Слава Романтикам

1. Что называется романтизмом.

Романтизм … Обычное понятие для характеристики человеческих проявлений.  Однако, чуть почитав о романтизме в философском словаре, я понял, что это очень интересное, всё охватывающее понятие, и что я – романтик.  Не зная фундаментальных трудов о романтизме, я, как тиран бумаги и пера или клавиатуры и компа, решил сам изложить, как я понимаю романтизм.

    Вчера, несмотря на мороз и метель, я приехал на дачу. Расчистил дорожки, наносил воду в домик и в баньку, попарился, выпил и вот … я вам, нет, вернее себе самому пишу.  Я начал так «витиевато» чтобы описать маленькую сценку.  После часа трудов за клавиатурой я вышел на крылечко – подышать зимним, морозным, ночным воздухом и послушать «звенящую» тишину, с которой я встречаюсь только в заброшенной всеми современными проявлениями активной деятельности деревеньки – Назия.

Черный небосвод, густо посолённый крупной солью звёзд, чистейший белоснежный ковёр вокруг, накрепко зафиксированный стволами яблонь, туй и кустов, дистиллированный  воздух, простор во все стороны – как хорошо, какая сказка. Я пошёл по расчищенным дорожкам, радуясь и внимая красоте окрест меня.  Вдруг я увидел следы, да крупные, да продавившие снег до земли – а я не мог на такой глубине оставлять след. И ясно, что это следы зверя: крупной собаки или волка.

Я с удивлением ощутил сильный страх: вокруг на многие километры – ни души, в руках нет ни топора, ни лома, ни фонарика. А если это волк?  Я озирался и прислушивался. Никого …. Но свет от прожектора на крыльце выхватывает из сумрака, не превратившегося во тьму благодаря луне, только маленькую часть моего дачного участка. Вполне вероятно внезапное нападение хищника.  Страх – настоящий, ядрёный, но ощущаю и робкое желание побороться с ним.

Вдруг подумал: «А откуда здесь крупное животное могло взяться?  Я ведь отгородился от соседей и от улицы металлической сеткой, нижняя часть которой сейчас завалена снегом и вряд ли волк мог легко освободить ото льда и снега сетку и, приподняв её край, проползти внутрь.  И потом, что это за дорожка следов – с десяток метров длиной. А откуда она начинается и почему оборвалась у моих ног?  А … здесь же расчищенные дорожки, вот он далее и пошёл по ним»

Вот на примере этого неожиданного приключения я начну рассуждать о романтизме.  Не романтик – сразу бы подумал: здесь встречаются кошки, я их по дороге видел. Да и собаки – полаивают. Тоже ведь объект для волчьей охоты. А я – в таких огромных валенках и очках – волк сам должен бы меня бояться!

 Да и волки здесь – некрупные: волчьи следы, что я  встречал  в лесу – явно принадлежат некрупным особям или – вообще собакам с частью волчьей крови. И с чего волку нападать на человека? Если атакует – значит истощён до предела. Следовательно, шанс справится с ним – вполне реален.  Да и вообще, почему сразу волк? Вероятнее всего такой же дачник как я или постоянно живущий здесь выпустил на ночь свою собачку погулять. Она забрела ко мне и ушла уже или вскоре уйдёт.

В чём же отличие такого неромантического подхода к обычному случаю от присущего мне, романтику, восприятию этого «страшного приключения» с чудовищем?  Я сразу оказался во власти чувств и фантазий. Не только страх, но и постоянная готовность к чудесам активировалась и, не допуская здравые суждения, преобразила весь мир в поле битвы не на жизнь, а на смерть!  Не только страх, а и привычка «видеть в мельницах – злых чудовищ» и знать, что вокруг  – бездны ужасного и прекрасного, и непостижимого давно превратили меня в романтика, хотя я и не знал раньше об этом про себя.  Вот – польза от чтения философских словарей.

Что я ещё хочу сказать о романтизме? Я уже пару месяцев по пути на работу и обратно домой пытаюсь понять  для себя: откуда,  почему это понятие появилось? И вот что представлялось мне во время этих размышлений. Когда я иду по улице, я взаимодействую с рядом объектов: машины, встречные прохожие, разнообразные препятствия: лужи, деревья, дома и т.д.  Но это неполный перечень. 

