Лесное озеро глубокое

Туманное утро, зыбко прохватывало  прохладой. Из глубины  «Вольных  болот» тянуло
сыростью, холодком. По голубой глазури неба  плыли белые барашки облаков.
А  по чернеющей  стенке  ельника  протянулась  оранжевая  полоска -  утренней  зари.
Над  лесной  опушкой показался малиновый  диск  солнца.
Утро начиналось  тёплое, парное, туманное. Словно медные  были  необхватные стволы
береговых  сосен, светились мягко, тепло ,проливая  солнечный  свет  друг на  дружку.
Утренним солнцем был насквозь пронизан близайший ко мне  березняк. С  заросшей
кустами опушки  леса, вдруг  вскинулось  молодо, трепетно, жарко: « Ку-ку. Ку-ку».
Кукушка.
Радуясь  поднимающемуся  солнцу  на  все лады  запели  пернатые. Очень уж
заливалась в кустах  дикой калины  ярко-жёлтая птичка-иволга. Запела  свою
тихую песенку  пеночка, тонко-тонко  попискивая, отчётливо послышался  покрик
дроздов. Дикие утки  вразнобой пролетели к  заросшему осокой ручью. Над
лесными  фиалками кружились  дикие  пчёлы.
Настоящий  дремучий бор, словно поглотил  меня. Выпавшая на травах, на кустах  мелкая
роса, серебристо  переливалась, дымилась  испариной.
Дикой прелестью звериных  троп  повеяло  кругом. В  зрелом уже сосняке  стояла гулкая
тишина, даже какое-то  оцепененье. Ощущение глубокого  покоя  постепенно  овладевало
душой. Явь  и небыль  перемешались  в  моём воображении. 
Вдали за стеной чернеющего ельника, словно  вспыхнул  синий-синий огонёк- озеро 
«Глубокое». Так  синеглазо засветилось  в  еловой  крепи. С  низкими  топкими  берегами,
заросшими хилыми, корявыми   берёзками, густым камышом, тростником, ивняком, кустами
багульника.
Я  вышел на  песчаную отмель берега. Спокойная  зеркало  озера, неподвижные  и  ажурные
силуэты меднокорых   сосен, отражались в синеющей воде. Плеснулась мелкая рыбёшка,
пошли  по глади круги, колыхнулось  отражение кустов  ольхи.
Берега, словно  покрытые  белой  накрахмаленной  скатертью  мхов. Левый берег щетинился
густыми   ивняками. Правый берег  весь усыпан киноварно-красной шелухой   сосновых
шишек, в  разрывах меж  соснами, елями и  ивняками  виднелись  шелковистые  талии
рослых берёз  Шатровая  ель, словно чёрная грозовая туча  отражалась  в самом торце
зеркального  плёса.
Синее-синее  зеркало  воды завораживало  мои  глаза. Сосновый  бор тянулся  сплошным
потоком  вдоль  топких  болотистых  берегов. Озеро было, как  огромная чаща  заполненная
синей-синей водой, обрамлённая  кустами, багульником,соснами, берёзами, в плену болотистой
крепи. Оно было насквозь  пронизано  необыкновенной  таинственной тишиной. Мой  взгляд
свободно проникал  в  самую  глубину озера, где  расстилался мохнато-зелёный  ковёр
водорослей. Самые  края озера густо  заросли  зелёными  ладонями  кувшинок. Опрокинутые
вниз  темнели, отражаясь  в воде  зелёные, пушистые  ёлочки, пролетающие  белые  чайки  и
стайка  диких  уток.
Озеро  «Глубокое»  до  того  живописна и интересна, что  настоящий  рыболов  получит
здесь  огромное  удовольствие, даже когда  не  клюёт. Неподалеку от  берега, в  воде,
торчали   чёрные  от времени  коряги. А где  коряги, там и  окуни. Сердце моё  учащённо
забилось в  предчувствии   удачи.
В  глухой  заводи  плескались крохотные  окуньки, поднязки, голавлики, плотва, щурята.
Первого  окуня пой мал скоро и окунёк-то  с карандаш всего, а  первый.
Ага. Есть  ещё один, застрепыхался колючий красавец. Окуни клевали
хорошо,  то  и дело вытаскивал. Окуни  и серебристая  плотва  были
один  к  одному  и ловились на обыкновенную корку хлеба-мякиш
  Чёрно-бурые  пласты торфа обрамляли  береговые  скосы озера. В  береговом папоротнике
отчётливо виднелась тропа, проложенная  комолым лосем: шёл  на  водопой. Пёстрая
трясогузка  уселась на ивовый куст, раскинула  в разные  стороны  крылья, жарко.
Солнце  припекало. Суетились на  тропе  муравьи, тащили куда-то  тонкие  веточки,
сухие иголки. Сквозь  шелест берёзовой листвы послышался  удаляющийся  топот
лосей.   
Какая  дикая  и  первозданная   красота  кругом, что  оторопь берёт. Здесь всё  наполнено
видениями  старины  глубокой, сам  воздух  задумчив, густ,чист -лесные  заболоченные  крепи,
похожие  на  старые  русские  сказки  Пушкина.
Величав  еловый  полумрак  и чувствуешь, как  легко, глубоко  дышится: в душе  зарождаются
светлые  чувства   добро ты  к окружающей природе.
Незаметно пролетел  длинный июльский  день. Жара спала и на  тропу  мягко  легли
кружевные тени  вечера . Лёгкой  дымкой  закурился  туман  над озером. Песчаная
колея  дороги, наезженная  лесовозами, словно стекало  с  левого  берега озера, и
наконец   источённая  в  поясок, превращалась в  тропинку.
Заалела  вечерняя заря, бросая  багровые  отсветы  на  бронзовые  стволы  сосен.
Таинственная, загадочная  тишь, казалось ,  приглушала  всё  вокруг. Понемногу
затихли  певчие  птицы. Уже  начинало  темнеть.  Спускались  какие-то  не  серые, а
сизые  сумерки.  Рядом в  сосняке  раздалось:» Тек…тек…тек…»Затем  явственно
клацнул  крепким  клювом  матёрый  глухарь, сухо, протяжно  скрипнуло, заскрежетало
в  чащобе  и  полилась  негромкая  песня  таинственной птицы.  Мне  подумалось:
сколько ещё  неоткрытой  красоты  в  наших   заклязьменских  лесах, в  краю  мещёрском!