11. Унтер Капранов

Глава из романа «Исповедь влюблённого мужчины». Часть 2
         
          Капранов был, конечно, не унтер, а самый что ни на есть настоящий взаправдашний профессор. Хотя в молодые годы походил и в унтерах. Родился и вырос в небольшой деревеньке на Вологодчине. Крестьянскую смекалку и сообразительность унаследовал от родителей и той самобытной среды, где прошли его детство и юность. По весне сорок пятого призван в армию. На германский фронт не поспел, так что после курса молодого бойца и принятия присяги в составе стрелковой дивизии оказался на Дальнем Востоке. В боевых операциях
по-настоящему участвовать не довелось, медаль «За победу над Японией» не получил, зато жив остался. Потом служить, правда, пришлось целых семь лет, пока дождался демобилизации. Но это была участь всех, кто выжил из призыва сорок пятого, и тех, кто был призван в первые послевоенные годы. Во время срочной службы после школы младших командиров стал унтером. И до того вошёл в роль, что до конца жизни унтером и остался.
          Унтером Капранов стал согласно принципам, взятым им за основу своей жизненной позиции. Он считал такую позицию правильной и неукоснительно её соблюдал.
          После демобилизации окончил философский факультет Ленинградского университета, после чего преподавал в вузе. Кандидатскую защитил уже немолодым, но от докторской не отказался. Помогли трудолюбие, усидчивость, страстное желание стать профессором. В пятьдесят лет защитить докторскую кому-то покажется не великим достижением. Но человеку, который столько лет не щадил себя, чтобы достичь заветной ступеньки, было чем гордиться.
           Капранову степень доктора и звание профессора были к лицу. Роста высокого, стройный, сухопарый с гордой осанкой, с худым, впалыми щеками лицом от привычки пить, не закусывая, умел держаться величественно. Эффектно смотрелся с трибуны, когда выступал перед студентами, и в особенности во время публичных выступлений. Посмотрит на него человек, впервые увидевший, и сразу не ошибётся – профессор на трибуне. Каждое слово весомо, каждая фраза значительна. К выступлениям, даже перед студентами готовился тщательно, прорабатывая содержание, подбирая наиболее удачные фразы и обороты речи.
          С первых дней работы на кафедре Георгий увидел, что Капранов тиран.  Держался подчеркнуто корректно. Но при этом непременно в любом разговоре откровенно демонстрировал перед подчинёнными своё превосходство, силу занимаемого служебного положения и высокой учёной степени. Любил внезапно задать вопрос, который должен показать его многознание, а отвечающий подтвердить свою профессиональную грамотность и квалификацию. На кафедре все преподаватели имели рабочее место за столиками, расположенными в два ряда. В свободное от занятий время сидят, занимаются своими текущими делами. За отдельным более представительным столом заведующий кафедрой, против него стол секретаря-делопроизводителя. В присутствии преподавателей Капранов вдруг обращается: «Георгий Васильевич, напомните мне, когда произошло разделение церквей в Римской империи?». Георгий мгновенно отвечает: «В 1054 году». Он понимает, что шефу доставляет удовольствие поставить неожиданный вопрос и получить правильный ответ.
          Став заведующим кафедрой в немолодом возрасте, Капранов руководствовался принципом: разделяй и властвуй. Сколько лет, можно сказать всю жизнь, пришлось ему пресмыкаться перед вышестоящими руководителями-профессорами. Разве можно забыть, сколько унижений испытал, демонстрируя свою преданность, не выдавая своих подлинных чувств. Кафедру получил сразу после защиты. Ровно через год – звание профессора. Новоиспечённый доктор наук начал свою управленческую деятельность с внедрения своего стиля руководства. В маленьком коллективе он находил неугодного работника и начинал против него длительную неутомимую войну. Своё искусство руководителя он видел в том, чтобы сплотить коллектив. Но коллектив сплачивал не для решения насущных задач преподавания, а, вовлекая всех сотрудников кафедры в организованную непристойную игру в «кошки-мышки» с очередной жертвой своего произвола. Эта коллективная борьба всех против одного, по его мнению, не просто сплачивала, она скрепляла преподавателей круговой порукой и обеспечивала безропотное подчинение главе ордена. В первый год работы Георгия на кафедре усилия Капранова сосредоточились на доценте Малыгине, от которого решил избавиться. Коллектив должен состоять из сотрудников лично преданных своему голове. И с нового учебного года Малыгина в институте не стало. Следующей жертвой стала доцент Двинская. Ей он предложил перейти на вновь открытую кафедру научного коммунизма, до этого преподаватели этой важной по тем временам научной дисциплины обитали на кафедре философии. После года капрановских стараний, единодушно поддержанных всем коллективом, кандидат философских наук согласилась перепрофилироваться.
