10. Страдание

(Уже предыдущий критерий – неравнодушие – неизбежно подводит нас
к нему). «Нет больших поэтов с лёгкими жизнями». «Ах, сколько их, тех самых трещин, //по сердцу самому прошло...», – скажет Смеляков незадолго перед смертью, обращая к себе слова Гейне. Он бы мог обратить к себе и строки Ахматовой: «Мы ни единого удара // не отклонили от себя». «Классика – это неотклонение от ударов истории». «Поэзия – единственная возможность остановить хотя бы на минуту слишком спешащий, слишком
изнервленный мир, чтобы люди наткнулись глазами на воссозданных себя, замерли и задумались, – кто же мы такие?
Только задумывание над собой делает нас лучше. Такое задумывание иногда неприятно, царапающе, болезненно, но позор тем, кто от искусства ждёт только так называемого «Эстетического наслаждения». Большие художники – не декораторы страданий мира, не хитроумные музыкальные аранжировщики криков или стонов, они сами эти страдания, они сами эти крики и стоны. «Отвернувшийся от чужих страданий в книге, отвернётся от (них) и в жизни.»
«Про Есенина принято говорить, что он был «несчастен». Обратимся к грузинскому поэту Давиду Гурамишвили. Есенин никогда не был в изгнании. Гурамишвили испытал все ужасы унцукольской ямы, куда его бросили похитители, и затем магдебургской цитадели.
Скитания унесли у него всё: саму родину и двух его жён, и утраченную им на Украине женщину, и девочку, которую он удочерил, и он ослеп. Потерял всё, кроме ладанки с грузинской землёй на груди. Но зато написал эпос своих страданий «Давитиани». Нельзя считать несчастливым человека, который сумел сделать из собственных несчастий счастье искусства, оставленное нам, потомкам». («Через тернии – к звёздам», «Ода к радости» –
Бетховен). «А некоторые сегодняшние поэты, не испытавшие и сотой доли тех несчастий (у них – броня сердечной недостаточности!), впадают в дешёвую меланхолию, думая о своих (мелких) болячках, а не о судьбе (родины) и человечества». (Меланхолия не такая уж и дешевая. Была на них, например, такая пародия:
На траве, ещё не скошенной,
Я сижу тобою брошенный,
И пишу рукой проворною
О разлуке песнь минорную,
Знаю я – мои элегии
Любят члены редколлегии.
Пусть обильно слёзы катятся:
все они сполна оплатятся.
                Олег Спекулириков
Все, кто ничего не достигал в поэзии, не хотели страдать. Страдала «в лучшем» случае, по мелким шкурным поводам их раздутая от самодовольства няня души, напрочь закрывшая эхо Мира. Это моральные трусы. Они не захотели нести скорбь и страдания мира на своих плечах – так что же удивляться тому, что поэзия им отомстила, оставив наедине с их полной душевной глухотой и бездарностью? «Всё отдал, – бога-а-че ста-а-а-л, // что сберёг, то по-о-терял'!' Вспомним прекрасные слова Ивана Ефремова из романа "Туманность Андромеды": «Я не отдам своего богатства чувств, как бы они ни заставляли меня страдать... Страдание, если оно не выше сил, ведёт к пониманию, понимание – к любви, так замыкается круг».