На других,  сценах  происходят события, которые осуществляются без моего участия, но они могут навредить или помочь мне. Это и разнообразные политические и экономические решения и их последствия. Это и погодные, и геологические, и космические события. Это и то, что произошло вчера и миллионы лет назад: взрывы звёзд, излучения, которые только завтра «порадуют»  нас своим прибытием. И то, что ещё не получило названия, и то, что называется непостижимым.

Итак,  мы сознаём:  что-то происходит вокруг нас, даже  вещи – это застывшие на миг процессы. Мы видим только следы  происходящего и гадаем: волчьи или собачьи эти следы?  Как к этому относиться?  Нам не удастся подобно соловьям петь свои  песни во время войны. Страх, мысли, надежды заставляют нас создавать свои человеческие представления о происходящем, о жизни вообще.

И вот романтизм – это такое, выработанное талантливыми и чуткими философами,  поэтами, музыкантами, … представление о жизни.  Почему же именно в конце ХVIII, и начале следующего века романтизм начал дарить человечество своими плодами?

А Бог весть!  Но я думаю, что причина - простая: то, что происходит за сценой и нам не видно, всё же ощущается  с помощью интуиции и предвидения.  Говорят, что поэты делятся на две части: одни – эквилибристы, или,  лучше, - волшебники языковой стихии, а другие трансляторы сгустившегося и предстоящего:  Мандельштам, Блок, ….  Я пытаюсь сказать, что будущее, особенно ужасы – могут быть предчувствованы заранее, особенно, если человечество – созрело для восприятия таких изменений в своей жизни.

      Трудно назвать чёткие критерии романтизма. Один из них - холизм. ( Whole)  А противоположное холизму понятие – редукционизм – это флаг просвещения, главного врага романтиков. Конечно, научные технологии требуют отсекать от предмета изучения второстепенные, неглавные свойства и, оголив изучаемое до понятной простоты, описать его, причислив к понятому и изученному. Так человек - превратился в животное, обладающее разумом, религия – лишилась за ненужностью  Бога, этика превратилась в разумный эгоизм, природа стала полем деятельности механических объектов.  Человек, таким образом, превратился в винтик  большой  машины, называемой обществом.
У меня особое отношение к просвещению. Я много сил потерял, интуитивно пользуясь методами такого представления о жизни. Я очень надеялся, что упорными маленькими шажками в нужном направлении,  методической работой над собой, постепенно овладевая учебными дисциплинами – я многого добьюсь. И фильмы, особенно американские, дружно морочили мне голову, доказывая именно такой способ успеха. Вспомните сюжеты с Ван Даммом. Там маленький человечек, которого играл Ван Дамм, попадал в жестокое противостояние с огромным силачом, жестоко избившим его и его брата. Чтобы восстановить справедливость в жизни, наш герой находил на краю света легендарного мастера боевых искусств и тот учил маленького героя боям без правил. Конечно, после этого Ван Дамм находил и уничтожал своего обидчика.  Американцы, наверное, считают, что любой может потренироваться и сделать пересадку сердца, или стать более великим скрипачом чем Николо Паганини, или превзойти Моцарта и Шекспира.  Вот романтики уверены в обратном.  Например, Шпенглер утверждает, что душу любой культуры можно постичь или целостно или – никак.   Очевидно, что целое – больше суммы его частей. Живое: клетка ли, или существо не может быть понято методом расчленения его на доли и последовательным изучением этих кусочков. Познание целого должно предшествовать познанию его частей.  Ребёнок в юности должен успеть понять самого себя, чтобы выбрать правильную профессию.  Метод проб и ошибок можно применять, но метод постоянных маленьких шажков в одном направлении – губителен. Как пример тут сгодится рассказ Андрона Кончаловского о том, как он выбирал свою профессию. Андрону очень нравилась музыка. Он упорно занимался и даже поступил в консерваторию. Но однажды  с друзьями музыкантами он пировал у себя дома и они для развлечения исполняли «с листа» сложные музыкальные тексты. Андрон почувствовал, что так владеть профессией он никогда не сможет, и, несмотря на свою любовь к музыке, забрал документы из консерватории.  В этом поступке - и смелость, и масштаб личности, понимающей тщетность  теории маленьких шажков, и вера в себя.

