. ; Я только прицелюсь в утку, Рекс уже там, на том месте, где она должна упасть.
     А третий говорит:
     — Я свою собаку маню пальцем: Жучка!
     Она мне:
     — Чаво хозяин?
     Я ей только скажу:
     — Утка!
     Она мне:
     — Иде?
     И заряжить ничего не надо.
+++++++++++++++++++++++++++