          Многолетняя тяжба, начавшаяся с приходом Капранова на кафедру, также потребовала усилий всего коллектива в отношении Николая Ивановича. Того самого, кто проявил бдительность и во время обратился в органы госбезопасности с разоблачением рассказчика антиправительственных анекдотов. К Николаю Ивановичу Георгий симпатий не питал и потому без всяких угрызений совести выступал против злополучного доцента на стороне Капранова. Капранов находил благовидный предлог, на каждом заседании кафедры выдвигал против Николая Ивановича всякий раз новое обвинение. После чего поочерёдно поднимал преподавателей с требованием высказаться и дать оценку. Уклониться, промолчать не дозволялось. Иначе следовал вопрос: «Вы не согласны с заведующим кафедрой, вы оправдываете, одобряете действия Николая Ивановича?» При такой постановке вопроса никто не пытался защищать преподавателя, вина которого заключалась только в том, что он неугоден шефу. Георгий всегда старался поступать по совести и в этой ситуации поддерживал Капранова, не в угоду начальнику, а, как ему казалось, за неправильное поведение коллеги и действительные прегрешения, на которые указывал Капранов, хотя тот или иной проступок яйца выеденного не стоил.
          Таким образом, хотя Георгий и не одобрял диктаторских замашек своего начальника, отношения были благополучными и благоприятными. К тому же Георгий оказался работником толковым, трудолюбивым, ответственным, исполнительным. Не было у заведующего кафедрой к Георгию, который по гроб жизни обязан ему работой, благополучием на кафедре, претензий. Устраивал Георгий Капранова во всех отношениях.
          В первый год работы Георгий был принят на должность преподавателя. После защиты, накануне нового учебного года, еще до утверждения диссертации в ВАКе учёный совет института провёл по конкурсу на должность старшего преподавателя. А это и прибавка к зарплате, и престижно, и после утверждения кандидатской степени зарплата по максимуму – 320  «р». С началом учебного года на первом же заседании кафедры Капранов объявил о назначении Георгия своим заместителем по учебной работе и заведующим секцией диалектического материализма. Обязанности заместителя по науке и заведующей секцией исторического материализма возложил на Букину. Замещать заведующего не пришлось ни Букиной, ни Георгию, но вести документацию, связанную с учебным процессом и выполнять всякого рода черновую работу по обеспечению учебной деятельности кафедры пришлось в полной мере. Благо у Георгия был многолетний опыт ведения кафедральной документации в медицинском институте, где штатная должность секретаря-делопроизводителя не была предусмотрена.
          Остался доволен Капранов работой Георгия, когда поручил рассчитать нагрузку преподавателям на следующий учебный год. По его словам, Букина годом раньше две недели рассчитывала, но так и не смогла справиться, он сам потом всё сделал за три дня. Георгий в два дня уложился. Капранов был удивлён и даже спросил, не приходилось ли раньше заниматься расчётом нагрузки. А Георгий про себя решил, что если в следующем году придётся выполнять эту работу, за два-три часа справится. Капранов выразил удовлетворение ещё и тем, что другие кафедры расчёт в учебную часть ещё не сдавали, философы оказались первыми.
          По поручению шефа писал отзывы и рецензии на лекции преподавателей других вузов, на статьи, доклады на межвузовских научных конференциях. Попросил Капранов как-то составить отзыв на автореферат «Методологическое значение марксистско-ленинской философии для определения предмета математики». На такие вот темы защищали диссертации во времена диктата марксистской идеологии. Защита предстояла на философском факультете университета. Правда, обращаясь с поручением, выразил опасение, доступна ли Георгию проблематика автореферата. Георгий охотно согласился и справился блестяще. Капранову не пришлось редактировать текст и вносить поправки. Поставил подпись под распечатанным отзывом и отправил по назначению.
          Капранов имел подробнейшую информацию о каждом преподавателе кафедры. И как лекции читают, и как семинарские занятия проводят, не опаздывают ли на занятия, не отпускают с занятий раньше времени, как выполняют свои обязанности. Со слов студентов знал, насколько успешно преподаватели кафедры проводят воспитательные мероприятия в общежитии. Сам достаточно часто выступал с лекциями по путёвкам общества «Знание» и от работников этой организации знал, насколько активно и успешно выступают с лекциями его подчинённые. Георгий по всем этим направлениям проявил себя с самой положительной стороны. По рекомендации Капранова партком утвердил его председателем совета по атеистическому воспитанию. С лекциями выступал не только в городских организациях, но и по всей Ленинградской области.
          Однажды, когда Георгий проработал на кафедре уже несколько лет, Капранов после профилактической беседы по душам, он и на такое был способен, сказал, что хочет предложить Георгию возглавить партгруппу на кафедре. Георгий не возражал, так же не сомневался, что за кандидатуру, предложенную заведующим кафедрой, проголосуют единодушно. В пику всем Николай Иванович может проголосовать против. Из принципа. Но один голос в данном случае ничего не решает. Правда, позже Капранов передумал. Для Георгия важно было другое, Капранов его ценит, доверяет ему, видит в нём своего надёжного человека.