Замечу, что предшествующие романтизму просвещение  и позитивизм, означавшие наивность, жизнерадостность, уверенность в будущем – не замечают существующих сложностей, бездн, непостижимости в человеческой жизни. Другими словами, есть люди, сознательно или инстинктивно воспринимающими ту часть полного спектра жизни, которая стала основой для позитивизма, просвещения и позже – сциентизма.  Как правило,  это,  здоровые, ясные, волевые, рациональные люди. Конечно, хорошо, когда твой папа и даже соседи вокруг тебя  уверены в себе, образованы и постоянно совершенствуются, но пусть будет и мудрая мама, знающая всю детскость позитивизма и просвещенческих идеалов.

      Действительно, как  выкинуть из головы свои сны, память о непереносимой боли и ужасе.  Каждое мгновение жизни раскидывает перед нами волшебный лабиринт возможных поступков, решений. Просчитать их – невозможно. Здесь власть в свои руки берёт ВЫБОР. Это наше интегральное, инстинктивное, интуитивное решение. Оно основано на предпочтениях между романтизмом и позитивизмом, и натурализмом,  постмодернизмом и …  на мужестве или трусости, на отчаянии или надежде, …, и, к сожалению, на гордости, которая часто делает за нас выбор, приводящий к плачевным  итогам.

Романтизм – это стремление сделать жизнь интереснее. Мы живём в эпоху пещерного капитализма. Подобное время переживала и Америка. Романтик О. Генри описал  ужасы этого времени, трансформировав их в весёлые истории, где доброта и вера в человека всё побеждает. Романтизм воспел метафизические ценности жизни, которые являются лучшими, высшими нашими идеалами и которые в реальной жизни почти не встречаются.  Нет Дон-Кихотов,  Ромео и Джульет. Нет Джейн Эйр и Желткова, героя купринского гранатового браслета. Нет Мастера и Маргариты, нет героев алых парусов Александра Грина. И графов Монте-Кристо, и Сирано де Бержерак что-то не встречаются. Но это мечта о лучшем в нас. Романтики воспевали личность: её силу, волю, борьбу за независимость, талант.
Есть одна незначительная, но важная для некоторых,   подробность в романтических героях.  У меня есть друг, бесстрашный, очень физически сильный, умный и мужественный человек. Он попадал в тяжелые ситуации, и я видел, как он владел собой и побеждал всё и всех. Но! Он абсолютно неспособен изменить в самом себе хотя бы самую малость, а я знаю, что он желал избавиться от некоторых своих привычек. Я с радостью встретил у литературных романтических героев эту же слабость. И  Лермонтов с его Печориным, и Байрон с Чайльд-Гарольдом похожи в этом на моего друга.

Я нашёл ещё одну  интересную особенность романтических персонажей: они верят в разум и в себя. Если разум – одинокое свойство героя, т.е. почти нет интуиции, нет сочувствия, жалости и ощущения близости ко всем и т.д., то случаются неожиданные беды. Так, например, Родиону Раскольникову заскочила в голову мыслишка-идея о том, что во имя великих дел можно совершать преступления. Можно переступить через закон, через жизни маленьких человечков ибо: это же глупо не совершить великое дело из-за таких пустяков как жизнь старушки или условности закона. Ещё один пример злой шутки ума, стоившей жизни героического мальчика - у Томаса Манна. Это рассказ  о дворовой компании мальчишек с лидером – не самым сильным физически, но с твёрдым характером. Какой-то аутсайдер из этой компании в шутку предложил атаману – утопиться. Наш геройский паренёк задумался на несколько дней, взвешивая: сможет ли он это сделать или ему это – «слабо»?   И он доказал себе, что – не «слабо» и утопился.

Эти два примера романтических героев не отменяют главную тенденцию – веру в свой ум, свои силы, в себя. Пусть будет буря и битва: через тернии – к звёздам! Неудивительно, что немало великих романтиков погибло в молодости: М. Лермонтов (27 лет), Дмитрий Веневитин,  поэт (22 года), Перси Шелли (29 лет), Джон Китс (25 лет), Всеволод Гаршин (33 года). 


2. Критика романтизма.

