9. Неравнодушие. Совесть. Страстность. Эмоциональн

 Неравнодушие. Совесть. Страстность. Эмоциональность.
Поэзия – это творение живой души и для живых душ. Стихи должны «цеплять» за душу. Зачем она нужна тем, кто только тело?»
«Читая некоторые стихи, не ощущаешь живой, думающей личности автора, остаётся непонятным – за что и против чего он. Наугад открываю поэтический альманах: «Мир подлунный отражая, // день и ночь бежит ручей. // Я теперь тебе чужая, // да и ты теперь ничей» (Поэзии она чужая и какой-либо личности, хоть микроскопической. Скорбное бесчувствие, полная нищета души. И ведь не сознаёт!). «Апатия в чистом виде» (Бери и пародируй: Надоело моё тело? // Так сказал б, всего и дел. // Я тебе остохренела??? // Это ты остохренел! и т.п.).
 «Пыль растекается по-над травой // буднично серая, как амальгама, // так начинается день трудовой, // неповторимый в истории БАМа.
А это уже похуже – апатия, маскирующаяся под общественную активность». Но тупость и бездарность не замаскируешь, тем более с двумя вопиющими ляпами: 1) буднично-серый день с бухты-барахты стал «неповторимым в истории»; 2) буднично-серая амальгама. Оное вещество,
например, ртутное – серебряное, отнюдь не серое. Амальгама, притянутая за уши к БАМу, здесь уместна, как на корове седло. А сам автор столь же «неповторим», как стандартная опора линии электропередачи. Мама, мама // Я по БАМу // прошвырнулся амальгамой // И теперь 6ушует свет // здесь великий был поэт! И подобная жвачка няни выдаётся за поэзию.  Сообщила
информацию об амальгамировании и ждёт Заслуженной Славы, нянечка.
«Горе наших читателей, что они не хотят и не могут купить поэтические книги. Горе западных поэтов в том, что их читатели могут купить любую поэтическую книгу – и не покупают. Этот вакуум равнодушия душит поэзию. Настоящие стихи тронут любого окончательно не закостеневшего человека, если он начнёт их читать или слушать. Но это проклятое если ... » «Безнравственно не читать поэзию. Отчего не читают? Вот аргументы:
«У нас почти не преподают её в школах», «В потоке средств массовой информации не остаётся места для стихов» (Вопрос – на какой хрен  эта массовая дезинформация – не задаётся вообще). «Телевидение съедает» (Настоящую личность не съест ничто, а уж поток того дерьма, что хлещет с экранов – тем более. Выключать надо, беречь время жизни для высшего, а не этой канализации). «Дорого «стоят книги». «Люди слишком устают – на поэзию не хватает времени.» (Ложь – на зомбоящик хватает, сидят как на  наркотической игле). «Поэзия – это всегда романтика, а сейчас эпоха практицизма». (Ещё бы! Погнавшись за навязанными зомбоящиком успехом и деньгами – не до романтики и бескорыстия поэзии). «Неумение или нежелание осмыслить действительность есть та же духовная скука». «Люди только думают, что они смотрят телевизоры. На самом деле телевизоры смотрят людей ... когда ты можешь спокойно жевать сосиски с капустой, а на
экране расстреливают людей...»).
«Самая высшая культура – это неравнодушие. Неравнодушие к прошлому, к настоящему, к будущему. Неравнодушие к тем, кого не знаешь. Неравнодушие к унижению человека, где бы оно ни происходило». Чем больше жизнь выкручивает нам руки, тем уверенней должна быть наша кисть. «Литература – это общественная педагогика. (Она) не означает поучающе воздетый перст и банальные нравоучения. Это борьба за душу, (в которой) может помочь и самая интимная поэзия, и поэзия публицистическая, и проза, и фантастика».
 «Искусство спасает людей от равнодушия». (Без него, в погоне за успехом, деньгами и прочей мертвечиной, человек становится холодной бронированной сволочью). Шукшин писал: «Интеллигентный человек – явление редкое, это – неспокойная совесть, ум, полное отсутствие голоса, когда следует подпевать сильным мира сего, горький разлад с самим собой. И – сострадание судьбе народа! Неизбежное, мучительное. Если всё это в одном человеке, то он и есть интеллигент; «Шукшин с потрясающей силой обнажил противоестественность, античеловечность несострадания к другим, волчью натуру тех, кто прячет хищничество под милыми улыбочками». «Сердечная недостаточность – вот их диагноз».
Тьма равнодушья – радости удушье.
Кто безучастен – кончен как поэт.
И никого не тронет он за душу,
Когда в самом души всеобщей нет.
И бьюсь я с тьмой, и радуясь, и плача,
И нескончаем сердца вечный бой.
Искусство – непосильная задача:
сил не найти, не вставши над собой ...
Поэзия наступает, лишь когда заставляет читателя вместо развлечения работать – и душой, и умом, и сердцем.  «Никому, даже большому поэту, не простителен эгоизм. Поэзия покидает самых талантливых, если у них нет таланта неравнодушия». «Равнодушие и настоящий поэт есть две вещи несовместимые».
«Приподнятость – одно из неотъемлемых свойств поэзии. Не может не быть не приподнятой поэзия, назначение которой поднимать, волновать, рождать энтузиазм. (Как волновал и до сих пор волнует Есенин). «Красоту создаёт // трижды плотская, // трижды земная, // пепелящая страсть, // раскалённое зренье орла. «Такое раскалённое зренье было у Кедрина. Это и есть искусство. Лишь бы глаза были – этого мало. Холодные глаза, даже если видят всё, ничего не видят». «Настоящее видится только сердцем» (Сент - Экзюпери). «Бесплодно запираться от жизни. Бесплодно ломать кровать, пытаясь спрятаться в секс от беспощадного времени. Бесплодно накопительство, ибо время переживает всё накопленное».