          Во всех учреждениях и организациях существовала система политпросвещения. Пропагандистами для организации и проведения занятий назначались преподаватели общественных дисциплин. Георгию достался коллектив кафедры физики. Все коммунисты к занятиям относились ответственно. А так как любили порассуждать на политические темы, продемонстрировать, что не чужды философии, занятия всегда проходили оживлённо, руководитель им явно нравился. Пропагандистская работа оценивалась не только парткомом, но и заведующим кафедрой. Имел, ко всему прочему, Капранов на кафедре близких доверенных лиц, которые доносили о разговорах преподавателей между собой, о нежелательных настроениях.
          Такой тиранический режим не мог не вызвать чувство протеста, возмущения у свободолюбивого Георгия. Но он всегда считал, что если ты не согласен с руководителем, если ты не можешь с ним ужиться, должен уйти. Даже если руководитель не прав, не следует затевать с ним борьбу, надо найти работу в другом месте. И Георгий попробовал искать. Но заведующие кафедрами предпочитали брать на вакантные должности своих людей: либо из числа защитившихся аспирантов по рекомендации их руководителей, либо тех, кого лично знали, либо по протекции, кому доверяли, как это произошло в случае с Георгием. Георгия в городе никто не знал, возраст неперспективный, так что оставалось либо терпеть бесчинства Капранова, либо отказаться от работы в вузе.
          Но однажды благоприятный случай представился. Приятель с кафедры политической экономии, зная как тяжко живётся соседям-философам, поведал Георгию, что в Публичной библиотеке, где его жена работает заведующей отделом, в скором времени будет объявлен конкурс на вакантную должность заведующего отделом общественно-политической литературы. Нет знаний и опыта библиотечной работы. Не беда. Администрацию устраивает, чтобы заведующий
отделом был кандидат наук. Библиотечную кухню в процессе работы изучишь. О лучшей работе Георгий и мечтать не смел. Оказаться штатным сотрудником в крупнейшей научной библиотеке страны – это какие блестящие возможности для научной работы. Станет доступна вся литература, которой располагает библиотека, о существовании которой из обычных каталогов не узнаешь. Кроме того литература спецхрана – специального хранения, доступ к которой возможен по ходатайству солидных учреждений по специальному разрешению. У рядовых библиотекарей зарплата маленькая, а у зав отделом вполне приличная. Так что Георгий без всяких колебаний последовал совету товарища и подал необходимые документы на конкурс. Судьба, казалось, в который раз улыбалась ему. Но улыбалась недолго. Коллега с грустью сообщил, что на конкурс подала документы дочь генерала из Большого Дома, что на Литейном. Порекомендовал забрать документы и отказаться от участия в конкурсе. Молодая женщина без степени. Участие в конкурсе кандидата наук затруднит её избрание. Георгий всё правильно понял, не стал искушать судьбу и забрал документы.
          И опять годы зашелестели страничками календаря. И снова  должен был мириться с пребыванием на кафедре тиранической личности, человека, на которого не было управы. Ректора и
партком Капранов устраивал. А то, что до них временами доходил писк страдающих от произвола властолюбивого руководителя малочисленных сотрудников, этому никто не придавал сколько-нибудь серьёзного значения. Коллектив работает исправно, учебные дисциплины ведутся квалифицированно, успеваемость студентов в пределах нормы, исполнительская дисциплина  показательна для всех других кафедр, о нарушениях трудовой дисциплины не может быть и речи. Так что ещё нужно? Кафедра на хорошем счету. И заслуга в этом в первую очередь её руководителя профессора Капранова.
          Как не скрывал свои чувства, своё неприятие заведующего-тирана Георгий, от бдительного, с собачьим чутьём, вездесущего Капранова не ускользнули внутренние настроения подчинённого. То не достаточно энергично выступил против Николая Ивановича. То пытался юлить, осуждая и одновременно выгораживая объект неприязни шефа. То пытался защитить от капрановского гнева кого-нибудь из провинившихся преподавателей. Капранов не только преследовал выбранную им жертву, он не давал спуску никому. Не было дня, чтобы кто-то из преподавателей не вызывал раздражения у властолюбивого начальника.
          Не раз в те годы вспоминался Георгию чеховский герой. Ведь вот как бывает. Когда Антон Павлович воссоздал образ самодура!? Сколько времени прошло? Какие перемены пережило русское общество? А классические герои вновь и вновь появляются на русской сцене. И сто лет
спустя, вы встретите в коллективе учителей Акакия Акакиевича, в поликлинике доктора Дмитрия Ионыча, больше известного массовому читателю, как просто Ионыч, станете свидетелем ссоры гоголевских Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем. Стоит ли удивляться, когда не на улице среди случайных прохожих, а в своём трудовом коллективе приходится работать бок о бок с унтером Пришибеевым или Держимордой? Потому и признана русская литература во всём мире, что умела показать русского человека во всём многообразии его типов.й встреч. Больше они никогда не виделись.