Рассказ на производственную тему. 18

 ГЛАВА 18            

            Пробуждение Галиму далось с трудом.  Воспоминания вчерашнего вечера путались, прыгали  и визжали, как взбесившиеся поросята.  «Вот идиот! Ой, башка трещит-то как.  Зачем я так нажрался? Ох ты, мать моя женщина!  Маша где?»  Обнаружил её в кабинете мужа, на пузатом кожаном диване.  Свернувшись калачиком и уткнувшись лицом в подушку, она напоминала маленькую беззащитную девочку.  Тихо пятясь, Галим ретировался и пошёл приводить себя в порядок.  Вначале накатил сто пятьдесят «Столичной», следом отправил три взболтанных с солью яйца.  Потом долго стоял под холодным душем, трясся и клацал зубами.  Под конец врубил чуть ли не кипяток и, не сдержавшись, зарычал довольно громко.  А откинув клеёнчатую шторку,  увидел Машу, стоящую в проёме двери.  «Что, отмок, товарищ алкаш?»  Ох, не понравились Галиму её жёсткие глаза!  Он стушевался и попробовал пошутить.  Маша молча развернулась и ушла.  «Что же я вчера учудил?  Не помню…  Так, с водолазами встретились…  А до них с венграми сидели.  Хорошие ребята, кстати.  А вот с водолазами мы потом столы сдвинули.  Да-а, с кем-то я спорил.   Не помню…   Неужели Машу чем-то обидел?  Ах, как нехорошо…  Постой, а как мы из ресторана приехали?  Ничего не помню!» 

             «Ты должен был уехать рано утром, - встретила его Маша на кухне, - На работу, считай, опоздал.  Опять попадёт от начальства.»  «А-а, придумаю что нибудь.  Ты меня извини, перебрал вчера.»  «Перебрал?!  Да ты нажрался, как свинья!  Стыдоба была.  Не трогай меня, от тебя перегаром несёт.»   «Ну, Маша!  Ну, прости ты меня. Не знаю, что на меня нашло.  Из-за Николая, наверное, расстроился.»   «Николая-то сюда не приплетай.  Ладно, есть будешь?»   «Нет, не полезет.  Поеду я...» 
             
             Расстались холодно.  Без объятий и поцелуев.  Всю дорогу до дома Галим гнал прочь мысли о себе, о Маше, о вчерашнем инцеденте.  Предстояло ещё как-то оправдываться перед Зайнаб.  Нехорошо, ой, нехорошо было на душе.   По приезде в городок, отправился сразу на строительство котельной.  Хотелось на ком-то отыграться, сорвать злость.  Но придраться было не к чему, все были заняты своими делами.  Пошёл на жилой дом.  Там его встретили весело, с энтузиазмом  и постепенно настроение улучшилось.  Погружение в работу всегда приносило Галиму уверенность и спокойствие.  Теперь надо было показаться в конторе, но так, чтобы не нарваться на очередную взбучку.  А раз так – лучшая защита, это нападение.  «Егор Матвеевич! – не обращая внимания на протесты секретарши, ворвался Галим в кабинет Кислицына, - До каких пор это будет продолжаться?!  Когда наше снабжение станет действительно снабжением, а не жалкой отрыжкой многоуважаемого Филлип Петровича?!»   «Не шуми, - осадил его Кислицын, - Ты лучше объясни, почему на планёрке не был?»   «Вот потому и не был, что заявки мои не выполняются.  Пришлось в область ездить, самому пробивать поставки материалов», - нагло врал Галим, - Но там же меня не слушают.»   «Ишь ты, выбивальщик нашёлся, - проворчал Кислицын, снимая трубку, - Отдел снабжения дайте.  Филипп Петрович, что там у тебя с Халиковскими заявками?   Ну, понятно.   Ладно, не затягивай давай, - и Галиму, - Иди, будут тебе трубы.  Завтра будут.  А, нет.  Постой-ка.  Ну-ка садись.  Ты над поведением своим подумал?   Осознал?»    Галим пожал плечами: «Конечно, Егор Матвеевич.»   «Ну, то-то же.  Давай так договоримся – без согласования со мной никаких выкрутасов.  Ты ведь башковитый мужик.  С образованием.  Тебе репутацию терять никак нельзя.  Я, между прочим, на тебя ох какие виды имею.  Кстати, ты почему не в партии?  Для роста это просто необходимый элемент биографии.  Сейчас пойдёшь в партком и напишешь заявление.  И никаких возражений! – остановил он открывшего было рот Галима, - Всё, иди.»

             «Во дела, - думал Галим, выйдя из кабинета, - Теперь не отвертеться, похоже.  Посадят на короткий поводок и не дёрнешься.  Но с другой стороны Кислицын прав – без партбилета никакого роста не будет.  О каких это видах он, интересно, намекал?»   В парткоме задержали на долго.  Кроме заявления заставили писать биографию.  Снабдили литературой.  Спросили, кто может поручиться за него.  В общем, освободился только к концу рабочего дня.  Теперь предстояло выдержать ещё один штурм.  Со стороны Зайнаб.  А этого он боялся больше, чем всех неприятностей, вместе взятых.  Ей врать будет гораздо сложнее.  Подходя к дому, Галим ощущал себя низким, гадким подлецом.  Ну зачем он сорвался к Маше?  И с ней повздорил, и Зайнаб обидел.  То, что она догадывается о его изменах, это понятно.  Но, как говорится, не пойман – не вор.  Однако сцены ревности закатывать можно и бездоказательно.  А Зайнаб это умела делать ого-го как.  Плавали, знаем. 