Лучшей критикой романтизма – является личность А.С. Пушкина и, наверное, Гёте. Все стихии, играющие нами в течение жизни, играли и ими, безуспешно пытаясь согнуть, переделать и их тоже.  Любые общие представления, например:  классицизм, сентиментализм, романтизм, реализм, модернизм, … это специальная оптика для приспособления к жизни.   Мне почему-то кажется, жили-были такие могучие личности, кто не нуждался в розовых очках – это Пушкин и Гёте.  Я, видимо не достиг того общего уровня развития, который заставил бы меня ценить Гёте равновеликим Пушкину. Его Фауст в переводах не кажется мне великим.  Пастернак и Холодковский облекли Фауста в пушкинские блестящие одежды, но при этом смысловое содержание текста то, к которому не подходит оценка «великий текст»  Однако, фильм - Маргарита и Фауст: история несчастной любви – режиссёра Сокурова доказал мне неподъёмную тяжесть, лежащую на плечах Фауста и величие его попыток преодолеть её.  Режиссёр каким-то образом заставил  чувствовать ту тяжесть и странность бытия, которые я всегда ощущал в  немецком кинематографе и в фильмах шведа Ингмара Бергмана.  Подобное я испытывал, когда в детстве читал сказки Бажова. Они читались трудно, т.к. интерес и волшебство таяли от безысходности, натуралистических несправедливостей и скучных подробностей,  наполняющих тексты уральских сказок Павла Бажова.  Интересно, что через сорок лет я прожил три месяца в командировке на Урале, в городе Реж.  С огромным удивлением я ощущал суровость природы: не злобу, но отсутствие доброты.  Полудрагоценные камни валялись под ногами, а воздух наполняла тяжесть и ощущение невозможности легко прожить жизнь.  Даже брошенных собак было не видно – не выживали. В тех условиях  как горячий чай после многих часов на морозе, читался мною Кнут Гамсун.  Он описывал тоже тяжёлые будни бедного человека бродящего по Норвегии и Дании в поисках заработка. Но текст полон светлыми романтическими добрыми задушевными нотками. Я подозреваю, что романтики боятся реализма,  подробностей и неуспеха.

Ещё пара слов о Пушкине. Были ли похожие на него в прошедшие времена?  А мне, кажется, что если не учитывать  литературной гениальности А.С.  – то были. Черпая из Гомера и Аристофана понимание жизни в античные времена, решаюсь  предположить, что Эллада славилась множеством курчавых, толковых, энергичных насельников а-ля Пушкин.  Слава богам, в те далёкие времена народные традиции способствовали радости и веселью, бодрости духа и ясности ума, смелости и жизнелюбию, и … в общем – пушкинскому стилю жизни.  И ещё один пример пушкинского мироощущения, гениальности и силы духа я знаю. Это поэт Давид Самойлов, почти наш современник.   Справедливости ради я обязан сказать ещё о многомиллионной армии, где каждый преодолел все тяготы и трудности жизни,  не завися от типа философских очков на носу.  Правда, все они герои – поневоле.  Им некуда отступать Они должны  жить весело и благополучно, постоянно украшая свою жизнь.  Армия эта состоит из женщин.   Счастливая неволя их – дети. Женщины знают, что им не нужна другая жизнь кроме той, где они общаются со своими детьми, готовят их к жизни, радуют и даруют им благополучие.   Уверен, что если бы женщины вдруг лишились своего материнского инстинкта, они стали бы намного хуже мужчин.   Женщины справедливо не уважают умствующих, самосовершенствующихся и работающих  без смысла.  Женская эмоциональность превосходит мужскую в тысячи раз.  Она природой предназначена для приспособления, понимания, общения, игр со своими чадами.  В отсутствии цели этот мотор с бесконечным количеством топлива – женской энергии полюбит,  сделает своим  болото пьянства и чревоугодия, вражды и  лености и пр. Слава Богу материнство у женщин отнять невозможно.  Итак, получается, что разнообразные общие представления о жизни – это игрушки для мужчин, которые имеют больше свободы  чем женщины и с удовольствием примеряют их для выбора подходящего им освещения жизни. 

        К сожалению, человечество, сейчас испытывает общий упадок, ослабление мозгового штурма загадок жизни  общества и отдельного человека. Конечно, романтизм, давший столько замечательных плодов, превосходит нынешний мэйнстрим, называемый постмодернизмом. Есть маленькое оправдание слабости потомков по сравнению с предками. Время приносит знание ничтожности человеческой жизни вообще. Две мировые войны вызвали дискуссию: имеет ли смысл «проект человек» вообще? Не закрыт ли этот проект уже? Посмотрим...  А как жить в атмосфере постмодерна? Я задумался, закрыл глаза и на несколько секунд заснул. Однако приснившийся мне сон  дал мне ясный ответ на этот вопрос. Мне приснилось, что я нахожусь внутри огромной, многоэтажной избы. Ни перекрытий, ни комнат ещё не было. Вокруг стучали молотки и топоры хрипло шептали пилы: рабочие настилали полы, строили стены, перекрытия. Я тоже строил для себя маленькую комнатку. Зачем-то между рабочими шныряли  ловкие люди в костюмах и настырно убеждали их в чём-то. Я прислушался и понял, что это торговые агенты, предлагающие продать или сдать в аренду строящиеся помещения. Ко мне подошёл ловкий агент и тоже вначале уговаривал меня на сделку, а потом стал запугивать. Он посоветовал приглядеться к грузовикам, которые вот-вот подъедут к стройке. На них возили в баню тех, кто не хотел продать своё жильё. «Поговори с ними – сказал агент – может и передумаешь»  Я вышел из строящегося огромного дома и увидел подъезжающие грузовики, которые приблизились ко мне и остановились. «Эй, чего стоишь?  Помоги разгрузить и освободи рюкзаки» - крикнул кто-то. С десяток рюкзаков вывалились из кузова первого самосвала. Я подошёл к ним, развязал шнурок и вытряхнул содержимое на землю. Это была голова и тело мужика, разрубленного на несколько частей. Я помню, что удивился чистой белой спине трупа, обрубленного чуть выше поясницы. Во втором рюкзаке содержимое было таким же, но подробности  не запомнились.  Я глядел на огромное количество пузатых рюкзаков, длинным строем высыпанных на землю.  Вдруг я ощутил  ужас и  убежал от стройки.  Проснувшись и придя в себя, я понял, что если романтизм, классицизм, символизм, кубизм и т.д. – это розовые очки для встречи с жизнью, то господствующий  ныне постомодерн – это чёрные очки и я глядеть через них – не желаю!

       Вершины романтической поэзии, для меня – лермонтовский  демон и его многочисленные стихи, например – «Белеет парус одинокий».  Это вся поэзия Николая Гумилёва и Давида Самойлова.  Они  дают надежду, что столь великие проявления  души не могут превратиться в пепел, что имея в потенциале такие сокровища, человечество способно возрождаться.


Попробую навскидку перечислить великих романтиков, поддерживающих нас своими  творениями.
Русские - Фёдор Тютчев, Евгений Баратынский, Владимир Одоевский, Дмитрий Веневитинов, Александр Блок, Карл Брюллов, Орест Кипренский, Василий Тропинин, Иван Айвазовский, Михаил Глинка, Пётр Чайковский, Сергей Рахманинов,  Модест Мусоргский, Александр Даргомыжский,  Александр Алябьев, Николай Андреевич Римский-Корсаков, Александр Бородин.
 Немецкие создатели романтизма из Йены - Август Вильгельм и Фридрих Шлегели, Людвиг Тик, Новалис. Другие великие немецкие романтики:  Фридрих Шлейермахер, Фридрих Шиллер, Эрнст Теодор Гофман, великий поэт Гёльдерин ( любимец «бога философии» - Хайдеггера, как назвал его А. Дугин),  Людвиг ван Бетховен,  Роберт Шуман, Иоганнес  Брамс,  Рихард Вагнер, Густав Малер, Антон Брукнер. (Малер и Брукнер – австрийцы) 
Французы:  Виктор Гюго, Шатобриан, Эдмон Ростан, Гектор Берлиоз, Камиль Сен-Санс. 
Англичане и шотландцы: Джордж Байрон, Шелли, Сэмюэль Кольридж, Вальтер Скотт, Уильям Вордсворт, Уильям Блейк,  Джон Китс.
Поляки: Фредерик Шопен, Адам Мицкевич, Генрих Сенкевич. 
Итальянцы: Николо Паганини, Винченцо Беллини, ранний Джузеппе Верди, Джакомо Пуччини.
Романтиков – не перечесть: и финн Ян Сибелиус, и норвег Эдвард Григ и испанец Франсиско Гойя и француз Эжен Делакруа  и т.д.  Очень хочу назвать ещё несколько имён, несопоставимых с вышеперечисленными, но для меня важных: это А. Башлачёв (СашБаш – гениальный рокер), это Владимир Семёнович Высоцкий и это Сергей Наговицын. Все они – уже в лучшем мире, но мы были их современниками.
Длинный перечень романтиков я привёл по двум причинам: во-первых, именно личности романтиков наиболее правильно показывают, что такое романтизм, и, во-вторых, этот перечень свидетельствует, что романтизм охватывает все жанры искусства, что романтиков – очень много было и есть и что романтизм – жив!!!