             Поэтому, встретившись глазами с женой, Галим тяжело вздохнул и тихо сказал: «Николай в больницу попал.»   Зайнаб ахнула и осела на стул.   «Оп! Первый раунд за мной,» - мелькнуло в голове.   «Нет-нет, ты так сильно не переживай, - кинулся Галим успокаивать впечатлительную супругу, - Ну, перелом, ожоги, но в принципе ничего страшного.  Просто когда мне позвонили, на работу, ничего толком не смогли объяснить.  Поэтому я и сорвался сразу, даже на праздновании нашем не досидел.»  «А мне сообщить нельзя, что ли, было? - прижимая руки к груди, выдохнула Зайнаб, - я тут места себе найти не могла.  Что только в голову не лезло.»   «Ну а что я мог тебе сообщить?  Я сам ничего толком не знал.  Вот, теперь могу всё рассказать.»  И он пространно стал говорить, говорить, говорить.  Зайнаб только головой качала.  Потом она обратила внимание на стопку книг и брошюр, которую Галим выложил на стол.  «А это что такое?»   «А это, матурым, другая новость.  Но уже хорошая, - Галим обнял жену сзади и торжественным голосом произнёс, - Меня рекомендовали в партию!  Говорят, что будут повышать в должности, а для этого нужно быть коммунистом.»   «Что?! – резко обернулась Зайнаб, -  Как в партию?  Ты же обещал!»   «Обещал.  Но меня ведь и не спрашивали даже.  Иначе, говорят, с работы уволим.  Я и так вон сколько лет сопротивлялся.  А теперь насели, не отвертишься.»   Зайнаб прикрыла ладошками лицо и заплакала.  «Ты меня обманул, - сквозь слёзы выдавила она, - Аллах накажет тебя.  И меня вместе с тобой»   Галим глубоко вздохнул: - «Давай смотреть правде в глаза, джаным.  Обстоятельства сильнее нас.  Ну, что ты хочешь, чтоб я остался без работы?  А как я тогда буду обеспечивать семью?  Тебя, Разильчика.  Да ещё мама твоя если приедет.  Так что давай, вытирай слёзки и корми меня.  Я проголодался ужасно.  А потом ещё поговорим.» 

                За столом Галим привычно руководил процессом приёма пищи.  Это уже настолько вошло в автоматизм, что воспринималось супругой вполне естественно.  Она быстро и сноровисто выполняла мужнины указания: «Ложку.»  Обязательно протереть свежей салфеткой.  «Соль.»  Неужели опять не досолила?  «А где сметана?»  Да вот же, на окошке держала, чтобы прохладненькая была.  Ну, вроде всё.  Присела напротив, опустила подбородок на кулачок, глубоко вздохнула: «А я ведь подумала, что опять у ЭТОЙ был.»   Ррраз!  Удар прямо под дых!  Да так, что поперхнулся Галим на самом вкусном моменте.  Вот это тактика!   Да-а, рано ты расслабился, боец.  «Ну, что ты такое говоришь?  Кхе-кхе…  Выдумаешь тоже…»   «Да ты ешь, матурым, ешь.  Я старалась.  Как же!  Передовика производства домой ждала!! Все глаза в окошко просмотрела!!!  А он, вишь ли, в Новосибирск намылился!!!!»   Ого, всё по нарастающей идёт.  Ну, держись, Галим.  «Да ты чего, джаным?  Я же тебе всё объяснил.»   «Объяснил?!  Ах, ты, паразит!!!  Что ж ты сестру свою не предупредил, как мне и что рассказывать?  Ты ведь от них ещё в воскресенье ушёл!»   Вот незадача-то.  «Да, ушёл! – во-во, давай тоже металла в голос добавь, - Зашёл в ресторан пообедать, а там случайно встретил тех водолазов, помнишь?  Ну, которые летом тут были, водопровод помогали делать.  Ну и…  споили меня, черти.  Они меня к себе и забрали, в общежитие портовое.»    «И ты у них прям так вот и гостил, да?!»  Ой, какая издёвка в глазах, какое недоверие.   «Ну да, - а теперь голос вниз, сожалеешь, мол, -  Там такая грандиозная пьянка была…  Не хотел тебе рассказывать, расстраивать тебя.  Там ещё даже два иностранца были, из Венгрии ребята.   Джоска и… как его?..  Виллис, что ли?»   Уф, пауза, наконец.   «Так ты точно у НЕЁ не был?»   «Матурым, ну за кого ты меня принимаешь?  Я уж и думать о ней забыл.  А ты сама мне вот и напоминаешь.  Даже неудобно как-то.  Разве я давал тебе повод не доверять мне?  Я же вот он, весь перед тобой.  И люблю только тебя.»   Ну во-от, теперь слёзы да сопли пошли.  Эх, жизнь ты бекова…

              Позже, в постели, Галим постарался быть с супругой предельно нежным и внимательным.  Нашёптывал ей ласковые слова, щекотал за ушком и всё же растопил податливое сердце Зайнаб.  Мир был восстановлен. 

Продолжение следует…               
                31.01.15г.